- Несомненно, это он! - сказал Карелин.
     - Кто?
     - Черный шар, о котором сказано в египетской рукописи.
     - Он мало похож на "черный", - заметил кто-то.
     Смотреть прямо на шар было невозможно,  его свет слепил глаза,  и
Карелин невольно вспомнил,  как шестьдесят пять лет тому назад  назвал
шар "электрической лампой".  Скорее уж,  это небольшой прожектор, а не
лампа.
     Раздался голос Дмитревского:
     - Если это тот самый шар,  то сколько же  лет  лежит  он  на  дне
океана?
     - М-да! - только и смог ответить Карелин.
     Атланты бросили  подарок  пришельцев в океан двенадцать тысяч лет
тому назад, по меньшей мере. А механизм шара, источник света в нем все
еще находились в исправности!
     "Что бы ни говорили о пришельцах,  - подумал Николай Тихонович, -
а их техника может кое-чему научить нас".
     - Это не может быть ничем другим, - ответил он Дмитревскому.
     - Что будем делать? - спросил Купцов.
     - Честно говоря, не знаю и сам. При таком ярком свете поверхность
шара должна быть раскалена.
     - Самое время ему погаснуть, - заметил Купцов.
     Карелин тоже подумал об этом.
     И... шар тут же погас.
     Николай Тихонович вздрогнул от неожиданности,  которая,  казалось
бы,  не должна  была  удивить  его.  Случившееся  только  окончательно
подтверждало  правильность  его  предположения,  что  шар  управляется
биотоками.
     Наступившую темноту рассеивали теперь только фонари на шлемах. Но
их свет был настолько слаб,  что в первый момент все подумали, что они
не зажжены вообще.  Некоторые нажали на кнопки, тем самым погасив свои
фонари.  И только тогда поняли,  что темнота кажущаяся, по контрасту с
только что бывшим светом.
     - Потушите-ка, друзья, ваши фонари. Все сразу, - сказал Карелин.
     Он ожидал,  что  поверхность  шара,  которая  не могла остыть так
быстро, будет светиться в темноте, но, когда эта темнота наступила, не
увидел ничего, ни малейшего намека на светимость.
     - М-да! - сказал он еще раз. - Ну что ж, зажгите!
     Теперь, после полной мглы,  света фонарей было достаточно,  чтобы
хорошо рассмотреть находку.
     Шар был  действительно  черным,  матово-черным,  и на его гладкой
поверхности не было бликов от фонарей,  направленных на  него  с  трех
сторон.
     - Почти абсолютная чернота, - сказал один из техников базы.
     - Почему "почти"?
     - Потому, что если бы он был абсолютно черным, мы его не могли бы
увидеть.
     Карелин подошел к шару.
     Казалось совершенно непонятным, почему давление воды не выбросило
шар на поверхность океана. Видимо, он не полый и очень тяжел. Но тогда
почему  он  висит над дном,  а не лежит на нем?  Что держит его в этом
положении?
     - Странно! - произнес кто-то возле Карелина.
     Он обернулся и узнал Дмитревского. Начальник "ЭПРА" не выдержал и
пришел сюда.
     - Да, действительно очень странно.
     - Надо определить, горячий он или холодный.
     - А как это сделать?  Сквозь  металлическую  перчатку  ничего  не
почувствуешь.
     - Это просто, - сказал Дмитревский.
     Он держал  в  руке  небольшой прибор,  от которого отходил тонкий
гибкий шланг с шариком на конце.
     - Сейчас  узнаем,  - сказал он,  прикасаясь шариком к поверхности
шара. - Вот! Его температура точно такая же, как и окружающей воды.
     - Странно, что он так быстро остыл, - сказал Карелин.
     - Почему "остыл"?  Вполне возможно,  что он и не был нагрет. Свет
мог быть холодным.
     И только он успел это сказать, шар снова вспыхнул.
     Дмитревский и Карелин отшатнулись. Яркость света подействовала на
них, как внезапный физический удар.
     Николай Тихонович рассердился.
     - Неужели у нас не хватает силы воли?  - сказал он.  - Кто  зажег
свет?
     - Похоже, что я, - смущенно ответил Горелик.
     - Думайте о чем-нибудь другом.
     - Будет,  пожалуй,  лучше всего, - сказал Дмитревский, - если все
вернутся на крейсер.  Пусть останутся двое или трое, чтобы взять шар и
перенести к нам.
     - Да, вы правы. Останусь я.
     - Обещаю,  что не буду думать ни о чем,  - сказал Купцов, - кроме
вашей  защиты  от  нападения какой-нибудь "змеи".  Оставьте меня,  как
охраняющего.
     - Третьим буду я,  - решил Дмитревский.  - Остальным вернуться на
крейсер!
     Приказание было выполнено.
     - Необходимо,  чтобы  он  погас,  -  сказал  Карелин,  когда  они
остались втроем.
     И только сказал - шар погас!
     - Какая поразительная чувствительность! - воскликнул Дмитревский.
- Правда, когда вы это сказали, мне захотелось, чтобы он погас.
     - И мне тоже, - после секундного колебания сказал Купцов.
     Карелин засмеялся.
     - Первое нарушение обещания, - насмешливо заметил он.
     - И последнее!
     Анатолий тут же отвернулся от шара, показывая этим, что приступил
к обязанностям охраняющего.
     - Попробую его взять, - сказал Николай Тихонович.
     - Лучше я.  - Дмитревский отстранил Карелина.  - Кто  его  знает,
вдруг он рванется вверх. Я сильнее вас.
     - Тогда возьмем его вместе.
     Но шар не устремился вверх и не проявил намерения опуститься;  им
показалось, что он невесом.
     - Вода уравновешивает, - сказал Дмитревский.
     - Скорей всего так, но все же странно!
     - Согласен с вами. Отпустите! Одному удобнее нести.
     Николай Тихонович с  неудовольствием  повиновался.  Ему  хотелось
самому нести шар, но спорить казалось ребячеством.
     - Пошли!
     Карелин пошел    впереди,    за    ним    Дмитревский,    замыкал
"торжественное" шествие Анатолий Купцов, часто оборачивавшийся назад.
     Но ни "змеи", ни спруты не показывались.
     Больше всего  Дмитревский  опасался,  что   кто-нибудь   из   его
спутников вызовет вспышку шара.  Сам старался думать только о темноте,
но чувствовал, что в любую секунду может, против воли, пожелать света,
особенно  когда  приходилось преодолевать неровности дна.  Он понимал,
что шар никуда не денется;  даже если выпустить  его  из  рук,  он  не
улетит и не упадет. И все же боялся, что шар вспыхнет. Он нес его, как
носят люди хрупкую стеклянную вазу.
     "Интересно, -   думал   он,  -  может  ли  вызвать  вспышку  шара
кто-нибудь из тех,  кто находится на крейсере и наблюдает за  нами  по
экрану?  Металлические  стенки  корабля  должны как будто экранировать
биотоки. Но было бы крайне важно проверить".
     Он мог сказать об этом вслух,  и его услышали бы на крейсере.  Но
Дмитревский не решился  на  такой  опыт.  Успеется!  Самое  главное  -
благополучно доставить шар на базу,  а оттуда на континент.  Всяческие
опыты - дело ученых.
     В выходную камеру крейсера вошли без происшествий.
     Прежде чем отдать приказ - выкачивать воду,  Дмитревский  спросил
Карелина:
     - А не причинит шару вред изменение давления?
     - Уверен,  что нет,  - ответил Николай Тихонович.  - Он же был на
поверхности Земли и уже испытал один раз изменение давления.  И ничего
с ним не произошло.
     Дмитревский сказал дежурному на пульте, что камеру можно осушить,
и  на  всякий  случай  сел  на  пол.  Он  опасался,  что шар настолько
потяжелеет на воздухе,  что его не удержать в  руках.  Может  быть,  в
Атлантиде  его  несли к океану несколько человек?  Колени ему пришлось
согнуть  под  острым  углом,  так  как  исчезновение  воды  немедленно
приведет к "прилипанию" подошв к полу.
     Вода исчезла,  камера  наполнилась  воздухом,  а  Дмитревский  не
почувствовал  никакого  изменения веса шара,  - по-прежнему он казался
невесомым.
     - Совсем  уже  непонятно,  -  сказал  Карелин,  когда Дмитревский
сообщил ему об этом. - Попробуйте выпустить шар из рук.
     Дмитревский отвел руки.
     Шар не шевельнулся.  Он не упал и не поднялся, а остался висеть в
воздухе  выходной  камеры совершенно так же,  как висел недавно в воде
над дном Атлантического океана.
     - Наконец-то!  -  с  глубоким  вздохом  облегчения сказал Николай
Тихонович.  - Наконец-то этот шар в наших руках  и  мы  сможем  узнать
заключенные в нем тайны иного мира!

ТРЕТЬЯ ЗАГАДКА

     Город Пришельцев  появился  и вырос,  можно сказать,  на глазах у
Николая Тихоновича Карелина.  В течение шестидесяти пяти лет, не менее
двух раз в год, приезжал он сюда. И на его же глазах изменялось место,
где стоял цилиндр.  Сперва это была простая площадка,  потом построили
павильон. Через несколько лет павильон сменил небольшой дом, в котором
жили наблюдающие за цилиндром люди.  А сейчас на этом месте  находился
филиал   Института   космогонии   -   огромное   здание   оригинальной
"космической" архитектуры,  напоминавшее своим  видом  сверхгигантский
памятник.
     В центре  здание  было  увенчано  коническим  куполом,  Под   ним
помещался круглый зал,  и на его середине, на том же месте, где он был
когда-то найден,  стоял на той же  самой  мраморной  плите  загадочный
цилиндр.
     Его внешний вид нисколько не изменился за шестьдесят пять лет.
     Первые годы  за  цилиндром  непрерывно наблюдали люди.  Потом эти
функции были переданы электронной машине.  Ее также  меняли  несколько
раз,   по  мере  усовершенствования  электронной  техники  и  развития
кибернетики.  Сейчас круглый стеклянный  глаз  современного  кибернета
следил  за  малейшим  изменением в положении цилиндра,  за его дверью,
готовый не только немедленно сообщить, если что-нибудь будет замечено,
но  и  передать  тем,  кто  выйдет  из  цилиндра,  с помощью мысленных
импульсов, приветствие Земли.
     Никто не сомневался,  что пришельцы,  в Древней Атлантиде и затем
на  Руси,  говорили  с  людьми   с   помощью   мысленных   образов   и
представлений.  Такой "язык" им понятен, и, "услышав" приветствие, они
поймут,  что их прихода ждут,  что они попали наконец в эпоху высокого
уровня науки и техники.
     Пришельцы должны были стремиться к этой эпохе,  иначе для них  не
было никакого смысла оставаться на Земле.
     Это было  ясно,  но  и  заключало  в  себе  очередную  загадку  -
психологическую.
     Уйти вперед  от  эпохи  атлантов  было  естественным  стремлением
высокоразвитых  существ,  ошибочно  попавших  в  общество чуждых им по
развитию людей Земли. Но совершить скачок во времени, через двенадцать
тысяч    лет,    означало    не    только   "пропустить"   мимо   себя
двенадцатитысячелетний период истории Земли,  но  и  такой  же  период
истории их родной планеты!
     Что побудило этих людей  к  такому  поступку?  Что  заставило  их
навсегда  расстаться  с  жизнью  родины,  потерять всех своих близких,
никогда  уже  не  увидеть  привычной  с  детства  обстановки?  Тяжесть
сознания оторванности навсегда от всего,  что они знали и любили, риск
оказаться в более развитой эпохе,  чем та,  которую  они  покинули  на
родине,  перспектива  стать "живым анахронизмом" - все это должно было
удержать их от соблазна увидеть будущее Земли,  чужой для них планеты.
Было гораздо проще и естественнее,  убедившись в ошибке,  вернуться на
родину. А через двенадцать тысяч лет повторить попытку.
     И, кроме того,  двенадцать тысяч лет - это только если они выйдут
сейчас.  На какой  срок  установлены  автоматы  машины  времени,  было
неизвестно.  Может  быть,  пришельцы  выйдут  еще через тысячу или две
тысячи лет.
     Психологические мотивы, которыми руководствовались "гости" Земли,
были неясны, загадочны.
     Как случилось,  что  вместе с четырьмя пришельцами "идет" к людям
атлант, также было загадкой.
     Многие продолжали  считать,  что  Даир  не  мог не знать об этом.
Такое событие,  как уход человека совместно с "богами",  само по  себе
должно было привлечь всеобщее внимание.  А Даир утверждал,  что "боги"
ушли одни.
     Кое-кто даже   считал,  что  "красный  джинн"  -  выдумка  автора
монгольского предания, что никакого атланта в цилиндре нет и не было.
     Но таких  было  немного.  Большинство  верило в пятого пришельца.
Слишком соблазнительно было верить.
     Атлант не мог не интересовать население Земли значительно больше,
чем четверо  его  спутников.  Появление  пришельцев,  при  всей  своей
необычности,  не означало ничего, кроме давно ожидаемого контакта двух
миров, к мысли о котором как-то привыкли за последние десятилетия.
     Но если в цилиндре действительно находится атлант!
     Он был представителем давно исчезнувшего народа, живым свидетелем
жизни страны, о которой, кроме редких ученых, писали только фантасты и
собиратели  легенд  и  преданий.  Он  мог  рассказать  об   Атлантиде,
рассказать о том,  что происходило там в действительности, и тем самым
ликвидировать вековую загадку.
     Историки могли только мечтать о встрече с таким человеком.
     И постепенно "пятый джинн" становился объектом мечты,  желанным и
дорогим гостем всего человечества.
     Но одновременно существовала и проблема!
     Если пришельцы  были  безусловно  учеными,  близкими  по  знаниям
современным людям, то атлант, в сравнении с ними, должен быть дикарем.
Если  он  появится,  придется  его  учить,  постараться  приблизить  к
современному уровню, насколько это окажется возможным.
     А поскольку  машина  времени  могла  "остановиться" в любой день,
люди,  находившиеся в ней, - выйти в любую минуту, подготовка к приему
атланта  велась  давно и постоянно.  Специально назначенные сотрудники
института лингвистики всегда были наготове.
     Почему именно лингвисты?  Потому,  что атлант,  очевидно,  не мог
обладать  способностью  пришельцев  к   непосредственному   восприятию
мозговых импульсов любого человека,  он не мог говорить с современными
людьми,  не умеющими передавать и воспринимать мысли друг друга. Чтобы
получить  возможность  разговаривать с атлантом,  придется изучать его
язык или учить его самого современному языку.
     Считалось вполне  возможным,  что  язык атлантов сохранился после
гибели Атлантиды в  каком-нибудь  из  древнейших  языков,  если  и  не
полностью,   то  частично.  Это  могло  облегчить  задачу,  и  будущие
"учителя" подбирались из ученых, хорошо знакомых с древнейшими языками
(например,  инков  или  майя),  считавшимися в этом отношении наиболее
вероятными и уже достаточно полно исследованными в эту эпоху.
     Сменяющие друг  друга  группы  ученых,  которым предстояло первое
общение с релятивистами, постоянно жили в Пришельцеве.
     Именно сюда,   в   пришельцевский  филиал  института  космогонии,
специальным планелетом был доставлен найденный на  дне  Атлантического
океана черный шар.
     Это был второй экспонат с неизвестной планеты,  попавший  в  руки
людей Земли.
     Находка вызвала настоящую бурю интереса,  даже восторга  во  всем
мире, и не только среди ученых.
     Для такого восторга были веские причины.
     Цилиндр ничем не проявлял "жизни", он был неподвижен и безмолвен,
присутствие  в  нем  людей  не  позволяло  применять  мощных   средств
вскрытия.
     Машина времени  останется  недоступной  до  тех  пор,   пока   не
раскроется сама.
     В шаре людей не было,  - это был мертвый механизм.  И он проявлял
"деятельность" светом.  Пока только светом.  Но ведь не ради же одного
только света оставили его пришельцы.  В шаре должно  было  заключаться
что-то  еще.  Его  можно  было вскрыть,  узнать,  что в нем находится,
проникнуть в технику иного мира,  познакомиться с научной мыслью этого
мира,  установить  уровень  развития планеты двенадцать тысяч дет тому
назад.

     Черный шар был  доставлен  в  Пришельцев  лично  Карелиным.  Было
решено временно поместить шар возле цилиндра.
     Ним о еще не знал о его загадочном поведении,  вернее свойстве, и
для шара была подготовлена специальная подставка в виде кольца.
     У Карелина  вдруг   появилось   непреодолимое   желание   удивить
сотрудников филиала и многочисленных гостей,  собравшихся в этом зале,
поразить их воображение неожиданностью.
     Он подошел к подставке,  поднял над ней шар и...  выпустил его из
рук, точно желая уронить в кольцо.
     Раздались испуганные  возгласы,  тотчас же сменившиеся изумленным
молчанием.
     Эффект получился даже большим, чем ожидал сам Николай Тихонович.
     Но ему не пришло в голову усилить аффект, заставив шар вспыхнуть.
     Шар не   загорелся,   но   одно   то,  что  он  не  упал,  сильно
подействовало на присутствующих.
     Ученые были смущены неожиданностью,  зрители - ошеломлены,  но не
удивлены.  А если и удивлены,  то только тем,  что техника  пришельцев
оказалась выше, чем они думали.
     - Театрально!  - сказал кто-то. - Но что бы произошло, если бы он
упал?
     Немного смущенный своим поступком,  Карелин рассказал о том,  что
видел на дне океана, а затем в выходной камере крейсера.
     - Весь путь до базы,  - закончил он, - а затем и там, шар висел в
воздухе на том месте,  где его поместили. Его легко переносить с места
на место,  но он всегда остается  в  одном  положении,  независимо  от
окружающей  среды.  Давление  воды  или  воздуха  одинаково на него не
действует. А за мою шутку приношу извинения присутствующим.
     - Что  там  извинения!  - сказал руководитель филиала,  известный
математик Шумилов.  - Перед нами новая загадка,  вернее не загадка,  а
техническая   задача.  Автоматически  регулируемая  антигравитационная
установка - очень громоздкая штука.  Как им удалось вмонтировать ее  в
небольшой шар - вот о чем надо подумать.
     - Видимо, совершенно неизвестный нам принцип.
     - Вот  именно  неизвестный.  В  шаре  уже две установки.  Автомат
гравитации и источник света,  управляемый биотоками.  И  нет  никакого
сомнения, что там имеется и еще что-то.
     - А может быть, только это?
     - Вряд ли! - покачал головой Шумилов.
     Он оказался  прав.  Черный  шар  продемонстрировал  третье   свое
свойство, и не далее как вечером того же дня.
     Свидетелями этого происшествия стали Карелин и Шумилов.
     Они давно  знали друг друга,  были дружны и,  встретившись снова,
проговорили до поздней ночи.  Темой разговора,  конечно, был шар и его
свойства.
     Шумилов жил в  самом  здании  филиала,  и  друзья  несколько  раз
заходили в круглый зал, посмотреть еще раз на шар, неподвижно висевший
в полутора метрах от пола. Подставка с кольцом была убрана.
     Освещение никогда не тушилось здесь. Скрытые светильники заливали
зал дневным светом.  Белые стены,  гладкие  и  без  всяких  украшений,
высоко  сверху  увенчивались  прозрачным  куполом.  Пол  был  матовым,
бледно-кремового  цвета.  Прямо  напротив  двери  цилиндра  стоял   на
подставке  наблюдающий  кибернет,  поблескивая  единственным "глазом".
Мебели в зале не было.
     И вот во время одного из таких визитов друзей и проявилось третье
свойство черного шара.
     Вспоминая впоследствии,  как  это  произошло,  Карелин  и Шумилов
пришли к выводу,  что шар заработал не  сам  по  себе,  а  именно  они
заставили  его начать действовать.  Заставили своим разговором.  Здесь
также подействовали биотоки.
     В результате  случившегося  появились  совершенно  новые теории и
перспективы.  Вскрытие шара было отложено на будущее,  и мысль  ученых
пошла по иному пути.
     Случай, а  иначе  нельзя  было  назвать  происшедшее  (Карелин  и
Шумилов  могли вести разговор в другом месте),  сыграл огромную роль в
достижении контакта двух миров,  раньше чем открылась дверь цилиндра и
вышли пришельцы.
     Но разве мало было таких случаев в истории науки!
     Само собой  разумеется,  что  каждое  слово  разговора было потом
записано с величайшей точностью...
     "Карелин и  Шумилов  вошли  в  зал  и  остановились  в  четырех с
четвертью метрах от шара.
     - И все же,  - сказал Карелин,  продолжая ранее начатый спор, - я
не могу согласиться с тобой в  том,  что  шар  имеет  запись  мозговых
импульсов.  Они не могли считать,  что развитие науки, техники и самих
людей Земли будет идти параллельно с их  планетой.  Мы,  люди,  вполне
можем  никогда  не получить способности к непосредственному восприятию
и,  следовательно, когда-либо услышать то, что скажет нам ш