а не начнем  умирать  с  голоду?  -  фыркнул  Дозса,
пытаясь вступить в разговор. - Можно и так, ты это знаешь.
   - В самом деле? - спросила Кейтлин. - И почему это должно быть? Разве
ты не послал им нашу длину волны  и  математический  сигнал,  в  котором
нельзя ошибиться?
   На широком усталом лице Дозса появилась улыбка.
   - Ты была слишком занята, чтобы следить за  новостями,  моя  дорогая.
Дело в том, что основную проблему представляет размер этого мира. И  еще
естественная природа этих  частот,  уровень  шума.  Без  голотевтики  мы
никогда не сумели бы выудить несущую информацию доли сигнала. Она  всего
лишь побочный продукт передачи. Туземцы, какими бы они ни были, не имеют
причин  ожидать  зова  снаружи.  Я   в   этом   не   сомневаюсь.   Можно
воспользоваться концентрированным лучом, чтобы создать мощность, которую
они способны принять и идентифицировать. Но тогда мы  сумеем  обратиться
лишь к очень ограниченному району. - Дозса махнул в сторону бурого шара.
- А мир этот огромен. И  излучающие  источники  не  зафиксированы;  они,
похоже, постоянно перемещаются вокруг него.
   - Мне бы хотелось узнать, как это делается, -  заметил  Бродерсен.  -
Или как здесь может работать электроника.
   - Во всяком случае,  я  попытался  это  узнать,  невзирая  на  полное
отсутствие шансов, - продолжил Дозса. -  Просто  чтобы  провести  время,
пока  остальные  собирают  планетологическую   информацию.   Вероятность
наткнуться  на  приемник,  который  будет  настроен  на  точную  полосу,
равняется... - он на  миг  опустил  руку,  чтобы  пожать  плечами  более
красноречиво, - примерно равняется вероятности  обнаружения  траектории,
которая приведет нас от этой Т-машины назад в Солнечную систему.
   - К тому же, - лишний раз напомнил Руэда, - мы  ограничены  временем.
Упражнения не в состоянии улучшить  наше  здоровье  в  невесомости.  Нам
поскорее  следует  включить  тяготение.  Но  запас   реакционной   массы
ограничен, а если мы войдем в режим  вращения  -  что  неизбежно,  -  то
останемся на орбите навечно.
   - Остается или немедленно прыгнуть наугад в  Ворота,  или  попытаться
войти в контакт с туземцами, - подвел итог Бродерсен. - Я за  то,  чтобы
исследовать представившуюся возможность, пока  мы  не  поймем,  что  она
бесперспективна. Можно приказывать, требовать немедленного  повиновения,
но оставшийся в  подобном  одиночестве  капитан,  который  не  учитывает
стратегических желаний своего экипажа, недолго останется на своем месте.
Внизу существует технологически развитая разумная жизнь. И, быть  может,
Иные весьма ценят ее, раз не  стали  оставлять  Т-машину  в  Лагранжевой
точке, но поместили ее на орбите спутника, прямо  перед  глазами.  -  Он
помедлил. - Что, если здешние обитатели окажутся Иными?
   Наступило молчание; нарушив его, Кейтлин прошептала:
   - Тогда произошло бы чудо из  чудес,  дорогой  мой!  -  Свет  планеты
золотил ее глаза.
   - Но условия там суровые, - возразила Джоэль.
   -  "Вилливо"  должен  выдержать  их,  -  отвечал  Бродерсен.  -   Его
опробовали на Зевсе, - конечно, в  автоматическом  режиме...  излучение,
сами понимаете, но бот тем не менее сумел выдержать все внешние условия.
- Самый большой спутник Феба превышал размером Юпитер на несколько  масс
Земли или Деметры. - Не сомневаюсь, что и экипаж тоже способен выдержать
несколько часов. Конечно, это будет опасно, но мне встречалось и худшее,
но я перед вами и могу в свое удовольствие врать о пережитом.
   Возражений почти не последовало.
   Когда с обсуждением было покончено, Бродерсен проговорил:
   - О'кей, следующий вопрос. Кто отправляется вместе со мной?
   Кейтлин вздернула голову, но Руэда воскликнул:
   - С тобой? О чем ты говоришь?
   - Раз это рискованно, ограничимся минимальной численностью экипажа, -
отвечал  Бродерсен.  -  Пилот,  второй  пилот,  исполняющий  обязанности
связиста, и - учитывая, что у них будет дел  больше,  чем  у  однорукого
осьминога, - должен быть третий - наблюдатель и так далее.
   - Я! - практически закричали Фрида и Лейно. Вейзенберг  откашлялся  и
сказал громче, чем обычно:
   - Помолчите. Давайте вести себя разумно.  Шкипер,  вы  забываете  про
разум, если действительно собираетесь отправляться туда самолично.
   - Как это? - не  понял  Бродерсен.  -  Я  имею  квалификацию  второго
пилота. Или ты полагаешь, что я должен посылать людей в опасность, а сам
оставаться в стороне?
   - Дэн, это химически чистое лошадиное дерьмо, - в  устах  Вейзенберга
вульгаризм произвел потрясающий эффект. -  Капитан  не  делает  подобных
вещей, он не имеет такого права.
   - Да-да, - вставил Руэда. - Ты нужен здесь, чтобы выжили мы все.
   Бродерсен покраснел:
   - Ну, не надо.
   - Это тебе не надо нести чушь, - возразил Вейзенберг. - Конечно, если
что-то с тобой  случится,  мы  должны  просто  избрать  нового  вождя  и
продолжать! Но тогда дела у нас пойдут не так хорошо, как  теперь!  Дэн,
ты не супермен, но у тебя есть талант координировать людские  усилия.  К
тому же ты знаешь многое относительно  своих  обязанностей,  -  то,  что
никогда не записывается ни в какие уставы. - Его поддержал одобрительный
ропот. Вейзенберг повернулся своим рамзесовским профилем.
   - Нам следует быть хладнокровными и рациональными, -  выпалил  он.  -
Те, кто полетят, должны быть компетентными  специалистами.  И  в  то  же
время их потеря не  должна  погубить  остальных,  к  тому  же,  Дэн,  мы
располагаем тремя пилотами, а для  посадочной  шлюпки  нам  нужны  двое.
Стеф, Карлос и Фрида, так? Кто из них?
   Рукой он отмахнулся от их предложений.
   - Заткнитесь. Думайте. Карлос легко может заменить Стефа на должности
помощника. Чуть поднапрягшись, и ты тоже можешь сделать это,  Фрида,  но
ты у нас единственный стрелок. А это нужная специальность. Я  не  думаю,
что мы можем нарваться на неприятность. Нам придется воевать  разве  что
против  природы,  и  тогда  может  потребоваться  ударить  -  лучом  или
взрывчаткой - в нужное место. Так? Так. Итак, пилотируют Стеф и  Карлос.
Пусть сами решат, кто из них первый.
   Он обвел всех взглядом.
   -  Кто  будет  третьим?  Только  не  голотевт  и  не  Мартти  или  я.
Заткнитесь, я сказал тебе, Мартти. Я - инженер,  а  ты  мой  помощник  и
дублер. Без соответствующей поддержки и починки корабль  этот  погибнет.
Кто остается - Сью и Кейтлин. У Сью  лучшая  инженерная  подготовка,  но
гравитация на планете  в  два  с  половиной  раза  превышает  нормальную
земную. Ты слаба для нее. - Он на миг сморщился. -  Я  не  сомневаюсь  в
том, что ты способна ее выдержать, но ты не слишком сильна и не  быстра.
Кейтлин...
   - Подожди-ка! - заревел Бродерсен.
   - Нет! - вскричал Лейно.
   - Ты действительно имеешь это в виду? - вскричала  Кейтлин.  Отпустив
руку, она оттолкнулась, подплыла к Вейзенбергу и обхватила  его  руками.
Столкновение сбросило инженера с места,  и  они,  вращаясь,  поплыли,  а
Кейтлин суматошно принялась одаривать старика поцелуем за поцелуем.

Глава 28

   Ведомый  своими  голотевтами,  "Чинук"  непринужденно  спустился   на
синхронную  орбиту,  позволявшую  висеть  над  районом,  который   будет
обследовать  посадочный  бот.  Радиационные   пояса   остались   вверху.
Собственное поле защитило корабль от потока частиц,  встреченного  им  в
свободном пространстве.
   Конвейер выдвинул "Вилливо", краны отделили его,  и  бот  двинулся  к
планете.
   - О! - вырвалось у Кейтлин, в стоне ее слышалась  молитва.  Потрясала
уже сама планета, приближающаяся на видеоэкране,  но  теперь  Кейтлин  в
собственной плоти оказалась снаружи - посреди потрясающего великолепия.
   Оптические устройства в кабине позволяли видеть целое полушарие,  еще
окруженное  звездным  небом.  Планета  заполняла  собой  почти  половину
экрана. Кейтлин глядела лишь на нее: янтарную и золотую, плавным  светом
изгонявшую звезды с экрана. Справа, у  края  мира,  в  невозможной  дали
красные полосы темнели, становились пурпурными, сливались с  космической
чернотой,  посреди  которой  рдело  солнце...  крохотный  уголек.  Слева
наступала ночная тьма, в которой обитало собственное  свечение,  мерцали
слабые  вспышки,  тянулись  оранжевые  полосы,  -  это  высокие   облака
перехватывали рассвет. Между ним и ночью простирался дневной лик:  ярыге
полосы,  цветные   пояса,   переливавшиеся   тысячью   взаимопереходящих
оттенков...  вечно  изменчивые,   струящиеся,   колеблющиеся...   вихри,
приливы, реки, текущие в бесконечном танце, величественном и радостном.
   Бот  бормотал  и  пульсировал.   Вырывавшийся   из   двигателя   пар,
конденсируя, оставлял позади едва заметную белую струю. Она рассеивалась
едва ли не быстрей, чем образовывалась, но тем  не  менее  дымка  скрыла
позади шар "Чинука". Вернувшийся вес прижал  исследователей  к  сиденью.
Ускорение пока не создавало земного  тяготения,  но  уже  было  ощутимо:
следовало успеть спуститься вниз как раз после местного рассвета.  Руэда
весьма сухо обменивался информацией  с  кораблем  -  нереально  звучащее
облигато. Он закончил разговор как будто бы с облегчением,  -  пока  все
шло удовлетворительно. И наконец утихомирился подобно своим компаньонам.
Свечение планеты облачком окружило лысину. Потом Руэда негромко сказал:
   - Матерь Божья! Увидев такое, человек может умереть спокойно.
   Дозса отвечал кислой ухмылкой и проговорил со сделавшимся  еще  более
явным акцентом:
   - Возможно. Только у меня дома остались жена и дети... так  что  все,
ныне происходящее с нами, я бы хотел вспоминать как пережитое в прошлом.
   Руэда удивленно спросил:
   - Зачем ты тогда полетел?
   - А что мне еще оставалось? Мир этот необходимо исследовать, а у меня
для этого самая подходящая квалификация. - Пилотировал бот  Дозса  очень
грамотно. Помимо опыта он, как  поклонник  боевых  единоборств,  обладал
нужной силой и сноровкой. - Не стоит понимать меня не правильно, Карлос;
я не боюсь... напротив - рад вызову. Но еще больше радовался  бы  ему  в
ретроспективе. - Дозса перекрестился. - Или в  последующей  жизни,  если
Господь не пошлет нам удачи. По крайней мере, наша смерть будет чистой и
быстрой.
   - Угу, - едва слышно прошептала Кейтлин. - Звезда, упавшая с  неба...
не самая мучительная кончина.
   - Но в подобном полете чувствуешь себя ближе к Богу, - заметил  Руэда
так же тихо. - Только Он в космосе совсем не тот добрый старый  Отец,  о
котором монахини говорили  мне  в  школе;  здесь  он  более  велик,  чем
Господь, к которому взывает наш священник.
   - Да, Господь более чем велик, - отвечал Дозса. - Кейтлин,  язычница,
а ведь и ты должна была слышать Его в детстве?
   Она покачала головой. Расчесанные волосы отливали медью.
   - Нет. Наверно потому, что  Ирландия  была  для  меня  тогда  слишком
католической; что наши хотели возродить  после  Бед,  и  сохранить  веру
после пришествия Иных... А я рождена мятежницей. Но пыл мой угас.
   Дозса улыбнулся:
   - Не будем спорить. У нас тоже нет на это энергии. Если ты не против,
я помяну тебя в своих молитвах; настало время тихо молиться.
   Руэда обернулся к Кейтлин:
   - А во что ты веруешь, если можно, ответь?
   - В жизнь, - просто сказала она.
   Люди замолчали, наблюдая за приближающейся планетой, на которой  ночь
отступала и свет набирал силу. Наконец  из  громкоговорителя  послышался
свежий  набор  вопросов,  требовавших  подтверждения  выполнения   плана
полета.
   Дав ответ, Руэда заметил:
   - Это было излишне, мои друзья.
   Джоэль сменил Бродерсен. Голос его был почти неузнаваем:
   - Моя вина, я настоял. С вами действительно все в порядке?
   - Лучше не бывает, дорогой мой, - смело ответила  Кейтлин,  -  только
тебя нет. Да и в кабине негде пристроиться.  Расстели  постель  к  моему
возвращению. Смотри, не забудь.
   - Пиджин, пожалуйста...
   - Прости, - она потянулась к громкоговорителю, словно к  нему.  -  Не
волнуйся. Конечно, и я сама боялась бы за  тебя,  если  бы  это  ты  был
сейчас на моем месте. Не будь эгоистом, радуйся, что  мне  выпало  столь
невероятное приключение.
   - Я... стараюсь...
   - Нет, это  больше  чем  приключение.  Это  магия,  которой  даже  не
представляли себе в Тир-на-нОге. Знаешь, я как раз думала, что для нашей
планеты необходимо имя. Если мы и найдем дорогу ее людям,  то,  конечно,
не сможем произнести то имя, которым ее здесь называют.
   Бродерсен помедлил. - Ну и?..
   - Я вспомнила Дану, богиню-матерь Туата де  Данан,  ставших  великими
Сидами.
   - Гром и молнии, решено! - отчеканил он.
   Атмосфера встретила "Вилливо" резче,  чем  над  Деметрой;  гравитация
сильнее сжимала здесь газ.  И  траектория  и  вектора  рассчитывались  с
учетом   этого   факта.   Полет   постоянно    контролировала    Джоэль,
голотевтически связанная с приборами, Фиделио же передавал работавшим на
них операторам, что нужно искать. Иначе спуск мог бы сделаться опасным.
   Уже в первый час спуска Дозсе пришлось напрячь силы до пределов,  еще
не достигавшихся им. Руэда был не менее загружен: он  переговаривался  с
кораблем, помогал вести бот. Кабина уже  пропахла  мужским  потом...  ее
наполнял чудовищный рев, визг, грохот и посвист. Собственный  вес  давил
людей: тяжесть тела уже в два с половиной  раза  превышала  ту,  которую
положено   переносить   человеческой   расе,   каждый   палец   сделался
неподъемным, шея с  трудом  удерживала  голову  на  месте,  внутренности
опускались, сердце перенапрягалось, ребрам было больно от  дыхания,  рот
пересыхал, а горло перехватывало.
   Такого не могло случиться ни на экспериментальной центрифуге,  ни  на
борту сторожевика, идущего под  полным  ускорением,  когда  человек  мог
сидеть  или  лежать  по  своей  воле.  Дану  ярилась.  Столкновение   со
стратосферой потрясло корабль, заскакавший словно  мустанг.  Опустившись
еще ниже, уже сбавив скорость, бот попал в  объятия  ветров,  немедленно
закруживших корабль. Он мог бы потерять крылья,  если  бы  не  искусство
пилотов,  старательно   поддерживавших   нужный   угол   встречи.   Бот,
рассчитанный для посадки на подобных Земле мирах, здесь обладал скверной
аэродинамикой;  мастерство   пилотов   с   трудом   компенсировало   его
неповоротливость; здешнее небо было полностью незнакомо людям.
   Но однажды даже сама Джоэль испытала миг удивления, испытав ощущение,
которое не могла предсказать заранее.  При  всей  быстроте  ее  реакции,
нужно было говорить, а слова  съедали  секунды.  Находясь  на  бетанском
корабле, она бы могла перевести на себя все управление, слиться с ботом.
Дозсе и Руэде  приходилось  справляться  в  меру  своих  возможностей  и
рассчитывать на ее указания.
   Дважды бот пронзили грозы. Поначалу они погружались во тьму, а  потом
молнии превращали летучие клочья в облака света. Гром бил так, что  даже
казалось: бот вдруг очутился внутри пушки. Ветры  дергали  и  грохотали.
Очередное падение в турбулентный вихрь болезненно било  по  позвоночнику
людей. Крен, тангаж, рысканье бросали их тела  на  ремни.  Но  потом  по
корпусу загрохотал не град - камнепад. И вдруг вселенский потоп - как  в
Ноевы времена - поглотил бот.
   Все это время Кейтлин лишь наблюдала;  ей  нечего  было  делать,  она
могла разве что  прикосновением  привлечь  внимание  пилотов  к  чему-то
зловещему: облаку высотой в гору, турбулентному вихрю,  змеиному  гнезду
молний или просто бушеванию атмосферы, для которого  у  землян  не  было
подходящего слова. Во всем прочем она  старалась  не  тревожить  мужчин,
наблюдала, целиком отдавшись переживаниям, и смеялась от счастья.
   Но  "Вилливо"  пробился.  Иногда  успех  казался  сомнительным,  хотя
вычисления Джоэль почти гарантировали его. Итак, свершилось! На высотах,
откуда шли передачи, бот обрел покой. Здесь атмосфера сделалась густой и
теплой и  никуда  не  торопилась.  Снизу  поднимались  тепловые  потоки,
помогая  держаться  на  плаву.  Можно  было  даже  передать   управление
автопилоту.  Бот  нежился,  описывая  широкую  окружность,  люди  начали
собственную передачу на различных частотах. Луч понес вверх сухой  голос
Руэды:
   - Мы в безопасности - мы в безопасности. Дайте  нам  несколько  минут
отдохнуть, и мы отчитаемся.
   Подобно Дозсе он опустил  подбородок  на  грудь.  Кейтлин  пригнулась
вперед, чтобы прикоснуться к обоим мужчинам.
   - Устали, мои бедняги... - Она умолкла, осознавая  происходящее.  Без
усилителей света она  была  бы  слепа,  но  с  помощью  приборов  видела
отлично. Все вокруг было настолько  чуждым,  что  Кейтлин  потребовалось
некоторое время, чтобы зрение действительно  могло  функционировать.  Но
красота прихлынула сразу.
   Фиолетовое над головой, небо становилось индиговым на  горизонте,  по
нему  скитались  одинокие  облака  -  словно  воздушные  замки,   цветом
напоминавшие закат в Колорадо; высоко стояло солнце, окруженное радужным
кольцом. Под ботом, подобно океану, легла облачная пелена, но  по  этому
пейзажу никогда не плавали люди. Над царственным  простором  поднимались
пики,  его  прорезали  каньоны,  дымящиеся  равнины  стекали   огромными
водопадами;  бесконечное  разнообразие  не  повторялось  нигде.  Золотой
простор оттеняла охра, украшали голубые, зеленые и  бурые  полосы,  тени
скрывали тайну.
   Вдали пролетела стая существ. Были  они  крылаты,  или  же  их  несли
плавники? Но стая пронеслась слишком быстро, - только блеснули бока.
   Снаружи, убаюкивая, запел тихий ветер. Кейтлин опустила спинку своего
кресла и почувствовала, как уходит усталость. Тяжесть сделалась сильной,
но доброй ладонью.
   Вскоре люди отдохнули и смогли  вступить  в  переговоры  с  кораблем,
считывать показания, снимать виды снаружи и вновь говорить.
   Ну а после того появились несомненные данане.
   Кейтлин первой заметила их. Ее спутники вновь погрузились в работу не
столь отчаянную как при спуске, но тем не менее у них были  причины  для
озабоченности: связь с космосом  прервалась.  Громкоговоритель  испускал
лишь  резкое  хаотичное  жужжание,  невзирая  на  все  старания   Руэды.
Разразившееся над этим  ясным  небом  непонятное  электрическое  явление
сделало атмосферу непрозрачной на всех нужных людям  частотах.  Подобной
возможности - даже намека на нее - голотевты не предвидели. Они не  были
богами, и при спуске получили меньше информации, чем  если  бы  на  Дану
спускалась экспедиция бетан. Наконец, каждый мир во вселенной  уникален.
Дозса опасался, что случившееся повлечет за  собой  изменение  состояния
атмосферы. Давление уже приближалось к пределам возможностей корпуса,  к
тому же вокруг  бота  гуляли  не  просто  течения,  -  истинные  газовые
гольфстримы, размытые границы которых  грозили  опасностью.  Без  особой
надежды он пытался отыскать хотя бы  намек  в  показаниях  приборов,  не
отвлекаясь от пилотирования.
   Мужчины могли бы и не  заметить  пришельцев,  не  окажись  на  страже
Кейтлин. Она воскликнула  -  запела  -  и  забарабанила  по  их  спинам,
указывая другой рукой; перевела экран на  увеличение  и  снова  указала.
Руэда присвистнул.
   - Удивительно, - сказал  он.  -  Поворачивай  к  ним,  Стефан.  Дозса
нахмурился.
   - Сомневаюсь, - отвечал он, -  чтобы  в  таких  условиях  можно  было
нарушать режим полета...
   - Вниз, amadan ! - завопила Кейтлин.  -  Клянусь,  это
они! Те, ради которых мы опустились сюда!
   - Откуда ты знаешь? - спросил помощник капитана.
   - Ты хочешь сказать, что не можешь этого сделать?
   - Ладно... ты права. Если мы не посмотрим на них, то незачем  было  и
лезть сюда.
   Кейтлин пригладила липкие от пота волосы.
   - Теперь ты говоришь то, что  хотелось  бы  слышать  Дэну.  Дуновения
снизу поднимали бот и отпускали, поворачивая.
   Дозса тормозил, насколько было  возможно  -  или  даже  чуть  больше.
Зрелище сделалось отчетливым, оно потрясало.
   Кейтлин   насчитала   девятнадцать   существ,   парами   и   тройками
поднимавшихся перед кораблем из облаков в километре  внизу,  в  точно