VAIS  G.  Le
Blanc".
   - А что значит "cap-vais"? - поинтересовался я.
   - Capitaine de vaisseau, - объяснила Рашель. - То  есть  капитан  первого
ранга. Вы с ним в одном звании, только папа был военным, а вы - гражданский.
   С этими словами она сняла с моей груди отцовскую  планку,  а  вместо  нее
прикрепила мою, с летного кителя: "САРТ S. Matusewicz". Затем смерила меня с
головы до ног пристальным взглядом и спросила:
   - Так вы будете его носить? - Напряженный вид Рашели  свидетельствовал  о
том, что для нее это очень важно. - Пожалуйста...
   Я ласково потрепал ее белокурую головку.
   -  Конечно,  буду.  Ведь  я   командир   корабля   и   должен   одеваться
соответственно.
   Девочка просияла от радости и, встав на цыпочки, чмокнула меня в щеку.
   - Ах, спасибо вам! Вы так добры ко мне.
   - Да, в сущности,  не  за  что,  -  ответил  я,  смущенный  таким  бурным
проявлением чувств.(tm) Мундир и  вправду  мне  нравится.  Всегда  мечтал  о
таком. - Стремясь замять неловкость, я принял  деловой  вид.  -  Ну,  ладно.
Теперь пора заняться остальными. Мне нужен полноценный экипаж,  и  в  первую
очередь - второй пилот.
   Связавшись по интеркому с кают-компанией, я вызвал  к  себе  Ахмада.  Тот
явно побил все рекорды по скорости бега и буквально через минуту уже ломился
в дверь рубки. Я впустил его внутрь и произвел необходимые действия для  его
введения в должность  второго  пилота,  а  по  совместительству  -  старшего
помощника капитана. Весь  процесс  был  хорошо  знаком  и  привычен  мне  по
виртуальной  реальности,  однако  я  испытывал  ни  с   чем   не   сравнимое
наслаждение,  занимаясь  этим,  в  общем-то  рутинным   делом.   Какими   бы
убедительными ни были виртуальные симуляторы космических  кораблей,  как  бы
качественно и дотошно ни  прорисовывали  они  все  детали,  создавая  полную
иллюзию реальности, все равно то была лишь иллюзия. А сейчас я действительно
был капитаном корабля.
   Настоящего  корабля,  который   величественно   плыл   среди   настоящего
Космоса!..
   Закончив с Ахмадом,  я  немедленно  вызвал  Арчибальда  Ортегу,  которого
император Падма назначил мне в бортинженеры. Пока мы ожидали его  появления,
новоиспеченный второй  пилот  расхаживал  по  рубке,  любовно  прикасаясь  к
многочисленным приборным панелям и, наверное, испытывая  такие  же  чувства,
как и я. Наконец он остановился перед встроенным в  стену  боксом  с  легким
вооружением и в качестве табельного оружия взял себе пистолет-парализатор.
   - Не люблю того, что бьет насмерть, - объяснил  Ахмад  свой  выбор.  -  И
вообще, я мирный человек.
   Сказав это, он выстрелил в Рашель. Девочка, не издав  ни  единого  звука,
осела на пол, а между тем пистолет Ахмада уже был нацелен на меня.
   - Извини, Стас, - сказал он, прежде чем снова выстрелить. - Ты всегда мне
нравился.
   Мы находились в разных концах просторной рубки, и я понимал, что не успею
ничего сделать. Однако бросился вперед в отчаянной попытке спасти положение.
Последнее, что я услышал, был громкий рев компьютера:
   - Бунт на корабле! Попытка покуше... А потом наступила тьма.

2

   Очнувшись, я услышал прерывистый мелодичный зуммер. Кто-то звонил в дверь
- тревожно и настойчиво, время от времени  делая  короткую  паузу,  а  потом
снова нажимая на кнопку. Ответить я не мог, даже не  в  силах  был  раскрыть
глаза и продолжал парить во тьме, чувствуя  легкое  (но  в  целом  приятное)
покалывание во всем теле - так, словно бы мне делали ультразвуковой массаж.
   Наконец мне удалось распахнуть глаза, и я обнаружил,  что  лежу  на  полу
посреди рубки, а меня окружает слабое зеленоватое сияние. В нескольких шагах
от  меня  неподвижно  лежал  Ахмад  Раман,   по-прежнему   сжимая   в   руке
пистолет-парализатор.
   - Вы уже очнулись, капитан, - раздался голос компьютера. Он не спрашивал,
а констатировал факт. - Докладываю: второй пилот Ахмад Раман поднял на борту
бунт  и  совершил  попытку  покушения  на  вас.  Он  не   послушался   моего
предупреждения,  и  мне  пришлось  его  нейтрализовать.  Потом   я   занялся
приведением вас в рабочее состояние.
   К этому времени я уже настолько очухался, что сумел повернуться, и увидел
Рашель, которая лежала все там же, где настиг ее выстрел Ахмада.
   - Что с девочкой? - спросил я.
   - Мисс Леблан находится в бессознательном состоянии. Ее жизни  ничего  не
угрожает. Когда  я  восстановлю  все  ваши  функциональные  способности,  то
займусь ею.
   - Идиот! - в сердцах сказал я. - Почему же ты не защитил ее?
   - Сорок семь минут назад она сложила с себя командование кораблем. Второй
пилот Раман был выше ее по статусу, и я не имел права вмешиваться.
   - Да ты просто тупая железяка! - заявил я, принимая сидячее положение.  -
Притом с запоздалой реакцией. Ведь ты же позволил ему выстрелить в меня.
   - У второго пилота было не смертельное оружие. Проанализировав  ситуацию,
я пришел к выводу, что вашей жизни  ничего  не  угрожает,  и  решил  сначала
сделать предупреждение. А когда...
   - Заткнись! И сейчас же займись мисс  Леблан.  Также  я  приказываю  тебе
молчать вплоть до особого распоряжения.
   - Слушаюсь, капитан.
   Компьютер умолк, и призрачное зеленоватое облачко переместилось к Рашели.
   Между тем в дверь рубки продолжали трезвонить. Я подполз к Ахмаду,  отнял
у него пистолет и проверил, в  рабочем  ли  он  состоянии.  Затем  поудобнее
уселся на полу лицом к двери и отдал приказ впустить посетителя.
   Как я и ожидал, это оказался Арчибальд Ортега. Едва он переступил  порог,
я выстрелил в него. С тихим стоном ученик  профессора  Агаттияра  рухнул  на
пол, а его лицо выражало глубокое недоумение.
   Сразу же после этого я распорядился закрыть дверь, проверил пульс  Ахмада
и убедился, что он жив, просто находится в обмороке. Поднявшись  на  ноги  -
они держали меня не очень уверенно, но  все-таки  держали,  -  я  подошел  к
Рашели и опустился перед ней на колени.
   Девочка постепенно приходила  в  себя.  Наконец  веки  ее  затрепетали  и
приподнялись. Она посмотрела на меня мутным взглядом.
   - Папа... ой, дядя Стас... Что случилось?
   - Ахмад оказался врагом. Пятидесятником. Он хотел захватить корабль.  Как
же ты не опознала его?
   Рашель подтянулась и села, прислонившись спиной к стене.
   - Нет, он не пятидесятник. Он не чужак, а человек. Я бы узнала его. Да  и
на борту у нас стоят детекторы. Я растерянно тряхнул головой:
   - Если так, то почему он на нас напал? Ничего не понимаю!
   - Я тоже. - Рашель огляделась вокруг и увидела на полу у  входа  в  рубку
еще одно тело. - Мистер Раман подстрелил и его?
   - Нет, это сделал я. На всякий случай, для подстраховки. От  парализатора
еще никто не умирал.
   Я  помог  девочке  добраться  до  ближайшего  кресла  и  усадил  ее.  Она
расслабленно откинулась на спинку и прикрыла глаза.
   - Как ты себя чувствуешь? - спросил я.
   - Нормально. Просто очень-очень устала.  Как  будто  долго  занималась  в
спортзале. И в голове туманится.
   Я испытывал точно такие же ощущения. Мы оба нуждались в квалифицированной
медицинской помощи, поэтому я  связался  по  интеркому  с  кают-компанией  и
пригласил Риту с Агаттияром прийти в рубку.
   Включив экраны внутреннего наблюдения, я убедился,  что  оба  последовали
моему  распоряжению,  а  Шанкар  остался  на  месте,  словно  приклеенный  к
терминалу. Когда  Агаттияр  и  его  дочь  поднялись  на  следующий  ярус,  я
активировал ближайший от них интерком и произнес:
   - Профессор, подойдите сюда.
   Вздрогнув от неожиданности, он огляделся  по  сторонам,  а  затем  понял,
откуда исходит мой голос, и приблизился к интеркому.
   - Да, мистер Матусевич?
   - Пожалуйста, возьмите трубку.  Так  он  и  сделал.  Я  отключил  внешний
динамик, чтобы нас не слышала Рита, и спросил:
   - Скажите, профессор, тот пистолет Махдева еще у вас?
   - Да.
   - Отлично. А господин Шанкар не  вооружен?  Агаттияр  был  явно  озадачен
моими вопросами, но тем не менее ответил:
   - Вряд ли. Скорее всего, нет. Почти уверен в этом... А в чем, собственно,
дело?
   - Кое-что произошло, - сказал я, продолжая наблюдать за  изображением  из
кают-компании.  Шанкар  как  ни  в  чем  не  бывало  продолжал  работать   с
терминалом. - Но прежде всего велите Рите идти дальше. Она нужна в рубке.
   К моему удивлению, профессор без лишних расспросов сказал дочери:
   - Ступай к капитану, Рита. Он тебя ждет.
   Рита так же беспрекословно подчинилась. Очевидно, сам факт присутствия на
военном корабле настроил их на соответствующий  лад.  А  может,  они  просто
доверяли мне. Что ж, коли так, то сейчас это доверие  подвергнется  суровому
испытанию...
   Когда Рита скрылась за поворотом, я вновь заговорил:
   - Господин профессор, вы должны сделать одну крайне  неприятную  для  вас
вещь.
   - Да?
   - Возвращайтесь обратно в кают-компанию и арестуйте господина Шанкара.
   - Что?!
   - Именно то, что я сказал, профессор. Я почти уверен, что ваш учитель  не
замешан в... в том, что происходит на корабле, но на всякий случай его нужно
временно изолировать. До выяснения всех обстоятельств.
   - Но, мистер Матусевич...
   - Пожалуйста, профессор, сделайте то, что я говорю. А  все  объяснения  -
потом. Заприте господина Шанкара в какой-нибудь каюте...
   - Каюта номер  шесть,  -  подсказала  Рашель.  -  Она  предназначена  для
содержания  под  домашним  арестом.  Например,  если  кто-то  из  пассажиров
напьется и начнет дебоширить или с кем-то случится нервный  срыв...  Ну,  вы
понимаете.
   - Отведите его в шестую каюту, - произнес я в  интерком,  а  взглянув  на
схему помещений корабля, добавил:
   - Третья дверь справа по коридору в пассажирском отделении. Вход  туда  -
как раз возле терминала, где сидит господин Шанкар.
   У Агаттияра был вконец потерянный вид.
   - Мистер Матусевич, вы...
   - Я знаю, что делаю, профессор. Прошу вас,  положитесь  на  меня.  Я  уже
сказал вам, что не верю в возможность  предательства  со  стороны  господина
Шанкара, но мы должны перестраховаться. Сейчас я  полностью  доверяю  только
вам и Рите. Пожалуйста, не вынуждайте меня к более радикальным мерам. Ведь я
вполне могу приказать компьютеру парализовать вашего учителя - но  он  очень
старый человек, и у него, наверное, слабое сердце.
   Мой последний аргумент подействовал безотказно.  Ссутулившись  и  понурив
голову, Агаттияр повесил трубку на  место,  достал  из  кармана  пистолет  и
отправился выполнять мое распоряжение.
   Когда в дверь рубки позвонила Рита, я через интерком попросил ее  немного
подождать, чтобы она не видела, как ее отец арестовывает своего учителя. Это
было крайне тягостное  и  душераздирающее  зрелище.  Лишь  после  того,  как
Агаттияр запер за Шанкаром дверь каюты под номером шесть, я позволил девушке
войти.
   Увидев распростершихся на полу Ахмада и Ортегу, Рита  замерла  на  пороге
как вкопанная.
   - Ради Бога! Что здесь случилось, Стас?
   - Позже мы все объясним, - сказал я. - А сейчас помоги нам с  Рашелью.  У
нас постпарализационный синдром. Где-то здесь должна быть аптечка.
   Рашель вяло подняла руку и указала на небольшой шкафчик  в  стене.  Рита,
чьи профессиональные навыки возобладали над любопытством, тотчас бросилась к
аптечке, достала все необходимые медикаменты и подошла к нам.
   Пара внутривенных инъекций и несколько проглоченных капсул быстро сделали
свое дело, и я снова почувствовал себя человеком. Рашель тоже  полегчало,  и
на ее щечках опять вспыхнул румянец.
   К этому времени пришел Агатгияр.  После  ареста  Шанкара  он  уже  ожидал
застать Ахмада и Ортегу  в  недееспособном  состоянии,  поэтому  не  выказал
особого удивления, а немедленно потребовал от меня объяснений.  Я  рассказал
ему о попытке Ахмада захватить корабль и подвел итог следующими словами:
   - К счастью для нас, он оказался дураком.  Видно,  он  мало  читал  книг,
смотрел фильмов и не участвовал в виртуальных реальностях. Тогда бы он знал,
что одной из обязанностей бортового компьютера является защита  капитана.  С
его стороны было величайшей глупостью делать это в рубке управления. Если бы
он дождался, когда мы окажемся вдвоем где-нибудь в укромном месте, например,
в жилой каюте... - Я покачал головой. - Нам крупно повезло, что  у  него  не
хватило терпения.
   - А что Арчи? - спросил Агаттияр, взглянув на своего ученика.
   - Это моих  рук  дело.  Если  Ахмад  оказался  предателем,  то  и  мистер
Ортега...
   - Нет! - решительно заявил Агаттияр.  -  Этого  не  может  быть.  Арчи  -
человек. Безусловно, вне всяких сомнений. Да, я обманулся в Махдеве, но  тут
совсем другое дело. Махдев был просто моим сотрудником, он  часто  захаживал
ко мне - но в основном из-за Риты. А Арчи... Арчи всегда был  для  меня  как
сын. Я взял его на заметку еще когда он был тринадцатилетним мальчишкой, а я
председательствовал в жюри  Всепланетного  конкурса  юных  физиков,  и...  В
общем, могу поклясться чем угодно, что он человек.
   - Мистер Раман тоже человек,  -  заметила  Рашель.  -  На  корабле  стоят
детекторы,   они   бы   обнаружили    пятидесятника.    Мистер    Раман    -
человек-предатель...   -   Девочка   с   омерзением   поморщилась.   -   Это
отвратительно! Я, конечно, не стану говорить, что у нас на Терре-Галлии  нет
ничего   подобного.   Было   несколько   случаев,   когда   люди    выдавали
агентам-чужакам государственные секреты -  ну,  понимаете,  шантаж,  угрозы,
взятки...
   - И Церковь Искупления! - вдруг выпалил, Агаттияр. -  Да.  Скорее  всего,
именно это.
   Девочка недоуменно посмотрела на него:
   - О чем вы?
   - У нас на Махаварше есть такая религиозная секта.  Ее  главная  доктрина
состоит в том, что все случившееся с человечеством - это кара за  его  грехи
перед другими цивилизациями. "Искупленцы" проповедуют смирение и покорность,
а некоторые из них напрямую сотрудничают с чужаками.
   С минуту Рашель обдумывала услышанное.
   - Но это же глупо! Это мерзко! Это еще хуже, чем продаваться  за  деньги.
Как могут потомки отвечать за преступления  своих  предков?  К  тому  же  ни
Терра-Галлия, ни Махаварша, насколько я  знаю,  никогда  не  причиняли  обид
Иным. На наших планетах представители всех разумных рас пользовались равными
правами... Да, я знаю,  у  некоторых  других  человеческих  государств  были
сложные отношения с чужаками, случались конфликты и войны. Но  ведь  и  сами
Иные порой воевали между собой. Так почему же мы  должны  расплачиваться  за
чьи-то грехи? Это похоже на то, как когда-то христиане преследовали  евреев,
вменяя им  в  вину,  что  давным-давно  их  предки,  а  точнее  -  отдельные
представители их предков, отвергли Иисуса и обрекли его на смерть. Это  дико
и нецивилизованно. Ведь мы живем в космическую эру, а не в средневековье.
   Агаттияр вздохнул:
   - В том-то и дело, моя дорогая. В этом вся наша беда.  По  моему  мнению,
люди чересчур рано вышли  в  Космос,  прихватив  с  собой  многие  пережитки
средневековья. Ну а о других расах и вовсе говорить не приходится. Именно  в
этом я вижу самую большую ошибку и самое тяжкое  преступление  человечества.
Мы совершили насилие над естественным ходом истории и теперь  расплачиваемся
за это.  Например,  тех  же  пятидесятников  мы  одним  махом  пересадили  с
примитивных паровозов на скачковые корабли, альвов буквально за уши вытащили
к звездам из их бронзового века, а габбары в момент обнаружения их планеты и
вовсе жили в пещерах. Около шестнадцати столетий назад  на  Земле  жили  два
писателя,  которые  в  своих  книгах   предложили   идею   так   называемого
"прогрессорства" - внедрения  в  отсталую  культуру  с  целью  ускорения  ее
развития. К сожалению, наши предки, осваивая Галактику и открывая населенные
планеты, не захотели воспользоваться этим рецептом - и в результате мы имеем
то, что имеем.
   Агаттияр умолк, подошел к распростертому  на  полу  Арчибальду  Ортеге  и
присел перед ним на  корточки.  Его  взгляд  лучился  теплотой  и  отцовской
нежностью.
   - Нет, мистер Матусевич, - убежденно произнес он. - Нет и  еще  раз  нет!
Арчи не может быть  предателем.  Это  исключено.  А  подозревать  гуру...  в
смысле, господина Шанкара, и вовсе полнейший бред.
   - Относительно него я с вами согласен,  -  кивнул  я.  -  И,  пожалуй,  я
погорячился, требуя его изоляции. Будь он предателем, никакого  подполья  на
Махаварше уже не существовало бы, к тому же у него была  масса  возможностей
сдать нас чужакам. Но, надеюсь,  господин  Шанкар  все  поймет  и  не  будет
держать на меня зла. Но что касается вашего ученика, мистера Ортеги... - Тут
я замялся. - В общем, они с Ахмадом оказались в одинаковом положении.  Обоих
увели в Катакомбы без всяких объяснений, потом, все так же  без  объяснений,
доставили к океаническому терминалу, и только там они узнали о наших планах.
Ни у того, ни у другого не было возможности связаться со своими хозяевами  и
доложить о происходящем.
   - Нет!  -  упрямо  стоял  на  своем  Агаттияр.  -  Арчи  не  способен  на
предательство. Я хорошо его знаю и полностью уверен в нем.
   - Точно так же я был уверен в Ахмаде, - возразил я - Он был  моим  лучшим
другом, и я даже подумать не мог...
   Профессор перебил меня своим презрительным фырканьем:
   - Так вы же вообще ни о чем не думали! Да, вы мечтали о Космосе,  грезили
звездами, баловались в виртуальностях, играя роль звездного капитана, однако
при всем том вы закрывали глаза на реальность и в вашем иллюзорном мирке  не
было места ни чужакам, ни подполью, ни "и скуплен дам". А  я  всегда  держал
это в уме. И Арчи, повторяю, для меня как сын. Я всегда хотел, чтобы он стал
моим настоящим сыном - в смысле, зятем. Но Рита, к  сожалению,  предпочитала
общество Махдева.
   При этих словах отца на лице Риты появилось такое  выражение,  словно  ее
сейчас стошнит.
   - Никого я не предпочитала! - категорически заявила она. - Просто  Махдев
всегда был со мной предельно корректен, вел себя как истинный  джентльмен  и
никогда не позволял себе... короче, не позволял ничего. А Арчибальд, едва мы
оставались наедине, все норовил распустить руки.
   - Ну ладно, - деликатно прокашлявшись, сказал я.  -  Думаю,  нам  следует
посоветоваться с господином Шанкаром. Пора уже выпустить его из-под ареста и
принести ему извинения.

3

   В конечном итоге извиняться мне  не  пришлось.  Агагтияр,  который  ходил
вызволять своего гуру из заточения, на обратном пути поведал  ему  обо  всем
случившемся, и Шанкар не только признал  мои  действия  оправданными,  но  и
полностью одобрил их.  Он  даже  слегка  пожурил  меня,  что  я  так  быстро
освободил его из-под ареста - дескать, мне следовало еще немного подумать  и
взвесить  дополнительные  аргументы   "за"   и   "против"   его   возможного
предательства. Впрочем,  последнее  было  сказано  скорее  в  шутку,  нежели
всерьез. - просто дпя того, чтобы слегка разрядить обстановку.
   Также Шанкар согласился с версией Лгаттияра  о  принадлежности  Ахмада  к
"искупленцам" и высказался  за  его  скорейший  допрос  с  целью  выяснения,
насколько глубоко он проник в тайны подполья.
   - Все-таки зря, - мрачно подытожил старик, -  мы  отказались  от  прежней
практики,  когда  каждый  кандидат  в   члены   Сопротивления   должен   был
собственноручно убить одного пятидесятника или хотя бы "искупленца". Порой я
задумываюсь над тем, сколько предателей в  наших  рядах,  и  мне  становится
страшно, К счастью, еще ни одному из них не удалось проникнуть в руководство
и подорвать организацию изнутри... - Шанкар повернулся к Рите.  -  Я  думаю,
мисс, что в лазарете военного корабля найдутся соответствующие средства  для
"развязывания языка". Прежде всего, я имею  в  виду  производные  пентотала,
атропина и скополамина, а также неирошунты и ментоскоп. Сходите, пожалуйста,
поищите их. А вы, капитан Матусевич, дайте ей соответствующий допуск.
   Судовой врач - не второй пилот, поэтому  процедура  введения  Риты  в  ее