В XVI веке  европейские  путешественники,  открыв  для  себя  далекие
страны, невольно стали искать в них аналогии  с  привычными  им  формами
жизни. Испанские  конквистадоры  стали  давать  крещеным  касикам  титул
"дон",  считая  их  индейскими  дворянами.  Главы  негритянских   племен
получили "название "короли". Тунгусских  шаманов  считали  священниками,
хотя те были просто врачами, видевшими причину болезни во  влиянии  злых
"духов", которые, впрочем, считались столь же материальными,  как  звери
или иноплеменники. Взаимное непонимание усугублялось уверенностью, что и
понимать-то нечего, и тогда возникали коллизии, приводившие к  убийствам
европейцев, оскорбляющих чувства аборигенов, в ответ на что англичане  и
французы организовывали жестокие карательные экспедиции.  Цивилизованный
австралийский  абориген  Вайпулданья,  или  Филипп   Роберте,   передает
рассказы о трагедиях тем более страшных, что они возникали  без  видимых
причин. Так, аборигены убили белого,  закурившего  сигарету,  сочтя  его
духом, имеющим в теле огонь. Другого пронзили копьем за то, что он вынул
из кармана часы и взглянул на солнце.  А  за  подобными  недоразумениями
следовали  карательные  экспедиции,  приводившие  к  истреблению   целых
племен.
   Относительно недавно, 30 октября 1968 года, на  берегу  реки  Манаус,
притока Амазонки, индейцы атроари убили миссионера Кальери и восемь  его
спутников исключительно за бестактность, с их точки зрения. Так,  прибыв
на территорию атроари, падре известил  о  себе  выстрелами,  что  по  их
обычаям неприлично;
   Входил в хижину-малоку, несмотря на протест хозяина;  выдрал  за  ухо
ребенка; запретил брать кастрюлю со своим супом. Из всего отряда  уцелел
только лесник, знавший обычаи индейцев и покинувший  падре  Кальери,  не
внимавшего его советам и забывшего, что люди на берегах.  По  совсем  не
похожи на тех, кто живет на берегах Амазонки.
   Прошло немало времени, прежде чем был поставлен вопрос: а не лучше ли
примениться к аборигенам, чем истреблять  их?  Но  для  этого  оказалось
необходимым  признать,  что  народы   других   культур   отличаются   от
европейских, да и друг от друга, не только языками и верованиями,  но  и
всем  "стереотипом  поведения",  который  целесообразно  изучить,  чтобы
избегать лишних ссор. Так возникла этнография, наука о  различиях  между
народами.
   В самом деле, разные народы возникали в разных эпохи и  имели  разные
исторические  судьбы,  которые  оставляли  на   них   следы   столь   же
неизгладимые, как личные биографии, которые формируют характер отдельных
людей. Конечно, на этносы влияет географическая среда через повседневное
общение человека с кормящей его  природой,  но  это  не  все.  Традиции,
унаследованные от предков, играют свою роль, привычная вражда или дружба
с соседями  (этническим  окружением)  -  свою,  культурные  воздействия,
религия - имеют свое значение, но кроме всего этого есть закон развития,
относящийся к этносам, как и к любым явлениям природы. Проявление его  в
многообразных процессах возникновения и исчезновения народов мы называем
этногенезом. Без учета особенностей этой формы движения  материи  мы  не
сможем найти ключ к загадке  этнопсихологии  ни  в  практическом,  ни  в
теоретическом плане. Нам нужно и то, и другое, но на избранном нами пути
возникают неожиданные трудности.
   Очевидно, что социальные и природные явления не идентичны,  но  имеют
где-то точку соприкосновения. Ее-то и надо найти.
   Формации и этносы. Впрочем, если мы просмотрим всю  мировую  историю,
то заметим, что совпадения смены формаций и появления  новых  народов  -
всего лишь редкие  исключения,  тогда  как  в  пределах  одной  формации
постоянно возникают и развиваются этносы, очень непохожие друг на друга.
   Возьмем для примера XII век, когда феодализм процветал  от  Атлантики
до Тихого океана. Разве похожи  были  французские  бароны  на  свободных
крестьян Скандинавии, на рабов-воинов  -  мамелюков  Египта,  на  буйное
население русских вечевых городов,  на  нищих  завоевателей  полумира  -
монгольских нойонов и нухоров, или на китайских землевладельцев  империи
Сун. Единым  у  всех  них  был  феодальный  способ  производства,  но  в
остальном между ними было мало общего. Отношение к природе не  совпадает
у  земледельца  и  кочевника.  Особенно  это  заметно  по  отношению   к
ландшафтам, в которых создавались и обитали  этносы,  понимая  под  этим
наименованием и племена, и народности, и вообще  любые  формы  сходства,
ныне изучаемого нами.
   Но  не  нужно  думать,  что  только  природой  определяется   степень
этнической оригинальности. Проходили века, и отношения этносов менялись,
одни из них исчезали, другие появлялись,  а  этот  процесс  в  советской
науке принято называть этногенезом. В мировой истории  ритмы  этногенеза
сопряжены с  пульсом  социального  развития,  но  сопряжение  не  значит
совпадение, а тем более единство. Процесс истории один, но  факторы  его
различны, и наша задача - анализ - заключается  в  том,  чтобы  выделить
феномены, непосредственно присущие этногенезу, и тем самым уяснить себе,
что такое этнос и какова его роль в жизни человечества.
   Для начала необходимо  условиться  о  значении  терминов  и  границах
исследования. Греческое слово "этнос" имеет в словаре много значений, из
которых мы выбрали одно: "вид, природа" - подразумевается людей.  Общее,
что имеется и среди англичан, и среди масаев, и у древних  греков,  и  у
современных цыган, это свойство  вида  Ното  группироваться  так,  чтобы
можно было противопоставлять себя и "своих"  (иногда  близких,  а  часто
Довольно далеких) всему остальному миру.  То  выделение  характерно  для
всех эпох и стран: эллины и варвары, иудеи и необрезанные, китайцы (люди
Срединного государства), (варварская периферия, в том числе и  русские),
арабы-мусульмане    во    время    первых    халифов    и    "неверные",
европейцы-католики в средние века (единство, называвшееся  "христианским
миром") и нечестивые, в том числе греки и русские; "православные" (в  ту
же эпоху) и "нехристи", включая католиков; туареги и нетуареги, цыгане и
все остальные и т, д. Явления  такого  противопоставления  универсальны,
что показывает на глубокую его подоснову, но само по себе это лишь  пена
на многоводной реке, а сущность его нам предстоит вскрыть.
   Связь этнической истории с географией несомненна,  однако  ею  нельзя
исчерпывать всю сложность взаимоотношения многообразных явлений  природы
с  зигзагами  истории  этносов.  Еще  Гегель  писал,  что   "недопустимо
указывать на климат Ионии как на причину творений Гомера".
   Однако, сложившись  в  определенном  регионе,  где  приспособление  к
ландшафту  было  максимальным,  этнос  при  миграции  сохраняет   многие
первоначальные черты, которые отличают его от  этносов-аборигенов.  Так,
испанцы, переселившиеся в Мексику, не стали индейцами-ацтеками или майя.
Они создали для себя искусственный микроландшафт - города  и  укрепления
гасиенды и сохранили свою культуру, как материальную,  так  и  духовную,
несмотря на то что влажные тропики Юкатана и полупустыни Анахуака весьма
отличались от Андалузии и Кастилии. И ведь отделение Мексики от  Испании
в XIX веке было в значительной мере делом рук потомков индейских племен,
Принявших испанский язык  и  католичество,  но  поддержанных  свободными
племенами команхов, бродивших к северу от Рио-Гранде.
   Теперь сделаем первый вывод, который  будет  в  дальнейшем  изложении
исходным. Мозаичная  антропосфера,  постоянно  мешающая  в  историческом
времени и взаимодействующая с ландшафтами планеты Земля,  не  что  иное,
как этносфера. Поскольку человечество распространено по поверхности суши
повсеместно, но неравномерно и взаимодействует с природной средой  Земли
всегда, но по-разному,  целесообразно  рассматривать  его  как  одну  из
оболочек Земли, но с  обязательной  поправкой  на  этнические  различия.
Таким образом, мы вводим термин - "этносфера",  которая,  как  и  прочие
географические  явления,  должна  иметь  свои  закономерности  развития,
отличные и от биологических, и от социальных. Этнические  закономерности
просматриваются в пространстве - этнография, и во времени - этногенез  и
пале-огеография антропогенных ландшафтов.
   Язык. Попробуем раскрыть природу зримого проявления наличия этноса  -
противопоставления себя всем остальным: "мы" и "не мы".  Что  рождает  и
питает  это  противопоставление?  Не  единство  языка,  ибо  есть  много
двуязычных и трехъязычных этносов и, наоборот, разных этносов, говорящих
на одном языке.
   Так, французы говорят  на  четырех  языках:  французском,  кельтском,
баскском и провансальском, причем это не мешает их нынешнему этническому
единству, несмотря на то  что  история  объединения,  точнее,  покорения
Франции и Рейна до Пиренеев парижскими королями, была изрядно  кровавой.
А  с  другой   стороны,   мексиканцы,   перуанцы,   аргентинцы   говорят
по-испански, но они не испанцы. Недаром же пролились в начале  XIX  века
потоки крови лишь для того, чтобы разоренная  войной  Латинская  Америка
попала в руки торговых компаний Англии и США.  Англичане  Нортумберленда
говорят на языке, близком норвежскому, потому что они потомки  викингов,
осевших  в  Англии,  и  ирландцы  до  последнего  времени  знали  только
английский, но англичанами не стали. На арабском языке говорят несколько
разных народов, а для многих узбеков родной язык - таджикский  и  т,  д.
Кроме того, есть сословные языки, например французский  в  Англии  ХП-ХШ
веков, 1реческий в Парфии 11-1 веков до н, э., арабский в Персии  с  VII
по IX век и т, д. Поскольку целостность народности не  нарушалась,  надо
сделать вывод, что дело не в языке.
   Более  того,  часто  языковое   разнообразие   находит   практическое
применение, причем эта практика сближает разноязычные народы.  Например,
во время американо-японской войны на Тихом океане японцы  так  научились
расшифровывать   американские   передачи,   что   американцы    потеряли
возможность  передавать  секретные  сведения  по  радио.  Но  они  нашли
остроумный и неожиданный выход, обучив морзянке мобилизованных индейцев.
Апах передавал наваху на  атабаском  языке,  ассинибойн  -  сиусу  -  на
дакотском, а тот, кто принимал, переводил текст  на  английский.  Японцы
раскрывали шифры, но перед открытыми текстами отступили  в  бессилии.  А
часто военная служба людей сближает, и индейцы вернулись домой,  имея  в
запасе бледнолицых боевых товарищей. Но ведь  ассимиляции  индейцев  при
этом  не  произошло,  ибо  командование  ценило  именно  их   этнические
особенности, в том числе двуязычие. Итак, хотя в отдельных случаях  язык
может служить индикатором этнической общности, но не он ее причина.
   Наконец,  турки-османы!  В  XIII  веке  туркменский  вождь  Эртогрул,
спасаясь от монголов, привел в Малую Азию около 500 всадников с семьями.
Иконийский султан посетил прибывших на границе с Никеей, в  Бруссе,  для
пограничной войны с "неверными" греками. При первых  султанах  в  Бруссу
стекались добровольцы "газии" со всего Ближнего Востока  ради  добычи  и
земли  для  поселения;  они  составили  конницу  -  "скаги".  Завоевание
Болгарии и Македонии в XIV веке позволило турецким султанам организовать
пехоту из христианских мальчиков, которых  отрывали  от  семей,  обучали
исламу и военному делу и ставили на положение гвардии - "нового  войска"
- янычары.
   В XV веке был создан флот,  укомплектованный  всеми  авантюристами  с
берегов Средиземного моря.  В  XVI  веке  добавилась  легкая  конница  -
"акинджи" из завоеванных  Диарбекра,  Ирака  и  Курдистана.  Дипломатами
становились французские ренегаты, а финансистами и экономистами - греки,
армяне, евреи. А жен эти люди покупали на  невольнических  базарах.  Там
были польки, украинки, немки, итальянки, грузинки,  гречанки,  берберки,
негритянки и т, д. Эти  женщины  в  XVII-XVIII  веках  были  матерями  и
бабушками турецких воинов. Турки были этносом, но молодой солдат  слушал
команду  по-турецки,  беседовал  с  матерью   по-польски,   с   бабушкой
по-итальянски, на базаре торговался по-гречески, стихи читал персидские,
а молитвы - арабские. Но он был "османом", ибо  вел  себя  как  подобало
осману, храброму и набожному воину ислама.
   Эту  этническую  целостность  развалили  в  XIX  веке  многочисленные
европейские ренегаты и  обучавшиеся  в  Париже  младотурки.  В  XX  веке
Османская империя пала, а этнос рассыпался: люди вошли в  состав  других
этносов. Новую Турцию подняли потомки сельджуков из глубин Малой Азии, а
остатки османов доживали свой век в переулках Стамбула. Значит, 600  лет
этнос османов объединяла не языковая, а религиозная общность.
   Идеология  и   культура.   Тоже   иногда   является   признаком,   но
необязательным.  Например,  византийцем  мог  быть  только  православный
христианин, и все православные считались подданными константинопольского
императора и своими. Однако это нарушалось, как только крещеные  болгары
затеяли войну с греками,  а  принявшая  православие  Русь  и  не  думала
подчиняться Царь-граду. Такой же принцип  единомыслия  был  провозглашен
халифами, преемниками Мухаммеда, и не  выдержал  соперничества  с  живой
жизнью: внутри единства ислама опять возникли этносы. В империи  османов
были  мусульмане-сунниты,  подвластные  султану,  но  турками  себя   не
считавшие, - арабы и крымские татары. Для последних не сыграла роли даже
языковая близость к  османам.  Значит,  и  вероисповедание  -  не  общий
признак этнической диагностики.
   Третий  пример  конфессионального  самоутверждения  этноса  -  сикхи,
сектанты индийского происхождения. Установленная в  Индии  система  каст
считалась обязательной для  всех  индусов.  Это  была  особая  структура
этноса: быть индусом - значило быть членом касты, а все прочие считались
неприкасаемыми, т, е, ставились ниже животных. Политического единства не
было, но стереотип поведения выдерживался твердо, даже  слишком  жестко.
Каждая каста имела право  на  определенный  род  занятий,  и  тех,  кому
разрешалась  военная   служба,   было   мало.   Это   дало   возможность
мусульманам-афганцам  овладеть  Индией  и  измываться  над   беззащитным
населением, причем больше всего пострадали жители Пенджаба. В  XVI  веке
там появилось учение, провозгласившее сначала непротивление злу, а потом
поставившее целью войну с мусульманами. Система каст была  аннулирована,
чем сикхи (название адептов новой веры) отделили себя  от  индусов.  Они
обособились от индийской целостности путем  эндогамии,  выработали  свой
стереотип поведения и установили структуру своей  общины.  По  принятому
нами  принципу,  сикхов  надо   рассматривать   как   возникший   этнос,
противопоставивший себя индусам. Так воспринимают себя они сами.
   Считать учение сикхов только доктриной нельзя, ибо, если бы  некто  в
Москве воспринял эту религию, он не стал бы сикхом, и они его за  своего
не сочли бы. Сикхи стали этносом на основе религии, монголы - на  основе
родства, швейцары - вследствие удачной войны с  австрийскими  феодалами,
спаявшей  население  страны,  где  говорят  на  четырех  языках.  Этносы
образуются разными способами, и наша задача в том, чтобы  уловить  общую
закономерность.
   Большинство крупных народов имеет  несколько  этнографических  типов,
составляющих гармоничную систему, но весьма разнящихся между  собой  как
во времени, так и в социальной структуре. Сравним хотя  бы  Москву  XVII
века с боярскими шапками и бородами, когда женщины  пряли  за  слюдяными
окнами; XVIII века - когда вельможи в париках и  камзолах  возили  своих
жен на балы; XIX века - когда  бородатые  студенты-нигилисты  просвещали
барышень из всех сословий, уже начавших смешиваться между собой, добавим
декадентов начала XX века. Сравнив их всех с нашей эпохой, зная, что это
один и тот же этнос, мы увидим, что без знания истории этнография  ввела
бы  исследователя  в  заблуждение.   И   не   менее   показателен   срез
пространственный, по одному,  допустим,  1869  году.  Поморы,  питерские
рабочие,  староверы  в  Заволжье,  сибирские  золотоискатели,  крестьяне
лесных и крестьяне степных губерний, казаки уральские были внешне совсем
не похожи друг на друга, но  народного  единства  это  не  разрушало,  а
близость  по  быту,  скажем,  гребенских  казаков  с  чеченцами  их   не
объединяла. Такие группы людей мы можем назвать субэтносами.
   Этнос как  иллюзия.  Но  может  быть,  "этнос"  -  просто  социальная
категория, образующаяся при сложении  того  или  иного  общества?  Тогда
"этнос"   -   величина   мнимая,   а    этнография    -    бессмысленное
времяпрепровождение,так   как   проще   изучать    социальные    условия
непосредственно. Однако эта точка - зрения ошибочна, что очевидно,  если
спекуляции  подменить  наблюдениями  натуральных  процессов,  доступными
вдумчивому человеку. Поясним на  реальных  примерах.  Во  Франции  живут
кельты-бретонцы и иберы-гасконцы. В лесах Вандеи и на  склонах  Пиренеев
они одеваются в свои костюмы, говорят на своем языке и на  своей  родине
четко отличают себя от французов.  Но  можно  ли  сказать  про  маршалов
Франции  Мюрата  и  Ланна,  что  они  баски,  а  не  французы?  Или  про
д'Артаньяна, как исторического персонажа так и героя романа Дюма?  Можно
ли не считать французами бретонского  дворянина  Шатобриана  и  Жиля  де
Ретца,  соратника  Жанны  д'Арк?  Разве  ирландец  Оскар  Уайльд  -   не
английский писатель? Знаменитый ориенталист Чокан Валиханов сам  говорил
о себе, что он считает себя в  равной  мере  русским  и  казахом.  Таким
примерам  несть  числа,   но   все   они   указывают,   что   этническая
принадлежность, обнаруживаемая в сознании людей, не есть продукт  самого
сознания. Очевидно, она  отражает  какую-то  сторону  природы  человека,
гораздо более глубокую, внешнюю по отношению к  сознанию  и  психологии,
под которой мы понимаем форму высшей нервной деятельности. Но  в  других
случаях   этносы   почему-то   проявляют    огромную    сопротивляемость
воздействиям окружения и не ассимилируются.
   Цыгане вот уже тысячу лет оторвались  от  своего  общества  и  Индии,
потеряли связь  с  родной  землей  и,  тем  не  менее,  неслились  ни  с
испанцами, ни с французами, ни с чехами или с монголами. Они не  приняли
феодальных институтов обществ Европы, оставшись иноплеменной группой  во
всех странах, куда  бы  они  ни  попадали.  Ирокезы  до  сих  пор  живут
маленькой этнической группой (их всего  20  тысяч  человек),  окруженные
гипертрофированным капитализмом, но не принимают в "американском  образе
жизни" участия. В Монгольской Народной Республике живут тюркские этносы:
сойоты  (урянхайцы),  казахи   и   др.,   но,   несмотря   на   сходство
"материального и  духовного  развития  общества",  они  не  сливаются  с
монголами, составляя самостоятельные этносы. А  ведь  "уровень  развития
общества, состояние его  производительных  сил"  -  один  и  тот  же.  И
наоборот: французы выселились  в  Канаду  в  XVII  веке  и  до  сих  пор
сохранили свое этническое лицо,  хотя  развитие  их  лесных  поселков  и
промышленных городов Франции были весьма  различны.  Евреи  в  Салониках
живут эндогамной группой свыше 400 лет после своего изгнания из Испании,
но, по данным 1918 года, они скорее  похожи  на  арабов,  чем  на  своих
соседей - греков. Точно так же немцы в Венгрии внешним  обликом  походят
на своих соплеменников в Германии, а  цыгане  -  на  индусов.  Отбор  их
изменяет соотношение признаков медленно, а мутации, как известно, редки.
Поэтому  любая  народность,  живущая  в  привычном  для  нее  ландшафте,
находится почти в состоянии равновесия.
   Упадок  Высокой  Порты  в  XVII  веке   привлек   внимание   турецких
писателей-современников.   По   их   мнению,   причиной   упадка    были
"эджем-огланы", т, е, дети ренегатов, причем  название  "ренегат"  в  те
времен