к расщедрился?
   Броррок снова посмотрел на Рыжего:
   - И то правда...
   Рыжий кивнул.
   - Ты еще сто лет проживешь,  капитан,  -  серьезно  сказал  Раладан.  -
Что-то я не вижу, чтобы ты торопился в могилу. А если даже не сто,  то  уж
дюжину наверняка... Заработаешь весной, и немало. Лучше, чем у императора.
   - Ну... может быть... - задумался капер. - Но,  Слепой,  ведь  Китар  и
этот купчик вас не отпустят.  Они  уже  считают  золото,  которое  за  вас
получат.
   - Скажи им, капитан,  все  как  есть.  Они  тоже  могут  заработать.  А
золото... может быть, дадим немного?
   - У вас есть золото? - заинтересовался старик.
   - Капитан! - покачал головой Раладан. - Разве я позволю что-то  у  меня
отобрать? Ты сам меня учил, а  потом  Демон...  Разбери  этот  корабль  на
кусочки и все равно ничего не найдешь! Но если мы договоримся...
   - Давайте! -  разъярился  старик.  -  Быстро!  -  Неожиданно  он  хитро
посмотрел на Раладана: - Только Китар ничего не должен знать... Что я  ему
скажу, то скажу... Он молодой, еще найдет себе немало золота!
   Ридарета кивнула, чуть улыбнувшись.
   - Нет, сто тысяч... Пусть меня отравят, корабля  его  дочери  я  бы  не
тронул, - заверил себя и всех присутствующих Броррок.



        "60"

   "Сейла" на всех парусах шла к Агарам.
   Раладан еще раз объяснил все Ридарете и Таменату. Благодаря  полученным
от Броррока сведениям стало ясно, что  план  Семены  (Лерены!)  удался.  В
Дороне искать было нечего, от берегов Гарры следовало держаться  подальше.
Агары были захвачены, в этом не было  никакого  сомнения.  После  памятной
гибели агарской эскадры  Раладану  казалось  весьма  сомнительным,  что  в
Ахелии силы Резервного Флота могли быть больше, чем один средний  парусник
и, может быть, еще какие-нибудь баркасы... Сто человек? Вряд ли больше.  И
несколько легионеров в Арбе.
   Итак, Агары находились в руках Лерены.
   Таким образом, следовало идти прямиком в Ахелию.
   Ридарете смертельно  наскучило  обсуждение  далеко  идущих  планов.  Ей
хотелось действовать,  а  не  болтать  без  конца;  казалось,  потраченные
впустую долгие годы требовали своего. В конце концов она предоставила  все
Раладану и  Таменату.  В  последнем  все  явственнее  просыпался  искатель
приключений, беспокойный дух громбелардского арбалетчика. Великан забросил
свои чернила и пергаменты и дни напролет проводил в диспутах с  Раладаном;
они чертили какие-то планы крепостей, водили пальцами по  картам  эскадры,
которых у них  еще  не  было...  Все  это  казалось  ей  по  крайней  мере
преждевременным. Впрочем, она считала, что мужское дело - строить планы, а
женское - действовать. Ей хотелось  драться,  командовать  сотнями  людей,
вести сражения, стрелять, жечь... да - жечь!
   Она чувствовала, как под  кожей  бегут  мурашки...  Сила,  которой  она
обладала, не любила пребывать в бездействии.
   Скучно. Корабль шел и шел вперед, регулярно сменялись  вахты,  те  двое
беспрерывно болтали... Она бродила по палубе, пару раз даже взобралась  на
грот-мачту, побывала в трюме, и на носу, и на корме... Скучно.
   С того мгновения, когда она бежала из Роллайны, прошло немало времени -
достаточно для того,  чтобы  она  обнаружила  у  себя  ряд  черт,  которых
когда-то не было или казалось, что  не  было...  Прежде  всего,  она  была
активна, безделье мучило ее и раздражало. Если бы она  спросила  Раладана,
тот не колеблясь ответил бы, что некоторым образом она стала подобна своим
дочерям. Впрочем, это было легко объяснить. Что ж, первая дочь Раписа была
теперь скорее Лереной, нежели Ридаретой, которая  восемь  без  малого  лет
провела вне мира людей, в заброшенном доме на краю леса.
   Короткая юбка, которую дал ей Раладан, может быть,  и  имела  некоторые
преимущества,  но  ее  она  лишь  злила.  Так  же  как   рубашка   и   эта
отвратительная безрукавка... Хорошо она себя чувствовала лишь в платье. Но
зеленое платье, в котором она преодолела пол-Дартана - пешком и на лошади,
- превратилось теперь в обычную тряпку, дырявую, мятую  и  столь  грязную,
что никакая стирка помочь уже  не  могла.  Раладан  не  возил  на  "Сейле"
платьев. И драгоценностей тоже. Пират называется, во имя Шерни...  Правда,
у него было золото Лерены (большую часть забрал Броррок).  Но  что  с  ним
делать? Подвесить золотые слитки в уши? Или нацепить  на  шею?  Прекрасная
одноглазая капризница была уже сыта по горло этим довольно унылым  морским
путешествием.
   Похоже, однако, что Давароден не заметил  бы  никаких  украшений,  даже
если бы она их имела и носила... Скорее для  собственного  удовлетворения,
чем действительно по необходимости, она занялась прической. Она уложила ее
без зеркала (на "Сейле" не было ни одного), но оно ей  и  не  требовалось;
она разглядывала собственное отражение целый год, почти  без  перерыва,  и
знала наизусть каждый локон и каждую прядь волос...
   Она ему понравилась. И еще как... Но он  ей  тоже  понравился.  Он  был
упитанный,  может  быть  даже  чересчур,  но  высокий,  сильный  и   очень
мужественный. Он командовал арбалетчиками уверенно и спокойно, словно  был
рожден лишь для этого и ни для чего больше. Ей это пришлось по вкусу.
   Ой по вкусу...
   Ей очень хотелось покомандовать _им_.
   - Всегда с мечом, - сказала она, опершись о планшир  в  двух  шагах  от
арбалетчика. - И всегда в доспехах. Солдат каких мало.
   Он посмотрел на нее, окинул взглядом большой узел, из которого выплывал
широкий султан волос, плясавший за  спиной  в  такт  дуновениям  ветра,  и
ответил, почти смутившись, чуть ли не пытаясь объясниться:
   - Служба, госпожа... Моя вахта длится непрерывно, кто  же  должен  быть
всегда готов, если не командир находящихся на борту солдат?
   - Но доспехи? - с улыбкой спросила она. - Ведь  если  ты  свалишься  за
борт, они тут же утянут тебя на дно!
   - Ты так думаешь, госпожа? - на этот раз  улыбнулся  он.  -  А  я  тебе
говорю, что плавал и в кольчуге, и в кирасе. Может быть, не слишком долго,
но все-таки. Если бы сейчас я свалился за  борт,  ты  успела  бы  привести
помощь.
   - Обязательно! - с уважением сказала она.
   Она повернулась к морю, глядя на красный закат.
   - Арбалетчик, - отчетливо проговорила она, словно пробуя слово на вкус.
- Арбалетчик... Мечом ты тоже хорошо владеешь, Дав?
   - Дав... - Он искоса посмотрел  на  нее.  -  Моя  жена  тоже  так  меня
называла.
   - У тебя есть жена? - спросила она со столь явным  разочарованием,  что
тот даже поднял брови... и снова смутился. Однако ненадолго.
   - Была. Ошибка молодости.
   Она выжидательно молчала, с явным интересом.
   - Я ни в чем ее  не  виню,  -  искренне  сказал  он.  -  Думаю,  просто
солдат-бродяга не был ей нужен. Не о таком мужчине она мечтала.
   - О! - удивилась она. - А я думала...
   Она замолчала и пожала плечами.
   - Да, госпожа?
   - Госпожа... Почему не просто Ридарета? - кокетливо спросила она.
   Его замешательство ее по-настоящему забавляло.
   - Думаю, капитан не одобрил бы подобную фамильярность.
   - Капитан! - возмутилась она. - Какое дело капитану до мужчин,  которые
мне... - Она не договорила.
   Он снова бросил на нее короткий взгляд.
   - Я проговорилась? - скорее утвердительно,  чем  вопросительно  сказала
она. - Я совсем... ничего не знаю о мужчинах, кроме  того,  что  им  нужно
нравиться, - наивно добавила она.  -  Я  знаю,  эта  моя  прическа  просто
глупая... - Она с хмурым видом потянулась к волосам.
   - Оставь, госпожа! - чересчур поспешно запротестовал он.
   Неожиданно она придвинулась к нему совсем близко.
   -  Дав...  -  смущенно  проговорила  она,  касаясь  пальцами  прикрытой
мундиром кирасы. - Идем ко мне!
   Он как будто ее не понимал.
   - Я простой солдат, госпожа, - наконец сказал он, без какой-либо связи.
   - Как жаль, ведь я королева, - ответила  она  с  неподдельной  злостью,
отодвигаясь и разводя руками. - Да что там, даже императрица!  Снова  буду
сидеть весь вечер одна. А почему? Потому что этому самому простому солдату
капитан запретил нравиться женщинам!
   Она положила руки на планшир и снова посмотрела на море.
   - Кому нужна одноглазая девушка... - тихо проговорила она.
   - Не говори так, - живо возразил он. -  Ты  самая  прекрасная  из  всех
женщин, которых я когда-либо видел.
   Она молча посмотрела на него.
   Давароден хотел еще что-то сказать, но сдержался. Он не был ребенком  и
прожил уже немало, чтобы  понять,  что  девушка  пытается  поймать  его  в
ловушку. Но ему это на самом деле льстило. Она действительно была красива.
Невероятно красива. Он знал,  что  слегка  теряет  голову,  но,  если  так
подумать, разве было в этом что-то плохое? Правда, все происходило  как-то
так... наспех, он не привык к женщинам, которые говорят ему прямо: "Ты мне
нравишься..." Но опять-таки разве в этом было что-то плохое?
   - Соблазняешь меня, госпожа? - чуть улыбнулся он.
   - Ловко, правда? - со злостью фыркнула она.
   Она занимала каюту, раньше принадлежавшую Бохеду. После ее появления на
корабле Раладан взял офицера к себе.  Каюта  была  такая  же,  как  и  все
офицерские помещения на "Сейле",  небольшая  и  довольно  темная.  Но  два
фонаря, висевшие под потолком, давали  достаточно  света.  Достаточно  для
того, чтобы он мог оценить, что видит перед собой  одну  из  прекраснейших
женщин Шерера. Он остолбенело смотрел на  груди,  соски  которых  казались
твердыми, словно из камня, на округлые бедра, идеальные очертания ног...
   Подбежав к постели, она стукнула его кулаком по доспехам:
   - Что, прямо в этой скорлупе ляжешь?  -  Она  легла,  закинув  руки  за
голову. - А может быть, ты все еще на службе? Тогда принеси еще и арбалет.
Только стрелу не заряжай, ради  Шерни...  Может,  я  и  хочу,  чтобы  меня
проткнули... только не стрелой...
   Отстегивая меч, он подумал, что все-таки хорошо бы было, чтобы  Раладан
ни о чем не догадался. Давало о себе знать некое чувство вины.


   Была глубокая ночь, когда он медленно застегивал ремни кирасы.  Девушка
лежала на животе, подложив руки под подбородок; скрещенные в лодыжках ноги
чуть покачивались над округлыми ягодицами. Думала ли она о том  же  самом,
что и он?
   Он чувствовал себя отвратительно. Все это было ни к чему. Он ругал себя
за отсутствие выдержки. В сорок лет нужно все-таки уметь думать...
   Старый, а глупый - так иногда говорили.
   - Что-нибудь не так? - спросила она.
   - Все не так, - ответил он,  прежде  чем  сообразил,  что,  собственно,
говорит. Тут же он понял, что к многочисленным ошибкам, которые  он  успел
сегодня совершить, добавилась еще одна... Но в  конце  концов,  разве  это
имело какое-то значение? - Ты прекрасная женщина...  Самая  прекрасная  из
всех, кого я когда-либо видел... - добавил он,  чувствуя  и  слыша,  сколь
фальшиво звучат его слова.
   - Самая прекрасная из всех, кого ты  когда-либо  видел...  -  повторила
она. - Кажется, понимаю. Самая прекрасная, но не более того. Так?
   Он молча кивнул.
   - Я обычный солдат... - Он вертел в руках пояс  с  мечом.  -  Мечту  не
насилуют, - неожиданно добавил он.
   В другой раз она, возможно, задумалась бы над тем, сколь красиво  умеет
порой говорить этот "обычный солдат".
   Они молча смотрели друг на друга. Каштановые волосы полностью закрывали
спину девушки  -  и  самый  грозный,  мрачный  рисунок  из  всех,  что  он
когда-либо видел. Он слышал, что такие  татуировки  делают  в  Дартане,  и
знал, что она долго была в Роллайне.
   Внезапно она подняла руки и одним движением сняла с  лица  повязку.  Он
отшатнулся в неподдельном ужасе от того, что увидел.
   - Вот такая я _на самом деле_, - сказала она.  -  Самая  прекрасная  на
свете, не так ли?
   Он проглотил слюну.
   - Зачем ты это делаешь? - спросил он.
   - Какая разница зачем? Может, я хочу  получить  от  этой  ночи  немного
удовольствия. Ты сказал мне, что чувствуешь,  ну  так  я  тебе  показываю,
какая я  на  самом  деле.  Откровенность  за  откровенность  и  правда  за
правду... Тебе не нравится мое лицо?
   Неожиданно она вскочила.
   - Раладан не должен об этом узнать, - подчеркнуто серьезно сказала она.
- Он бы на меня обиделся!
   - Он не узнает, - заверил ее Давароден.
   - Не узнает, - эхом повторила она, снова надевая повязку. - Я  уверена,
что не узнает.


   Раладан, полуодетый, столкнулся с поспешно выбегавшим  из  своей  каюты
Таменатом. В руке великана сверкал меч.
   Крик не прекращался! Они ворвались в каюту девушки.
   Пылающий словно факел человек метался по каюте, воя  как  зверь.  Огонь
лизал стену, стол, расползался по полу... Прежде  чем  они  осознали  весь
ужас происходящего, сквозь пламя пробежала Ридарета, вырвала меч  из  руки
Посланника, после чего бросилась к живому огненному шару, ударив изо  всех
сил. Огненный ком рухнул на пол, язык пламени прыгнул к волосам девушки...
   Таменат издал горловой крик,  помещение  заполнилось  густой  чернотой,
холодной как лед, - и все стихло.
   Они  услышали  стон  Ридареты.  Таменат  сказал  что-то  еще,  какое-то
короткое слово, и вспыхнули фонари  под  потолком...  Раладан  бросился  к
девушке, которая стояла обнаженная посреди каюты. Он схватил ее  за  руки,
оглядывая с головы до ног, но огонь, похоже, не причинил  ей  вреда,  хотя
волосы ее были сильно обожжены, наверняка обожжены были и ступни...
   Он крепко обнял ее.
   - С тобой ничего не случилось?
   Таменат тяжело присел возле трупа. Лицо было  страшно  опалено,  как  и
руки,  остальное  же...  Мундир  сгорел,  остались  кираса   и   кольчуга.
Арбалетчик попросту изжарился в своих доспехах...
   В обожженной шее зияла рана от меча.
   - Он хотел меня... - глухо проговорила она. - Пытался...
   Она что-то неразборчиво пробормотала.
   - Давароден, - коротко сказал капитану Таменат.  -  Это  Давароден.  Он
мертв, зарезан и зажарен.
   Раладан крепче сжал голые плечи девушки.
   - Не может быть... - с ужасом произнес он. - Он? Не могу поверить...
   Девушка, тяжело дыша, уткнулась лбом ему в плечо.
   - Во имя Шерни... Кому в этом мире можно  верить?!  -  бросил  капитан,
повернув голову к старику, но не выпуская  из  объятий  Ридарету.  -  И  я
считал эту падаль своим другом! Я...
   Таменат молча схватился за кирасу арбалетчика.
   Несмотря на пронизывающий холод, который принесла с собой вызванная для
борьбы с огнем тьма, доспехи все еще были теплыми. Посланник выволок  труп
на палубу, на глазах растущей толпы. Без особых усилий  выбросив  тело  за
борт, он посмотрел на матросов и солдат:
   - Что надо сказать?
   Один из матросов негромко проговорил:
   - Море забрало...
   Старик отвернулся и посмотрел в ночной мрак.  Так  он  стоял  некоторое
время, а потом увидел рядом с собой солдата... Солдат нес  арбалет  своего
командира  -  дар  Посланника.  Он  коротко  посмотрел   на   старика   и,
отвернувшись, бросил оружие в волны.
   Таменат выпрямился и медленно вернулся на место пожара. Он  появился  в
дверях как раз в то мгновение, когда Раладан  повернул  девушку  спиной  к
себе и откинул в сторону волну волос.
   - Что это? - с неописуемым изумлением спросил он.
   Желтый крылатый змей поднимался над волнами, неся на  спине  обнаженную
девушку с рубиновыми глазами... У змея  был  выбит  глаз,  и  рисунок  был
выполнен столь мастерски, что Раладан машинально коснулся  спины  девушки,
словно желая удостовериться,  что  кровавая  рана  не  настоящая  рана  на
теле...
   - Что это? - повторил он, понизив голос.
   - Я была в Роллайне, - ответила она, словно это все объясняло.
   - Найди ей какую-нибудь одежду, вместо  того  чтобы  стоять  и  болтать
языком, - резко сказал Таменат. - Будешь теперь картинки рассматривать? Ты
же видишь, что с ней ничего не случилось, а  об  этой  татуировке  вы  еще
успеете поговорить!
   Раладан лишь кивнул в ответ и вышел. Она повернулась к Посланнику.
   - Я догадываюсь, как все было на самом деле, - без лишних  слов  сурово
проговорил он. - Учись владеть собой!
   Ее глаза блеснули красным.
   - Не смеши меня этой своей силой, красавица, - почти  мягко  осадил  он
ее. - С помощью рубинов я мог бы отпугивать чаек, гадивших на  крышу  моей
башни... Думай, что творишь! Вот очередное доказательство того, что ты  не
умеешь владеть собой. Когда-нибудь ты спалишь себе не только волосы. Будем
считать, что я не знаю, что здесь произошло, но продумай как следует  свою
историю, иначе Раладан  рано  или  поздно  сам  задумается,  как  это  так
получилось, что арбалетчик пришел тебя насиловать в полном вооружении... И
если  мы  хотим  остаться  друзьями  -  обещай,  что  не   поджаришь   мне
когда-нибудь задницу во сне!
   Она недоверчиво смотрела на него.
   - Ты меня не осуждаешь? - удивленно спросила она, наклонив голову.
   - За что? За то, что ты отягощаешь одну чашу весов? К  чему  я  столько
говорил о равновесии Шерни и мира, если ты до сих пор не понимаешь? Если я
не хвалю и не вознаграждаю добро,  по  какому  праву  я  могу  карать  или
клеймить зло? Впрочем, что там зло и добро! -  Он  мазнул  рукой  и  пожал
плечами. - Копченая грудинка и  куча  песка...  -  Он  собрался  уже  было
уходить, но остановился. - Не знаешь, как сказать ему о своем имени, да?
   Она отступила на полшага, побледнев.
   - Откуда ты знаешь?
   - Не знаю. Но думаю, что каждый любит, чтобы его  называли  собственным
именем. Придет и этому время... Риолатте. Позже. Сейчас это имя вызвало бы
у него чересчур дурные мысли.
   - Но это имя...
   - С тех пор как он узнает, что оно значит, он может упоминать его  хоть
сто раз в день.
   Он покачал головой.
   - Красивая ты, - уважительно  сказал  он,  выходя.  -  Но,  кажется,  в
Дартане пользуются для удаления волос горячим воском, а не огнем? Не знаю,
я только так слышал...
   Только сейчас она осознала, что до сих пор стоит голая.



        "61"

   До Ахелии они добрались без хлопот, хотя в нескольких милях от входа  в
порт  им  встретилась  эскадра  фрегатов,  патрулировавших  море.   Однако
небольшой одинокий парусник не вызвал - по крайней  мере  пока  -  особого
интереса. Легко догадаться почему.
   Таменат видел Ахелию первый раз в жизни. Ридарета была однажды в порту,
но недолго. Раладан же, хорошо знавший  порт,  был  просто  ошеломлен  его
видом! Но, собственно, чего еще он мог ожидать?
   Пристань напоминала военный порт на Барьерных островах... Да что там! В
Таланте, на Барьерных, стояла эскадра Главного Флота и вторая - Резервного
и  еще  несколько  небольших  кораблей.  А  здесь?  Небольшой  причал  был
буквально  забит  разнообразными  парусниками.  Здесь  стояли  фрегаты,  в
которых  опытный  глаз  легко  узнавал  корабли  Главного  Флота  Гарры  и
Островов; чуть дальше  -  две  каравеллы,  одна  старая  как  мир,  другая
поновее; еще дальше -  маленькие  баркасы.  Когда  "Сейла"  причаливала  к
набережной, из  порта  как  раз  выходила  изящная  бригантина,  с  белыми
парусами на главных мачтах и красным  -  на  бизань-мачте.  На  последней,
бонавернтура-бизань-мачте, красовался косой  парус  цветов  "малого  флота
Островов". Возможно, эта бригантина была захвачена уже здесь, в Ахелии.
   Отсутствие интереса к "Сейле" подошло к концу, едва был  сброшен  трап.
Словно из-под земли вырос отряд топорников в открытых кирасах, а за ними -
арбалетчики в синих мундирах.
   -  Это  все  наемники  Лерены?  -  пробормотала  Ридарета.  -  Неплохое
войско...
   Десять солдат остались на берегу, остальные поднялись на палубу. Следом
за ними появился худой загорелый  мужчина  без  шлема,  но  в  кольчуге  и
цветастом мундире.
   - Что за корабль? - спросил он громким, энергичным голосом, оглядываясь
по сторонам. - Капитан?
   Раладан спустился на  среднюю  палубу.  Ридарета  и  Таменат  двинулись
следом.
   - Ты капитан этого  корабля,  господин?  -  спросил  мужчина,  окидывая
Раладана взглядом.
   - Похоже, уже недолго? - скривился тот.
   - Я реквизирую корабль, - под