дут за рубеж  -  а  они  уже  туда  едут,  -  либо
переквалифицируются на "топорников".
 
4. "Мы продали на рынок здоровье нации...". 
 
   - Как панацею от многих бед наше общество ждет вступления в  рыночные
отношения. А если взглянуть на рынок в ракурсе волнующих вас медицинских
проблем?
   - Ведь что такое медицина? Это часть  рынка  труда.  Каждый  человек,
затрачивая некоторое количество  своего  здоровья,  производит  какой-то
предмет или услугу. Значит,  вы  переводите  резерв  своего  здоровья  в
продукт. Этот продукт попадает на рынок,  где  получает  потребительскую
стоимость,  вступает  в  рыночные  законы   экономики   и   конкуренции.
Фактически вы конкурируете на рынке стоимостью вашего здоровья. Если  вы
на этот продукт положили много здоровья, а он конкуренции  не  выдержал,
то вы  не  получите  от  рынка  рекреационного  эквивалента  -  питания,
нормальных социальных условий  жизни,  услуг  -  и  потеряете  здоровье.
Делаем вывод: рынок труда есть рынок резервов человеческого здоровья.
   Кто у нас это понимает? Кто этим занимается? Никто.
   Когда на рынке люди  говорят,  им  нужно  в  больницу  или  к  врачу,
включается министерство, но оно получает только, если  хотите,  проценты
утруски и потерь от этого гигантского рынка труда. Но в нашей стране его
как такового, организованного по  человеческой  сущности,  нет.  А  есть
рынок товарный.
   Почему на  Западе  не  происходит  катастрофы?  Потому  что  если  вы
затратили, скажем, десять единиц своего здоровья и ваш продукт вышел  на
рынок, то в эквиваленте доллара по этой стоимости вы  получите  материал
для восстановления ваших  десяти  единиц.  В  этом  и  смысл  рынка.  Он
восстанавливает траты человеческого труда. Но когда рынок в продуктах, в
услугах  оторван  от  этой   базы,   он   превращается   в   уничтожение
человеческого здоровья. Нация лишается восполнения глубинных резервов  и
автоматически идет на вымирание. В Сибири  наступает  такой  период.  На
смену ГУЛАГам сталинизма,  где  нация  уничтожается  диктатурой,  пришел
период, когда мы будем скрыто перемалывать здоровье своего населения.
 
5. "Последствия непредсказуемы". 
 
   - Мы посчитали: населению Зауралья (а это тридцать четыре с небольшим
миллиона  человек),  если  брать   критерии   продолжительности   жизни,
психического и биологического здоровья в лучшем  случае  хватит  до  две
тысячи  двадцатого  -  две  тысячи  двадцать  пятого  года.  Оно   будет
переработано догматическим, техническим, технократическим  комплексом  с
уничтожением не только человека, но и природы. Мы  теряем  здесь  в  год
необратимо примерно  пять-семь  процентов,  а  на  Севере  -  до  девяти
процентов человеко-часов. Значит, в  трубах  не  газ,  а  переработанный
человеческий организм течет. Это не никель,  а  человеческий  крематорий
работает, хотя ГУЛАГа нет. И наша беда в том, что сегодня в  России  нет
комплексного расчета запаса здоровья нации, ее интеллекта.
   Нет проработки подходов к ее перспективам не с позиции экономики  или
политики, а с позиции ее глубинного исторического развития. И сколько  я
ни писал, сколько ни обращался..,  российский  Верховный  Совет  "висит"
сегодня на информации чисто медицинской или демографической отдельно. До
конца же нет понимания того, что резерва  здоровья  народа  осталось  на
несколько десятков лет, что его выкачивают, как газ из-под земли.
   По нашим данным, психофизиологические дарования человека, которые ему
даются природой и  Богом,  в  СССР  используются  примерно  на  три-пять
процентов. В США  на  семнадцать-двадцать  процентов.  Представьте  себе
группу военных  или  инженеров,  художников,  где  только  три  процента
дарований, и группу, где двадцать процентов. Если страны в столь  разной
мере используют самый высший свой продукт, то они  соревноваться  просто
не могут.
   Еще один аспект. Посмотрите на карту. Над Амуром плотность  населения
0,1-0,2 человека на квадратный километр. Ниже  Амура  Китай  -  тридцать
человек. Еще Индия. Высокая плотность населения давит, как газ.  Значит,
в чисто человеческом балансе возникает  странный  контраст.  Последствия
таких  вакуумов  непредсказуемы.  Это  понимала  царская   Россия.   При
столыпинской реформе была большая миграция, с хорошими льготами. Сюда же
сами, не по принуждению ехали. Мои  предки  тоже  здесь  не  в  кандалах
оказались. Переселение казаков, крестьян было дальновидным решением.  Но
сейчас, когда мы обращаемся в центральные органы, то сталкиваемся с тем,
что  известные  слова  Ломоносова  "Россия  будет  прирастать   Сибирью"
понимаются весьма однобоко. Между тем будущее нации зависит не только от
политики,  а  и  от  развития  и  выживаемости   ее   как   исторической
целостности. Поэтому  сохранение  сибирской  популяции  с  точки  зрения
демографии - это, если хотите, вопросы очень далекой  и  фундаментальной
политики. А что мы имеем сейчас? Здесь технократический уклон  и,  я  бы
сказал,  карьерная  тупость  партийных  кругов  необычайно  колониальны.
Недаром Кузбасс взорвался. Недаром.
 
6. "Сможем ли обойтись без лекарств?". 
 
   - Влаиль Петрович,  каков  сейчас  главный  предмет  вашего  научного
интереса?
   - Я как врач постепенно расширял свои изыскания и  сосредоточился  на
проблеме    механизмов    хронической    патологии,    где     занимаюсь
междисциплинарным  стыком:  молекулярной  биологии  и  биофизики.   Меня
интересуют информационно-энергетические переносы в биосистемах.  Поэтому
я  курирую  Совет  при   Союзе   научных   и   инженерных   обществ   по
соответствующей проблеме. Сейчас остаюсь его президентом.  Я  стимулирую
организацию Российской ассоциации по планетарной экологии и космологии и
многие союзные и республиканские движения подобного характера.
   - А применительно к практическому здравоохранению?
   - Скажу  о  наиболее  многообещающем  направлении  -  так  называемой
голографической фармакологии. Термин  этот  условный.  По  общепринятому
мнению, клеточный геном работает только в химическом синтезе в трех-пяти
процентах. Остальные девяносто пять  процентов  в  течение  жизни  якобы
остаются в резерве. По тем материалам,  которыми  мы  располагаем  (идея
принадлежит московскому ученому Л. П. Горяеву и  его  единомышленникам),
все так  называемые  резервные  проценты  тоже  являются  работающими  и
фактически определяют некий "голографический проект" будущей клетки,  по
которому часть генного  аппарата  включается  в  биохимические  синтезы.
Представьте себе  проект  народного  хозяйства  и  строительства  нужных
фабрик. Если фабрика плоха, дело не в ней, а в  ее  проектировании.  Так
вот, сегодня высшей формой достижения в науке  считается  перенос  гена,
или  генная  инженерия.  Возможен   перенос   белка,   клетки.   Пример:
искусственная беременность.
   Но если девяносто пять процентов  клетки  программируется  вначале  в
виде  "голографических",  солитонных  процессов,   то   мы,   научившись
моделировать эти процессы, не будем нуждаться В  переносе  генов,  ни  в
переносе белков и, наверное, можем обойтись без лекарств. Это я  называю
солитонной, или голографической, фармакологией.
   - Это приоритет советских ученых?
   - В какой-то степени да. Я думаю, что открытие фотогенетических лучей
Гурвичем, работы Бауэра, в значительной мере  Чижевского  делают  такого
рода приоритеты.
   - А каковы перспективы идеи?
   -  Перспективы,  думаю,  колоссальные.  Потому  что,  зная  всю   эту
голографическую организацию взаимодействий, можно будет ее  использовать
в качестве основного средства  прогнозирования  и  управления.  Подобные
эксперименты на клетках мы уже в своих лабораториях имеем.
 
7. "Наркомафия это оружие купит...". 
 
   - В недавнем интервью французскому  журналу  "Пари-матч"  вы,  Влаиль
Петрович, выразили тревогу по поводу реальной опасности создания  оружия
массового  психического  воздействия.  Неужели   наука   готовит   такой
"подарок" человечеству?
   -  Всякое  фундаментальное  исследование,  как,  например,   изучение
энергетических источников ядерных процессов, таит в себе в  равной  мере
использование этих знаний как для добра, так и для зла.
   В психических процессах, в информационно-энергетических переносах,  в
микролазерной   технике,   в   "голографических"    структурах    таится
колоссальный резерв для  лечения,  для  профилактики,  для  понимания  и
раскрытия  интеллекта  человека  и  столь  же   большой   разрушительный
потенциал. Если мы будем  накалять,  обострять  соревнование  в  поисках
этого оружия, открытость послужит лишь  благу.  На  этом  я  как  ученый
настаиваю категорически.
   Мировое сотрудничество в этих проблемах  должно  контролироваться  на
уровне Совета Безопасности ООН, и там нужно немедленно создавать  корпус
такого  контроля.  В  нашей  стране  он  тоже  необходим,  только  не  в
академических кругах и не в Минздраве, а как независимый контроль.  Если
его не  будет,  то  не  "пентагоны",  а  мафии  это  оружие  купят.  Ибо
наркомафия владеет сегодня миллиардами. Она все  купит.  Есть  и  другие
мафии.  И  не  надо  думать,  что  мы,  водрузив  мир  на  Земле   через
правительства,  с  договорами  на  официальных,  военных  уровнях,   эту
проблему  отодвинули.  Это  будет   болезнь   человечества   в   области
неуправляемых систем терроризма. Не дай Бог, но может так статься.
   Не исключено, что некоторые  работы  следует  притормозить,  но  тоже
открыто, под контролем. Вот почему с  нашими  коллегами  в  Европе  и  в
Америке,  всего  в  шестнадцати  странах,  мы  подписали  и   продолжаем
подписывать обязательство ученых - Декларацию о  ведении  этих  работ  в
гуманных целях, в открытых лабораториях, о неприменении их в  различного
рода конкретных сферах. И об этической норме наших взаимодействий.
   Декларация не правительственная. Но если  сейчас  волевым  характером
эти работы приостановить,  то  они  уйдут  в  подвалы  закрытых  военных
лабораторий, мафии  и  потом  выплывут  готовым  оружием.  Закрывать  их
нельзя,  остановить  прогресс  мысли  невозможно.  Джинн  уже  вышел  из
бутылки.
   - Мрачные прогнозы...
   - Не мрачные. Потому что на другом полюсе - реальные пути для  борьбы
с опухолевыми процессами, глубинное познание  I  психических  процессов.
Это  проблема  человеческого   бессмертия,   которая   вполне   серьезно
становится предметом большой глобальной науки.
 
8. "Копятся неудовлетворение и страх перед медициной". 
 
   - В последние годы  страну  захлестнула  волна  повального  увлечения
нетрадиционной   медициной,   экстрасенсами,   различными   мистическими
явлениями. И, несмотря на многочисленные публикации  на  эту  тему,  нет
четкого научного объяснения происходящему...
   - Начнем с того, что до сих пор мы представляли  живое  вещество  как
сложный континуум белково-нуклеинового энергетического  процесса.  Но  в
истории жизни людей накапливались материалы о  том,  что  взаимодействие
живых  организмов  не  ограничивается  только   этим.   Возможен   обмен
информацией  издалека.  И  действительно,  шаман   или   жрец   способен
существенно что-то сделать, не подливая яда  и  не  делая  выстрела.  Из
народной медицины известно, что  при  целом  ряде  труднейших  состояний
человека,  когда  даже  современная  медицина  как   будто   оказывалась
бессильна, эти действия были возможны.
   Мировое  естествознание   в   целом   сейчас   находится   на   грани
определенного  кризиса.  Белково-нуклеиновые  процессы   не   раскрывают
сущности жизни. И вся наша современная  научная  медицина  с  гигантской
химией наносит вреда, может быть, уже больше, чем пользы.
   Преждевременное  старение  не  удается   остановить   ни   химической
профилактикой, ни рациональным  питанием,  ни  здоровым  образом  жизни.
Нарастает  эпидемия  хроники.  Ясно,  что  естествознание  упирается   в
непонимание каких-то более глубоких  организаций  жизни.  И  этот  фронт
нового представления (не отрицания биохимии, а  понимания  биофизических
конструкций, "топографических" организаций) идет в мировой науке.
   В нашей стране аналогичные исследования интенсивно велись  где-то  до
тридцатых годов, а еще раньше - русскими учеными в конце прошлого  века.
Сталинизм вел тотальное уничтожение этих направлений,  подчас  вместе  с
самими учеными. А сама сущность биофизики была извращена. Все это сужает
возможность нашего ответа на  те  вопросы,  которые  задает  жизнь.  Эти
причины лежат в плоскости науки.
   С другой стороны - неудовлетворенность  населения  нашей  химической,
скорее   захимической   медициной,   страх   перед   ней.   Вот   почему
восстанавливается  знахарство,  происходит   взрыв   мистики,   недобрых
религиозных традиций, некоего их суррогата. Минздрав не в  состоянии  их
контролировать, а экономика по организации кооперативов способствует.
   Нынешний всплеск так называемого шаманства очень напоминает  то,  что
было в Европе и Америке примерно двадцать пять лет назад. Тот же кризис,
неудовлетворение плюс дороговизна медицины. Но законы в Штатах оказались
жестче и не дали раздуться пожару. К тому  же  западная  медицина  нашла
свою "колею", где человеческое здоровье, труд, продукт,  потребительская
стоимость и  обратная  связь  сбалансированы.  В  Советском  Союзе  идет
гигантский разбаланс. Он  взрывом  пахнет.  Поэтому  наши  средневековые
мистерии, повторяющие прошлое Штатов и Европы, захлебнутся, так как  они
попадают на
   Колоссальное депонирование  денег,  неудовлетворенность  медициной  и
несут в себе не культурную, а  в  подавляющем  большинстве  мистическую,
синкретическую подоплеку. Остается удивляться  малокультурию  населения.
Казалось бы, взрослые, зачастую с высшим образованием люди, а  открывают
телевизор Кашпировскому. Тот, кто разрешает, не ведает, что творит.
 
9. "Человек возник не по Дарвину". 
 
   - Вы много занимаетесь аномальными явлениями. Что в  этой  связи  вам
видится самой большой загадкой жизни?
   - Как  ученый  я  формулирую  гипотезу  и  утверждаю?  Около  четырех
миллионов лет на Земле как космическом теле  появляется  несколько  форм
живого вещества. Они реализуются  в  белково-нуклеиновых  структурах,  а
также  в  полевых  формах  организации  жизни,  столь  же  сложных.   Их
взаимодействие и есть эволюция  жизни  на  Земле.  Рассматривая  ее  как
белково-нуклеиновую, мы глубоко ошибаемся, видимо, мы еще на заре  наших
знаний. И это трагично, так как наше безрассудное самоуничтожение  может
привести не только к уничтожению белково-нуклеиновой экологии, а к более
глубокому воздействию на полевые формы.
   Если человек возникает  на  поверхности  Земли,  то  не  по  эволюции
Дарвина,  а  как  взрыв  организации  топографических  полевых  структур
интеллекта.  Люди  на  заре  своего  возникновения,  объединенные   этим
интеллектом, на поверхности Земли жить не могли. И в процессе  адаптации
приходят к языку. Так что  наш  семантический  язык  -  вторичная  форма
адаптации интеллектуального живого вещества на поверхности Земли.
   На поверхности Земли, в  самой  Земле,  в  ее  окружении  сохраняется
общечеловеческий интеллект  в  виде  топографических  структур.  Другими
словами, все вокруг - живое  и  мыслящее.  Человек  весьма  самонадеянно
считает себя единственным  носителем  интеллекта  на  Земле.  У  нас,  в
советских лабораториях, есть такие конструкции.
   С этой интеллектуальной топографической жизнью Земли отдельные  люди,
наделенные особой психикой, могут вступать в полевые контакты. Это  было
с Блавацкой,  Еленой  Рерих...  Есть  много  и  других  примеров.  Такие
свойства изначально были основой человеческой сути.  Люди,  которые  эти
свойства не затормозили, выявляются в  виде  экстрасенсов  или,  скажем,
Ванги. Это наша обычная  природа,  но  только  заторможенная  эволюцией,
социальными конкретностями.
   - Не кажется ли вам,  что  наука  утратила  такое  целостное  видение
феномена человека в космическом потоке жизни?
   - Восстановлению такого видения поможет опора  на  духовное  наследие
русских религиозных философов  Флоренского,  Федорова,  широко  мыслящих
ученых-натуралистов Вернадского, Тейяра де Шардена.
   Здесь я хочу подробнее остановиться на религии...
   Религия - это базисный процесс культуры. Это не надстройка.  Религия,
так же как  и  другие  институты  культуры  и  науки,  -  это  "обереги"
человечества. Не в научном, но в очень далеко  смотрящем  догматическом,
априорном мышлении. А  сейчас  религию  мы  разрушили.  Если  мы  сумеем
восстановить в стране христианскую православную веру, то скорее всего  в
том виде, в каком она была в конце девятнадцатого века. Между тем в  тот
период  православная  Россия  стояла  на  грани  реформации  церкви.   О
необходимости этого писали Толстой, Достоевский... Этика церкви сейчас -
великое дело, но ее надо сегодня акцентировать на Нагорную проповедь, на
Новый Завет. Культуре, науке, церкви  нужно  стремиться  к  сближению  в
решении стоящих перед ними гуманитарных задач.
 
10. "Каждый ученый должен знать, что он знает мало". 
 
   - Влаиль Петрович, если оглянуться на  жизнь,  прожитую  в  науке,  и
задаться вопросом: что  главного  удалось  сделать  и  чего  сделать  не
удалось? Вы говорите, что как шестидесятник не  поняты.  Насколько  этот
драматический итог вы относите к своей  биографии  не  как  организатора
науки, а как собственно ученого со своими планами, замыслами, работами?
   - Видите ли, после того, как я вернулся с  фронта,  после  того,  как
почти год пролежал в госпиталях, взгляды на сущность и на жизнь, как и у
многих фронтовиков, у меня, конечно, изменились.  Поэтому,  может  быть,
доверие  к  людям,  содействие  им  в   каком-то   добром   деле   стали
доминировать. Если я кому-то помог - это уже много,  это  уже  итог.  Но
успел я сделать и многое из того, что мог сделать  в  те  трудные  годы.
Досадно, я уже говорил, что наши взаимосвязи с  иностранными  партнерами
наладились очень поздно. Думаю, мировое признание придет потом. Не лично
меня, а этих работ, которые,  как  мне  кажется,  составят  колоссальный
фундамент   для   многих   новаций.   Наверное,   именно   здесь   грань
удовлетворения и неудовлетворения.
   Качество ученого все-таки состоит  в  том,  чтобы  он  каждую  минуту
ощущал и понимал в себе, что  он  очень  мало  знает.  Это  относится  к
позиции  в  целом,  потому  что  раскаяться  в  ошибках,  сказать  людям
откровенно о них - значит понять, куда идти дальше...
 
ЮРИЙ ТКАЧЕНКО 
 
   Корреспондент "Правды" К. Аксенов недавно рассказал  об  удивительном
случае на даче Сталина... .
   Не утомляя читателя догадками, сразу скажу: все ехали на дачу  И.  В.
Сталина. Именно здесь должно было произойти
   Сенсационное событие, о котором в последнее  время  в  городе-курорте
шли самые невероятные пересуды. А "виновником" события  стал  не  бывший
обладатель дачи,  а  простой  смертный  -  житель  Сочи  Юрий  Ткаченко,
генеральный директор международного  центра  нетрадиционной  и  народной
медицины "Кавказ".
   Не  берусь  гадать,  почему  для  проведения   своих   необыкновенных
экспериментов Ткаченко  выбрал  дачу  Сталина.  Может  быть,  это  место
способно "возвысить" происходящие события? А может, потому, что есть тут
сауна и  бассейн,  где  после  сеанса,  отнимающего  немало  сил,  можно
погреться и отдохнуть в спокойной обстановке...
   Примерно в 16 часов настал волнующий момент. На обнаженного до  пояса
Ткаченко нацелились объективы телекамер и фотоаппаратов. Юрий  Павлович,
не мешкая и не томя собравшихся ожиданием, установил  необычный  рекорд.
Сперва к своей груди  он  "примагнитил"  металлическую  плиту  весом  30
килограммов, а затем приложил к ней  еще  одну.  Почти  четверть  минуты
удерживал Ткаченко груз в полцентнера весом в отвесном положении. Словно
какая-то невидимая внутренняя сила человеческая намертво приклеила его к
мо