о
продрог. Жидкость была очень холодной.
     Потом сверху  ударил  мощный  поток  воздуха,  с  ревом,  подобным реву
урагана. Мне пришлось  напрячься всем  телом, чтобы устоять на ногах. Одежда
облепила тело. Поток  воздуха усилился, я с трудом удерживал сумки  в руках.
Потом ветер  на мгновение прекратился, и  второй поток воздуха хлынул снизу,
из пола. Я немного растерялся, но  это  продолжалось всего несколько секунд.
Потом зашипели вакуумные  насосы,  и  давление в камере резко упало.  У меня
заболело в ушах, как при спуске самолета. Потом стало тихо.
     Инженер сказал:
     -- Все, можешь выходить.
     Я  открыл  глаза.  Жидкость,  которой меня  облили, испарилась,  одежда
высохла. Дверь впереди меня с шипением открылась. Я вышел из камеры. Инженер
оценивающе осмотрел меня.
     -- Нормально себя чувствуешь?
     -- Вроде бы да.
     -- Нигде не чешется?
     -- Нет...
     --  Хорошо. Тут у  некоторых обнаружилась  аллергия  на раствор. Но это
обязательная процедура, для чистоты.
     Я  кивнул.  Очевидно,  такая  обработка  удаляла  пыль  и  всевозможные
загрязнения.  Жидкость,  которой  меня   поливали,  была   очень  летучей  и
испарялась  при комнатной температуре --  она смыла все микрочастицы с моего
тела  и одежды. А потоки воздуха  и  вакуумная обработка  довершили очистку.
Процедура отделила от тела и сдула все налипшие частицы.
     --  Я -- Винс Рейнолдс, -- представился  инженер, но руки мне не подал.
-- Зови меня Винс. А ты -- Джек?
     Я ответил, что да.
     --  Отлично,  Джек. Тебя уже  ждут,  так  что  давай  поскорее  начнем.
Приходится  принимать  меры  предосторожности, потому  что у нас  тут мощные
магнитные поля --  больше  тридцати  трех  тесла, так что...  --  Он  достал
картонную коробку. -- Часы лучше оставить здесь.
     Я снял часы и положил в коробку.
     -- И ремень.
     Я вытащил брючный ремень и тоже положил в коробку.
     -- Какие-нибудь украшения? Браслеты? Цепочки? Сережки? Значки и медали?
     -- Ничего такого у меня нет.
     --  А как насчет  металла в твоем теле?  Старые  раны,  пули, шрапнель?
Нету? Какие-нибудь  скобы на переломанных костях, накладки  на  коленные или
бедренные  суставы?  Нет?   Искусственные  клапаны,  искусственные  суставы,
сосудистые насосы или импланты?
     Я сказал, что ничего из перечисленного у меня нет.
     -- Ну, ты еще молодой,  --  сказал он. -- Теперь поглядим, что у тебя в
сумке.
     Он попросил меня вынуть и  разложить  на  столе все содержимое дорожной
сумки,   чтобы  все   это  просмотреть.  У  меня   было  там  немало   всего
металлического: еще один ремень с металлической пряжкой, щипчики для ногтей,
банка  крема  для бритья, бритва и запасные лезвия, карманный  ножик,  синие
джинсы с металлическими заклепками...
     Техник забрал ремень и ножик, все остальное не тронул.
     --  Можешь складывать обратно. Только  уговор -- сумку оставишь в жилом
комплексе,  а  дальше  не  понесешь.  Идет?  Там  на  выходе  есть дверь,  и
включается  сигнал  тревоги,  если  пытаешься пронести через нее  что-нибудь
металлическое. Только сделай мне одолжение, не  включай  этот сигнал, ладно?
Потому что тогда в целях  безопасности все магниты отключаются,  а  чтобы их
обратно включить, уходит  минуты  две,  не меньше.  Техники сходят  с ума от
этого, особенно  если у  них  как  раз идет процесс. Вся работа -- насмарку,
понимаешь?
     Я сказал, что постараюсь не забыть.
     -- Остальные твои вещи будут вот здесь, -- Винс  Рейнолдс кивком указал
на стену позади меня. Там было десятка полтора небольших сейфов, каждый -- с
электронно-цифровым замком. -- Введешь  код и закроешь все сам, -- сказал он
и отвернулся, чтобы не видеть, как я набираю код.
     -- А часы мне не понадобятся?
     Он покачал головой.
     -- Часы мы тебе выдадим.
     -- А как быть с ремнем?
     -- Ремень тоже выдадим.
     -- А ноутбук? -- спросил я.
     --  Ноутбук тоже  положи в  сейф. Если не  хочешь, чтобы магнитное поле
испортило тебе жесткий диск.
     Я  поставил сумку с  ноутбуком в  сейф, вместе с  остальными  вещами, и
закрыл  дверцу. Чувствовал я  себя  странно -- как будто меня раздели  перед
тем, как впустить в тюрьму.
     -- А шнурки вы у меня не заберете? -- спросил я, пытаясь пошутить.
     -- Нет. Шнурки оставь себе. Чтобы  было на  чем повеситься, если  вдруг
захочется.
     -- Почему это мне вдруг захочется повеситься?
     -- Да кто тебя знает, -- Винс пожал плечами. -- Только знаешь,  все эти
парни, которые тут  работают... Я  тебе скажу --  они  все сумасшедшие.  Они
делают  эти хреновы маленькие штучки,  которых  даже не видно,  перемешивают
молекулы с  дерьмом, разрезают их  и склеивают вместе. Работа жутко мелкая и
напряженная  --  вот они и сходят с ума.  Все до единого  с  ума  посходили.
Полные психи. Иди сюда.
     Мы прошли еще через одну пару стеклянных дверей. На этот раз меня ничем
не поливали.
     Мы оказались  внутри  энергоблока.  Под  голубыми галогеновыми  лампами
стояли громадные металлические  трубы  десяти футов  в высоту, с  массивными
керамическими изоляторами толщиной  с ногу  взрослого человека.  Все гудело.
Пол  ощутимо  вибрировал.  Повсюду висели  таблички  с  красными  молниями и
надписями: "Внимание! Высокое напряжение!".
     -- У вас тут приличные мощности... -- сказал я.
     -- Энергии хватило бы на небольшой город, -- согласился Винс. Он указал
на табличку.  -- Относись к этим штукам  серьезно.  У нас тут  недавно  были
проблемы, пожароопасная ситуация.
     -- Да?
     --  Ага.  Крысы устроили  тут  гнездо.  И  постоянно  поджаривались  на
проводах. В буквальном смысле. Ненавижу вонь горелой крысиной шерсти. А ты?
     -- Никогда не нюхал.
     -- Воняет жутко -- ты даже представить не можешь.
     -- Да-а... А как крысы пробрались внутрь здания? -- спросил я.
     -- Через канализационные трубы.
     Наверное, на лице у меня отразилось удивление, поэтому Винс пояснил:
     -- Ты что, не знал? Крысы постоянно такое вытворяют, им надо всего лишь
немного проплыть, чтобы забраться внутрь.  Конечно, если такое случится, как
раз когда ты сидишь на толчке, сюрприз будет не  из приятных, -- он  коротко
хохотнул. -- Проблема в  том, что  подрядчик,  который строил здание,  зарыл
канализационные отстойники  недостаточно глубоко. В  общем, не  важно  из-за
чего, но крысы сюда пролезают. У нас уже было несколько случаев за то время,
пока я здесь работаю.
     -- Правда? А что за случаи?
     Он пожал плечами и сказал:
     --  Они хотели  сделать  этот  комплекс  совершенным.  Из-за того,  что
работают с такими малюсенькими  штучками. Но в  этом  мире нет совершенства,
Джек. И не было никогда, и не будет.
     Я снова спросил:
     -- Так что это были за случаи?
     Тем временем мы подошли к дальней двери, с кодовым замком. Винс  быстро
набрал код. Замок щелкнул, и дверь открылась.
     -- На всех дверях код одинаковый -- ноль шесть, ноль четыре, ноль два.
     Винс толкнул дверь, и мы вошли в крытый переход, соединяющий энергоблок
с  другими  зданиями  комплекса.  Здесь  было  довольно  жарко, несмотря  на
работавшие кондиционеры.
     -- Чертов подрядчик,  -- сказал Винс. --  Никак не может довести до ума
кондиционеры. Мы уже пять раз вызывали их, чтобы все  сделали как надо, но в
этом переходе все равно постоянно жарко.
     В  конце коридора  была еще одна  дверь, и  Винс предложил  мне  самому
ввести код. Я набрал нужные цифры, дверь щелкнула и открылась.
     Дальше была еще одна шлюзовая камера -- перегородка из толстого стекла,
и через несколько футов -- еще  одна перегородка. А за второй перегородкой я
увидел  Рики Морса  в  джинсах  и  футболке.  Рики  явно обрадовался  --  он
улыбнулся и помахал мне рукой.
     На футболке у него была надпись: "Подчиняйтесь мне, я -- корень".
     Это  такая программерская  шутка.  В  операционной  системе UNIX  слово
"корень" означает "главный".

     Рики передал по интеркому:
     -- Винс, дальше я сам всем займусь.
     Винс пожал плечами.
     -- Без проблем.
     -- Ты уже исправил настройки положительного давления?
     -- Час назад. А что?
     -- Похоже, в главной лаборатории что-то не сработало.
     -- Сейчас  опять проверю,  --  сказал Винс. --  Наверное, опять  где-то
утечка. -- Он хлопнул меня по спине и  показал большим пальцем на  помещение
впереди: -- Ну, удачи тебе там.
     А потом повернулся и ушел туда, откуда мы пришли.
     -- Страшно рад тебя видеть, -- заявил Рики. -- Ты уже знаешь код, чтобы
войти?
     Я  ответил,  что знаю. Рики  кивнул на  панель замка. Я  набрал  цифры.
Стеклянная стенка отъехала в сторону. Я  вошел в узкое пространство, шириной
не больше четырех футов, с металлическими  решетками со всех четырех сторон.
Стеклянная стена позади меня закрылась.
     Из  пола  ударил  резкий поток воздуха.  Мои  брюки  надулись,  рубашка
затрепыхалась на теле. Почти сразу же включились вентиляторы в обеих стенках
камеры, а потом  подуло  и  с  потолка. Поток  воздуха  трепал мои  волосы и
ощутимо   давил  на  плечи.  Потом  заработал  вакуумный  насос.  Стеклянная
перегородка впереди меня  скользнула в сторону. Я пригладил волосы и  шагнул
вперед.
     -- Извини за чистку, -- сказал Рики  и крепко пожал  мне руку. -- Но по
крайней мере нам не приходится ходить в скафандрах.
     Я заметил,  что  он выглядит здоровым  и  сильным. На  руках  отчетливо
выделялась рельефная мускулатура. Я сказал:
     -- Прекрасно выглядишь, Рики. Качаешься?
     -- Вообще-то, знаешь, нет.
     -- Красивый рельеф, -- добавил я и пощупал его бицепс.
     Рики улыбнулся.
     -- Просто здесь напряженная работа. Винс тебя напугал?
     -- Да нет...
     --  Он немного  странный,  этот  Винс, --  продолжал Рики. --  Вырос  в
пустыне,  вместе с матерью. Она умерла,  когда ему было пять лет. Когда ее в
конце  концов нашли, от тела уже мало что осталось. Бедный ребенок просто не
знал,  что делать. Наверное, после такого  любой был бы со  странностями, --
Рики пожал плечами. -- Но я рад, что ты здесь. Я боялся, что ты не приедешь.
     Теперь  я заметил,  что,  несмотря на очень  здоровый вид, Рики казался
каким-то  нервным,  немного перевозбужденным. Он  быстро пошел  по коридору,
ведя меня за собой.
     -- Как там Джулия?
     -- Сломала руку и  сильно  ударилась головой.  Она в  больнице, за  ней
наблюдают. Но говорят, что с ней все будет в порядке.
     -- Вот и хорошо. Да, хорошо...  -- он быстро кивнул,  продолжая идти по
коридору. -- А кто присматривает за детьми?
     Я рассказал, что у нас гостит моя сестра.
     --  Значит,  ты можешь остаться  здесь  на какое-то время? На несколько
дней?
     Я сказал:
     -- Да, наверное. Если не справлюсь раньше.
     Обычно  программисты-консультанты   не  задерживались  на  производстве
надолго. Как правило, хватало одного дня, может -- двух. Не больше.
     Рики оглянулся на меня через плечо.
     -- А Джулия... э-э... объясняла тебе, что это за место?
     -- Признаться, нет.
     -- Но ты же знаешь, что она много времени проводила здесь, на фабрике?
     Я сказал:
     -- Да, конечно.
     -- Последние несколько недель ее каждый  день привозили на вертолете. А
пару раз она даже оставалась на ночь.
     -- Я не знал, что она так интересуется производством.
     Рики как будто ненадолго замешкался, потом сказал:
     --  Понимаешь,  Джек,  это  совершенно новый процесс... -- он  нахмурил
брови. -- Она в самом деле ничего тебе не рассказывала?
     -- Нет. Ничего. А что?
     Рики не ответил.

     Он открыл очередную дверь и жестом пригласил меня войти.
     -- Это наш жилой модуль. Здесь мы все спим и едим.
     После коридора воздух здесь показался  прохладным. Стены  были отделаны
таким же  гладким материалом, типа "формики". Я  услышал  низкий, монотонный
гул кондиционеров.
     В  коридор выходило несколько дверей. На одной из них я обнаружил  свое
имя, написанное маркером на полоске бумаги. Рики открыл дверь.
     -- Твои апартаменты, Джек.
     Комната была  обставлена  очень  скромно, как монашеская  келья.  Узкая
кровать, маленький столик, на котором едва помещались монитор  и  клавиатура
компьютера. Над  кроватью -- полка  для  книг  и  одежды.  Вся  мебель  была
отделана чрезвычайно  гладким белым  пластиком. Во  всей комнате  не было ни
одной щели или углубления, в которых могла бы скопиться пыль или грязь. Окна
в комнате тоже не было, только жидкокристаллический  экран на одной из стен,
демонстрирующий вид на пустыню.
     На  кровати лежали  пластмассовые часы и поясной ремень  с  пластиковой
пряжкой. Я надел и то, и другое.
     Рики сказал:
     -- Бросай свои пожитки, и я покажу тебе, где здесь что.
     Шагая все так же быстро, он провел меня в  небольшую общую комнату. Там
стояла кушетка и несколько стульев вокруг кофейного столика. На стене висела
таблица с каким-то расписанием.  Здесь тоже вся мебель была покрыта таким же
глянцевитым белым пластиком.
     -- Справа --  кухня  и  комната отдыха, там телевизор,  видеоигры и все
такое.
     Мы  вошли  на  маленькую кухню.  Здесь были  два  человека,  мужчина  и
женщина. Они стоя ели сэндвичи.
     -- Думаю, вы знакомы, -- сказал Рики улыбаясь.
     Я   действительно  знал  обоих.   Они  работали   в   моей   команде  в
"МедиаТроникс".
     Рози Кастро -- темнокожая, худощавая, всегда отличалась  язвительностью
и экзотичным внешним видом. Сейчас  на  ней были мешковатые шорты с большими
карманами, пышную грудь обтягивала футболка с надписью: "Ты  хочешь!". Очень
независимая,  революционерка   по   натуре,  Рози  училась  в   Гарварде  на
шекспировском отделении -- пока  не решила,  по ее  собственным словам,  что
"Шекспир  отбросил  копыта сотни  лет  назад.  Ничего нового о  нем  уже  не
скажешь. Так какого черта?" Она перевелась  в Массачусетский технологический
институт,  стала  протеже   Роберта   Кима   и   занялась  программированием
естественного языка. И  оказалось,  что это  у  нее  прекрасно получается, А
потом   программы   на   основе   естественного   языка   понадобились   для
распределенной обработки  данных.  Поскольку выяснилось, что люди  оценивают
речь,  которую слышат,  одновременно по нескольким каналам. Человек не ждет,
пока предложение договорят до  конца, а  как  бы предугадывает,  что  должно
прозвучать  дальше.  Подобная  ситуация  возникает   и  при   распределенной
обработке  данных,  когда процесс работы  над  проблемой  идет с  нескольких
позиций одновременно. Я сказал:
     -- Ты по-прежнему носишь эти футболки, Рози...
     В "МедиаТроникс"  у  нас возникали кое-какие проблемы  из-за  ее манеры
одеваться.
     -- Ну. Это держит ребят на взводе, -- Рози пожала плечами.
     -- На  самом  деле мы  не обращаем  на  них  внимания. Они не настолько
хороши, как тебе кажется, -- сказал Дэвид Брукс.  Сам он всегда очень строго
соблюдал принятую форму  одежды, был сверх меры аккуратен  и в свои двадцать
восемь лет почти полностью облысел.
     Рози показала ему язык.
     Дэвид был инженером и,  как  все инженеры, был излишне прямолинеен и не
очень  вежлив. Кроме того, он был полон противоречий. Немыслимо аккуратный в
том, что касалось  внешнего вида на работе  и самой  работы,  по выходным он
катался на горном мотоцикле и часто возвращался домой, по  уши измазанный  в
грязи. Дэвид энергично потряс мне руку.
     -- Очень рад тебя видеть, Джек.
     Я сказал:
     -- Надеюсь, кто-нибудь наконец  объяснит мне, почему  вы  все так  рады
меня видеть?
     Рози сказала:
     -- Ну, это потому, что ты разбираешься в мультиагентных системах лучше,
чем...
     -- Сперва я хотел показать  ему тут все, -- перебил ее Рики. -- А потом
уже мы поговорим.
     -- Почему? -- спросила Рози. -- Ты хочешь преподнести ему сюрприз?
     -- К чему эти чертовы сюрпризы? -- поинтересовался Дэвид.
     --  Нет, ничего такого, -- сказал Рики, глядя на них со значением. -- Я
просто  хочу, чтобы Джек сперва получил кое-какое представление о фабрике. Я
хочу пройтись с ним по комплексу.
     Дэвид посмотрел на часы.
     -- Ну и сколько  времени, по-твоему, это займет? Потому что я думаю, мы
получили...
     -- Я сказал --  дайте мне показать  ему фабрику, бога ради! -- прорычал
Рики. Я удивился. Я  никогда прежде не  видел, чтобы он так выходил из себя.
Однако Рики явно сильно разозлился.
     -- Да ладно, ладно тебе, Рики.
     -- Ну что ты... Ты же у нас главный, Рики.
     -- Да,  я -- главный, -- заявил Рики, явно все еще злой.  -- И, кстати,
перерыв у  вас закончился  еще  десять  минут назад. Так что возвращайтесь к
работе. -- Он посмотрел на соседнюю игровую комнату. -- А где остальные?
     -- Налаживают сенсоры по периметру.
     -- Вы хотите сказать -- они снаружи?!
     --  Нет,  нет.  Они  в  аппаратной.  Бобби думает,  эти  сенсоры просто
неправильно откалиброваны.
     -- Хорошо. Кто-нибудь известил об этом Винса?
     -- Нет. Это же касается программ -- Бобби сам разберется.
     И тут запищал  мой сотовый. Я  удивился и  вытащил телефон из  кармана.
Повернувшись к остальным, я спросил:
     -- Здесь работают сотовые?
     -- Да, -- сказал Рики. -- Здесь есть сеть.
     И он вернулся к спору с Рози и Дэвидом.

     Я вышел в коридор и просмотрел сообщения. Сообщение  было  только одно,
из больницы, о Джулии. "Насколько нам известно, вы -- супруг  миссис Форман.
Пожалуйста, перезвоните нам, как только сможете..." Дальше был номер доктора
Рана. Я сразу же позвонил по этому номеру.
     На коммутаторе подняли трубку:
     -- Отделение интенсивной терапии.
     Я  попросил  позвать  доктора  Рана  и подождал,  пока  он  подойдет  к
телефону. Я сказал доктору:
     -- Это Джек Форман, муж Джулии Форман.
     -- Да-да, мистер Форман, -- приятный, мелодичный голос. -- Спасибо, что
вы перезвонили.  Я  так понимаю, это вы  сопровождали вашу жену в  госпиталь
вчера  ночью.  Да? Тогда  вы  наверняка  знаете,  насколько  серьезны у  нее
повреждения, вернее, я бы сказал, потенциальные повреждения. Мы считаем, что
ей  необходимо пройти полное  обследование  и  лечение  по  поводу  перелома
тазовых костей и внутричерепной гематомы...
     -- Да, --  сказал  я.  --  Мне говорили  об этом  вчера ночью. Какие-то
проблемы?
     -- Вообще-то да. Ваша жена отказывается от лечения.
     -- Как это?
     --  Вчера  ночью  она  позволила  нам сделать  рентгеновский  снимок  и
зафиксировать перелом  руки.  Мы  объяснили  ей,  что  рентгеновские  снимки
недостаточно информативны и что очень важно сделать еще и магниторезонансное
исследование, но она от него отказалась.
     Я спросил:
     -- Почему?
     -- Она утверждает, что не нуждается в обследовании.
     -- Конечно, нуждается, -- сказал я.
     -- Да, нуждается, мистер Формен, -- подтвердил Рана. -- Мне не хотелось
бы вас  тревожить, но при переломах таза  возможны массивные кровотечения  в
брюшную полость, от  которых человек может даже умереть. Это может произойти
очень скоро, и...
     -- Чего вы хотите от меня?
     -- Мы хотели бы, чтобы вы поговорили с женой.
     -- Конечно. Передайте ей трубку.
     -- К сожалению, прямо сейчас ей  делают  еще один рентгеновский снимок.
На  какой номер можно вам перезвонить?  На номер вашего сотового?  Хорошо. И
еще одно, мистер  Форман. Мы не можем выяснить психиатрический анамнез вашей
жены...
     -- Почему?
     ~ Она  отказывается об этом говорить Не отвечает ни на какие вопросы  о
наркотиках,  стимуляторах, расстройствах поведения. . Не  могли бы вы внести
ясность в этот вопрос?
     -- Я попытаюсь...
     --  Не  хочу  вас  пугать,  но  у  вашей жены,  скажем  так,  несколько
неустойчивое   психическое   состояние.   Временами   она  как   будто  даже
галлюцинирует.
     -- В последнее время у нее были сильные стрессы на работе, -- сказал я.
     --  Да,  несомненно, это имеет  прямое  отношение  к ее  состоянию,  --
подтверд