нных  из  Ксенары!  -
объявил Тило. - Она тоже не забыла вас, сир.
   - Это невозможно, она была совсем крошкой, когда я уехал.
   - Да, но сейчас-то ей уже шесть лет. Она родилась в тот же  день,  что  и
принц, если вы помните, милорд.
   - Помню, - пробормотал Дэрин и погрузился в воспоминания.
   Это было очень счастливое время - раннее  детство  Гэйлона.  Дэрин  сразу
взялся опекать его: он почувствовал любовь к малышу, как только увидел его в
первый раз на руках у няни.
   Из-за военных действий король почти не бывал в Каслкипе, и Дэрин, сам еще
совсем мальчик, заменил принцу отца, обучая малыша ездить верхом, охотиться,
играть на мандолине, обращаться с оружием.
   Когда наконец-то закончилась последняя война, король Рейс  возвратился  и
привез с собой маленькую девочку, Джессмин. Малолетнюю принцессу обручили  с
Гэйлоном, дабы обеспечить прочный мир, а со  временем  скрепить  королевским
браком союз между Виннамиром и  Ксенарой.  Вскоре  всем  уже  казалось,  что
принцесса всегда жила в Каслкипе. И теперь никто не осмеливался  насмехаться
над странностями младшего  герцогского  сына,  который  в  восемнадцать  лет
общался с малышами охотнее, чем со сверстниками: пел им  песни,  рассказывал
сказки, учил с ними стихи. Никто,  кроме  Люсьена,  -  но  это  и  следовало
ожидать.
   А потом было последнее столкновение Дэрина с  отцом,  когда  вся  горечь,
раздражение и взаимное  разочарование  выплеснулись  наружу.  Не  сказав  ни
слова, он ушел из замка, исчез, так же как после смерти матери, но только на
этот раз он не собирался когда-либо возвращаться. Нынче все  изменилось,  но
он все равно собирался уехать, как  только  все  дела  с  наследством  будут
улажены, но теперь он должен увидеться с детьми  и  проститься  с  ними  как
следует, - если, конечно, Гэйлон и Джессмин захотят.
   Усилием воли Дэрин вернулся к реальности. Отправляясь в путь, он запретил
себе обо всем этом думать, так зачем же позволять сейчас. Он стал размышлять
о другом.
   - Тило, ты не знаешь, где Джеф? Или Гэрик? Я ждал, что они встретят меня.
   Тило почему-то промолчал и продолжал намыливать Дэрину голову. Потом  его
руки остановились.
   - Милорд, король просил меня проследить, чтобы вы узнали все от  него.  -
Последовала неловкая пауза. - Я должен сообщить вам,  что  вы  теперь  Дэрин
Эмилсон, герцог Госнийский.
   Сначала Дэрин ничего не понял, но Тило поспешил объяснить:
   - Король знает, как мало значит для вас придворная  жизнь.  Он  опасался,
что вы не приедете, если будете знать,  почему  именно  вас  вызывают.  Ваши
братья погибли на восточной границе в перестрелке  с  Энлинскими  племенами,
спустя всего лишь год после вашего отъезда.
   Дэрин был ошеломлен. Неожиданнее всего была внезапно нахлынувшая  жалость
к отцу. Как одинок, должно быть, он был в последние два  года  своей  жизни.
Герцог, конечно, никогда бы в этом не признался: ведь у него всегда был  его
король. Эмил был ближайшим другом и советником старого короля, а  после  его
смерти был так же предан его сыну Рейсу.
   Дэрин переживал потерю братьев, но не так  глубоко,  как  можно  было  бы
ожидать: Джеф и Гэрик были его братьями только по отцу, и когда он  родился,
были уже взрослыми. Он общался с ними еще меньше, чем с отцом.  Как  горько,
должно быть, было старому герцогу потерять сыновей не  в  суровых  войнах  с
Югом, а в бессмысленной перестрелке с варварскими племенами северо-восточной
пустыни, как тяжело осознавать, что погибли они  от  рук  диких  каннибалов.
Дэрин содрогнулся.
   - Они были?..
   Дэрин не смог продолжить, но Тило понял и ответил на его мысли:
   - Их тела спасли. Они покоятся с миром рядом с вашим отцом в склепе замка
Госни.
   И лорд, и  слуга  замолчали.  Дэрин  покусывал  большой  палец,  стараясь
постичь неожиданный поворот событий. Домывшись, Дэрин  поднялся  из  воды  и
спросил:
   - Тило, а мой отец? Как он умер?
   И вновь старый слуга задержался с ответом. Большим полотенцем он  обернул
плечи Дэрина.
   - Несчастный случай. Его сбросила лошадь во время охоты. При  падении  он
сломал шею. Он умер мгновенно? не мучаясь.
   - Один? Он охотился один?
   Тило принес с кровати рубашку.
   - Нет, милорд, - тихо сказал он. - С ним был младший лорд Д'Салэнг.
   - Люсьен? - скрипнул зубами Дэрин.
   - Это был несчастный случай, - поспешил повторить Тило.
   - Разумеется, - согласился Дэрин, но отвел глаза в сторону.
   Юноша надел бриджи, поправил воротник  рубашки:  после  мытья  и  стрижки
волосы на затылке стали виться. Тило помог ему облачиться в камзол.
   "Ну, - подумал новоиспеченный  лорд,  -  я  снова  могу  некоторое  время
изображать придворного".
   Настала  очередь  сапог:  мягкие,  искусно  сшитые,  они  совершенно   не
подходили для путешествий, но ступать в них можно было по-кошачьи  бесшумно.
Дэрин тут же полюбил их. Он надел шляпу с  пером,  поданную  Тило,  и,  лихо
заломив ее, подошел к большому зеркалу, чтобы полюбоваться собой.
   - Вы великолепно выглядите, сир! - гордо сказал Тило.
   Дэрин Эмилсон, герцог Госнийский, повернулся к старому  слуге  довольный,
как мальчишка:
   - Тило, ты совершенно прав!

2

   Люсьен Д'Салэнг вышел от короля, тщательно контролируя  выражение  своего
красивого лица. Но едва двери тронного зала закрылись, его тут же перекосило
от злости. Он замахнулся на юного пажа, который неосмотрительно оказался  на
его пути. Привычно увернувшись от удара, мальчик тихонько постучал в двери и
до того, как они распахнулись, успел пригладить волосы и одернуть ливрею.  В
отношении Люсьена Д'Салэнга и его дяди, Фейдира, применяли  ту  же  тактику,
что и в отношении других препятствий: просто обходили и шли дальше по  своим
делам. Посол и его племянник были южане, и их грубость никого не удивляла.
   Люсьен прохаживался по  коридору,  поджидая  Дэрина,  чтобы  не  упустить
случая поддеть его. Пока что ему  это  не  удавалось  -  три  года  скитаний
сделали  Дэрина  более  терпимым.  Но  Люсьен  был  уверен,   что,   немного
попрактиковавшись, найдет уязвимое место.  До  сих  пор  так  оно  всегда  и
бывало.
   - Боже мой! - радостно воскликнул он, завидев Дэрина. - Неужели это новый
герцог Госнийский? Я чуть было не обознался - от  вас  почему-то  не  пахнет
лошадью.
   Казалось, Дэрин смолчит, но он не выдержал и отпарировал:
   -  Зато  вас,  лорд  Д'Салэнг,  всегда  безошибочно  узнаешь  по   вашему
собственному неповторимому аромату.
   В глазах Люсьена на мгновение вспыхнула ненависть, но тут же  засветилось
торжество. Он довольно засмеялся:
   - Ах, сударь, вы просто ослепительны в этих оборках.
   Дэрин не прореагировал.
   - А  чем  вы  займетесь  на  сегодняшнем  ужине?  Споете  нам  песню  или
позабавите вашей могучей волшебной силой?
   Дэрин натянуто улыбнулся:
   - Прошу прощения, милорд. Король ждет.
   - Да-да, конечно же, король ждет своего нового герцога. -  Елейный  голос
преследовал Дэрина до самых дверей:
   - Я вот все гадаю, удастся ли сыну занять место отца?
   Рука Дэрина замерла на  дверной  ручке.  Он  обернулся  к  золотоволосому
юноше:
   - Сын не будет даже пытаться. - И скрылся за дверями.
   Люсьен снова остался один, и только высоко поднятые  брови  выдавали  его
чувства.
   Тронный зал был ярко освещен, но  почти  пуст:  долгий  хлопотливый  день
наконец-то подошел к концу. Рыжеволосый король и его секретарь  что-то  тихо
обсуждали. Когда Дэрин пересек  огромный  зал,  король  повернулся  к  нему.
Приветливая улыбка появилась на его губах, но тут же пропала.
   Дэрину  некогда  было  размышлять  над  странной  реакцией  короля  -  он
опустился на одно колено у подножия  трона.  Откуда-то  из-за  спины  короля
вынырнул маленький вихрь белых кружев и зеленого шелка и кубарем скатился по
ступенькам прямо к Дэрину. Его шею обхватили детские руки, он получил липкий
поцелуй в губы, и теплое личико уткнулось ему в воротник.
   - Ваше высочество, - прошептал Дэрин в маленькое  ушко,  -  у  вас  видны
панталончики.
   - О,  Дэрин!  -  воскликнула  малышка,  но  скромность  победила,  и  она
старательно поправила свои юбочки, после чего опять  взобралась  герцогу  на
колено и стиснула его еще крепче. У Дэрина сладко защемило сердце, когда  он
снова почувствовал на шее ее ручки.
   Принцесса Джессмин, обрученная  с  принцем  Гэйлоном  и  находящаяся  под
опекой Виннамира, пристально взглянула на юношу.
   - Почему у тебя глаза мокрые? - спросила она.
   - Почему у вас лицо такое липкое? - отпарировал Дэрин.
   - Мед. - Кратко объяснив самую суть, девочка выпалила:
   - А Гэйлон не придет. Он злится на тебя.  Тебя  не  было  так  долго!  Он
говорит, мол, что толку, ведь ты все равно опять уедешь. А  я  сказала,  что
нет. Ты ведь не уедешь, правда?
   Дэрин открыл рот, но закрыл опять, так как девочка не умолкала:
   - Ты споешь мне песню? Где твоя лютня? А Эмбер по-прежнему у тебя?  Можно
мне на ней покататься? О Дэрин! - Его опять крепко  и  липко  обняли.  -  Ты
никогда-никогда-никогда не должен больше уезжать. Обещай мне, что не уедешь.
   Не в силах ответить, герцог  погладил  девочку  по  голове.  Но  молчание
рассердило ее.
   -  Я  приказываю  тебе  остаться,  -  повелительно  сказала  она  истинно
королевским тоном.
   Сверху донеслось покашливание:
   - Гхм.
   - Ваше величество, простите меня, - Дэрин склонил голову.
   Джессмин спрыгнула с его колена и вихрем взлетела по ступенькам.
   - Дядя, прикажи ему остаться, ну пожалуйста!
   - Радость моя, - сказал король, - пойди к  леди  Герра  и  попроси  ее  -
только вежливо, имей в виду, - вымыть тебе лицо и руки.
   Девочка не спешила, и его голос посуровел:
   - Немедленно!
   С удивительным для шестилетней девочки достоинством она сделала  реверанс
и вышла.
   - Пожалуйста, Дэрин, подойдите ко мне. Станьте  сюда,  справа.  -  Король
сопроводил свои  слова  жестом.  -  Вы  должны  простить  мне  мою  недавнюю
оплошность: я и забыл, как вы похожи на вашего отца.  Вы  очень  напоминаете
его лицом, особенно глазами. Честное слово, так приятно  снова  иметь  рядом
Госни.
   - Вы хорошо выглядите, ваше величество.
   - Я и чувствую себя хорошо.
   Король положил крупную правую  руку  на  подлокотник,  а  левой  принялся
приглаживать свои рыжие волосы - жест, хорошо знакомый Дэрину.
   Рейс продолжил:
   - Но отложим любезности до ужина. Первым делом нам многое нужно  серьезно
обсудить.
   - Да, сир.
   - Ваш отец очень  разумно  вел  дела,  и,  благодаря  ему,  вы  -  весьма
состоятельный молодой человек. Теперь, вернувшись домой,  вы  обнаруживаете,
что многое нуждается в ваших заботах. А еще у нас при дворе есть  прелестная
молодая особа, чей отец очень заинтересован в знакомстве с  вами.  Поскольку
она единственная дочь, у нее будет прекрасное приданое, девушка  красивая  и
хорошего происхождения.
   Дэрин стоял с каменным лицом. Неожиданные слова  короля  были  не  многим
лучше тирады Джессмин, хотя все было  сказано  мягко  и  убедительно.  Новый
герцог Госнийский совершенно не собирался связывать себя браком  без  любви,
ради чистоты крови.
   - Вы чем-то недовольны, лорд Госни? - голос короля стал суше.
   - Сир, - осторожно начал Дэрин, - я не собирался оставаться.
   Король потеребил свою короткую бороду.
   - В чем-то вы вылитый отец. - Ярко-голубые глаза короля смотрели прямо  в
серые глаза Дэрина. - А если бы я попросил вас остаться?
   - Ваше величество, умоляю?
   Король пропустил его мольбу мимо ушей и продолжал,  похлопывая  по  ручке
кресла:
   - А если бы я приказал вам остаться, как бы вы тогда поступили, Дэрин  из
Госни?
   - Я должен был бы повиноваться моему королю,  -  без  энтузиазма  ответил
Дэрин.
   - Вы считаете, что я ни на чем не основываюсь и что я несправедлив к вам.
Но  никто  из  нас  не  властен  над  событиями,  даже  король.  Поэтому  не
расстраивайтесь,  не  надо.  -  Король  сжал  руку  Дэрина.  -  Вы  даже  не
представляете, как вы мне нужны здесь. Люсьен делает все, чтобы принц  вышел
из-под моего контроля, а его дядя Фейдир пытается диктовать и указывать мне.
   Король поднялся. Стоя, он был на голову выше герцога.
   - Дэрин, - сказал он, - я не прошу вас занять место вашего отца. Я  знаю,
что вы очень разные. Я только прошу вас вернуться к нам. Вы  нужны  Гэйлону.
Вы нужны Джессмин.
   Король стал спускаться вниз, увлекая герцога за собой.
   - Позвольте  мне  устроить  вам  этот  брак.  Девушка  сообразительная  и
остроумная, к тому же богата. Если уж вы не можете не чувствовать себя здесь
пленником, то дайте мне возможность, по крайней мере, сделать  вашу  темницу
приятной.
   Дэрин продолжал смотреть в одну точку. Король покачал головой:
   - Хорошо, хорошо, но, по крайней мере, присмотритесь к ней хорошенько.  У
вас должен быть  наследник.  А  может  быть,  у  вас  уже  есть  на  примете
какая-нибудь особа? - Он жестом отослал секретаря в  свой  кабинет.  -  Нет?
Хорошо. Ну, увидимся за ужином, сир.
   - Да, ваше величество, - Дэрин поклонился, а король и слуга  скрылись  за
высокими драпировками.
   Оставшись  в  одиночестве  в  тронном  зале,  молодой  герцог  постарался
справиться со своей досадой.  Он  чувствовал  себя  беспомощным,  пойманным,
захваченным врасплох; обстоятельства  были  вне  его  контроля  и  выше  его
понимания. Но должен же быть какой-то выход  из  этой  королевской  ловушки.
Однако пока ему ничего не приходило в голову.

***

   В  дверь  поскреблись.  Фейдир  Д'Салэнг,  ксенарский  посланник,  закрыл
лежащий перед ним массивный фолиант и бережно спрятал его в полый  пьедестал
массивной статуи черного мрамора, стоящей у шкафа. Потом снова сел за стол и
аккуратно расправил складки темного  одеяния  на  своей  длинной  нескладной
фигуре.
   - Войдите, - сказал он, когда звук повторился.
   Вошел его племянник Люсьен и, закрыв дверь, небрежно прислонился к ней.
   - Я помешал, дядя?
   - Уж тебе бы этого очень хотелось, - проворчал Фейдир.
   - Вы, конечно, опять балуетесь с вашим дурацким Камнем.
   Люсьен насмешливо улыбнулся. Он никогда не упускал случая поддразнить.
   - Я велел тебе не упоминать о Камне.
   Фейдир недовольно посмотрел на юношу и увидел, что тот лениво поглаживает
уродливую статую толстого Эмиса - ксенарского бога-покровителя посланников.
   - Так чего ты хочешь, Люсьен?
   - Чтобы Дэрин уехал. - Руки замерли на мраморе.
   - Это я слышал. Все это мы слышали.
   - Что вы предлагаете делать?
   - Ничего. Я очень сомневаюсь, что он  останется.  Придворная  жизнь  мало
привлекает его.
   - Но король приказал ему остаться. - Люсьен получал удовольствие, сообщая
плохие новости.
   Фейдир упрямо не реагировал. Вместо этого он перебирал  бумаги  на  своем
столе.
   - Возможно, ему прикажут  уехать,  -  задумчиво  ответил  посланник.  Его
темные глаза на мгновение затуманились.
   - Каким образом? Могу ли я что-нибудь сделать? Я хочу что-нибудь сделать!
   - Нет, - решительно сказал Фейдир. - А теперь уходи.
   Люсьен раздраженно рванул дверь.
   - Ну и скучный же вы, дядя, человек! - Дверь с треском захлопнулась.
   Посол наклонился, чтобы достать книгу из тайника.
   - А ты, дорогой племянник, - пробормотал он, - в один прекрасный день сам
себя перехитришь.

***

   - Джесс, как ты могла! - недовольно воскликнул Гэйлон.
   - Но ты же злишься на него, ты сам говорил, - повторила все  еще  чумазая
принцесса. Вместо того чтобы вернуться к нянюшке, она прямиком направилась к
Гэйлону. Сейчас она восседала на тумбочке, колотя пятками по дверце.
   - Но ты не должна была говорить ему.
   - Да ладно, больше тебе не надо будет на него сердиться. Он остается.
   - Кто сказал?
   - Король.
   Гэйлон откинул со лба рыжеватую челку, падающую на светло-карие глаза,  и
сморщил  веснушчатый  нос:  он  внимательно  разглядывал  в   зеркале   свое
отражение.
   - Ты пропустил ужин, - заявила Джессмин.
   - Я сегодня ужинаю со взрослыми.
   - Ого! - беззлобно сказала девочка. - Вот почему ты так вырядился.
   Она слезла с тумбочки и, подойдя к зеркалу, встала позади Гэйлона:
   - Ты становишься ужасно высоким, -  заметила  она  и  была  вознаграждена
довольным взглядом мальчика.
   В десять лет Гэйлон  начал  волноваться,  вырастет  ли  он  когда-нибудь.
Правда, для Джессмин высоким был почти каждый. Гэйлон поцеловал ее куда-то в
макушку, избегая липких щек.
   Удовлетворенный своим отражением, принц взял губку и намочил ее в тазу  с
водой. Джесс подчинилась мытью с  покорностью,  которой  в  жизни  не  могла
добиться ни одна  из  ее  фрейлин.  Принцесса  была  неординарным  ребенком:
своенравным и избалованным, но способным на огромную любовь,  большая  часть
которой была направлена на Гэйлона.
   Пожалуй, именно он и баловал ее больше всех. Сам Гэйлон  никогда  не  был
избалован. О мальчике можно было сказать, что он довольно гордый  и  немного
заносчивый, но это было неудивительно для ребенка королевской крови.
   Элегантный, в камзоле и бриджах синего бархата Гэйлон вышел  из  комнаты,
ведя за собой свою принцессу. В коридоре, поджидая, стоял Люсьен.  Племянник
посла быстро схватил Джессмин и начал ее подбрасывать в воздух.
   - Люсьен! - закричала она. - Пусти сейчас же!
   - Малышка, вы меня больше не любите?
   На этот раз светлые глаза смотрели простодушно, и улыбка была  искренней.
Опустив девочку на пол, белокурый лорд  взял  ее  маленькие  ручки  в  свои.
Гэйлон наблюдал за этим, снисходительно улыбаясь.
   - Не глупи, - ответила раздосадованная принцесса, - я уже слишком большая
для таких вещей.
   - А слишком ли вы большая для этого? - И  Люсьен  принялся  ее  щекотать,
пока она не завизжала от восторга.
   Услышав ее смех, в коридоре появилась толстая леди Герра.
   - Я могла бы и догадаться, что вы здесь, принцесса. Вам  уже  давно  пора
вымыться и в постель, - сердито проворчала она.
   - Я чистая, я мылась, - Джессмин увернулась от протянутых рук толстухи.
   - Когда это?
   - Меня вымыл Гэйлон.
   - Что?
   - Я только умыл ее, - объяснил принц.
   - Я достаточно чистая! - вопила  девочка  всю  дорогу,  пока  ее  вели  в
детскую.
   Гэйлон смотрел им вслед. Они скрылись за поворотом, и мальчик взглянул на
Люсьена. Лорд был на десять лет старше его и гораздо выше.
   - Мы идем?
   - Если вы поведете, мой принц, - изящно поклонился молодой аристократ.
   Они молча шли по коридору. Люсьен, одетый на этот раз в великолепный шелк
цвета ржавчины, старательно держался  левее  и  на  шаг  позади.  Они  редко
придерживались таких формальностей, и в конце концов Гэйлон остановился.
   - Что случилось, Люсьен? - спросил он.
   - Ваше высочество? - начал было молодой человек, но замолчал.
   - Если вы боитесь, что возвращение лорда Госни помешает нашей дружбе,  то
не волнуйтесь.
   Люсьен казался смущенным:
   - Ваше высочество, новый герцог получил королевский приказ  остаться  при
дворе.
   - Джессмин мне так и сказала. Но это ничего не изменит между нами.  Я  не
так легкомысленно отношусь к дружбе, чтобы бросать друзей.
   И как бы желая подчеркнуть свои слова, Гэйлон отбросил назад полу  своего
короткого, как полагалось по этикету,  плаща.  Ярко-синий  атлас  блеснул  в
свете свечей.
   Люсьен благодарно улыбнулся, и они пошли дальше, теперь уже рядом, как  и
положено друзьям.

***

   Сидя за длинным столом, Дэрин украдкой разглядывал трапезную.
   За время его  отсутствия  многое  изменилось:  что-то  слегка,  а  что-то
больше. Двор почти удвоился. Блюда  и  приборы  были  теперь  серебряные,  и
сервировка больше соответствовала этикету. Обедающие были одеты более  модно
и красиво, но по-прежнему выплевывали  кости  на  камышовый  пол,  и  немало
шелковых рукавов использовалось в качестве  салфеток.  Было  много  прежних,
легко узнаваемых лиц, но гораздо больше новых.
   Дэрин с любопытством разглядывал все, что его окружало,  и  заметил,  что
многие с не меньшим интересом разглядывают его самого. Что ж, нынче