дину.  И еще  нельзя  было сбрасывать со  счетов игву Дуггура,
претендующего занять  место Великих игв.  У него тоже были  веские основания
охотиться за землянами, сумевшими раскрыть его план.
     Изба старухи Ягойой по-прежнему стояла  пустой и мрачной. Хозяйка так и
не вернулась домой, отправившись неизвестно куда и  неизвестно зачем. Искать
и звать ее гости не стали. Если бы Ягойой просто бродила по лесу  или уехала
куда-то по  делам, она бы откликнулась на ментальный  зов Будимира.  Судя по
всему, старухи вообще не было на Олирне.
     Попрощавшись  со Святогором,  земляне зашли  в  избу,  расположились  в
пустой  комнатке с закопченными  стенами и потолком  и  привели  в  действие
хаббардианский шим-бич -- "серый  тоннель", соединявший такие избы  по всему
Шаданакару.
     Ростислав сначала  не понял  задумки Будимира,  полагая,  что они сразу
отправятся в Уппум, хрон Уицраора, однако прямой связи, по словам мальчишки,
с Уппумом шим-бич не имел, поэтому надо было  искать другие пути. Этим путем
оказалась резервная система связи Веера, созданная "тремя В", вход в которую
начинался через  Чертовы  Ворота на Хаббарде. Ростислав  вспомнил  об  этом,
когда они вышли на  родине Праселка  и вызвали Вольха, который за час домчал
их к ущелью с Чертовыми Воротами.
     По пути Волк Волков сообщил,  что доставил Ненагляду домой  в целости и
сохранности, что было много радостных встреч и много слез и что девушка ждет
их в гости. Рассказ Волка заставил забиться  сердце Светлова сильнее,  и  он
дал себе клятву, что обязательно посетит хрон с планетой по имени Аркона, на
которой располагалась магическая страна Белобог-Русь.
     Оставив   Вольха  возле  разрезанного   надвое  холма,  путешественники
поднялись к Чертовым Воротам  и  без  особых  колебаний переступили  границу
хроноперехода.  Вышли  они  уже в мире  Уицраора, хрон  которого представлял
собой многократно  свернутое в  трехмерном времени пространство, а  замок --
сложнейшее архитектурно-ландшафтное творение размером со  звездную систему с
нецелочисленной  метрикой.  По  сути, это  был  мир  внутри  мира, созданный
Великим  игвой  для каких-то  сверхсложных игр,  и  назывался  он  --  Маан.
Человеку с его  трехмерным восприятием пространства и одномерным восприятием
времени разобраться в ландшафтах Маана было практически невозможно. Все, что
видели  его  глаза,  не  соответствовало  действительности,  хотя  кое-какие
картины и могли  показаться  ему цельными и логически связанными. Лишь новые
возможности    позволили   Ростиславу    мало-мальски   ориентироваться    в
головокружительных  безднах  Маана  и  не  терять  сознания  при  быстрой  и
неожиданной -- как в калейдоскопе -- смене пейзажей.
     По рассказам Такэды, Уппум  представлял собой бесконечный плоский океан
с  плавающими  по  нему  живыми  островами. По  крайней мере,  именно  таким
предстал хрон  Уицраора перед глазами Сухова-старшего во время  его  первого
похода. Однако ничего похожего на  океан Ростислав и Будимир не увидели.  Из
кокона  хроноперехода  они  шагнули   на  потрескавшуюся  каменную  плиту  и
оказались на вершине высокой башни или скалы в форме сталагмита, вырастающей
из  хаоса черных колючек.  Точно такие  же  бело-голубые сталагмиты окружали
скалу  с  землянами  со всех  сторон,  образуя  диковинный  лес, уходящий  в
бесконечность.  Ничего  похожего  на  воду,  ничего  похожего  на  горизонт,
ограничивающий  видимость, словно  лес  белых  скал-сталагмитов  рос  не  на
планете, а на плоском листе бумаги бесконечных размеров.
     Небо этого мира походило на пелену  голубоватого тумана, струи которого
свисали  кое-где так низко,  что касались вершин скал. Солнце отсутствовало,
но освещение, на взгляд человека, приближалось к дневному на Земле: светился
сам воздух.
     Дышать же этим  воздухом можно было с трудом, так  как  кислорода в нем
было  немного. Сила  тяжести  почти  равнялась  земной.  В  общем,  поначалу
показалось,  что  Уппум мало  отличается  от  других  хронов и  уступает  по
сложности  вселенным  Великих  игв.  Однако стоило землянам  выйти  в ментал
хрона,   как  пейзаж  тут  же   изменился,  словно  кто-то  повернул  трубку
калейдоскопа и цветные стеклышки образовали новый узор.
     Скала с площадкой  на вершине сохранилась,  но заросли  черных  колючек
внизу  превратились  в  море  волнующейся под ветром  зеленой  травы, а небо
вверху  проросло  самыми  настоящими  корнями  и  клубнями  картофеля.  Лишь
приглядевшись,  можно было  разглядеть,  что клубни  шевелятся,  представляя
собой колонии гигантских червей, а  трава под скалой течет, то превращаясь в
дым, то в твердые иглы, то в мягкую шерсть.
     -- Я бы все-таки...  -- начал Ростислав  и не договорил, увидев, что от
звука его голоса пейзаж снова изменился.
     Скала под  ногами  землян превратилась  в металлический стержень  среди
тысяч и миллионов  таких  же стержней,  образующих нечто вроде  щетки,  небо
стало  твердым  и  тоже  металлическим  на  вид,  с  рядами самых  настоящих
заклепок.  На горизонте  --  за  пределами  "щетки"  -- возникли  сверкающие
туманные вихри.
     -- Черт побери, кто мне все это объяснит?! Это и есть замок?.. -- начал
Ростислав, умолкая при очередной трансформации ландшафта.
     -- Папа называл Уицраора "богом необъяснимого", -- сказал Будимир.
     От его  слов новый ландшафт опять  смазался, поплыл, изменился.  Теперь
скала,  на которой  стояли люди,  превратилась  в огромную  свечу  с каплями
"стеарина"  по  бокам, а  "шерсть"  у ее  основания  --  в неописуемый  хаос
вертикальных стен.
     -- Он реализовывал математические формулы, -- добавил  мальчик. -- Весь
этот  мир -- пересечение проявленных математических соотношений. Каждое наше
движение   является   для   него   вводом  новых  граничных  условий,  и  он
трансформируется.
     За  то время, пока Будимир говорил, мир вокруг успел измениться дважды,
и Ростислав невольно покачал головой, что тоже вызвало реакцию трансформации
природы.
     --  Черта  лысого мы  здесь что-нибудь  найдем! (Изменение) Уицраор мог
особенно и  не  прятать  меч, если  он  у него (изменение), просто  положить
(изменение) или в крайнем  случае  замаскировать под  математическую формулу
(изменение).
     -- Нет,  я  бы  _увидел_,  -- возразил  Будимир (изменение).  -- Финист
должен излучать _силу_, ее не замаскируешь и не заэкранируешь (изменение).
     -- Если это и  в самом деле замок Уицраора, то где он мог хранить особо
важные  вещи?  (Изменение.) Ты можешь  как-то  остановить  этот калейдоскоп?
(Изменение.)
     --   Попробую,  --   сказал   Будимир  неуверенно,   вызвав   очередную
трансформацию текучего ландшафта.
     Над головой мальчика засветился столб воздуха, и  тотчас же  мир вокруг
потрясла множественная  судорога,  ломая его на куски, видимость ухудшилась,
поднялся  туман, размывая  перспективу, а  затем  с гулким объемным  треском
пространство  буквально  взорвалось  и  выкристаллизовалось  в  колоссальное
ажурное  кольцо диаметром  больше любой планеты Солнечной системы,  на ободе
которого оказались люди. Внутри кольца обозначилось движение, сначала в виде
текущей  струи  туманных  завихрений,  потом  в   виде  бесконечного  потока
сверкающих ледяных и каменных глыб.
     Дышать стало  нечем.  Путешественники  вынуждены были загерметизировать
скафандры.
     -- Что ты сделал? -- полюбопытствовал Ростислав,  ожидая  трансформации
нового ландшафта. Но  все  осталось на месте. Поток  "астероидов"  продолжал
мчаться  через  кольцо неведомого сооружения, окруженное  глубокой  чернотой
беззвездного космоса.
     -- Я  встроил  нас в одну из формул, -- отозвался Будимир рассеянно. --
Мы теперь являемся граничным факториалом Маана и не влияем на его внутренние
процессы.
     -- Ты думаешь, я такой умный? -- хмыкнул Ростислав. -- С математикой  у
меня в школе была напряженка. Однако у нас нет времени разбираться в здешней
геометрии, надо  искать меч. Если его и здесь нет,  я уже и не знаю, где  он
может быть. Значит, твой отец, то бишь Седьмой, забрал его с собой.
     -- Курьер сказал папе, что меч спрятан в одном из хронов Веера.
     -- Что же он не дал точных координат?
     -- Знал бы -- дал.
     --  Логично. Итак,  что  ты предлагаешь...  -- Ростислав  умолк,  вдруг
ощутив какой-то не звук -- тень звука, а точнее, тень мысли.
     Будимир  тоже   замер,  _прислушиваясь_   к   интерференциям  звуковых,
электромагнитных и ментальных полей Маана.
     -- Что? -- почему-то шепотом спросил Ростислав, с удивлением осознавая,
что помнит этот эмоциональный "окрас" мысли.
     -- Папа! -- так же шепотом ответил  мальчик. -- И дядя Толя! Они где-то
здесь!
     --  Мне  тоже  так  показалось.  Ну-ка  давай  объединим   возможности,
попробуем определиться.  Будет  славно, если  они  действительно  бродят  по
окрестностям Уппума. А  поскольку  случайными  такие  встречи не бывают, они
появились в хроне Уицраора не зря. Финист здесь!
     -- Им плохо... мне кажется, они в плену...
     -- У кого? Неужели вернулся Уицраор?!
     -- Не похоже, я  бы _увидел_. Но их мог  подстеречь Дуггур.  Я  чую его
_след_.
     -- Черт, только его нам не хватало! Тем не  менее нам ничего другого не
остается, как искать твоего отца и Такэду. Начали!
     Он привычно вышел в состояние "саммай",  встретил бесплотную ментальную
"руку" мальчика, пожал  своей "рукой", и пси-сферы землян соединились в одно
чувственное поле, объявшее "космос" Маана.
     Поиски   аур   Сухова-старшего   и   Такэды   длились   всего   минуту.
Путешественники  вычислили  их  местонахождение   --  на   внешней   стороне
планетарного кольца,  попытались  определить,  что это  за объект и в  каком
состоянии находятся пленники, но  не смогли. Отец Будимира  со  своим верным
другом  и  оруженосцем  скорее  всего были закапсулированы  каким-то силовым
полем и не слышали вызова. Или не могли ответить. Но, главное, были живы.
     --  Судя по размерам  этого сооружения,  --  махнул рукой Ростислав  на
колоссальное кольцо, испещренное  узором  каньонов,  долин, горных  цепей  и
кратеров,  --  нам надо  преодолеть около десяти  тысяч километров. Придется
вызывать Вольха, а еще лучше -- Рамага. Сокол доставит нас туда в два счета.
     -- Можно и Рамага, -- согласился Будимир. -- Но мне хочется попробовать
итерационно изменить топологию Маана...
     -- Что это нам даст?
     --  Если  направить  процесс  трансформации  с  выбора  нуля  в  нужном
направлении, нас, как дискретную динамическую систему,  вынесет прямо к зоне
с нужной размерностью.
     --  Повтори  это  еще раз  и  помедленнее.  Впрочем,  не  надо, я понял
главное:  не мы куда-то помчимся, а  конечный  пункт  назначения "приедет" к
нам. Так?
     Будимир прищурился.
     -- Это называется аппроксимацией смысла, дядя Слава.
     -- Я не прав?
     -- Очень даже правы. Но вы любите все упрощать.
     -- Это плохо?
     -- Наверное, нет,  -- смутился мальчик. Ростислав положил ему  руку  на
плечо.
     -- Такой  уж у меня характер, малыш, всю жизнь  я только  и делаю,  что
упрощаю, а жизнь при этом почему-то лишь усложняется. Начинай свою итерацию.
     Будимир посерьезнел, сосредоточился,  ушел в  неведомые дали магических
формул.  Воздух  над ним  снова  засветился.  Мгновенье  спустя  вокруг  них
заструилась  спираль  бледного  свечения,   исказила   очертания  предметов,
уплотнилась. Наступила невесомость. Ростиславу показалось, что его тело тоже
превратилось в струю  светящейся субстанции и  потекло куда-то, извиваясь, с
нарастающей скоростью. Он попытался разобраться  в своих ощущениях,  перешел
на  объемное  зрение,   но   полностью   осмыслить   процесс  преобразования
пространства не успел.
     Его несколько раз шмякнуло обо что-то твердое, скрутило в три погибели,
перевернуло, раздвоило  -- где руки, где  ноги,  не поймешь  -- и влепило  в
упруго-неподатливую  стену.  В  голове  зазвенело от удара,  свет  в  глазах
померк.  Ростислав  забарахтался изо всех  сил, собрал разбежавшиеся  во все
стороны органы тела, склеил в единый организм. Зрение восстановилось.
     Пейзаж перед глазами был другим.
     Теперь  люди стояли  на  склоне горы, расположенной  на внешней стороне
планетарного  обода  Маана, и смотрели  на  поток астероидов,  пронизывающий
кольцо, с иной позиции, как бы сверху.
     -- Кажется, получилось,  -- хмыкнул Ростислав.  --  Но ощущения, честно
признаюсь, не из приятных. Впечатление такое, будто меня разобрали на части,
а потом собрали и оживили.
     -- Извините, дядя  Слава,  --  смутился Будимир. -- Я не  сразу нащупал
зависимость приращений,  пока не перешел  на метрику Хаусдорфа и  не встроил
нас в поле как компакты. Понимаете?
     -- Практически нет, --  рассмеялся Ростислав. -- Хотя с  другой стороны
вполне могу перевести сказанное тобой на простой человеческий  язык. То есть
упростить. Однако не будем отвлекаться. Ищи отца.
     Будимир  огляделся,  прислушиваясь  к биению физических полей вокруг, и
начал взбираться  на гору, склон  которой был  усеян  валунами  и  каменными
глыбами разных размеров. Светлов двинулся за ним, отмечая некие тихие шумы в
ушах,  пока  не  понял,  что тоже  _слышит_ дыхание  местного  космоса,  его
электромагнитные, гравитационные, ментальные вибрации и сотрясения. И сквозь
безмерный  бестелесный океан этих шелестов и  скрипов изредка проскальзывали
тоненькие печальные шепоты -- отголоски человеческих мыслей.
     Склон  горы   не  был  крутым,  но  путешественникам  пришлось  изрядно
потрудиться, чтобы  достичь ее вершины,  поднимавшейся  на высоту нескольких
километров.  Наконец  вершина  приблизилась,  и они переступили ровный  край
верхнего среза горы. Остановились, разглядывая неглубокий кратер под ногами.
     Гора оказалась древним вулканом, а может быть, лишь  имела такую форму.
Но не сам кратер привлек внимание людей.
     В центре кратера зияла дыра диметром в несколько сот метров, из которой
торчал  каменный  столб  с плоской  вершиной.  В  центре  площадки  виднелся
прозрачный  параллелепипед  длиной  в  сотню  метров, похожий чем-то на гроб
Святогора. А внутри  параллелепипеда, как  мошки  в янтарь, были  замурованы
люди в знакомых пятнистых  комбинезонах. Один  лежал на боку,  поджав ноги к
груди, второй --  помощнее и пошире  -- лежал  ничком,  сжимая в  одной руке
нечто вроде железной полосы.
     -- Папа! -- тихо вскрикнул Будимир. -- Дядя Толя!
     -- Вот  это  номер!  -- хмыкнул Ростислав.  -- Прости, что  я  тебе  не
поверил.  Мы  их искали в хроне Гагтунгра, а  они оказались здесь, в Уппуме.
Как это понимать?
     --  Время  в  разных  хронах течет с  разной  скоростью,  --  отозвался
мальчик, заворожено глядя на столб с прозрачным "гробом".
     -- То есть в Дигме оно отстает от других, так? Тогда это все объясняет.
Мы только потеряли время, разыскивая твоего отца во владениях Гагтунгра. Мне
кажется или в руке твоего папы меч?
     -- Они с дядей Толей тоже искали Финист...
     --  Значит,  они  нашли его раньше. Если  только это Финист,  в  чем  я
сомневаюсь.  Будь  у  них  оператор  гипервоздействия,  они не  попали  бы в
ловушку. Ведь этот стеклянный "гроб" на самом деле...
     -- Заклятие.
     -- Я так и понял. Уицраор все-таки заманил твоего отца мечом и запер.
     -- Здесь был Дуггур... я чую его _запах_... Надо их освободить!
     --  Сначала осмотрись, как бы не проворонить охрану или замаскированное
взрывное устройство.
     --  Никакой охраны здесь нет, заклятие _недоступности_ сродни тому, что
удерживало Святогора. Оно не поддается нейтрализации.
     --  Гроб  Святогора  мы  тем  не  менее  развернули,  развернем  и  это
дьявольское укрытие. Я помогу. Подойдем поближе?
     Без  лишних  слов  Будимир  начал спускаться в кратер.  Светлов за ним.
Остановились  у  края  обрыва  в  огромный  колодец,  из  которого  вырастал
двухсотметровой толщины столб с плоской вершиной.
     -- Начали?
     -- У меня мало сил... -- почти неслышно проговорил Будимир, кусая губы.
-- Но другого выхода нет... Поддержите меня, дядя Слава.
     -- Не волнуйся, я рядом.
     Ростислав вошел в "саммай"-состояние и через несколько секунд объединил
свое пси-поле  со  сферой  экстравидения  Сухова-младшего.  Оба _вспыхнули_,
заставляя пространство Маана  судорожно  дергаться  и вибрировать, направили
поток объединенной воли -- _силы_ на стену прозрачного "гроба".
     Борьба двух видов энергии длилась долго.
     В  конце  концов Ростислав  перестал  ориентироваться  в этом процессе,
просто следуя  за волей  Будимира  и щедро отдавая ему  свою энергию.  Затем
сознание его помутилось, и он пропустил момент, когда сопротивление заклятия
оказалось сломленным  и прозрачный параллелепипед над пленниками,  вспыхнув,
исчез.
     Очнулся  Светлов  от  притока  свежего  холодного  воздуха.  Автоматика
скафандра пыталась оказать хозяину первую помощь. Вяло двигаясь, он заставил
себя оглядеться, сел, не спуская глаз с тела мальчика в серебристом костюме.
Позвал хрипло:
     -- Димка, ты живой?
     Мальчик  не пошевелился. Он тоже был  без сознания.  Светлов  с  трудом
подполз  к нему на  четвереньках,  потолкал  в плечо, разглядывая бледное до
синевы лицо парня.
     -- Дима, очнись! Кажется, мы все-таки убрали дуггуровское заклятие.
     Молчание.
     -- Дима! Избавитель! Вставай! Пора идти выручать батю!
     Будимир  вздрогнул,  судорожно вцепился в руку Светлова, закашлялся  до
слез, открыл глаза.
     -- Дядя Слава...
     -- Все в  порядке,  дружище,  у нас получилось. Заклятие нейтрализовано
Теперь надо покумекать,  как нам перебраться на этот  столб.  Не пришлось бы
вызывать кого-то из помощников.
     Будимир вдруг замер, глаза его расширились.
     Ростислав  оглянулся и увидел  над  краем каменного столба две фигуры в
камуфляжных комбинезонах  --  одну повыше, вторую  пониже.  Это были  Никита
Сухов и Такэда.
     -- Папа!  -- ахнул Будимир,  подхватываясь  на ноги, и вдруг поднялся в
воздух,  пушинкой перелетел  бездну,  отделяющую  столб от  кромки  кратера.
Бросился на грудь отцу.
     Ростислав  свернул шлем, сделал официальное лицо и стал ждать,  пока на
него обратят внимание.


     Эпизод 6. Свет в конце тоннеля

Глава 1
     Рука затекла.
     Светлов проснулся,  помассировал  плечо,  несколько  раз сжал пальцы  в
кулак, разгоняя кровь. Вокруг стояла  ватная тишина, ни один звук не долетал
сквозь стены и дверь комнаты, и ему  показалось, что все его бросили и ушли.
Однако стоило ему только подумать  об этом, как  в голове расцвел бесплотный
лотос мысленного _отклика_: Будимир _услышал_ эмоциональный всплеск спутника
и ответил своей обычной стеснительной "пси-улыбкой". Связь между ними теперь
держалась  автоматически,  словно   мальчик   и  бывший   капитан   спецназа
породнились. Хотя, возможно, так и оно и было. Поход по Вееру-Фракталу Миров
сблизил бы и более разные натуры, они же понимали друг друга с полуслова.
     Этот уголок для  отдыха земляне нашли, можно сказать, случайно. Техника
Маана не  слушалась волевых приказов, как в других  владениях Великих игв, и
не создавала необходимых зон жизнеобеспечения. "Замок"  Уицраора  подчинялся
только  воле хозяина, а гостей просто терпел. Однако Сухов-старший  сообщил,
что они с Такэдой во время путешествия по  ободу Маана наткнулись  на чей-то
разбитый  космический  корабль,  и  после  короткого  совещания  решено было
использовать этот корабль в качестве "дома отдыха".
     В результате каждый получил по каюте, -- летали на корабле гуманоиды, а
то  и  люди,  --  где  вполне  можно  было  провести  ночь  в  относительной
безопасности и тишине.
     Отыскалась  в  недрах звездолета и  кают-компания, где воссоединившийся
отряд   землян   провел   около  двух  часов,   обмениваясь   информацией  и
впечатлениями похода по разным хронам Веера. Кают-компания вмещала  двадцать
необычной формы кресел,