враг. Наш Дом обязан тебе всем - двести лет назад ты  сообщил
на Клэн, что Алер-Ил исполнил свой долг. Ты поклялся, что его атака спасла
твою жизнь - и позволила затем победить  Белый  Рейдер.  Отдав  ему  честь
победы, ты позволил нашей семье существовать дальше. Ты  друг.  Ты  должен
стать членом семьи - и войти в Дом Алер равным среди равных.
     Я насторожился. Что-то вспоминалось из  рассказов  Клэна-Алер-Ила.  О
том, как вступают в семью не принадлежащие к роду... Может быть, с тех пор
ритуал изменился?
     - Меня зовут Алер-Тьер, - сказала девочка и стянула свитер.  Под  ним
ничего не  оказалось  -  ни  майки,  ни  лифчика.  А  последний,  к  моему
удивлению, был бы  нелишним  -  полураздетая,  она  выглядела  взрослее...
Ерунда. Это подыскивает оправдания разум. Ритуал приема в семью  на  Клэне
не изменился. Хорошо, что удостоверять мою личность не отправился один  из
братьев Тьер... или ее папаша.
     - Я в возрасте юности, - тем временем сообщила  Тьер.  Лицо  ее  было
серьезным и торжественным,  как  у  школьницы,  благодарящей  учителей  на
каком-нибудь торжественном вечере. - Я знала всех мужчин Дома и могу  быть
женщиной семьи. Ты вправе стать равным в Доме Алер.
     Первым моим желанием было поинтересоваться, не могу ли я стать равным
в семье Алер при помощи более взрослой  женщины.  К  счастью,  я  вспомнил
слова Клэна...
     "Человеку не дано  выбирать  семью,  в  которой  он  родится.  Нельзя
выбирать и человека, принимающего тебя в новую семью. Кем бы  он  ни  был,
лучшее и худшее семьи - в нем".
     - Я хочу стать равным в Доме Алер, - сказал я  и  понял,  что  говорю
вполне искренне. Поставил на пол кабины стакан  со  стоградусным  спиртом,
расстегнул шов комбинезона. Тьер коснулась сенсоров на пульте -  и  спинки
кресел мягко опустились. Она положила свой горелый свитерок  на  приборную
панель - движение выглядело абсолютно произвольным,  но  почему-то  свитер
накрыл оптический датчик видеофона. Я благодарно улыбнулся.
     Ее кожа была мягкой и теплой - нормальная  человеческая  кожа,  а  не
броня. Губы - опытными, недетскими.
     Последние капли углекислоты барабанили по кабине флаера.
     - Все правильно? - спросил я Тьер, и она не ответила, потому что я  и
так видел - все правильно.
     Я вошел в семью Алер.


     - Теперь ты свой, - сказала Тьер, расчесываясь. - Брат.
     - Брат? - я лежал на откинутом кресле, наблюдая за девочкой.  Зрелище
было приятным. Особенно если не обращать внимания на расческу в ее руках -
тонкие стальные зубья были остры как бритва. Расческа-кинжал.  Наверно,  у
клэнийцев и зубные щетки со взрывателем.
     - Брат,  отец,  сын,  друг.  Как  угодно.  Близкий-Мне-Мужского-Пола.
Рэс-Ор-Мьен.
     - Лучше зови меня другом. Слово более точное.
     - Хорошо. Ты не гость больше и не тот, кому мы  должны.  Ты  один  из
нас. Значит, должен выслушать и то, что тебе неприятно.
     Я нахмурился:
     - О чем ты, Тьер?
     - О тебе. Я смотрела твою память, ты понимаешь?
     - Конечно.
     - Фанг, которого ты  отпустил,  сказал  правду.  Кто-то  -  возможно,
Отрешенные - лишил тебя любви и дружбы.
     - Ерунда. Я люблю Терри... и я друг Эрнадо, Ланса, Клэна...  Алер-Ила
то есть.
     Как-то не так это прозвучало. Заученно. Дважды два - четыре.
     - Нет, друг. Не лги себе. Ты помнишь о любви и дружбе  -  это  верно.
Память осталась. Но скажи - кем был для тебя Алер-Ил  час  назад?  Другом,
погибшим за тебя? Или ключом в  Дом  Алер,  возможностью  получить  помощь
планеты Клэн?
     Я не ответил.
     - Ты... - Тьер слегка улыбнулась, - нарушил два обычая своего мира...
свои  собственные,  что  важнее.  Изменил  жене  -  занимался   сексом   с
несовершеннолетней. Правильные термины?
     - Изменить жене - не такое уж преступление по нашим  меркам.  А  твой
возраст уже не запретен для секса... на Земле.
     Тьер спокойно кивнула.
     - Конечно. Но это были твои запреты - понимаешь? Личное табу.
     - Я же был вынужден...  -  пробормотал  я  и  отвел  глаза.  -  Чтобы
вступить в Дом.
     - Друг, я рада, что ты в семье. Но Клэн уже давно не тот, что раньше.
Мы уважаем чужие обычаи. Да, ты не сошел бы в Дом Алер. Но мы должны  тебе
все - свое имя, Дом,  семью,  честь.  Для  тебя  построили  бы  дворец  на
поверхности... или отдали бы весь Дом - а сами перебрались в  новый.  Тебе
дали бы корабль и охрану... все, что потребуется. Можно  совместить  любые
культуры - если хочешь это сделать. Я не сомневалась,  что  ты  откажешься
войти в семью.
     Я  молчал.  Нечего  было  мне  сказать  этой  девочке  -  логичной  и
рассудительной, как робот. Сильной и честной, как робот.
     - Друг, я хочу помочь тебе.
     Я  посмотрел  на  Тьер.  Она  сидела  передо   мной   -   полуодетая,
симпатичная, мое вечное - отныне - проклятие и позор.
     - Чем я могу помочь, скажи? Ты старше и сильнее, ты ранен...
     Ранен? Пожалуй, да. Ранен в голову. В совесть.
     - Долга нет, ты теперь в семье. Но он был  -  я  помню.  Мои  детские
сказки  об  Алер-Иле  и  Сергее,  победивших  Белый  Рейдер,  спасших  мир
Сеятелей.
     - Что ты говоришь, девочка? -  прошептал  я.  -  Мы  победили  Рейдер
потому, что он угрожал моему миру - Земле двадцатого века. Мир Сеятелей  -
как ты можешь его любить? Они дали вам страдание.
     - Они дали нам жизнь, брат... друг.
     - Жизнь-страдание, жизнь-кошмар. В мире, где нельзя жить...
     - Мы живем.
     - Жизнь в мучениях, смерть в бою, детство без невинности...
     - Жизнь. Смерть. Детство.
     Тьер взяла меня за руку. Ласковое касание, но теперь я не мог забыть,
что под этой кожей - кремниевая пленка, твердая, как титан.
     - Друг Сергей, твой мир дал жизнь - всем  нам.  Клэну,  Ерргу,  Тару,
Фаа, Уне-Кор, Бьемену... всем мирам галактики. Неважно, по какой  причине:
мать может родить ребенка, не думая о его счастье. Все равно она  -  мать.
Мы обязаны Земле всем. Не только Клэн, все  хроноколонии  -  пусть  нас  и
презирают на Земле. Мать может не любить детей - все равно она мать.
     - Тьер, ты ничем мне не поможешь. Если только...
     - Что? Я хочу помочь. Я гордилась своей семьей - потому  что  ты  был
другом  Алер-Ила.  Даже  имя  я  выбрала  близкое   тебе   -   имя   твоей
Любимой-Женского-Пола. Нам чуждо такое однообразие - но я завидую ей.
     Я закрыл глаза. Дурак. Даже не заметил сходства  имен.  Тьер.  Терри.
Прости, Тьер, что был  твоим  идеалом.  Прости,  Терри,  что  смог  забыть
любовь.
     - Тьер... ты умеешь читать  мысли.  Ты  знаешь  -  Алер-Ил  был  моим
другом, Терри - любимой... совсем недавно.
     - Знаю.
     - Верни то, что забрали другие. Верни мне любовь и дружбу. Верни  мне
себя.
     Я боялся посмотреть на нее - потому что знал ответ.
     - Сергей... Я могу играть с твоей памятью, как с горстью снега.  Могу
ломать барьеры, как хрупкую льдинку. Но в твоем разуме не барьер  -  дыра.
Из твоего разума вырвали часть. Если я сложу другой узор чувств  -  он  не
будет твоим. Я же не землянин... не мужчина... не ты.
     - Как мне жить, Тьер?
     Слова застревали в горле. Зачем  я  спрашиваю,  какую  мудрость  хочу
услышать от маленькой девочки, пусть и умеющей "играть с памятью"?
     - Тебя лишили друзей и любимой, брат. Те,  кто  сделал  это,  сильнее
любого  человека.  Но  можно  написать  сожженную  книгу   заново,   можно
переиграть бой, можно  отстроить  разрушенный  дом.  Главное  -  жить.  Ты
помнишь, каким был, - память поможет тебе.
     - Спасибо, Тьер. Я попытаюсь.
     Во  мне  не  было  веры  -   лишь   благодарность.   Признательность,
благодарность, вина - все то, что часто предшествует любви.
     Возможно, я и смогу полюбить заново. Но не Тьер  я  должен  любить  -
прости меня, девочка с Клэна, пытающаяся думать  как  землянин.  Я  должен
полюбить Терри. Потому что никогда не позволял унижать себя, отнимать  то,
что считал своим. Я такой, какой я есть, со всем  плохим  и  хорошим,  что
смешалось в душе. Я как Дом на Клэне, неделим. И не всемогущим  Отрешенным
помогать мне "стать лучше".
     - Летим к Дому? - спросила Тьер.
     - Подожди, - попросил я, по-прежнему не открывая глаз. - Три  минуты,
Тьер.
     Я привлек ее к себе, опустил голову  ей  на  колени  -  твердые,  как
сталь, уже через мгновение ставшие мягкими, живыми.
     - Спасибо, что можешь быть такой, Тьер, -  прошептал  я.  -  Дай  мне
запомнить тебя.




                         ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ОТРЕШЕННЫЕ


                              1. ДЕНЬ СОЛНЦА

     - Ты уверен, что защита не нужна, брат?
     Капитан клэнийского крейсера "Алер" был ниже меня на голову и казался
хрупким, как подросток. Но спорить  с  таким  капитаном  решился  бы  лишь
безумец. Даже вопрос у клэнийца звучал как приказ...
     С трудом сбросив оцепенение, я улыбнулся:
     - Спасибо, брат. Защита не нужна - Ар-На-Тьин моя планета. Друзья уже
ждут меня.
     - Твои друзья - друзья Дома Алер. Дверь для  них  открыта  всегда,  -
абсолютно серьезно произнес капитан. -  Пусть  приходят,  когда  хотят.  Я
встречу их с радостью - и почувствую любовь. Они вправе прийти, брат.
     - Я скажу им, брат, - ответил я. Спокойно. У  клэнийцев  нет  разницы
между мужчинами и женщинами - ни в боях, ни в сексе. И слова капитана  при
всей их двусмысленности - знак уважения.
     - Катер ждет тебя, брат. Но если хочешь - мы опустим корабль на землю
Ар-На-Тьина.
     - В этом нет нужды, брат. Мне хватит катера.
     - Мягкой посадки и удачного боя, брат. - Клэниец коснулся моей  руки,
и в касании этом было все - и забота отца, и  почтение  сына,  и  внимание
брата. - Если ты умрешь - мой корабль отомстит за тебя...
     У клэнийцев нет разницы между словами "умрешь" и "погибнешь".
     - ...если мы не справимся - род Алер отомстит за нас, если наша семья
погибнет - Клэн решит, достойны ли мы мести. Иди спокойно, брат.
     Я кивнул. Для клэнийца страшно умереть неотмщенным - сама  смерть  их
не пугает. Или же они делают вид, что не пугает.
     Безлюдными коридорами, скоростными лифтами и ярусными  транспортерами
крейсера я добирался от рубки к  шлюзу  "Алера".  Вахтенный,  девушка  лет
двадцати, кивнула мне: "Счастливо, брат". Я кивнул в ответ.  Спасибо,  Дом
Алер, спасибо, Клэн. Мне никогда не стать клэнийцем  -  но  я  уважаю  ваш
путь.
     В катере, знакомство с системой управления которым позволило скрасить
сутки путешествия от Клэна до  Ар-На-Тьина,  я  в  последний  раз  включил
систему  внутренней  связи.  Капитан  крейсера  вновь  приветствовал  меня
взмахом руки - словно мы не виделись несколько дней. Клэнийцы  каждый  раз
расстаются навсегда, слишком часто их подстерегает смерть.
     - Если на Ар-На-Тьине случится беда - мы  придем,  брат.  Придут  все
корабли Дома Алер.
     - Это случится скоро, - честно сказал  я.  Капитан  не  опустился  до
сомнений.
     - Мы придем. Мы выполним долг контракта с  Чьин-Ки  и  вернемся.  Это
будет тяжелый бой, но мы проведем его быстро.
     Чтобы переправить меня с Клэна на Ар-На-Тьин, крейсер "Алер" на  двое
суток прервал контракт с планетой Чьин-Ки. Каких денег это стоило -  лучше
было не спрашивать. Судя по кораблю, он вышел из жесточайшего сражения,  а
сейчас вновь возвращался в бой. Благодарить было  бессмысленно  -  я  член
семьи Алер и вправе требовать любую помощь. Так же как семья от  меня.  Но
они никогда не используют своего права.
     - Передай мою любовь Дому, - сказал я. - И Тьер... Алер-Тьер.
     - Я передам сестре твою любовь, - пообещал капитан.
     Возможно, Тьер действительно его сестра. На Клэне это неважно.
     Под катером разошлась диафрагма  люка,  и  псевдогравитация  крейсера
выбросила меня в космос. "Алер" плыл  надо  мной  -  бледно-серая  плоская
плита  с  конфигурацией  кленового  листа.  Катер  удалялся  от  крейсера,
проваливаясь к дымчатому шару планеты, оставляя  громаду  боевого  корабля
позади. Я, выворачивая шею,  следил  за  "Алером".  У  клэнийских  катеров
прозрачные кабины, и мне это нравится.
     Края "кленового листа"  начали  медленно  подниматься,  скручиваться.
Через полминуты  надо  мной  плыл  полый  цилиндр,  ощетиненный  консолями
маневровых двигателей и башенками боевых постов.
     - Удачи... - шепнули мне наушники.
     Крейсер окутался белым  сиянием.  Прозрачное  бронестекло  помутнело,
оберегая  мои  глаза  от  вторичного  излучения  гиперперехода.  Несколько
мгновений крейсер был виден сквозь ослепительное сияние - темный, меняющий
форму силуэт.
     Потом катер тряхнуло, а свет померк.
     - Удачи, братья, - сказал я. - Я не могу это ощутить, но знаю, что  я
ваш друг.
     Опустив руки  в  податливую,  как  тесто,  массу  мыслеприемников,  я
направил катер к планете.


     Небо над Ар-На-Тьином было бледно-желтым, почти лимонным. Зато облака
- серые, земные. Катер несся над горами, утопающими в туманной  пелене,  -
лишь вершины вздымались, словно острова из бушующего  моря.  Волны  тумана
накатывались на скалистые пики, обтекали их, закручивались в спирали.
     - Запрос главного космопорта планеты, - сообщил мне катер.
     - Дай связь.
     В динамиках зашуршало.  Да,  Ар-На-Тьин  действительно  был  отсталым
миром - здесь использовали обычную радиосвязь, а не кодированную передачу,
свободную от любых помех.
     - Катер с  клэнийского  крейсера,  сообщите  бортовой  номер  и  цель
визита. Планета на военном положении, контакты ограниченны. Повторяю...
     Судя по голосу дежурного, маленький окраинный мир  не  был  избалован
визитами военных кораблей. Тем более в период военного положения,  никогда
прежде не объявлявшегося.
     - Бортовой номер... - я скосил глаза на панель управления, - ка дробь
шестьдесят двенадцать. - На борту император планеты Тар. Иду  на  посадку,
прошу сообщить номер свободной полосы.
     Несколько секунд дежурный космопорта молчал, переваривая  услышанное.
Затем неуверенно спросил:
     - А цель визита?
     - Да помочь вам, идиотам! - не выдержал я. - Кто посылает  запрос  за
сотню километров до  космопорта?  Вражеский  корабль  уже  накрыл  бы  вас
ракетами! Запрос надо делать при  входе  в  атмосферу  и  высылать  группу
перехвата.
     - Все патрули в увольнении, у нас весенний праздник, день  Солнца,  -
пробормотал дежурный.  -  Сейчас  я  свяжусь  с  тарийским  экспедиционным
корпусом...
     - Остолопы, - прошипел я. - Дай связь с  военным  советником  Лансом,
живо!
     Наступила тишина. Катер пронесся над горной цепью и начал  снижаться.
Шипение в динамиках прекратилось - на связь со мной вышли через нормальный
передатчик.
     - Сергей? Ты? - завопил в динамиках Ланс. - Ты где?
     Я глянул на экран нижнего обзора.
     - Над столицей этой сонной планеты. Привет, Ланс.
     - П-привет. Включи видеосвязь!
     На экране появилось  растерянное  лицо  Ланса.  Несколько  секунд  он
изучал меня, потом расплылся в улыбке.
     - Сергей... Как ты выбрался?
     - Потом. Сообщи придурку в космопорте, что я не враг. Пусть освободит
посадочную полосу... и не палит по катеру из пулеметов, или  что  они  тут
используют. Вы  делом  без  меня  занимались  или  справляли  перманентные
поминки по императору?
     Ланс торопливо отодвинул от себя бутыль  с  нежно-розовой  жидкостью.
Виновато сказал:
     - Планета такая... мирная. Ни до кого не достучаться. У  нас  же  нет
официальных полномочий...
     - Сейчас я всем выдам полномочия, -  хмуро  посулил  я.  -  Организуй
посадку.
     - Хорошо... Я подъеду в космопорт.
     - Лучше я к тебе. Сообщи дежурному адрес,  пусть  подготовят  машину.
Если тут еще не все участвуют в празднике  плодородия,  разумеется.  Конец
связи.
     Мне  пришлось  сделать  несколько   кругов   над   маленьким   уютным
космопортом, прежде чем  с  посадочных  полос  расползлись  древнего  вида
танки, грузовики и, похоже, пара пожарных машин.  Зашевелились,  остолопы.
Катер может опуститься и на пятачке, это же не самолет.
     Завоевание Ар-На-Тьина явно не грозило стать проблемой для фангов.


     В управлении  автомобилем  с  двигателем  внутреннего  сгорания  было
что-то сладостно-ностальгическое. Особенно когда я  понял,  что  двигатель
работает на спирте и  запах  перегара  идет  не  от  моего  провожатого  -
парнишки лет пятнадцати, важно устроившегося на переднем сиденье рядом  со
мной.
     - Направу, - отчаянно коверкая стандарт, указывал паренек. -  За  тем
дворуцом - нальево.
     Дворцом оказалось  четырехэтажное  здание  с  двумя  колоннами  перед
входом. Я затормозил.
     - А по главной улице мы проехать не могли?
     - Могли, - подумав, подтвердил пацан. Откинул со лба ярко-рыжие пряди
и беззаботно сообщил:
     - Так интререснее. Мимо памьятников.
     - Я говорил, что мы спешим?
     - Да. Но так ведь...
     - Интререснее, - закончил я ласково. - Дружок, у вас есть тюрьмы  для
несовершеннолетних?
     - Нет, - с огорчением ответил подросток. - Только для взрослых...
     - Откроем. Специально для тебя.
     Парень удивленно вытаращил глаза.
     - Я серьезно, дружок, - миролюбиво сказал я.
     - Прямо и нальево. На главной улице, дворуц с башенкой...
     Я газанул, и парнишка замолк. Похоже, прикусил язык. Но  у  дворца  с
колоннами и башенкой вновь подал голос:
     - А презьент?
     Меня  охватил  нервный  смех.  Я  выбрался  из  машины   на   грязную
асфальтовую дорогу. Сквозь прорехи в  покрывале  туч  проглядывало  желтое
небо. Солнца, несмотря на праздник, не наблюдалось. Издалека доносился гул
множества голосов, напоминающий хоровое  пение  пациентов  наркологической
клиники - хриплое и веселое. Судя по всему, жители Ар-На-Тьина совместно с
доблестными защитниками планеты проводили сеанс разгона туч и установления
хорошей погоды.
     - В этом дворуце, на третьем этаже, - тихонько подсказал  провожатый.
- Презьент?
     Мне стало тоскливо. Я потрепал паренька по плечу, тот затих и  скосил
глаза на плечи, словно ожидал, что там вырастут роскошные, как у дежурного
по космопорту, погоны.
     - Сваливай из столицы, дружок, - посоветовал я. - И побыстрее.
     Ланс встретил меня на лестнице  -  наверное,  слышал,  как  подъехала
древняя тарахтелка.
     - Сергей, - радостно сказал он. - Слава Сеятелям, ты выбрался...
     - Заткнись, балбес! - я едва удержался от физического комментария.  -
Планета как на блюдечке, подходи и бери! Где  наша  эскадра?  Где  союзные
корабли, где Сеятели?
     Ланс побледнел. Тихо ответил:
     - Император, мы виноваты, но...
     - Оправдываешься? Пьяный дурак!
     После пребывания в проспиртованном автомобиле я не отличил  бы  запах
спирта от аромата керосина, но это меня не смущало.
     Ланс опустился на колени в ритуальном жесте преданности. Тихо сказал:
     - Император, моя кровь - ваша. Разрешите доложить обстановку?
     Я кивнул.
     - Пожизненный президент планеты... в буквальном переводе - Великий  и
Вечный Пастух, назначил нам прием на третий день после прибытия на планету
- так требует их этикет.  Эрнадо  сейчас  на  празднике  Солнца,  пытается
встретиться с президентом в неофициальной обстановке. Я в гостях у  Дьини,
местного  промышленника,  пробую   выйти   на   президента   через   него.
Единственное, чего мы пока добились - введения военного положения. Но  оно
чисто формальное...
     - Куда уж формальнее!
     - Малый  крейсер  и  три  легких  патрульных  корабля  Тара  получили
разрешение базироваться на планете. Это Дьини помог...
     - Почему так мало кораблей? - растерянно спросил я. - И где Десантный
Корпус?
     - Земля сообщила, что оснований для посылки эскадры  недостаточно.  А
наши корабли... Терри отправила их  на  поиски...  когда  узнала,  что  ты
воспользовался гиперкатапультой.
     - Дура! - зло выругался я.
     Ланс дернулся, как от удара. Тихо сказал, словно сам  не  веря  тому,
что говорит:
     - Ты... не Сергей. Ты другой. Подделка.
     Меня словно кипятком