руку под полой пиджака и продолжая методично жевать.
     -- А-а, Читарь...  Каким  ветром  занесло? Кого  привез?  --  Он  в  упор
разглядывал меня.
     -- Своего, -- бросил тот.
     -- Что значит -- своего? Ты-то давно вышел из игры.
     Пора было  действовать. Я дал Харитоше мысленную  установку.  Тот сразу
подобрел, открыл дверцу и развалился на заднем сиденье.
     -- Уф! -- выдохнул он. -- Приятно видеть хороших людей.
     -- Что  у тебя за поясом?  -- спросил  я. --  Дай-ка  сюда! Он  безропотно
протянул мне пистолет. Я сунул его в "бардачок" и приступил к расспросам:
     -- Кто еще в доме?
     -- Макс. Он магнитофон гоняет, а я -- сторожи!
     -- А кого сторожить-то?
     --  Девчонку, дьявол  ее  побери! Не  дай  Бог сбежит,  Саныч нам головы
поотрывает.
     -- А где он сам, Саныч?
     -- Поехал  в город.  Говорит:  а вдруг  денежки меченые? Хочет проверить
через одного фраера. Если того заметут, значит, дело нечисто.
     -- Давно он уехал?
     -- С утра. Скоро уж должен вернуться.
     -- Понятно...
     Надо было спешить. Я имел дело с решительными  людьми, которые ни перед
чем не остановятся. Я кивнул в сторону барака:
     -- Пошли.
     Он пожал плечами и покорно выбрался наружу.
     У порога я приказал:
     -- Стой здесь. И не двигайся с места, что бы там ни случилось. Понял?
     -- Так точно! -- Он вытянулся в струнку.
     Я вошел внутрь. В "предбаннике" царил полумрак, стоял удушливый, гнилой
запах. Я  открыл  вторую дверь и оказался в знакомом  коридоре.  Еще недавно
сверкающий чистотой, он был завален мусором. Вот что значит дом без хозяина.
Одна  из дверей  была приоткрыта,  из-за  нее доносилась  громкая  ритмичная
музыка.
     Я осторожно  подошел ближе. Та самая комната,  в которой  мы  с  Алиной
провели чудесную  ночь... Алина!  Я спасу тебя!  Через  несколько  минут  ты
будешь со мной, и в твоем сердце проснется былое чувство ко мне.
     Крепко сжимая блокиратор, я рывком распахнул дверь.
     Макс  сидел, развалясь,  на  кожаном  диване  и,  закинув ногу на ногу,
Покачивался в  такт оглушительным аккордам. Разумеется,  он  не  мог ожидать
моего появления, но  столь велика  была  его ненависть ко мне,  так прочно я
вошел в  его мысли и  чувства, что ему  хватило ровно  одной  секунды, чтобы
оценить ситуацию. Как пантера метнулся он к столу, на котором лежал пистолет
с глушителем. Допусти я ничтожное промедление, он вышел бы победителем. Но и
я неплохо подготовился к встрече.
     -- Назад, Макс! Сядь! Успокойся!
     Он повиновался, рыча как затравленный зверь.
     --  А  теперь ляг! -- продолжал я.  -- Закрой глаза!  Ты хочешь спать!  Ты
устал,  Макс!  Сейчас  ты уснешь,  и  тебе  приснится,  как славно  было  бы
прокутить те денежки, которых вашей шайке уж не видать.
     Через несколько секунд он захрапел.
     У меня возникло сильнейшее желание огреть его блокиратором по башке, но
я  сдержался и  лишь  облучил  спящего негодяя.  Основательно.  Может,  даже
больше, чем следовало.  Намного больше. Но мне так хотелось, чтобы он  забыл
все подчистую.  Чтобы на тех  самых  полочках его  дремучего подсознания,  о
которых  толковал Мамалыгин,  оказался огромный  заржавленный замок,  а ключ
потерялся бы навсегда.
     Харитоша исправно нес караульную службу.
     -- Где девушка?
     -- В подвале.
     -- Ключ у тебя?
     -- Там засов.
     -- Открывай!
     Мы подошли к бункеру.
     Он отбросил тяжелую железку.
     Из темноты пахнуло  плесенью.  Мерзавцы, в каких условиях  они содержат
ее! А ведь получили обещанный выкуп...
     -- Приведи ее сюда. Только нежно.
     Мое  воображение  нарисовало  эффектную  картину.  Появляется  Алина  в
сопровождении громилы. Я отсылаю его назад, облучив блокиратором, закладываю
дверь засовом и объявляю Алине, что она свободна. Потом везу ее в Жердяевку,
она приводит себя в порядок, и мы закатываем пир горой! Она моя!
     Снизу  послышался  сдавленный  крик,  зазвенели  и покатились  какие-то
банки. Ну и грубиян этот Харитоша!
     Ну вот, кажется, поднимаются.
     Я  сосредоточил биополе  на  Харитоне,  приказав  ему  остановиться  на
верхней ступеньке.
     И  в этот  момент  из  затхлой  темноты  выскочила Алина.  Растрепанные
волосы, плотно сжатые губы и  пылающие глаза делали ее  похожей на фурию.  В
руках она держала здоровенное полено.
     Не успел я опомниться, как она обрушила его на меня с диким воплем:
     -- Получи и ты, постная рожа! Уклонился я недостаточно резво.
     Тем временем Алина успела выбежать из ворот и броситься в лес.
     -- Стой! -- приказал я ей, но было поздно. На таком расстоянии биополе не
действовало.
     Глубокое отчаяние охватило меня. Роль благородного избавителя оказалась
бездарно  проваленной.  Я  даже  не  понимал, как  это случилось,  в чем моя
ошибка. Стопроцентный успех  обернулся сокрушительным  поражением. Очевидно,
Алина  вообразила, что именно я  --  главарь шайки,  которая  похитила  ее  и
заключила  в этот зловонный подвал. Никакие объяснения уже не  помогут. Все,
что  мне остается, это снова  стереть память Алины обо мне и  заново,  уже в
третий раз, добиваться ее благосклонности.
     Раздосадованный нелепым  поворотом событий,  Я спустился в  подвал, тот
самый, где Китель одарил меня обручем. И здесь она провела две ночи?!
     Харитоша  сидел на полу, постанывая и держась за голову. Я приказал ему
крепко спать, тем более что в его, положении  сон -- лучшее лекарство. Он тут
же захрапел, а я обработал его блокиратором.
     Ладно,  нет  худа  без  добра.  Алину  я  позорно упустил, зато  банде,
кажется, конец. Макс для меня уже не опасен. Остается  загадочный Саныч. Что
ж, дождусь... Мне есть о чем его расспросить, да и деньги не мешает вернуть.
А уж после пущу в ход блокиратор.
     Я  поднялся  наверх. Голубое  небо,  тишина, смолистые сосны, в высокой
траве стрекочут кузнечики. Идиллия!
     Нечитайло высунул голову в окошко:
     -- Долго еще? Хозяин осерчает.
     -- Не волнуйся, друг. Скоро поедем.
     Заметив  в  глубине  двора  колодец, я решил напиться --  меня давно уже
мучила жажда.
     Вытянув наверх ведро с водой, я наклонился над ним.  Вода была студеной
и удивительно вкусной.
     И тут что-то произошло.
     Напротив ворот резко скрипнули тормоза.
     Я  увидел  зеленый "Москвич",  окутанный  облачком  пыли.  Услышать его
приближение помешало звяканье колодезной цепи. Роковая случайность.
     Из  окошка "Москвича"  высунулась  рука в  перчатке, держащая пистолет.
Щелкнул выстрел. Второй щелчок, и ведро в моих руках дернулось, из возникших
дырок брызнули струйки.
     Я  ничком бросился на  землю,  хоронясь  за бетонными кольцами колодца.
Раздалось еще два выстрела, затем мотор взревел, и "Москвич" умчался.
     Все произошло  так стремительно,  что я ничего  не мог исправить.  Да и
расстояние от колодца до ворот превышало двадцать метров. Саныч --  а это мог
быть  только  он  -- благополучно улизнул. Ноль  два. В  пользу  соперника. Я
проклинал  собственную  беспечность.  Упущен  вернейший шанс  нейтрализовать
"железного" врага. Впрочем, еще не все потеряно. В погоню!
     Нечитайло  сидел,  неестественно  запрокинув  голову.  Кровь  тоненькой
струйкой стекала на актуальную передовицу. Пуля угодила ему в левый висок.
     В горячке я совсем уж собрался вытащить  беднягу Нечитайлу  из машины и
устремиться  в  погоню за  Санычем,  но  тут  увидел, что  один из  баллонов
прострелен. Саныч все предусмотрел. Он и вправду -- голова.
     Успокойся,  приказал  я  себе. Поразмысли хорошенько  и найди наилучшее
решение.
     Итак, что мы имеем? Один  труп, служебную "Волгу" с пулевыми пробоинами
и двух спящих бандитов, которые прежде были связаны с убитым...
     Кто-нибудь  видел меня  рядом с Нечитайло? Новый  завбазой... Нет,  его
негодующий взор был устремлен на водителя.
     Алина!
     План сложился быстро. Оставалось -- действовать.
     Тело  Нечитайло  я затащил  за колодец, рядом поставил  пробитое пулями
ведро. Затем  заменил колесо, после чего смоченным  платком тщательно протер
все поверхности, где мог оставить отпечатки своих пальцев.
     На "Волге" я доехал до первой телефонной будки и набрал ноль два.
     -- Алло!  Милиция? Записывайте.  Убийство на Лесной Даче, бывшем  тарном
заводе.  Если поторопитесь,  можете  взять подозреваемых горяченькими. Некие
Макс и Харитон. Главарь по прозвищу Саныч, которого они хорошо знают, бежал.
Кто говорит? Свидетель обвинения. Успехов вам!
     Теперь Максу с Харитошей  не выкрутиться.  Через них обязательно выйдут
на Саныча. Вот и пусть разбираются.
     А все ниточки, ведущие ко мне, оборваны.
     Остается Алина.
     Второй  вариант романа  с ней  не  заладился. Что  ж, начнем  с чистого
листа.  Мне,  литератору,  не  привыкать переписывать  начало  произведения.
Надеюсь,  на  этот  раз выйдет  удачнее.  А  если что не  так,  воспользуюсь
биополем. Она полюбит меня.  Пылко и горячо. Да, начнем сначала. Но прежде --
уничтожим старые черновики.
     * * *
     Вечером, как и ожидалось, я  обнаружил Алину в "Волне". На сей  раз она
веселилась  в компании азиатских торговцев. Хохотала,  кокетничала,  строила
глазки. Как будто и не было заточения в мрачном подвале. Вот дрянь!
     Ярость душила меня. Кого она предпочла мне!
     Я осторожно приблизился  к ее столику,  стараясь держаться за колонной.
Затем мысленно приказал ей выйти  в  холл. Она вспорхнула, поигрывая крутыми
ягодицами.
     Я еще раз  окинул взглядом ее  ладную фигуру,  словно  прощаясь с  ней,
нынешней, и решительно направил на ее затылок блокиратор.
     Вот Алина  обернулась.  Ее взгляд с этакой порочной  ленцой  равнодушно
скользнул   по  мне,   она  вскинула  голову   и  своей  дразнящей  походкой
прошествовала мимо.
     Алина Третья.
     Ну ничего! Отгуляй сегодня, потешься!
     А завтра, милая, мы начнем сначала. Но, клянусь,  отныне наши отношения
будут развиваться исключительно по моему сценарию!
     * * *
     С   раннего  утра   город  наполнился  самыми  невероятными  слухами  о
происшествии на Лесной Даче. Рассказывали всякие небылицы. То о сбежавшей из
тюрьмы банде,  то о  заезжих  убийцах, проигравших  кому-то  в  карты дюжину
горожан.
     "Вечерка" сообщила, что арестованы двое подозреваемых,  фамилии которых
в интересах следствия до  поры не подлежат разглашению. Но я-то понял, о ком
речь!
     Если Саныч еще не удрал, то теперь сделает это непременно. Он убедился,
каково шутить со мной.
     Во второй половине  дня я заглянул в "Волну" и заказал, не поскупившись
на расходы, отдельный столик на  вечер. Затем разыскал Вовчика, того  самого
официанта, который когда-то познакомил  меня с Алиной. Прежде чем подойти  к
нему, я облучил этого живчика блокиратором, дабы избежать идиотских вопросов
с его стороны. Пусть все будет как в первый раз.
     -- Вова, привет!  Алина  еще в твоей обойме? Он оценивающе посмотрел  на
меня и надолго задумался.
     Я сунул ему несколько крупных купюр.
     Он сразу же расслабился и доверительно шепнул:
     -- Есть кое-кто посвежее. Линдочка. Высший класс!
     -- Мне нужна Алина.
     -- Сделаем!
     --  Вот-вот. Но  смотри, чтобы  без осечки. Отбрей от нее всех клиентов.
Заинтригуй моей персоной, но туманно. Дескать, очень щедрый клиент. Я  приду
к семи. Если не подведешь, получишь еще столько же.
     -- Можете не сомневаться!
     -- Смотри же!
     Ни  на  одно свидание  я не  собирался  с  такой тщательностью. Зашел в
парикмахерскую.  Отутюжил светлый летний костюм  и сорочку, начистил  туфли,
долго выбирал галстук...
     Минуты тянулись еле-еле.
     В  "Волне" я  появился в  половине седьмого,  проследил  за сервировкой
стола. Мне не понравились бокалы, и я велел их заменить.
     Непривычный трепет охватил мою душу.
     Наконец  я увидел ее. Она вошла в зал, огляделась  и уверенной походкой
направилась  к моему столику.  Сегодня на ней  была  короткая черная юбка  и
смелая,  но  простенькая  кофточка. Выглядела  она как старшеклассница перед
выпускным балом.
     -- Простите, у вас не занято? Я поднялся:
     -- Буду счастлив разделить ужин с такой очаровательной дамой.
     Показавшийся  у  эстрады  Вовчик подмигнул  мне. Я  ответил ему  легким
кивком: все в порядке.
     Но так ли это? Я чувствовал странную скованность,  меня одолевало давно
забытое  косноязычие.  Я не сводил с Алины глаз, зная, что  сегодня ее  тело
будет  принадлежать мне.  Но этого  было уже мало.  Меня  охватило  безумное
желание покорить ее душу...
     * * *
     Следующие  семь  лет  прошли относительно спокойно. Ничто не предвещало
страшной развязки.
     (Как  я  ни  тороплюсь,  мне  все  же  придется  в  нескольких  абзацах
обрисовать события этого периода.)
     Если  говорить  о  внешней  стороне  моей  жизни,   то   она  вроде  бы
представляется спаянной цепью удач и достижений.
     Я получил диплом, закончив филфак университета.
     Вышло две мои очерковые  книжки, после чего  меня  без  особых мытарств
приняли  в  Союз  писателей,  где  я  стал,  кажется,  самым  молодым членом
городской организации за всю историю ее существования.
     Я обрел настоящего друга.
     Продолжая работать  на Диар,  я  нашел два десятка дизов, выполнил  ряд
других заданий, за что удостоился чести еще раз побывать на планете.
     Наконец,  я  стал  семейным  человеком.  Да-да,  после  той  встречи  в
ресторане я предложил Алине выйти за меня замуж, и она охотно согласилась.
     Неплохой букет?
     Но не было мне покоя.
     Почему?
     Начну с Алины.
     Я и сам поразился, когда понял, как дорога мне эта женщина. Ради нее  я
был готов на все. Я не уставал повторять ей все ласковые слова, какие только
существуют в  русском  языке. Я носил ее на  руках. Я осыпал ее  подарками и
цветами, купил на ее имя дом в престижном районе, "Жигули" последней модели,
выполнял малейшие капризы.
     Увы! Я  так и не добился того, чтобы  она смотрела  на меня влюбленными
глазами.  В  ее  бесстыжих  синих  зрачках  читались  равнодушие,  насмешка,
неприязнь, раздражение, вызов, дерзость,  иногда  -- подобие нежности, --  все
что угодно, но только не любовь.
     Та, первая, Алина исчезла без следа, вторая была браком, а из третьей я
так  и  не  сумел  вылепить  желанной модели. Пигмалион  из  меня  получился
неважный.
     Поначалу, правда,  казалось, что мои  тайные  надежды сбудутся  и Алина
ответит  мне  взаимностью. Но прошло  совсем  немного времени, и я убедился,
какое это лживое и неблагодарное существо, насколько глубоко порок  проник в
ее душу. Она была готова спариваться с кем  угодно,  всегда  и везде, в  том
числе и на  нашем семейном ложе. Незаметно я уподобился  расхожему персонажу
популярных анекдотов об обманутых мужьях. Я думал, что такое может произойти
с кем угодно, но только не со мной. Уж я-то не дам наставить себе рога!
     Святая простота! Я был обманут  самым пошлым образом. И  кем? Женщиной,
которую я вызволил  из трясины,  избавил от  необходимости  торговать  своим
телом,  женщиной,  которой  обеспечил   будущее.  Я   полагал,   что  только
неблагоприятные  обстоятельства  заставляли ее идти на  панель.  Ничуть! Она
сама стремилась к плотским утехам -- по склонности натуры.
     Я не мог понять, в чем дело. Ведь я сам был любовником не из последних.
Я  пытался  воздействовать  на  нее  биополем.  Страсть вспыхивала в ней, но
только  на те самые десять минут. Притом необходимость держать под контролем
ее  подсознание  во  время  любовной схватки действовала на меня  угнетающе,
мучительно, я терял остроту ощущений. У меня начали развиваться комплексы.
     Да,  это было кино. После того как в  первый  раз я уличил ее в измене,
последовала бурная сцена, разрыв.
     Но я  вытерпел всего неделю.  Я  не мог без нее. Я простил  все, находя
тысячи причин для ее оправдания.
     Алина  приняла  меня   с   распростертыми   объятиями.  Казалось,   мир
восстановлен.
     Какой там! Стоило мне  отлучиться  в Жердяевку, как  все повторилось. Я
застукал ее  в  постели с сантехником, который  пришел  отрегулировать новый
смеситель. На сантехнике я,  конечно, отыгрался, но Алине  опять все сошло с
рук. Теперь ссоры и примирения мелькали с калейдоскопической быстротой.
     Иногда я  умышленно исчезал из города на два-три дня. Пусть  насытится,
похотливая тварь,  если не может иначе. Должна же  когда-нибудь иссякнуть ее
эротическая энергия!
     Но она, похоже, была неисчерпаема.
     Я  пытался избавиться от любовного дурмана  и найти забвение в объятьях
других  женщин.  Не  помогало.  Меня неудержимо тянуло к Алине.  Не  было ни
счастья, ни покоя.  Не  было  и  надежды.  Не  она, а  я оказался в  ловушке
необузданной страсти.
     Возможно, я нашел бы в себе силы порвать с ней, если бы не воспоминания
о тех двух ночах, которые мы провели в период  нашего первого знакомства.  Я
знал, что в ее  душе есть и  нежность, и ласка, и сострадание, но пути в тот
заповедник были заказаны. Это-то меня и мучило больше всего.
     А  может,  в  Алине проявилась  наследственность  того  диарца, который
когда-то дал жизнь ее далекому предку? Быть может,  именно благодаря диарцам
на Земле существуют донжуаны и мессалины, думал я иногда. Этакие неудержимые
сексуальные гиганты.
     Кстати, тайну  Алины я тщательно скрывал  от Мамалыгина. Он  так  и  не
узнал, что она --  диз. Никто не узнал. Я будто предчувствовал,  что, передав
информацию, лишусь Алины навсегда.
     Разумеется,    я   провел    осторожную    разведку,    "прощупав"   ее
немногочисленных  родственников.  Материнская  линия  отпала   сразу  же.  А
отцовской не было вовсе, ибо  мамаша, которая, к слову сказать, тоже провела
весьма бурную молодость, так и не вспомнила, кто был отцом ее дочери, хотя я
"просветил" ее чердак насквозь. Вот и гадай, чья тут наследственность.
     Стоит упомянуть, что Алина была одержима еще одной страстью -- к мелкому
воровству.  Я выдавал  ей  любые суммы по первому  же требованию,  но стоило
оставить на  видном  месте  даже рубль, как тот  немедленно исчезал,  причем
Алина беззастенчиво отрицала свою причастность к пропаже, хотя несколько раз
я ловил ее с поличным.
     Мания -- иначе не скажешь. Но не врожденная, а наработанная.
     Так протекала  моя  семейная жизнь. Семь лет, а?  Впрочем, довольно  об
Алине.
     Теперь о дизах, тем более что я частично коснулся этой темы.
     Я обнаружил их около двух десятков, а если  быть  точным -- восемнадцать
особей,   не   считая   Алины,   чем   чрезвычайно   порадовал   Мамалыгина.
Чувствовалось, что к этому делу у него есть свой, особый интерес.
     К моему тайному удовлетворению, все дизы оказались весьма затрапезными,
ничем не примечательными личностями. Строго говоря, сначала я нашел двоих, а
список расширился за счет родственников.
     Первым по списку шел рядовой инженер из захудалой строительной конторы.
Его внешность удивительно точно гармонировала с фамилией --  Ошметкин.  Серое
затюканное  существо,  примирившееся   с  унылым   существованием   и  вечно
озабоченное  одной  и  той же  проблемой: у кого бы перехватить до зарплаты.
Жена Ошметкина  ни  малейшего отношения  к дизам не  имела, а вот их сынишка
двенадцати лет и дочь десяти, если верить прибору, вкупе  с папашей являлись
отдаленными потомками неугомонных диарцев.
     Следующий  диз  вывел  меня  на  целую орду  своих  родичей. Но это был
типчик!  Я обнаружил  его в  пивбаре, неподалеку от Центрального рынка, мимо
которого как-то проезжал. Часы вдруг загудели, я остановился и отправился на
поиски.
     Золотистая  стрелка  привела меня  в  заплеванную,  пропахшую  потом  и
кислятиной пивнушку, битком набитую помятой, похмеляющейся публикой, большей
частью с городского дна.
     Пришлось  немало  потолкаться,  прежде  чем  я  вычислил  красноносого,
бомжеватого вида старика в серой засаленной куртке, который