ику  только  в
старшие братья. Но уже вполне  соответствовал  званию  заслуженного  мастера
спирта.  Здесь,  слава  Богу,  обошлось  без  мордобоя.  Гражданин  оказался
достаточно дальновидным  и  исчез,  а  Ежик,  помирившись  с  матерью,  стал
преодолевать проблему хронического безденежья.
   Работы в городе было отнюдь не в избытке. Тем не менее,  перекантовавшись
до весны, он отправился по указанному адресу, который дал ему  в  зоне  один
землячок, где его встретила некая дама неопределенного возраста, назвавшаяся
Машей. Она с участием отнеслась к трудной судьбе Ежика,  расспросила  его  о
земляке из зоны, попросила показать записочку, угостила  водочкой,  а  потом
попросила прийти через неделю. Ежик  пришел,  и  тетя  Маша  предложила  ему
сходить в небольшое кафе под названием "Ласточка", куда около трех часов дня
подойдет человек, который может предложить хорошую  работу.  При  этом  Маша
предупредила, что ежели этот человек почему-то не появится, то ни к ней,  ни
в кафе больше приходить не надо и искать работу собственными силами.
   Ежик поинтересовался, как быть, если человек забракует его кандидатуру.
   Маша мило улыбнулась золотыми  зубками  и  хмыкнула:  "Тогда  ты,  милый,
оттуда не выйдешь. Шутка!"
   В "Ласточку", куда явился Ежик, ровно в 15.00 пришел плотный, спортивного
вида мужик, с приятной внешностью, но тяжеловатым взглядом. Это  был  Макар,
он же Юрий Андреевич по паспорту. Он сказал, что это кафе ему не нравится, а
потому он предлагает Ежику сходить в другое. Ежик подчинился.
   Пока   ехали,   Макар   подробно   расспрашивал   о   его    житье-бытье,
поинтересовался, как у Ежика со спортивными успехами.  Ежик  рассказал,  что
когда-то занимался, потом в армии, а сейчас по утрам  бегает  и  качается  с
гирями. Макар предложил прийти вечером к городскому парку в спортивной форме
и пробежать с ним на пару.
   Они встретились в парке. Бежали не  торопясь,  но  без  передышки.  Макар
сказал, что разговаривать о работе он будет  только  после  того,  как  Ежик
пробежит хотя бы один круг, и не попросит пощады. Ежик пыхтел, но  держался.
Он сумел дотянуть этот круг до конца. Макар сказал, что упрямство Ежика  ему
нравится, но, чтобы говорить о работе,  придется  заняться  спортом  и  Ежик
должен завязать с выпивкой и курением, вести  здоровый  образ  жизни.  Кроме
того, он должен каждый вечер приходить в  парк,  иногда  в  семь,  иногда  в
одиннадцать вечера - когда Макар  укажет  -  и  пробегать  столько,  сколько
потребуется. Но следующую встречу Макар  назначил  не  в  парке,  а  в  Доме
культуры "Водник", и не вечером, а утром.
   В подвале ДК "Водник", как оказалось, был 25-метровый стрелковый тир.
   Начальник тира, отставник-пенсионер, встретил  Макара  как  родного,  без
лишних вопросов выдал им пистолеты "марго-байкал" и патроны.  Сначала,  пока
рука у Ежика не привыкла к маленькому и легкому  пистолету,  он  попадал  не
очень кучно, но потом приловчился и стало получаться лучше... Макар  сказал,
что если к концу недели средняя сумма очков будет больше 60, то  Ежик  может
считать, что работа у него есть. Кроме того, он должен пробежать 8 км вокруг
парка не больше чем за час.
   Ежик постарался. Он стрелял и бегал всю  неделю,  с  усердием,  достойным
Сизифа. Макар присутствовал и в таре, и в парке, давал полезные  советы,  но
ни словом не обмолвился о том, чем же предстоит  заниматься.  Средняя  сумма
очков получилась даже больше, чем требовалось, - за 70.
   В парке Ежик тоже уложился в  отведенный  норматив.  Макар,  поглядев  на
секундомер, вынул из-за пазухи десять стотысячных купюр и  сказал,  что  это
стипендия на полмесяца. После этого он сказал Ежику, что работа у них  будет
грязная и малопочетная, нервная, но денежная и нужная. Если Ежик  чувствует,
что нервишками не богат, то может отказаться, вернуть деньги и  забыть,  что
есть такой Макар.
   И еще добавил: "Учти, на нашей работе  до  старости  живут  редко".  Ежик
ответил: "Очень хорошо, зато от рака не умру".
   После этого Макар стал Ежика обучать по полной программе. А пару  месяцев
назад впервые взял  его  на  настоящее  дело.  Ежик  с  машиной  подъехал  к
подъезду, где Макар грохнул кого-то из "ТТ". После этого Макар  велел  Ежику
принести  трудовую  книжку  и  повел  его  оформляться  отделочником  в  ТОО
"Маркел". Здесь они раз в месяц получали зарплату, хотя ни хрена не  делали.
Был еще выезд,  где  ему  отводилась  роль  страхующего,  за  который  Ежика
премировали двойным окладом - 10 "лимонов".  Ну  а  потом  настал  вчерашний
день, когда он сам работал. И вот она, "хорошая получка",  под  курткой.  Но
проблемы настоящие, похоже, только начинаются. Оказывается, просто  так  эти
деньги и не потратишь, все по-хитрому...
   Но тут Ежика отвлекли от размышлений.
   - Значит, так, - произнес Макар,  -  как  приедем  на  место,  ни  одного
лишнего слова и движения. Говорю только я, а ты молчишь, пытаешься сойти  за
умного. На этой даче надо быть очень аккуратным, понял?
   - Естественно, - пробормотал Ежик.
   - Ну и прекрасно. Ну, теперь направо и  десять  километров  по  проселку.
Надо надеяться, что обратно живыми приедем. Шутка!

СТАРИК ПОХАБЫЧ

   Примерно в это самое время Никита проснулся. Впрочем, мог бы, наверно,  и
еще поспать, если б не шум, который доносился откуда-то со стороны крыльца.
   - Нету его у меня! Нету!  -  сурово  рявкала  Егоровна,  пытаясь  кого-то
выпихнуть за калитку. - Иди отсюда, алкаш чертов! Милицию позову.
   Никита вышел на крыльцо. У калитки с  внешней  стороны  стоял  ощипанного
вида дедок в серой армейского  образца  ушанке  с  отвязанными  клапанами  в
трепаном  черном  пальто  с  коричневыми  следами   брызг,   серых   штанах,
перемазанных грязью чуть ли не по колено.
   - Ну вот! - раздосадованно буркнула Егоровна.  -  Разорался,  сукин  сын,
парнишку разбудил... Спроси вот его,  видел  он  у  меня  Васю  или  нет.  -
Егоровна поднажала и отодвинула его от калитки. - Иди ты отсюдова,  Похабыч,
к своей Дашке и спать ложись. Все одно никто тебе десятки  не  даст.  И  так
хорош, еле ноги волочишь.
   - Да не пьяный я! - внезапно взревел тот, кого обозвали Похабычем.  -  Не
пьяный я, вот те крест и пионерское слово под салютом! Похмелился только.
   Заначку, сто грамм, принял. Начали городские новости смотреть  в  телике.
Ну, фигня все. Я отошел курить, а  тут  Дашка  орет:  "Потапыч!  Там  мужика
показали, задавленного, не Василий ли Ермолаев?" Ну, я пока дошел, уж ничего
не кажут.
   "Чего, - спрашиваю, - было-то?" Дашка рассказывает: "Да вот на Московском
шоссе пьяного старика машина задавила. А  шарф-то  на  нем  -  точно  как  у
Михалыча.
   Зеленый с белым".
   - Зеленый с белым? В елочку вывязан? - всплеснула Руками Егоровна. -  Это
ж я ему на 23 февраля подарила, по-соседски!
   - Надо в милицию сходить, - предложил Никита. - Где у вас тут отделение?
   - Я с тобой схожу, сынок, - вызвалась Егоровна, - Пальто только надену...
   ...Когда вошли в затхловатый  предбанник,  лейтенант,  который  был  чуть
постарше Никиты, разговаривал с милиционером-водителем.
   - Здравствуйте, - вежливо  обратился  Никита  к  милиционерам,  не  очень
хорошо представляя себе, как объяснить суть дела. - Понимаете,  вот  у  этой
бабушки сосед дома не ночевал...
   - Ермолаев его зовут, - вставила бабка, - Василий Михалыч.
   - Бывает, -  хмыкнул  водитель,  опередив  замешкавшегося  лейтенанта.  -
Сколько лет соседу?
   - Восемьдесят один, - ответила Егоровна.
   - Да-а, - вздохнул водитель, впрочем, уж очень иронически. - Этот вряд ли
по бабам пошел...
   - Когда последний раз соседа видели? -  спросил  лейтенант,  напустив  на
себя серьезность.
   - Вчера, часиков в восемь вечера, - вспомнила бабка. - А сегодня приходит
Потапыч и говорит, будто по телевизеру казали, что Ермолаева  на  Московском
шоссе машина сбила...
   - Толь, там какое отделение? - спросил лейтенант у водителя.
   - Там их целых три, между прочим, - ответил тот.
   - Ладно, проверим по всем трем, - сказал дежурный и стал набирать  номер.
- Алло! Володь, привет! У вас  там  ДТП  с  наездом  на  пешехода  не  было?
Ага...Так...
   Понятно. Возраст какой? Ясно. Личность потерпевшего установлена? Нет еще?
Тут у нас два посетителя подошли. Беспокоятся за своего родственника. Понял.
В течение часа подъедут, я думаю.
   Повесив трубку, дежурный повернулся к Никите:
   - В общем так. ДТП у них там  было.  "Уазка"  старика  сбила.  В  сильной
степени опьянения вышел на проезжую часть вне перехода. Одет  был  в  черное
драповое  пальто,  серую  кепку,  шарф  бело-зеленого  цвета  ручной  вязки,
коричневый пиджак, локти заштопаны, ботинки черные, стоптанные. На вид 75-80
лет.
   Документов не обнаружено. Они его в судебно-медицинский  морг  отправили,
Коммунарская улица, 34. Если  хотите  ехать  опознавать,  подъезжайте  своим
ходом  в  8-е   отделение,   там   обратитесь   к   капитану   Кузьмину   из
оперативно-розыскного  отдела.  Он  вас  сопроводит  куда  надо  и  протокол
составит, если необходимо. Все ясно?
   Егоровна сказала упавшим голосом:
   - Чего уж ясней... Он это и есть. Одежа  вся  его.  А  шарфик-то...  -  И
всхлипнула.
   - Давайте, бабуль, я вас отвезу? - предложил водитель Толя.
   Через десять минут Толя гнал машину хоть и без мигалки, но очень быстро.
   Он подвез их к 8-му отделению  милиции  и  проводил  на  второй  этаж,  в
кабинет, где сидел поджарый белобрысый довольно молодой капитан. Тот  указал
Егоровне и Никите на стулья и сказал:
   - Давайте, граждане, представимся друг другу. Я капитан  милиции  Кузьмин
Дмитрий  Иванович,   сотрудник   оперативно-розыскного   отдела.   Вот   мое
удостоверение. Теперь попрошу вас документы предъявить...
   После нескольких минут  вопросов  Кузьмин  усадил  Егоровну  и  Никиту  в
милицейские "Жигули", и через десять минут они уже спускались  по  цементным
ступенькам в полуподвал судебно-медицинского отделения морга.
   - Ох и душно же тут... - пробормотала бабка.  Даже  в  предбаннике  этого
мрачного заведения так и разило формалином. Капитан тем  временем  предложил
им присесть на стулья, а седоватый, хотя и не старый дядька в  белом  халате
предложил:
   - Бабуль, вам валерьяночки не накапать?
   Никита, который вообще-то на мертвецов, а на убитых особенно, насмотрелся
по горло, тем не менее тоже волнение  испытывал.  Кроме  того,  он  ведь  со
вчерашнего дня ничего не ел, а время уже за полдень перевалило.  С  голодухи
его подташнивало.
   Впрочем, может, и хорошо, что он  ничего  не  ел,  а  то  бы  его  еще  и
вывернуло тогда, когда капитан пригласил его и Егоровну, которая хлебнула аж
сорок капель валерианки, за двойную дверь, обитую оцинкованной жестью.
   Поначалу морговский сотрудник принес полиэтиленовый пакет с  номерком,  в
котором лежала одежда и стоптанные ботинки.
   - Узнаете вещи? - спросил Кузьмин, вынимая скомканное, извалянное в грязи
и заляпанное грязью пальто. - Это пальто вашего соседа?
   - Ой-и, - тихо взвыла Егоровна, утирая слезы. - Оно...
   - Шарф? - спросил Кузьмин. - Соберитесь, соберитесь, бабушка, это ж очень
важно...
   - Он, он самый! - всхлипнула  Егоровна.  К  зелено-белой  расцветке  тоже
добавились буро-коричневые пятна.
   - Ботинки его?
   - Его... - пролепетала бабка и вдруг встрепенулась, резко воспряв  духом,
даже дернулась вперед. И совсем другим голосом воскликнула:
   - А трусы не его! И майки я его все знаю! Не его это вещи!
   Капитан озадаченно посмотрел на Егоровну и мягко спросил:
   - Ну как же так, гражданка Крохмалева? Пальто, шарф,  ботинки  -  его,  а
трусы и майка - не его? А пиджак? Брюки?
   - Вроде евонные... - опять поутихла бабка, но уже не всхлипывала. - А вот
носков таких, зеленых, да еще с дырами - не было у него.
   - Это точно? - насупился капитан. - Может, подзабыли?
   - Господи, царица небесная! Мне бы да забыть!  Да  я  кажную  неделю  все
белье ему стирала да штопала. Ему новое-то  и  не  купить  вовсе.  Пенсии-то
триста тыщ всего, да и то недавно нормально платить стали. Да вот на пиджаке
заплаты - я ставила. Пиджак его. А трусы - да он же таких цветастых отродясь
не одевал, даже когда деньги были. Только черные да синие покупал. И  носков
у него нештопаных не было...
   - Слышь, боец, - Кузьмин повернулся к морговскому мужику,  -  ты  там  не
напутал ничего? Не из разных куч в один пакет напихал?
   - Да вы что, товарищ капитан! Все по описи, проверить можно. Да утром  он
один прибыл, всех ночных уже обработали...
   - Ладно. Значит, будете тело смотреть.
   - И буду! - бесстрашно объявила Егоровна.  -  Я  примету  знаю,  меня  не
обманешь!
   Морговский мужичок провел их в трупохранилище, где  с  мерзким  скрежетом
выдернул из ячейки с номером 34 поддон, на котором лежало заиндевелое тело.
   Бабка ойкнула, перекрестилась, шатнулась назад, но Никита  ее  поддержал.
Голова покойника была прикрыта пакетом из крафт-бумаги. Капитан нерешительно
спросил:
   - Лицо открыть можно?
   - Не надо открывать, - посоветовал морговский, - правое  переднее  колесо
прямо по черепу проехало, все равно не опознаете. Ищите приметы  на  теле...
Ноги тоже перемяло, правда...
   - Не он это! - почти радостно вскричала Егоровна.  -  Не  Вася  это!  Ох,
слава тебе, Господи, Владычице-Троеручице, оборонила, Пресвятая Дева!
   - Как вы это определили, Степанида Егоровна? - спросил Кузьмин.
   - Да вот тут, на ребрах, у Васи шрам от осколка  немецкого.  Здоровый,  в
целую пядь мою. А сам-то осколок у него под кожей был. Оброс мясом и сидел.
   Выпуклость была. Это никуда бы не делось.
   Капитан нахмурился.
   - В общем, как Ермолаева вы этот труп не опознаете?  Но  откуда  ж  тогда
верхняя одежда взялась? Пальто, брюки, пиджак, шарф, ботинки? Как?
   - Не знаю, товарищ капитан. Может, и обозналась. Но только трусы, майка и
носки - точно не его. И покойник - не Ермолаев, это точно. А Похабычу с  его
дурой я клизму вставлю, чтоб народ зазря не пугали...

ЗАДАЧКА С ДАЧКОЙ

   Макар притормозил свою белую "шестерку" на избитой  колесами  колдобистой
улице дачного поселка. Когда-то ее гравием посыпали, но сейчас  весь  гравий
повылетел или под грязь ушел. По обе  стороны  от  проезжей  части  тянулись
шестисоточные участки, обнесенные у кого  деревянными  заборчиками,  у  кого
сеткой-рабицей, а у кого колючей проволокой.
   - Не клево все это... -  мрачно  произнес  Макар.  -  Идем  не  спеша,  -
вполголоса добавил он. - Смотрим по сторонам.  Привыкай  ходить  так,  будто
тебе пообещали свернуть шею. Когда войдем в проулок между заборами, смотри в
оба.
   Пойдешь впереди. А заднюю полусферу я проконтролирую.
   Повернув в проулок, прошли до следующей улицы. Именно  на  ней  находился
участок 64, где якобы прикидывали, как  бассейн  отделывать.  А  пока  здесь
стояло некое сараеобразное сооружение,  сделанное,  по-видимому,  из  одного
большущего ящика, в каких возят промышленное оборудование. На одной из досок
даже сохранилась надпись, сделанная по  трафарету:  "CHARUTTI.  Switzerland"
или что-то в этом роде. Ящик был установлен на кирпичные  столбики,  к  нему
было пристроено крылечко. Имелась дверь, маленькое затянутое рабицей  окошко
и односкатная крыша,  покрытая  рубероидом,  через  которую  была  пропущена
шиферная труба с коническим искрогасителем на верхушке. Из трубы шел дымок.
   - Похоже, дома хозяева, - заметил Ежик. Вошли в калитку.
   - Хозяин! - позвал Макар.
   В избушке-ящике что-то зашуршало. Потом  скрипнула  дверь...  и  Макар  с
Ежиком удивились. Они тут кого угодно были  готовы  увидеть,  кроме  молодой
стройной блондинки в коричневой кожаной куртке, облегающих брючках  и  синих
резиновых сапожках.
   - Здравствуйте! - сказал Макар. - Я извиняюсь, это участок 64?
   - Да-а, - ответила девица. - А вам кого, молодые люди?
   - Да мы вообще-то из ТОО "Маркел", от Роберта Васильевича.
   - А-а, - улыбнулась девица, - это насчет отделки бассейна?
   - Верно.
   - Тогда вам сюда, вы не ошиблись. Проходите в дом. Макар и  Ежик  вытерли
ноги о решеточку из стальных уголков, поднялись на крыльцо и вошли в "дом".
   Убранство дома оставляло желать лучшего.  Печка-"буржуйка",  раскладушка,
застеленная полосатым тюфяком, а  поверх  него  цветастым  спальным  мешком;
стоял  ящик  с  углем,  раскладной  столик  и  два  раскладных  стульчика  с
брезентовыми сиденьями.
   - Садитесь, молодые люди, - предложила девица, усаживаясь на  раскладушку
и указывая гостям на стулья. - Типовой договор принесли?
   - Да, - Макар вынул папку с договором, полученную от Роберта Васильевича.
   Девушка   взяла   договор,   поглядела   его   внимательно,   как   будто
грамматические ошибки искала, а потом сказала:
   - Хорошо, все нормально. Проблем не вижу,  -  и  поставила  закорючки  на
обоих экземплярах. Один оставила себе, другой вернула.
   Потом она вынула из-под спального мешка нетолстый заклеенный  конверт  из
плотной коричневой бумаги и подала его Макару.
   - Это вам. Аванс и технические задания. Срок исполнения вы знаете.
   - Конечно, - ответил Макар.
   Они вышли из ящика. До машины дошли быстро, чуть ли не бегом.
   Поехали. Попетляв по улицам огородного товарищества, выехали на проселок,
ведущий к шоссе, и остановились на пустынной дороге, не глуша  мотор.  Макар
вытащил конверт, осмотрел его, пощупал, даже к уху приложил, а затем вытащил
перочинный ножик и осторожно вскрыл конверт.
   Там оказалось двадцать стодолларовых купюр, три фотографии и  три  листка
бумаги, на одном из которых принтер отпечатал:
   "Корнеев Владимир Алексеевич.  Адрес:  Белинского,  78,  второй  подъезд,
четвертый этаж, кв.34. Проживает с женой и сыном 32 лет.
   Место работы: средняя школа ь 127, директор. Адрес: Сорокоустовский пер.,
д.З.
   Ежедневный маршрут движения на работу по времени:
   Выход из дома - 7.25-7.30 (Ч) Прохождение через двор д. 78 - Ч
   2-3 мин.
   Прохождение через двор д. 76, выход в арку и на ул.Белинского - Ч
   5-7 мин.
   Прохождение по ул.Белинского до перехода у д. 70 - Ч
   10-12 мин.
   Ожидание у перехода и переход ул. Белинского от д. 70 кд. 71 -Ч
   12-14 мин.
   Прохождение по ул.Белинского к остановке автобуса 33 уд.67-Ч
   15-17 мин.
   Ожидание автобуса и посадка - Ч
   25-27 мин.
   Поездка в автобусе до ост. "Сорокоустовский пер." (ул. Гоголя,  45)  -  Ч
+40-42 мин.
   Прохождение по ул. Гоголя от д. 45 до угла Сорокоус-товского -  Ч  +42-44
мин.
   Прохождение от утла до здания школы - Ч
   45-47 мин.
   Начало занятий в школе - 8.30.
   Рабочий день ненормирован, возвращение тем же маршрутом возможно и  до  Ч
+5 ч. и после Ч
   15 ч. Возможны изменения маршрутов в  связи  с  поездками  в  Департамент
образования (ул. Зеленая, 23), Краеведческий музей (ул.  Фрунзе,  12),  обл.
архив (ул. Ленина, 6), обл. библиотеку (ул.Воронина, 19). Время  возвращения
домой в последнем случае -4+16 ч.".
   На другом листке  был  изображен  четкий  план  тех  дворов,  по  которым
пролегал маршрут движения гражданина Корнеева к автобусу. На третьем -  план
квартиры г-на Корнеева и этажей подъезда.
   - Да... - задумчиво произнес Макар,  разглядывая  фотографии  лысоватого,
круглолицего и, судя по всему, очень полного мужика.
   - Интересно, чем директор школы кому-то помешать может? - спросил Ежик.
   - Всякий начальник кому-то и где-то помешать может. Но не  в  этом  дело.
Тут в этой цидульке все расписано, кроме одного - есть  у  него  охрана  или
нет.
   - Какая же у директора школы может быть охрана? - удивился Ежик. -  Разве
тетя Маша-уборщица со шваброй?
   - Конечно, если мыслить по стандарту, то никто его охранять не должен.  А
если его кто-то под крышу взял? Мы ж с тобой не знаем,  за  что  его  мочить
собрались. Может, у него в подвале кто-то наркоту ныкает. А другие  тоже  на
то место глаз положили.  Может,  поторговались  с  ним  втихаря,  предложили
больше - он согласился, а прежних арендатор