рейстик, - Седвин с интересом разглядывал клетчатую доску возле кровати Гэйлона.
     - А вы играете? - вопросом на вопрос ответил король.
     - Играю?.. Нет, я играю в игры, а рейстик - нечто большее, чем игра.
     Очень часто партия в рейстик превращается в настоящую битву... бескровную битву.
     - Может быть, мы могли бы...
     Барон склонил голову.
     - Безусловно, когда ваше величество отдохнет, - он посмотрел на
     Гэйлона. - Должен вас предупредить, милорд, что я никому не делаю поблажек, даже особам королевской крови.
     - Превосходно! - Глаза Гэйлона засияли, несмотря даже на то, что под ними по-прежнему сохранялись черные круги. - Тогда - завтра!
     - Завтра - праздник Зимы, милорд, - напомнил ему Седвин. - Завтра праздник и всякие торжества. Вам потребуется немало сил, и я думаю - после всей этой суматохи вам будет не до рейстика.
     Джессмин отпила из своего бокала еще один крошечный глоток.
     - Здесь не будет никакого празднования, барон. Не здесь. В городе - может быть, но в замке уже довольно давно никто ничего не празднует.
     - Вот как... - барон приподнял темную бровь. - Тем не менее я надеюсь, что праздник Зимнего Солнцестояния еще чтят при дворе Виннамира, ибо я привел двух вьючных лошадей, нагруженных превосходными подарками от короля и королевы Ксенары, предназначенными для их дочери и названного сына. Это-то должно вас хоть как-то обрадовать!
     Гэйлон налил себе еще бренди и мрачно уставился на свой бокал.

5

     Покои короля были завалены обрывками ярких тканей, шелком и атласом, а также тесьмой, которой были перевязаны тщательно упакованные подарки к празднику Зимнего Солнцестояния. Неяркий зимний свет проникал в комнату сквозь узкие стрельчатые окна, но свечи и масляные лампы были зажжены, и их желтоватый свет помогал рассеять сумрачную полутень комнат. Джессмин и леди Герра только что вышли в сопровождении слуги, нагруженного подарками короля Роффо.
     Барон Д'Лоран внимательно рассматривал фигуры на доске для рейстика и вспоминал детский восторг, появившийся на лице королевы, когда она развернула предназначавшиеся ей свертки. В одном из них было зеркальце в золотой оправе, в другом - коробочки с краской для век и баночки с краской для губ и лица. Кроме этого были еще штуки материи для платьев, щетка для волос из кабаньей щетины с рукояткой из кости, украшения из драгоценных камней и хитроумная музыкальная шкатулка из Дерраги. Джессмин немедленно приоткрыла крышку и звонко рассмеялась при первых тактах торжественно-печальной мелодии, а Седвин почувствовал, как его сердце сбилось с ритма и пропустило удар.
     После долгого размышления король наконец двинул одного из своих маленьких костяных воинов на одну клетку вперед. Предназначавшиеся ему подарки тоже были распакованы и в беспорядке валялись на одеяле - охотничий нож, украшенный бриллиантами, коробочка для нюхательного табака, перчатки и много других мелочей. Было очевидно, что королю все это вовсе не интересно, и барон только гадал, что же могло приковать к себе интерес короля или хотя бы вызвать в нем любопытство.
     Когда Гэйлон Рейссон впервые надел на свою голову королевскую корону, весь цивилизованный мир содрогнулся от ужаса. На престол маленького королевства взошел могучий король-маг, который, как предполагалось, имел власть над Наследием Орима. Однако за все годы своего царствования он так и не предпринял никаких агрессивных действий. Барона подослали затем, чтобы остановить опасного безумца, а он обнаружил вместо него довольно спокойного, склонного к задумчивости молодого лорда, который предпочел бутылку с бренди своему королевству и красавице-жене.
     Седвин сделал ответный ход, двинув вперед свою черную пешку-пехотинца.
     - Она показалась мне довольно одинокой, милорд...
     - Кто? - рассеянно переспросил Гэйлон, шевеля пальцами над головой своего белого офицера, замершего на краю доски.
     - Ваша супруга, королева Виннамира. - Барон снова наполнил бокал
     Гэйлона янтарной жидкостью. - У нее нет друзей, и ей нечем занять свое свободное время. Я не хочу вас ничем обидеть, ваше величество, однако ваш Каслкип представляется мне довольно постылым местом, навевающим меланхолические мысли.
     - Он мне нравится таким, каков он есть.
     Король двинул в атаку конника и обиженно заморгал, когда Седвин побил его при помощи простой пешки.
     - Конечно, вам он нравится, милорд. Этот холодный край - ваша родина, однако ее величество родилась в менее суровой стране. Кстати, были ли вы когда-нибудь в Занкосе?
     - Нет.
     - В это время года там долгие ночи и прохладные дни, однако воздух по-прежнему напоен ароматом цветов и деревьев. Ветви цитрусовых деревьев сгибаются под тяжестью плодов, а в гавани каждый день швартуются корабли, нагруженные великолепными товарами из далеких и еще более щедрых земель. Это поистине чудесное место, ваше величество.
     - Я все это знаю, барон Д'Лоран, - раздраженно отрезал король. - Я наслышан о величии Ксенары и о том, что вы, барон, владея огромным торговым флотом, гораздо богаче короля второсортного маленького королевства...
     - Милорд, я вовсе не это имел в виду!
     - Тогда, клянусь черной бородой Орима, давайте вернемся к игре.
     - Хорошо, милорд. Ваш ход.
     После долгого размышления король укрепил свою решимость порцией бренди и послал пехотинца еще на одну клетку вперед, уводя его все дальше от белого короля с королевой, которые пока оставались на первом поле доски. Седвин тронул своего офицера и снял с доски второго белого всадника, думая о том, что внимание короля слишком легко отвлечь. Вряд ли он смог бы оказать искушенному в этой игре ксенарцу серьезное сопротивление.
     Гэйлон сделал из своей кружки еще один добрый глоток и проворчал:
     - Похоже, мне придется прислушаться к советам Тидуса и начать брать у него уроки.
     - Ваше величество неплохо справляется для новичка.
     Гэйлон лишь проворчал что-то неразборчивое и взял своим офицером офицера Седвина. Барон нахмурился. Должно быть, он чересчур уверовал в свои силы и в неопытность Гэйлона. Следующий его ход был гораздо более осторожным.
     - Милорд, - снова заговорил он, убирая из-под удара своего всадника, - позволите ли вы мне сопровождать ее величество на юг, в Занкос?
     - Нет.
     - Но, ваше величество... Король Роффо строго-настрого запретил мне возвращаться без своей дочери.
     - Тогда я боюсь, что вам придется полюбить мой холодный и меланхоличный замок, по крайней мере на время, - король внезапно атаковал второго черного всадника.
     - Прошу прощения, милорд, но так не ходят.
     Гэйлон ухмыльнулся:
     - Я просто хотел проверить следите ли вы за доской или нет.
     Он поставил фигуры на место.
     - Знакомо ли вам семейство Д'Леланов, барон?
     Седвин сумел сохранить на лице беспристрастное выражение.
     - На протяжении нескольких столетий наши семьи соперничают друг с другом в торговых делах.
     - Арлин Д'Лелан сказал мне, что вы прибыли на прекрасном черном коне - на чистокровном магеранском жеребце.
     - Это так, милорд, моя семья занимается разведением этой породы.
     - Это некрупные животные, однако они славятся выносливостью и быстротой.
     - Совершенно верно, милорд, - кивнул Седвин, почувствовав, как внутри него шевельнулось предчувствие.
     - Мои приятели и я время от времени устраиваем скачки по пересеченной местности, - Гэйлон поднял взгляд от доски. - Похоже, мне еще не по силам тягаться с вами в рейстике, но, может быть, вы дадите мне шанс побить вас в скачках.
     - Вряд ли это будет справедливо, ваше величество. Против магеранца ваши кони почти не имеют шансов.
     - Не спешите считать победы, барон. У меня есть одна гнедая кобыла, которая быстра как ветер, к тому же у нас больше опыта в скачках по снегу. Разумеется, в этих состязаниях предусмотрены призовые деньги, но мы с вами могли бы одновременно поставить на кон что-нибудь свое. Что бы вы могли посчитать достойным внимания, барон?
     Седвин позволил себе тонко улыбнуться:
     - Существует только одна вещь, за которую я готов выйти на старт.
     - Что же это за вещь?
     - Общество королевы Джессмин на пути в Занкос.
     Впервые за все время барон почувствовал опасность. Лицо Гэйлона стало неподвижным, а в сером камне, вставленном в золотой перстень, мелькнула синеватая искра. Но это продолжалось всего несколько мгновений.
     - Согласен, - кивнул король. - Однако окончательное решение должно остаться за Джессмин.
     - Безусловно, милорд, - пробормотал барон и указал на доску. - Снова ваш ход, ваше величество.

***

     - Вы хотели видеть меня, мой господин? - спросила Джессмин, стараясь спрятать свое беспричинное, как ей казалось, раздражение.
     Король сидел в своей спальне один, низко склонившись над доской для рейстика, установленной на маленьком столике возле очага. Пустые тарелки на подносе свидетельствовали, что наконец-то у него появился хоть какой-то аппетит.
     - Да, моя леди, - Гэйлон медленно повернулся к ней.
     Джессмин нахмурилась.
     - Что это ты сделал с собой?
     - Я сбрил бороду... - Гэйлон потер подбородок тыльной стороной руки. -
     Я носил бороду довольно долгое время.
     Очень долгое. Гладко выбритое лицо сделало его снова похожим на мальчишку, каким он когда-то был. Джессмин вспомнила свое детство, вспомнила свет, смех, цветы...
     - Тебе... очень идет, - негромко сказала Джессмин.
     - Все леди на юге думают приблизительно так же, во всяком случае, так мне сказал барон, - Гэйлон вскочил с кресла и пошел ей навстречу через комнату. - Барон совершенно очаровал тебя.
     Джессмин в тревоге сделала крошечный шаг обратно к дверям.
     - Он очень обходителен.
     - Джессмин... тебе было нелегко здесь. - Гэйлон приближался. - Я... я был не очень хорошим мужем. Может быть, мне удастся это как-то исправить.
     Он протянул руку чтобы коснуться ее щеки, и Джессмин едва совладала с приступом паники. Она постоянно чувствовала его любовь, но он так редко прикасался к ней и так редко выражал свои чувства открыто, несмотря на то что Джессмин жаждала этого. Теперь же его близость отчего-то испугала королеву и рассердила ее.
     - Может быть, проведем эту ночь вместе? - прошептал Гэйлон и наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, но она почувствовала идущий от него крепкий запах бренди и отпрянула.
     Он не был так нежен в тот первый, единственный раз. Тогда он просто взял что хотел и оставил ее одну.
     Джессмин догадывалась, что у него были свои причины вести себя подобным образом. Не иначе как стремительный барон-южанин вызвал в сердце Гэйлона эту резкую перемену, и горечь, прозвучавшая в ее коротком ответе, удивила саму Джессмин.
     - Нет.
     - Нет?!
     - Я ваша жена, милорд, но вам потребуется приложить немало усилий, чтобы снова сделать меня вашей любовницей, - Джессмин отвечала, не поднимая на него глаз. - Кроме того, вам необходимо отдохнуть, чтобы выиграть ваши скачки.
     Джессмин отошла к самым дверям и добавила, взявшись за ручку:
     - Впрочем, я уже решила. Если барон выиграет, я поеду с ним в Занкос.
     Гэйлон ничего не ответил, и Джессмин вышла в коридор, оставив своего супруга в одиночестве.

***

     В последние два дня король был в прескверном расположении духа, и его приятели старались держаться от него подальше.
     Арлин увидел короля в длинном проходе между стойлами, где Гэйлон расхаживал по засыпанному соломой полу и выговаривал главному конюху Луке.
     - Ее надо было подковать на прошлой неделе, - ворчал Гэйлон. - Если она захромает, кто поможет мне...
     Конюх ответил ему гримасой, обнажив свои зубы, некогда острые и ровные, а теперь изрядно сточившиеся.
     - Почему бы не поставить под седло серого в яблоках, сир? Он довольно силен.
     - И неуклюж, как буйвол. Мне нужна эта гнедая кобыла. Лука. Немедленно распорядись, чтобы ее заново подковали. Немедленно.
     - Слушаюсь, милорд, - Лука низко поклонился, по обычаю своего народа прижимая к животу узловатые руки. - Я сам присмотреть, чтобы кузнец не спилить лишнего.
     Но Гэйлон уже вышел из конюшни.
     - Все в порядке, Лука, - негромко сказал старому лошаднику Арлин.
     - Эта гнедая даже не иметь никакой кличка, да, - с сильным акцентом пробормотал седой конюх.
     Он был из племен Нороу, но много лет назад его захватили в плен наемники из Ксенары. Долгое время он был рабом, и рабом попал в Виннамир ко двору Люсьена, после смерти которого разбежавшиеся наемники и вельможи просто позабыли о нем, и он остался в конюшнях Гэйлона.
     - Простите меня, милорд, но короля интересовать ничего, кроме ее быстрота.
     - Так оно и есть. Лука.
     - Его величество был болеть. Я не знать, что так скоро скачка... -
     Старый конюх снял со стены ременный недоуздок и вошел в стойло к гнедой. - Но она быть готова, бедняжка. Да, милорд может быть уверен.
     Арлин заговорщически улыбнулся ему:
     - Пожалей нашего короля. Лука. Насколько мне известно, она дважды лягала его и один раз сбросила.
     - Она сбросить король? - глаза старика вспыхнули. - Да, эта девчонка иметь характер.
     Молодой южанин отступил назад, выпуская конюха с лошадью в поводу из стойла. Лука повел гнедую по проходу к высоким крепким дверям, за которыми располагалась тренировочная арена. Кобыла внезапно шарахнулась влево, и Арлин услыхал высокий протяжный визг. Затем из самого дальнего стойла донеслись до него громкие удары.
     - Эй! - закричал конюх. - Пошел прочь, ублюдок!
     Магеранский жеребец прижался носом к стальным прутьям решетки, раздувал ноздри и прядал ушами, а кобыла пританцовывала на месте и соблазнительно помахивала хвостом. Лука дернул ее за недоуздок, затем распахнул одну из дверей и повел кобылу по снегу к кузнечной мастерской.
     Арлин задержался перед стойлом, в котором был заперт вороной жеребец барона. Из предосторожности он даже отступил на шаг назад. Животное с подозрением рассматривало его налитым глазом сквозь прутья вольера, из которых была сделана верхняя часть стены. Это был очень красивый, сказочный конь с могучей шеей, перевитой упругими канатами мышц, с широкой грудью и иссиня-черной шерстью. Туловище у него было коренастое и мускулистое, но ноги были тонкие, почти изящные, с длинными, похожими на перья щетками <щетка - волосы за копытом у лошади>, которые ниспадали на широкие и крепкие копыта.
     - Да это настоящий урод, ублюдок! - заявил Керил, незаметно подошедший к Арлину сзади.
     - Ничего подобного, - ответил Арлин оборачиваясь. - И он стоит столько золота, сколько весит сам.
     Рыжеватый кузен короля фыркнул:
     - Только не для меня. Кроме того, мне вовсе не хочется состязаться с ним. Ему вовсе не обязательно бежать быстро, он просто убьет каждого, кто попытается его перегнать.
     - Магеранские жеребцы действительно гораздо злобнее многих, - признал
     Д'Лелан. - Однако ими довольно легко управлять, когда они под седлом и в подходящей упряжи.
     - Насколько мне известно, в битве они столь же смертоносны, как мечи их хозяев...
     Тем временем жеребец пришел к выводу, что и Керил ему ничуть не интересен, и он выразил свое презрение тем, что развернулся и с грохотом ударил обоими задними копытами в нижнюю, дощатую часть стены. Арлин и Керил поспешно отступили.
     - Не стоит участвовать в скачках, если тебе не хочется, - сказал Керилу
     Арлин. - Мы в Ксенаре то прощаем друг друга, то начинаем интриговать и строить зловещие планы, но никогда не делаем этого без достаточных причин. В этом есть какое-то чувство чести, что ли... - он пожал плечами. - Лично я считаю Д'Лоранов довольно мерзким кланом, который имеет обыкновение наносить подлые удары ножом в спину, однако Седвин ничего от этого не выигрывает. Моя смерть будет ему совершенно бесполезна, так как я лишен наследства.
     Керил хлопнул друга по спине:
     - Тебя лишили наследства, Арлин, потому что ты оказался недостаточно хорошим ксенарцем. Твой ум недостаточно изощрен и коварен. - Он чувствительно поддал Арлина локтем в ребра и побежал к выходу. - Барон прибыл сюда не только для того, чтобы доставить подарки к празднику Солнцестояния, попомни мои слова. А теперь ступай за мной. Гэйлон хочет проложить маршрут для завтрашнего состязания.
     Арлин поспешил за ним, чувствуя непонятную тревогу.

***

     Этим утром солнце отчего-то решило подняться на чистом небосводе, однако его свет был по-зимнему холоден и далек. На дороге у стен замка собрались пятеро всадников. Лошади под ними приплясывали, ощущая в себе лихорадочное нетерпение и готовую выплеснуться наружу энергию, но всадники сдерживали их. Только жеребец барона вел себя внешне спокойно, и Гэйлон кивнул остальным:
     - Запомните: миновав город, надо двигаться по почтовой дороге на север до столба, который обозначает дистанцию в одну лигу. Оттуда повернете на запад, вверх по склону холма до вершины гряды. Там обогнете пастушескую хижину и можете возвращаться. Если не хотите, чтобы пострадала ваша честь, не вздумайте жульничать.
     - Считается ли жульничеством магия, ваше величество? - спросил барон, выглядевший просто великолепно в ярко-алом кожаном костюме. С запястья его руки свисала короткая плеть с серебряными грузилами на хвостах, а вороной жеребец стоял как вкопанный, изогнув шею и прижимая подбородок.
     При взгляде на красавца-южанина Гэйлон почувствовал приступ раздражения, однако принудил себя улыбнуться:
     - Барон имеет в виду заклинание, которое снабдило бы мою лошадь крыльями? Не бойтесь. Большая часть маршрута проходит под деревьями, так что крылья подходящего размера, способные поднять в воздух эту кобылу вместе с седоком окажутся попросту бесполезны среди ветвей. К тому же мне никогда не удавалось отрастить у лошади перья.
     Ринн хихикнул, а Керил с шумом выпустил воздух и похлопал своего скакуна по шее. Кузен короля выбрал себе смешного пегого мерина, который был очень похож на своего седока - оба состояли в основном из торчащих в разные стороны локтей и коленей.
     Вместо ответа Седвин лишь крепко сжал челюсти и собрал все четыре повода в пальцы обеих рук. Для того чтобы магеранский жеребец лучше слушался, он воспользовался сбруей с двойными удилами - один трензель был сделан из тонкой скрученной проволоки, а второй снабжен цепью с шипами, которая проходила под нижней губой скакуна.
     Повернувшись к Ринну, барон внезапно сказал:
     - Я протестую против того, чтобы вместе с нами в скачках участвовал простолюдин. Посмотрите только на его клячу, она должна тянуть плуг, а не ходить под седлом.
     Длинное и добродушное лицо Ринна покраснело, однако Гэйлон только подмигнул ему.
     - Что касается коня, - сказал его величество, - то он уже доказал свое право участвовать наравне с нами в подобных состязаниях. Сам же Ринн настолько горд тем, что является сыном лучшего портного, что отказался от баронского титула, который я ему предложил. Простолюдин он или нет, но он участвует в скачках - и точка.
     - Поступайте как вам угодно, - мягким голосом проговорил Седвин
     Д'Лоран, и на лице его появилось довольное выражение. - Только держись от меня подальше, храбрый портняжка.
     От реки донесся порыв холодного ветра, и Гэйлон пожалел о сбритой бороде. Все участники состязаний были одеты лишь в тонкие кожаные костюмы, оставив в замке теплые плащи, которые бы сковывали движения и цеплялись за ветки. Арлин, подвязавший свои длинные волосы точно так же, как они были подвязаны у барона, слегка наклонился, чтобы поправить кожаный ремень стремени под правым бедром. Его гнедой жеребец, почувствовав движение седока, попытался рвануться вперед, но Арлин успокоил его ласковыми словами и похлопыванием по шее. Обернувшись на Гэйлона, он вопросительно приподнял бровь.
     Пора было начинать.
     - Последнее предупреждение, милорды, - сказал Гэйлон. - Я надеюсь, что все вы будете по возможности стремиться не наехать конем ни на кого из жителей города. Все они были предупреждены, однако один или двое беззаботных зевак вс