апада. Чеслав так и сделал. И ночью встретил Ладу.
     Он тотчас же отправил  ее  в  поселок,  а  с  нею  и  всех  своих
спутников,  присутствие которых стало теперь не только не нужным, но и
опасным.  За Рени может быть погоня,  а один Чеслав легче спрячется от
глаз монголов,  чем группа всадников. Задача заключалась только в том,
чтобы встретить Рени  и  отвести  его  в  тот  же  поселок.  А  самому
вернуться к отряду, на тот берег.
     Чеслав хотел обязательно лично участвовать в  уничтожении  воинов
Чагониза. Только это могло утолить жажду мести.
     Он ждал Рени всю ночь.
     Вот он, наконец!
     - Я давно жду тебя,  - сказал Чеслав,  не подумав и том, что Рени
его не поймет.
     Но Рени понял.
     - Где Лада? - спросил он.
     - Она в безопасности,  - ответил Чеслав, удивленный тем, что Рени
заговорил по-русски. - Идем!
     Рени отрицательно   покачал   головой.   Он   не    знал    слова
"безопасность",  но чутьем понял,  что Лады здесь нет. Чеслав ждет его
давно, - значит, он встретился с Ладой также давно и она куда-то ушла.
Да и не мог отец оставить дочь в таком месте,  где каждую минуту может
оказаться погоня.  О том,  что погони не будет,  знал только Рени.  По
крайней мере он так думал.
     - Я не пойду с тобой, - сказал он. - Прощай!
     Слова были  непонятны  Чеславу,  но  жест  достаточно ясен.  Рени
отказывается идти в поселок.
     - Куда же ты пойдешь?
     Они говорили на разных языках, но почему-то понимали друг друга.
     - Я  вернусь к моим друзьям.  - Рени протянул руку к западу,  где
находился лес и Поляна.
     - Но ты вернешься?
     - Нет.
     - Но Лада...
     Чеслав увидел, как по темно-красной от загара щеке Рени скатилась
слеза.
     - Лада! - прошептал Рени.
     В этом слове прозвучали бесконечная любовь, мука, отчаяние.
     Рени повернулся и подошел к воде. Чеслав кинулся за ним.
     Он не  мог  понять,  что случилось.  Почему Рени уходит от него и
девушки, которую любит? Что с ним произошло?
     Рени обернулся и протянул руку.
     Хотел ли  он  оттолкнуть  Чеслава  или  только  помешать  ему   в
намерении  схватить себя?  Обычай рукопожатия не был известен в стране
Моора.  Но Чеслав понял его жест именно так.  Он порывисто  сжал  руку
Рени.
     Могуче, как весь он, русский богатырь, было пожатие руки Чеслава.
Он  знал,  что  Рени  силен  почти  так  же,  как он сам,  и не боялся
причинить ему боль.  Но ему показалось, что он схватил пустоту. Пальцы
сжались, не встретив сопротивления. Рука Рени опустилась.
     Чеславу показалось,  что юноша испуганно посмотрел на свою  руку.
Потом он повернулся и бросился в воду.
     Совсем недавно Рени думал о том,  как же переправиться через реку
не  умея плавать.  А сейчас он ни о чем не думал и ничего не опасался.
Утонуть  -  значило  избавиться  от  мучительной  боли  расставания...
навсегда.
     Инстинкт самосохранения можно преодолеть  только  силой  воли.  У
Рени  ее сейчас не было.  Его руки непроизвольно пришли в движение,  и
сила мускулов легко удержала его  на  поверхности  воды.  Если  бы  он
думал,  как  надо  плыть,  то  не  смог бы удалиться от берега даже на
несколько шагов.  Но он ни о  чем  не  думал  и  поплыл.  Поплыл,  как
начинают плавать дети,  не думающие о возможности утонуть, как плавают
животные, которых никто этому не учит.
     Чеслав следил  за  ним,  по-прежнему  ничего не понимая.  Смутное
ощущение чего-то необычайного не оставляло его. Он знал, что рука Рени
была в его руке, но как-то странно выскользнула из нее.
     Он видел,  как  Рени  достиг   противоположного   берега,   почти
напротив,  и, выйдя из воды, пошел, почти побежал, в степь. Его фигура
становилась все меньше и наконец скрылась.
     Чеслав вздохнул.  Бедная Лада!  Но он скажет ей,  что Рени обещал
вернуться,  что он ушел к четырем "слугам Перуна",  чтобы проститься с
ними   или   привести  их  с  собой.  Удар  будет  смягчен  ожиданием,
беспокойством,  а затем и неизвестностью.  Лада никогда не узнает, что
Рени просто бросил ее. Она молода и полюбит другого.
     Но что же все-таки произошло с Рени?..
     Чеслав в задумчивости долго стоял на берегу.  Потом он направился
к лошадям,  спрятанным в густой чаще.  Одна лошадь  была  его,  вторая
предназначалась для Рени.
     Берег опустел.
     Плавно катила  свои  воды  река,  стремясь к далекому морю,  куда
уплыли  двенадцать  трупов  погибших  здесь   людей.   Никакой   самый
проницательный   глаз  не  смог  бы  обнаружить  следов  разыгравшейся
трагедии.
     Тишина и покой.
     Так прошло несколько часов.
     Но вот  послышался шум,  топот копыт и звон оружия.  Из чащи леса
вылетело пятьдесят всадников. Высокий тощий человек руководил ими.
     Джогатай, верный  и  преданный,  как  собака,  получил  жесткий и
категорический приказ нойона - догнать,  привести обратно,  а если это
окажется невозможным, уничтожить Рени!
     Сутки потребовались Субудаю,  чтобы окончательно прийти  в  себя,
осознать все, что случилось, и... забыть о том, что видели его глаза и
испытала рука.  Он не понимал,  как мог  промахнуться  и  вместо  Рени
ударить мечом по воздуху.  А потеря сознания была в его глазах позорна
для воина.  Обмороки - удел женщин.  Нойон был уверен, что весь курень
смеется над ним.
     И безудержная,  туманящая мозг ярость  овладела  нойоном.  Десять
воинов,  не  сумевших  задержать Рени,  валялись за кольцом повозок со
сломанными спинами.  Тохучар-Рашид,  зная,  что в  подобном  состоянии
восточные деспоты способны на самые бессмысленные поступки, скрылся из
куреня,  приказав своим нукерам,  если нойон спросит, сказать ему, что
улем  забыл  передать  Джелалю послание к своим родным и отправился на
тот берег догнать отряд.
     Тохучар-Рашид был  мудр  и  знал,  что человеку,  против которого
затаились злоба и опасение,  нельзя находиться на глазах нойона,  пока
его безумная ярость не пройдет...
     Посылать в погоню за одним человеком  пятьдесят  было  совершенно
бессмысленно,  но  Джогатай  не посмел ослушаться,  и пятьдесят воинов
ускакали из куреня буквально через две минуты после получения приказа.
     Монголы мчались карьером.
     Следы Рени  были  легко  найдены  на  берегу.  Но  тут  же   были
обнаружены  и  другие следы.  Джинн находился здесь не один.  Человек,
бывший с ним, повернул в лес.
     Кто он?
     К счастью для Чеслава,  Джогатай  не  очень  задумался  над  этим
вопросом.  Кто бы ни был второй человек, нойон ничего не сказал о нем.
Джинн переплыл реку,  а этот второй вернулся назад.  Пусть  идет  куда
хочет. Джогатаю до него нет дела.
     Он первым пустился вплавь через реку.
     На другом берегу следы были еще отчетливее.  Джинн пошел прямо на
запад.
     Вперед, за ним!

КУРГАН

     Истекали последние  дни,  назначенные пришельцами для возвращения
Рени.  Если он не вернется за это время,  придется покинуть его здесь,
продолжать путь в будущее без него.
     Им было жаль своего  молодого  спутника,  которого  они  искренне
полюбили, но ждать дольше они не могли!..
     Тяжелые испытания выпали на долю пришельцев.
     Картина, представившаяся их глазам,  когда, ничего не подозревая,
они вернулись в поселок,  после ночи, проведенной в камере, показалась
им  бессмысленным  кошмаром.  Они  не  были  подготовлены  к подобному
жуткому зрелищу и никогда не  могли  бы  даже  вообразить  возможности
такого  ужаса.  Среди  развалин,  зарубленные или пронзенные стрелами,
лежали перед ними мужчины, женщины, дети.
     Потрясение было так сильно, что даже пришельцы, люди ясного ума и
сильного характера, не выдержали. Они бросились прочь.
     Бежать, бежать в будущее, сейчас, немедленно!
     Но пошатнувшийся разум успокоился и пришел в нормальное состояние
еще по дороге к Поляне.
     Пришельцы вернулись.
     Они знали историю своей планеты.  Когда-то, в далеком прошлом, их
родина видела такие картины. Они поняли, что здесь произошло нападение
враждебного  племени,  нападение  неожиданное,  потому  что  ни одного
трупа,  кроме жителей поселка,  не было.  Битвы не произошло, поселяне
были застигнуты врасплох.
     Трупов Рени и Чеслава они не нашли.  А о  Ладе  пришельцы  совсем
забыли.
     Значит, Рени жив. Его и Чеслава не убили, а взяли в плен. И увели
куда-то, вероятно, связанными.
     Высоко развитое чувство  гуманности  и  уважения  к  человеку  не
позволило  пришельцам  оставить  трупы валяться среди развалин и стать
добычей диких зверей и птиц,  которые уже летали над бывшим поселком в
огромном количестве.
     И четверо ученых взялись за неприятную и непривычную им работу.
     Целый день  понадобился  им,  чтобы  собрать  всех  убитых в одно
место, сложить гигантский костер и сжечь трупы.
     Чтобы не  чувствовать ужасающего смрада горящего мяса,  они сразу
отправились в другой поселок,  где проделали то же самое.  На это ушел
еще один день.
     Потом они пошли в третий поселок.
     Все это время они питались тем, что находили на огородах.
     Покончив наконец с тяжелой обязанностью, они вернулись на Поляну.
     И здесь   поразил   их  второй  удар,  еще  более  неожиданный  и
страшный...
     Смерть друга!
     Смерть товарища и спутника по дороге времени!
     Тот, кто  был  учителем  Рени,  кто  был  самым  старшим  из них,
внезапно скончался.  Настолько внезапно,  что остальные трое не успели
принять никаких мер. Точно сразил человека удар молнии.
     Пришельцы не были бы крупными учеными,  если не смогли бы  понять
причину этой смерти.
     Это было еще страшнее, чем самый факт!..
     Отправляясь в  свой  рискованный  путь,  они считали,  что лучшей
защитой от насильственной смерти на чужой и  незнакомой  планете,  где
могли встретить их не друзья,  а враги,  является проницаемость. На их
родине умели ее вызывать,  но еще не  испытали  на  практике.  Влияние
проницаемости на жизненные процессы в живом организме не было изучено.
     Они четверо пошли на это,  сознавая, что идут на большой риск. Но
ведь и все их путешествие на Землю было сплошным риском!
     И вот с беспощадной ясностью встала перед ними жестокая истина.
     Товарища убила проницаемость!
     Никакого сомнения в этом не  могло  быть.  Симптомы  смерти  были
очевидны.
     Троим стало ясно, что они обречены. Неумолимая смерть ожидает их,
по всей вероятности, в ближайшее время.
     Спасение было только в одном,  но у них не было  никаких  средств
прибегнуть к единственному способу - вызвать депроницаемость!
     Никаких!
     Это могли сделать только будущие люди Земли!
     В том случае,  если развитие  науки  окажется  достаточным  через
тысячу лет.
     Но отправляться в это будущее надо было как можно скорее!..
     Трое пришельцев не кинулись в камеру!
     Больше того! Они остались на Поляне еще на пять суток.
     Инстинкт самосохранения     не     смог    преодолеть    сознания
ответственности за жизнь еще одного человека.  Ведь они  сами  сделали
Рени проницаемым!
     Он должен был вернуться!
     Они точно знали, когда закончится процесс изменения тканей в теле
Рени. А когда он станет таким же, какими были они, то получит и полную
возможность освободиться. Никто не сможет насильно задержать его.
     Рени вернется!
     И какая бы опасность ни грозила им самим, пришельцы знали: они не
уйдут в будущее без Рени, пока есть хоть малейшая надежда спасти и его
от неизбежной смерти. Смерти, в которой виноваты были они!..
     Опасаясь, что Рени  не  сможет  быстро  найти  Поляну,  пришельцы
приняли меры указать ему путь.
     Потянулось время ожидания, тяжелое время для пришельцев...
     Пепел четвертого костра не давал забыть...

     Рени шел на запад,  никуда не сворачивая, час за часом. Он совсем
упустил из виду,  что отряд Джелаля почти сутки двигался берегом реки,
пока  не  дошел  до  места переправы.  А сам Рени пошел от этого места
прямо.
     Приметы дороги,  которые  он  тщательно  запоминал,  ни  разу  не
попадались на его пути.  Местность была совершенно незнакома.  Но Рени
не  обращал  на  это внимания.  Он почему-то твердо верил,  что найдет
Поляну.  Мысли о покинутом счастье, оставшемся позади в образе Лады, -
счастье,   в   одно   мгновение   ставшем  недостижимым,  невозможным,
превратившемся в пожизненное несчастье,  не давали ему сосредоточиться
и  сознательно  искать  путь.  Он шел наугад,  инстинктивно выдерживая
направление на запад.
     Шел день и всю ночь.
     Он но замечал голода,  еще не подточившего его силы,  хотя не  ел
уже двое суток. И двое суток не спал. Он шел и шел, как автомат.
     Те, кто его  преследовал,  были  на  лошадях.  Но  они  устали  и
остановились  на ночь,  тем самым увеличив расстояние до преследуемого
на ту же величину,  которая была между ними в начале погони.  Джогатай
не мог и подумать, что Рени совсем не остановится.
     Слепая судьба снова отнеслась милостиво к беглецу.  В первый  раз
она  избавила  Рени  от  непереносимо  тяжелого  свидания с Ладой,  от
мучительного  прощания  с  ней.  Теперь  она  направила  его  шаги  по
правильному  направлению,  которое  сократило  ему  путь  к  Поляне по
крайней мере на два дня.  Джелаль,  не зная местности,  пошел  кружным
путем,  что и заставило его следовать к переправе берегом реки.  Рени,
еще менее знакомый с дорогой, пошел кратчайшим путем.
     И когда ночь одела все непроницаемым мраком,  Рени достиг леса, в
котором находилась нужная ему Поляна, не зная, что этот лес именно тот
самый, а не другой, попавшийся случайно на его дороге. Он подумал, что
этот лес другой, потому что помнил о трех днях пути с отрядом Джелаля,
а он сам шел всего один день.
     Здесь Рени  решил  наконец  отдохнуть  несколько  часов.   Менять
направление  он  не  хотел,  а  продираться  в темноте сквозь лес было
неразумно.
     Но его мучила жажда.
     Рени остановился и прислушался.  Где-то близко  шумел  ручей.  Он
направился в сторону этого звука.
     Неожиданно посветлело.  Рени понял,  что  вышел  на  Поляну.  Под
ногами зашелестела мягкая трава. Ручей протекал где-то здесь.
     Вскоре Рени увидел его. Струйки воды искрились и поблескивали.
     Но кругом темно,  как и должно быть ночью, когда нет луны. Откуда
же этот блеск?
     Рени огляделся и неожиданно увидел справа и немного впереди,  над
деревьями,  словно  зарево  далекого  пожара  или,   более   близкого,
огромного  костра.  Но  это зарево не имело красноватого оттенка,  оно
было белым и показалось Рени удивительно знакомым.
     Где он видел такой свет?
     И вдруг Рени вспомнил: отблеск белого света, ложившийся на город,
когда в доме Дена вспыхивал черный шар.
     Точно такой же шар, какой находился в камере пришельцев.
     Догадка заставила его мгновенно забыть об усталости,  жажде,  обо
всем на свете.
     Друзья не ушли!
     Они ждут его, для него вынесли из камеры черный шар!
     Это он, загадочный и непонятный, указывает Рени путь!..

     Всадники все же продвигались вперед быстрее и почти догнали Рени.
Они оказались на опушке леса через несколько минут после того,  как он
направился к ручью.
     И они также увидели справа от себя белое зарево.
     Оно не  было  похоже  на  лунную  или  солнечную зарю,  пожар или
костер. Оно ни на что не было похоже. Оно было непонятно и пугающе.
     Нукер был храбр и ничего на свете не боялся. Но если бы он даже и
испугался,  то все равно выполнил бы приказ своего хозяина,  которого,
как верный пес, не рассуждая, слушался.
     По его приказу воины срезали смолистые ветви  и  зажгли  их.  При
свете  этих  факелов  следы Рени снова были найдены.  Они вели в глубь
леса.
     Лесная чаща  -  это  не  степь.  Находить  в  ней  следы труднее.
Джогатай решил не останавливаться,  а продолжать  преследование.  Если
джинн  вошел  в  лес  для  того,  чтобы  переспать ночь,  они найдут и
захватят его сонного.
     Отряд спешился, лошадей приходилось вести на поводу.
     Продвигались медленно.  Когда вышли на  поляну,  обнаружили,  что
джинн повернул в сторону загадочного зарева.
     Неужели именно туда он и  стремился?  Такое  предположение  могло
испугать кого угодно, но Джогатай не боялся и джиннов.
     А воины не смели показать страх.
     Вскоре факелы стали уже не нужны.  Белый свет усиливался с каждым
пройденным шагом. Он пробивался сквозь толщу леса и освещал дорогу.
     Воины невольно  замедлили шаг.  Не будь с ними начальника нукеров
Субудай-нойона, они повернули бы обратно.
     Все ярче и ярче освещался их путь. Деревья и заросли стали видны,
как днем. Свет слепил глаза. Словно огромный клубок светящегося тумана
появился впереди них.
     Джогатай остановился.
     Он не боялся, но не мог понять. Что же это такое?
     С чувством облегчения остановились и его воины.
     И вдруг...  свет  погас.  Мгла окутала лес,  и после яркого света
глаза не могли различить ничего. Полная темнота.
     Это было уже чересчур загадочно даже для бесстрашного Джогатая.
     Отряд простоял на месте до рассвета.
     Солнце прогнало ночные страхи,  лес стал самым обыкновенным,  как
все другие леса, и не пугал ничем.
     Монголы пошли дальше.
     И вот перед ними удивительная картина...
     Кольцо поваленных стволов окружало поляну.  На ее середине тускло
блестел непонятный предмет,  точно высокий пень гигантского дерева. На
нем - деревянная фигура.
     Никого! Тот,  кого они преследовали,  куда-то  исчез.  Но,  может
быть, он миновал поляну и углубился дальше, в лес?
     Джогатай отдал приказ.
     Опытные в  таких  делах  воины  осмотрели  завал  со всех сторон.
Следов не было нигде, только на самой поляне, внутри завала. Но следов
было  много,  и  они  принадлежали  разным  людям,  а не одному только
джинну. Его следы вели прямо к "пню".
     Джогатай внимательно  осмотрел странный "пень",  блестевший,  как
металлический. Он заметил едва видную щель - что-то похожее на вход.
     Значит, джинн там, внутри "пня".
     Но не может же он сидеть там все время.  Рано или поздно  выйдет!
Джогатай  постучал  рукояткой меча.  Никакого результата.  Из "пня" не
раздавалось ни звука.
     Пятьдесят воинов затаились вокруг завала.
     Они ждали, но никто не выходил. Так прошел весь день.
     Джогатай был  упрям.  Всю  ночь горели факелы,  всю ночь его люди
снова не спали.
     Наступило утро.
     Странное убежище джинна все так  же  было  закрыто,  и  безмолвие
ничем  не  нарушалось.  Казалось,  внутри "пня" вообще никого нет.  Но
следы не могли обманывать опытных следопытов. Джинн там!
     Могло ли  прийти  в  голову  монголам,  что  те,  кто  заперся  в
"железном пне", давно уже "покинули" его, уйдя в будущее!
     Прошел еще один день.
     - Пусть будет так! - сказал Джогатай.
     Он отдал новый приказ.
     Началась тяжелая работа. И продолжалась три дня.
     "Пень" скрылся  из  глаз.  В  лесу вырос высокий курган.  Там,  в
земле, умрет от голода и жажды или задохнется упрямый джинн!
     Приказ Субудая выполнен!

     Годы сменялись десятилетиями, десятилетия - веками.
     Лесной курган зарос деревьями. Завал сгнил и рассыпался в прах.
     Лес разросся  и  захватил места,  где когда-то находились поселки
беглецов. Поляна оказалась в непролазной чащобе.
     Над Русью шло время.

ЭПИЛОГ

     Приближался короткий вечер тропиков.
     Беспощадное солнце  экватора  опустилось  почти   до   горизонта,
ослабив  жгучий  огонь  своих  лучей.  Тени пальм легли на еще горячую
землю причудливой паутиной.
     Небо было безоблачно, а океан спокоен и неподвижен.
     Здания города остались позади.  Два человека шли быстрым шагом по
узкой  тропинке,  змеившейся  у  самого  берега,  повторявшей  все его
извилины.
     Оба были одеты во все белое.
     Последние дуновения бриза приятно обвевали их лица  и  обнаженные
выше колен ноги,  еще хранившие палящий зной дня.  Скоро прекратится и
этот  слабый  ветер,   сменившись   закатным