ергии.  В девятой Книге собирались знания по социологии,
делался анализ причин рождения государств и их падения.
     У  меня  в  Индии  и  в  Японии есть  друзья,  которые разделяют идеи
императора  Ашоки.  Ты  встретишься с  ними  и  получишь  интересующие нас
сведения.  Могу заверить тебя,  что  эти сведения будут применены только в
интересах человечества, а люди, которые дадут тебе их, - гуманисты в самом
высоком смысле этого  слова.  В  Индии  ты  проведешь несколько дней.  Как
любознательный,  праздношатающийся турист.  Съезди  куда-нибудь,  побывай,
кроме Дели,  еще в каком-нибудь городе -  Мадрасе или Калькутте, например.
Возможно,  тебе  придется слетать в  Непал.  Это  всего  час  лету.  Очень
живописная страна.  В  Катманду есть красивые старые кварталы с множеством
любопытных лавочек. Но прежде тебе надо будет кое-что сделать в Индии...
     Курть„ еще  долго инструктировал меня,  заставляя повторять вслух то,
что я должен был запомнить. Записывать он ничего не разрешил.
     Через два дня я  был в Дели.  Город оказался малоэтажным и растянутым
на многие километры.  Как и советовал Курть„, я остановился в отеле Ашока.
Отель был длинный,  не очень высокий (по нынешним временам), расположенный
в  небольшом парке.  Нижние  и  подвальные этажи  здания  занимали дорогие
магазины,  рестораны,  бассейны,  сауны и т.  п.  Я побродил по магазинам,
подивился  кашмирским  коврам  (не  красоте,   а   ценам),   наткнулся  на
великолепные резные шахматы из слоновой кости и  черного дерева,  мысленно
поздравил себя,  что  сэкономил четыре  тысячи  долларов,  или  тридцать с
лишним тысяч рупий (именно столько стоили понравившиеся мне шахматы), и не
спеша поднялся к  себе в номер.  Из номера я позвонил своему старому другу
Роберу Креанжу,  с которым когда-то мы вместе учились в Сорбонне.  Робер с
семьей   обосновался   в    Дели   и   работал   представителем   какой-то
транснациональной фирмы.  Он  очень  обрадовался  моему  звонку  и  обещал
вечером заехать за мной на машине, чтобы отвезти к себе в гости.
     А  пока  я  решил немного прогуляться около отеля.  Каждый незнакомый
город обычно познается и запоминается именно в те минуты,  когда ты имеешь
возможность побродить по нему один,  без спешки и  добровольного конвоя из
друзей или знакомых.
     Выйдя из  отеля,  я  чуть  было  не  столкнулся со  слоном.  Слон был
смирный, покрытый красочными нарядами. Рядом стоял проводник, предлагавший
за  несколько рупий  покататься на  слоне  или  сфотографироваться с  ним.
Кататься у меня не было желания, но очень захотелось дать слону что-нибудь
вкусное. К сожалению, в карманах не было ничего подходящего. Видно, уловив
мои мысли,  слон внимательно посмотрел на меня и грустно переступил с ноги
на ногу. Я помахал ему рукой и пошел дальше.
     Через парк я спустился вниз к улице,  широкой,  тенистой и безлюдной.
По  обеим  ее сторонам на тротуарах росли большие старые деревья.  Заложив
руки за спину и поглядывая с опаской вверх  (кто-то  мне  говорил,  что  в
Индии  лучше  не  ходить  под деревьями - оттуда может спикировать на тебя
какая-нибудь насекомообразная пакость и укусить),  я медленно пошел  вдоль
деревьев.  Вдруг  что-то  шмякнулось мне на левый ботинок.  Какая-то белая
масса,  напоминающая тесто.  Я с подозрением посмотрел на крону  дерева  -
может быть, птица совершила свой туалет?..
     Но  тут  слева от  меня возник человек.  Это был индиец с  ящиком для
чистки обуви.  Оказывается,  подкравшись ко мне сзади, он ловко плеснул на
мой  левый  ботинок белую пасту,  чтобы предложить свои  услуги.  Я  хотел
рассердиться, но потом рассмеялся и поставил ногу на его ящик. Чего только
не  придумают бедняки,  чтобы  заработать лишнюю  рупию!  Чистильщик ловко
расправился с моими ботинками,  и я полез за портмоне, чтобы расплатиться.
Неожиданно индиец как-то  странно посмотрел на  меня и  сделал левой рукой
жест,  привлекший мое  внимание.  Это был пароль,  о  котором предупреждал
Курть„.  Пальцами  левой  руки  я  изобразил  необходимый отзыв.  Когда  я
протянул чистильщику деньги,  он умудрился взять их так,  что в  моей руке
оказался маленький, туго свернутый бумажный комочек. В бумажке содержались
нужные мне  сведения.  Я  медленно пошел дальше,  сняв  с  лацкана пиджака
небольшой голубой значок,  по которому чистильщик определил,  кто я такой.
Еще  через  некоторое время я  развернул бумажный комок,  на  котором было
написано место встречи,  время и  пароль.  Город,  в  котором я должен был
получить материалы для Курть„, назывался Катманду.
     Вечер я провел у Робера Креанжа.  Небольшой двухэтажный домик стоял в
центре зеленой лужайки,  по краям которой росли невысокие деревья.  Жена и
дети  Робера улетели на  две  недели в  Париж,  слуг (повара,  садовника и
ночного сторожа) он  отпустил,  и  мы  блаженствовали вдвоем за  столом на
лужайке,  попивая  тоник  и  закусывая чем  бог  послал...  из  ближайшего
китайского  ресторанчика.   <Бог  послал>  в  основном  креветки,  правда,
довольно вкусно приготовленные, и еще разные дары моря.
     Мы  вспоминали студенческие годы и  нашу дружную компанию -  четверых
мушкетеров, как нас часто называли в университетском городке под Парижем в
общежитии <Дом Соединенных Штатов>.  Атосом у  нас был,  бесспорно,  Питер
Спарк -  американец из Массачусетса, весьма гордившийся тем, что родился в
Бостоне от родителей, также родившихся в Бостоне. Семейные хроники Спарков
особенно подчеркивали тот факт, что одна из родственниц по отцовской линии
происходила от англичанина,  прибывшего в  Северную Америку в 1620 году на
знаменитом корабле <Мейфлауэр>. Как известно, именно эта группа английских
пуритан, или, как их еще зовут, отцов-пилигримов, основала Новый Плимут, с
которого и  начались колонии  Новой  Англии.  Если  не  считать  родства с
<Мейфлауэр>,  других видимых недостатков у Питера, пожалуй, не замечалось.
Это    был   высокий   блондин,    великолепный   образчик   того   самого
североамериканского янки,  которого терпеть не  могут  в  южных штатах.  У
южан, как известно, свои взгляды на экстерьер.
     В обыденной жизни Питер был открытым,  дружелюбным парнем, щепетильно
порядочным во всем,  что касалось данных им обещаний.  В общежитии шутили,
что слово Питера надежней, чем номерной счет в швейцарском банке. Наш Атос
изучал физику и значительное время пропадал в лабораториях.  Он  увлекался
какими-то  новомодными  теориями  и пытался найти им подтверждение,  ставя
многочисленные эксперименты.
     Арамисом в  нашей компании,  несомненно,  был  Анри Фалле,  именуемый
порой своими недоброжелателями <французский англичанин>:  мать  Анри  была
урожденной леди Ден-Норант.  У Анри было симпатичное лукавое лицо,  тонкая
талия и густая черная шевелюра,  которую он,  впрочем, коротко подстригал.
Из всей нашей компании Анри больше всех бегал за девушками и  часто бранил
судьбу за  то,  что  она  поселила нас в  <Доме Соединенных Штатов>.  Надо
заметить,  что  в  те  времена <Дом  Соединенных Штатов> отличался большой
нравственной строгостью и  не  шел  ни  в  какое  сравнение с  несколькими
десятками национальных домов-общежитий,  расположенных в  парке парижского
университетского городка.  У  меня не  раз мелькала мысль,  что основывали
американский дом  прямые  потомки  пуритан,  которые поплыли в  Америку на
<Мейфлауэре>.   Достаточно  сказать,  что  наше  старомодное  здание  было
разделено на  две половины:  правую -  женскую и  левую -  мужскую.  Внизу
находился общий холл и  несколько комнатушек без  одной стены,  где  можно
было принимать гостей или встречаться с  теми,  кто жил на другой половине
дома. О том, чтобы попасть студенту на половину студенток или наоборот, не
могло быть и  речи.  Это помогло нам в  какой-то степени не отвлекаться от
учебы, но создавало атмосферу монастыря, которая сильно не нравилась Анри.
     Анри был  человеком весьма разносторонним.  Как и  Питер,  он  изучал
физику, но умудрялся быть довольно сведущим в вопросах литературы, музыки,
искусства.  И  прекрасного пола.  Влюблялся  он  часто,  легко  завоевывал
очередной предмет своей страсти и  так  же  легко умел  расстаться с  ним.
Девушки на  него почему-то не обижались,  возможно,  быстро понимали,  что
этот  легкомысленный в  вопросах любви  симпатичный парень  не  создан для
серьезной семейной жизни.  С  ним  охотно проводили время те,  кто искал в
жизни беззаботные удовольствия.
     Невзирая на  любвеобильность,  Анри был  серьезным физиком,  он  умел
находить совершенно неожиданные,  оригинальные решения сложных проблем. За
это его очень ценили и прочили ему большую будущность в науке.  Интересно,
что жизненного прототипа Арамиса из <Трех мушкетеров> тоже звали Анри...
     Портоса среди  нас не было,  но Робер Креанж был к этому имени все же
ближе,  чем я.  Этот крупный провинциального вида парень олицетворял собой
надежность,  обстоятельность  и  упорство в достижении цели.  В отличие от
героя Дюма,  он отнюдь не был хвастуном и не любил красиво одеваться. Зато
у него,  как и у Портоса, были ясные жизненные идеалы, и если литературный
персонаж твердо  стремился  к  сундуку  герцогини-вдовушки,  то  Робер,  в
соответствии  с  духом времени,  мечтал о кабинете юрисконсульта в большой
транснациональной компании.  Он  и  учился  на  юридическом,  одновременно
уделяя много времени экономическим наукам. Девицами он не интересовался.
     Робер  был  самым  целеустремленным из  нашей  четверки.  Он  вырос в
маленьком провинциальном городке  в  центре  Франции  и  не  мог  обмануть
ожиданий своей многочисленной родни,  видевшей в нем будущего генерального
директора солидной фирмы.  Кроме того,  он твердо решил объехать весь мир.
Кабинет  юрисконсульта представлялся ему  первой  ступенькой его  лестницы
жизни. Положение, занимаемое им в Дели, свидетельствовало, что он уверенно
продвигается по этой лестнице.
     Итак,  на мою долю оставалась роль д'Артаньяна.  Не знаю, насколько я
подходил для нее,  но с гасконцем меня объединяло, возможно, одно качество
- изобретательность, умение выпутываться из сложных ситуаций.
     Несмотря на разность характеров и темпераментов, наша четверка крепко
дружила,  и трое всегда приходили на помощь тому, кто оказывался в трудном
положении...
     - У  меня недавно в  гостях был  Питер,  -  прервал мои  воспоминания
Робер.  -  Он  приезжал сюда  по  делам  своей  фирмы и  вел  переговоры с
компанией, которую я представляю.
     - Интересно посмотреть, каким он стал!
     - Еще как интересно! - усмехнулся Робер. - Только не это.
     Неожиданно он  встал,  вошел  в  дом  и  вскоре вернулся с  небольшим
блестящим стереомагнитофоном-радиоприемником <Санио>,  из  которого лилась
нежная восточная музыка.  Поставив магнитофон на наш стол, Робер продолжил
беседу, сильно понизив голос:
     - Питер прилетал не  столько по  делам своей фирмы (это был предлог),
сколько чтобы встретиться со мной.  Меня же он просил немедленно связаться
с тобой.  Если бы ты так неожиданно не прилетел в Дели,  я через несколько
дней был бы в Париже:  официально -  чтобы присоединиться к своей семье, а
на самом деле - чтобы найти тебя.
     Робер снова встал - вроде бы для того, чтобы размяться. Он походил по
лужайке,  внимательно осматривая изгородь,  окружавшую участок.  Музыка из
магнитофона продолжала звучать. Подойдя к столу, Робер тихо продолжал:
     - После   университета,    как   ты    знаешь,    Питер   работал   в
правительственной организации США,  связанной с  научными исследованиями в
области обороны.  Некоторое время  тому  назад  его  попросили (а  точнее,
приказали) перейти на  работу в  одну  частную фирму.  Предложили солидный
пост   и   очень   высокий   оклад.   Формально   фирма   не   связана   с
правительственными учреждениями.  Но  подчиняется  она  правлению  некоего
закрытого фешенебельного клуба.  Его  члены  -  высокопоставленные деятели
главных   капиталистических  государств,   занимающие  ключевые  посты   в
экономике,  финансах,  средствах массовой информации,  а  также  в  армии,
разведке и полиции своих стран. Командуют, правда, в клубе американцы.
     Фирма,  в  которой работает Питер,  носит название <Грейт пасифик энд
атлантик ойл>.  Она  тесно  связана не  только  с  международной торговлей
нефтью,  но и  с  поставками продовольствия.  Кроме того,  у нее ряд своих
научно-исследовательских центров.  Питер как  раз и  занимается некоторыми
научными  исследованиями.   По  его  словам,   недальновидными  политиками
готовится крупная  акция,  последствия которой могут  быть  губительны для
человечества.  Речь  идет о  попытке активно повлиять на  погоду и  климат
нашей планеты.  С  этой целью на  одном из островов Карибского моря создан
сверхсекретный институт,  имеющий в  своем  распоряжении самый  гигантский
компьютер нашего времени.  Прогнозы погоды -  это прежде всего расчеты.  В
компьютер на  острове  вот  уже  несколько лет  вводится  вся  информация,
поступающая с американских метеорологических спутников.
     Я знал, что военные и разведывательные ведомства США ищут эффективные
методы воздействия на погоду и климат. Хотя все это было засекречено более
строго,  чем  атомное  и  ракетное  оружие,  полностью сохранить тайну  не
удалось.   В   печати  не   раз   появлялись  сообщения  об   американских
экспериментах с  погодой.  Правда,  говорили,  что  после  этого бесследно
исчезли несколько журналистов, причастных к этим сообщениям...
     Много писалось о воздействии на погоду в военных целях во время войны
во Вьетнаме.  Там самолеты США обрабатывали специальными реагентами облака
и  вызывали  такие  сильные  ливни,  что  вода  смывала  северовьетнамские
установки для зенитных ракет.
     В  бассейне  Карибского  моря  американцы  заставляли  дожди  обильно
выливаться в океан с таким расчетом, чтобы над Кубой прочно устанавливался
антициклон,  приносивший засуху  и  губивший  урожай  сахарного тростника.
Сведения об  этих  <экспериментах> также  просочились в  печать и  вызвали
скандал.
     Как рассказывал Роберу Питер,  он узнал,  что несколько лет назад его
фирма  вкупе  с  некоторыми военными  организациями обработала сильнейшими
реагентами  обширные  участки   насыщенных  влагой   облаков  в   Северной
Атлантике.  Эти  облака обычно приносят дожди  в  Европу.  После обработки
атлантические тучи пролили свои дожди в океан. Лишенные влаги, ослабленные
циклоны из  Атлантики не  смогли продвинуться,  как  обычно,  в  Восточную
Европу  и  были  вытеснены  сухим  антициклоном  из  Центральной  Азии.  В
Восточной Европе установилась засушливая, жаркая погода, которая привела к
большим  потерям  в  сельском  хозяйстве.   Это  вызвало  необходимость  в
дополнительных  закупках  продовольствия  на  Западе,  что  и  требовалось
торговцам  продовольственными  товарами.   На   другой  год   искусственно
вызванную засуху попытались повторить,  но  расчеты оказались недостаточно
точными,  и  бедствие обрушилось на Северную Европу,  в том числе на часть
Англии  и  ФРГ.  Назревал  крупный  политический скандал,  и  эксперименты
прекратились.  Зато  в  компьютер поступало все  больше и  больше данных о
погоде.
     Сейчас,  как сообщил Питер, руководители фирмы считают, что компьютер
в Карибском море уже накопил достаточно информации,  чтобы рассчитать, где
и  сколько следует <высеять> в  начале лета  веществ,  вызывающих дождь  в
Атлантике.  Тогда  засуха  небывалой силы  установится в  социалистических
странах Восточной Европы.  При этом пострадают заодно Финляндия,  Швеция и
Норвегия, но это мало волнует организаторов засухи, их цель - экономически
поставить на колени социалистические страны.
     Кроме того, что организация засухи сама по себе - преступление, Питер
глубоко убежден, что вся эта затея авантюристична, так как в компьютере на
острове Карибского моря еще очень мало необходимой информации, чтобы точно
рассчитать все возможные результаты искусственного вмешательства в  климат
планеты.  Скорее  всего,  думает  Питер,  страшная засуха  поразит Англию,
Францию,  ФРГ  и  Испанию,  а  возможно,  и  США.  Но  руководители фирмы,
ослепленные ненавистью  к  социалистическим странам,  горят  желанием  как
можно  скорее поставить эти  страны в  экономически зависимое положение от
Соединенных Штатов.  Ни о каких серьезных проверках уже сделанных расчетов
(достаточно приблизительных) они  не  желают и  слышать,  хотя  их  жуткая
авантюра грозит глобальной катастрофой.
     Потом Робер заявил,  что,  по мнению Питера,  есть только один выход:
уничтожить компьютер в Карибском море. И сделать это может Курть„.
     - В этой связи, - продолжил Робер, - наш Атос просил меня связаться с
тобой -  он знает, что ты работаешь у Курть„. Он просил также сказать, что
за  твоим  профессором пристально  наблюдают  руководители его  фирмы,  но
считают его  чудаком ученым,  пока  не  очень опасным.  Внедрить в  Солонь
агентуру вроде бы не удалось. Снимки, полученные со спутников, тоже толком
ничего  не  дали.  Попытки проникнуть в  лабораторию Курть„  продолжаются.
Однако у  Питера есть друг во  французской разведке.  Это  человек глубоко
порядочный.  Он сумел раздобыть кое-какую информацию о  работах в  Солони.
Информацией  он  поделился  с  Питером,  а  агента,  продавшего  сведения,
вынужден был уничтожить,  имитировав несчастный случай на воде. Вот почему
Питер знает больше о  твоем профессоре,  чем его фирма.  Питер по-прежнему
верит в тебя,  полагая,  что ты не можешь связать свою судьбу с бесчестным
делом.
     - Спасибо за доверие! - буркнул я. - Продолжай.
     - Питер узнал от своего друга,  что у вашей фирмы есть какие-то новые
виды оружия и вы сможете покончить с этим проклятым компьютером.  Если его
уничтожить, то на восстановление и накопление информации понадобится много
лет,  и  глобальная катастрофа будет отсрочена или к тому времени подобная
тайная операция станет вовсе невозможной.  Компьютер надо уничтожить еще и
потому,   что   с   его   помощью  разрабатывается  другой  сумасшедший  и
бесчеловечный проект:  искусственное пробуждение некоторых вулканов.  Если
рассчитать  атмосферные потоки,  а  потом  взорвать  атомное  устройство в
кратере дремлющего вулкана,  то произойдет извержение,  которое выбросит в
небо  огромное количество пепла.  Этот  пепел  поднимется в  верхние  слои
атмосферы  и  рассеется  над  всем  земным  шаром,  но  вначале  он  может
образовать  пленку  над  территорией  определенной страны.  К  примеру,  в
Мексике  взрывают вулкан.  Ветры  относят пепел  по  заранее рассчитанному
воздушному  коридору  в  Восточную  Европу,   где  уже  установился  сухой
антициклон,  вызванный искусственным воздействием на  водоносные облака  в
Атлантике.  Тогда  в  восточноевропейских странах людям  не  только нечего
будет пить, но еще и нечем будет дышать...
     Робер  замолчал  и   выразительно  посмотрел  на  меня.   Я  попросил
продолжать.
     - Обе  акции объединены в  один  проект под  кодовым названием <Дождь
Шукры>.  Помнишь,  у  нас в  Сорбонне на  лекциях по индуистской мифологии
рассказывали о солнечной и лунной династиях царей Индии.
     Я оживился:
     - Как же,  конечно,  помню!  Были в Индии две династии -  солнечная и
лунная.  Данда,  сын  Икшваку -  основателя солнечной династии,  похитил у
жреца Шукры его  красавицу дочь.  В  отместку Шукра наслал на  землю Данды
семидневный дождь  из  золы,  уничтоживший все  живое...  Значит,  боссы у
Питера - люди образованные, знают древнюю мифологию.
     Робер усмехнулся:
     - Образование, однако, не мешает им готовить убийство миллионов людей
с помощью искусственной засухи и дождя из пепла.
     - Знаю я  эту теорию о взрыве вулкана и воздушном коридоре для пепла,
Робер.  Только все это чепуха -  удушение пеплом конкретной страны. Никому
не известно,  как пепел распределится в верхних слоях атмосферы. Обычно он
ра