было  ниже
речки, которую мы нечаянно перекрыли. Его не затопило,  оно  так  болотом  и
осталось, даже, наверно, немного подсохло за полтора часа. Ну а если  пойдем
на "Черный полигон", то вот он тут. Здесь  хутор  был.  Дальше  на  запад  -
болото, севернее - поляна, за ней опять болото, а дальше на восток -  этакий
бугор в форме языка.
   Тоже своего рода перемычка. С запада к нему одно болото  примыкает,  а  с
востока - другое. Вот на этом бугре-языке полрентгена в час и считает.
   - Понятно... - сказала Светка. - Очень жаль, но  это  как  раз  то  самое
место, которое мне нужно...
   - Стало быть, я вас очень порадовал, - заметил Гера.  -  А  теперь,  если
можно, еще добавлю.
   - Валяйте, - махнула рукой Булочка, - одно к одному...
   -  Вот  тут,  -  Гера  указал  на   замысловатые   извивы   горизонталей,
обозначавших  высоту  рельефа  над  уровнем  моря,  -  небольшое  понижение,
ложбинка такая, метров двадцать шириной. По ней  весной,  когда  снег  тает,
вода из восточной части болота переливается в западную. Я  высоту  перемычки
не мерил, но думаю, она малость повыше, чем эта самая ложбинка. Если за пару
часов нашу перемычку не промоет или вода через нее не  начнет  переливаться,
то озеро попрет тут, через ложбинку.
   - И сколько это будет продолжаться?  -  настороженно  поглядев  на  Геру,
спросила Светка.
   - Не знаю, - произнес тот, - может быть, всегда.
   - Как это "всегда"? - оторопела Булочка.
   - А вот так! - сердито ответил Гера. -  Про  закон  сообщающихся  сосудов
слышали? Обе челюсти нашей "клешни", озера-болота - это сообщающиеся сосуды.
   Уровень в  обеих  частях  одинаковый.  Если  перемычка  хоть  на  десяток
сантиметров выше, чем эта ложбинка, то вода потечет  по  ложбинке,  и  речка
будет там, а не у тарзанки. По крайней мере, до  весны,  потому  что  весной
перемычку у тарзанки, может быть, промоет.
   Света задумалась. Она посмотрела на воду, которая незаметно  подползла  к
корням той самой березки, за которой начинался "Черный полигон".
   - Еще сантиметров на двадцать поднялась, - прикинул Гера. - Быстрее,  чем
я думал. Ложбинку при таких темпах может и через полтора часа затопить.
   - Сколько до нее идти?
   - Минут двадцать, максимум - полчаса.
   - А оттуда до бугра?
   - Еще полчаса. Хотите рискнуть?
   - Хочу, - сказала Светка.
   Тем временем Ежик и Никита уже успели разжечь костер, и  теперь  над  ним
кипятилось два ведра с ключевой водой.
   В общем, все эти  относительно  мирные  хлопоты  как-то  снизили  нервное
напряжение, накопившееся после всех страшных событий, произошедших в течение
дня.
   Появление  Светки,  пробежавшей  двести  метров  бегом  немного  нарушило
идиллию. Все подумали, будто опять что-то случилось.
   - Неужели этот, местный, утоп? - нахмурился Костя.
   - Господи спаси! - испуганно пробормотала Люська. - Нам  же  и  не  выйти
отсюда!
   - Что-то случилось? - спросил Никита, когда Светка подбежала к нему.
   - Выгружай из рюкзака крупу, бери у Ежика три банки тушенки, из  моего  -
бутылку, а у Люськи - три буханки. Пилу не развязывали? Отлично! Один  топор
бери и одну лопату.  Костя,  дай  мне  одну  малую  лопату!  Пошли,  Никита!
Быстрей!
   Никита  зашагал  в  указанном  Светкой  направлении,  а  та,   приотстав,
подозвала Костю.
   - С этих двоих глаз не спускай. Если до утра сюда не придем - вали  их  в
болото и как  хочешь,  но  добирайся  на  завод  к  Петровичу!  Сможешь?!  -
прошептала она испытующе. - Покажешь ему дорогу и вообще...
   И побежала за Никитой.

ВОДА ПОДНИМАЕТСЯ

   - Где ж этот Сергуня, блин? - проворчал Саня. - По-моему, уже второй  час
валдохается!
   - Кассу Герину берет... - произнес Маузер. - И правильно, не фига крутить
с народом.
   - А вода-то к колесам уже подошла, - осторожно  высунулся  Сеня-повар.  -
Может, поторопимся, а?
   - Молчи, половник! - рявкнул Маузер. -  Ты  вообще  здесь  сидишь  только
потому, что Серый тебя велел прихватить.
   - Маузер! - серьезно сказал Саня. - Ну-ка, давай  метров  на  сто  вперед
проедем. А то сейчас и впрямь дорога поплывет, и ты на этой броне по  кардан
сядешь.
   Завели моторы и прокатились по залитой колее  на  сто  метров  поближе  к
Московскому шоссе. Прождали еще, вода все подступала. А время  шло.  Краешек
разлива уже вновь подходил к колесам фургона.
   - Пара часов уже прошла, - заметил Саня. -  Видишь  вон  ту  елку  в  том
конце?
   Она метров шесть была, а сейчас уже на треть ушла.
   - Ладно, - сказал Маузер после некоторого раздумья. -  Сам  просил  через
два часа считать себя коммунистом... Либо сейф крепче оказался,  либо  денег
слишком много. Столько, что с нами, дураками, и делиться жалко. Конечно, мог
и утонуть.
   Хрен с ним! Телефон у него есть, позвонит, если выплывет. Заводи, Санек!
   - Уфф! - вырвалось у Маузера, когда фургон следом за джипом  вывернул  на
асфальт, и он бросил прощальный взгляд в боковое окно. Вся колея  уже  почти
доверху заполнилась водой, и то, что тяжелый бронефургон не сел  на  кардан,
было исключительно счастливым случаем.
   Теперь им было, в общем, на все плевать. Этот чертов  лес  мог  весь  под
воду уйти, со всеми живыми и дохлыми обитателями.
   - Смотри, - толканув повара в жирный бок,  хмыкнул  Маузер,  указывая  на
группу оборванцев, стоящих на автобусной остановке, когда проезжали какое-то
село километрах в восьми от  въезда  в  Бузиновский  лес.  -  Наши  бузотеры
кукуют!
   Автобус только в семь вечера пойдет! Так им и надо, сучарам!
   - А их мало... - заметил Сеня. - Есаула нет, Лысого, Механика... Наверно,
частника поймали до города!
   - Ну да! - очень довольный возможности позубоскалить, произнес Маузер.  -
Есаул небось увел коня в ближайшем колхозе - и на Дон,  к  Деникину!  Лысый,
тот, должно быть, лег на дорогу и покатился -  хрена  ли  ему,  под  Колобка
скосит! Ну а Механик, тот дело знает:  выкатил  из  кустов  "Т-34"  -  и  на
Берлин, за "Мерседесом"!
   Сеня  счастливо   расхохотался...   Для   этой   тройки   все   кончилось
благополучно.
   Однако относительно судьбы Есаула, Лысого  и  Механика  был  не  прав  не
только хохмач-Маузер, но и прагматик-повар.
   ...Есаул с Механиком хоть и выскочили за мостик самыми первыми и даже  до
просеки добежали раньше других, здорово запыхались, тем более  что  здоровье
оба давно прокурили и пропили. Поэтому, выбежав на просеку, оба остановились
перевести дух. Остальные, не обратив на них внимания, промчались мимо.
   - Ишь, сыпанули! - пропыхтел  Есаул,  утирая  кровянку  с  разодранной  о
проволоку щеки. - Крепко их Серый пуганул! Похоже, прямо на шоссе дернули.
   Никто на точки, конечно, не пойдет - утонуть побоятся.
   - И зря, между прочим, - пробормотал Механик. - Запросто  еще  успели  бы
добежать, нычки откупорить. Не все же  сдавали,  на  фиг?  Может,  пройдемся
слегка по лесу?
   - А ты что, знаешь, где у кого чего лежит? - прищурился Есаул.
   - Ну, не у всех, конечно, но кое у кого знаю... - подмигнул Механик. - Из
тех, кто убежал, конечно.
   В это время  на  просеку  выбрался  Лысый,  почесывая  места,  в  которые
пришлись напутственные пинки от Сани и Маузера.
   - А вы чего стоите? - удивился Лысый.  -  Все  уже  вон,  за  поворот  ус
вистали...
   - Догоняй, догоняй, мы тебя не держим... - произнес Есаул с  усмешкой.  -
Ща рванем по сто пятьдесят - и  вперед.  Я  даже  когда  падал,  родимую  не
разбил!
   И он показал свою початую бутылку.
   - На точки забежать решили? - догадливо  пробормотал  Лысый.  -  Пока  не
затопило? Хошь покажу, где Колун с Репой двенадцать коронок держат? Они  вон
усвистали и не вспомнили...
   - Ладно, - сказал Есаул, - приведешь к пустому месту - тут останешься.
   Хлебни!
   Все трое присосались к бутылке. Тут откуда-то из глубины леса донесся шум
автомобильных моторов.
   - Это Маузер с Санькой, - определил Механик, - у них гаражи где-то в лесу
устроены, машины угнанные прячут...
   - Бежим-ка за завал! - опасливо произнес Есаул. -  Эти  замочат  -  и  не
почешутся!
   Вся троица торопливо юркнула под прикрытие  завала  и,  прячась  в  тени,
увидела, как из секретной просеки, выбив  фальшивые  кусты,  выехал  сначала
джип, потом фургон.
   - Вот они, денежки-то! - алчно пробормотал Лысый. - Видишь как,  паскуды,
целый фургон заныкали! Ну, Серый, ну,падла!
   - Иди, попроси у них! - хмыкнул Механик. - Добавят, если мало получил...
   - Да нет, - заметил Есаул, - здесь они шутить не станут... Просверлят  из
немецкого винта, и лет  через  двести,  Лысый,  похоронят  тебя,  как  героя
Великой Отечественной...
   - Только хрен поймут, отчего у него  кости  светиться  будут.  Не  иначе,
подумают, что немцы ядерное оружие имели, - хихикнул Механик.
   - Чего ж они встали-то? - беспокойно произнес Лысый.
   - Серого ждут, - прикинул Механик. - Он  сейчас,  наверно,  сейф  у  Геры
ломает... Наводнение все спишет!
   - А может, они и тех ждут, кто с точек побежит, -  предположил  Есаул.  -
Нас-то чего, мы пустые убежали, а те пойдут с  колечками,  с  коронками,  со
всяким иным... Тут они их и почикают!  Вот  что,  пацаны,  надо  нам  валить
поглубже в лес и  повыше  в  гору.  Боюсь,  захочется  этим  козлам  зеленку
зачистить...
   Это показалось  резонным.  Осторожно  все  трое  стали  уходить  в  глубь
заросшей просеки. Но она вела вниз, к болоту, а Есаул, Механик и  Лысый  еще
не все мозги пропили.
   - Тормози, братаны! - сказал Есаул. - Вода подошла, сворачиваем...
   И они повернули на ту тропу, которой утром прошел Светкин  отряд.  А  она
после некоторого подъема снова пошла вниз.
   - На кабанью надо сворачивать, - решил Есаул, и все  потопали  по  склону
вверх. Хоть и не высоко, да и не круто,  но  запыхались  снова.  Механик  аж
зашелся кашлем.
   - Ты, Мех, похоже, тубик поймал, -  поставил  диагноз  Есаул,  -  пора  в
диспансер сдаваться!
   - Ага, - проворчал тот, - побежал! А прописка у меня  есть?  Опять  же  в
розыске я, не забывай.
   - Значит, подохнешь скоро.
   - Тебя раньше инфаркт достанет. Пока худой сохнет, толстый сдохнет,  -  и
Механик вытащил "беломорину". - Покурим лучше! Пока не померли.
   Уселись на поваленную лесину, задымили...
   - А чья тут точка была? - спросил Лысый.
   - Пестика. Ты его не помнишь, он в эту весну тут  не  пахал.  Той  осенью
навернулся. "Мыловарня" взлетела. То ли угрелся и  прозевал,  то  ли  просто
так...
   Метров тридцать отсюда - яма осталась.
   - У него рыжевье было?
   - Навряд ли. Тут место невыгодное. Трупов мало, снарядов много.  На  толе
бабки пытался сделать...
   - А я гляну все-таки! - не утерпел Лысый. Лысый удалился уже на приличное
расстояние, когда они с Механиком уже хотели встать  и  уходить  от  жадного
чернобыльца, когда тот вдруг позвал:
   - Нашел, нашел!
   - Интересно, - пробухтел Есаул, и они с Механиком, не спеша и  поглядывая
под ноги, отошли от тропы в ту  сторону,  где  находился  Лысый.  Ликвидатор
сидел на корточках и держал в руках мешочек из прорезиненной ткани,  похожий
на те, в каких дети носят в школу сменную обувь.
   - Я об нее случайно запнулся! - пробормотал  Лысый,  указывая  на  корпус
противотанковой мины-"тарелки". - Думал - кранты... Под листьями была.  Ямки
почти не было... То ли почву весной смыло, то ли  чего...  А  с  нее  только
крышка слетела.
   - Так, - спросил Есаул, - ну и чем мы богаты? Только тут Лысый сообразил,
что допустил  большую  ошибку.  Теперь  все  надо  было  либо  делить,  либо
вообще...
   - Мне половину! - заорал он, вскакивая на ноги. - Мое!
   - Ты посмотри сперва, чего в мешке, чудила! - миролюбиво пробасил  Есаул.
- Может, там дерьмо какое-нибудь. Крупа плесневелая или  макароны.  Открывай
стяжку!
   Лысый, понимая, что Есаул, если захочет, все заберет, и если надо,  то  и
Лысого придавит, растянул горловину мешка. Сперва показалось нечто тяжелое и
угловатое, завернутое в промасленную бумагу.
   - Пушечка! - Есаул развернул бумагу и увидел пистолет "ТТ".
   - Как с завода, - подивился Механик. - Где ж он мог такой надыбать?
   - Мечтал он пистолет найти,  -  припомнил  Есаул,  -  его  и  Пестиком-то
прозвали за это. Стало быть, нашел.
   Следом за "ТТ" Есаул выдернул из мешка полиэтиленовый пакетик, где лежало
три картонные коробочки с патронами 7,62 к "ТТ".
   - Уже навар, если что! - заметил Механик.
   На самом дне мешочка лежало что-то мелкое, и Есаул попросту высыпал это в
пустой корпус от мины.
   - О, бля-а... - вырвалось у него. По ржавому железу с  веселым  бряканьем
запрыгали и покатились белые шарики  с  легким  серебристым  отливом.  Кроме
того, из мешка выпал большой золотистый перстень с зеленым камнем,  а  также
две небольшие и очень тоненькие золотые монетки не правильной формы.
   - Жемчуг! - определил Механик, ухватив один шарик. - С горох  почти...  И
натуральный, похоже...
   - Раз, два, три... - считал Есаул, тыкая заскорузлым пальцем в жемчужины.
   - Двадцать четыре! Ни хрена себе... И почем он, интересно?
   - Не знаю, - пробормотал Механик иронически, - давно не покупал.  Похоже,
это четки были или ожерелье. Видишь, с дырками?
   - Ну-кося! - Есаул снял засаленную пилотку, еще не совсем просохшую после
купания в дренажной канаве, выдернул из нее иголку с грязной белой ниткой  и
нанизал на нее жемчужины. Затем на глазах обозленного  Лысого  связал  концы
нитки и пихнул связку во внутренний карман бушлата.
   - Целее будут, верно?  -  подмигнул  он  Механику.  Лысый  тут  же  сгреб
перстень и монетки. И одну коробку с патронами сцапал.
   - А это мне! - прорычал он. - Я нашел!
   - Подавись, - отмахнулся Механик,  рассовывая  по  карманам  комбеза  две
оставшиеся коробки с патронами. Потом немного понуро поплелся обратно, туда,
где курили. Есаул вздохнул и пошел следом.
   - Ты не волнуйся, Мех! - пробухтел он немного сконфуженно,  когда  присел
рядом. - Половина шариков -  твоя,  я  ж  не  жид...  И  пушкан  продадим  с
"маслятами" поделим! Не дуйся! Дай тряпицу, протру струмент...
   Механик выудил из кармана какую-то ветошь и подал Есаулу.  Тот  развернул
бумагу и,  умело  разобрав  пистолет,  взялся  протирать  смазку.  А  Лысый,
пошуршав кустами, куда-то смылся.
   - Нет, - сказал Есаул, внимательно рассмотрев маркировку на "ТТ".  -  Это
Пестик не здесь нашел. Купил, зараза, небось. Пушка  в  пятьдесят  четвертом
выпущена. Валялась где-нибудь на складах, а какой-нибудь  прапор  ее  загнал
под "конверсию"... Пружинки нормальные, должна работать.
   Механик покуривал, не отвечая. И о чем-то  думал.  Дождался,  пока  Есаул
соберет пистолет, и сказал:
   - Понял я, куда Лысяра намылился. По-моему, он к тарзанке поперся!
   - Зачем?
   - Он весной где-то в той стороне работал. Наверняка заныкал что-нибудь.
   - Ну и пусть подавится! - махнул рукой Есаул.
   - Боюсь, как бы нам не подавиться! - заметил Механик. -  На  той  неделе,
помнится. Колун говорил, будто у Лысого там "ППШ" целый лежит... Только  вот
без патронов.
   - Ну и что?
   - Чудак! Эти - тэтэшные для "ППШ", один к одному. А у него целая пачка.
   - Будет он нас искать... - с некоторой неуверенностью произнес  Есаул.  И
задумался. А потом сказал:
   - Ну-ка распечатай пачечку! - И, выдернув магазин из рукоятки "ТТ",  стал
снаряжать его патронами.
   Откуда-то сзади донеслось урчание моторов.
   - Похоже, эти, что деньжата пригребли, свалили... - заметил Механик.
   - Точно, дождались Серого с кассой  -  и  тю-тю!  -  повеселел  Есаул.  -
Пошли-ка, Мех, к выходу! Пусть эта сука свой "ППШ" ищет, а  мы  потихонечку,
полегонечку - и на автобус.
   - Поздно, - сказал Механик, - вода уже поднялась. Видишь,  дальние  сосны
из воды торчат. А от них до просеки, которая за завалом, - до фига и больше.
   Значит, в лагере сейчас воды - метра на два. А на просеке - по грудь.
   - Так это чего ж? - пробормотал Есаул. - Отрезало нас, выходит?
   - Почему? У тарзанки же запруда. Перескочим на мысок, а  дальше  -  через
"язык" на "Черном полигоне". Там где-то просека  была,  место  высокое,  лес
сухой.
   Километра через четыре на опушку выйдем, а оттуда полями - на Рос-ляково.
Это уже на Московском шоссе. На автобус до города хватит. Одно опасно -  там
те, что с Герой ушли, могут встретиться. Ну и Лысый, если у него "ППШ" есть,
подсуетится.
   - Хрен с ними! - сказал Есаул. - Мне лишь бы выбраться отсюда. Пошли!
   Механик повел Есаула к бывшей тарзанке своей, более короткой тропой, и  в
нужный район они вышли быстро, миновав один из тех  двух  танков,  что  были
подбиты уже на левом берегу речки.
   - Погоди, - сказал Механик, останавливаясь около "T-III", который со всех
сторон оброс кустами. - Мне свою заначку надо достать.
   - Святое дело, - согласился Есаул, который  был  рад  возможности  слегка
отдышаться. Механик прытко вскарабкался на ржавую броню, открыл люк и  исчез
в башне.
   Появившись из люка, Механик отряхнулся от ржавчины и  открыл  самодельный
жестяной "дипломат", покрашенный масляной  краской  цвета  хаки,  в  котором
лежал набор слесарных инструментов, а  также  несколько  самоделок,  которые
подпадали под статью УК, наказывающую за незаконное изготовление и  хранение
оружие, там же лежал вороненый короткоствольный револьвер, самым  интересным
элементом конструкции которого было наличие двойного  ствола  и  двух  рядов
гнезд на барабане, а также регулятора  на  бойке,  позволявшего  из  нижнего
ствола пальнуть в неприятеля шестью любыми 9-миллиметровыми патронами, а  из
верхнего шестью тэтэшными 7,62.
   Во-вторых, в ящике обнаружилось три отлично отполированные  и  отделанные
финки.  Одна  была  переделана  из  бывшего  эсэсовского  кортика,  судя  по
травленому клейму  "Solingen.  Nicht  rostend",  сохранившемуся  на  лезвии.
Вторая финка была из рессорной  стали  с  полосатой  наборной  рукояткой  из
пластинок эбонита, текстолита и плексигласа двух цветов. Обе эти  финки  при
метании отлично втыкались в цель. Третья финка представляла собой жутковатый
гибрид ножа, штыка и кастета. Кастет плотно надевался на четыре  пальца,  на
его ударной части было четыре внушительных четырехгранных  шипа,  каждым  из
которых можно было проломить оппоненту висок, даже не обладая силой  Есаула,
а в  рукояти  были  упрятаны  острое  ножевое  лезвие,  которым  можно  было
полоснуть по горлу, и кусок трехгранного штыка от винтовки  Мосина,  который
отлично входил между ребер. Нож и штык выходили из рукояти в разные  стороны
после нажатия на кнопки, и неприятель не успевал  сообразить,  чего  следует
опасаться.
   - Клево вооружился! - позавидовал Есаул. - А это  что?  -  Он  указал  на
штуковины, две из которых имели треугольную форму, а две  были  ни  дать  ни
взять звезда Давида. И углы треугольников, и лучи звезд были остро заточены.
   - Сюрикены, - важно пояснил Механик, - оружие ниндзя!
   Вж-жик! Механик пульнул шестиугольной хреновиной в деревце, и острый  луч
звезды глубоко вонзился в ствол.
   Продолжили путь и подошли к перемычке.
   - Во сыпануло-то! Метров шесть насыпь! - ахнул Есаул.
   Лысый действительно ждал их у запруды, и при нем был старый "ППШ".
   Несколько раз ему  казалось,  что  кусты  на  том  берегу  шевелятся.  Он
напрягался, сжимал автомат, но никто из кустов не  выходил  и  на  завал  не
спускался. Лысый уже подумал, что Есаул с Механиком тут и вовсе  не  пойдут,
когда услышал сзади легкий  шорох.  Но  повернуться  он  не  успел.  Вж-жик!
Стальная звездочка шестиконечного сюрикена  наполовину  вошла  ему  в  лысый
череп. Лысый качнулся вперед и, размякнув, завалился на спину.
   - Вот так, Лысяра! - назидательно заявил Есаул, обращаясь к трупу.  -  Не
был бы ты жадным - не помер бы сегодня. Тебе уже сегодня  пощада  была  один
раз от Серого. Он мужик добрый, великодушный, хоть и сволочь. А мы - проще.
   И, рывком выдернув из пробитого черепа сюрикен, подал Механику.
   -  Оботри,  Мех.  Хорошая  штука,  пригодится,  может.  Пошли  не  спеша,
приглядываясь, прислушиваяс