все,  на все вкусы.  Кому что
нравится.

     Из тумана раздается голос Сталкера.

     Сталкер. Эй, Профессор! Писатель! Идите-ка сюда!..
     Писатель. О, господи! Опять будет лекцию читать, про свою Зону...

     Они поднимаются и нерешительно идут в туман.

     Сталкер. Сюда,   сюда!   Я   здесь!   Писатель,  давайте  руку...
понимаете,  положение  немножко  осложнилось...  Обычно  я  иду   этой
дорогой,  но сейчас,  во-первых,  туман,  а во-вторых, видите, вода...
Обычно этого нет,  обычно здесь радуга...  две,  три, четыре радуги...
Ослепительное зрелище...  Пройдемте-ка дальше...  Осторожно, держитесь
друг за друга!  Здесь под ногами консервные банки,  это обычное  место
привала...  Вон там наверху очень забавные надписи...  Кто-то когда-то
оставил,  не знаю,  давно...  Теперь сюда...  Здесь  должна  быть  моя
палка... Ага, вот она!
     Писатель. Какая-нибудь знаменитая палка?
     Сталкер. Нет, обычная палка. Можете убедиться.
     Писатель. Спасибо, я верю...
     Сталкер. Профессор,  вы  держитесь  за Писателя?  Возьмите его за
полу,  так  удобнее...  А  вы  держитесь  за  меня,  да  покрепче,  не
стесняйтесь...  На  самом  деле нам очень повезло:  если бы мы в таком
тумане вышли на "Опасную площадку",  то могли  бы  угодить  прямо  под
гайку, такие случаи бывали...

     Все это  время они движутся через волны густого тумана.  Сталкер,
не переставая говорить, ощупывает перед собой землю палкой и все время
поводит  головой  справа налево,  как бы прислушиваясь и принюхиваясь.
Шум воды становится все мощнее.

     Сталкер (удовлетворенно).  Очень удачно мы проскочили.  Я  так  и
знал,  что водопад усилится... Сейчас будет Сухой тоннель, и туман нам
больше не страшен...

     И тут Профессор вдруг останавливается.

     Профессор. Подождите! Мы что - уже идем?
     Сталкер. Да, конечно... А что случилось?
     Профессор. Позвольте!  Я же  понял,  что  вы  хотите  нам  что-то
сказать! А как же мой рюкзак?
     Сталкер. А что случилось с рюкзаком?
     Профессор. То есть как что случилось? Я же не знал! Я его снял! Я
его там оставил!

     Писатель киснет от смеха.

     Профессор. Перестаньте ржать, идиот! Надо вернуться!
     Сталкер. Куда вернуться? Там же теперь вода, вы же видели...
     Профессор. Какая вода? Мне нужен мой рюкзак!
     Писатель (задыхаясь   от   смеха).   Ему   нужно  срочно  сменить
подштанники!
     Профессор. Молчите,  идиот!  (Его  трясет.)  Слушайте,  мне  надо
обязательно вернуться за рюкзаком!
     Сталкер (растерянно). Но это же невозможно! Там водопад, он вырос
и продолжает расти... И я не знаю, сколько времени он будет расти...

     Профессор со всхлипом опускается  на  землю.  Писатель,  наконец,
понимает, что смешного здесь - чуть.

     Писатель. Господи,   да   что  у  вас  там  такое  было?  Золото,
брильянты?
     Сталкер. Успокойтесь, Профессор, вы же идете на терраску! Она вам
все вернет!

     Вместо ответа Профессор разражается истерическим хохотом.

     Профессор. Да,  это было бы ловко! Это была бы штука! Ну надо же,
ну надо же!  Значит,  не судьба? Значит, они правы, а я нет? Слушайте,
туда точно нельзя вернуться?
     Сталкер. Мы отрезаны водопадом, нас просто смоет...
     Профессор. Ну и плевать.  Значит,  так и должно  было  случиться.
(Вскакивает.)  Пошли.  Пошли,  нечего  тут сидеть.  Куда вы там хотели
идти?  В тоннель?  Прекрасно!  Где он ваш тоннель? Голубчик, теперь уж
позвольте, я пойду впереди. Теперь я больше ни на что не годен. Теперь
уже все равно!..
     Сталкер (внимательно  поглядев  на него).  Успокойтесь Профессор.
Возьмитесь за полу Писателя и держитесь крепче..  В  тоннеле  я  опять
пущу вас первым.

     И они  идут  дальше,  Сталкер молчит.  Испуганно молчит Писатель.
Только Профессор время от времени разражается  судорожным  хохотом  и,
мотая головой, приговаривает: "Ну и ну! Ай да я!"
     Потом впереди в тумане возникает темное пятно,  и они вступают по
колено  в  бегучую  воду под гулкие своды нового тоннеля.  Туман здесь
гораздо реже,  в  сероватом  свете  поблескивают  бетонные  стены,  по
которым струится влага.  Они бредут по воде,  и несколько оправившийся
Писатель бормочет:
     "Ничего себе - сухой тоннель!", Сталкер отвечает ему: "Это шутка.
Обычно здесь по пояс, даже выше".
     Профессор, который идет впереди, вдруг останавливается.

     Профессор. Там свет...
     Сталкер. Свет? Это выход... Подождите, пропустите меня вперед!

     Они осторожно приближаются к  выходу,  выбираются  из  тоннеля  и
останавливаются в остолбенении.
     Они снова на "Опасной площадке",  и  стоит,  покосившись,  рюкзак
Профессора. Сначала они не понимают, куда попали.

     Писатель. Смотрите-ка, рюкзак!
     Сталкер. Подождите,  как же так?  Рукомойник...  Гайка...  это же
"Опасная площадка"!  (Торжественно.) Мы прошли под гайкой! Она вернула
нас и пропустила под гайкой!

     Профессор на негнущихся ногах подходит к рюкзаку,  ощупывает его,
затем садится и кладет себе по колени, держа обеими руками.

                        11. ОТДЫХ ПОСЛЕ ТУМАНА

     Сталкер, Писатель и Профессор расположились на отдых. По-прежнему
туман.

     Сталкер. Вы представить себе не можете,  как все  это  получилось
хорошо.  Вы ей понравились,  теперь я это знаю. Наверное, вы - хорошие
люди. Я ведь никогда не знаю заранее, угадал я или нет. Тех ли я людей
выбрал.  Наверное,  это вообще нельзя угадать, и все выясняется только
здесь,  когда уже поздно.  У меня иногда руки опускаются из-за  своего
бессилия,  от  своего  неумения  разобраться в человеке...  Но Зона не
ошибается.  Никогда.  Смотрите,  как  мягко  она  с   вами   обошлась.
Пропустила  через  водопад.  Повернула  -  осторожно  повернула!  - не
ушибла,  не испугала,  просто вывела нас обратно,  и где вывела? - под
гайкой,   откуда   вообще   никогда   никто  не  возвращался...  а  мы
невредимы...
     Писатель. Мы-то  ладно!  Главное - подштанники профессорские целы
остались...
     Профессор. Послушайте, заткнитесь. Не суйте вы свой нос в дела, в
которых вы ничего не понимаете.
     Писатель. А    чего    здесь   такого   понимать?   Подумаешь   -
психологические бездны...  В институте мы на плохом счету,  средств на
экспедицию   нам   не  дают,  набьем-ка  мы  наш  рюкзак  всякими  там
манометрами-дерьмометрами,  проникнем в Зону нелегально и все  здешние
чудеса проверим алгеброй...  Никто в мире ничего про Зону не знает,  а
тут выходит наш Профессор весь  в  белом  и  объявляет:  мене,  текел,
фарес... И все рты раскрывают и хором кричат: "Нобелевку ему! Две!"
     Профессор. Писателишка вы задрипанный, трепло бездарное... Вам бы
стены в сортирах расписывать, психолог доморощенный...
     Писатель. Вяло. Вя-ло! Не умеете. Не знаете вы, как это делается.
А  потом,  психология  -  это  не  моя  сфера.  Мое  дело - улавливать
социальные тенденции повышенным  чутьем  художника.  Вы,  ученые,  эти
тенденции создаете. Не спорю. Но сами вы в них ничего не понимаете.
     Профессор. Чего же это мы, например, не понимаем?
     Писатель. Главного  не понимаете.  Это раньше будущее было только
повторением настоящего.  Великие перемены маячили где-то  за  далекими
горизонтами.  А  теперь вашими трудами нет уже никакого будущего.  Оно
слилось с настоящим.  Завтрашний день здесь,  рядом,  он держит нас за
горло, а вы этого не понимаете...
     Профессор. Ну,  хорошо.  Я иду за нобелевкой.  А вы зачем? Хотите
подарить человечеству сокровища своего покупного вдохновенья?
     Писатель. Кашлял я на человечество.  Во всем  вашем  человечестве
меня  интересует  только один человек - вот этот.  (Тычет себя в грудь
пальцем.) А в этом человеке меня  интересует  только  одно:  стоит  он
чего-нибудь или он такое же дерьмо, как и все прочие.
     Профессор. Ну и что будет, если узнаете вы, что дерьмо?
     Писатель. Знаете   что,   господин  Эйнштейн?  Занимайтесь  своей
наукой, занимайтесь своим человечеством. Но только человечеством минус
я. И вообще я не желаю с вами спорить. В спорах рождается истина, будь
она проклята.  (Он поворачивается к Сталкеру.) Вот,  кстати,  шеф,  вы
ведь приводили сюда множество людей...
     Сталкер. Не так их было много, как бы мне хотелось...
     Писатель. Ну,  все равно,  не в этом дело...  Зачем они шли сюда?
Чего они хотели?
     Сталкер. Счастья...
     Писатель. Это-то понятно,  за несчастьем никто  не  пойдет...  Но
конкретно, какого именно счастья?
     Сталкер. Я не могу  об  этом  говорить.  По-моему,  это  было  бы
нехорошо, если  бы  я  рассказывал  о том,  что я знаю...  Это ведь не
касается ни вас,  ни меня...  Да и знаю я очень мало.  Люди  не  любят
говорить о сокровенном...
     Писатель. Да,  пожалуй, вы правы... Я глупость спросил. Но что же
это получается? Значит, вы на своем веку повидали множество счастливых
людей... Я вот, например, не видал за свою жизнь ни одного...
     Сталкер. А я тоже.  Они возвращаются с терраски, я веду их назад,
и больше мы никогда не  встречаемся...  Ведь  желания  исполняются  не
мгновенно... Наверное, дни проходят, прежде чем каждый получит сво„...
     Писатель. А сами вы... никогда?
     Сталкер. А я и так счастлив. Больше мне ничего не надо.

     Все молчат.

     Писатель. Нет,  вс„  это  как-то  непонятно.  Есть  во  вс„м этом
какое-то недоразумение... Желания, счастье... Ну, предположим, вступлю
я на  эту  терраску  и  вернусь  завтра на свою виллу самым гениальным
писателем нашего времени.  Я же знаю,  чем это кончится.  Вс„, что я с
этого момента  напишу,  будет  казаться  мне  особенно скверным и ни к
ч„рту не годным.  Критики примутся рвать меня в клочки,  как  это  они
всегда делали со всеми гениями. А то, что я гений, выяснится лет через
сто. Ничего себе,  счастье! Значит, нельзя желать гениальности? А ради
чего ещ„ идти на терраску? Как вы считаете, Профессор?

     Никто ему не отвечает.

                           12. ПРОБУЖДЕНИЕ

     Сталкер открывает  глаза.  Некоторое время лежит,  прислушиваясь.
Тумана как не бывало.  Сталкер  бесшумно  поднимается,  мягко  ступая,
подходит к спящим спутникам и останавливается над ними. Какое-то время
он внимательно   разглядывает   их   по   очереди.   Лицо    у    него
сосредоточенное, взгляд оценивающий.
     Он явно выбирает  одного  из  двоих  и  явно  не  знает,  на  ком
остановить выбор.  На  лице его появляется выражение растерянности.  И
тогда он начинает молиться,  как давеча в ванной.  Губы его шевелятся,
но слов не слышно.  Можно расслышать только: "...Сумею быть жестоким с
добрыми... пусть я не ошибусь, пусть я выберу правильно..."
     Затем он  проводит  по лицу ладонью и,  наклонившись над спящими,
говорит негромко: "Вставайте, пора..."

                            13. ИСПЫТАНИЕ
     Профессор, за ним Писатель и Сталкер выбираются,  изогнувшись, из
трубы и  останавливаются  у  края  узкого  прямого  рва,   выложенного
бетоном. Перед  ними  обширный  мрачный  зал  -  бетонные  плиты пола,
бетонные стены, обшарпанные бетонные колонны.

     Сталкер. Дальше нам предстоит пройти через этот зал.  Но здесь  я
не могу   приказывать.   Первым   должен  пойти  доброволец.  Поэтому,
пожалуйста, решите сами, кто из вас пойд„т.
     Писатель (раздраж„нно). Что за военные игры? Вот вы сами и идите.
В конце концов, вам за это деньги платят...
     Профессор. Перестаньте!
     Писатель. Почему  -  перестаньте?  Плевать   я   хотел   на   эти
психологические этюды!   Почему   это   мы  с  вами  должны  определят
смертника? Сам я идти не хочу, но и вас посылать не намерен!
     Профессор. Да перестаньте вы. Я пойду.
     Писатель. Нет,   вы    не    пойд„те!    Я    не    нуждаюсь    в
благотворительности! Пусть он ид„т!
     Сталкер. Я не могу идти. Это бессмысленно. И бесполезно.
     Писатель. Ах,  бесполезно?  Откуда вы знаете? Ч„рт бы побрал ваше
надутое смиренное всезнание!  (Профессору.) Вы посмотрите на него! Ему
же удовольствие доставляет - ставить нас в идиотское положение!
     Сталкер (терпеливо).  Поймите:  если со мной что-нибудь случится,
то вы здесь погибните оба. Поэтому мне идти бесполезно.
     Профессор. Да давайте я пойду, что вы вс„ спорите?
     Писатель. А вы перестаньте строить из себя героя!  Он, видите ли,
пойд„т, а мне всю жизнь сидеть в дерьме  от  срама...  Тогда  извольте
жребий! Пусть жребий решит!
     Профессор. Да  не  надо  никакого  жребия.  Со  мной  ничего   не
случится, я уверен...
     Писатель. В ч„м вы уверены?
     Профессор. Я уверен, что я пройду через этот зал и со мной ничего
не случится.  Вс„ дело вот в этом мо„м горбу... (Он хлопает ладонью по
рюкзаку.) Зона  совершенно  явно  хочет,  чтобы  я  дон„с его до самой
терраски. А значит - со мной ничего не случится.
     Писатель. Господи, ну и логика! Вы что - свихнулись?
     Профессор. Нисколько. Логика, конечно, странная. Но ведь мы имеем
дело с чудом... Само чудо вне логики, но внутри чуда есть логика, хотя
и своя... Давайте будем логичны, Писатель!

     Писатель открывает и  закрывает  рот,  а  Профессор  перешагивает
через ров и неторопливо движется по залу.  Шаг,  второй,  третий...  и
вдруг пронзительный крик: "Стой!"
     Профессор застывает   на  месте.  Сталкер  смотрит  на  Писателя,
Писатель смотрит на Сталкера.

     Сталкер. Зачем вы это сделали?
     Писатель. Я?
     Сталкер. Здесь нельзя кричать.
     Писатель. Я не кричал!
     Профессор. Мне вернуться?
     Сталкер (помолчав). Да, возвращайтесь. Вс„ ясно.

     Профессор возвращается.

     Профессор. Что случилось? Зачем вы меня остановили?
     Сталкер. Это не я вас остановил.

     Профессор поворачивается к Писателью.  Тот молча мотает  головой.
Затем вдруг ухмыляется и грозит Профессору пальцем.

     Писатель. Ай  да  химик!  Сам себе крикнул,  сам себя остановил и
вернулся героем...
     Сталкер. Так. Здесь нам делать больше нечего. Идите за мной.

     Они идут  за  ним некоторое время молча,  затем Профессор говорит
Писателю вполголоса:  "Вы очень хорошо вс„ объяснили,  но вы знаете, я
ведь не кричал..."

                            14. КОРИДОРЧИК

     Они стоят   перед   прямоугольным   жерлом   коридора,   ч„рного,
закопч„нного, и под ногами у них ч„рная обугленная земля.

     Писатель. Это что же - туда идти?
     Сталкер. Да, к сожалению. Другого пути нет.

     Он очень напряж„н и несчастен.

     Писатель. Как-то там... тускло, а, Профессор?

     Профессор подавленно молчит.

     Писатель. Ну,   что,   может,   и   здесь  добровольцы  найдутся?
Профессор, вы там что-то говорили насч„т логики чуда...
     Сталкер. Не надо. Будете тащить жребий. Вы ведь предлагали тащить
жребий?
     Писатель. Здесь я бы предпоч„л какого-нибудь добровольца.

     Сталкер доста„т спички, отвернувшись, что-то делает с ними, потом
выставляет зажатые между пальцами две спичечные головки.

     Сталкер. Пойд„т длинная. Тащите, Писатель.

     Писатель вытаскивает спичку.

     Сталкер. Длинная. Сожалею.

     Он отбрасывает оставшуюся спичку далеко в кучу  мусора.  Писатель
несколько секунд  смотрит  на  него,  затем  поворачивается  к входу в
коридор. Вглядывается, гоняя свою спичку из одного угла рта в другой.

     Писатель. Вы бы хоть гайку туда бросили, проверили бы...
     Сталкер. Да, конечно. Пожалуйста.

     Он торопливо  вытаскивает  гайку,  швыряет  е„  в  ч„рное  жерло.
Слышно, как она прыгает там по цементному полу.

     Писатель. Ну?
     Сталкер. Могу бросить ещ„ одну. Хотите?
     Писатель. Эх, начальник!

     Он решительно шагает к входу в коридор,  на  ходу  вытаскивая  из
кармана маленький пистолет.  Сталкер прыжком нагоняет его и хватает за
плечо.

     Сталкер. Стойте! Что вы делаете?
     Писатель. А что вы мне еще прикажете делать?
     Сталкер. Отдайте.
     Писатель. Какого черта?
     Сталкер. В Зоне нельзя с оружием!  Вы погибните! Если у вас будет
оружие, вы здесь не пройдете! Никогда, ни за что!
     Писатель. А если не будет?
     Сталкер. А  если  не  будет  - может быть...  Я очень прошу вас -
отдайте. Ну в кого вы там будете стрелять? В судьбу?
     Писатель. И то верно...

     Он отдает  пистолет  Сталкеру,  тот  брезгливо  берет  его  двумя
пальцами и осторожно кладет в сторонку.

     Сталкер. Ну идите же, идите, пожалуйста.

     Писатель засовывает руки  в  карманы  и,  ернически  посвистывая,
поминутно  оборачиваясь  и  подмигивая  остекленелым  от ужаса глазом,
входит в коридор.
     Сталкер хватает  Профессора  за  плечо  и силой оттаскивает его в
сторону с полосы обугленной земли.  Замерев,  они слушают  стук,  гул,
лязг и  прерывающееся  посвистывание,  доносящиеся из коридора.  Потом
оттуда раздается пронзительный скрип открываемой двери.

     Сталкер. Скорее! За мной!

     Он бросается в коридор,  и Профессор,  придерживая на носу  очки,
бежит следом.

                       15. КОМНАТА С ТЕЛЕФОНОМ

     Насквозь пропыленная  комната,  заставленная  старинным мебельным
хламом.  У входа на стене висит  обросший  пылью  телефон.  Профессор,
стащив  со  спины рюкзак,  тяжело опускается в отвратительно скрипящее
ободранное кресло под телефоном.  Писатель с руками в карманах, присев
на край замызганного стола, усмехаясь, наблюдает за Сталкером, который
всячески суетится вокруг него - достает из  полуразвалившегося  комода
бутылку,  стакан, тщательно все это протирает, откупоривает, наливает,
предлагает...

     Сталкер. Ах,  как все хорошо получилось - просто чудо! Вы сядьте,
сядьте поудобнее.  Вон еще одно кресло. Ничего, все мы перенервничали,
но теперь все позади...  Выпейте, выпейте, пожалуйста, теперь можно...
Прекрасный   вы  мой  человек,  как  же  я  за  вас  рад!  Сомневался,
сомневался,  каюсь,  но вы такую проверку выдержали!  Это же  страшное
место,  самое страшное!  У нас его зовут мясорубкой, но это хуже любой
мясорубки!  Сколько людей здесь погибло! И брат Дикобраза здесь погиб,
синеглазый поэт... Такой был милый мальчишка, кто бы мог подумать! А у
нас так прекрасно все получилось!  Это ведь не часто,  ох как не часто
бывает, чтобы все дошли и все вернулись...

     Писатель пьет, глядит на него. Молчит, потом вдруг взрывается.

     Писатель. Да что вы все юлите! Что вы суетитесь? Сядьте, смотреть
на вас тошно!

     Сталкер послушно  садится  в  углу.   Улыбается   сконфуженно   и
заискивающе.

     Писатель. Черт  бы вас побрал с вашей болтовней!  Рад он,  видите
ли,  что все хорошо получилось!  Я, видите ли, ему прекрасный человек!
Вы  думаете,  я  не  видел,  как  вы мне две длинные спички подсунули?
Судьба! Зона! А сам жульничает, как последняя дешевка...
     Сталкер. Нет-нет! Вы не понимаете...
     Писатель. Опять  я  не  понимаю!  Опять  психологические  бездны!
(Профессору.) Вы меня извините,  Профессор, я ничего плохого не хочу о
вас сказать,  но вот этот поганый гриб  почему-то  именно  вас  выбрал
своим любимчиком,  а меня,  как существо второго сорта,  сунул, видите
ли,  в мясорубку!  (Сталкеру.)  Да  какое  вы  имеете  право,  сморчок
поганый, выбирать, кому жить и кому умереть?
     Сталкер. Я ничего не выбираю, поверьте! Вы сами выбрали!
     Писатель. Что я сам выбрал? Одну длинную спичку из двух длинных?
     Сталкер. Спички - это пустяк,  это результат! Вы сами выбрали еще
там,  в  зале,  когда отказались идти,  когда требовали жребия,  когда
позволили идти Профессору!
     Писатель. Ну, знаете!..
     Сталкер. Я никакая не судьба,  я только рука  судьбы!  Я  никогда
никого  не  выбираю,  я  всегда  боюсь  ошибиться.  Вы  не можете себе
представить, как это страшно... Но кто-то же должен идти первым!

     В этот  момент  гремит  телефонный   звонок.   Все   вздрагивают,
испуганно глядят на телефон. Снова гремит звонок. Профессор и Писатель
вопросительно смотрят на Сталкера. Тот явно не знает, что делать,
     Профессор поднимается и берет труб