это  от  вас.  Меня  нанял  мистер
Аберкромби, чтобы  я  помог  ему  приобрести  определенные  произведения
искусства для пополнения его личной коллекции.
     - Почему именно вы?
     - Простите, не понял.
     - Я  спросил, почему  он выбрал  вас? - спросил Венциа. - Я немного
знаю  Аберкромби,  он  скорее  правую  руку  себе  отрежет,  чем  скажет
инопланетянину, который час.
     - Ранее  я видел  два произведения, которые ему нужны, и он поручил
мне найти их владельцев и приобрести их.
     - Современные  произведения? -  с упоров  на первое  слово  спросил
Венциа.
     - "Современность" - понятие относительное, - ответил я.
     - В пределах последнего десятилетия?
     - Нет. Самое последнее относилось к ранним годам Олигархии.
 Он закурил  тонкую сигару,  игнорируя враждебные взгляды двух теронитов
за соседним столиком.
     - Ну и как, удачно? - спросил он.
     - Да, - ответил я. - Мистер Аберкромби смог приобрести обе вещи.
     - А теперь вы пытаетесь отыскать другие, изображающие ту же натуру,
- это было скорее утверждение, чем вопрос.
     - Совершенно верно.
     - Что ж, из библиотечного компьютера вы выжали все, что можно.
     - Откуда вы знаете, о чем я спрашивал у компьютера?
 Он снова улыбнулся.
     - Я  попросил  уведомить  меня,  если  кто-нибудь  станет  задавать
вопросы о Миктекакуатль и Кама-Маре.
     - Вы за мной шпионили!
     - Я  бы не назвал это "шпионить", - сказал он. - Я понятия не имею,
какие вопросы  вы ему  задавали, хотя  приблизительно  могу  догадаться.
Сколько картин компьютер для вас идентифицировал?
 Я чувствовал,  что у  него нет оснований об этом спрашивать, но в то же
время не видел причин не отвечать.
     - Шесть.
     - Скульптуру Пирана вы отвергли?
     - Да.
     - Правильное  решение, -  он глубоко  вздохнул. - Ну ладно, шесть -
это все,  что вы  можете выудить из этого компьютера. Чтобы избавить вас
от лишних  финансовых прорех,  могу сообщить,  что ни одну из них вам не
достать.
     - Вы их сами приобрели? - поинтересовался я.
 Он фыркнул.
     - Какого черта? Мне они не нужны.
     - Я, кажется, ничего не понимаю, - сказал я. - Когда я в первый раз
вас увидел, вы пытались купить полотно Килкуллена за 400 тысяч кредитов.
     - Ничего я не пытался.
     - Но...
     - Я  знал, что Аберкромби не допустит, чтобы кто-нибудь перебил его
цену,  -   прервал  он  меня.  Вид  у  него  при  этом  был  чрезвычайно
самодовольный. -  Я просто  хотел узнать,  нет ли  в  этом  деле  других
заинтересованных сторон.
     - Зачем это вам, если вы не интересуетесь картинами? - спросил я.
     - У меня есть на то причины.
     - Можно их узнать?
 Он покачал головой.
     - Думаю, что нет, Леонардо.
     - Тогда можно узнать, почему нет?
     - Потому  что у  меня такое  чувство, что вы мне не сможете сказать
ничего нового...  пока, -  добавил он  значительно. -  Когда сможете, мы
снова встретимся. Может быть, у меня найдется для вас работа.
     - Я уже работаю в галерее Клейборн.
     - Мне  казалось, вы  говорили, что работаете на Аберкромби, - резко
сказал он.
     - Да,  это так.  Но Клейборн - мой официальный работодатель на срок
моего пребывания здесь. За мои услуги Аберкромби платит галерее.
     - Я заплачу больше.
     - Если  я уйду из Клейборна против их воли, то навлеку бесчестье на
свой Дом, - объяснил я. - Я никогда не смогу так поступить.
     - Вам не придется от них уходить, - сказал Венциа.
     - Не понимаю.
     - Клейборн  - один  из крупнейших  центров искусств  в галактике, -
начал он. - У них отделения на семидесяти трех планетах...
     - Семидесяти пяти, - поправил я.
     - Ну,  семидесяти пяти, - продолжал он. - Вы проводите от сорока до
пятидесяти аукционов  в год  и устраиваете  бог  весть  сколько  частных
продаж.
     - Это правда, - признал я. - Но я не вижу, как...
     - Дайте  мне закончить,  - сказал  Венциа. -  У вас  есть доступ  к
обширной информации по этим аукционам и продажам.
     - Насколько я понимаю, недавно вы приобрели художественную галерею,
- сказал я. - Наверняка у вас есть доступ к той же самой информации.
     - Мне  нужен опережающий  доступ, -  сказал он,  подчеркивая  слово
"опережающий". - Точнее, мне нужны вы.
     - Я не стану даже думать о вашем предложении, - ответил я твердо. -
Это будет нечестно по отношению к другим потенциальным покупателям.
     - Я не потенциальный покупатель.
     - Но вы владелец художественной галереи.
     - В  том здании нет ни одного произведения искусства, - ответил он.
- Это всего лишь почтовый адрес на Деклане IV.
     - Но почему... - начал я, пытаясь сформулировать вопрос.
     -  Потому   что  мне  нужна  информация,  к  которой  имеют  доступ
художественные  галереи.   Но  крупные   концерны,  подобные  Клейборну,
получают ее намного быстрее, чем фирмы, состоящие из одного директора.
     - Но если вам не нужны произведения искусства, что тогда?
     - Имена и адреса художников.
     - Через  Клейборн проходит почти миллион сделок в год, - заметил я.
- К чему вам такое количество имен?
     - Мне  нужны не  все, - сказал он, - Только те, что рисуют женщину,
которой так интересуетесь вы с Аберкромби.
     - Почему?
 Он улыбнулся и покачал головой.
     - Сначала вы расскажете мне что-нибудь не менее интересное.
     - Мне нечего вам рассказать.
     - Найдется со временем.
     - Это было бы неэтично.
     - Почему?  - не  унимался он.  - Я  не  собираюсь  перехватывать  у
Клейборна ни комиссионных, ни покупателей. Мне нужна только информация.
     - Я не могу...
     - Не  спешите  отвечать  "нет",  -  перебил  он  меня.  -  День-два
подумайте, и  поймете: то,  о чем  я прошу,  никак не может повредить ни
Клейборну, ни художникам.
     - Даже  если так,  я поступлю  нелояльно по  отношению к Малькольму
Аберкромби, выдавая  вам информацию,  ибо он  нанял  меня  собирать  эту
информацию исключительно для него.
     - Все  вполне лояльно,  - он говорил уже с раздражением. - Я же вам
сказал: мне не нужны эти чертовы картины!
 Он сделал паузу и заставил себя скупо улыбнуться.
     - Мы  об этом еще поговорим через несколько дней. А пока я вам кое-
что предложу, в знак добрых намерений.
     - Денег  от вас  я не  приму, -  сказал я.  - Раз  я  не  ухожу  от
Клейборна, чтобы работать на вас, принимать от вас плату неэтично.
     - Кто  говорит о  деньгах? У  меня  имеется  кое-какая  информация,
которая немного облегчит вам текущую работу.
     - Мою работу?
 Он кивнул.
     - Есть у вас с собой карманный компьютер?
     - Да, - ответил я, вытаскивая компьютер.
     - Включите его.
 Я это проделал!
     - Свяжитесь  с Музеем  Культурного Наследия  на  Делуросе  VIII,  -
заговорил он  очень медленно,  тщательно произнося  каждое слово,  чтобы
машина не  могла понять  его  неправильно.  -  Используйте  код  доступа
2141098, закажите  информацию о  Мелаине, богине,  известной также,  как
Черная Тень  Смерти, об  Эреш-Кигал, богине  подземного мира,  и о Махе,
ирландской королеве призраков.
 Он приложил большой палец к сенсору.
     - В Кенийской библиотеке Макмиллана на Земле этот отпечаток откроет
доступ к  материалам  о  К'Тани  Нгаи,  повелительнице  Черной  Империи.
Библиотечному компьютеру  на Пелоране  VII  закажите  материал  о  Шарин
Д'Амато, которая,  по слухам, является там на кладбище космонавтов. Кода
доступа не требуется.
 Он вернул мне компьютер.
     - И все эти мифические фигуры есть на портретах? - спросил я.
 Он утвердительно кивнул.
     - Мифы могут быть разные, но женщина на портретах - одна и та же.
     - Вы совершенно уверены?
     - Стал бы я просить вас об одолжении и при этом лгать?
     - Не стали бы, - согласился я. - Спасибо за помощь.
     - Рад  помочь, - он достал карточку, сунул в мой компьютер и тут же
вынул. - Это мой адрес на Дальнем Лондоне, и номер видеофона. Свяжитесь,
когда будете готовы говорить о деле.
 Он поднялся.
     - Наш разговор окончен, и я вас покидаю. Надеюсь, вы меня простите,
но правду сказать, от здешних запахов меня уже тошнит.
     - Один  вопрос! Последний!  - воскликнул я с таким жаром, что из-за
соседних столиков  на меня  оглянулись с  новым удивлением, а официант -
сердито.
     - Только  один, Леонардо,  - ответил  он. -  Есть все-таки  разница
между жестом добрых намерений и филантропией.
     - Почему ее изображают только неизвестные художники?
     - Я  бы не сказал, что они неизвестны, - сказал Венциа. - Некоторые
даже знамениты. Насколько я понял, этот Килкуллен прославился, как герой
войны, а  парень с  Патагонии  IV,  по  общему  мнению,  был  величайшим
воздушным акробатом своего времени.
     - Но они не известны, как художники, - настаивал я.
     - Это  правда, -  кивнул он.  Похоже, я его опять удивил. - Хороший
вопрос, Леонардо.
     - А ответ?
     - Я не собираюсь отвечать.
     - Но вы согласились.
     - Согласился  выслушать еще  один вопрос,  - сказал  Венциа. - Я не
обещал отвечать.
     - Можно спросить, почему?
 Он усмехнулся и покачал головой.
     - Это уже второй вопрос.
 И он  ушел, а  я остался  один за  столиком,  гадать,  почему  человек,
открыто заявивший,  что вовсе  не заинтересован в приобретении портретов
таинственной незнакомки, так серьезно интересуется художниками, и почему
он знает, как свои пять пальцев, больше фактов, чем Малькольм Аберкромби
сумел накопить за четверть столетия.

                                   6

 В следующие две недели не произошло ничего существенного. Я не нашел ни
одного нового  портрета незнакомки  мистера Аберкромби,  и большую часть
времени потратил  на исследование списка имен, которые Венциа надиктовал
в мой карманный компьютер.
 Результаты просто  сбили меня с толку. С портретов Мелаины, Эреш-Кигал,
Махи и  К'Тани Нгаи, которые он назвал, смотрело одно и то же лицо нашей
загадочной женщины  - но  когда я  углубился в легенды о Мелаине, Черной
Тени Смерти,  то нашел еще пять, и совершенно непохожих изображений. Мне
стало  любопытно,   я  занялся   исследованием  образа  К'Тани  Нгаи,  и
обнаружил, что  на  всех  портретах,  кроме  находящегося  в  Библиотеке
Макмиллана, она чернокожая, часто с лапами леопарда вместо рук и ног. То
же самое оказалось с Махой и Эреш-Кигал.
 Кроме них,  в списке  оставалась  лишь  Шарин  Д'Амато,  и  я  приказал
библиотечному компьютеру  Дальнего Лондона  связаться с  компьютером  на
Пелоране III. Ответ оказался кратким, но интригующим.
     Д'Амато, Шарин.  Дата рождения  неизвестна. Дата смерти неизвестна.
Предположительно  гражданство   Бантора  III,   но  на  Банторе  III  не
зарегистрирована.
     - Подождите!  - взволнованно воскликнул я. - Вы хотите сказать, что
Шарин Д'Амато действительно существовала?
     Да.
     - Где и когда?
     Как уже упоминалось, полной биографии Шарин Д'Амато не существует.
     - Выдайте мне то, что есть.
     Она была супругой Джебидии Перкинса с 3222 г. Г.Э. по 3224 г. Г.Э.
     - Это все, что вам о ней известно?
     Да.
     - Когда был создан ее портрет?
     В 3223 г. Г.Э.
     - Автор - Перкинс?
     Да.
     - Выдайте биографию Перкинса.
     Джебидия Перкинс,  родился в  3193  г.  Г.Э.,  космопилот  компании
Каранга Индастриз с 3215 по 3219 г. Г.Э., пилот картеля Бонвит с 3219 по
3222 г.  Г.Э., пилот  корпорации Сокол  с 3222  по 3224 г. Г.Э., погиб в
3224  г.   Г.Э.,  пилотируя  корабль  с  учеными-наблюдателями  в  район
сверхновой Квинибар.
     - Подошел слишком близко? - спросил я.
     Неизвестно.
     - Шарин Д'Амато была на том корабле?
     Неизвестно. Предполагается, что да, но подтверждающих данных нет.
     - Существует ли фотография или голограмма Шарин Д'Амато?
     Неизвестно.
     - Почему  думают, что  она  является  на  кладбище  космонавтов  на
Пелоране III?
     Неизвестно.
     - Есть ли свидетельства того, что кто-нибудь ее там видел?
     Неизвестно.
     - Спасибо, - сказал я и прервал связь.
 Меня огорчило,  что компьютер выдал столь скупую информацию, но один из
приведенных им  фактов особенно  привлекал внимание: в отличие от прочих
богинь   и    мифических   персонажей,   Шарин   Д'Амато   действительно
существовала, и вероятно, сама позировала для портрета, который в данное
время находился в одном из художественных музеев на Пелоране VII.
 Я отыскал  в библиотеке  кабину видеофона  и позвонил Аберкромби, чтобы
рассказать ему о своем открытии.
     - Интересно,  - сказал  он, выслушав  по видеофону мое сообщение. -
Какому музею принадлежит картина?
     - Постараюсь  выяснить сегодня  к вечеру,  - сказал  я. -  Но самое
интересное, что она действительно существовала!
 Он покачал головой.
     - Сомневаюсь.
     - Но компьютер сообщил...
     - Компьютер  врет, черт  возьми, -  прервал он  меня.  -  Если  она
родилась в  третьем тысячелетии Галактической Эры, как она могла попасть
на более ранние портреты, в голограммы и изваяния?
 Об этом я еще не думал, и мне нечего было ответить.
     - Пошевелите  мозгами, Леонардо, - продолжал он. - Если эта Д'Амато
существовала на самом деле, то ее портрет - просто случайное совпадение.
     - Я мог бы более тщательно исследовать этот вопрос, - предложил я.
     - Как? - презрительно фыркнул он. - Вы больше всего рассчитывали на
Пелоран VII, и тамошний компьютер уже сказал вам все, что знал.
 Он помолчал.
     - Слушайте,  я не собираюсь писать об этой женщине ученых трудов. Я
нанял вас  искать ее  портреты, а  не рассказывать  мне, что она спала с
каким-то космопилотом  пятьсот лет  назад. Найдите  картину  и  узнайте,
сколько за нее хотят.
     - Хорошо, мистер Аберкромби, - сказал я.
     - Между  прочим,  я  никогда  не  слыхал  о  Джебидии  Перкинсе,  -
пристально глянул он. - Как вы узнали, что он ее рисовал?
     - Мне сказал Рубен Венциа.
     - Венциа!  - повторил  он и  заинтересованно подался вперед. - Вы с
ним закончили?
     - Еще  не начинал,  - ответил я. - Он сам меня разыскал пару недель
назад и предложил кое-какую информацию о женщине на портретах.
 Пауза.
     - Пока все, что он говорил, подтвердилось.
 Аберкромби с подозрением прищурился.
     - А что вы дали ему взамен на информацию?
     - Абсолютно ничего, мистер Аберкромби, - честно ответил я.
     - Ничего?!  Так не  бывает! - резко ответил он. - Что именно вы ему
пообещали? Портрет моей женщины?
     - Ничего,  -  повторил  я  потрясенно.  -  Он  просил  определенную
информацию о будущих аукционах, но я отказался разглашать эти сведения и
не согласился ни в чем ему помогать.
     - Что за информация? - не успокаивался он.
     - Сведения о портретах женщины, которые вы коллекционируете.
     - И  после того, как вы отказались ему помочь, он дал вам весь этот
материал о картинах? - спросил Аберкромби с явным недоверием.
     - Именно  так, -  сказал я.  - Его  интересует только  сама натура.
Портреты ему не нужны.
     - Не нужны?! - взревел Аберкромби. - Ах ты выродок полосатый, да он
задрал цену на Килкуллена до 350 тысяч!
     - Но он вовсе не собирался ее покупать, - попытался объяснить я.
     - Я  что, похож  на полного идиота? - ледяным тоном поинтересовался
Аберкромби.
     - Он говорит, что только пытается...
 Тут я  понял, что  экран погас,  и я говорю с отключенным видеофоном. Я
проверил,  не  произошло  ли  случайного  обрыва  связи,  и  вернулся  к
компьютеру, почему-то  в приподнятом настроении. Конечно, я был огорчен,
что расстроил  мистера Аберкромби, но и утешен, что смогу остаться здесь
и  продолжать   исследование,  а   не  идти  к  нему  домой  и  подробно
пересказывать все,  о чем  узнал. (Я, конечно, мог бы рассказать ему все
по видеофону  или через  компьютер,  но  он  предпочитал  беседовать  со
служащими лично,  в чем  я не  видел смысла: когда я приходил к нему, он
обычно заставлял ждать меня часами, а потом требовал, чтобы я уложился в
одну-две фразы.)
 Еще три  часа библиотечный  компьютер проверял  для  меня  всевозможные
источники информации  о  Шарин  Д'Амато,  но  не  смог  добавить  ничего
существенного, хотя  выдал несколько романтических легенд о ее призраке,
который,  как   рассказывают,  появляется  на  кладбище,  встречая  тени
погибших космонавтов,  и предлагает  им на  пути к  жизни  после  смерти
алкогольные напитки и сексуальные удовольствия.
 Я уже  собрался уйти  из библиотеки и поесть, как вдруг компьютер снова
ожил.
     - Продолжая поиск данных, я обнаружил книгу с материалами о Брайане
Мак-Джиннисе.
     - Где она? - спросил я.
     - В маленькой местной библиотеке на Агвелле VII.
     - Агвелла  VII - не человеческая колония, - заметил я. - Интересно,
как туда попала книга об африканском ботанике?
     - Книга  не о  Мак-Джиннисе, а  о раннем периоде колонизации Уганды
Великобританией, -  ответил компьютер.  - Ее  и еще  308 томов об Уганде
преподнес   в   дар   Джора   Нагата,   инженер-строитель   угандийского
происхождения. Он  эмигрировал на Агвеллу VII в 2167 году Г.Э. и работал
правительственным консультантом на нескольких стройках.
     - Могу я получить доступ к книге? - спросил я.
     - Я занес относящиеся к вопросу главы в память и воспроизведу их на
экране, - сказал компьютер.
 Последовало примерно  пятьсот слов  о  Мак-Джиннисе,  который,  похоже,
прославился в  основном тем,  что в  отношениях с местной фауной проявил
больше храбрости, чем ума. Однажды, посещая одну из местных деревень, он
отвел от  нее бегущее  в панике  стадо буйволов,  сумев  вовремя  громко
закричать и  замахать  белым  платком.  Он  неоднократно  отправлялся  в
джунгли без  оружия и спутников, наблюдать за различными плотоядными. Об
открытии им  двух новых видов орхидей, одна из которых получила его имя,
даже не упоминалось.
     - Это все? - спросил я, дочитав до конца.
     - Это весь текст.
     - Вы говорите так, словно есть что-то еще.
     - Есть фотография Брайана Мак-Джинниса.
     - Будьте добры, покажите.
 На экране  возникла светло-коричневая  тонированная фотография. Молодой
человек в  шортах и  рубашке с  короткими рукавами  стоял, с  выражением
невероятной гордости  наступив одной  ногой  на  шею  крупной  пятнистой
кошки, а  в руках, как ребенка, держал ружье. Подпись гласила, что зверь
считался людоедом.  На заднем  плане  стояли  еще  четыре  фигуры:  трое
темнокожих, явно  коллег или помощников. Четвертая была белая женщина, и
я узнал ее еще раньше, чем попросил компьютер увеличить изображение, ибо
она была  одета в  черное, несмотря на все, что я читал о ярком солнце и
жаре в экваториальной зоне Земли.
 Это была  она. Те  же печальные  глаза, те  же выдающиеся  скулы,  даже
прическа та же.
     - Кто эта женщина? - требовательно спросил я.
     - Ответить не могу, - отозвался компьютер. - В книге нет упоминания
о ней, и на подписи к фотоснимку она не значится.
     - Вы ее узнаете?
     - Она - оригинал тех портретов, которые вы ищете.
     - Почему вы не сказали мне об этой фотографии?
     - Вы  указали, что  вас интересуют только произведения искусства, и
хотя отдельные  фотографии могут  считаться таковыми,  данный снимок, по
моей оценке, относится к документальным.
     - Теперь  меня интересуют не только все художественные работы, но и
все фотоснимки этой женщины, - сказал я. - Вы понимаете?
     - Да.
     - Есть ли еще такие в вашем банке памяти? - повторил я вопрос.
 Пятнадцатисекундная пауза.
     - Нет.
     -  Я   хочу,  чтобы  вы  снова  связались  со  всеми  библиотечными
компьютерами, к которым обращались по моему заказу, определили, нет ли в
каком-нибудь из  них фотографий  этой женщины, а затем продолжили поиск,
подключив компьютеры,  к которым  еще не обращались, - сказал я, и после
паузы добавил:  - Начните  с библиотеки на Пелоране VII и проверьте, нет
ли там фотографии или голограммы Шарин Д'Амато.
     - Есть ли еще указания?
     - Нет.  Как только у вас появятся дальнейшие сведения, свяжитесь со
мной в