ало тошнить, Будимир
тоже  несколько раз  терял  сознание  от  слабости,  и Ростислав  решительно
прервал полет.
     -- Все, закончили! Рамаг, высади нас где-нибудь на ближайшем суку.
     Сокол молча  направился  к  всплывшему из дымки атмосферы Дигма дереву,
тяжело взмахивая крыльями. Чувствовалось, что летит он из последних  сил, не
жалуясь тем не менее и не показывая своего недовольства.
     "Приземлились" на  изогнутой  дугой ветви колоссальной  "пальмы". Рамаг
сложил  крылья, приник  к  поверхности  ветви всем  телом,  топорща перья на
затылке и часто дыша.
     -- Прошу прощения, друзья, я  еще  не пришел в  себя  после  заточения,
маловато сил осталось. Хотя после отдыха я могу продолжать поиски.
     -- Нет, физические поиски  бесперспективны, -- твердо сказал Ростислав.
-- Уверен, наши соотечественники отбились от "чекистов" и покинули Дигм.
     Говорилось  это  больше  для  успокоения  Будимира,  а не для  Ра-мага,
мальчишке  требовались  внимание  и  забота,  и  он  это  оценил, благодарно
взглянув на Светлова.
     -- Возвращаемся в  Эраншахр, во дворец Даймона, -- продолжал Ростислав,
стараясь не отвлекаться на Ненагляду,  чьи взгляды продолжали действовать на
него, как наркотик. -- Включим монитор Тзола и  попытаемся  поискать наших с
помощью магических видеосистем Великих  игв. Заодно и  отдохнем.  Возражения
есть?
     -- Давно надо  было так поступить, -- надула губки Ненагляда. -- Только
потеряли время.
     На  гигантского рогатого Сокола она по-прежнему не  обращала  внимания,
будто  его не существовало в природе, и это ее странное  равнодушие начинало
беспокоить  Ростислава.  Хотя  мысли  об этом быстро  тонули в омуте  других
мыслей, чувств и желаний.
     --  Дима, надо найти дупло с  узлом  хроноперехода. Ты в состоянии  это
сделать?
     -- У  нас есть  кляца...  -- еле слышно выговорил  Будимир.  Он  совсем
обессилел, побледнел, под глазами легли тени.
     --  Понятно,   не  в  состоянии.   Придется   воспользоваться  подарком
хаббардианки Домны. Лишь бы кляца не протухла и перенесла нас куда надо.
     Ростислав  ожидал вопроса Ненагляды: что такое  кляца?  --  но  его  не
последовало. В последнее время девушка почему-то не  проявляла  любопытства.
Скорее всего из-за усталости.
     -- Прощай, Сокол, --  сказал Ростислав. -- Спасибо за помощь. Возможно,
мы еще встретимся.
     --  Буду рад,  -- отозвался Рамаг,  взмахнул крыльями, подпрыгнул, косо
пошел вверх, огибая ветвь, затем нырнул вниз и пропал за округлостью ветви.
     Люди остались одни.
     Ростислав шагнул к сыну Сухова, прижал  к себе на  несколько мгновений,
чувствуя, как тот дрожит словно от холода. Погладил по голове.
     -- Держись, парень. Все будет хорошо. Сам же  говорил, что твой отец --
непревзойденный  мастер  воинских  искусств,  да и  дядя  Толя  тоже. Они не
пропадут.
     -- Я знаю, -- прошептал мальчик.
     -- Вот видишь, -- улыбнулся Светлов, не  обратив внимания на смысл слов
"я знаю".  -- Сейчас  поедим,  отдохнем, приведем  себя  в порядок  и пойдем
дальше. Глотни вот водички.
     Будимир безропотно сделал два глотка из фляги,  слегка  ожил. Достал из
кармашка  яйцо бабы Домны.  Ростислав взвесил  его в руке  и без лишних слов
ударил о "землю".
     Яйцо разбилось, вспухло облаком дыма,  превратилось в миниатюрную копию
избы на дымной подушке.
     -- Залезаем.
     -- Я боюсь! -- отнюдь не робким  голосом проговорила девушка. -- Это же
навница, у нас в ней умерших хоронят.
     --  Кто  сказал, что мы живые? --  пошутил  Ростислав. -- Не бойся, это
всего-навсего кабина лифта, соединяющего царства Великих игв.  Была бы у нас
еще одна кляца, мы бы и тебя домой отправили таким образом.
     -- Я одна не пойду! Ни за что!
     -- Для тебя есть другой транспорт. Не стойте, проходите.
     В стене  избушки образовалась косая дыра входа. Путешественники вошли в
нее  один  за  другим, остановились  в  центре  избы,  освещенной  багровыми
сполохами стен.
     --  Помоги,  дядя  Слава,  --  попросил  Будимир. --  Надо дать  точные
координаты, я один не справлюсь.
     -- Не тревожься, Избавитель, прорвемся.
     Состояние "саммай" пронзило его световой стрелой, так что завибрировала
каждая  клеточка  тела.  Ростислав  до  мельчайших деталей  вспомнил пейзажи
Эреба, затем обстановку и интерьеры дворца Даймона, сосредоточился на зале с
видеомонитором.  Одно время ему казалось, что  память сопротивляется, мешает
ему  вспоминать,  подсовывая  соблазнительные  картины  ожидаемого  отдыха с
Ненаглядой, потом он разозлился и отогнал видения. Наступил миг выхода.
     -- Поехали!
     Стены избы вспыхнули и погасли.
     Черная бездна...
     Невесомость...
     Удар в ноги, в голову, в сознание...
     Проскочили потенциальный барьер между хронами, мелькнула мысль.
     Еще удар и -- свет!..
     Все трое вывалились из тоннеля вневременного движения в какую-то темную
комнату и не удержались на ногах.
     _Запах_!
     Ростислав понюхал воздух, кивнул сам себе.
     -- Поздравляю с прибытием, леди и джентльмены. Мы на месте.
     -- Где? -- слабым голосом спросила Ненагляда.
     --  Во дворце Даймона. Кляца не подвела. Вставайте, пойдем искать зал с
монитором.
     Ростислав  подал  руку  Будимиру, потом девушке, ощутив толчок сердца и
могучее  желание прижать ее  к  себе.  Сдержался. Что-то  звякнуло, в  стене
комнаты  образовался более  светлый проем --  открылся выход.  Техника Тзола
узнала недавних своих гостей и приветствовала их готовностью повиноваться.
     * * *
     Понимая, что Будимир  будет  волноваться  за судьбу отца и учителя и не
отдохнет как  следует, Ростислав позволил  ему настроить монитор Даймона  на
поиски  пропавших,  и  путешественники, сидя в креслах  напротив журнального
столика  с  "тюльпаном"  устройства  связи,  некоторое  время  наблюдали  за
вспыхивающими  в   окнах-экранах  только  что  покинутыми  пейзажами  Дигма.
Видеосистема  Великих  игв работала отлично, показывая дерево  за деревом  в
"лесу" Дигма,  шли минуты, складывались в часы, экраны то и дело выхватывали
сцены жизни  на  ветвях  "живых  фракталов",  показывали  странных  существ,
населяющих эти  "древесные" миры, но  нигде ни  разу  не  мелькнули знакомые
фигуры.
     В   принципе   ждать,  что   видеокамера  заметит  людей  в  гигантском
лесу-вселенной,  было  все равно что  искать иголку в стоге сена. Поэтому не
стоило особенно надеяться на результат Подумав об этом, Ростислав хотел было
поделиться сомнениями с Будимиром, но вдруг заметил, что мальчик спит. Слова
замерли у него на губах.
     --  Разбуди, -- предложила Ненагляда, выглядевшая на удивление бодрой и
жизнерадостной. -- Кто же так батюшку разыскивает?
     -- Утомился парень, -- вступился  за  мальчишку Ростислав. --  Организм
молодой, неокрепший, растет  еще,  требует  энергии. Пусть поспит, да  и нам
тоже не мешало бы отдохнуть.
     -- Здесь,  в повалуше? -- сморщила носик Ненагляда. -- Мне надо сходить
в ухожь... и на полатях понежиться, я тоже изнурилась вся.
     -- Сейчас решим проблему.
     Ростислав сосредоточился на вызове местного "компьютера", вспоминая то,
чего до этого не знал, ив голове зазвучал скрипучий размеренный пси-голос:
     "Готов служить..."
     "Требуется  организовать две  комнаты  отдыха,  --  мысленно  отозвался
Ростислав. -- Одна для женщины -- со всеми удобствами,  разумеется, одна для
двух мужчин. Задание понятно?"
     "Параметры?"
     "Даю образ  -- запоминай  и  выполняй. Выходы в комнаты отдыха  сооруди
прямо из этого зала. Готов? Начинаем".
     Ростислав представил "номер гостиницы" для  Ненагляды, потом для себя с
Будимиром. Весь сеанс заказа длился около минуты.
     "Принял?"
     "Заказ выполнен", -- почти сразу же ответил "компьютер" Тзола.
     В стене зала с монитором связи возникли две двери.
     Ростислав  мысленно  поцокал языком: магическая техника  дворца Даймона
действовала   выше  всяческих  похвал,   --  посмотрел   на  заинтересованно
наблюдавшую за ним Ненагляду:
     -- Апартаменты готовы, леди, можешь идти отдыхать.
     -- Я думала, ты вельми простой гридь, --  улыбнулась девушка, _обнимая_
его  глазами, --  а ты волхв. -- Она подхватилась  с  кресла,  направилась к
одной из дверей, покачивая бедрами так соблазнительно, что у Светлова  снова
пересохло в горле. Оглянулась на пороге, безошибочно угадав вход в "женский"
гостиничный номер. -- Заходи в гости, гридь-волхв, коли есть что предложить.
     Исчезла.
     Ростислав  опомнился,  стиснул  зубы,  унимая  сердце,  приказал  себе:
сидеть! Вспомнил о спутнике, взял Будимира на руки и отнес в свой номер, где
стояли две кровати. Управитель Тзола сделал все в точности, как приказал ему
Светлов.
     Навалилась  усталость. Чувствуя  себя разбитым,  он поплелся  в  ванную
комнату, расстегивая на ходу комбинезон, мечтая окунуться в  воду. Побриться
бы  надо,  сказал  кто-то внутри него, а то  выглядишь  как  старик. Девушки
любить не будут. Улыбнувшись, он  потянул "молнию" на груди, и в это время в
номер  заглянула Ненагляда. Почти  голая, босая, в юбочке  из полупрозрачной
пушистой ткани.
     Язык Ростислава  прилип к гортани, сердце рванулось  в груди  плененной
птицей,  в закружившейся голове  поплыл тягучий струнный звон, как от  удара
дубиной.
     --  Идем, гридь, --  сверкнула глазами  девушка, беря его за  руку.  --
Неужели все земляне такие робкие? Не видишь, я по тебе сохну?
     Он  безропотно зашагал за  ней,  ничего не  видя, не  слыша затихающего
детского  голоска  разума, не  чувствуя,  как в кармане  комбинезона налился
теплом талисман Миха.
     Очнулся он уже в номере  Ненагляды, не сразу сообразив, что происходит.
Он  стоял посреди  комнаты, не  в силах ни двинуться с места, ни  шевельнуть
пальцем,  беспомощный и _пустой_, как выжатый  лимон. В  гулком пространстве
головы  вяло  кружилась  тусклая  мысль: встряхнись... не  позволяй  себе...
встряхнись...
     Перед глазами возникло пленительное видение -- нагая Ненагляда в образе
обворожительной  нимфы с распущенными волосами.  Глаза  ее  горели  _черным_
огнем, пунцовые губы презрительно улыбались.
     -- Оклемался,  богатырь?  Я думала, с тобой  придется повозиться,  а ты
попался как трехлетний малыш. Теперь ты в моей власти. Вы оба в моей власти!
Избавители,   так  сказать.   --   По  губам  Ненагляды   вновь   скользнула
презрительная улыбка.  -- Когда  мне  сообщили, что  на "лестнице"  появился
новый  Посланник,  точнее, легендарный  Избавитель,  я  не поверил. Мало кто
решится в  наше  время  на такой подвиг. Однако  слухи  подтвердились, и мне
пришлось приложить немало усилий, прежде чем я вышел на вас. В сущности, все
мужчины попадаются на один и тот же прием, в мире со времен Начала ничего не
изменилось. Попались и вы.
     -- Дуггур!.. -- беззвучно шевельнул губами Ростислав.
     -- Он самый,  -- раскланялась  Ненагляда, явно  забавляясь. --  Вернее,
одна  из  моих  ипостасей. Старые  мои  слуги не смогли  оценить  и  вовремя
остановить вас,  пора  менять их, а  вы оказались оперативнее  и даже сумели
добраться до владений моего старшего братишки Гагтунгра. Хвалю. Однако зачем
вам   меч  старины  Святогора,   гридь?   Вы  бы  все  равно  не  смогли  им
воспользоваться, даже если бы и нашли.
     -- Зло... --  Ростислав хотел сказать: меч  нужен, чтобы нейтрализовать
зло, но смог выговорить лишь последнее слово. Ненагляда покачала головой.
     -- Зло  мечом не победишь, гридь. Это давно поняли у вас на Земле, хотя
далеко не все. Нужны  другие  методы, другие законы. Да  и что  такое  зло в
человеческом понимании?  Ведь  сколько людей  -- столько  и мнений,  уж я-то
человеческую породу знаю, давно с вами работаю.
     -- Отпусти... и я объясню тебе... демон...
     -- Неужели  ударишь  женщину?  -- засмеялась  Ненагляда, подошла ближе,
оглаживая   ладонями  грудь,  облизнула  губы,  заглянула   в  глаза,  жарко
прошептала: -- _Хочешь_?
     -- Отпусти... мальчишку...
     --  А  вот  этого  обещать  не  могу,  --  сожалеющим тоном проговорила
девушка,  погрозила  пальчиком.  --  В отличие  от тебя, гридь,  всего  лишь
потенциального  паранорма, он  -- потенциальный Оператор Веера, каким  был и
его отец. Таких надо останавливать.
     В  душе Ростислава проснулась  волна ярости. Он рванулся изо всех сил и
на мгновение освободился  от  волевых  оков  Дуггура.  Прыгнул  к Ненагляде,
заставив  ее  с  удивлением  отшатнуться.  Затем  брови  девушки  сошлись  к
переносице, в глазах сквозь вожделение и сарказм сверкнула жестокость.
     -- Однако ты еще опасен, меченоша. Пора и тебя останавливать.
     С  пальца Ненагляды  сорвалась  фиолетовая  молния,  вонзилась в  грудь
Ростислава. Он почувствовал самый настоящий взрыв, укол боли  и провалился в
темноту беспамятства.
     Пришел в  себя от боли.  Вспомнил взгляд  девушки,  в которую вселилась
"проекция" Дуггура, взрыв на груди, застонал, открыл глаза. Он лежал на полу
комнаты на боку.  Болела грудь, пульсировала болью голова. Боль в груди была
сильнее, кожу жгло, однако не так, как при открытой и глубокой ране.
     Ростислав пошевелился, скосил глаза, ожидая  увидеть  обожженную дыру в
комбинезоне, и впрямь  увидел рваную  дымящуюся  дыру  на  месте кармана. Но
кроме  жжения  и пульсирующей боли --  так  болит ожог --  никаких  побочных
негативных  ощущений  не испытывал. Кровь  из раны не лилась,  комбинезон не
прилипал к  телу,  голова хотя и кружилась,  но не от потери крови.  Раны на
груди не было!
     Он дотронулся до  рваной дыры, наткнулся  на острые  кусочки металла  и
вдруг понял, что в кармане взорвался амулет! Молния Ненагляды-Дуггура попала
прямо в  Миху, и тот взорвался, принимая на себя  энергетический удар и  тем
самым спасая хозяина.
     "Будимир!" -- пронзила голову тревожная мысль. Она пошла к нему! Парень
спит и ни о чем не подозревает!
     Ростислав  сел,  заставил  себя  собраться,  с  великим  трудом  встал.
Заковылял к двери, чувствуя себя раздробленным на части, плохо подчинявшиеся
волевому усилию.
     Дверь  в  комнату, где  спал мальчик,  была открыта.  Оттуда  доносился
какой-то  скрип,  удары,  похожие  на  щелчки  кнутом  и  гневные  возгласы.
Ростислав вошел, и глаза его полезли на лоб.
     Будимир  сидел,  скорчившись,  на  кровати,  обхватив   колени  руками,
накрытый дымно-прозрачным куполом, а напротив, в пяти шагах стояла Ненагляда
и наносила по куполу удары толстой светящейся плетью, приговаривая:
     -- Все равно сдашься, змееныш! Я тебя достану, не спрячешься, не так уж
ты и  могуч, сынок Седьмого. Твой  папаша  был  посильнее.  Вот так! Вот так
тебе! И так! И еще...
     Удары  плетью  оставляли  на  дымном  куполе  черные  трещины,  которые
затягивались  все медленнее. Сопротивление  мальчишки  возбуждало  у Дуггура
ярость,  и  он бил  все  сильнее, так  что содрогались стены, пол  и потолок
комнаты, в которых конец плети оставлял длинные оплавленные шрамы.
     Почуяв  взгляд Светлова,  Ненагляда  оглянулась.  Глаза  у  нее  пылали
внутренним  огнем  и  казались  черными   колодцами,  в  которых   клокотала
расплавленная лава угрозы, злобы и высокомерия.
     -- Меченоша?!
     -- Он самый, -- прохрипел Ростислав, с трудом отражая острый ментальный
выпад демона.
     Он  заметил на щеке Будимира кровавый рубец --  след плети Ненагляды, и
сердце его ожесточилось.
     -- Надо же,  ожил наш защитник! Похоже, я тебя недооценил. Что ж, прими
мои поздравления и прощай, ты лишний на этом празднике жизни.
     Ненагляда  взмахнула плетью, но ударить Ростислава не успела. Он поднес
к губам свирель старухи Ягойой и дунул.
     Свирель не свистнула --  зашипела по-змеиному, но и этого слабого звука
оказалось достаточно, чтобы усмирить разбушевавшуюся "проекцию" игвы.
     Ненагляда выронила  плеть, побелела, схватилась руками  за горло. Глаза
ее  вылезли  из  орбит и  стали  _пустыми_. Затем  она  выговорила коснеющим
языком: "Будь ты про..." -- и опустилась на пол. Плеть, упавшая рядом, вдруг
покрылась  "шерстью"  искр,  задымилась и  превратилась в струю бурого дыма,
растаяла. Руки Ненагляды безвольно разжались, взгляд потух. Она была мертва.
     --  Дядя  Слава! -- кинулся  на грудь  Светлова Будимир,  сотрясаясь от
рыданий. -- Она... она... я не верил... а она...
     -- Я знаю, -- глухо отозвался Ростислав, прижимая его к себе и глядя на
прекрасное и в смерти  тело девушки из Бело-Руси. -- Я знаю, малыш. Мне надо
было догадаться раньше. Это я во всем виноват.
     -- Я видел... она скрывала... а я не предупредил... думал, вы знаете...
--  захлебываясь  слезами, быстро и  невнятно  говорил  мальчик,  постепенно
успокаиваясь. Затих, всхлипывая.
     Ростислав все еще разглядывал Ненагляду, чувствуя себя совсем разбитым,
потом ему в голову пришла сумасшедшая идея.
     --  Дима, а  она... совсем умерла? "Проекция" Дуггура исчезла,  но ведь
Ненагляду еще можно спасти?
     Слезы мгновенно высохли у мальчика на щеках. Он  недоверчиво  посмотрел
на Ростислава снизу вверх, шмыгнул носом.
     -- Вы серьезно хотите ее... оживить?
     -- Она мне нравится, -- признался Ростислав с  кривой улыбкой. --  А  у
нас есть мертвая и живая вода. Может быть, попытаемся?
     Будимир  оглянулся  на  девушку,  содрогнулся,  виновато  покосился  на
спутника.
     -- Я, наверное, не смогу...
     -- Не бойся, игва Дуггур нейтрализован и больше здесь не появится. Жаль
ее, она ни в чем не виновата.
     Будимир проглотил ком в горле, выпрямился, борясь со своими страхами  и
слабостью.
     -- Хорошо, я не возражаю... только у меня совсем не осталось сил...
     -- У меня тоже не  слишком много, однако нельзя терять  ни минуты. Что,
если я сначала  подую в свирель с другого  конца,  который оживляет умерших?
Леший Жива утверждал, что дудка поднимает даже мертвых.
     --  Метазвук  структурирует  биологические  системы, но  вряд ли  может
вдохнуть душу в мертвое тело.
     -- Согласен, жизнь -- это прежде  всего  деятельность  души.  Мы  можем
получить  зомби,  ожившего  мертвеца,  а  не  живого  человека.  Тогда  надо
объединить усилия.  Я  сначала  помажу ее  живой водой,  а  потом свистну  в
свирель.
     Ростислав достал склянки  Бабы Яги,  оранжевую и  голубую, смочил  себе
грудь  водой  из оранжевой  склянки,  а  лоб из  голубой, сразу почувствовав
огромное  облегчение.  Кожа   на  груди  перестала  болеть  и  жечь,  голова
прояснилась, приток сил снял усталость.
     То же  самое Светлов сделал Будимиру: сначала протер ему щеку  платком,
смоченным  мертвой  водой (рубец  в течение нескольких мгновений  побледнел,
усох и почти пропал,  втянулся  в кожу),  а затем дал  глотнуть  живой воды.
После этого он занялся  Ненаглядой,  с содроганием, страхом и надеждой глядя
на ее бледное прекрасное лицо.
     Страх был двойственного плана. Ростислав боялся,  что не сможет оживить
девушку, образ которой поселился в сердце вопреки  собственной воле, и  в то
же  время опасался,  что "проекция"  игвы Дуггура  оставила  "печать зла"  в
памяти и в душе Ненагляды.
     Своими переживаниями он, однако, делиться с Будимиром не стал, не желая
выглядеть в его глазах рохлей.
     Сдерживая дрожь в руках,  затаив  дыхание, он смочил лицо и лоб девушки
живой водой, влил глоток в полуоткрытый рот и подул в темный конец свирели.
     Ресницы  Ненагляды затрепетали, грудь колыхнулась.  Она  сделала  вдох,
закашлялась до слез, приподнялась и  села, ничего не видя перед собой. Потом
вытерла кулачком  глаза и увидела смотревших на нее мужчин. В глазах девушки
всплыл страх.
     -- Кто вы?!
     Она ничего не помнила!
     --  Люди, -- улыбнулся  с невольным облегчением Светлов. --  Меня зовут
Ростислав или Слава, его Будимир или Дима. А тебя?
     -- Ненагляда, -- прошептала девушка,  обнаруживая, что она почти нагая.
Прикрыла грудь руками.
     Имя свое она вспомнила. Но землян -- нет.
     -- Все хорошо, дев