не в радужном настроении.  Если
нойон принял его рассказ за ложь и приказал наказать лжеца, то великий
каган может приказать сломать ему спину.
     Вот тебе и путь к возвышению!
     По дороге к шатру Гемибека Джелаль встретил Тохучара-Рашида.
     Слуга Субудая ошибся:  улем и не  думал  спать.  Он  хотел  лично
убедиться  в  смерти  Гемибека и зашел в его шатер.  Он видел мертвого
Гемибека и подивился, сколь искусно выполнили свою задачу люди нойона.
При   всем   желании   нельзя   было  обнаружить  ни  малейшего  следа
насильственной смерти. Все выглядело вполне естественно.
     Улем узнал  молодого  военачальника,  шедшего ему навстречу.  Тот
самый, кто встретил его у входа в курень, - значит, начальник караула.
     Тохучар-Рашид остановил Джелаля.
     Осторожность нужна,  но и знать больше всегда полезно. Караульные
сменяются  по  утрам,  -  значит,  этот со вчерашнего утра в карауле и
должен знать все,  что произошло в курене за последние  сутки.  Слова,
сказанные Субудаем,  о смерти Гемибека никто не слышал, кроме тех, кто
подслушивал разговор,  а начальник караула никак не мог  подслушивать.
Он скажет правду и не сможет отказаться от своих слов.
     Тохучар-Рашид хотел  иметь  тайное  оружие  против  Субудая.  Кто
знает, как повернется все это дело!
     - Скажи мне,  достойный Джелаль, - спросил улем, - почему умерший
Гемибек все еще лежит в своем шатре?
     Не знал улем,  с кем он имеет дело,  не смог  по  глазам  оценить
хитрость и ум Джелаля.  Задай он вопрос в другой форме, спроси просто:
"Когда умер Гемибек?", получил бы нужный ему ответ Тохучар-Рашид.
     Джелаль обрадовался,  что улем запомнил его имя. Но форма вопроса
не ускользнула от его внимания.  Он заметил слова "все  еще".  Значит,
улем почему-то думает,  что Гемибек умер давно,  а не только что.  Кто
мог ввести его в заблуждение и для чего?  Только один Субудай-нойон. В
курене о смерти Гемибека еще почти никто не знает.
     Зачем понадобился Субудаю этот обман?
     "Вот почему он встретил известие так спокойно, - мелькнула мысль.
- Он знал об этом раньше,  чем узнал я. И нойону зачем-то понадобилось
обмануть улема".
     Никакого подозрения не возникло  у  Джелаля,  но  он  понял,  что
Субудай,  от которого зависела его собственная судьба, скрыл правду от
посла великого кагана.  Значит,  и он,  Джелаль,  не  должен  говорить
правду.
     - Душа моя скорбит,  о великий посол!  -  сказал  Джелаль,  ловко
уклонившись  от  прямого ответа.  - Я племянник покойного Гемибека.  И
меня посылает нойон сообщить об этой смерти великому кагану.
     - Тебя?!
     Тохучар-Рашид сразу понял,  какой грозной опасности он только что
случайно  избежал.  При  таких обстоятельствах гонцом Субудая мог быть
только беззаветно преданный ему человек.  Слава  аллаху,  что  молодой
начальник караула не ответил на его вопрос.  Субудай обязательно узнал
бы об этом.
     - Когда  будут  хоронить твоего родственника Гемибека?  - спросил
улем, мечтая, чтобы Джелаль забыл первый его вопрос.
     - Сегодня, о великий посол!
     - Я прочту главу из Корана над его телом.
     Джелаль поклонился,  благодаря  за  честь.  Монголы  относились с
уважением к исламу, хотя сами его и не исповедовали.
     "Никого и ни о чем нельзя спрашивать", - решил Тохучар-Рашид.
     Вечером он снова сидел в шатре Субудая и слушал его рассуждения о
предстоящем  походе.  Раньше  чем  через  десять  дней  выступать было
нельзя. Путь пролегал через разоренные области Хорезма. Нужно накосить
травы  и  заготовить  сена  для лошадей.  Нужно позаботиться о питании
людей в походе.  Субудай-нойон выставлял себя  перед  послом  великого
кагана  как заботливого и предусмотрительного начальника,  который обо
всем думает, обо всем заботится.
     Когда иссякли   военные   темы,   заговорили  о  разном.  Субудай
рассказал о разведке покойного Гемибека и упомянул о  том,  что  видел
Джелаль на лесной поляне.
     Тохучар-Рашид слушал с интересом.
     При дворе  Чингисхана  начитанные  и  много  видевшие люди были в
почете.  Сам повелитель считал себя преемником византийской  культуры,
владел  несколькими  языками  и  любил  читать сочинения древних.  Его
библиотека,  ради которой были ограблены  бесчисленные  книгохранилища
покоренных стран, насчитывала несколько тысяч свитков и папирусов.
     Тохучар-Рашид был  образован  и  много  путешествовал.  Потому  и
приблизил его повелитель.  Улем хорошо знал, чем можно обрадовать хана
ханов и заслужить его милость.
     - Ты  говоришь,  благородный  Субудай-нойон,  что  Джелаль  видел
четырех людей с белой кожей и одного с красной? - спросил он.
     - Так  говорил  Джелаль,  - ответил нойон.- И я приказал наказать
его за ложь.
     - А если он сказал правду?  Трудйо такое выдумать. Платон писал в
диалоге "Тимей" о красных людях,  населявших некогда большую страну за
Геркулесовыми столбами.
     Субудай-нойон не слышал  о  Платоне  и  диалоге  "Тимей",  но  он
притворился, что ему понятно, о чем идет речь.
     - Откуда же могли эти красные люди появиться здесь?
     Улем улыбнулся про себя.  Невежество Субудая полностью проявилось
в этой фразе.  Он думает,  что страна, о которой сказал Тохучар-Рашид,
еще существует.
     - Я не знаю,  откуда появился красный человек,  - сказал он. - Но
повелитель мира будет очень недоволен.
     На этот раз нойон хорошо понял, что имеет в виду улем. И он понял
также,  что Тохучар-Рашид подсказывает ему способ заслужить милостивую
похвалу Чингисхана.  Субудай хорошо знал любовь  повелителя  ко  всему
необычному. А красный человек - это необычно.
     "Если Джелаль  говорил  правду,  -  подумал  нойон,  -  я  сделал
глупость".
     - Гемибек умер,  - сказал он громко.  - Один Джелаль может  найти
дорогу  к  этому  месту.  Но  он  должен  завтра  отправиться гонцом к
великому.
     - Послание может подождать, - ответил Тохучар-Рашид.
     - Там ли они еще?  - с сомнением произнес  нойон.  -  Много  дней
прошло.
     - Повелитель будет недоволен, - повторил улем.
     Он нисколько  не  сомневался,  что  никаких красных людей Джелаль
видеть не мог. Их давно нет на Земле. Но указать Субудаю на его ошибку
было выгодно Тохучар-Рашнду.
     Результатом этого разговора было то,  что  утром  следующего  дня
Джелаля позвали в шатер нойона.
     Субудай долго размышлял над словами улема. И чем больше он думал,
тем  сильнее  становилась  его  досада  на  самого себя.  Ему казалось
теперь,  что  рассказ  Джелаля  правдив  безусловно,  а  он,  Субудай,
совершил непростительную ошибку,  когда не поверил этому рассказу.  Он
мог бы иметь в руках верное средство заинтересовать Чингисхана  и  тем
самым отвести от себя любую немилость. И выпустил из рук это средство.
А оно нужно сейчас, ох как нужно!
     Надо сделать попытку исправить промах. Ну, а если Джелаль говорил
неправду, тогда...
     Любому ясно, что случится тогда с Джелалем!..
     - Расскажи еще раз,  - велел  нойон  молодому  воину,  когда  тот
явился перед ним, - что видел ты на лесной поляне.
     Джелаль затрепетал.  Ему совсем  не  хотелось  еще  раз  получать
плети.
     - Смею ли я?
     - Говори!
     Ослушаться было никак нельзя, и Джелаль повторил свой рассказ.
     - Думаешь ли ты, что эти люди еще там?
     - Как я могу это знать?
     - Сумеешь ли ты найти дорогу?
     - Если тебе угодно, найду.
     - Бери людей!  Теперь ты большой начальник и станешь еще большим,
если успешно выполнишь поручение.  А вернувшись с удачей,  отправишься
гонцом к великому кагану.  - Субудай помолчал и добавил: - Твоя судьба
в твоих руках.
     Джелаль поклонился   до  земли.  Он  понял,  что  означали  слова
"вернувшись с удачей".  Их грозный смысл был ясен. Неудача - это конец
всему.
     - Если только они еще там, - умоляюще сказал он.
     Субудай сдвинул брови. Узкие, сильно скошенные глаза его сверлили
Джелаля.
     - Если ты рассказал правду... - медленно произнес нойон.
     - Мог ли я солгать!
     "Без джиннов возвращаться нельзя,  - подумал Джелаль.  - А как их
взять?"
     - Иди!  - сказал Субудай.  - Докажи, что не солгал мне. И еще. На
месте не должно остаться никаких следов.  Никто не должен рассказывать
о твоем набеге.
     Это было уже вполне ясно.

КАТАСТРОФА

     Летняя ночь коротка. Но, хотя солнце давно уже взошло, стояло еще
раннее утро, когда далеко позади остались уничтоженные, стертые с лица
земли, родные поселки. Монголы ничего не сожгли. Они разбросали жалкие
избы поселян по бревнам.  Пройдет зима,  и весною высокие травы скроют
под собой место трагедии,  и никто не заподозрит даже,  что было здесь
когда-то людское поселение.
     Исчезла за горизонтом темная линия леса, где находилась священная
Поляна и откуда, до последней минуты, ожидали люди спасения.
     Не помогла Поляна.  Перун и его слуги не пришли на  помощь  и  не
спасли никого.
     Трудно идти,  когда руки  связаны  за  спиной,  но  стоит  только
замедлить шаг - и аркан сдавливает шею,  грозя задушить совсем.  Конец
аркана в руках могучего монгола, специально приставленного стеречь еще
более  могучего  пленника.  Но в таких условиях что может сделать даже
богатырская сила?
     Монголы спешили.  Пленницы,  хотя и не были связаны,  как Чеслав,
едва поспевали за  лошадьми.  Отстающих  подгоняли  свирепыми  ударами
камчи.
     Джелаль торопился уйти как можно дальше,  чтобы четыре  белолицых
джинна не смогли их догнать.
     Правда, полной  уверенности  не  было.   Говорят,   что   джиннам
расстояние не помеха.  Но, может быть, эти джинны не сумеют определить
направление?  По внешнему виду они не похожи на обыкновенных  джиннов.
Джелаль надеялся только на это.
     Четверо не вмешались, а пятый джинн покорно следует за ним.
     Все получилось удивительно удачно для молодого военачальника.
     Джелаль тщательно продумал план нападения,  но все же  не  ожидал
столь легкой и полной победы. Отряд не потерял ни одного человека.
     Неслыханная удача!  Сам великий каган мог бы похвалить Джелаля за
ум и воинское искусство.
     К первому поселку монголы подошли поздно  вечером.  Заря  еще  не
погасла,  но было уже настолько темно,  что из второго поселка, хорошо
видного днем, никто ничего не мог заметить.
     Большинство жителей  уже  спало,  а те,  кто еще бодрствовал,  не
смогли оказать никакого сопротивления внезапному нападению.
     Людей убивали в постелях.
     Глухой ночью покончили со вторым поселком.  И уже близко  к  утру
пришла очередь третьего.
     Напасть в темноте, поочередно... Джелаль гордился своей выдумкой.
     В его  распоряжении  находилось  около  сотни  молодых  и сильных
воинов.  Избы разрушались быстро. Конечно, проще было поджечь их, но и
тут  Джелаль проявил мудрость.  Пожар не мог остаться незамеченным,  и
тогда никого не удалось бы застать врасплох.  А битва - это неизбежные
потери.
     Джелаль ехал   впереди   отряда,   упиваясь   своим   торжеством,
совершенно забыв о вчерашнем...
     А вчера ему было совсем не до торжества...
     Жестокий страх терзал Джелаля, когда он приблизился к цели. Он не
знал,  здесь ли еще пятеро джиннов,  без которых нельзя возвращаться к
куреню  Субудай-нойона.  А  если  они  и  здесь,  то  как заставить их
следовать за собой? Не уничтожат ли рассерженные джинны отряд и самого
Джелаля?
     Перед выступлением в поход  он  был  еще  раз  позван  к  нойону.
Субудай уточнил задание.  Ему нужны были не четверо белолицых,  а один
только красный джинн.  На осторожный вопрос,  что делать с остальными,
нойон так красноречиво посмотрел на Джелаля,  что и без слов все стало
ясно.
     Но приказать  легко,  а  как  выполнить?  Если  это действительно
джинны, - то попробуй убей их? Они сами убьют тех, кто нападет на них.
Или превратят в диких зверей. Говорят, бывает и так.
     Может быть, удастся уговорить джиннов? Если привести с собой всех
пятерых, Субудай-нойон не будет разгневан. Но не привести ни одного...
Джелаль боялся даже думать о том, что произойдет с ним в этом случае.
     А надежда на то, что джинны еще здесь, была совсем слабой!
     Но все обернулось наилучшим образом.
     В двух  первых  поселках  джиннов  не оказалось.  Зато в третьем,
схваченный одним из первых,  Чеслав на  вопрос  Джелаля  ответил,  что
белые джинны ушли на Поляну и вернутся разве что к утру.
     Он назвал их слугами, а чьими слугами, Джелалъ так и не понял.
     Чеслав говорил  спокойно и добродушно.  Он узнал Джелаля,  не так
давно бывшего его гостем,  и не подозревал о  том,  что  ждет  жителей
поселка в самом ближайшем будущем.
     - А где красный джинн? - спросил Джелаль.
     - Он не джинн, - ответил Чеслав. - Рени здесь.
     По знаку  Джелаля  шестеро  воинов  неожиданно   набросились   на
Чеслава.
     Силы были слишком неравны!
     Удача сама шла в руки.  Четверо джиннов на поляне, далеко отсюда.
Пятый, и самый нужный, здесь!
     Воины рассыпались по поселку.
     Удар меча или полет стрелы не слышны в соседних избах.  Тем более
что  они  отделены  друг  от друга огородами.  Криков не было,  - люди
умирали не успев проснуться.  В этом поселке Джелаль приказал не брать
пленниц. Красный джинн не должен услышать их крики и проснуться раньше
времени.
     Осталась одна изба Чеслава.  Возле нее собрался почти весь отряд.
Самого хозяина,  со связанными руками  и  заткнутым  ртом,  держал  на
аркане самый сильный из воинов.
     Чеслав был нужен Джелалю.  Только с ним можно  было  говорить  на
языке  кипчаков,  который Джелаль знал достаточно хорошо.  Кроме того,
гигант был завидным пленником.  Так же как молодых девушек,  его можно
выгодно  продать  в  Хорезме.  Джелаль  предназначал Чеслава в подарок
нойону,  который,  конечно,  не  разгневается   за   одно-единственное
нарушение своего приказа.
     Чеслав давно  уже  понял,  с  какой  целью  явился  отряд  воинов
Чагониза,  и  стоял  неподвижно,  с  застывшим  лицом.  Но внутри него
бушевала ярость.
     Он считал,  что  сам  виноват в гибели односельчан,  и его мучила
совесть.
     Долгие годы  в  поселках  ежедневно  ожидали  нападения половцев.
Оружие всегда было наготове. По ночам выставляли караульных. Никому бы
не  удалось  застать  поселки  врасплох.  Но  за  последнее  время все
изменилось.  Сам  Чеслав  убедил  всех,   что   половцы,   захваченные
Чагонизом, не представляют больше никакой опасности. А о том, что сами
воины Чагониза могут напасть не хуже половцев, ему не пришло в голову.
И  люди  постепенно  привыкли считать себя в безопасности.  Караульных
больше не выставляли,  оружие ржавело в клетях, никто не запирал двери
на ночь.  Авторитет Чеслава стоял высоко,  его слушались во всем, и он
не должен был допустить такого легкомыслия.
     И вот смерть ходит но поселку и косит жизни. Ходит по его вине!
     Когда этот самый монгол появился здесь в первый раз,  он, Чеслав,
должен был понять,  что отряд может вернуться. Но не понял и не принял
никаких мер!
     Мучительные раздумья  Чеслава  не  отражались  на  его  лице.  Он
казался спокойным. Жизнь давно научила его скрывать свои чувства.
     И он  увидел,  как  воины вывели из избы Ренп и Ладу.  Только их!
Зловещее значение этого факта было ясно:  никогда больше он не  увидит
своей жены и Любавки. Но даже в этот момент великого горя Чеслав сумел
заставить себя быть внешне спокойным.
     Он знал:  обычаи  Востока  требуют  приводить  из похода пленниц.
Значит,  осталось в живых десятка три молодых девушек.  Его  последний
долг - попытаться спасти их. А для этого надо сжать зубы и молчать.
     Ладу оставили в живых потому, что воины знали: ее крики уже никто
не услышит, они не опасны. А девушка достаточно красива.
     Но Лада молчала.  Сильный характер отца сказывался в ней.  Она не
видела смерти своей матери и младшей сестры,  ее и Рени вывели из избы
раньше, чем это случилось. Это было счастьем для Лады.
     А сделали это, конечно, не из жалости, а только потому, что воины
боялись джинна.
     Только приказ Джелаля,  которого нельзя было ослушаться, заставил
их войти в избу, где находился страшный джинн.
     Рени спал один,  пришельцы, в очередном приступе тоски, удалились
в свою камеру.  Он проснулся от света горящей лучины  и  увидел  возле
своей постели трех монголов.
     Воины не бросились на Рени.  Джелаль приказал  обращаться  с  ним
почтительно. Знаками его попросили одеться.
     Рени повиновался,  ничего не понимая. Надев привычную уже одежду,
он вышел вслед за воинами.
     Изба была полна монголов.  Бледная Лада,  совсем одетая, стояла у
печи.  Борислава сидела на постели, прижимая к себе Любаву. На ее лице
застыл ужас. Чеслава не было.
     Рени и тут не понял истины.  Ему показалось, что Ладе не угрожает
никакая опасность,  и это его успокоило.  Он не мог догадаться о  том,
что происходит на его глазах. А если бы и догадался, то был совершенно
бессилен, не обладая могуществом своих друзей.
     В других  местах девушек хватали и за волосы вытаскивали из избы.
Ладу не трогали из страха перед Рени,  волшебная сила  которого  могла
проявиться при малейшем гневе.
     Пока что джинн был спокоен и как будто не  угрожал.  Его  и  Ладу
вывели почти вежливо.
     Джелаль вздохнул облегченно.  Вот  он  -  красный  джинн!  Приказ
Субудая выполнен! Теперь надо уходить, и как можно скорее!
     Он приветствовал джинна цветастой речью,  в которой уверил его  в
своем  глубоком  уважении.  Он  сказал,  что полон почтительности и не
причинит джинну никакого вреда.  Но просит,  почтительно просит, чтобы
джинн последовал за ним.
     Джелаль был уверен,  что джинн понимает его слова.  Он сам слышал
на  поляне,  как  джинны говорили с Чеславом на его,  Джелаля,  языке.
Правда, сегодня пришлось говорить с Чеславом на языке кипчаков, хитрый
русс  все  еще скрывал знание языка монголов.  Ничего,  он заговорит в
свое время!
     Рени ничего  не понял и не ответил.  Но Джелаль и не ждал ответа.
Джинн молчит - значит, согласен.
     Воины принялись за разрушение.
     Только тут Рени почуял  что-то  неладное.  Он  увидел,  как  Лада
кинулась к связанному Чеславу и как один из воинов грубо оттолкнул ее.
     И Рени все  понял.  Первым  его  побуждением  было  броситься  на
обидчика,  но он тут же осознал свое полное бессилие. Он понял, почему
так почтительно обращались с ним самим,  - эти люди считали его  одним
из пришельцев и боялись его.  Но ведь он не был пришельцем!  Он так же
беззащитен, как Чеслав и Лада.
     "Но они этого не знают, - тотчас же подумал Рени. - И если я хочу
помочь Ладе и ее отцу, я не должен проявлять слабости".
     С трудом Рени заставил себя равнодушие отвернуться.
     О, Моор! Почему нету здесь могущественных друзей, почему именно в
эту  ночь  они  ушли  на Поляну!  Если бы они были здесь,  все были бы
спасены!
     Но пришельцев не было, они находились в лесу и ничего не знали!
     Монголы торопились как могли.  Бревна и  доски  летели  по  всему
поселку. Трупы оставались под развалинами,
     Начинало светать.  Жуткая картина разрушения при  свете  казалась
еще  ужаснее.  Лада сидела на земле,  закрыв лицо руками.  Даже Чеслав
закрыл глаза, не в силах смотреть на это зрелище.
     Рени подвели лошадь.  Он сел в седло спокойно и уверенно, хотя до
этого никогда в жизни не только не ездил верхом,  но  и  самую  лошадь
увидел впервые только здесь, в поселке.
     Он твердо решил показывать полное согласие ехать куда  угодно,  -
ведь  он  не  был  пришельцем и не мог противиться.  Но этого никто но
должен знать.
     Он ехал рядом с Джелалем и не видел Чеслава и Ладу, которых гнали
позади.
     Потом к  отряду  присоединились  другие  воины,  гнавшие  большую
группу девушек из соседних поселков, очевидно тоже разрушенных.
     Отряд оказался очень многочисленным.
     Джелаль несколько раз пытался заговорить с джинном.  Но Рени,  не
зная  языка,  молчал.  Джелаль подумал,  что джин