х и направилась к лежащим в стороне
лагеря густым  зарослям. Когда  через  пару  минут  жена  вернулась,
завязывая на  ходу ремешок  халата, я  с удивлением отметил, что она
часто и  глубоко дышит,  как после  быстрого  бега.  Ни  Штепан,  ни
Сандра,  углубленные   в  собственные  мысли,  не  обратили  на  эту
странность внимания.
   ,,Что  случилось,  солнышко?''  обеспокоенно  спросил  я.  ,,Тебе
плохо?''
   ,,Со мной все хорошо, Владик,'' ответила она. ,,Сиди спокойно, не
вмешивайся. Позже я все об®ясню.''
   Инна подошла к Сандре, вернула босоножки, затем присела перед ней
на корточки и взяла ее за правую руку.
   - Теперь  слушай меня,  золотко, и  не перебивай...  - заговорила
она, отвлекая  внимание девушки, а тем временем быстро надела что-то
на ее  средний палец.  В сумерках  ярко сверкнул  и сразу  же  погас
желтоватый огонек; но еще несколько секунд после этого сетчатка моих
глаз сохраняла следы неожиданной вспышки. - Вот так! Готово.
   Сандра рывком  высвободила руку  и поднесла  ее  к  своему  лицу,
разглядывая невзрачный  золотой  перстень  с  маленьким  зеленовато-
желтым камешком.  Этот перстень  я узнал  сразу -  согласно древнему
приданию, он  принадлежал еще  Бодуэну де  Бреси, и  с  его  помощью
будущий первый  герцог Бокерский  сумел изгнать  с Агриса  Женеса де
Фарамона.  Спустя  восемь  с  лишним  столетий  прапрадед  нынешнего
герцога нашел  перстень  Бодуэна  при  перестройке  часовни,  а  его
бестолковый правнук,  отец Гарена  де  Бреси,  Олаф,  по  недомыслию
подарил этот  ценный талисман  смертельному врагу своей семьи. После
гибели Женеса  перстень оказался  у нас,  и мы  воспользовались  им,
чтобы подняться  на южную  башню, когда  начинался Прорыв.  Позже мы
вернули его  герцогу, но  он, как  оказалось, не  захотел вступать в
права  наследования.   Уже  после   нашего  от®езда  с  Агриса  Инна
обнаружила  перстень   Бодуэна  на   самом  дне   своей  шкатулки  с
драгоценностями. Почему  герцог так  поступил, нам оставалось только
гадать; возможно,  он решил,  что в  наших руках  перстень  будет  в
большей безопасности.
   Сопоставив факты, я тотчас сообразил, что за время своей короткой
отлучки Инна  успела тайком  сбегать в  лагерь и  взять из  шкатулки
перстень. Но я не мог понять, что она задумала, зачем ей понадобился
блокирующий чары артефакт...
   Зато Сандра,  как видно,  все поняла. После секундного оцепенения
она порывисто  обняла Инну  и, к моему глубочайшему изумлению, стала
целовать ее, плача и приговаривая:
   - Ах, Инночка!.. Дорогая моя... милая... спасибо тебе!..
   Мы со  Штепаном недоуменно  переглянулись. Ни он, ни я понятия не
имели, что  происходит, но  видели, что  творится нечто  из ряда вон
выходящее. Даже  плач Сандры  был  каким-то  странным  -  совсем  не
горьким, а скорее радостным...
   - Ну,  хватит, -  смущенно пробормотала  Инна. - Сандра, золотко,
прекрати. А  то наши  мужчины еще невесть что подумают. Владик точно
подумает, он такой.
   Вдруг Сандра  тихо охнула, обмякла и, как подкошенная, рухнула на
траву. Это произошло так внезапно, что Инна не успела среагировать и
придержать ее.
   Я тут  же ринулся к девушкам, но Штепан, который находился ближе,
опередил меня. Мы оба почти одновременно воскликнули:
   - Что с ней?!
   Сандра слабо шевельнула ресницами, с трудом приподняла веки и еле
слышно прошептала:
   -  Все...  нормально...  Я  сейчас...  Только...  перстень...  не
снимайте... не в коем слу...
   Она закрыла  глаза и,  по всей  видимости, лишилась  сознания. Ее
мокрое от слез лицо было бледным и неподвижным, как восковая маска.
   Инна  взяла   запястье  девушки,   проверила  ее   пульс,   бегло
обследовала ее ауру и сообщила:
   - Она  в обмороке, только и всего. Думаю, это чисто эмоциональная
реакция на потрясение. Так что можно не волноваться.
   - Охотно  верю, -  сказал я  несколько раздраженно.  - И  тем  не
менее, хотя  волноваться нам нечего, я все же хотел бы знать, что ты
сделала.  Надеюсь,   ты  не  сочтешь  мое  естественное  любопытство
праздным и навязчивым...
   ,,Не  выпендривайся,   Владик!''  мысленно  перебила  меня  жена.
,,Конечно, я  все об®ясню...  впрочем, ты  мог бы  и сам догадаться.
Ведь, в отличие от Штепана, ты знаешь о свойствах этого перстня.''
   ,,Да, он блокирует...''
   ,,Погоди минутку.  Рассуждай пока про себя. А я должна поговорить
с бароном.''
   Инна перевела  взгляд с меня на Штепана, который стоял на коленях
возле Сандры и держал в своих руках ее бесчувственную руку.
   - Барон, - произнесла она. - Прежде я уже советовала вам оставить
нас, а теперь я  п р о ш у  вас об этом. Только не подумайте, что мы
вам не  доверяем, дело  совсем в  другом. Вы  были свидетелем  очень
личного и  крайне неприятного  разговора между  нами, а  дальше  наш
разговор будет  еще более  личным и  еще более  неприятным. Не стану
говорить за  Владислава, но  что касается  меня, то  я просто   н е
с м о г у  вести  его в  вашем присутствии. Пожалуйста, поймите меня
правильно.
   Штепан поджал губы и неохотно кивнул:
   - Да,  мадам, я понимаю. Я очень сожалею, что сразу не последовал
вашему совету. Надеюсь, вы простите мне мою невольную бестактность.
   - Все  в порядке, барон. Я знаю, что вы руководствовались благими
побуждениями.  Со   своей  стороны  могу  твердо  обещать  вам,  что
воздержусь от  рукоприкладства в  отношении  Сандры.  Возможно,  наш
разговор  будет   острым,   но   без   насилия.   А   насчет   вашей
осведомленности не  беспокойтесь.  Все,  что  вам  нужно  знать,  вы
узнаете в любом случае.
   Штепан медленно поднялся.
   - Я  думаю, вам стоит перейти под основной купол, - предложил он.
- Здесь может быть опасно.
   - Не  более опасно,  чем в  лагере, -  возразил я.  - Если кто-то
сумеет пробить  внешний купол,  то и другие два его не остановят. По
большому счету,  мы установили  три купола  только для  того,  чтобы
чувствовать себя увереннее и уютнее.
   - Ступайте,  барон, и  не переживайте  за нас, - добавила Инна. -
Если нужно,  мы сумеем  постоять за себя. Кстати, успокойте Младко и
Борислава. Когда  они увидели меня бегущей, я махнула им на ходу, но
не знаю, правильно ли они меня поняли.
   - Хорошо,  - сказал Штепан, еще раз напоследок взглянул на Сандру
и, вздохнув, направился к лагерю.
   Я провел  барона долгим  взглядом, пока  он не исчез с поля моего
зрения, затем  присел на  его место  слева от  Сандры.  Инна  сидела
справа и  держала на коленях ее руку с перстнем. Девушка по-прежнему
не проявляла ни малейших признаков активности.
   - А  ты уверена,  что с  ней все  в порядке?  - на  всякий случай
спросил я.
   Инна кивнула:
   - Конечно, не на все сто процентов, как пыталась показать это при
Штепане, но  могу поставить  тысячу против  одного, что у нее просто
постстрессовый обморок. Об этом свидетельствует и пульс, и состояние
ауры. Последняя,  правда, угнетена  в части магических способностей,
но это результат действия перстня Бодуэна.
   Я снова взглянул на перстень.
   - Так ты об®яснишь мне, что происходит?
   - А  ты еще не сообразил? - удивилась Инна. - Ну же, Владик! Ведь
это так очевидно! Каким свойством обладает перстень Бодуэна?
   -  Он   защищает  своего   обладателя  от   прямого   магического
воздействия.
   -  Правильно.  Но  это  частное  определение.  Магией  называется
искусство управления  сверх®естественными силами. Теперь сформулируй
свою мысль в более общем виде.
   - Ну, перстень защищает от прямого воздействия сверх®естественных
сил. -  Я замолчал  и потрясенно  уставился на  жену. -  О, боги! Ты
хочешь сказать, что Сандра была... как это назвать...
   - Давай  назовем это  одержимостью, -  предложила она.  -  Сандра
находилась под чьим-то влиянием... не будем пока гадать, под чьим. А
я при помощи перстня разорвала эту связь. Судя по ее реакции, она на
меня не в обиде.
   Я облокотился на колени и сжал голову руками.
   - С ума сойти! Бред какой-то...
   - Не больший бред, чем та чушь, которую Сандра несла про Сиддха.
   - Значит, она лгала?
   - Конечно,  лгала! Она  словно говорила  под чью-то диктовку. Эта
ложь показалась  мне такой  бездарной, такой  неправдоподобной,  она
настолько противоречила  всем моим  представлениям о  Сандре, что  я
невольно вспомнила  популярную на  Гранях поговорку:  "Дьявол хитер,
коварен, но глуп".
   Я содрогнулся.
   - Ты  думаешь, что  кто-то заставил  ее взять  на себя  вину? По-
твоему, она непричастна к исчезновению Сиддха?
   - Нет,  все-таки причастна.  В крайнем  случае, знает,  что с ним
случилось. Это  было видно  по ее  поведению. Когда  человек  что-то
скрывает, его  постоянно преследует  страх проговориться. Как раз на
этом Сандра  и погорела.  Между делом  упомянув шутливое предложение
Сиддха, она  испугалась, решив, что выдала себя. И она действительно
выдала -  но не  словами,  а  тем  самым  испугом.  После  этого  ей
следовало бы  сознаться в  убийстве Сиддха  на почве  страсти, мы бы
поверили ей.  Будь у  нее (или  у того,  кто  руководил  ею)  больше
времени на  размышления, так бы и случилось. Но времени было мало, а
дьявол хитер, коварен, но глуп. Пытаясь выкрутиться, Сандра погорела
во второй раз... к своему счастью.
   - Стало быть, Сиддх все-таки знал о ее проделках?
   - Насчет  этого у  меня нет  никаких сомнений.  А вот в остальном
Сандра солгала.  Я еще  могла допустить, что она убила Сиддха в пылу
ссоры,  а   потом,  ужаснувшись  содеянного,  спрятала  его  тело  и
тщательно  замела  все  следы.  Но  чтобы  хладнокровно  лишить  его
магических способностей  и заточить  на необитаемой  Грани... - Инна
покачала головой. - В это я поверить не могла. Помимо всего прочего,
это было  бы слишком  глупо для  хладнокровного поступка.  А  Сандра
совсем не дура... хоть и сумасшедшая. Поначалу я решила, что она все
же убила  Сиддха, но  не хочет  в этом  сознаваться.  Затем  у  меня
зародилось подозрение,  что  она  лжет  и  относительно  причин  его
исчезновения. А  люди обычно  лгут, чтобы  оправдаться или, на худой
конец, как-то  смягчить свою вину. Следовательно, подумала я, Сандра
может  оказаться   повинной  в  куда  более  серьезных  грехах,  чем
преступление на почве страсти.
   - Например,  в предумышленном  убийстве Сиддха, - мрачно произнес
я.  -  И  в  предательстве...  А  помнишь,  Инночка,  наш  вчерашний
разговор? Мы  почти сразу  решили, что  глупо подозревать  Сандру во
враждебных намерениях, и больше не возвращались к этому вопросу.
   Инна протянула  ко мне  руку и  легонько провела пальцами по моей
щеке.
   - Мы  очень хотели в это верить, Владик. Мы и сейчас хотим верить
в лучшее  - что  Сандра всего  лишь жертва,  а не сознательный агент
наших врагов.  - Она  помолчала. -  Что же  касается предумышленного
убийства,  то  вначале  я  тоже  так  думала.  Но  теперь  я  сильно
сомневаюсь, что Сиддх мертв.
   - Почему?
   - Слишком  уж явно Сандра демонстрировала свою готовность вернуть
Сиддха. И  мне кажется,  она бы  вернула его,  если бы мы приняли ее
ложь за чистую монету.
   - Мертвым?
   - Боюсь, что живым.
   Я вопросительно посмотрел на жену:
   - Почему  боишься? Ты  думаешь, что  он тоже...  что он  заодно с
Сандрой?
   Инна кивнула,  но не  очень  уверенно,  скорее  не  утверждая,  а
выражая сомнение.
   - Видишь  ли, Владик,  - принялась  об®яснять она.  - В истории о
том, как  Сандра окручивала  тебя,  есть  целый  ряд  подозрительных
моментов. На  первых порах они лишь внушили мне легкое беспокойство,
и я  бы, пожалуй,  не придала  им значения,  если бы  не  дальнейшие
события... Впрочем,  я и  сейчас не до конца понимаю, чем именно они
насторожили меня, даже не могу с полной уверенностью перечислить эти
моменты, просто  интуитивно чувствую,  что  здесь  не  обошлось  без
Сиддха. Поэтому  давай подождем пробуждения Сандры; надеюсь, она все
об®яснит. Сейчас я плохо соображаю.
   -  Ну,  не  скажи,  -  возразил  я.  -  Даже  сейчас  ты  отлично
соображаешь, не то что я. Ты очень здорово придумала с перстнем.
   -  Мне   просто  повезло.   Заподозрив  Сандру,  я  сразу  начала
вспоминать все  странности, которые  замечала в  ее поведении. Как у
любого человека,  у нее  нашлось много  всяких странностей,  большей
частью совершенно  безобидных, но  одним из  первых мне  припомнился
эпизод, когда  я показывала  Сандре свои  драгоценности, и  она ни с
того ни  с сего  вырвала у меня из рук перстень Бодуэна, который я и
так собиралась  передать ей.  А уже  в следующий  момент бросила его
обратно в  шкатулку, словно  обожглась. У  нее на лице было написано
глубокое  разочарование.  Она  сказала  мне,  что  ошиблась,  приняв
обычный блокирующий  перстень за  один ценный  артефакт, исчезнувший
много столетий  назад. Тогда  я поверила  ей, у  меня не было причин
подозревать ее;  но этот  случай все  же отложился  в моей памяти. А
вспомнив о  нем, я подумала: уж не хотела ли Сандра надеть перстень,
чтобы освободиться от чьего-то влияния? Ну, и решила попробовать - в
конце концов, попытка не пытка, и хуже все равно не стало бы.
   - К  тому же, - добавил я, - это давало ей шанс. Если бы тот, кто
держал ее  под контролем, догадался о твоих подозрениях... Не берусь
гадать, чем бы все закончилось, но уверен, что не только обмороком.
   - Вот именно, - сказала Инна. - Поэтому я так торопилась. Я очень
устала после дежурства и боялась нечаянно выдать себя.
   Она  снова   склонилась  над   Сандрой.  Пока  мы  разговаривали,
состояние девушки  немного улучшилось  - она  стала дышать  глубже и
ровнее, на щеках проступил румянец, а выражение лица стало спокойным
и умиротворенным.
   - Похоже,  ее обморок  перешел в глубокий сон, - спустя некоторое
время сообщила  жена. -  Что будем  делать, Владик? Подождем до утра
или разбудим сейчас?
   Я неопределенно  пожал плечами  и  промолчал.  С  одной  стороны,
неизвестность давила  на меня  тяжелым прессом,  и мне  не терпелось
наброситься на  Сандру с  расспросами. С  другой же,  я понимал, что
Сандра нуждается  в отдыхе,  и с  нашей стороны  было  бы  свинством
будить ее сейчас.
   Так  и   не  дождавшись   от  меня   ответа  и  сама  пребывая  в
нерешительности, Инна  встала, подступила к берегу ручья, опустилась
на корточки и окунула в воду пальцы.
   - Владик, - тихо произнесла она. - Тебе не хочется искупаться?
   В первый  момент я  растерялся, а  когда до  меня  дошел  скрытый
подтекст ее  вопроса, неудержимо  покраснел. Не стану уверять, что я
сразу решился  на честный  ответ; соблазн  солгать был большой, но я
преодолел его.
   - Хочется,  - сказал я. - Потому что немного испачкался. Но из-за
Сандры - нет. Уже нет.
   - Значит, она права? Это не только наваждение?
   Я подошел к жене и сел рядом с ней, обняв ее за плечи.
   - И  да, и  нет, Инночка. Я действительно люблю Сандру... Но ведь
ты и раньше знала, что я люблю ее.
   - Любовь  любви рознь.  Раньше я  думала, что  ты  любишь  в  ней
человека, друга,  сестру - а теперь оказалось, что ты любишь в ней и
женщину.
   - Я  п р о с т о  люблю ее. Не что-то отдельное в ней, а ее саму,
со всем,  что в  ней есть.  В том  числе, я  люблю в  ней и женщину,
потому что она женщина. - Я тяжело вздохнул. - Я люблю вас обеих, но
люблю по-разному.  Сейчас я не могу со всей определенностью сказать,
в чем  состоит эта  разница, но  я чувствую,  что она  есть, и очень
большая. Сандра  мне очень  дорога, я  ценю ее  дружбу и  любовь,  я
счастлив, что она есть на свете; но я смогу прожить и без нее. А без
тебя -  нет. Ты  не просто  дорога мне,  ты -  это  я.  Любовь,  что
связывает нас  с тобой,  это не  просто чувство  одного  человека  к
другому, это  форма  нашего  совместного  существования;  это  сила,
которая превращает нас, две отдельные личности, в единое целое...
   - А  если без  высоких материй,  - перебила меня Инна. - Если по-
простому: твоя любовь к Сандре нуждается в сексе?
   - Не  нуждается, но...  - Я  на секунду умолк и потупился. - Я не
могу сказать,  что это  было неприятно.  Да, мне  стыдно за  то, что
произошло. Мне  больно.  Мне  горько.  Я  ужасаюсь,  вспоминая  свою
невольную измену...  Но я  не могу испытывать отвращения к тому, что
было между  мной и  Сандрой. Не могу считать это грязным. Не могу, и
все. Извини, дорогая.
   Инна склонила голову к моему плечу.
   - Не  извиняйся, Владик.  Тебе пока  не за  что  просить  у  меня
прощения, а  мне еще  нечего прощать  тебе. И  давай  закончим  этот
разговор, сейчас  ты слишком  взвинчен. Когда  остынешь,  постарайся
определиться в  своих чувствах  к Сандре,  я тебе мешать не стану, а
если попросишь  -  помогу.  Но  имей  в  виду  одно:  я  христианка,
католичка,  и   в  мои  планы  не  входит  принимать  мусульманство.
Понимаешь?
   Я понимал.



        Глава 28

В конце  концов мы  все же  решили не  будить Сандру,  а дать ей как
следует выспаться. Я перенес спящую девушку в фургон и уложил на наш
матрас. Инна  легла рядом  с ней,  обняла ее  за талию и почти сразу
заснула, даже  во сне  не выпуская  Сандру из  своих об®ятий, словно
боясь, что  она сбежит.  Я расположился  на другом матрасе с твердым
намерением бодрствовать  до самого  утра, но  оказалось, что  ночные
события подействовали на меня гораздо сильнее, чем я думал. Несмотря
на тревожные мысли и общую напряженность, я не мог долго противиться
усталости, и  уже через  полчаса меня  сморил сон.  К  счастью,  без
сновидений.
   Когда утром  я проснулся, девушки еще спали. Инна уже не обнимала
Сандру, зато  теперь Сандра прижимала к себе Инну, зарывшись лицом в
ее волосах.  Зрелище было милым и трогательным. Пару минут я лежал в
блаженной полудреме,  любуясь двумя  спавшими в обнимку ангелочками;
затем, окончательно  проснувшись, откинул  в сторону одеяло и сел на
матрасе. Тревожные  мысли, временно отступившие под натиском сна, не
замедлили вновь броситься в атаку...
   Мои наручные  часы показывали  без  четверти  восемь,  но  я  был
уверен, что  они отстают, и на самом деле уже больше восьми. В своих
планах Сандра  наверняка  учла  фактор  времени  и  перед  тем,  как
разбудить меня ночью, перевела стрелки моих часов немного назад; она
слишком хорошо  все продумала,  чтобы проколоться на такой мелочи. Я
заглянул под  подушку и нашел там миниатюрные часики Сандры, которые
она сняла  и спрятала,  когда изображала  из себя  Инну. Согласно их
показаниям, сейчас было двадцать семь минут девятого. Я перевел свои
часы, после чего оделся, взял полотенце и зубную щетку и выбрался из
фургона.
   Утро было  ясным, солнечным,  но не жарким, а в траве еще кое-где
блестели капельки  росы. В  лагере, как  обычно в такую пору, царило
спокойствие. Четверо загорян - Желю, Милош, Йожеф и Радован - сидели
вокруг  большого   ящика,  приспособленного   под   стол,   и   вяло
перекидывались в  карты. На их лицах застыло скучающее выражение, им
уже порядком  приелось это  занятие,  но  никакого  более  приятного
времяпрепровождения они  придумать не  могли.  Младко  и  Борислава,
которые боролись  со скукой,  дни напролет  играя в  шахматы,  нигде
видно не  было; вероятно, они еще отсыпались после дежурства. Штепан
просто лежал  в траве  недалеко от  картежников;  заметив  меня,  он
быстро поднялся.
   Однако  его  опередил  Леопольд.  Как  оказалось,  кот  сидел  на
брезентовой крыше  фургона  и  грелся  в  ласковых  лучах  утреннего
солнышка. При моем появлении он проворно спустился вниз.
   - Привет, Владислав! Как спалось?
   - Спасибо, нормально, - ответил я.
   Леопольд потерся боком о мою ногу.
   - Странные дела творились сегодня ночью, - заявил он.
   - Это какие же?
   - Как  какие? Когда  я проснулся,  то увидел,  что Сандра спит на
твоем месте, а ты - на ее.
   - Ах,  вот ты  о чем! Ну, здесь нет ничего странного. Просто мы с
Сандрой поменялись местами.
   - А  с чего  бы это?  Я бы  еще понял,  если бы Сандра поменялась
местами с Инной, но с тобой...
   - З