ошению  к  нему
Сандры -  дружественному, но  не более  того, - его снова угораздило
неудачно влюбиться...
   Йожеф и Борислав принесли полную корзину грибов, которые в обилии
взошли между  внешним и  основным куполами  после вчерашнего  дождя.
Сандра передала  наполовину ощипанную  "курицу"  Бориславу,  а  сама
стала перебирать  грибы, выискивая среди них нес®едобные и ядовитые.
Йожеф и Младко, оставшись не у дел, развлекали, вернее, отвлекали ее
разговорами. Девушка  слушала их  с благосклонной  улыбкой -  она не
скрывала, что  ей приятно общество двух молодых людей, всего на год-
полтора  старше   ее,  а  оба  парня,  в  свою  очередь,  были  явно
неравнодушны к  ней. Как,  впрочем, и  остальные загоряне - все они,
включая  женатого   Борислава,  не  упускали  случая  приударить  за
Сандрой, чем решительно опровергали домыслы командора Торричелли.
   В последнюю  неделю у  меня появилась масса свободного времени, и
немалую его  часть я  потратил на  то, чтобы  получше  узнать  своих
спутников и  попытаться выяснить,  не скрывает ли один из них важную
информацию об  исчезновении Сиддха.  Результаты моего  расследования
носили чисто  негативный характер:  я не заметил в поведении загорян
ничего необычного,  что можно  было истолковать  в пользу  версии  о
ночном свидании,  и на  этом основании  в конце  концов  признал  их
невиновными. Инна  в принципе  соглашалась с  моими выводами,  но  с
одной существенной оговоркой.
   "Если  среди  загорян  есть  предатель,  а  не  просто  пассивный
свидетель приключившегося  с Сиддхом несчастья, - говорила она, - то
психологически он  готов к  тому, что  за ним  будут следить. Его не
мучит чувство вины за свое молчание, и, в отличие от невиновного, но
против  воли  втянутого  в  скверную  историю,  он  вполне  способен
убедительно играть  роль честного парня, ничего не ведающего и ни во
что   не    замешанного.   Поэтому    не   спеши   закрывать   дело.
Действительность может оказаться еще паршивей, чем наши самые худшие
предположения".
   Я это  понимал и  продолжал мучиться  подозрениями. Мне нравились
загоряне - одни меньше, другие больше, но нравились все, - и я очень
не хотел,  чтобы кто-то  из них  оказался  предателем.  Я  тяготился
необходимостью подозревать  всех и  каждого, я  зверски  уставал  от
своих подозрений  и  чувствовал,  что  долго  так  не  выдержу.  Мой
первоначальный  страх   перед  ударом   в  спину   вскоре   сменился
нетерпеливым ожиданием  этого события. Я жаждал определенности - той
самой, которая  гласила бы:  это враги,  а это  друзья,  бей  одних,
защищай других...

   Штепан докурил  свою трубку, выколотил из нее весь пепел и тут же
принялся набивать ее новой порцией табака.
   - Господин граф... - заговорил он, не глядя на меня.
   - Владислав,  - поправил  я. - Сколько раз можно повторять! Вы же
вроде бы согласились с этим.
   - Хорошо,  Владислав, -  неохотно уступил  Штепан.  Он  ненадолго
умолк, делая  вид, что  занят трубкой,  затем, видимо,  собравшись с
духом, продолжил:  - Быть  может, я  вмешиваюсь не  в свое  дело, но
больше молчать  не могу.  Я должен  сделать  вам  одно  замечание...
Только поймите  меня правильно. Здесь нет ничего личного, это вопрос
нашей общей безопасности.
   - Да,  слушаю,  -  сказал  я.  Меня  заинтриговало  такое  мощное
вступление. Штепан  не был  склонен к излишнему драматизму, и должно
было случиться  нечто из ряда вон выходящее, чтобы он так заговорил.
К тому  же не  в его привычках было избегать взгляда собеседника - а
сейчас он упорно не хотел на меня смотреть.
   - Так  вот,  -  произнес  Штепан,  внимательно  разглядывая  свою
трубку. -  Вы потеряли  осторожность, Владислав.  Боюсь, вы  слишком
увлеклись.
   - Чем я увлекся?
   - Не   ч е м ,  а   к е м . Вы  знаете,   к е м . -  И он  бросил
быстрый взгляд  в сторону Сандры, которая оживленно болтала о чем-то
с Инной.  Обе девушки  были увлечены разговором и не обращали на нас
никакого внимания.
   - О чем вы толкуете? - растерянно спросил я. - Я вас не понимаю.
   По-прежнему не глядя на меня, Штепан хмыкнул и пожал плечами.
   -  Вы   все  понимаете,  -  сказал  он  и,  считая  наш  разговор
законченным, принялся раскуривать трубку.
   Я снова посмотрел на Сандру. Перехватив мой взгляд, она лучезарно
улыбнулась и  помахала мне  рукой. Инна  же, мигом  почуяв неладное,
мысленно осведомилась, что происходит.
   ,,Сам не  знаю,'' ответил  я.  ,,Штепан  говорит  очень  странные
вещи.''
   ,,Какие?''
   ,,В этом-то я и хочу разобраться. А разберусь - скажу.''
   Я дождался,  когда  девушки  вернутся  к  своим  делам,  и  вновь
обратился к барону:
   - Честное  слово, Штепан,  я не понимаю ваших намеков. Прошу вас,
выражайтесь яснее.
   Наконец барон соизволил взглянуть на меня.
   - Для  ясности сообщаю,  что у  меня бывает  бессонница. Порой  я
просыпаюсь среди  ночи и  по два-три  часа не могу уснуть. Так что я
знаю все.
   - И что же вы знаете?
   По всему  было видно, что только уважение ко мне удержало Штепана
от нецензурных  выражений. Он  крепко сжал  зубами мундштук  трубки,
подавляя приступ раздражения.
   - Монсеньор... то есть Владислав, - заговорил он тихо, но твердо.
- Я  не собираюсь  осуждать вас или поучать уму-разуму. Вы с Сандрой
взрослые люди  и не  нуждаетесь ни  в чьих  наставлениях. У вас есть
собственная совесть,  пускай она  судит вас и наказывает - если есть
за  что.   А  я   лишь  хочу   призвать   вас   к   благоразумию   и
осмотрительности. Ваши ночные приключения с Сандрой, это ваше личное
дело; но  их возможные  последствия касаются  всех нас.  Сейчас  нам
крайне важно  сохранить единство наших рядов, избежать любых трений,
ссор и скандалов. Мы все на взводе, наши нервы напряжены до предела,
и... в  общем, при  теперешних обстоятельствах  нам ни  к чему новые
неприятности, они  запросто могут  привести к  взрыву. Какие бы меры
предосторожности вы ни принимали, имейте в виду, что шила в мешке не
утаишь. Я  не знаю  и знать  не хочу, что вы делаете для того, чтобы
госпожа Инна  не проснулась,  пока вы  отсутствуете.  Но  одно  могу
сказать наверняка: когда-нибудь вы оплошаете, и она обо всем узнает.
Так вот,  я хочу, чтобы это произошло  у ж е   п о с л е   т о г о ,
как мы  выберемся из  этой переделки. И не раньше. - С этими словами
Штепан поднялся.  - Это  все, что  я хотел вам сказать, Владислав. А
выводы делайте сами.
   Он не  спеша направился к палаткам, а я молча таращился ему вслед
очумелым взглядом.  Я не протестовал против его чудовищных обвинений
по той  простой причине,  что не  мог выдавить  из себя  ни  единого
слова. Я  в самом  буквальном смысле  онемел от  изумления.  В  моей
голове все  перемешалось, происшедшее казалось мне жутким, кошмарным
сном, и  я не  щипал себя  за руку только потому, что здравой частью
рассудка понимал,  что не  сплю и  не брежу  и что  мой разговор  со
Штепаном состоялся  наяву. У  меня мелькнула  сумасшедшая мысль, что
какой-то шутник забавы ради подмешал в трубочный табак марихуану или
другую дурь-траву,  и барон,  вдрызг обкурившись, тронулся умом. Моя
следующая догадка  была более правдоподобной, но она оказалась такой
ужасной, что,  будь  у  меня  возможность  выбирать,  я  без  всяких
колебаний предпочел бы версию с наркотическим бредом...
   ,,Что с  тобой, Владик?''  пришла ко  мне мысль  Инны. ,,Ты  весь
посерел.''
   Я встретился  с обеспокоенным  взглядом жены.  Ее  лицо  выражало
тревогу и  растерянность. Она  явно собиралась  встать и  подойти ко
мне, но я быстро остановил ее:
   ,,Погоди,  солнышко.  Сиди  на  месте.  Не  смотри  на  меня.  Не
привлекай ко мне внимания.''
   ,,Чьего?'' удивилась она, но тем не менее послушно отвела взгляд.
,,Чьего внимания?''
   ,,Чьего-либо. А пуще всего - Сандры.''
   Инна озадаченно  покосилась на  Сандру, которая, сидя вполоборота
ко мне,  угощала наших  котов свежими  потрохами и  в мою сторону не
смотрела.
   ,,Но что случилось?''
   Я разлегся  на траве,  делая вид, что решил отдохнуть. Теперь уже
никто из сидевших возле очага не мог видеть, что я весь посерел.
   ,,Штепан мне кое-что сказал. Кое-что странное... и страшное.''
   ,,А именно?''
   ,,Он считает,  что у  меня роман с Сандрой. Весьма изящно именует
это "ночными  приключениями" и  так уверен в своей правоте, что едва
не покрыл  меня матом, когда я упорно не хотел понимать его намеков.
В конце  концов он  высказал все  открытым текстом  и призвал меня к
осторожности -  дескать, я  так сильно  увлекся, что потерял чувство
меры.''
   ,,Что  за   глупости?!''  искренне   изумилась  Инна.  ,,Он  что,
спятил?''
   ,,Я так не думаю.''
   ,,А что же тогда?''
   ,,Вот это я и пытаюсь понять. Правда, пока получается со скрипом.
Ничего конкретного  Штепан мне  не сообщил, он только отчитал меня и
ушел. Кстати, что он сейчас делает?''
   ,,Похоже, собирается  искупаться. Только  что выбрался  из  своей
палатки, в  руках у  него полотенце...  Да. Он  махнул нам  рукой  и
направился в сторону ручья.''
   ,,Что  ж,   этим  надо  воспользоваться.''  Подождав  немного,  я
поднялся с  травы и  сел, но  при этом  развернулся так,  чтобы быть
спиной к  очагу. Зеркала  со мной  не было,  и я не мог взглянуть на
свое лицо,  однако подозревал, что следы недавнего потрясения еще не
исчезли. ,,Пожалуй,  я  пойду  и  потребую  от  Штепана  об®яснений.
Правда, он  вполне способен надавать мне по морде, если решит, что я
нагло издеваюсь над ним, но выбирать не приходится.''
   ,,А может, я попробую?'' предложила Инна.
   ,,Нет, не  стоит. Скорее  всего, Штепан  заявит тебе,  что ничего
слышал и  ничего не знает, и вообще по ночам он спит, как сурок. Так
что говорить с ним придется мне.''
   ,,Хорошо. А я буду слушать.''
   ,,Лучше не  надо, Инночка.  Не в  упрек тебе  будет  сказано,  ты
плохая актриса,  и Сандра  может что-то заподозрить. Ведь догадалась
же она, что ты подслушивала мой разговор с ее отцом.''
   ,,Да, ты  прав,'' уступила  жена. ,,Ступай  к Штепану,  а я  буду
ждать результата... И вот что, Владик. Почему ты так напуган?''
   ,,А ты нет?''
   ,,Нет. Я просто ошарашена.''
   ,,Значит, до  тебя еще  не дошло. Сама посуди: подозрения Штепана
возникли не на пустом месте, очевидно, он что-то заметил за Сандрой,
но превратно  истолковал  ее  поведение.  Это  "что-то"  может  быть
совершенно безобидным  чудачеством, на что я очень надеюсь; но может
оказаться и кое-чем посерьезнее. Теперь дошло?''
   До нее,  наконец, дошло.  Я почти физически ощутил те неимоверные
усилия, которые  ей  пришлось  приложить,  чтобы  сохранить  внешнее
спокойствие. А внутри ее захлестнула волна отчаяния.
   ,,Ах, Владик!  Это... это  ужасно!  Я  даже  думать  об  этом  не
хочу...''
   ,,Я тоже не хочу,'' сказал я, вставая на ноги. ,,Но приходится.''
   Спеша к  ручью, я  в душе  молился о  том, чтобы  на сей  раз мои
худшие опасения  не подтвердились.  Я истово взывал ко всем святым и
нечистым, прося  их об  одной-единственной милости  - не  отнимать у
меня сестру, которую я с таким трудом нашел...

   Я догнал  Штепана лишь  возле самого  ручья. Он  положил на траву
мыло и полотенце и уже собирался раздеваться, когда заметил меня. На
лице барона  мелькнуло раздражение,  но он  быстро подавил его и как
можно вежливее обратился ко мне:
   - Да, Владислав?
   - Все  в порядке,  продолжайте, - сказал я, усаживаясь на плоский
камень недалеко от ручья. - Я подожду.
   Штепан безразлично  пожал плечами,  снял кафтан,  штаны и рубаху,
разулся и  вошел в  ручей в  самом глубоком месте, где вода доходила
ему до  пояса. Пока  он мылся,  я  ломал  голову  над  тем,  как  бы
поделикатнее начать  наш  разговор.  К  тому  времени,  когда  барон
вернулся на  берег  и,  обтершись  полотенцем,  присел  на  соседний
камень, я не придумал ничего лучшего, как сказать ему без обиняков:
   - Только  не сердитесь,  Штепан, но  я хотел  бы  продолжить  наш
прерванный разговор.
   - А по-моему, - возразил он холодно, - я уже все вам сказал.
   - Зато я услышал не все, - настаивал я. - Что именно вы видели?
   Штепан искоса взглянул на меня:
   - Вас беспокоит, как много я знаю?
   - Можно сказать, что так.
   - Тогда  вам нечего волноваться. Не в моих привычках подглядывать
в замочную  скважину. Когда  вы с Сандрой уходили ночью из лагеря, я
следом за вами не шел.
   У меня  закружилась голова.   У х о д и л и !   Н о ч ь ю !  И з
л а г е р я ...
   - Но... вы видели нас?
   - Бывало,  что видел. А бывало, только слышал, как вы выбираетесь
из фургона  и как  влезаете  обратно.  Я  не  всегда  выглядывал  из
палатки, в этом не было нужды. Я и так знал, что это вы.
   - Точно мы? Я и Сандра?
   Штепан вздохнул:
   - Если  вы хотите  убедить меня,  что я  мог обознаться,  то  зря
стараетесь. Пять раз я видел вас собственными глазами, а на зрение я
не жалуюсь.  В остальных  же случаях  слышал - со слухом у меня тоже
все в порядке. На суде, конечно, я не смог бы присягнуть, что каждый
раз это  были вы;  я говорил  бы только  о  тех  пяти  ночах,  когда
выглядывал из  палатки и  видел вас  так же  четко, как вижу вот эту
руку. -  Он поднял на уровень лица растопыренную пятерню. - Впрочем,
сейчас я  говорю обо   в с е х   ночах, когда  вы бросались в загул.
Сейчас мы  не на  суде, и  для нас  важна истина, а не ее формальное
установление. Истина же такова, что вы...
   Штепан умолк,  не докончив  своей мысли. Но я понял, что он хотел
сказать.
   - И когда вы заметили нас в первый раз? - спросил я.
   - Если  не ошибаюсь,  то на  шестой день  путешествия. Вернее, на
шестую ночь.
   - А во второй раз?
   - На следующую ночь.
   - Ну, а потом? Вы часто подмечали нас за этим?
   - Довольно  часто. Фактически  каждую ночь,  когда у  меня бывала
бессонница. А  в последнее  время вы  совсем обнаг... загуляли. - Он
сделал паузу.  - А  может, и  нет. Возможно,  вы гуляете так же, как
раньше. Просто после исчезновения Сиддха я стал спать еще хуже.
   - В ту ночь, когда он исчез, я тоже... гулял?
   - Вам  это  лучше  знать.  -  Штепан  поднялся  с  камня  и  стал
одеваться. -  Я, во всяком случае, не заметил. Похоже, это была одна
из тех редких ночей, которую вы целиком провели рядом с женой.
   - А  вам не  кажется странным,  что  часовые  не  замечали  наших
отлучек?
   - Нет,  не кажется.  Вы неплохо  продумали планировку лагеря. Для
своих целей  неплохо, имею  в виду.  Кроме того,  я уверен,  что  вы
пользуетесь какими-нибудь  отвлекающими чарами. Без этого вы вряд ли
обходитесь. Можно  не сомневаться,  что и я попадал под их действие,
когда был  на дежурстве.  Ваша ошибка  заключается в  том, что вы не
насылали крепкий  сон на  весь лагерь... Хотя нет, это не ошибка. Вы
правильно делали.  Нельзя всех  усыплять, этак  мы можем  проспать и
собственную смерть.
   Одевшись, он  собрался уходить.  Я торопливо  задал ему последний
вопрос:
   - А как долго мы обычно отсутствовали?
   Штепан пристально  посмотрел на  меня. В  его  взгляде  я  прочел
безграничное удивление.
   - Интересно,  в чем  вы пытаетесь  меня убедить?  -  произнес  он
задумчиво. -  Я не  засекал специально время, но уверен, что раньше,
чем через полчаса, вы никогда не возвращались. А порой отсутствовали
больше часа... И хватит об этом, Владислав. Давайте договоримся, что
я ничего не видел и ничего не слышал. Я ничего не знаю, добро?
   Не дожидаясь  ответа, он  развернулся и пошел к лагерю. Я не стал
задерживать его  и доказывать  свою невиновность. Сейчас мне было не
до того.  Я еле  сдерживался, чтобы  не удариться в панику, чтобы не
закричать, не  завыть от  страха.  Я  был  уверен  в  своем  здравом
рассудке, я   т в е р д о    з н а л ,  что не  делал  того,  в  чем
обвинял  меня   Штепан.  Вместе  с  тем,  мои  попытки  списать  все
услышанное на  сумасшествие барона - дескать, крыша поехала на почве
ревности, -  оказались несостоятельными.  Он говорил  так убежденно,
рассуждал  так   логично,  что   сомневаться  не   приходилось:   он
д е й с т в и т е л ь н о    в и д е л ,  как  мы  с  Сандрой  ночью
покидали лагерь!  Именно мы  - я  и  она...  Что  же,  черт  возьми,
происходит?
   Догадки, которые  вертелись в  моей  голове,  были  одна  ужаснее
другой. И вместе с тем, все они грешили какой-то несуразностью. Если
это проделки  неведомого врага, то какой в них смысл? Коль скоро ему
удается выделывать  с нами такие штучки, то почему, спрашивается, мы
еще живы?..
   ,,Владик,'' позвала  меня Инна.  ,,Штепан только что вернулся. Ты
говорил с ним?''
   ,,Да,'' ответил я. ,,Приходи, я все расскажу. Можешь?''
   ,,Конечно. Скажу остальным, что ты зовешь меня купаться.''
   ,,Хорошо. Жду.''
   До прихода жены я постарался взять себя в руки. Получилось это не
ахти как,  и Инна сразу догадалась, что творится у меня на душе. Она
молча села рядом со мной и склонила голову к моему плечу.
   - Так что же ты узнал?
   То и  дело путаясь и сбиваясь, я пересказал разговор со Штепаном,
а потом  поделился с  женой своими  догадками. Выслушав  меня,  Инна
долго молчала.  Так долго,  что я  уже собирался  снова  заговорить,
когда, наконец, она тихо произнесла:
   - Это  какое-то безумие,  Владик. У меня такое впечатление, что я
сплю и...  - Инна  умолкла, тряхнула головой и решительно заявила: -
Но нет, так не пойдет! Нам ни в коем случае нельзя паниковать. Давай
рассуждать  спокойно   и  взвешенно.  -  Еще  несколько  секунд  она
помолчала, видимо,  успокаиваясь. - Итак. Версия о шизофрении у тебя
или  галлюцинациях   у  Штепана   звучит   заманчиво,   но   слишком
неправдоподобно, поэтому  всерьез ее  рассматривать  не  будем.  Для
начала разделим  все предположения на две группы: "а" - вы с Сандрой
никуда не уходили из лагеря, и "б" - вы все-таки уходили.
   - А также "в", - добавил я. - Это были не мы с Сандрой.
   - Группа  "в" является  подмножеством  вариантов  группы  "а",  -
возразила Инна.  - Не нужно усложнять, Владик, и так все запутано. К
тому же, насколько я поняла, Штепан не сомневается, что видел именно
тебя и Сандру. Ведь так?
   - Ну... да.
   - Значит,   п р о с т о   обознаться он не мог. Если бы он не был
твердо уверен  в том,  что видел,  то скорее  всего, решил бы, что с
тобой не  Сандра, а  я, и мы вместе уходим из лагеря, чтобы заняться
любовью. Я правильно рассуждаю?
   Я молча кивнул.
   - Следовательно, - продолжала жена, - будем исходить из того, что
Штепан   в и д е л  тебя  и Сандру.  А поскольку  в действительности
ничего  подобного   не  было,   то  этому  может  быть  только  одно
об®яснение:  кто-то   неизвестный    у б е д и л   Штепана,  что  он
я к о б ы  видел вас с Сандрой.
   - Но кто? И зачем?
   - Спрашиваешь, кто?  - Инна  пожала плечами. - Враг, естественно.
Предатель, о котором говорил командор Торричелли. Сиддх, например. А
зачем... Да  хотя бы  затем, чтобы  возникла эта  дурацкая ситуация.
Сначала он устроил все так, чтобы мы застряли в этой глуши, а теперь
пытается  внести   раскол  в   наши   ряды,   дезорганизовать   нас,
перессорить, сделать  легкой добычей  для  нечисти...  Но  этим  все
варианты группы  "а" не  исчерпываются. Возможно также, что Штепан и
есть тот самый предатель. И тогда он лжет - по причинам, о которых я
только что говорила.
   Я невольно поежился.
   - Это скверный вариант.
   - Все  варианты скверные,  Владик, -  ответила Инна. - И особенно
скверные -  в группе  "б". Здесь  еще  больше  простора  для  разных
предположений, чем  в "а".  Например,  можно  допустить,  что  вы  с
Сандрой находитесь  под контролем неведомого врага. Или что Сандра -
предатель, а ты находишься под ее контролем.
   - Я  тоже думал  об этом,  - сказал  я. - О том, что Сандра может
оказаться агентом  врага. Но  почему, в  таком случае, мы до сих пор
живы? Кто-кто,  а уж она-то имела массу возможностей прикончить нас.
Если у  нее получается  чуть ли  не каждую  ночь превращать  меня  в
лунатика, то