бивать. Я облегчу вашу задачу и просто исчезну.
     Они точно оцепенели.
     Наконец майор откашлялся и смущенно посмотрел на коллег.
     -- Ну что же вы молчите? -- снова заговорил Бьюкенен. -- У нас возникла
проблема. Давайте ее обсудим.
     -- Капитан, вы отдаете себе отчет в том, что сейчас сказали? -- неловко
спросил майор.
     -- Вполне.
     -- Это напоминает паранойю.
     -- Прекрасно, -- хладнокровно произнес Бьюкенен. -- Никто не приказывал
меня устранить. Сделаем вид, что столкнулись с непроизвольным актом насилия,
каким вам его и хотелось представить. Пусть будет по-вашему. Для меня это не
имеет значения. Но давайте вернемся к делу. Вы получаете двойное  прикрытие:
Холли Маккой не пишет свою статью. Я исчезаю, и полиции некого допрашивать.
     --  После  того,  что  вы тут наговорили, --  нахмурился  майор,  --  я
искренне  рад, что  мы решили за вами понаблюдать. Длительная конспиративная
работа не пошла на пользу вашему здоровью.
     -- Вам нужно отдохнуть, -- вступил в разговор Алан. -- Вы только что из
больницы и, по вполне понятной причине, устали.
     --  Ножевое ранение,  -- добавила  женщина. -- Новая травма головы.  На
вашем месте я бы...
     -- Откуда вы  знете, что  у  меня травма  головы? Я никому  об этом  не
говорил.
     -- Просто предположила.
     -- Или узнали от человека, которого послали меня убить.
     --  Капитан,  вы слишком  взволнованы. Я  хочу... я  приказываю  вам не
выходить  из  номера. Постарайтесь отдохнуть  и  выспаться.  Завтра утром  в
девять  ноль-ноль  мы  продолжим  разговор.  Надеюсь,  к  тому времени  ваше
самочувствие изменится в лучшую сторону.
     -- Не могу вас осуждать за желание защитить  дело, но  давайте не будем
ходить  вокруг да  около.  Теперь, когда я предложил вам выход, меня незачем
убивать.
     Алан окинул Бьюкенена озабоченным взглядом и последним вышел из номера.

12
     Бьюкенен неверной походкой пересек комнату  и закрыл дверь  на ключ. От
трудного разговора голова разболелась еще сильнее. Он проглотил три таблетки
и запил их водой из-под крана. Во рту так пересохло, что он выпил еще стакан
воды. Взглянул в зеркало и увидел темные круги под глазами. На него смотрело
лицо смертельно усталого человека.
     Вернувшись  в спальню, Бьюкенен задернул  шторы и вытянулся на кровати.
Болел бок, но темнота действовала успокаивающе.
     Однако мысли продолжали крутиться вокруг недавнего разговора.
     Удалось ли мне их убедить?
     Он  не понимал,  почему  так  заботится о Холли. Они встретились  всего
несколько  дней назад и теоретически находятся  по  разные стороны баррикад.
Именно из-за нее и начались его беды. Не вмешайся она не в свое дело, Джек и
Синди, возможно, были  бы живы. Однако не Холли Маккой убила Дойлов, а люди,
на которых он работает. Точно так же,  как убили Бейли. Они  убили бы и его,
окажись он поблизости в тот момент, когда Большой Боб открыл сумку.
     Они выжидали  время, чтобы избавиться от  меня  и не  вызвать  при этом
подозрений.
     Холли Маккой.
     "Может  быть,  она мне  нравится?"  --  спросил себя Бьюкенен.  В
прежние времена  интересы дела были  для него превыше всего  и  ради них  он
оправдал бы что угодно, в том числе и убийство журналистки. Теперь же...
     Что теперь?
     Может быть, работа перестала меня интересовать? Или...
     Или я становлюсь нормальным человеком?
     Человеком-то человеком, но кем?

13
     -- Мне хотелось бы снова вернуться к одной теме, -- сказал Алан. Он вел
машину. Рядом с ним сидел майор Патнэм, а капитан Уэллер наклонилась к ним с
заднего сиденья. -- Вам что-нибудь известно о приказе устранить Бьюкенена?
     -- Абсолютно ничего, -- ответила блондинка.
     -- Я не получал таких инструкций, -- покачал головой майор.
     -- Могу сказать то же самое, -- заключил Алан.
     -- А  что в  отношении  Джека  и  Синди  Дойл?  -- спросил Патнэм. -- Я
считал, что Дойл действительно покончил с собой.
     -- И я,  -- подтвердила  женщина.  -- Бьюкенен застал  меня  совершенно
врасплох, когда сказал,  что их  убили.  Мне  ничего  не  известно о приказе
устранить Дойлов.
     -- Кто пытался убить Бьюкенена? -- задал Алан новый вопрос.
     -- Попытка ограбления -- пожалуй,  самое  логичное объяснение, -- пожал
плечами майор.
     --  В толпе  людей перед рестораном? --  руки Алана, лежащие  на  руле,
напряглись. --  Карманная кража -- да. Но я никогда не слыхал о карманниках,
которые пытаются зарезать прохожего, чтобы вытащить у него бумажник.
     -- А что,  если  на него напал какой-нибудь псих, из тех, что бросаются
на людей ради собственного удовольствия? -- предположила блондинка.
     -- Похоже  на правду,  -- Алан  повернул на Канальную  улицу.  -- С ума
можно сойти, но похоже на правду.
     -- Беда в другом.  Бьюкенен считает, что это мы приказали его убить, --
хмуро проронил майор. -- Действительно, с ума можно сойти.
     -- Думаете, он и в самом деле в это верит? -- усомнилась женщина. -- Он
прирожденный актер и умеет говорить очень убедительно.
     -- По крайней мере, меня он убедил, -- ответил Алан.
     -- Зачем ему лгать? -- спросил майор.
     -- Чтобы создать  нечто вроде дымовой  завесы, запутать  нас  и отвлечь
внимание от журналистки.
     -- Но зачем? -- снова спросил майор.
     --  Возможно,  Бьюкенен прав  и устранение журналистки не  решит  наших
проблем,  а  только  усугубит  положение,  --  заметил  Алан.  --  Если  она
действительно напугана  и не станет писать статью, можно считать, что задача
выполнена.
     -- "Если"! Я все время слышу "если".
     -- Я согласна с Бьюкененом, -- сказала капитан. -- Думаю,  самое лучшее
-- оставить журналистку в покое.
     -- В таком случае решение остается за полковником, -- подвел  черту под
разговором майор.
     Некоторое время они ехали молча.
     -- Мы  все еще не выяснили один  вопрос.  --  Алан прищурился от яркого
света фар идущих навстречу машин.
     -- Какой?
     -- Кто  пытался  убить  Бьюкенена?  Предположим,  это  был не  псих,  а
профессионал,  который  выполнял  чей-то  приказ.  Если  мы  не  приказывали
устранить Бьюкенена, то кто это сделал?

14
     Существует правило: если связной  не появился в  назначенное  время,  а
запасных вариантов не существует, необходимо вернуться на то же место спустя
двадцать четыре  часа. Если повезет, встреча  состоится,  но  если  человек,
которого ты ждешь, не придет и на второй день...
     Бьюкенен не хотел думать о таком исходе. Он шел по узким шумным улочкам
Французского квартала. Снова играл джаз. На тротуарах  танцевали. Однако  на
этот  раз карнавальных костюмов нет. Лица прохожих не  скрыты иод масками, и
ему гораздо легче заметить  возможную слежку.  Если в  тот праздничный вечер
Бьюкенен  выделялся  среди ряженых,  то  сегодня  он  мог без особого  труда
смешаться с толпой, перейти на другую улицу и уйти от преследования.
     С чувством,  что  просматривает  уже однажды виденную  пленку, Бьюкенен
миновал  Джексон-сквер, окинул взглядом Дейтер-стрит и направился к  входу в
"Кафе дю монд". Воспоминание о боли от ножа заставило его поморщиться.
Хотя  посетителей оказалось  меньше, чем вчера, в ресторане опять не нашлось
свободных  мест.  На  этот  раз  он  предусмотрительно пришел  пораньше:  до
одиннадцати оставалось еще сорок пять минут.
     Сгорая от  нетерпения он  дождался  своей  очереди  и  в  сопровождении
официантки прошел к маленькому круглому столику в углу.  Бьюкенену  повезло:
оттуда было удобно наблюдать за входящими.
     Однако этого ему показалось недостаточно, и, заметив, что в центре зала
освободился столик, он перебрался поближе к двери. Примерно на этом же месте
они сидели  шесть лет  назад. Не именно за этим столом, но  здесь  Хуана его
сразу заметит.  Ее взгляд обежит лица посетителей  и  остановится на нем. Он
поднимается и, улыбаясь, пойдет к ней навстречу.
     Бьюкенен посмотрел на  часы. Без двадцати одиннадцать. "Скоро, --
подумал он. -- Уже скоро".
     Опять  заболела  голова.  Подошел официант, Бьюкенен  заказал фирменное
блюдо:  кофе с молоком и  пончики.  Еще он  попросил принести воды. На самом
деле ему нужна была только вода -- запить таблетку. А все остальное он взял,
чтобы его не попросили покинуть кафе.
     Скоро.
     Хуана.
     "Я  люблю  тебя, --  сказал он  ей. -- Хочу, чтобы ты знала -- ты
всегда  будешь  самым  дорогим  мне  человеком.  Самым  близким.  Если  тебе
когда-нибудь будет нужна помощь, если я что-нибудь смогу  для тебя  сделать,
то  можешь рассчитывать на  меня.  В  любое  время.  В  любом месте.  Только
позови..."
     Бьюкенен  чуть  заметно  вздрогнул --  официант  принес  воду,  кофе  и
пончики.   Проглотив  таблетку,   он  взглянул  на  часы:  пятнадцать  минут
пролетели, как одно мгновение. Уже почти одиннадцать.
     Он не отрываясь смотрел на вход в кафе.
     Вот та  самая  открытка,  которую  я  никогда  не собиралась  посылать.
Надеюсь, то, что ты обещал, -- это было  всерьез.  Тогда же  и там же, где в
последний раз. Рассчитываю на тебя. ПОЖАЛУЙСТА.
     -- Что-нибудь случилось, сэр?
     -- Простите?
     -- Вы сидите уже полчаса и совсем не притронулись к еде.
     -- Полчаса?
     -- У нас много желающих, и если...
     -- Я жду знакомого.
     -- Даже если так, сэр, другие люди тоже хотели бы...
     -- Повторите заказ, вот, возьмите десять долларов за ваше беспокойство.
     -- Благодарю, сэр.
     Бьюкенен снова уставился на дверь.
     Полночь.
     Час.
     На него озабоченно поглядывали, перешептывались.
     Два часа. Он понял, что Хуана не придет.
     Что с ней случилось?  Она просила о помощи. Почему она не позволила ему
доказать, что он по-прежнему любит ее?

15
     Бьюкенен собрал чемодан и  положил на кровать заполненную карту  гостя.
Была  глухая ночь,  и  никто  не  видел,  как он  вышел из гостиницы,  через
служебный вход. На темной улице Лафайетта Бьюкенен поймал такси.
     -- Куда  едем, сэр? -- настороженно спросил водитель, точно  в три часа
ночи человек с чемоданом мог представлять угрозу.
     -- Куда-нибудь, где можно взять машину напрокат.
     -- Садитесь, -- кивнул водитель. -- Поздновато для прогулок, а?
     -- Это уж точно.
     Оноткинулся на спинку заднего сиденья и погрузился в размышления. Легче
всего добираться самолетом.  Но  ждать  до утра рискованно.  Во-первых,  его
вчерашние гости могут прийти  раньше девяти часов,  а во-вторых, у него мало
наличных для покупки билета. Придется воспользоваться кредитной карточкой на
имя Брендана Бьюкенена. Майор, капитан и Алан сразу выйдут на его след.
     В  агентстве  по  прокату  автомобилей ему  тоже потребуется  карточка,
только в этом случае нигде не будет отмечено, куда он поедет. След  начнется
и закончится в Новом Орлеане. Если повезет, они смирятся с его исчезновением
и прекратят  поиски, поверив, что он действительно  не опасен. Желая еще раз
убедить их в своих добрых  намерениях,  Бьюкенен оставил  на кровати  письма
Алану.
     -- Приехали, сэр.
     -- Что вы сказали? -- Бьюкенен выглянул в окно и увидел ярко освещенный
офис агентства проката и расположенную поблизости заправочную станцию.
     -- На вашем месте, я бы сперва отдохнул. Уж больно вид у вас неважный.
     -- Ничего. Со мной все в порядке.
     "Нужно быть повнимательнее", -- подумал он.
     Бьюкенен расплатился с водителем и, стараясь не сгибаться под  тяжестью
чемодана, вошел в дверь офиса. В глаза ударил яркий электрический свет, и он
непроизвольно зажмурился.
     Усталый человек в очках сунул ему бланк договора.
     --  Пожалуйста,  вашу  кредитную  карточку  и права.  Номер  страховки.
Распишитесь внизу.
     Ему  пришлось бросить взгляд на кредитную  карточку, чтобы увидеть, чье
имя он собирается использовать. "Бьюкенен. Брендан Бьюкенен".
     Проклятая голова. Болит и болит.
     Хуана.
     Необходимо найти Хуану.
     Есть только одно место, откуда можно начать поиски.

16
     -- Все  улажено,  -- сказал Реймонд.  Откинувшись в кресле собственного
самолета, Алистер
     Драммонд просматривал бумаги.  Фюзеляж едва заметно  вибрировал.  Слова
Реймонда заставили его оторваться от чтения.
     -- Подробности? -- сухо потребовал он.
     -- По радио  только что передали: "Вчера вечером в автокатастрофе
погиб  директор  Национального  института  археологии  и  истории.  Трагедия
произошла неподалеку от Национального дворца".
     -- Печальный случай, -- покачал головой Драммонд. Несмотря на  возраст,
он  не выглядел  утомленным, хотя  за двое суток  успел побывать  в Москве и
Саудовской   Аравии   и  теперь  возвращался  на  Юкатан.   --  У  нас  есть
доказательства причастности Дельгадо?
     -- Тот,  кому Дельгадо  поручил это задание, --  наш человек.  Он будет
свидетельствовать против шефа, если мы гарантируем ему безопасность.
     -- Мы?
     -- Я хотел сказать "вы".
     -- Меня удручает ваше небрежное обращение с местоимениями, Реймонд. Мне
не хотелось бы думать, что вы считаете нас равными.
     -- Простите, сэр, я оговорился.
     -- На его место кого-нибудь назначили? Реймонд утвердительно кивнул.
     -- Лояльный человек?
     -- Деньги сделают его еще лояльнее.
     -- Хорошо,  -- произнес Драммонд  слегка надтреснутым  голосом, который
выдавал  его преклонный  возраст. -- Женщина  теперь  не  нужна,  даже  если
удастся  ее найти. У нас есть другое средство давить на  Дельгадо.  Судя  по
всему, он станет следующим  президентом  Мексики.  Станет, если только мы не
поведаем миру  о  преступлениях  господина  министра.  Сделайте  так,  чтобы
Дельгадо узнал: мы  располагаем доказательствами того, что он приказал убить
директора  института.  Пусть знает, что его  судьба по-прежнему  зависит  от
меня.
     -- Будет исполнено, сэр.
     -- Когда он станет президентом, я смогу сделать гораздо больше.
     -- Все, что пожелаете.
     -- Пожалуй.
     -- Мне кажется, вы все-таки хотите, чтобы я нашел женщину.
     Драммонд обнажил зубы в  хищной усмешке. Морщины на  лице углубились, и
стало заметно, что он очень стар.
     -- Из-за нее я  едва не  потерял  все,  что имею.  Когда твои  люди  ее
найдут...
     -- Да, сэр?
     -- Пусть прикончат ее на месте.

ГЛАВА 9

1
Сан-Антонио, Техас
     В  Сан-Антонио Бьюкенен приехал  поздно  вечером.  За  спиной  остались
Батон-Руж, Бомонт, Хьюстон и десятки техасских городишек, разбросанных вдоль
шоссе.
     Несколько раз,  когда головная боль становилась нестерпимой  и начинала
ныть рана в боку, Бьюкенен останавливал машину и отдыхал. Утром в Бомонте он
нашел  гостиницу, побрился,  принял душ и поспал пару  часов, а днем  уехал,
провожаемый озадаченным  взглядом  гостиничного клерка. Ничего  хорошего  --
привлек   к   себе  ненужное   внимание.  Еще  хуже,  что   снова   пришлось
расплачиваться  с помощью  кредитной  карточки,  и  теперь  Алану,  майору и
капитану ничего не  стоит вычислить его местонахождение. Впрочем, когда  они
это  сделают, он  будет уже далеко, а  узнать, куда он уехал, им не удастся.
Конечно, они могут поднять материалы о его прежних заданиях, но за последние
шесть лет  их  наберется  столько,  что  потребуется  немало времени,  чтобы
отыскать  связь  между  Новым Орлеаном  и  Сан-Антонио.  К  тому времени  он
окажется совсем в другом месте.
     Бьюкенен  подъехал  к  ближайшему  кафе,  не  выходя  из  машины  купил
несколько  гамбургеров и пакет жареной картошки с соусом. Наскоро перекусив,
он запил еду кока-колой. По  дороге он трижды съезжал с автострады и выбирал
местечко на стоянке, чтобы  забыться тревожным  сном. Он нарочно ставил свой
"таурус" в самом шумном месте: звук машин  и  голоса  людей не  давали
уснуть  по-настоящему,  а Бьюкенен  боялся, что  если заснет, то  проспит до
следующего утра.
     Но  время терять  нельзя.  Нужно поскорее  добраться до  Сан-Антонио  и
начать  поиски Хуаны. Почему она не пришла на встречу? Какое несчастье с ней
случилось? Несмотря на головную боль и сумятицу в мыслях, Бьюкенен попытался
спокойно обдумать происходящее. Может быть,
     он  принял  все  слишком близко к  сердцу?  Обещание,  данное  женщине,
которую не  видел шесть лет. Мольба  о помощи в виде зашифрованного послания
на почтовой открытке.
     Возможно, он неправильно оценил  ситуацию. Какой смысл ей  обращаться к
нему после столь долгого молчания? И почему он? Неужели Хуане  больше некого
попросить о помощи?
     Почему она выбрала именно его?
     Все  эти  вопросы  оставались  без  ответа.  И  только  в  одном он  не
сомневался. Что-то происходит с ним самим.
     Что-то ужасное.
     Бьюкенен  постарался сообразить, когда это  началось.  Возможно,  после
ранения в Канкуне или в результате • травмы черепа, которую он получил,
переплывая  пролив. А может  быть,  когда его пытали в  тюрьме  Мериды  и он
ударился головой о бетонный пол. Или когда после нападения он  упал и  снова
ударился головой.
     Однако чем дольше он размышлял, тем яснее  ему становилось: причина его
страха  кроется  в  другом.  Несомненно,  полученные  им раны  сказались  на
здоровье не  лучшим образом, но  главное  не  это.  Проанализировав  события
последних недель, Бьюкенен почувствовал, что близок к разгадке.
     Дело не в физической, а в душевной травме.
     Он не знает, кем себя считать.
     Запутался, перевоплощаясь  в других  людей. За последние восемь лет  он
сыграл не менее двухсот ролей. Бывало,  если требовалось подобрать агентуру,
он  в  течение  дня  поочередно  изображал  шесть различных  персонажей.  За
прошедшие две  недели он становился Джимом  Кроуфордом, Питером Лэнгом, Эдом
Поттером, Виктором Грантом и...
     Брендан Бьюкенен.
     Вот  и нашлась причина всех зол. Он рассчитывал,  что, распростившись с
именем  Виктора  Гранта,  получит  новое  задание  и  новую  легенду.  Но  в
Александрии Алан  сказал  ему,  что  его отстраняют от оперативной работы  и
Брендану Бьюкенену придется стать... Самим собой.
     Но,  черт  возьми, кто такой Брендан Бьюкенен?  Он даже не знает, какую
одежду  тот предпочитает  носить  и что  любит  есть  на ужин. Конечно,  это
мелочи,  страшно  то, что в  глубине  души он перестал отождествлять  себя с
Бренданом  Бьюкененом. Он,  точно актер, всю  жизнь  играл  чью-то  роль,  а
оказавшись за воротами театра, почувствовал, что внутри -- пустота.
     Профессия  определяла не  только  поступки.  Она формировала  личность.
Теперь,  когда он остался не  у  дел, существование потеряло для него всякий
смысл.  Бьюкенен  испытал настоящий  шок,  осознав, что до  конца  дней  ему
предстоит играть  одну и ту же роль  --  роль  Брендана  Бьюкенена. Поэтому,
пытаясь  избежать  своей  участи, он  превратился  в  Питера  Лэнга  и  стал
разыскивать  самого важного человека  в  жизни  Лэнга. А  может  быть, в его
собственной жизни. Ведь останься он тогда с Хуаной, все могло бы быть совсем
иначе.
     "Мне нравится Питер Лэнг", -- подумал он.
     А Питер Лэнг любил Хуану.

2
     За Хьюстоном Бьюкенен сделал остановку, чтобы позвонить по телефону. Им
владели  смешанные чувства  радости  и  тревоги,  он  размышлял о  том,  что
единственным человеком, связывающим его с миром Брендана Бьюкенена, остается
Холли  Маккой. Они знакомы всего  несколько дней.  Она представляла для него
угрозу,  и тем  не менее он испытывал  непреодолимое желание защитить Холли,
уберечь ее  от  опасности, в  которую она попала, пытаясь  его  разоблачить.
Хорошо,  если ему удалось убедить майора,  капитана  и Алана, что со статьей
покончено. В этом случае есть большая вероятность того, что они оставят ее в
покое. Но что скажет полковник? Захочет ли он прислушаться к их советам?
     Бьюкенен  не  солгал,  когда сказал, что  Холли  вылетела  в Вашингтон,
пообещав прекратить  работу  над статьей.  Она действительно была  испугана.
Однако необходимо  убедиться, что она не собирается переменить свое решение.
Заранее  пре