это действительно так, - повторил тот же голос  с  яростью,  -
тогда мы...
     Затем наступило молчание. Кальхаун сказал весело:
     - Мургатройд, у меня хорошо получается, когда я  пытаюсь  предугадать
ход рассуждений честного человека. Если бы я сказал им раньше, что  жертвы
эпидемии на самом деле были жертвами Преступления, они бы не  поверили  ни
одному моему слову.  Но  я  начинаю  догадываться,  как  работает  и  мозг
преступника!  Додуматься  поджечь  дом,  чтобы  скрыть  следы  ограбления,
способен только преступник. Надо быть преступником, чтобы в  голову  могла
прийти мысль убить человека, чтобы ограбить его. И  только  преступный  ум
способен породить идею распространить эпидемию для того,  чтобы  завладеть
огромной суммой денег под  предлогом  закупок  продовольствия  вместо  тех
продуктов, которые он сам же отравил. Я не сразу это понял!
     Мургатройд сказал глубокомысленно: "Чи!"
     Он встал на ноги и немного прошелся на слегка  дрожащих  конечностях,
как бы испытывая свои силы. Затем он  вернулся  и  снова  уютно  устроился
около Кальхауна. Кальхаун погладил его. Мургатройд зевнул. Он очень  ослаб
и не мог толком ничего понять. Тормали никогда не болеют, и это  состояние
было ему непривычно и очень неприятно.
     - Теперь, - продолжал  Кальхаун  задумчиво,  -  мне  надо  попытаться
представить  себе  ход  мыслей   преступников,   если   они   нас   сейчас
подслушивали. Мы нарушили их планы здесь, на Крайдере. Они затратили очень
много времени  и  усилий  на  осуществление  задуманного.  Значит,  теперь
получается, что все их усилия были напрасны.  Я  думаю,  что  они  сейчас,
мягко говоря, недовольны. Мной.
     Он устроил Мургатройда поудобнее и стал раскладывать все  по  местам.
Он  поместил  пробирки  с  растворами,   которые   использовал   в   своих
экспериментах, так, чтобы в результате внезапного сотрясения от удара  или
от ускорения корабля жидкость не пролилась. Он проверил, насколько надежно
закреплены на своих местах все предметы в отсеке управления. Он  спустился
вниз,  чтобы  убедиться,  что  улики  против  преступников  на   месте   -
дополнительный  блок  управления,  аккуратно  запечатанный  в  пластик,  и
скафандр, в котором на борту "Эскулапа-20" появился один из преступников -
и что в  случае  внезапного  удара  они  не  будут  повреждены.  Когда  он
вернется, то передаст их в лабораторию Главного  управления  Медслужбы.  В
результате  тщательного  исследования  можно  будет  определить,  кто   из
технических  сотрудников  Управления  смонтировал  этот  блок   на   борту
"Эскулапа-20". Тогда легко будет установить личность человека, лежащего на
дне расщелины на обледеневшей, необитаемой планете.
     К тому времени, когда Кальхаун закончил  все  приготовления,  корабль
почти завершил свой виток вокруг планеты. Кальхаун отнес Мургатройда в его
отсек и запер  дверь  так,  чтобы  маленького  зверька  не  выбросило  при
внезапном ударе. Он подошел к креслу пилота, сел, пристегнулся и сказал  в
микрофон:
     -  Медицинский  корабль  "Эскулап-20"  вызывает  планету   Крайдер-2!
Вызываю планету Крайдер-2.
     Сразу же послышался голос в динамике, дрожащий от гнева:
     - Крайдер-2 отвечает "Эскулапу-20". Вы оказались  правы!  Космический
корабль, стоявший в порту, взлетел с помощью  своих  ракетных  ускорителей
прежде, чем мы смогли его остановить! Они, наверно,  слышали  наш  с  вами
предыдущий разговор! Они скрылись за  горизонтом  прежде,  чем  мы  смогли
подключить энергорешетку и опустить их вниз!
     - Понятно, - сказал Кальхаун спокойно. - А доктор Кело на борту?
     -  Да!  -  в  волнении  проговорил  его  собеседник.  -  Это   просто
невероятно! Этому нет никакого оправдания! Он все-таки попал на борт этого
корабля, и мы попытались захватить его,  но  они  включили  свои  ракетные
двигатели и улетели!
     - Понятно, - повторил Кальхаун еще более спокойно. - Тогда дайте  мне
координаты, где я могу сесть.
     Когда ему дали координаты, он попросил их повторить. Конечно, если их
подслушивали... Но он изменил орбиту  своего  корабля,  чтобы  встреча,  к
которой он стремился, состоялась  в  определенном  месте,  в  определенный
момент, на определенном, весьма  значительном  расстоянии  от  поверхности
планеты.
     - Теперь, - проговорил  он  вслух,  -  мы  посмотрим,  понимаю  ли  я
психологию представителей преступного мира.
     На корабле было тихо, если  не  считать  звуков,  которые  необходимы
человеку, чтобы у него не возникало ощущения, что он находится в могильном
склепе.
     Стрелка  на   индикаторе   прибора,   показывавшего   местонахождение
ближайшего объекта, дрогнула и стала медленно уходить от того  места,  где
она указывала расстояние до поверхности планеты.  Какой-то  другой  объект
был теперь ближе к "Эскулапу-20" и продолжал приближаться. Кальхаун  нашел
этот объект, развернул корабль и стал ждать.  Вскоре  он  увидел  на  фоне
далеких звезд слабое серебряное свечение отраженного солнечного света.  Он
снова начал рассуждать, поставив себя на место тех, кого  ему  нужно  было
переиграть, сопоставляя факты, анализируя возможные варианты.
     Он включил электронный телескоп. Да, все было так, как он ожидал.  За
тем, другим кораблем виднелись какие-то мелкие объекты. Они  конусообразно
разлетались  в  стороны  как  крошечные,  несущие  смерть  ракеты.  И  они
действительно несли с собой смерть. Если бы хоть одна из ракет столкнулась
с его кораблем, она прошила бы его насквозь.
     Это  был  явно  тот  самый  корабль,   который   доставил   на   борт
"Эскулапа-20" преступника, чтобы в  дальнейшем  он  смог  выдать  себя  за
Кальхауна. Это были те люди, на совести которых лежали  эпидемии  на  трех
планетах. Именно этот корабль  ждал  того  момента,  когда  на  его  борту
окажется огромная сумма денег, чтобы закупить продовольствие  для  жителей
планеты. Теперь, из-за Кальхауна, все  их  планы  рухнули,  все,  что  они
проделали, оказалось напрасной тратой усилий, времени  и  средств.  Теперь
они хотели уничтожить медицинский корабль - Кальхаун  должен  был  понести
заслуженное, с их точки зрения, наказание.
     Однако Кальхаун чувствовал себя вполне спокойно и  уверенно,  хотя  и
шел навстречу кораблю, который хотел его уничтожить, разбрасывая для  этой
цели смертоносные ракеты. Со стороны это выглядело так, будто тот  корабль
тянул за собой конусообразную сеть, несущую смерть и разрушение.
     Кальхаун запустил на полную  мощность  свои  ракетные  ускорители,  и
"Эскулап-20" ринулся навстречу другому  кораблю.  Тем  кораблем  управляли
преступники, люди с  психологией  преступников.  Они  не  могли  понять  и
сначала не могли поверить, что Кальхаун, человек, который должен был стать
их жертвой, мог подумать  о  чем-нибудь  ином,  кроме  как  о  возможности
избежать гибели. Но вскоре они поняли, что он собирается  атаковать  их  в
космосе.
     Их корабль дернулся в сторону. И Кальхаун тоже соответственно изменил
курс. Еще один маневр преступников, который  повторил  и  Кальхаун.  Пилот
другого корабля был сбит с  толку  и  явно  потерял  инициативу.  Кальхаун
нацелил свой корабль прямо на нос другого звездолета. Они неслись  друг  к
другу со скоростью, во много раз превышающей скорость пули, выпущенной  из
ружья. В последний момент корабль преступников  сделал  отчаянную  попытку
избежать столкновения. Именно в этот момент Кальхаун резко  повернул  свой
корабль на девяносто градусов и выключил ракетные двигатели.  "Эскулап-20"
продолжал движение вперед, и как  только  он  оказался  сбоку  от  другого
корабля, Кальхаун вновь включил  ракетные  двигатели.  Раскаленные  добела
языки пламени, освещая все вокруг на много километров, плеснули на корабль
преступников.  В  следующее  мгновение  разрезанный  на  две  неравные,  с
оплавленными краями половины корабль рухнул вниз.
     Из динамика послышалось:
     - Вызываем медицинский корабль! Что случилось?
     В  этот  момент  Кальхаун  был   слишком   занят,   чтобы   отвечать.
"Эскулап-20", набирая скорость, уходил все  дальше  в  сторону  от  курса,
которым следовал другой корабль.  Вокруг  сновали  выпущенные  им  ракеты,
пронизывая все пространство. Кальхауну нужно было как можно скорее  увести
свой корабль подальше от них.
     Только оказавшись на безопасном расстоянии, он ответил на вызов.
     - Здесь был какой-то корабль, - сказал он ровным голосом,  -  который
пытался уничтожить "Эскулап-20". Но с ним, похоже,  что-то  случилось.  Он
развалился надвое и вскоре, наверно, рухнет где-нибудь на  поверхность.  Я
думаю, в живых многих не останется. Мне кажется, на  борту  этого  корабля
был доктор Кело.
     Он слышал взволнованные голоса людей,  разговаривающих  между  собой.
Затем  его  попросили  срочно  сесть  и   принять   благодарность   людей,
выздоравливающих  после  восстановления  их  иммунитета.  Кальхаун  сказал
вежливо:
     - Мой тормаль тоже перенес серьезное заболевание. Это беспрецедентное
явление. Я должен поскорее доставить его в Главное  управление  Медслужбы.
Тем более что здесь моя миссия уже закончена.
     Он занялся определением обратного курса корабля,  не  обращая  больше
внимания на голоса, раздававшиеся из динамика. Он нацелил "Эскулап-20"  на
звезду, вокруг которой  вращалась  та  самая  планета,  где  располагалось
Главное управление Медслужбы, затем нажал кнопку, и корабль снова вошел  в
сжатое пространство, как бы пробивая в обычном пространстве дыру,  вползая
туда и втягивая ее за  собой.  Со  скоростью,  во  много  раз  превышающей
скорость света, он мчался в микрокосмосе.
     Кальхаун сказал довольно суровым голосом:
     - Три недели мирной и спокойной жизни в подпространстве,  Мургатройд,
принесут тебе гораздо больше пользы, чем посадка на  Крайдер-2,  где  тебя
закармливали бы сладостями и кофе. Это я говорю тебе как твой врач!
     "Чи, - сказал Мургатройд без особого энтузиазма. - Чи-чи-чи!"
     Медицинский корабль продолжал свой путь.




                  ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЛЕНТОЧКА НА НЕБОСКЛОНЕ


                                    1

                     Ошибка -  это  отрицание  реальной  действительности.
                Ошибки -  всего  лишь  сбой  в  четкой  работе  разума.  В
                экстремальной ситуации мы, возможно, совершаем ошибку  при
                необходимости действовать раздумывая. Нет  времени,  чтобы
                выбрать  оптимальное   решение,   необходимо   действовать
                немедленно. Однако большинство ошибок мы  совершаем  вовсе
                не под нажимом  внешних  обстоятельств.  Мы  безоговорочно
                принимаем первое пришедшее на  ум  решение  или  стараемся
                избежать труда подумать, какое решение следует принять,  а
                может быть, из-за нежелания думать о необходимости сделать
                что-либо  немедля  в  то  время,  когда  существует  масса
                приятных вещей, о которых стоит поразмышлять.
                                        Фицджеральд. Практическое мышление

     Случилось так, что кто-то набрал  неправильную  команду  на  бортовом
компьютере. Это был как раз тот случай, когда  ошибка  непростительна,  но
как в  повседневной  жизни  нельзя  обойтись  без  молотка  при  забивании
гвоздей, так и  человеческая  ошибка  вполне  возможна  при  обращении  со
сложной техникой.
     Люди совершают  ошибки  по  недоразумению,  походя,  и  вовсе  не  из
корыстных побуждений и не из вредности, и даже не  в  силу  предначертаний
свыше, поэтому...
     Кальхаун услышал знакомое предупреждение: "Выход  из  подпространства
через пять секунд после звукового  сигнала",  затем  послышалось  знакомое
тиканье  отсчета  секунд.  Кальхаун  зевнул  и  отложил  в  сторону  книгу
"Практическое мышление". Он учился. В его профессии учеба была  совершенно
необходима. Кроме того, доскональное изучение  какой-либо  книги  помогало
коротать время, путешествуя в подпространстве.  Он  подошел  к  приборному
блоку, занял свое кресло и пристегнул ремни.  Тормаль  Мургатройд  высунул
нос из-под пушистого хвоста и сошел со своей подушки, где он дремал,  тоже
коротая время перелетов в подпространстве. Он  мягко  прошлепал  к  креслу
Кальхауна и устроился под ним. Там  были  специальные  приспособления  для
четырех черных лапок и гибкого пушистого хвоста.
     "Чи", - завел было разговор Мургатройд своим высоким сопрано.
     - Совершенно  с  тобой  согласен,  -  серьезно  ответил  Кальхаун  и,
переиначивая цитату, произнес: - Не в каменных стенах суть тюрьмы,  и  наш
корабль для нас совсем не клетка!.. Но  было  бы  неплохо  прогуляться  на
свежем воздухе, так, для разнообразия.
     Тиканье в динамике продолжалось, но вот наконец послышался звук гонга
и начался отсчет: пять... четыре... три... два... один!
     Звездолет вышел из подпространства.
     Кальхаун  поморщился  и  сглотнул.  Невозможно  привыкнуть  к   этому
ощущению при входе и выходе из подпространства.  Резкое  головокружение  и
подступающая к горлу тошнота - не самые лучшие ощущения,  и  неважно,  как
часто их приходится испытывать: выработать какую-либо привычную реакцию не
удается - всегда  на  мгновение  замирает  сердце,  и  невольно  возникает
необъяснимое чувство паники.
     Пока Кальхаун приходил в себя,  включились  экраны  внешнего  обзора.
Экраны продемонстрировали привычную картину глубокого космоса, окружавшего
корабль Медслужбы. Да, обычный  космос,  совсем  не  та  пустота,  которая
окружает звездолет  во  время  путешествия  в  коконе  подпространства.  И
все-таки  это  космическое  окружение   показалось   Кальхауну   несколько
странным: он готовился увидеть совсем не то.
     Корабль  окружали  звезды  разнообразных  размеров   и   окраски,   в
зависимости от их удаленности от корабля. Но каждая  из  них  представляла
собой всего лишь сияющую точку.
     Картина была совсем иной, отличной от той,  которую  Кальхаун  должен
был увидеть после прыжка через световые годы.
     Прошли те времена, когда космические корабли  останавливались,  чтобы
полюбоваться великолепием Вселенной, потому что расстояния  стали  слишком
велики. Эти расстояния вызывали у  людей  чувство  безмерного  одиночества
среди звезд.
     Все космолеты входили в подпространство как можно ближе к планете,  с
которой  стартовали,  и  после  суперпрыжка  "выныривали"  поближе  к  той
планете, которая была их пунктом назначения. Экипажи совсем не  стремились
к тому, чтобы лицезреть звездные картины в полном объеме. Оказывается, для
людей очень вредно смотреть на звезды, если  вокруг  одни  только  звезды.
Подобная практика рассматривания звезд будила в людях чувство собственного
ничтожества  перед  этой  непостижимой  звездной  бесконечностью,  и  было
известно немало случаев,  когда  люди  теряли  рассудок,  пережив  чувство
затерянности в пространстве.
     Кальхаун прищурившись наблюдал за звездным пространством. Он понимал,
что произошла ошибка, возможно, ошибка в программе компьютера. Ему не было
страшно. Пока. Он поискал глазами "знакомые" звезды.
     Где-то поблизости должны находиться пламенеющее солнце  и  полумесяцы
или полудиски разной яркости, а также закутанные  многослойной  атмосферой
планеты, плавающие неподалеку от звезды-солнца.
     Солнцем должна быть звезда Мерида, а Кальхауну  предстояло  по  плану
осуществить самую обычную посадку на планету Мерида-2 и провести  рутинную
профилактическую  инспекцию  состояния   здоровья   населения,   а   затем
отправиться в Главное управление Межзвездной медицинской службы с отчетом,
в котором он ничего важного, наверно, и не сообщил бы.  Но  теперь  уж  он
точно не сможет всего этого сделать, поскольку  "вынырнул"  в  совершенной
пустоте, и это его отнюдь не радовало.
     Мургатройд вспрыгнул на ручку кресла и  важно  уставился  на  экраны.
Кальхаун хмурился и качал готовой.  Мургатройд  с  удовольствием  и  очень
изящно повторил движение Кальхауна, ведь тормали так  прекрасно  имитируют
манеры и поведение  людей.  Все,  что  он  увидел  на  экранах,  было  ему
непонятно, да и не имело для него никакого значения, но  он  почувствовал,
что должен что-нибудь сказать на этот счет.
     "Чи", - произнес он.
     - Несомненно,  -  согласился  Кальхаун.  -  Очень  мудрое  замечание,
Мургатройд. Хотя я  могу  лишь  констатировать  неудовольствие  по  поводу
сложившейся ситуации и возможных последствий. Нам подстроили пакость.
     Мургатройду нравилось думать, что он  участвует  в  разговоре,  и  он
добросовестно ответил: "Чи-чи! Чи-чи-чи!"
     - Разумеется, - опять согласился с ним Кальхаун. - Но мы вляпались  в
неприятную заварушку. Прыгай вниз, а я попробую поискать выход.
     Разочарованный  Мургатройд  спрыгнул  на  пол.  Горящими  глазами  он
смотрел, как Кальхаун без всякого удовольствия  отправился  в  отсек,  где
хранилась аппаратура как раз для таких непредвиденных  случаев,  и  принес
какой-то прибор, с помощью которого можно было попытаться найти  выход  из
этой опасной ситуации. Если окажется, что все не так плохо и ошибку  можно
исправить, то ему это удастся без труда, но  если  ситуация  вышла  из-под
контроля, результат может оказаться фатальным.
     Среднее удаление звезд друг  от  друга  в  пределах  одной  галактики
примерно пять или шесть световых лет. Среднее  расстояние  между  звездами
типа солнца гораздо больше, а за очень малым исключением обитаемые планеты
являются спутниками как  раз  таких  звезд.  Продолжая  свои  рассуждения,
Кальхаун пришел к выводу, что среди  пригодных  для  жизни  планет  только
ничтожно малая часть была  уже  колонизована,  и  если  корабль  провел  в
подпространстве два или более месяца, пилоту очень трудно определить,  где
он находится, взглянув лишь на звезды в иллюминаторе. Мало того,  даже  по
звездным картам вряд ли кто сможет определить,  где  он  находится,  если,
конечно, не иметь какой-нибудь галактики, звезды или планеты, относительно
которой  можно  сориентироваться.  В  подобных  случаях   звездные   карты
бесполезны.
     Ошибка  компьютера  в  данном  случае  могла  быть  исправимой.  Если
звездолет Медслужбы вышел  из  подпространства  в  пределах  восьми-десяти
световых  лет,   Кальхауну,   возможно,   удастся   определить   ближайшую
звезду-солнце  с  помощью  построения  параллакса.   Он   мог   определить
относительно точно и  большее  расстояние.  Ну  что  же,  оставалось  лишь
надеяться, что ошибка в программе не оказалась очень серьезной.
     Он принес панорамную камеру с шестьюлинзовой турелью, чтобы  получить
изображение с шести внешних  экранов  одновременно,  и  тщательно  вставил
пластину. Через несколько секунд перед ним лежало изображение всех звезд и
небесных  тел  третьей  величины  в   их   соответствующем   цвете   и   с
соответствующим указанием их яркости.
     Кальхаун отложил отснятую пластинку, предупредил  Мургатройда  о  еще
одном скачке через пространство и нажал кнопку. И снова  они  оба  ощутили
головокружение, приступ тошноты и неудержимый всплеск  страха.  Мургатройд
пытался протестовать, но Кальхаун удерживал кнопку ровно пять минут.
     Когда Кальхаун отпустил кнопку,  последовали  все  те  же  неприятные
ощущения и, как всегда, одновременно.
     Отдышавшись после прыжка в пространстве, Кальхаун продолжал съемки  и
скорректировал курс звездолета, развернув его на девяносто градусов, затем
снова начал прыжок  в  пространстве.  Опять  их  обоих  захлестнула  волна
страха, близкого к панике, головокружение и приступ тошноты.
     Мургатройд прикрыл пушистыми лапками свой кругленький животик,  всеми
силами стараясь подавить тошноту, и  тоненьким  жалобным  голосом  выразил
страдание и протест: "Чи-чи!"
     - Я полностью с тобой согласен, - заверил его Кальхаун, - мне тоже не
нравятся эти скачки, но мне  хотелось  бы  знать,  где  мы,  если  мы  еще
существуем где-нибудь...