тавляете,  даже  я
боюсь! А что уж говорить про Майданова?  Ведь  у  нас  почти  вся  страна  -
сплошная Майдановия!
   Майданов лишь зашипел  сквозь  зубы.  Бабурин  посмотрел  на  одного,  на
другого, заявил оскорбленно:
   - Эт че за бред -  строить  мой  дом...  мою  квартиру!..  на  фундаменте
Галилея или Пушкина? Да Пушкин крепостных своих  порол  просто  для  потехи!
Тоже мне - фундамент!
   - А что, - сказал Лютовой и внимательно посмотрел на Бабурина, - пороть -
это прогрессивно. Это стоит взять с собой в новый мир...
   Майданов завозился, сказал преувеличенно бодро,  скрывая  нервозность  за
атакующим стилем:
   - По-моему, вы непоследовательны. Очень. Я хорошо помню, что  оба  вы  не
понимаете... и  не  принимаете  то  счастье,  которое  нам  приносят  в  дом
американцы. И постоянно против этого... ну, высказывались. А сейчас что  же,
ваша ненависть к Штатам угасла? Бравлин, вы уже перестали ненавидеть США?
   Я удивился:
   - Я? Ненавидеть? Что за... простите, но это ни в какие ворота  не  лезет.
Странно вы как-то меня понимаете.
   - Но ваше яростное выступление... Я развел руками.
   - Андрей Палиевич, вы что-то путаете. Я принадлежу к роду  человеческому.
К виду гомо сапиенс, если хотите. И хочу, чтобы мой вид  развивался.  Потому
для меня нет разницы, в каком климатическом поясе живет та  или  иная  часть
моего рода. И как в данный момент зовется: скифы, гиксосы,  хетты,  римляне,
советские или американские люди. Это все кликухи!  Сегодня  одни,  завтра  -
другие. Я вправе вмешиваться в жизнь моего рода, как и любой другой.
   А Лютовой сказал с легкой усмешкой:
   - Кстати, Андрей  Палиевич,  вы  непоследовательны.  Вон  уже  и  Бабурин
заметил...
   Бабурин подтвердил кивком, пасть занята печеньем, Шершень  нагло  оскалил
зубы.
   - В чем? - спросил Майданов с легким испугом.
   - Отказывая Бравлину в  праве  вмешиваться  в  жизнь  Юсы,  вы  молчаливо
признали за Юсой право вмешиваться в жизнь  человеческого  племени  на  всей
планете. Разве не так?
   Майданов подумал, нахмурился, с достоинством двинул плечами.
   - Вообще-то так... Но Юса получила это право... ну да, не спорю,  нас  не
спрашивая, но мы дали им это право молчаливо!.. Они получили  это  право,  а
мы? Мы его вырываем из горла!
   - Если у них есть это право, - рассудил Лютовой, - то и у нас оно  должно
быть. Ведь у всех равные права, верно? Ведь вы же дерь... тьфу, демократ?
   Майданов снова сдвинул плечами. Я сказал размеренно:
   - Племена и народы развивались в отрыве одно от  другого,  но  разве  эта
дикость должна продолжаться и дальше? Нет  стран,  народов,  племен  -  есть
только люди. Повторяю, мы вправе вмешиваться в жизнь  любой  страны,  любого
народа, любого режима. Еще раз повторяю!..
   Лютовой кивнул с удовлетворением:
   - Да, против этого возразить трудно. Если Юса вправе, то и все вправе.
   Я продолжил:
   - Конечно же, с нынешней психологией нечего и думать перейти в  следующую
стадию общества. У нас психика древних египтян и римлян, а она уже исчерпала
себя. Мы достигли потолка. Последние всплески  человеческого  духа  породили
христианство и ислам, но они были порождены этими греко-римлянами  и  потому
насквозь пропитаны их духом. Достаточно  только  посмотреть,  как  в  храмах
кланяются раскрашенным доскам, приносят жертвы...  где  голубей,  где  богам
воскуряют благовония... и увидим, что мы все еще целиком в том  мире.  Разве
что сообщения отправляем не с почтовыми голубями, а по Интернету.
   - Ого, - сказал Лютовой. - Это уж больно круто!
   - Разве?
   - Ну да. Для вас даже язычество и христианство - едино?
   - Да.
   - Вот я и говорю - круто. Я вздохнул.
   -  Осенью  мне  пришлось  участвовать  в  поисках  останков  разбившегося
самолета... Вернее, собирали комочки плоти, что остались от  пассажиров.  Но
что можно собрать, если от самого самолета, от обшивки уцелели фрагменты  не
больше зажигалки?.. Мы в течение  месяца  обшаривали  всю  тайгу.  Трудились
сотни высокооплачиваемых специалистов, правительство  оставило  все  дела  и
ежедневно справлялось о ходе  работ.  Нам  в  помощь  были  брошены  десятки
самолетов, вертолетов, привезли самую дорогостоящую аппаратуру,  что  только
существует... И что же? Да, нашли  несколько  обломков  костей,  не  крупнее
зубочисток. Наши профессора в полевых условиях делали анализы ДНК, а что  не
удавалось, в особых контейнерах отправляли в  столицу...  Не  буду  утомлять
длинным перечислением этих нелепостей...
   Майданов негодующе вскинулся:
   - Нелепостей? Да как вы... Это же...
   - Простите, - оборвал я, - сейчас закончу. На это  были  затрачены  сотни
миллионов долларов. После чего останки были захоронены на кладбище... О  том
кладбище,  занимающем  достаточно  ценные  и  плодородные  земли,  -  особый
разговор, сейчас же скажу, что это все  пережиток  того  пещерного  времени,
пещерного  представления  о  загробной  жизни  дикаря,  что  уходит  в  леса
Счастливой Охоты. Эти могилки были у древних славян, у христиан, у советских
граждан, и вот сейчас у нас, именуемых странным именем россиян. И что? Разве
что на могилах сперва были руны, потом кресты,  затем  звездочки,  а  сейчас
хрен знает что... Но в каком пещерном веке мы все еще живем? Какие шаманские
пляски исполняем?
   Майданов поморщился,  но  смолчал.  Лютовой  тоже  поморщился,  для  него
история предков, их жизнь, быт - святы. Шершень посмотрел на  их  одинаковые
лица, засмеялся, Бабурин с готовностью загоготал.
   - Мы же люди Интернета!  -  сказал  я  с  болью.  -  Мы  в  веке  компов,
фотоаппаратов, телефильмов!.. Все эти кладбища должны быть... они уже есть у
нас дома!  Какое  основное  назначение  кладбищ?  Основное  и  единственное?
Память. Мы хотим оставить себе что-то, что  напоминало  бы  об  ушедших.  Но
сейчас для этого есть фотографии, кинопленка, все это хранится на хардах, на
лазерных дисках. Даже в недавнем прошлом веке как человек мог оставить  себе
память об умершем деде? Только высечь из  камня  его  лицо  или  фигурку  да
установить на могиле!.. Но ведь сейчас на лазерном диске можно  хранить  все
его цветные фото, можно снять  на  муви,  можно  записать  голос  и  слушать
столько раз, сколько захочет!.. Вывод: все кладбища старого типа -  сровнять
с землей. Отменить все эти дикарские погребальные церемонии... А они  все  -
дикарские! Они все - прошлое.
   Я умолк, потому что на меня все смотрели с  ужасом  и  отвращением.  Нет,
молчали, но я ощутил тяжелую гнетущую и даже враждебную атмосферу.
   Меня трясло, как медведь грушу, когда возвращался в свою квартиру. Голова
гудела. Впервые я вынес свои идеи на всеобщий... хотя бы в рамках  соседской
тусовки, суд. Шершень не зря спросил, на кого эта безумная идея  рассчитана.
С дураками она не пройдет, точно. И с упрощенными, а их с  каждым  днем  все
больше.
   Похоже, я с треском провалился. Даже такая  простая  и  понятная  идея  с
кладбищами, а ведь это пустячок! Всего  лишь  крохотная  черточка  из  жизни
нового мира...
   Для умного не секрет, что общество стараются упростить. И людей упростить
как можно больше. Сделать их предсказуемыми, что  нашло  отражение  в  речах
политических  деятелей.  Когда  какое-нибудь  надутое   ничтожество,   важно
раздувая щеки, вещает в микрофон, что вот то-то и то-то  делать  низзя,  ибо
могут быть непредсказуемые последствия, то тем самым оно громко кричит,  что
вот я - дурак, идиот, полный и абсолютный тупица! Нормальный человек  должен
предвидеть последствия, а вот я, депутат, член правительства -  не  могу  по
своему абсолютнейшему убожеству!
   Предсказуемые  люди  -  это  люди  с  упрощенными  алгоритмиками.  И  чем
человечек проще, примитивнее, тем легче его предсказать, легче им управлять,
тем лучше и удобнее он для общества. Но  мне  такой  человечек,  как  нож  в
горло. Он не принимает идей, он принимает только кнут и  вожжи.  Ну,  еще  и
пряник, ессно. Вся моя надежда  на  инноваторов  и  первопринимателей.  Увы,
число инноваторов за последние пять лет с трех процентов  упало  до  одного.
Некоторые данные показывают даже ноль и девять. Первопринимателей  снизилось
с тринадцати процентов до семи...
   Ладно, примем данные как есть, посмотрим:
   Инноваторы - их около процента.
   Первоприниматели - их семь с небольшим хвостиком. Это  уважаемые  местные
жители,  на  которых  равняются,  с  которыми  советуются.  Все   двенадцать
апостолов Христа были из стада первопринимателей.
   Раннее большинство - их тридцать  два  процента,  они  долго  взвешивают,
прежде чем принять решение.
   Позднее большинство -  сорок  девять,  этим  надо  определенное  давление
окружающих, чтобы присоединились к новому.
   Увальни - одиннадцать процентов тех, кто подозрительно относится ко всему
новому, принимают последними, когда остаются белыми воронами.
   Первые категории -  высокий  уровень  образования,  социального  статуса,
мобильности, они способны оперировать абстрактными сущностями...
   В комнату донесся голос отца:
   - Бравлин, я тут супчик сварил!.. Тебе налить? Или попозже?
   - Попозже, - крикнул я. - Попозже!
   - Ну, как знаешь...
   Со стороны кухни успокоительно звякают тарелки, послышался плеск воды.  Я
стиснул виски ладонями, зажимая мыслишку,  чтобы,  зараза,  не  ускользнула.
Итак, я сейчас вломился в очень трудную и опасную фазу.  Мне  позарез  нужно
успеть распространить свое учение на первопринимателей. Стоит им принять мою
идею - лед тронется! Когда идеи охватывают определенный  уровень  аудитории,
их уже не остановить. Как сказал великий Ленин: идеи становятся силой, когда
овладевают массами. Ах да, это я уже говорил... Каждая последующая группка -
мостик для следующих, задающий им менее рискованную модель поведения.
   На самих инноваторов надежды мало.  Они  не  принимальщики,  они  сами...
Инноваторы это те, которые время от времени  смутно  ощущают,  что  они  для
чего-то рождены. Для чего-то  особого.  Что  они  что-то  призваны  сделать,
сотворить, совершить. Конечно,  три  процента  -  это  выпущено  природой  с
огромным запасом. Даже один - много.  На  самом  деле  большая  часть  этого
процента просто забудет о своем призвании, проживет благополучную жизнь  или
сопьется, и только немногие решатся на что-то великое.
   Из этих смельчаков опять же большинство  сгинет  либо  из-за  абсурдности
своих идей, либо из-за чрезмерной радикальности, либо еще  из-за  чего-то...
но  какая-то  личность  сумеет  выдвинуть  идею,  которая  перевернет   мир!
Естественно, это я.
   Правда, так думает каждый... но на этот раз это действительно я!
   Я  бросился  на  диван,  закрыл  глаза  и  начал  настойчиво  выстраивать
совершенно новую картину Мира. Итак, я и есть Бог, создавший этот  мир.  Эту
Вселенную, отделивший свет  от  тьмы,  Солнце,  людей  и  прочих  тварей.  Я
медленно  и  терпеливо...  хотя  для  Меня  это   совсем   не   медленно   -
совершенствуюсь, расту, умнею, набираюсь опыта, исследую мир, Себя...
   Я разделен на сколько-то миллиардов крохотных тел, но большая часть  меня
- чисто служебные функции, я ж  не  требую  мыслительной  работы  от  своего
желудка или кишечника. Но я - это я, даже - Я, и вот, осознавая это и ощущая
себя Богом, так странно и нелепо  видеть  и  слышать  что-нибудь  совсем  уж
дикое, вроде рекламы по телевидению, ясновидящего или новой  губной  помады!
Что делать, в моем огромном организме даже желудок или кишечник имеет  право
голоса, и вот они пользуются этим правом во всю ослиную мощь.
   Но что же я, Бог? Увы, как и в моем организме, мозг всего лишь  слуга  на
побегушках  могучих  инстинктов.  Когда  мне  не  хочется  работать,  а  вот
поваляться бы на диване, почитать детективчик или позвонить Галке,  пока  ее
мужик на работе, - этому сразу найду уйму веских причин, оправдании и мудрых
объяснений, что надо именно так, а не иначе. Со ссылками на отцов философии.
Или психологии. Или физиологии, неважно.
   Так не пора ли осознать это? И - признать?
   А, осознав, не пора ли вести себя, как частица Бога,  а  не  как  частица
Дарвина с Фрейдом и Васей Пупкиным вперемешку? Не оскорбление  ли  Богу  все
эти наши попытки загасить в себе искры разума?
   Стоп-стоп, здесь можно очень уместно пройтись по  алкоголю  и  вообще  по
пьющим. Вообще-то для Человека Нового Мира вопрос лишний. Каким  может  быть
его отношение к алкоголю?  Паническое,  на  уровне  спинного  мозга!  Боязнь
ясности разума как-то не вяжется с образом сверхчеловека. Разве что создадут
алкоголь, так сказать, с обратным знаком. Ну, будет усиливать работу  мозга,
придавать ясность мышлению и так далее, все наоборот.
   Что, я не помню потерянные на пьянки дни, а потом жуткие сцены  похмелья?
А какой вред мышлению и вообще здоровью? Болит  голова,  погублены  не  одни
сутки, но и сегодня из-за боли в голове неспособность работать и даже  четко
мыслить, истрачены деньги не  на  что-то  полезное,  а  именно  на  вредящее
себе... какой-то самоубийственный синдром!.. Потеря целых суток для усвоения
полезной информации... Что еще? Ах да, глубже завязаешь в конформизме,  что,
мол, надо "как все люди". А "все" - это хоть и не  все  на  самом  деле,  но
почти все, абсолютное большинство, которое в данный  отрезок  времени  имеет
право голоса... какой идиот это допустил?.,  и  своей  массой  диктует  свои
примитивные законы поведения, общения и морали.
   Вообще-то, если честно, крайне необходима прополка.  Не  только  уроды  и
дебилы, но и те, кто не желает усовершенствоваться, кто  тянет  род  людской
назад, во тьму инстинктов - да подлежит истреблению! Конечно, сейчас об этом
и заикаться нельзя, отпугнет многих, но потом, когда Кодекс Человека  Нового
Мира закрепится... скажем короче - Кодекс ченома!  Какова  абревиатура?  Или
Кодекс люномов, от - Люди Нового Мира? Ладно, потом придумают.  Другие.  Кто
подхватит и понесет это знамя дальше...
   - Бравлин! - донесся голос из кухни. - Я суп уже налил! Остывает.
   - Иду, - крикнул я с неохотой.
   Первое, напомнил себе торопливо, - это ориентация на  молодежь.  Для  нее
все войны - Троянско-Крымские, их легко будет убедить, что нынешние идеи, на
которых   держится   современное   общество,    неважно:    демократическое,
коммунистическое или церковное, - феодально-каннибальские. Именно молодежь и
будет основной движущей силой...
   - Иду, отец, - повторил я. - Иду! Суп - это вещь...
   Еще что-то говорил и отвечал ему привычное, даже не  оставляющее  памяти,
ибо все живем и говорим по алгоритмикам. На столе уже две глубокие  тарелки,
вкусный пар поплыл навстречу. Я сел за стол, ложка в руке, когда взял  -  не
помню, все делаем по заданной программе...
   - С соседкой я уже перестал здороваться, - сообщил  отец.  -  Всякий  раз
вытряхивает ковер с балкона прямо над подъездом...
   Я молча хлебал горячую уху. Женщина, вытряхивающая  ковер  с  балкона  на
головы соседей, молодежь, что бьет бутылки на улице, где ходят другие  люди,
разбивающая стекла в электричках или пачкающая в подъездах -  да  истреблены
будут! Им нет места в Мире Нового Человека. Они останутся здесь, в этом мире
недочеловеков.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ГЛАВА 1

   Два дня провел с Таней, ничего не чуял от счастья и не помнил,  на  каком
небе  нахожусь.  Затем  она  исчезла,  оставив  в  квартире  легкий   аромат
потерянного рая. Сразу потемнело  так,  что  я  всерьез  решил  поставить  в
комнате и на кухне лампы поярче.
   Лютовой бесцеремонно вломился в гости, я сразу  увел  его  на  кухню,  не
люблю, когда каждый садится за комп и начинает шарить по файлам, все-таки не
зря эта штука называется персональной. На кухне мне - кофе, Лютовому -  сок,
да еще соленые орешки, что годятся на все случаи жизни.
   Лютовой сказал с интересом:
   - Бравлин, а как ты будешь проповедовать свою Истину?..
   Я пробормотал:
   - Да уж придумаю.
   - Э нет, давай учись сейчас! Подыскивай имидж, так  сказать.  Или  форму.
Если подашь в виде трактата, то кто их читает? А кто  прочтет,  на  того  не
подействует. Надо, как Коран, - в стихах! Ты стихи не пишешь?
   - Нет, конечно.
   - И не писал?
   - Странный вопрос, - буркнул я. - Кого из нас миновало детство?
   - Ага, - обрадовался Лютовой, -  все-таки  поэтическое  мышление  есть!..
Ведь все твои предшественники:  Заратуштра,  Иисус,  Мухаммад  -  прекрасные
поэты. Так что надо постараться. Лучше в форме какой-нибудь аллегории.
   Я подумал, сказал:
   - Ладно, получай. Господь... или Бог, можно даже - Господь Бог,  ему  все
равно, создал человека и оберегал во младенчестве.  Затем  выпустил  в  мир,
который создал для него, человека. И до первой линьки оберегал от соблазнов:
сжег Содом и Гоморру, побивал демонов... он же побивал, было такое? А  когда
человек блуждал во тьме,  возжигал  дивный  свет,  освещая  к  себе  дорогу.
Лютовой кивнул:
   - Это хорошо. Дорога к Богу, гм...
   - Но сейчас, - сказал я с нажимом, - после нескольких линек, человек стал
той большой крупной гусеницей, которой предстоит уже  не  следующий  стаз...
Теперь время превращаться в настоящее крылатое имаго,  красотой  и  величием
похожее на ангела! Или на самого Бога, ведь  он  по  образу  и  подобию?  Но
человеку настолько нравится его гусеничная жизнь,  это  состояние  жрущей  и
беспечной гусеницы, что не торопится исполнять Божий Завет... не  торопится.
Ему и здесь хорошо.
   Лютовой кивал, словно отмеривал ритм. Я закончил почти сердито:
   - Мы же, те немногие гусеницы, что еще помнят, для  чего  создавался  наш
мир! Мы полны решимости прийти к Богу. Прийти и подставить  свои  плечи  под
тяжелую ношу, которую он держит пока что в одиночку.
   Лютовой с покровительственным видом похлопал в ладоши.
   - Браво! Красиво и гордо. Настоящий  сын  гор...  замочить  бы  их  всех,
гадов!.. Нет, в самом деле красиво, без шуток. Сразу чувствуешь  себя  лучше
других, неким избранным, а это  очень  важно.  Только  эту  декларацию  надо
наполнить жизнью. Насчет похорон и кладбищ ты хорошо придумал, хоть и  очень
жестко. Ну, как-то очень резко, без поклонов и комплиментов.  Однако  этого,
как сам понимаешь, маловато.
   - Кое-что есть, - ответил я неохотно.
   - Давай! - потребовал он.
   - Я еще не отгранил...
   Он покачал головой, брови взлетели на средину лба.
   - Ты всерьез надеешься сам?.. Чудак, я ведь уже говорил тебе, что Христос
выдавал только тезисы, да и то рваные!.. А  его  апостолы  уже  приводили  в
порядок, выстраивали систему. И  вообще  основатель  христианства  -  Павел!
Однако говорим о Христе, ибо первым рушить старый мир начал именно  он.  Так
что не жмись, выдавай все, что есть,  неоформленное!  А  в  бриллианты  твои
алмазы будем обтачивать сообща.
   Я сказал хмуро:
   - Но величайшим из людей признан Мухаммад. Как раз за  то,  что  сам  все
придумал, написал и что к его работе никто не добавил ни  строчки!..  Ладно,
получай:
   Первое: не читать  книг  дочеловеческого  уровня.  По  крайней  мере,  не
обсуждать их.
   Второе: контроль возложить на  репутацию.  Все  видят,  как  живешь,  что
говоришь, чему следуешь.
   Третье: осознать, что живем в телах животных. И четко различать, какие  у
нас требования идут от  животного,  какие  -  от  нас.  И  исполнять  только
человеческие.
   Четвертое:  человека  развивать  не  во  всех  направлениях.  Всесторонне
развитый - нонсенс, чудовище! Убить такого!
   Пятое: у человека нет ничего, кроме души. Смешно строить города  мертвых,
словно мы все еще в Древнем Египте. Отныне кладбища - только виртуальные.  В
фотографиях, мувах.
   Лютовой выставил, защищаясь, обе ладони:
   - Погоди, погоди!.. С кладбищами уже разобрались, в самом деле - даже  не
в прошлом веке живем, а в пещерном. Хоть со скрипом, но принимаю  целиком  и
полностью. Насчет развивать всесторонне, гм, стоит посмотреть на Рэнда... Но
насчет книг "человеческих" и "дочеловеческих" надо разъяснять.  Я-то  смутно
понимаю, что  "человеческие"  -  кото