не
до шуток. Бог с ними, со звездочками, все равно мундир Арчи надевал дважды
в жизни, но вот девочки - это совсем другое дело, девочками он пользовался
гораздо чаще, а эти нежные и трепетные создания почему-то не любят парней,
гуляющих в старших лейтенантах после двадцати пяти.
  Превращение: две с половиной секунды.
  И треть секунды - прыжок.
  Но одноглазый пришелец успел раньше.
  - Тубо, - негромко и строго скомандовал он. - Фу! И старлей Доженко, весь
в поту, обрушился на козетку, постанывая от ломящей боли в затылке. Боль,
непременная спутница неполного превращения, была невыносима, и слава богу,
что хотя бы не задержалась, как бывало обычно, а исчезла быстро, минуты
через полторы после приступа.
  - Тяжко, Арчибальд? - участливо осведомился одноглазый здоровяк, с которым
уже не хотелось шутить.
  Тяжко? Не то слово! Арчи было плохо, муторно, тошно, омерзительно и - в
придачу к перечисленному букету - невыносимо стыдно. Такой прокол! Не
различить коллегу, общаясь почти полчаса... это, знаете ли, простительно
первокурснику спецшколы, да и то не позже первой сессии.
  Стыдоба мохнатая! Как можно было не учуять? Куда, к свиньям соба...
кошачьим, черт возьми!.. подевался хваленный наставниками нюх Арчибальда
Доженко?! Ответа не было. Была только сверлящая боль и мучительное желание
горько заплакать - вот и все. Если бы он был не парнем из Конторы, а
штатским, имеющим право на слабость, то, наверное, подумал бы: "Нет, так
жить невозможно! Нужно застрелиться!"
Старшему лейтенанту мучительно хотелось провалиться под землю, и на как
можно подольше, можно даже навсегда, лишь бы этот дядька забыл об имевшем
место позорище.
  Арчи попытался скрипнуть зубами.
  Как же, такой забудет...
  Нельзя не признать: одноглазый исполнил акцию филигранно. Отвлек
болтовней, изящно спровоцировал и мастерски купировал приступ. Высший
класс работы, до которого ему, Арчибальду Доженко, еще расти и расти.
  - Пи-ить, - попросил Арчи.
  - Пей, малыш, пей, - сурово и ласково прогудело над головой, и краешек
бокала коснулся губ. Апельсиновый сок, отрада души всякого истинного
вервольфа!
  - Спа. Си. Бо.
  - Не за что, дружок. - Одноглазый, все еще окутанный дымкой болезненного
тумана, покачал головой: - Кто ж это с тобой сотворил-то?
  Ответа не последовало.
  Величайшей, заветнейшей мечтой офицера Доженко было лично встретиться хоть
с кем-нибудь из авторов проекта "Вервольф", отдаленным следствием коего
явился он, Арчи, старший лейтенант и по совместительству единственный
оборотень Галактической Федерации. Вернее сказать, единственный
полноценный оборотень; прочие продукты проекта (с некоторыми Арчибальд был
знаком и даже дружен) отличались от обычных Homo лишь тем, что испытывали
подчас сильнейшие позывы полаять на рабочем месте или оное место пометить.
С самим Арчи такого, слава богу, не случалось, хотя лет до пяти и он,
шаловливый, как всякое дитя, любил присесть в песочнице и почесать за ухом
ножкой, обутой в кожаную сандалетку.
  Временами он готов был бросить все, заняться физикой, изобрести машину
времени, вернуться в прошлый век, пропахший смрадом пылающих космолетов,
разыскать там ненавистных вивисекторов - и крепко, обстоятельно
побеседовать с ними. Увы! Особых талантов в области естественных наук за
Арчи не числилось, а Контора необычные способности офицера Доженко весьма
одобряла и даже пыталась культивировать.
  В сущности, глядя на себя со стороны, Арчибальд Доженко, как правило,
испытывал чувство глубокого удовлетворения. Но мерзавку-наследственность
не обманешь. Продажная девка генетика, выдуманная давным-давно помершим
реакционным австрийским попом, брала свое, и подчас, особенно в лунные
ночи, незаметное обычным людям, откуда-то из тьмы подкатывало нечто,
вызывающее непреодолимую потребность повыть.
  И тогда он, дипломированный юрист, остепененный политолог и полиглот,
краса Конторы при медалях далеко не за один лишь экстерьер, тихо ненавидя
себя, как последняя легавая, выл, запершись в клозете.
  - Ну что, побеседуем? - Кажется, седой взглянул на часы. - У нас очень
мало времени, господин Мбвамба.
  - Не нужно, - Доженко уже мог говорить твердо. - Какой я, на фиг,
Мбвамба...
  - Вот и прекрасно!
  Арчи ощутил быстрое прикосновение пальцев, похожих на рельсовые свайки. В
ладони осталось нечто маленькое и круглое, напоминающее на ощупь древнюю
металлическую монетку.
  - Дело сделано! - сказал одноглазый. Маленький, теплый диск лежал в
кулаке, и можно было ставить сто к одному, что он не лиловый и даже не
фиолетовый, а черный-пречерный, нежно искрящийся изнутри. Контора
дотянулась-таки до своего хоть и непослушного, но при том и незаменимого
сотрудника, как ни путал он следы, и полноценный отпуск в этом году опять
останется мечтой идиота.
  Сейчас, вот в этот самый момент, в татуангийском офисе Конторы на экране
высветился личный символ сотрудника Доженко А. О., вызываемого по
категории "экстра". Сообщение пошло в Центр, а через двое суток, попрыгав
от станции к станции, ляжет на стол к одному из заместителей Шефа.
  Восхитительная игра в межпланетные прятки закончилась.
  - Служу Федерации! - уставным, каркающе-металлическим голосом отрапортовал
Арчи, отталкиваясь от подлокотника козетки и вытягивая руки по швам. -
Разрешите привести себя в порядок?
  - Валяйте, Арчибальд Олегович, - отозвался седой. - Только недолго, прошу
вас. У нас есть минут двадцать, а нужно еще и поговорить... - Крепко
затянувшись, он пыхнул в потолок. - И, кстати, позвольте представиться:
Болгарин. Фамилия такая. - Вторая затяжка. Цепкий взгляд из-под кустистых
бровей. - Но можно звать просто Сергеем Борисовичем. Прошу ознакомиться.
  Кожаное портмоне, украшенное, как и зажигалка, скрещенными шпагами, а в
следующий миг под старшим лейтенантом Доженко подломились ноги, и лишь
безукоризненная выучка помогла не рухнуть на задницу. Курьер Центра
оказался гражданским. Этого не могло быть. Просто потому, что не могло.
Конечно, Контора изредка привлекает штатских к сотрудничеству. Но любого
шпака, знающего Песье Слово, инструкция предписывала убирать на месте, не
принимая во внимание никакие смягчающие обстоятельства...
  Прыгать на одноглазого с голыми руками Арчибальду не хотелось.
  Свято чтя инструкции, он был все-таки оборотнем, а не дебилом. Вот почему,
хоть и владея в совершенстве приемами славянского рукопашного боя,
ерваальского дрыгоножества и интергалактического боевого кьям-до, Арчи не
позволил чувству долга заставить себя забыть о том, что пожилой человек,
мирно протянувший ему визитку, способен запросто удавить дюжину таких
медалистов, как старший лейтенант Доженко...
  Пришлось вчитаться.
  Мерцающие строки на синем фоне информировали всякого, имеющего честь
увидеть визитку, что "БОЛГАРИН Сергей Борисович действительно является
членом совета директоров и первым вице-президентом концерна "СМИРНОВ,
СМИРНОФФ и ХУДИС, Лтд". Полномочия удостоверяла радужная и кудрявая
подпись, расшифрованная печатной готикой: "Смирнов Ю. В." несколько ниже
красновато светилось "ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАВСЕГДА. А на развороте буквицами,
гораздо крупнее прочих, бегущая строка сообщала: "Все, что делает
предъявитель сего, совершено на благо Галактики и с моего ведома", и эта
немаловажная информация время от времени перемежалась выплывающим из
золотистых глубин голограммы огненным росчерком:
  "СМИРНОВ Ю. В."
Недоразумение разъяснилось.
  Арчи ухмыльнулся, горделиво и даже чуточку нескромно.
  Он вполне мог быть доволен собой. Он не сделал ни одной ошибки, уходя
из-под контроля коллег в честно положенный ему отпуск. Он оторвался, и
даже Контора, великая и всемогущая, ни за что не вычислила бы
местонахождение адресата повестки самостоятельно...
  А от господ Смирновых хрен скроешься: практически все геноинженеры
Федерации, за исключением, разумеется, работающих на государство, связаны
с ними - тем паче здесь, на Татуанге, принадлежащей концерну полностью,
вместе с атмосферой, недрами и прочими потрохами.
  И чуть позже, ежась под тугими струями контрасткого душа, сдирающего с
кожи клочья недоперевоплощения, Арчи суетливо просчитывал варианты
предстоящей беседы. Отточенная логика хоть и отставного, но все-таки гения
шахмат пришлась в этот момент весьма кстати...
  Есть разные мнения по поводу распределения сил на обжитых человечеством
просторах Галактики.
  Большинство полагает лидером Администрацию Президента.
  Более дотошные не исключают приоритета почти всемогущей, не стесняющейся в
средствах Компании.
  Но и те, и другие единодушно признают: корпорация "ССХ, Лтд" прочно
утвердилась на третьей позиции.
  Взаимоотношения больших пауков в очень большой банке - тайна за семью
печатями. По крайней мере, достоверной информации нет. Стало быть, нельзя
исключать и того, что время от времени расклад меняется.
  Если Контора привлекла к сотрудничеству господина Смирнова, а господин
Смирнов счел целесообразным сотрудничать с Конторой, значит, где-то под
пушистым ковром в очень-очень высоком кабинете заворчали, готовясь к
нешуточной драке, весьма и весьма крупные бульдоги.
  Лично для старшего лейтенанта Доженко события чреваты не просто очередным
заданием. А особым! Со всеми проистекающими последствиями, начиная от
давно, Арчи в этом нисколько не сомневался, заработанных капитанских погон
и кончая вполне заслуженными майорскими вне очереди.
  Почему бы и нет? В конце концов, он давно уже не мальчик; ему уже двадцать
пять, он состоявшийся человек, и, между прочим, беседуя с ним, сам первый
вице-президент корпорации "Смирнов, Смирнофф и Худис, Лтд" господин
Болгарин обращается на "вы", подает апельсиновый сок и позволяет запросто
называть себя Сергеем Борисовичем...
  - Сергей Борисович... - мечтательно прошептал Арчи, крепко, до боли
растираясь мохнатым полотенцем, украшенным вышитой эмблемой отеля - тремя
скрещенными шпагами на фоне золотых букв "ССХ-Тур". - Серрега...
  Но тут же опасливо покосился на дверь. Стыдно признаться: сейчас он в
какой-то мере готов был понять давешнего ушастого урядника.
  А мудрый вице-директор не стал искать окольных тропок.
  - Скажите, Арчибальд Олегович, - сказал он, тактично отводя взгляд от
торопливо одевающегося, распаренного и мокроголового старлея, - как бы вы
отнеслись к идее посотрудничать с нашей корпорацией? Вполне официально, по
договору. Нам нужны квалифицированные консультанты.
  Арчи, разумеется, не расслышал. Но все равно офигел.
  Вопрос не содержал ничего оскорбительного.
  Зачислиться консультантом в один из концернов означало обзавестись подчас
весьма солидным приработком. Это не особо поощрялось, однако же и не
возбранялось - разумеется, при условии аккуратной выплаты налогов.
  Другое дело, что о подобном фарте сотрудникам в чинах ниже генеральского
не полагалось и мечтать...
  - Ну же, - отечески подбодрил Болгарин, - что ж вы молчите? -
Хитро-прехитро подмигнул. - Ага, стесняетесь... Зря, зря. У нас на фирме
предложения дважды не повторяют. Так что, Арчибальд Олегович, внимание -
считаю до трех. Раз...
  - Да! - принял решение Арчи и набычился. - Только учтите: принципами не
торгую! И честью не поступлюсь.
  Несколько секунд господин Болгарин внимательно всматривался в старшего
лейтенанта. Затем удивленно приподнял брови, а когда вновь заговорил, тон
оказался заметно теплее прежнего.
  - Вижу. Верю. Уважаю. - Сергей Борисович протянул было руку, намереваясь
похлопать Арчи по плечу, передумал. - Значит, так и укажем в контракте:
без торговли принципами и с сохранением чести. Принято?
  Арчи прищурился. Если господа из "ССХ" надеются обвести его вокруг пальца,
их ждет разочарование. Он, Арчибальд Доженко, не сявка. И не лопоухий
щенок. Он - магистр юстиции и, если нужно, черт возьми, сумеет постоять за
свои грядущие права прямо сейчас.
  - Рамки принципов и параметры чести определяются вами?
  - Хорошо бы. Но вы же на это не пойдете...
  - Неужели - мною?
  - Не наглейте, дружище.
  - Значит, по соглашению?
  - Естественно, - кивнул вице-президент, уже с оттенком нетерпения во
взгляде. - Подумайте, взвесьте все путем, не торопясь. Учтите мельчайшие
нюансы. И внесем все в приложение. Так сказать, дополнительный
протокольчик к договорчику. По рукам?
  Кобениться дольше было бы непростительной глупостью. Сергей Борисович мог
и передумать.
  - По рукам.
  - Вот и прекрасно.
  Расставив акценты, господин вице-президент заговорил совсем иначе. Говоря
с консультантом, он считал себя вправе на толику фамильярности.
  - Суть дела в следующем, Арчибальд. Через десять минут вы убываете на
космодром. Оттуда - на Землю. Не знаю и знать не хочу, почему ваше
начальство искало вас так настойчиво...
  Быстрая улыбка дала понять, что кое-какой информацией господин Болгарин
все же располагает.
  - Не собираюсь давать конкретных указаний. Но! - Толстый палец, опоясанный
перстнем с рубиновыми шпажками, приподнялся. - Хотелось бы... Вы
понимаете?.. Очень хотелось бы, чтобы там, куда вас направят, вы помнили:
все, что хорошо для "ССХ", в конечном итоге идет на благо человечеству.
Согласны? - Склонив голову к левому плечу, одноглазый великан испытующе
вгляделся в собеседника.
  Кивнуть Арчи не успел. Мелодично звякнули часы, и Сергей Борисович
сделался озабоченным.
  - Что ж, дружище, время не ждет. Держите-ка! Золотистый восьмигранник
перекочевал от вице-президента к новоиспеченному консультанту.
  - В случае целесообразности предъявляйте. Полезная штука. Хотя... -
борцовские плечи слегка шевельнулись, - там, куда вас, возможно, направят,
эта хреновина может и не пригодиться.
  Судя по всему, Сергею Борисовичу с трудом верилось, что где-либо в
пределах освоенной Галактики окажется бесполезным удостоверение сотрудника
"ССХ, Лтд".
  Часы пискнули опять, на сей раз дважды.
  - Пора! Пойдемте, Арчи. Нет, погодите... - Уже у самой двери
вице-президент остановился и досадливо покрутил крупной головой. -
Проклятый склероз. Не отправлять же вас в таком виде!
  Запустив руку в карман, господин Болгарин добыл нечто напоминающее
никелированный портсигар. Разумеется, помеченный скрещенными шпагами.
  - Подойдите-ка. Приподнимите рубашку. Закройте глаза. Вот так, достаточно.
Выше не нужно.
  Прохладный, словно бы пульсирующий изнутри металл коснулся кожи, зябкие
мурашки пробежали по телу, мозг застлало переливчатой пеленой, а в ушах
завибрировал тонюсенький звон, похожий на комариную перекличку.
  На какое-то время Арчи не стало.
  - Готово, - выплыл наконец из уютного небытия довольный голос Сергея
Борисовича. - Можете поглядеть в зеркало.
  Арчи послушно открыл глаза.
  И присвистнул.
  Зеркала не лгут. Если, конечно, это обычные зеркала, а не древние,
сваренные в замковых мастерских Камелота, где некогда, по единодушному
мнению космоархеологов, культивировалась магия. Но это зеркало было всего
лишь очень дорогой подделкой a la Camelot. И следовательно, обязано было
показывать то, что есть, не льстя и не искажая...
  Не было больше никакого Мануэля Мбвамбы.
  Был Арчибальд Доженко: поджарый, породистый, несколько даже суховатый
пепельный блондин, обладатель прижатых ушей и носа с горбинкой.
  За несколько секунд сошел на нет кропотливый, безумно дорогой труд
умельцев-генетиков, гарантировавших, что восстановить статус-кво без
специальной аппаратуры попросту невозможно.
  Выходит, врали. Можно. С помощью совсем несерьезного на вид приборчика,
легко умещающегося во внутреннем кармане...
  Невероятно!
  Геноинженерия, конечно, делает успехи, но о подобных вещицах Арчи слышать
не доводилось. Медикусы, сработавшие Мануэля Мбвамбу, пользовались
оборудованием хотя и надежным, но чудовищно громоздким. Портативная
модель, разработанная специалистами Конторы, напоминает платяной шкаф.
Ходили слухи, что в недрах Компании собрана уже экспериментальная
установка размером с кейс, но слухи эти были не очень достоверны,
поскольку Компания, как правило, не спешит оповещать правительство об
открытиях, имеющих стратегическое значение. Это, разумеется, противоречит
"Конвенции о статусе финансово-промышленной олигархии" (раздел 7, часть
13, статья 666), но до арбитража дело пока что не доходило, власть
предпочитает договариваться с Компанией полюбовно...
  Что касается "ССХ, Лтд", то господа Смирновы конвенцию блюли. За это
политолог Доженко мог поручиться, поскольку темой его диссертации как раз
и были некоторые аспекты неформальных взаимоотношений правительства с
корпорациями.
  И сейчас, любуясь собой настоящим, Арчи испытал чувства двойственные и
противоречивые. С одной стороны, он, образцовый сотрудник Конторы, не мог
не возмутиться вопиющим попранием действующего законодательства. С другой,
как консультант "ССХ", преисполнился законной и вполне понятной гордости
за успехи родного концерна в святом деле восстановления знаний, казалось
бы, навеки утраченных человечеством...
  - Пора, Арчибальд, - тихо напомнил господин Болгарин.
  ...Спустя четыре минуты скоростной аэроджип, несущий на фюзеляже
серебристую эмблему в виде пары изящных шпаг, оторвавшись от бетона
взлетной площадки, взмыл в кричаще синее небо Татуанги. Покачал
стрекозиными крыльями, отдавая прощальный салют, лихо заложил изысканный
вираж и, развернувшись на юго-восток, направился в сторону континента,
утопающего в легчайшей дымке тумана, просеченного клинками сполохов. И до
тех пор, пока огненная точка не растворилась в искристом сиянии,
широкоплечий пожилой человек, чьи густые волосы, круто просоленные
сединой, по-мальчишески упрямо налезали на лоб, поставив ладонь козырьком,
наблюдал за улетающей машиной.
  А затем, когда уже ничего, даже намека на растворяющийся в воздухе след
нельзя стало разглядеть, достал из внутреннего кармана легкого летнего
пиджака миниатюрный компофон, отличающийся от обычного разве что размерами
стандартной клавиатуры. Нажал красную кнопку и сказал одно только слово:
  - Убыл.
  Нажал белую.
  - Ну что, хлопцы, порядок? - Теперь голос его звучал расслабленно. -
Хорошо. Собирайтесь. Вылетаем через полчаса...

  * * *

  Земля. Истанбул-на-Басфоре. 29 августа 2383 года.

  Такого лета еще не бывало. Вторую неделю вопило над раскаленной землей
озверевшее солнце, и даже одноглазый Джеронимо Три Пера, вождь горных
апачей, впервые за десять лет не спешил откапывать топор войны.
Стремительно иссякала вода в колодцах, и за два месяца ни один караван не
вышел из форта.
  Жизнь в прериях замерла...
  Но вопреки всему мчался сквозь пыльное марево шериф Уильям Хэппенинг,
известный каждому шакалу на берегах Рио-Мадре под прозвищем Честный Билл,
и серая смерть мерцала в глазах его, полуукрытых широкими полями сомбреро.
Терзая шипами шпор окровавленные бока полузагнанного мустанга, шел он по
следам банды Эль-Койота, и похоже было, что на сей раз мерзавцам не уйти
от кары, давно заслуженной ими, убийцами, насильниками и, страшно
подумать, угонщиками племенного скота!
  В среду близ руин ранчо Пойндекстеров, что к северу от границы, пал
Букефало, знаменитый вороной Эль-Койота, и тогда мексиканец, зловеще
усмехнувшись, приказал своим пистольейрос спешиться. Теперь лишь
милостивому Господу, пристрелянному "кольту" и тяжелому мачете, этой
святой троице прерий, предстояло решить, кто из двоих увидит закат...
  - Клянусь небом, gringo, сегодня ты проклянешь день, когда появился на
свет! - вскричал бандит, и мерзкое ругательство, сорвавшись с его
искривленных злобою уст, заставило щетинистые щеки Честного Билла налиться
гневным багрянцем.
  - Не усугубляй грехи свои богохульством, - укоризненно отвечал шериф, - но
лучше помолись истинному хозяину своему, дабы дал он место тебе хотя бы в
преисподней!
  Сатанинская гримаса исказила черты Эль-Койота.
  - Carramba! - воскликнул он. - Защищайся же или умри!
  И замерло все вокруг, даже гриф-стервятник, кружащий в выси, на мгновение
прервал полет и завис в ожидании развязки...
  Два выстрела грянули, слившись в один громовой раскат...
  Но