часов  бесплодных  поисков  мы  вернулись  в  лагерь
отдохнуть   и    обсудить    наши    дальнейшие    действия.    Этот
импровизированный   военный   совет   проходил   довольно   вяло   и
неконструктивно, мы  просто тянули  время, переливая  из  пустого  в
порожнее, и втайне надеялись, что проблема решится сама собой - вот-
вот появится Сиддх, успокоит нас и об®яснит, где он пропадал.
   Однако Сиддх  не появлялся, и чем дальше, тем больше в нас крепло
подозрение, что  он не  вернется никогда.  Мы строили  самые  разные
догадки  по   поводу  его   исчезновения,  начиная   от   банального
несчастного случая  - вышел  в лес  погулять и  был с®еден,  вернее,
проглочен неведомым  крупным  хищником,  -  и  заканчивая  происками
темных сил.
   Сандра, наверное,  раз  десять  проверяла  целостность  защитного
купола и не обнаружила в нем ни малейшего из®яна. Ничто гуще воздуха
не  могло   попасть  снаружи   в  лагерь  -  ни  обычным  путем,  ни
телепортировавшись,  -   так,  чтобы   не  разрушить   защиту  и  не
потревожить сигнализацию.  Правда, Сандра  говорила,  что  некоторые
адские твари  способны превращаться в газообразное облако, а значит,
теоретически могли проникнуть сквозь силовой барьер; но даже в таком
состоянии они  сохраняли свою  инфернальную  сущность  и  наши  коты
обязательно должны были почуять их присутствие. Следовательно, Сиддх
покинул пределы  лагеря сам  - а  что с  ним случилось  дальше,  нам
оставалось только  гадать. Этим-то  мы в  основном  и  занимались  -
строили разные догадки, одну мрачнее другой.
   Особенно скверный был вариант, о котором первым заговорил Штепан.
Я понял,  к чему  он клонит,  буквально с  первых же  его слов,  как
только  он  принялся  расспрашивать  Сандру  про  Сиддха.  Не  стану
отрицать: мне  тоже приходила  в голову  мысль, что  с  инквизитором
может быть  не все чисто, но я как-то не решался высказать ее вслух.
Мне  очень   не  хотелось  говорить  плохо  о  человеке,  тем  более
подозревать его  в предательстве, в то время как он, возможно, лежит
где-то мертвый,  а стая  голодного воронья  справляет над  его телом
свою жуткую  тризну... Поэтому в душе я был признателен Штепану, что
он избавил  меня от  неприятной необходимости  самому начинать  этот
разговор.
   Как оказалось,  Сандра мало  что могла рассказать о своем старшем
товарище, поскольку  была знакома  с ним  недолго. Виштванатан Сиддх
был переведен  на Лемос лишь два месяца назад, а до того он семь лет
прослужил на  Основе, где  и  получил  звание  командора-лейтенанта.
Поговаривали, что  в  скором  времени  его  должны  назначить  новым
прецептором лемосского  командорства на  смену отцу Сандры, которому
прочат  место   в  Высшем  Совете  ордена.  Сама  девушка  не  знала
наверняка, правда  это или досужие вымыслы. Отец не подтверждал этих
слухов, но  и не  опровергал их,  из чего  Сандра делала  вывод, что
вопрос  о  его  новом  назначении  все  же  рассматривается,  однако
окончательное решение еще не принято.
   ,,Если это действительно так,'' мысленно обратился я к жене, ,,то
Сиддх надежный  человек. Не  думаю, что в Инквизиции принято ставить
во главе командорств непроверенных людей.''
   Инна ничего не ответила, но я явственно чувствовал ее облегчение.
Она тоже не хотела, чтобы Сиддх оказался врагом.
   На вопрос Штепана, как получилось, что командор Торричелли послал
за нами  именно Сиддха,  Сандра ответила,  что тот сам вызвался, и у
отца не  было никаких  причин  отклонять  его  кандидатуру.  А  если
принять во  внимание разговоры о скорой смене прецептора, то желание
Сиддха на  месте  ознакомиться  с  обстановкой  на  одной  из  самых
критических Граней, было вполне естественным.
   А эта часть рассказа Сандры, наоборот, насторожила меня. Конечно,
все могло  быть и так, как она говорила, у Сиддха действительно были
основания стремиться  побывать на Агрисе, но... В эту схему никак не
укладывалось наше  путешествие в  Вечный  Город.  Коль  скоро  Сиддх
готовился принять бразды правления командорством в свои руки, то ему
следовало бы  оставаться там  и  продолжать  знакомство  с  текущими
делами, а  не тащиться  с черепашьей  скоростью через  дикие  Грани,
сопровождая в  столицу двух  супермагов-неумех. Ему  ведь  ничто  не
мешало   доставить   нас   на   Лемос   и   там   передать   другому
сопровождающему. Сделав  такой крюк,  мы потеряли  бы от  силы пять-
шесть дней, а это сущие пустяки при наших-то темпах передвижения. Не
думаю, что регент был бы сильно рассержен.
   Я в  очень осторожной  и обтекаемой  форме  изложил  Сандре  свои
соображения. Она утвердительно кивнула:
   - Да,  действительно, отец  предлагал послать нам вслед человека,
который заменит  господина Сиддха. Он был согласен и на то, чтобы мы
завернули по  пути в  командорство. Но  господин Сиддх  отказался  и
решил сам сопровождать вас.
   "И в  итоге бросил  нас посреди необитаемого района, а сам где-то
исчез", -  мрачно подумал  я. Теперь  среди нас  только один человек
умеет путешествовать  по Граням  - Сандра;  да и  то она,  по ее  же
собственному  признанию,   еще  плохо   ориентируется  на  Трактовой
Равнине. Вдали от знакомых ей ориентиров мы можем годами блуждать по
этой пустыне, как народ Израиля под предводительством Моисея...
   - Ну  что же,  - отозвалась Инна. - Я думаю, Сандра, тебе следует
связаться с  отцом и  рассказать ему,  что у  нас произошло.  Дальше
ждать бессмысленно.
   Девушка вздохнула:
   - Наверное,  ты права.  Я бы  еще утром  сообщила отцу, но... мне
казалось, что  пока мы  не делаем из этого большой проблемы, все еще
может уладиться само собой, а так... Ну, надеюсь, вы понимаете...
   - Мы  понимаем тебя,  - мягко  произнес я.  - Мы  чувствуем то же
самое. Это  нормально. Когда  обращаешься к  кому-то за  помощью или
советом, то  тем  самым  признаешь  свое  бессилие  перед  возникшей
проблемой. Но ведь мы действительно ничего не можем сделать.
   Сандра снова вздохнула и поднялась.
   - И  вот еще  что, -  добавила Инна. - Мы с Владиславом хотели бы
участвовать в вашем разговоре.
   - Нет  проблем,  -  сказала  она.  -  Я  и  сама  собиралась  это
предложить. Подождите немного, сейчас я все подготовлю и проверю, на
месте ли отец.
   Сандра сходила  к фургону  и принесла свою шкатулку с магическими
инструментами. Усевшись  на траву  между мной и Инной, она поставила
шкатулку перед  собой и  подняла  крышку,  в  которую  с  внутренней
стороны  было  вставлено  прямоугольное  зеркало  размером  примерно
десять  на  пятнадцать  сантиметров.  Зафиксировав  крышку  в  таком
положении,  чтобы   видеть  свое   отражение   в   зеркале,   Сандра
прикоснулась большими и указательными пальцами обеих рук к его углам
и, закрыв глаза, сосредоточилась.
   Так прошло  две или три минуты. Инна внимательно следила за всеми
манипуляциями девушки; я же просто ждал результата. За прошедшие две
недели Сандра трижды устанавливала визуальную связь с отцом, все три
раза я присутствовал при этом и уже успел убедиться, что в ближайшее
время нам не грозит овладеть техникой магической связи между разными
Гранями.  Поэтому   я  не   стал  зря  напрягаться,  тщетно  пытаясь
разобраться в  действиях Сандры,  а решил поберечь свои силы и нервы
для чего-то более стоящего.
   Когда  Сандра  отняла  руки  от  зеркала,  оно  уже  не  отражало
находящиеся перед ним предметы; вся его поверхность светилась слабым
голубоватым  светом,   едва   заметно   пульсируя.   Девушка   снова
отрегулировала положение крышки и повернулась ко мне.
   - Сейчас  отец освободится,  - сказала она. - Я предупредила его,
что у нас неприятности.
   Обещанное Сандрой  "сейчас" наступило лишь минут через пять. Пока
мы ждали  ответа, я  думал о  наших с Инной родителях. Сиддх уверял,
что его  знакомый уже  передал им  от нас  весточку, а при первом же
удобном случае  обещал устроить  нам встречу  в "прямом  эфире" - по
каналу визуальной  связи. Но  инквизитор исчез,  и у  меня мгновенно
зародились  подозрения,   что  никакой   весточки  его  знакомый  не
передавал и  вообще накакого  знакомого он об этой услуге не просил.
Теперь придется просить о том же отца Сандры. Хоть бы у него нашлись
на Основе знакомые...
   Наконец зеркало  перестало светиться  и потемнело, как небо перед
грозой. Это  свидетельствовало о  том, что  на другом  конце провода
кто-то подключился,  но еще не полностью установил связь. Мы с Инной
придвинулись ближе к Сандре, чтобы всем вместе попасть в поле зрения
нашего собеседника.
   Рассудив,  что  и  Штепану  не  помешает  поучаствовать  в  нашем
разговоре, я  жестом пригласил  его подойти  и сесть  рядом со мной.
Барон пожал  плечами с таким видом, будто хотел отказаться, но затем
все же  подчинился. Леопольд,  не ожидая  специального  приглашения,
залез на колени к Инне.
   Между тем зеркало вновь посветлело, и в нем появилось черно-белое
изображение  мужчины   с  густыми   темными   волосами   и   немного
продолговатым чисто выбритым лицом. Как и в трех предыдущих случаях,
качество "картинки" было невысоким, где-то на уровне старинного CGA-
монитора[15], поэтому  судить о  возрасте собеседника по одному лишь
изображению  было  затруднительно.  Но  от  Сандры  я  знал,  что  в
позапрошлом году ее отцу исполнилось пятьдесят лет.
--------------------------------------------------------------
 15  CGA (цифровой  графический адаптер)  - устаревший  стандарт для
компьютерных видеосистем. Максимальное разрешение CGA-монитора - 320
на 200 точек.
--------------------------------------------------------------

   Винченцо Торричелли поздоровался с нами, затем Сандра представила
ему Штепана,  которого он  видел  впервые.  После  короткого  обмена
любезностями  с   бароном  командор  смерил  всех  нас  внимательным
взглядом (как я подозревал, качество изображения у него было гораздо
лучше) и спросил у Сандры:
   - Итак, дочка, что случилось? Почему с вами нет Сиддха?
   - Потому  что его   в о о б щ е  с нами нет, - ответила девушка и
рассказала ему о нашем утреннем открытии и о безрезультатных поисках
инквизитора.
   Командор слушал  Сандру молча,  не перебивая. При трех предыдущих
сеансах связи  я не  замечал за  ним такой  сдержанности, он явно не
принадлежал к тому редкому типу людей, умевших терпеливо выслушивать
своих собеседников.  И то, что сейчас он не торопил Сандру, не мешал
ей   выговориться,    не   задавал    попутных    вопросов,    могло
свидетельствовать лишь  о состоянии  крайнего потрясения, вызванного
известием об  исчезновении Сиддха.  Однако лицо командора оставалось
бесстрастным -  или, во  всяком случае,  не столь  открыто  выражало
эмоции, чтобы  их можно  было заметить на нашей нечеткой черно-белой
"картинке".
   Лишь когда  Сандра закончила,  отец  принялся  расспрашивать  ее,
проясняя  моменты,  которые  она  упустила  или  недостаточно  четко
обрисовала. Вскоре  в этот  допрос были  втянуты и  все мы,  включая
Леопольда, а позже командор велел дочери подозвать Йожефа и Милоша -
последних людей,  видевших Сиддха  в лагере. У отца Сандры оказалась
железная  хватка,  он  вел  себя  точь-в-точь  как  следователь  при
исполнении, и  я не  мог отделаться от ощущения, что выступаю в роли
подозреваемого. То  же самое  чувствовали и  все остальные; особенно
крепко досталось  Йожефу, Милошу  и Леопольду. Чуть ли не впервые на
нашей памяти  кот мечтал  поскорее прекратить разговор, и как только
командор отпустил  его, он  тотчас убежал  в дальний  конец поляны и
спрятался в густой траве.
   Выжав из  нас все  соки и убедившись, что больше ничего полезного
мы сообщить  не можем,  Винченцо Торричелли  умолк  и  откинулся  на
спинку кресла,  в котором  сидел. Теперь я смог рассмотреть комнату,
где он  находился. Это  был не  кабинет, как в предыдущих случаях, а
что-то вроде  маленькой гостиной  или, скорее,  дамский будуар  - на
последнюю догадку  наводили некоторые  детали убранства. Оба окна на
заднем  плане   были  плотно   зашторены,  в  комнате  горели  эльм-
светильники, а  наш собеседник  был одет  явно наспех - очевидно, мы
подняли его с постели. Впрочем, вид у него был совсем не сонный.
   Минуты через полторы отец Сандры подался вперед, достал откуда-то
(наверное, из  коробки на  столе -  но мы  этого не видели) сигару и
неторопливо раскурил ее.
   - Так,  ладно, -  сказал  он  затем;  его  тон  был  спокойным  и
деловитым, хоть  и несколько  напряженным. -  А теперь  я  хотел  бы
поговорить с  вами, Владислав.  Желательно с  глазу на  глаз.  -  Он
окинул быстрым взглядом всех собравшихся. - Вы не могли бы ненадолго
оставить нас?
   По форме  это была  просьба, но по сути - приказ, подразумевавший
беспрекословное подчинение.  Сандра немедленно  встала и направилась
фургону,  стоявшему  шагах  в  пятнадцати  от  того  места,  где  мы
находились. Штепан  со своими  людьми последовал  за ней,  но прежде
дождался моего  кивка, подтверждавшего  это распоряжение. При всяком
удобном случае барон старался подчеркнуть, что только за мной и моей
женой он признает право отдавать ему приказы.
   Инна же не сдвинулась с места, глядя на меня с немым вопросом. Ей
совсем не  понравилось, как  бесцеремонно отшил  ее отец Сандры. Она
очень чутко относилась к таким вещам.
   ,,Все в  порядке, солнышко,  успокойся,''  мысленно  произнес  я.
,,Сейчас не  время устраивать сцены. Давай лучше я буду держать тебя
в курсе нашего разговора.''
   ,,Хорошо,'' согласилась  жена, поднимаясь  с травы.  ,,Надеюсь, у
командора были причины так поступить. Держи меня в курсе.''
   Когда Инна отошла, Винченцо Торричелли спросил:
   - Вы можете быстро установить защиту от подслушивания?
   - Да, - ответил я. - Но не очень надежную.
   - Не беда. Сгодится любая. Устанавливайте.
   Заготовка для  таких чар  у меня  уже была,  поэтому я провозился
недолго, порядка  двадцати -  тридцати  секунд.  Затем  я  установил
мысленный контакт с Инной, чтобы она могла слышать наш разговор.
   - Стало  быть, -  произнес командор,  когда я  справился  с  этим
делом, - вы совершенно уверены, что никто не мог проникнуть в лагерь
извне?
   - В  этом уверена Сандра, - сказал я. - А что касается меня, то я
просто доверяю ее суждениям.
   - Я  тоже полагаюсь  на ее  выводы.  Сандра,  что  называется  из
молодых  да   ранних;  для  своих  лет  она  неплохо  разбирается  в
Искусстве. Поэтому  будем исходить  из предположения,  что  ночью  в
вашем лагере не было никого постороннего - ни человека, ни зверя, ни
инфернального существа.
   Я кивнул:
   - Мы  тоже  пришли  к  выводу,  что  Сиддх  сам  покинул  пределы
защитного купола.
   Командор Торричелли покачал головой:
   - Не  обязательно. Его  мог вынудить один из ваших спутников. Или
выманить хитростью.
   Я на секунду остолбенел. Инна, которая слушала наш разговор, была
поражена не  меньше моего.  Сказать по  правде, нам даже в голову не
приходила такая  возможность.  К  Штепану  и  его  людям  мы  питали
безграничное доверие и скорее готовы были усомниться в Сиддхе и даже
в Сандре, чем в них. Я хорошо помнил, как Штепан снес голову Черному
Эмиссару, который пытался стравить нас с загорянами и почти преуспел
в этом;  как молниеносная  реакция барона  спасла нам  обоим жизнь в
момент атаки  разбойников. Я  помнил, как  умирал Йожеф со стрелой в
груди; как  Штепан не  хотел покидать  нас,  когда  мы  сражались  с
Женесом; как  он вместе  с Гареном де Бреси и Никораном бросился нам
на выручку,  увязая  ногами  в  размякшем  камне,  но  не  собираясь
отступать, хотя  прекрасно понимал,  что  там,  наверху,  его  почти
наверняка ждет  смерть... Нет,  я не  мог поверить  в  предательство
Штепана и других загорян!
   - Я понимаю, вам неприятно об этом думать, - вновь заговорил отец
Сандры после  паузы. - Вы многое пережили вместе и чувствуете к этим
людям глубокую  привязанность. Но  постарайтесь  взглянуть  на  вещи
об®ективно, без  предвзятости. Ваше  знакомство с ними произошло при
весьма благоприятных  обстоятельствах. Я  бы  сказал:  даже  слишком
благоприятных, подозрительно  благоприятных. Ведь все это могло быть
специально подстроено  - и  интриги Черного  Эмиссара,  и  нападение
разбойников, -  чтобы втереться  к вам  в доверие,  чтобы вы  ни  на
секунду не усомнились в их преданности.
   Я с сомнением хмыкнул.
   - В ваших рассуждениях есть существенный из®ян. Если бы не помощь
загорян, мы с женой наверняка погибли бы в схватке с разбойниками. К
тому же мы совсем не разбирались в происходящем, а Штепан нам многое
раз®яснил, ввел  нас в  курс дел  и подготовил  к  тому,  с  чем  мы
впоследствии столкнулись.
   - Я  вовсе не  утверждаю, что  все загоряне  враги. Я  всего лишь
д о п у с к а ю , что среди них есть по крайней мере один предатель.
- Он  ненадолго умолк.  - Точно  так  же  вы  можете  подозревать  в
предательстве и  Сандру. Я-то знаю, что с ней все в порядке, она моя
дочь и  я полностью  доверяю ей,  но вместе с тем признаю, что у вас
нет веских оснований вычеркнуть ее из списка подозреваемых.
   ,,За исключением  того, что она нравится нам,'' мысленно заметила
Инна. ,,Уж лучше подозревать Сиддха.''
   ,,Да, в  этом смысле он самый удобный подозреваемый,'' согласился
я и вслух произнес:
   - А как насчет командора-лейтенанта Сиддха?
   - Это  мое второе предположение, - сказал отец Сандры. - Хотя ума
не приложу,  зачем ему  понадобилось исчезать.  Я не вижу в этом нет
никакого смысла. Окажись он предателем, он бы привел вас в западню и
оставался  бы   с  вами  до  самого  последнего  момента,  чтобы  не
возбуждать ваших  подозрений и  при удобном  случае  ударить  вам  в
спину. А  теперь вы  настороже и  застать  вас  врасплох  будет  еще
труднее.
   - И  вообще, -  добавил я,  - все  теории о  предательстве грешат
одним общим  недостатком. Если  все это время рядом с нами был враг,
то у  него имелась  масса возможностей убить нас. Тем не менее мы до
сих пор живы, и мало того - на нашу жизнь никто не покушался.
   Губы командора тронула легкая улыбка.
   - Вы  явно недооцениваете себя, Владислав. Судя по всему, что я о
вас слышал,  вы с  женой обладаете  молниеносной реакцией  и  острым
чутьем на  опасность. То,  как вы  лихо расправились  с Женесом,  за
плечами которого  было отточенное  тысячелетиями  мастерство,  могло
послужить  предостережением   всякому,  кто   желает  вашей  смерти.
Возможно, предатель  - если,  конечно, он  есть или  был -  никак не
может решиться  на покушение, памятуя о том, что случилось с другими
вашими врагами...  А впрочем,  вы  правы.  Я  и  сам  слабо  верю  в
возможность предательства  с чьей бы то ни было стороны. Особенно со
стороны Сандры  и Виштванатана Сиддха: она - моя дочь, и я знаю ее с
пеленок; а  он -  проверенный боец ордена, отлично зарекомендовавший
себя на  Основе, у  него блестящий  послужной список,  ни у  кого  и
никогда не  возникало сомнений  в его  преданности нашему делу. Куда
более вероятным  мне представляется  вариант, что Сиддх стал жертвой
собственной неосторожности.  В пользу  этой версии свидетельствует и
то, что  он покинул  лагерь, не  прихватив  с  собой  ничего,  кроме
оружия. Следовательно,  он не  собирался долго  отсутствовать, иначе
взял бы  с собой  Гиту и  хоть кое-что  из личных  вещей. По крайней
мере, переоделся бы в дорожный костюм.
   - Мы  с женой  тоже так  считаем, - сказал я. - Хотя не исключаем
возможности,  что   Сиддх  заблаговременно   подготовился  к  своему
исчезновению, а  потом ушел  налегке, чтобы  мы думали  о несчастном
случае.
   - Я тоже не исключаю такой возможности. Но о предательстве мы уже
говорили, так  что вернемся  к  варианту  с  неосторожностью.  Будем
исходить из  предположения, что  Сиддх по  собственной  воле  и  без
всякого злого  умысла покинул  лагерь, а когда оказался за пределами
купола, с  ним случилось  несчастье. Он  мог подвергнуться нападению
обитающих на  этой Грани  крупных хищни