,  поскольку  он  свободен  от  догм  и
предрассудков... Вон те двое особенно способны.
   - Но разве то, что они делают, не опасно? - заметила  она.  -  Если  их
засекут, то...
   Константин окинул ее снисходительным взглядом.
   - Они лучше вас понимают, что такое риск, -  произнес  он.  -  Мне  так
кажется.
   - Просто они молоды и не  понимают,  куда  влипли,  -  ответила  она  с
откровенной иронией. - Просто вы используете их в своих целях...
   Константин показал в улыбке свои белые зубы.
   - Айя, вы молоды, я использую вас в своих целях,  и  вы  не  понимаете,
куда влипли, - сказал он. - Тем не менее вы нашли себя  здесь,  не  правда
ли? Сюда привела вас ваша воля. А моя  воля  создала  все,  что  вы  здесь
видите, и вскоре создаст кое-что еще.
   Айе  не  хотелось  слушать  длинные,  умные   и   скучные   размышления
Константина. Она сделала нетерпеливый жест рукой.
   - В любом случае, они моложе меня. И вполне вероятно...
   Взгляд Константина стал жестким.
   - Почему вы считаете, что жизнь молодых ценнее жизни стариков?  -  сухо
спросил он. - Для меня их ценность определяется теми  качествами,  которые
присуши молодости. Пройдут годы,  эти  парни  оглянутся  назад  и  назовут
сегодняшние события своим золотым временем. Потому что именно в это  время
они, в отличие от большинства своих сверстников, ясно  осознали,  кто  они
такие и на что способны. А если им не суждено дожить до той поры...
   Замолчав, Константин подошел к Айе, положил свою тяжелую ладонь  на  ее
плечо и пристально посмотрел ей в глаза.
   - Еще давным-давно я понял, что поступки сильных мира сего не  проходят
без последствий, - произнес он.  -  В  результате  моих  действий  погибли
тысячи мальчиков, девочек и младенцев, а вместе с  ними  тысячи  и  тысячи
простых людей, не имевших лично ко мне никакого отношения. Я не убивал  их
сам, и я не желал, чтобы они погибли.  Если  бы  я  мог  предотвратить  их
гибель, то именно так и сделал бы. Тем не менее они погибли...
   Некоторое время Константин помолчал.
   - Эти трое, по крайней мере,  действуют  добровольно,  -  кивнул  он  в
сторону юных магов.
   Айя давно забыла, во  что  обошлись  челокийские  войны,  в  ее  памяти
стерлись  картины  разрушения   метрополиса,   сравнимые   разве   что   с
уничтожением Барказии.
   - Я бы не  желала  для  себя  такой  ответственности,  -  сказала  она,
облизнув сухие губы.
   Он низко наклонился над ней.
   - Вы опоздали с отступлением, Айя, - произнес он. - Вы дали мне силу  и
теперь наравне с другими, в том числе и со мной, несете ответственность за
то, что произойдет. Кроме того, ведь кое-кто уже... умер.
   Первые  фразы  он  произнес  почти  шепотом  и  страстно,  последнюю  -
небрежно.
   Девушка с ужасом посмотрела на него.
   "_Забудьте об этом человеке. Проблемы нет_".
   -  Это  были  плохие  люди  и,  мне  показалось,  опасные,  -  произнес
Константин все тем же тоном. - Надеюсь, теперь вы будете спокойно спать.
   - Не думаю, - прошептала она.
   Он отошел в сторону, и его рука соскользнула с ее плеча.
   - Я тоже когда-то плохо спал, - многозначительно заметил он. - Но потом
это прошло...
   Он положил свои пальцы на ее запястье, как делал это  обычно  во  время
урока.
   - Ну что, начнем? - спросил он. - Или на сегодня достаточно?
   Айя молчала. "Мы хотим расширить  границы  нашей  власти".  Эти  слова,
сказанные недавно Сорией, звучали сейчас в ее ушах.
   "Кажется, к этому надо привыкать", - подумала Айя.
   Вслух она сказала совсем другое.
   - Если вы не против,  то  начнем  урок,  -  произнесла  она  и  покорно
последовала за Константином к операторскому пульту.

   ГАРГЕЛИУС ЭНЧУК НОСИТ ТУФЛИ ФИРМЫ ГУЛЬМАНА!
   ПОЧЕМУ ЖЕ ТЫ ИХ НЕ НОСИШЬ?

   -  Школа  Радрита  учит,  что  есть  три  вида  власти,  -  начал  урок
Константин. - Это власть над  собой,  власть  над  другими  и  власть  над
реальностью. Из них, по мнению школы, только  власть  над  собой  достойна
постижения. Мудрецы этой школы утверждают, что человек может овладеть лишь
собственным разумом. А знания  окружающего  мира  есть  не  что-иное,  как
отражение  внутреннего  видения  этого   мира.   Их   кругозор   ограничен
самопознанием,  их  цель  -  самосовершенствование.  При  этом  совершенно
отсутствует представление о том, ради чего все это. Вот почему я  в  конце
концов разошелся с ними.
   Константин  сделал  паузу  и  посмотрел  в  глаза  Айи.  Вероятно,  его
интересовала ее реакция.
   - Я готов согласиться с тем, что власть над собой -  это  основной  вид
власти, - продолжал он. Ведь именно самопознание и  умение  владеть  собой
естественным путем ведут к власти над другими и к власти над  реальностью.
В школе Радрита мне довелось встретить людей очень мощного интеллекта, все
они  пребывали  погруженными  в  самосозерцание  и,  сказать  по   правде,
раздувались от самодовольства...
   После  занятий  Айя,  как  всегда,  сидела  в  стремительно   несущемся
"Эльтоне", потягивала превосходное вино и чувствовала себя прекрасно.  Как
всегда, ее щеки горели, а в крови пела плазма. Но сегодня в ликующей песне
слышались  какие-то  новые  нотки,  вино  отдавало   горечью,   а   лекция
Константина о власти оставила ощущение  раздражения.  Он  сидел  в  машине
рядом с ней, но она не замечала его.
   "...кое-кто уже... умер".
   Вот что лишило ее привычного душевного равновесия. Раньше она старалась
не думать о последствиях встречи охранника Константина с костлявым  юнцом,
но теперь сам Константин сунул ей под нос весьма неприятный для нее  факт.
Ну и что из этого? А то, что она вынуждена теперь решать: стоит ли все  ее
обучение владению плазмой жизни человека?
   И в ее памяти стал прокручиваться урок, который только что проходил.
   - Школа Радрита ставила своей целью дать ученикам свободу, -  монотонно
говорил Константин. - Свободу от  страсти,  от  порыва,  по  существу,  от
самого мира, от жизни. Представьте реакцию моих родителей, когда я  заявил
им, что хочу учиться именно в этой школе. Эта школа отрицала все, чем  мои
родные дорожили... Может быть, потому мне  и  хотелось  так  сильно  пойти
именно туда.
   Айя слушала его, не перебивая.
   - Не является ли самоотстраненность от мира  элементарной  ловушкой?  -
размышлял между тем Константин. - Неужели ничто не имеет значения  или  не
должно иметь значения кроме  процесса  поиска  в  совершенно  бесстрастном
мозгу? И  это  есть  свобода?  Можно  ли  навсегда  спрятаться  в  кельях,
предаваться там медитации, сосредоточенно рассматривать пейзажи, созданные
собственным воображением? Можно ли жить, вздрагивая всю жизнь от того, что
кто-то вдруг обнаружит в тебе искренний порыв, искреннее чувство?
   Айя вернулась в настоящее время и отпила немного вина.
   "Отстраненность от всего - весьма неплохая идея, - подумала она.  -  По
крайней  мере,  сейчас.  Давайте  рассмотрим  проблему  беспристрастно   и
отстраненно. Умерли какие-то люди. Мне сказали, что они были плохие.  Хотя
я не знаю абсолютно точно, что на меня напали именно они,  все  же  доводы
против них достаточно веские: это их  башмаки  прошлись  по  моим  ребрам.
Следовательно, эти люди заслужили наказания. К тому же если они и  умерли,
то не я же их убила. Я не просила об этом, не устраивала этого. А  значит,
случившееся не имеет ко мне никакого отношения".
   И снова в памяти возник урок.
   - Избегать страсти не значит побеждать ее,  -  произнес  Константин.  -
Послушники школы Радрита так  и  не  поняли  этого.  Они  не  преодолевали
страсть, а просто отрицали ее. Вот почему  их  так  страшила  власть.  Они
знали, что она опасна. Власть очень легко может  стать  рабой  страсти.  И
особенно той страсти, которую вы не признаете, не хотите замечать.
   В "Эльтон" ворвался с улицы  какой-то  крик,  но  он  не  прервал  нить
воспоминаний. Живая картина урока нисколько не поблекла.
   - Верно, что человек, ставший рабом власти,  не  свободен,  -  произнес
Константин. - Но верно и то, что не свободен человек, избегающий  ее.  Так
как страсти являются неотделимой составной частью человеческой натуры, то,
подавляя и игнорируя их, невозможно быть полноценным человеком.
   Учение школы Радрита содержит принципиальную ошибку: слабыми делают нас
не страсти вообще, а неуправляемые страсти.
   Объедините страсть и разум. И  вы  получите  свободного  человека.  Это
_реальный_ человек. И он сможет освободить других.
   Именно в этом и заключается одна из возможностей плазмы.
   Айя снова немного отпила вина.
   "Если эти смерти не имеют ко мне никакого отношения, то почему  бы  мне
не спросить у Константина о том, что случилось? - мысленно произнесла Айя.
- И почему я не спрашиваю? Да потому, что боюсь услышать прямой ответ".
   Мысленно Айя снова перенеслась на урок.
   - Похоже, что сегодня моя лекция не достигла намеченной цели? - спросил
Константин, вновь посмотрев Айе в глаза. - Вы заняты  вашими  собственными
мыслями.
   - Да, - призналась она, не поворачивая головы в его сторону.
   - Возможно, мои рассуждения  носили  слишком  абстрактный  характер,  -
высказал он предположение. - Я хотел подвести вас к выводу о том, что  мои
конечные    цели    вовсе    не    абстрактны,    а    конкретны.    Новый
Город-Власть-Свобода. И это не для меня одного, а для всех. Да,  при  этом
не исключены жертвы. В столь консервативном, замшелом мире, как  наш,  где
уже в течение тысячи лет не происходило  никаких  коренных  перемен,  путь
революции не может быть гладким и  легким.  Поэтому  некоторая  жестокость
сейчас может предотвратить большое кровопролитие потом.
   Наконец она заметила  сидевшего  рядом  с  ней  в  машине  Константина,
который давно пытался обратить  на  себя  ее  внимание.  Сейчас  он  вдруг
схватил ее за локоть. Айя  часто  во  время  уроков  ощущала  пожатие  его
пальцев, но тогда это значило совсем другое. Сейчас же из  него  изливался
иной поток  энергии.  Айя  заглянула  ему  в  глаза  и  увидела  в  них...
_страсть_. Девушка с  испугом  осознала,  что  этот  огонь  в  его  глазах
непривычен для нее.
   За этим огнем таилась жадная,  неистовая,  всепоглощающая,  не  знающая
компромиссов, оков и преград страсть. Никакая школа Радрита  не  могла  бы
подавить _это_.
   - Послушайте, Айя, -  произнес  он  горячим  шепотом,  который  в  ушах
девушки отдавался громом. - Если Новый Город восстанет из руин,  то  любая
жертва, - да, да, _любая_ -  будет  оправдана...  Иначе  этот  мир  так  и
останется тюрьмой!
   Его пальцы стиснули ее руку сильнее всяких тисков, и Айя понимала,  что
вырываться не стоит. Голос Константина неприятно резонировал в ее  костях,
нервы напряглись до предела.
   - А если идея Нового Города рухнет, то,  значит,  правы  учителя  Сории
торгенилы, - продолжал Константин. - Значит, мы действительно  прокляты  и
живем в аду. В таком случае...
   Блеск в его глазах стал пропадать, хватка ослабела,  и  весь  он  сразу
как-то обмяк. Айя высвободила свою руку и поправила рукав.
   - В таком случае все  бессмысленно,  все  бесполезно,  даже  смерть,  -
закончил он упавшим голосом.
   Айя заглянула в его погасшие глаза, глаза человека, стиснутого  унылым,
безрадостным миром, и ей снова неудержимо захотелось приласкать и  утешить
Константина.
   "Это смешно, - мысленно произнесла она. - Нужны ли ему мои утешения?"
   Машина почти бесшумно скользила  по  улицам,  под  расцвеченным  яркими
всплесками плазменной рекламы небом. Айе показалось, что энергия  струится
по городу, точно кровь по артериям некоего  гранитного  паразита,  который
вальяжно  разлегся  на  поверхности  планеты.  В   темноте   улиц-каньонов
человеческие жизни вспыхивали наподобие  спичек:  немного  тепла,  немного
света и снова темнота.
   - Чем я могу помочь? - спросила она.
   А в ее голове проносились совсем другие мысли.
   "Он твой спонсор! Не нужны ему твои утешения. Нужно брать у него деньги
и как можно больше".
   Константин вскинул голову и посмотрел на нее:
   - Не думаю, что вы можете дышать под водой.
   Она недоуменно посмотрела на него:
   - Вы шутите?
   - Нисколько. Вы знакомы с аппаратом подводного дыхания?
   - Никогда им не пользовалась.
   - Вы можете взять на  следующей  неделе  два  выходных?  Этого  времени
вполне хватило бы на инструктаж.
   - Наверное, смогу.
   Она сама еще до конца не верила, что согласилась. Ведь  Константин  все
устроил так, чтобы он мог снять со счета ее деньги в любой момент,  и  вот
ее ответ ему... Да как же можно...
   "Это все ради Нового Города, - мысленно произнесла Айя. - Это все  ради
мечты".
   Ведь даже барказианской девушке из Олд-Шорингса надо во что-то верить.



14

   Константин принял все меры для того, чтобы его не узнали. По паспортам,
которые он показал Айе, они оба из Гуналаты. Сам он - доктор Чандрос.
   Они заняли  места  в  аэрокаре,  который  должен  был  доставить  их  в
метрополис Барчаб, что на  побережье  Каракийского  моря.  На  Константине
простой серый костюм с довольно-таки консервативными кружевами. Знаменитая
косичка поднята наверх и заколота шпилькой. Ее прикрывал  парик  огненного
цвета, спадавший до самых плеч. Айе, то бишь ассистенту  доктора  Чандроса
мисс Кельгер, все никак не удавалось отделаться от мысли, что  в  огненном
парике Константин еще более заметен и узнаваем, чем с косичкой.
   Впрочем, в паспорта никто не заглядывал.
   Аэрокар опустился на крышу отеля "Вулкан". Под завывание еще работающих
турбин, поднимавших целое облако пыли, Айя направилась ко входу  в  отель.
После полета она слегка покачивалась. Немного придя в себя, она обнаружила
на западе два голубеющих  вулканических  пика  с  заснеженными  вершинами.
Серый, раскинувшийся до самого горизонта, город так и не смог покорить их,
он выдохся где-то на середине склона.
   Айя впервые видела участок земли, на котором не было что-то построено.
   - Вулканы еще активные, - заметил Константин. - Вон тот, что  южнее,  -
Чукмарха.  Сорок  лет  назад  произошло  его  извержение,  тогда   погибли
пятьдесят тысяч человек.
   - Неужели только из-за этого строительство прекратили? - удивилась Айя.
- Потерять такой потенциал плазмы. Да это же позор!
   - Там слишком опасно, - невозмутимо произнес Константин.
   - И все равно зря они не пошли дальше, - стояла на своем Айя.
   Она знала, что люди подобны потоку воды, который заполняет все пустоты.
Есть только один способ остановить их - выстроить неприступную стену вроде
Щита.
   -  Конечно,  там  что-то  есть,  -  согласился  Константин.  -  Но  для
поддержания условий жизнедеятельности на такой высоте, да еще  при  низкой
температуре, требуется сложная система инфраструктуры.
   Они опустились на лифте вниз, где  их  уже  ждали,  и  прошли  в  номер
Константина. Выдержанная в  серебристо-черных  тонах  комната  изобиловала
зеркалами.
   Здесь Айю ждал сюрприз -  сидящая  на  диване  Сория.  Ее  ярко-зеленое
платье несколько оживляло холодноватый интерьер помещения.
   Сория бросилась  навстречу  прибывшим.  На  ее  шее  развевался  легкий
газовый шарфик, волосы слегка растрепались, а золотой амулетик  на  пряжке
пояса мелодично позванивал.
   Стремительно  подойдя  к  Константину,  Сория  обняла  его   и   крепко
поцеловала в губы.
   "Момо снова любит Бобр", - мысленно прокомментировала сцену Айя.
   При этом она ощутила непривычно острый приступ раздражения.
   - Геймард согласился! - сообщила Сория с радостной улыбкой. -  Но  тебе
все же нужно с ним поговорить.
   - Очень хорошо, - произнес Константин, закрыв при этом глаза. - Он  еще
здесь?
   - Я могу договориться о встрече с ним в любое время, - ответила Сория.
   - А Друмбет? - уточнил Константин.
   Сория помрачнела.
   - Он, конечно, может прибыть из-за границы, -  выразительно  посмотрела
она на него. - Но это потребует тщательной подготовки.
   - Сначала я хочу вместе с Айей провести рекогносцировку, - заметил  он.
- А потом мне все равно нужно будет перекинуться с ним парой слов.
   Сория мельком посмотрела на Айю, кивнула ей в знак приветствия и  снова
повернулась к Константину. Взяв его за руку, она отошла с ним в сторону.
   - Позволь, я расскажу тебе о Геймарде, - донеслись до Айи ее слова. - В
разговоре с ним я придерживалась определенной линии и,  мне  думается,  не
стоит отходить от нее...
   Некоторое время Айя стояла  неподвижно  у  двери,  но  вскоре  один  из
помощников Сории пригласил ее пройти в отведенную для нее комнату. Девушка
последовала за ним.
   Какая роскошь! Айя не поверила собственным  глазам.  Отдельная  терраса
встретила ее ароматом высаженных в кадки апельсиновых деревьев и видом  на
вулканы.
   Единственное,  чего  здесь  не  хватало,  так  это   Мартинус   с   его
спокойствием,  уверенностью  и  надежностью.  Его  оставили  в  Джасперии,
поскольку он слишком заметен и слишком  известен  как  ближайший  помощник
Константина.
   Здесь  же,  на  террасе,  Айя  и  пообедала   в   полном   одиночестве.
Сопровождающий Константина вкатил столик на колесах, накрытый  белоснежной
скатертью. Затем  на  нем  появились  салфетки,  ложки,  ножи  и  вилки  с
вензелями, а также посуда  из  превосходного  фарфора.  Золотая  кайма  на
тарелках напоминала девушке о рекламных сполохах в ночном небе.
   Константин и  Сория  обедали  с  Геймардом,  который  оказался  высоким
коротко стриженным мужчиной. Несмотря на штатское  платье,  он  производил
впечатление человека, который только что снял военную форму.
   Айю донимало непонятное раздражение, но ее аппетит от  этого  нисколько
не  пострадал.  Впрочем,  аппетиту,  несомненно,  способствовала   бутылка
превосходного вина. Ее волосы тихо перебирал ветерок, наполненный  запахом
апельсинов.
   Выйдя после обеда из-за стола, Айя прислонилась к  алюминиевым  перилам
террасы  и  долго  смотрела  на  синеющие  вдали  пики  вулканов  и  крыши
окружающих  зданий.  В  небе  поблескивал  серебристой  обшивкой  рейсовый
аэрокар. Внимание девушки привлек мужчина в  спортивном  костюме,  который
упрямо, с бесстрастным лицом кружил  по  беговой  дорожке  из  пенопласта,
проложенной  по  периметру  одной  из  крыш.  Вулканы  его  нисколько   не
интересовали.
   В небе над Чукмархой что-то мелькнуло. Да это же гуманоид  авианец!  Он
парил, и его крылатый силуэт четко вырисовывался  на  фоне  Щита.  Вот  он
сложил крылья и,  подобно  птице,  устремился  вниз.  Интересно,  что  там
привлекло его внимание? Айя долго ждала, но авианец так и не появился.
   Вернувшись  в  комнату,  Айя  провела  ладонью  по  атласному  голубому
покрывалу,  посмотрелась  в  овальное  зеркальце  на  стене.   Хорошо   бы
прогуляться, но она здесь ничего не знала. Не знала даже, зачем  прилетела
сюда.
   Из-за двери, соединявшей ее комнату  с  комнатой  Константина,  звучали
голоса. Митрополит, Сория и Геймард обедали почему-то не на террасе,  а  в
помещении. Может быть, опасались, что их подслушают? Интересно, не она  ли
внушила им такие подозрения?
   В голове у Айи слегка шумело от выпитого. Она положила ладонь на  ручку
двери.
   Во рту появился неприятный горьковатый привкус.
   "А почему бы и нет?" - подумала она и осторожно надавила на ручку.
   Дверь бесшумно приоткрылась, и образовалась узкая щель. Не более чем  в
пяти шагах от девушки за столом сидели все трое.  Айя  прижалась  к  щелке
ухом.
   - Аэродром не так уж важен, - произнес Геймард.
   Айя могла рассмотреть только его затылок, ухо да край щеки. Он  заметно
растягивал слова, но его акцент оказался Айе незнаком.
   - Никакие подкрепления высаживаться там не будут, - продолжал  Геймард.
- Все основные подразделения расположены близ дворца митрополита.
   - Аэродром все же нужен, - спокойно возразил  Константин.  -  Важно  не
дать людям уйти.
   Айя хорошо видела его профиль, а вот Сория оказалась скрыта от нее.
   - К тому же все должны знать о том, что средства коммуникации под нашим
контролем, - добавил Константин. -