За минуту перед тем, как
тебя  повесят,  ты  поймешь все;  но  о   не  грех узнать и
пораньше>.
     В  начале  века  жил  мудрый  человек,  сенатор Беверидж.  Однажды он
остроумно заметил,  что,  поскольку всемирный потоп не принес человечеству
избавления от  его первородной греховности,  бог избрал нас,  американцев,
чтобы навести в мире порядок.
     - Вы полагаете, что американцы смогут навести новый порядок в мире? -
Анри  не  сдержался  и  умышленно употребил терминологию Гитлера,  но  его
собеседник не обратил на это внимания.
     - Почитай-ка книгу Фландерса <Американское столетие>,  и  ты поймешь,
что  только США  могут сегодня играть роль  мирового гегемона.  Понимаешь,
есть исторический закон.  Мировое господство поочередно переходит от одной
страны к  другой.  Когда-то  над миром господствовал Рим,  было время ,   потом  британцы  захватили  четверть  планеты,  наступило  , ну а сегодня наше время - !
      была самой любимой темой Джеймса Линга.  Ради нее  и
стоило, по мнению Анри, выслушивать разглагольствования бывшего техасского
шерифа.
     Тему  о  призвании Америки  управлять миром  Линг  начинал  обычно  с
ругани... президентов США.
     - Когда человеку или всей нации во  многом везет,  то в  чем-то одном
обязательно должно не повезти.  Нам, американцам, например, часто везет на
погоду,  но реже везет на президентов! Я знаю всего двух стоящих парней на
этом посту, но и те не сумели выполнить предназначенные им свыше миссии.
     - Вы считаете, что стоящих президентов было только два?
     - Пожалуй,  да.  Причем один из  них  был  из  Техаса,  и  он  мог бы
повернуть историю,  если бы раздавил этих вьетнамцев.  Жаль, что у него не
получилось, ведь так активно начал. Еще более жалко, что не довел до конца
свое  дело другой.  Тот  начал лучше всех -  сбросил пару атомных бомб.  А
дальше? Пшик! Побоялся! Ты знаешь, что такое директива ј 432/Д? Не слыхал?
Так вот,  это была неиспользованная возможность покончить с русскими еще в
конце 1945 года!
     И  Линг рассказал Анри,  как в декабре 1945 года Объединенный комитет
военного   планирования  (он   подчинялся  Комитету   начальников  штабов)
разработал директиву ј  432/Д.  Это  была  <отличная>,  по  словам  Линга,
директива:  уничтожить внезапным ударом Советский Союз,  точнее,  двадцать
его наиболее развитых промышленных центров и  городов.  У США в тот момент
имелось около 200  атомных бомб,  которые решено было  сбросить на  СССР с
помощью стратегических бомбардировщиков. Бомбардировщики дальнего действия
могли долететь до 17 из 20 намеченных к уничтожению советских городов.
     - И  надо  было  лететь!  -  кричал распалившийся от  джина  Линг.  -
Бомбить!  Бомбить этих коммунистов, пока у них не было своей бомбы! Но эти
ублюдки так и не решились! И знаешь, почему?
     Линг стал рассказывать,  как заколебались сами военные.  Они считали,
что дальние бомбардировщики - штука ненадежная. Русские могли сбить больше
половины этих самолетов,  как только те  пересекли бы  советские воздушные
границы. А потом в ответ русские танки быстренько бы захватили всю Европу.
Четыре генерала,  стоявшие во  главе вооруженных сил США (Джордж Маршалл -
начальник штаба  армии,  Генри  Арнольд -  главнокомандующий ВВС,  адмирал
Эрнест Кинг -  главнокомандующий ВМС и адмирал Уильям Леги,  возглавлявший
Комитет начальников штабов) крепко задумались:  начинать или  не  начинать
кампанию.
     - А тут еще дядя Джо, как звали наши Сталина, - Линг понизил голос, и
по его лицу поползла пьяная ухмылка,  - сыграл с ними одну штуку. Да и как
сыграл!  Он,  видимо,  узнал, что русских собираются уничтожить. Он вообще
знал  о  нас  слишком  много:  заместитель начальника  английской разведки
Сикрет Интеллидженс Сервис -  Ким Филби оказался его человеком,  советским
разведчиком с 30-х годов.  Подумать только, этот Филби был к тому же шефом
отдела по  борьбе против СССР и  международного коммунизма!  Да!  Так вот,
дядя  Джо  приказал  тайно  свезти  в   пустынное  место  в  своей  стране
огромнейшее количество оставшихся от  войны  старых боеприпасов,  а  затем
разом взорвать их.  Конечно,  наши сейсмологи и разведка засекли взрыв, но
понять ничего не могли: то ли атомная бомба, то ли другое неведомое мощное
оружие.  Послали самолеты -  радиоактивных осадков не обнаружили.  Решили,
что русские создали <чистую> бомбу.  Это потом,  через много лет,  узнали,
как  все  было.  А  тогда  после гигантского взрыва началась паника.  Наши
дражайшие союзники,  с  территорий которых должны были  взлететь <летающие
крепости> с  атомными бомбами для  русских,  сразу же  наложили в  штаны и
заскулили:  что  будет  с  их  культурными европейскими развалинами,  если
русские ответят атомным ударом?  Да и наши генералы,  умеющие воевать лишь
при  двадцатикратном превосходстве в  силах,  покрылись липким  потом  при
мысли, что получат сдачи. Вот так и не решились.
     Тогда политики и военные, по словам Линга, решили <подкопить силенок>
и  перенесли начало войны на 1  января 1950 года.  Наметили,  так сказать,
преподнести миру  новогодний сюрприз.  В  этот день планировалось внезапно
напасть на  СССР  и  уничтожить атомными бомбами сразу семьдесят советских
городов.  Семь  бомб  предназначалось Ленинграду,  восемь -  Москве.  План
назывался <Троян>.
     Потом разработали <Дропшот> -  новый план уничтожения русских.  Война
опять должна была начаться 1  января,  но  уже  1957 года.  Триста больших
атомных  бомб  должны  были  быть  созданы для  уничтожения ста  советских
городов,  а 164 дивизии НАТО ожидали приказа оккупировать территорию СССР.
И опять случилось непредвиденное:  3 сентября 1949 года бомбардировщик ВВС
США  Б-29  обнаружил в  верхних слоях атмосферы над северной частью Тихого
океана бесспорные следы атомного взрыва.  Тут  стало совершенно ясно,  что
бомба у русских есть.
     - Но  Трумэн,  -  продолжал  техасец,  -  оказался не таким уж плохим
парнем.  Он вовсю  <нажал>  на  создание  водородной  бомбы.  Правда,  эти
чистоплюи ученые,  всякие там Ферми,  Раби,  Оппенгеймеры, встали в позу и
стали кричать,  что  термоядерная  бомба  -  это  не  оружие,  а  средство
уничтожения   человечества.  Представляешь  себе,  сынок,  даже  тогдашний
председатель комиссии по  атомной  энергии  Лилиенталь  высказался  против
создания водородной бомбы.  Только Трумэна сантименты мало беспокоили.  Он
приказал создать бомбу.  К  счастью,  нашелся  один  молодой  ученый,  лет
сорока,  который  успел  перебраться к нам в Штаты в 1935 году из Венгрии.
Паренек  был  честолюбивый,  звали  его  Эдвард   Теллер,   на   моральные
предрассудки он чихал. Этот Теллер стал у нас <апостолом супербомбы>. Он в
конце концов ее создал, хотя и позже русских.
     Потом Линг долго рассказывал моему другу о  ракетах,  о том,  как все
были  шокированы,  когда  русские запустили свой  первый  спутник.  Кончил
техасский каннибал  весьма  своеобразно -  похлопал своего  собеседника по
плечу и многозначительно произнес:
     - Теперь,  сынок,  очередь за  вами,  молодыми.  Надеюсь,  вы сумеете
преподнести новогодние сюрпризы этим русским и иже с ними...
     Анри понял,  что современный троглодит знает о проекте <Дождь Шукры>,
фирма <Линг-Темко электроникс> была  дочерней компанией <Грейт пасифик энд
атлантик ойл>.
     Когда мой друг закончил свой рассказ, я неожиданно спросил его:
     - Слушай, Анри, а почему ты тщательно избегаешь упоминания о названии
клуба <самых богатых и влиятельных> и где он находится?
     - Наверное,  по привычке не произносить лишний раз вслух то, о чем не
следует говорить.
     - Это  что,   <Метрополитен>  в   Вашингтоне?   Или  <Никербэккер>  в
Нью-Йорке?
     - Нет,  я работал в Калифорнии. А клуб называется <Секвойи>. Впрочем,
для широкой публики  он  известен  как  <Богемский  клуб>.  Ты,  наверное,
помнишь  рощу секвой недалеко от Сан-Франциско.  Там есть деревья выше ста
метров и с диаметром ствола метров десять-одиннадцать.  Исполины. Так вот,
<сильные  мира  сего>  тоже  считают себя исполинами.  Потому и собираются
среди секвой.  В роще есть территория - несколько кэмпусов.  Каждый  носит
экзотическое   название.  Например,  <Хижина  совиного  гнезда>,  <Убежище
горцев>,  <Пещерный человек>...  В этих кэмпусах члены клуба собираются на
<мальчишники>, на которых решают, кому раздать какие должности: президента
страны,  директора ЦРУ и т.  д.  Стенографисток  не  бывает,  но  принятые
решения  всегда  выполняются.  Летом  1945 года на одном из <мальчишников>
было решено сбросить атомные бомбы на Японию. Вот так!..


                                  * * *

     На  третий день нашего <сидения> на острове ровно в  пятнадцать часов
по местному времени рация <Авроры> приняла и  записала на магнитную пленку
звуковой сигнал,  похожий на  радиопомеху.  Сигнал  звучал в  эфире  всего
секунду. Но когда включили редуктор скорости магнитофона и звук замедлился
в  две тысячи раз,  стало слышно,  как кто-то на испанском языке отчетливо
произносил пятизначные колонки цифр. Расшифровав их, мы получили следующее
сообщение:    <П о г о д а    н о р м а л ь н а я    п р о д о л ж а й т е
п р о м ы с е л     л а н г у с т    и х    с е й ч а с    о с о б е н н о
м н о г о  у с л о в л е н н о м   м е с т е   и д и т е   т у д а   к а к
д о г о в а р и в а л и с ь>.
     Радиограмма означала,  что  все  относительно спокойно и  вечером  мы
можем сниматься с  якоря,  чтобы следовать в  условленное место к  берегам
Венесуэлы.  Там обширный участок побережья был в  свое время куплен на имя
одного из сотрудников Курть„.  Сообщивший мне об этом Жорж добавил, что на
участке имеется несколько лабораторий и  мастерских,  а  также  прекрасный
парк с  виллами для  отдыха.  Он  рассказал,  что  все  эти  три  дня  нас
фактически <страховала> одна яхта,  внешне похожая на  <Аврору>.  На  яхте
находились настоящие бездельники,  и  среди  них  один  из  людей  Курть„,
который  ловко  подкинул  маменькиным  сынкам  и  папенькиным дочкам  идею
совершить <увлекательное путешествие по  следам  пиратов Карибского моря>.
По этому поводу у  букинистов на набережной Сены были куплены разные книги
о пиратах и карты их баз у берегов Южной Америки. Короче, если люди <Грейт
пасифик энд  атлантик ойл> искали нас  всерьез,  они наверняка должны были
наткнуться на корабль с золотой молодежью, что отвлекло бы их внимание.
     Как   только  стемнело,   <Аврора>  тихонько  покинула  гостеприимный
заливчик и  взяла направление к  берегам Венесуэлы.  Было  довольно темно.
Луна пряталась за тучи,  море и небо казались черно-фиолетовыми.  Мы шли в
фиолетовой мгле,  доверив  свои  жизни  локатору,  который не  обнаруживал
никаких  признаков суши,  кораблей  и  самолетов.  Яхта  плыла  с  большой
скоростью,   и  можно  было  рассчитывать,   что  к  утру  мы  окажемся  в
относительно безопасной зоне,  где  никто  не  будет  рассматривать нас  с
вертолетов и прочих летательных аппаратов.  Мы надеялись,  что в Венесуэле
все подготовлено, чтобы переправить нас во Францию


     ________________________________________________________________

                              Ч А С Т Ь  II

                             ПУТЬ НА ДРУК-ЮЛ
                                (РУКОПИСЬ)


                         ПАРИЖ - АССАМ - ДРУК-ЮЛ

     - Timeo qui nocuere deos*,  -  насмешливо произнес Поль Курть„.  -  А
ведь это великая мудрость,  Виктор:  не  вмешивайтесь в  дела высших и  вы
проживете  спокойную,   долгую  жизнь.  Тысячелетняя  мудрость  обывателя.
Помнишь,  в  русской литературе -  ты  ведь у  нас  знаток ее  -  притчу о
маленькой рыбке, которая все время дрожала, всего боялась, не высовывалась
из своей норки, но зато долго жила?
     - Сказка о премудром пескаре** Салтыкова-Щедрина.
     _______________
          * Боюсь тех, которые вредят богам (лат.).
          ** У М. Е. Салтыкова-Щедрина - <пискарь>.

     - Да,  да,  именно о премудром. Вопрос только в том, где граница этой
премудрости?  Где жизненно необходимый компромисс переходит в обыкновенную
человеческую подлость?  Дело еще в том,  что с каждым новым веком человеку
все  труднее укрыться в  своей норе,  а  сегодня это совсем невозможно.  В
искусственном вакууме больше жить не может никто. Никто уже не застрахован
от того, что может сгореть в геенне атомной.
     - Знаете,  Поль,  в  истории мне,  пожалуй,  больше всего не нравятся
люди, которые развязали вторую мировую войну. Точнее, позволили развязать.
Гитлер безусловно был психически ненормальным...
     - Извини,  Виктор.  Если посмотреть внимательно историю  человеческих
войн,  многие  из  них  начинались  правителями,  которых  трудно  назвать
нормальными. Только дело в том, что эти ненормальные правители становились
у власти в силу объективных исторических причин.  Часто определенные круги
именно для того и выталкивали  наверх  честолюбивых  <шизиков>,  чтобы  те
могли начать войны.  Так вытолкнули Гитлера и его компанию:  экономическим
королям Германии нужно было <жизненное пространство>.
     - Да,  но я не договорил,  Поль. Я как раз имею претензии к Даладье и
Чемберлену*,  все-таки они и им подобные позволили фашистам начать мировую
бойню.
     _______________
          * Д а л а д ь е  и  Ч е м б е р л е н  -  руководители Франции и
     Англии, проводившие политику уступок Гитлеру в надежде, что он начнет
     войну с СССР.

     - Ты  прав.  Только у  наших правителей была в  то время своя логика:
думали,  что Адольф Гитлер повернет на Восток и этим удовлетворится.  А он
начал с нас, а уж потом полез на Россию, где, к счастью, свернул себе шею.
А Чемберлен был как раз тем премудрым карасем, о котором мы говорили.
     - Пескарем.
     - Да, пескарем. Только пескарем уж в тридцатые годы быть не годилось.
Повезло крупно англичанам, что немцы не осуществили свою операцию <Морской
лев>*.  Так вот.  Мы тоже не можем быть пескарями. Знаешь, как говорят: не
мы,  так кто? Мы выступили против денежных богов планеты и будем твердыми,
хотя и осторожными.
     _______________
          * <М о р с к о й  л е в>  - кодовое название операции по захвату
     вермахтом Британских островов.

     Разговор проходил в  кабинете Курть„  в  Солони после  благополучного
возвращения во  Францию всех  членов экспедиции,  уничтожившей компьютер в
Карибском море.  Мы  не знали,  располагает ли <Грейт пасифик энд атлантик
ойл> какими-либо данными о  нашей деятельности,  но тщательно готовились к
возможному  нападению.   Часть   научных  исследований  и   особо  ценного
оборудования была  перенесена  в  секретные  лаборатории Курть„  в  других
странах.  Из парка исчезли <жуки> и прочие насекомообразные машины. Только
в   закрытом   ангаре   оставалось   несколько   <стрекоз>,    вооруженных
излучателями.
     Поль  приглашал поочередно всех  сотрудников и  подробно  беседовал с
каждым.  Видимо,  инструктировал,  что,  как  и  где  должен делать данный
человек  в  чрезвычайных обстоятельствах.  Сегодня  как  раз  настала  моя
очередь.
     - Я в тебе никогда не сомневался,  Виктор, - продолжал между тем нашу
беседу Поль.  -  И  я хотел бы тебя посвятить в тайны,  в которые мало кто
посвящен.  Сейчас я  дам тебе одну рукопись,  ты  внимательно ее прочтешь,
никуда не вынося из своей комнаты,  а  потом мы поговорим с тобой о планах
на будущее.
     Он  достал из ящика письменного стола увесистый том,  отпечатанный на
машинке, и протянул его мне.
     - То,  что ты держишь сейчас в руках, Виктор, написано мною. Помнишь,
я обещал тебе когда-то рассказать о происхождении моего богатства.  Прочтя
этот фолиант,  ты многое поймешь.  Я  постарался систематизировать и более
или менее точно изложить воспоминания,  рассказы моего отца, который много
лет провел в  Индии и  в некоторых других местах Азии.  Иди читай.  Только
приготовься узнать о вещах совершенно невероятных.


                                  * * *

     Отец  мой,  Раймон Курть„ (так начиналась рукопись) был  симпатичным,
жизнерадостным малым,  имевшим счастье (в  отличие от большинства парижан)
родиться  в  собственном  фамильном  особняке.  Особняк,  переходивший  по
наследству из поколения в поколение по отцовской линии, свидетельствовал о
некоторой знатности рода Курть„,  а  также о его материальном благополучии
(поскольку строение ни разу не продавалось с молотка за долги).  Фамильный
особняк   находился  на   улице   Фезандри,   близ   Булонского  леса,   -
обстоятельство, весьма способствовавшее занятиям молодого Раймона верховой
ездой. Отец увлекался также плаванием и гимнастикой.
     Будучи сыном  состоятельных родителей,  Раймон мог  позволить себе  в
молодости не  слишком заботиться о  выборе будущей профессии.  Он  получил
хорошее  домашнее воспитание и  образование:  неплохо  рисовал,  играл  на
различных  музыкальных инструментах,  говорил  на  нескольких  иностранных
языках. Кроме того, позже он с успехом окончил Парижский университет.
     Однако после окончания университета Раймону все  же  пришлось решать,
чем  он  будет заниматься в  жизни.  Жениться он  не  собирался:  знакомые
девушки казались ему пустыми, ограниченными и не вызывали глубоких чувств.
Поступать на  службу или превращаться в  коммерсанта у  него также не было
желания.  После зрелых размышлений и  с  разрешения родителей Раймон решил
поездить по белу свету, благо с детства зачитывался книгами о путешествиях
по Африке, Америке, Азии.
     Выбрать маршрут для  своего первого путешествия отцу помог случай.  В
университете вместе с  ним  учился Синдх  Раджа,  сын  правителя одного из
княжеств на северо-востоке Индии, в районе Ассама. Синдх Раджа так много и
так интересно рассказывал об Индии, ее удивительной природе, диких зверях,
таинственных  обычаях  и  обрядах,   что  в  конце  концов  сумел  всерьез
заинтересовать отца этой страной.  Другим слушателем Синдха Раджи был друг
моего отца,  Поль Мулен.  Он тоже жадно внимал речам индийца, но по другим
причинам.  Об  этом Мулене следует рассказать поподробнее хотя бы  потому,
что свое имя я получил в его честь.
     Поль Мулен заметно отличался от  всех других товарищей отца.  Это был
очень  целеустремленный  человек,   имевший  четкий  распорядок  дня,   не
терпевший никчемных занятий и  пустопорожних разговоров,  редко посещавший
вечеринки и  дружеские пирушки.  Все  свое  свободное время Поль тратил на
изучение иностранных языков,  которых  знал  великое множество.  Языки  он
изучал,  чтобы найти доказательства для  обоснования одной своей гипотезы,
которую мой отец,  склонный к иронии,  формулировал так: убедить всех, что
Чингисхан,  Александр Македонский и Ганнибал разговаривали на одном языке,
причем язык оружия в  счет не  шел.  Но  если говорить серьезно,  то  Поль
пытался разобраться, не являются ли самые разные группы языков, такие, как
индоевропейская    (то    есть    романские,    германские,    славянские,
древнеиндийские, иранские языки), уральская (финно-угорские, самодийские),
семито-хамитская    (берберские,    семитские,    чадские,    египетский),
дравидийская,  тюркская, монгольская, корейская и некоторые другие, детьми
одного праязыка Евразии.  Изучив многие языки, Поль все больше склонялся к
положительному ответу на этот вопрос, но хотел определить, где и когда мог
существовать такой язык.  Вот почему он, не признававший салонных бесед, с
большим интересом слушал рассказы эрудированного Синдха Раджи и  при  этом
часто задавал рассказчику вопросы, уточняя пути движения различных народов
Индии  в  средние  и  древние  века.  Поля  особенно  интересовали народы,
говорившие на языках индоевропейской,  тюркской и  дравидийской групп.  Он
хотел  уточнить,   где   могла  возникнуть  родина  праязыка:   в   Индии,
Месопотамии, Малой Азии или Аравии.
     Кончилось все это тем