недельная плата за твою комнату и еду, но это не слишком много.  Подумай
об этом. Еда, кров и заработок - или снова жить на улице...  да  и  зима
уже на носу.
   - Могу я остаться на ночь и подумать? -  колеблясь,  спросила  Джейд,
она совсем ослабела и едва держалась на ногах, мысли путались  у  нее  в
голове. Единственное,  что  ей  хотелось  в  ют  момент,  это  чистое  и
безопасное место, где можно было бы преклонить голову.
   Вера улыбнулась.
   - Я провожу тебя в  комнату.  А  завтра  ты  примешь  горячую  ванну,
встретишься   с   девушками,   которые   у   меня   работают,   и   сама
продемонстрируешь нам свои таланты в пении и танцах.
 
Глава 3 
 
   На следующий день Джейд просыпалась  долго.  Чем  дольше  ей  удастся
спать, тем дольше будет сниться  этот  невероятно  прекрасный  сон.  Она
порхала в облаках, купалась в  солнечных  лучах.  Где-то  варился  кофе,
поджаривался бекон и пеклись  бисквиты,  и  этот  аромат  казался  почти
реальным.  Запах  был  таким  притягательным,  что  Джейд   инстинктивно
приподнялась с мягкой теплой подушки и принюхалась. Ее  бровь  удивленно
изогнулась, потому что запах не исчез. Осторожно.  чтобы  этот  чудесный
мираж не исчез слишком быстро, она открыла глаза.
   Ей  понадобилось  несколько  минут,  чтобы   осмотреться   кругом   и
вспомнить, как она оказалась в этой крошечной комнатушке, куда солнечные
лучи проникали сквозь висевшие на окне  занавески.  Прошлой  ночью,  или
точнее говоря, сегодня утром, ведь было уже около пяти часов, когда Вера
проводила ее наверх по лестнице  и  оставила  в  этой  маленькой  уютной
комнате, Джейд была слишком усталой и заметила только мягкую  постель  и
разложенные на ней подушки. Сейчас она увидела  стоявший  в  углу  шкаф,
комод, небольшой туалетный столик возле двери, недорогие обои на  стенах
с цветочным рисунком.
   Она  вздохнула  и  глубже  зарылась  в  мягкую  постель,   не   желая
расставаться с этим уютом, но зная, что скоро это ей предстоит.  Она  не
сможет остаться здесь. Это непристойный дом, где  женщины  продают  свою
любовь мужчинам, которые платят им! Это дом разврата  -  хотя  Джейд  не
совсем была  уверена,  что  это  такое,  и  где-то  в  глубине  сознания
шевельнулось  любопытство.  Все  осуждали  его,  но  никто  никогда   не
объяснял, что это означает, и это делало разврат еще более загадочным  и
зловещим. Нет, это не место для нее, каким бы мирным  и  уютным  оно  ни
казалось в это мгновение.
   Джейд все еще пыталась уговорить себя встать, когда дверь открылась и
в комнату заглянула молодая женщина со светлыми кудряшками. Она  окинула
Джейд любопытным взглядом своих больших карих глаз.
   - О, хорошо! Ты уже проснулась? - объявила она, входя в комнату. -  Я
не хотела тебя беспокоить, но сейчас сюда принесут воду для тебя.  Да  и
завтрак уже остывает.
   Не успела она договорить, как в комнату вошел  большой  мужчина:  его
мускулы напряглись, когда он вносил огромный медный таз.
   Джейд мгновенно юркнула под одеяло, дородный  парень  бросил  на  нее
любопытный взгляд и исчез так же быстро, как и появился.
   Заметив испуганное выражение на лице Джейд, девушка рассмеялась.
   - О,  не  обращай  внимания  на  Батча.  Он  похож  на  обезьяну,  но
совершенно  безобидный.  Вера  наняла   его,   чтобы   усмирять   буйных
посетителей. Я замечаю, он просто  с  ума  сходит,  потому  что  она  не
позволяет ему дотронуться ни до одной из нас, но он слишком нуждается  в
деньгах, чтобы идти против ее правил - да и  она,  скорее  всего,  убьет
его, если он осмелится.
   Вошли еще четыре девушки, каждая с ведром теплой  воды,  а  вслед  за
ними Вера с мылом и полотенцами.
   - Доброе утро, Джейд. Хорошо спала?
   - Да. Спасибо. - Джейд продолжала прятаться под простынями.
   - Вот и хорошо. - Вера кивнула на остальных.  -  Я  хочу  познакомить
тебя с моими девочками. Это Блисс, - сказала она,  показав  на  девушку,
которая вошла  первой.  -  Здесь  еще  Мэвис,  Пичес,  Лизетт  и  Фэнси.
Остальные еще завтракают. Ты познакомишься с ними чуть  позже.  Девочки,
это Джейд Донован. Оставляю ее на ваше попечение.
   После этого Вера ушла, плотно прикрыв за собой дверь,  и  прежде  чем
Джейд поняла, что происходит, девушки занялись ею. Блисс стянула  с  нее
простыню, а Мэвис и Фэнси поставили ее на ноги. Одна  из  них,  кажется,
Лизетт, сняла с Джейд грязную нижнюю юбку. Затем, болтая и хихикая,  они
подвели Джейд, раздетую, с распущенными  волосами,  к  тазу  с  водой  и
помогли забраться в него.
   Несмотря на сильное  смущение,  Джейд  не  смогла  сдержать  возгласа
удовольствия. Вода  оказалась  чудесной.  Пичес,  с  гладко  зачесанными
каштановыми волосами и глазами, сияющими,  словно  две  золотые  монеты,
плеснула сиреневой эссенции, и вода стала ароматной.
   Джейд готова была купаться бесконечно долго.  Но  у  ее  подруг  были
совершенно другие намерения. Две из них занялись мытьем ее волос,  в  то
время как другая пара сосредоточила внимание на  ее  теле.  К  удивлению
Джейд, четыре пары решительных рук усадили ее и разом начали  намыливать
и тереть ее с разных сторон.
   - Закрой глаза, милашка, чтобы не попало мыло.
   - Приподними немного подбородок, Джейд.
   - Сядь прямо, дорогая, чтобы я могла потереть тебе спину.
   Как только она попыталась сделать это, кто-то из  девушек  поднял  ее
ногу, и Джейд скользнула назад, с головой  окунувшись  в  мыльную  воду.
Кто-то крепко ухватил ее за волосы, и Джейд оказалась на  поверхности  и
смогла глотнуть воздуха. Как только вода из ушей  у  нее  вылилась,  она
услышала восклицание Пичес.
   - О Господи, Фэнси, ты что, хочешь утопить ее, что ли? Ну как она?
   К тому времени, когда Джейд уже надеялась, что переживет это  суровое
испытание, кто-то ухватил ее ногу и начал тереть пятку.
   - Ой! Ой! - застонала  Джейд,  пытаясь  вырваться.  -  Не  надо!  Мне
щекотно! - она начала хохотать  и  плескаться  в  тазу,  разбрызгивая  в
разные стороны воду и пену.  Когда  пытка  наконец  прекратилась,  Джейд
облегченно вздохнула, стерла с лица воду и осмотрелась кругом. Все  пять
девушек были такими же мокрыми, как и она сама.
   - Милочка, вымыть тебя - это все равно, что  пытаться  снять  кожу  с
угря! - заметила Лизетт, откидывая с лица мокрый локон,  который  закрыл
ее блестящий серый глаз.
   - Ну вот, теперь хоть есть на что посмотреть! - со смехом  произнесла
Блисс.
   - Я позволю тебе посмотреть в следующий раз,  когда  я  избавлюсь  от
протекции лейтенанта Дэнфилда, - дурачась, начала  Мэвис,  закатив  свои
карие  глаза.  -  Клянусь,  этот  парень   такой   разборчивый,   просто
удивительно, как это он никого не  подобрал,  чтобы  заниматься  любовью
вместо него!
   Джейд  слушала,  разинув  рот,  когда  девушки  продолжали  обсуждать
достоинства лейтенанта, большинство из которых были выше  ее  понимания.
Между тем девушки закончили мыть ее, ополоснули ей волосы,  вытащили  из
таза и стали вытирать большими пушистыми полотенцами.
   - Ну вот, малышка. Теперь ты совершенно чистая. А  что  ты  наденешь,
пока Гленна постирает твою одежду?
   - Там под кроватью узелок с моими ведами, - ответила Джейд.
   Блисс достала его, и Джейд едва не умерла от стыда, увидев  выражение
жалости на лицах девушек, когда они рассматривали два поношенных  платья
и нижнюю юбку.
   Фэнси, бойкая блондинка с  васильковыми  глазами,  спасла  положение,
спросив:
   - Что это? - Она держала флейту Джейд.
   - Это моя флейта.
   - Ты умеешь играть на ней?
   Джейд пожала плечами.
   - Неплохо, на мой взгляд.
   - Сыграешь нам что-нибудь после завтрака? А?
   Пичес принесла из кухни поднос с горячими блинчиками, политыми маслом
и сиропом, джемом, бисквитами и чашечкой чая. Пока Джейд ела,  остальные
причесывали ее волосы,  восхищаясь  их  цветом  и  обсуждая,  как  лучше
уложить такие длинные локоны.
   - Почему ты  выбрала  себе  имя  Джейд?  -  спросила  Мэвис,  которая
казалась несколькими годами старше, чем остальные девушки.
   - Мама назвала меня так. Я не выбирала, - ответила Джейд.  -  А  что?
Разве оно вам кажется странным?
   - Не странным, конечно, - ответила  высокая  блондинка.  -  Наоборот,
вполне подходящим, если ты решишь остаться с нами.
   - Прости, я что-то не поняла.
   - Разве ты никогда не  слышала,  когда  слово  Джейд  используют  для
описания.., как бы это сказать.., девушки легкого  поведения,  продажной
женщины? Или так говорят о том, кто склонен  к  беспокойству,  волнению,
что делает его унылым и безрадостным?
   Джейд потеряла дар речи. Она изумленно покачала головой.
   - Это правда? - выдохнула она.
   - О, на  твоем  месте  я  не  придавала  бы  этому  слишком  большого
значения, - добавила Мэвис. - Мы ведь подумали, что ты сама выбрала  для
себя имя, как Фэнси или Пичес.
   Настоящее имя Фэнси Фрэнсин, но она ненавидит, когда ее так называют.
А Пичес из Джорджии и никогда не называла нам своего настоящего имени. И
если Лизетт считать француженкой, даже несмотря на акцент,  который  она
старательно изображает, то тогда мы все окажемся  просто  монахинями,  а
Вера нашей настоятельницей!
   Лизетт искоса взглянула на свою подругу, и все они расхохотались.
   - Мое полное имя Джейдин Эгнис Донован, но за все мои шестнадцать лет
никто не называл меня иначе,  как  Джейд.  Полагаю,  не  имеет  большого
значения, что оно означает, раз это единственное известное мне имя.
   - Это чудесное имя, - сказала Блисс, положив руку на  плечо  Джейд  и
крепко обняв ее. - Они дразнят меня с моим именем тоже, хотя я  родилась
с ним. Кроме того, мне известно, что Джейд - это также название красного
камня зеленого цвета, который высоко ценится в некоторых странах.
   Чем больше они разговаривали, тем больше Джейд привязывалась  к  этим
девушкам.
   Они совершенно не  казались  ей  плохими,  несмотря  на  тот  способ,
которым они зарабатывали себе  на  жизнь.  Они  не  выглядели  мрачными,
угнетенными  или  отмеченными  тяжелой  рукой  судьбы,  коснувшейся  их.
Напротив, они были веселыми,  привлекательными  и  дружелюбными,  и  они
обладали редкой способностью  смеяться  и  шутить  над  собой,  находить
смешное в жизни и в своем собственном  положении.  И  одежда  их  сейчас
нисколько не отличалась от одежды других женщин, которых  видела  Джейд.
Да и их лица не были накрашены, по крайней мере в этот час.
   Девушки вместе с Джейд спустились вниз и провели ее в гостиную. Здесь
наконец Джейд  заметила  разительное  отличие  в  оформлении  и  подборе
цветов, которые она со своими  довольно  ограниченными  познаниями  мира
сочла не совсем приемлемыми для обычного дома. Стены были густо-красного
цвета, на котором выделялись  яркие  золотистые  и  серебристые  полосы.
Тяжелая хрустальная люстра свисала с середины расписного потолка.  Джейд
удивленно рассматривала эротические сцены, изображенные  высоко  над  ее
головой, и на картинах в  богатом  обрамлении,  висевших  на  стенах.  В
комнате было много зеркал, в которых отражался свет хрустальной  люстры,
затянутые тафтой диваны и полированные столики. Пианино  стояло  в  углу
возле бара, где все полки были заняты рядами бутылок с виски, ликерами и
сверкающими хрустальными фужерами.
   - Бог ты мой, - тихо прошептала Джейд,  поворачиваясь  кругом,  чтобы
все осмотреть. - Я никогда не видела ничего подобного!
   Вера, которая вошла в комнату вслед за ней, рассмеялась.
   - У тебя перехватило дыхание,  не  так  ли,  милочка?  Здесь  немного
пышновато,  на  взгляд  большинства  людей,  но  эта  роскошь  прекрасно
отвечает  нашим  целям.  Она  приводит  наших   клиентов   в   наилучшее
расположение духа, чтобы они распускали завязки своих кошельков.
   - Как и завязки своих бриджей, - сухо  добавила  Фэнси,  вызвав  смех
своих подруг.
   - Проходи сюда и познакомься с Билли,  -  сказала  Вера,  мягко  взяв
Джейд за руку, и подвела ее к пианино, где  Джейд  заметила  худощавого,
довольно невзрачного молодого человека, сидевшего на стульчике.
   Его долговязая фигура сгорбилась над клавиатурой,  прямые  каштановые
волосы свисали почти до самых глаз, поэтому Билли не было заметно  среди
окружавшей его роскоши.
   - Он, может быть, не так красив, как наши девочки, но, без  сомнения,
он самый лучший  пианист  в  наших  краях.  Ты  только  скажи  ему,  что
собираешься спеть, и он постарается подыграть тебе.
   Джейд неожиданно почувствовала себя  гораздо  увереннее,  чем  в  тот
момент, когда только появилась в этом странном месте.
   - Я.., я обещала Фэнси сыграть на своей флейте, -  пробормотала  она,
оттягивая тот момент, когда ей придется петь.
   - Как тебе угодно, дорогая, но я хочу послушать и твое пение тоже.
   Глубоко вдохнув, чтобы унять волнение, Джейд поднесла флейту к  губам
и закрыла глаза. Чистые,  приятные  звуки  заполнили  комнату,  витая  в
воздухе и сливаясь в знакомую мелодию старинной баллады. Билли подхватил
мелодию, и в течение следующих нескольких минут  они  развлекали  женщин
дуэтом.
   Когда Джейд прекратила играть, Билли не остановился.
   - Спой это, - тихо произнес он, в то время как его пальцы  продолжали
уверенно наигрывать мелодию.
   Все слушавшие не могли поверить своим ушам, когда  Джейд  запела  эту
старинную  балладу.  Казалось,  словно  флейта  обрела   голос,   такими
совершенными, чистыми и мелодичными  были  звуки,  которые  издавало  ее
горло.
   Из-за ее легкого ирландского акцента слова обретали  новое  значение,
свежее и необычное.
   Ее пение было просто завораживающим, невероятно красивым и приятным.
   Когда Джейд закончила пение, в комнате воцарилась  необычная  тишина.
Потом, когда Джейд подумала, что не  выдержит  больше  ни  одной  минуты
такой тишины, Вера заговорила немного хриплым взволнованным голосом.
   - Девочка, да у тебя золотой голос. Ты ирландский  ответ  для  Дженни
Линд и именно то решение, которого я так долго искала. Забудь все, что я
говорила тебе прошлой ночью про обслуживание напитками и танцы. Если  ты
придешь работать ко мне, то все, о чем я буду просить тебя, так это петь
для наших посетителей каждый вечер. Я обеспечу тебя одеждой, освобожу от
платы за комнату и пропитание и буду хорошо платить тебе. Что ты на  это
скажешь, милая леди?
   Джейд  была  ошеломлена  предложением  Веры  так  же,   как   и   все
присутствующие. Она перевела взгляд с Веры на  остальных,  увидев  самые
различные выражения на их лицах.
   Удивление. Обожание. Недоверие. Надежду.
   Зависть.
   - Соглашайтесь, милая, - заговорила Блисс. - Если бы у меня был такой
голос, я бы не раздумывала. Когда в округе разнесется слух,  что  у  нас
появилась певица с ангельским голосом, то мужчины полетят сюда, как мухи
на мед, и будь я трижды  проклята,  если  мы  все  не  разбогатеем,  как
королевские пчелы.
   Мэвис кивнула.
   - Ты нужна нам, Джейд. Да и мы нужны  тебе  -  чтобы  позаботиться  о
тебе. Присмотреть за тобой.
   Вера шепнула  ей  на  ушко  то,  что  показалось  Джейд  баснословным
заработком.
   - А я смогу остаться в той же самой  комнате?  -  спросила  с  тоской
Джейд.
   - Милая, я  предоставлю  тебе  любую  комнату  в  доме  на  выбор,  -
пообещала Вера.
   Джейд улыбнулась.
   - Тогда, пожалуй, я останусь.
 
Джорджтаун, Кентукки, декабрь 1866 г. 
 
   Прошло только две недели после Рождества, но безмятежность и  веселье
этого праздника не коснулись Мэтта.  Он  преподавал  абсолютные  истины,
призывая своих  прихожан  к  миру  и  добру,  но  его  собственная  душа
напоминала пустую камеру, где его слова, как эхо, возвращались  к  нему,
словно  насмехаясь  над  ним.  После  смерти  Синтии  он   наблюдал   за
происходившим вокруг, точно в каком-то умственном оцепенении,  его  тело
функционировало, но чувства совершенно застыли.
   Господь помогал ему, но единственным  подлинным  чувством,  доступным
ему в эти дни, было виноватое ощущение облегчения от того, что она  ушла
навсегда, - однако к своему большому удивлению, он  также  находил,  что
ему не хватало ее, даже тогда, когда он  праздновал  ее  отсутствие.  Не
было никого, кто постоянно читал бы ему нотации, ругал его,  пытался  бы
руководить им. Хотя сироты создавали привычный шум и  беспорядок,  да  и
среди прихожан  постоянно  происходили  какие-то  трения  и  споры,  ему
казалось, что все его дни были похожи один на другой. По  крайней  мере,
Синтия обеспечивала его этим в изобилии.
   По правде говоря, ее жизнь и  смерть  глубоко  затронули  Мэтта.  Она
заставила его бросить на себя самого глубокий и честный взгляд  изнутри.
Она доказала ему, что он, как и любой другой  человек,  также  совершает
ошибки и испытывает различные  чувства.  Даже  когда  он  изо  всех  сил
старался быть добрым, хорошим и терпимым,  она  унижала  его,  заставляя
выплеснусь наружу злость и раздражение, спрятанные глубоко в его душе. И
уже только за одно это, он полагал, ему следовало быть благодарным ей  -
она преподала ему суровый урок  жизни,  заставив  его  не  быть  слишком
высокого мнения о себе и не судить строго других.  Ему  достаточно  было
только взглянуть на свои ошибки, чтобы лучше понять  других  и  быть  им
полезным.
   Но именно сейчас Мэтт был обеспокоен  своей  затянувшейся  летаргией,
ощущением бесцельности своего существования.
   - Что со мной происходит? - жаловался он однажды своему другу,  Карлу
Джэнсену. - Я чувствую себя так,  словно  меня  поместили  в  стеклянный
ящик, и я не могу прикоснуться к остальному миру, который бурлит  вокруг
меня. Я как бы замер, не видя ни направления, ни цели в своей жизни. Где
же удовлетворение, которое я получал о г своей работы?, Энергия, которую
я отдавал ей?
   - Потребуется немало времени, чтобы оправиться от такого удара, Мэтт,
- посочувствовал ему Карл, - Ты  потерял  жену  и  ребенка.  Твоя  жизнь
полностью перевернулась. Подожди немного.
   Мэтт вздохнул.
   - Я чувствую себя так, словно я выпал из  времени.  Карл.  Или  точно
застыл на месте, в то время как другие шагают вперед.
   - Тогда найди себе новое направление, - посоветовал Карл.
   - Не знаю, с чего начать, - беспомощно признался Мэтт.
   Карл наигранно вздохнул и покачал головой, легкая улыбка заиграла  на
его губах.
   - Эх, Мэттью, что бы ты без меня делал?
   Спроси себя об этом. Если бы я пришел к тебе  с  подобной  проблемой,
что бы ты мне посоветовал делать?
   - Положись на волю Божью, - сразу же отозвался Мэтт, - и позволь  Ему
указать  тебе  путь.  -  Смутившись,  он  улыбнулся.  -   Порция   моего
собственного лекарства, да, Карл?
   - Врач, исцелился сам, - произнес Карл, потянувшись за Библией  Мэтта
на соседнем столике и вручив ее ему.
   Книга открылась в руках Мэтта, и он прочитал вслух первые  стихи,  на
которые наткнулся его взгляд.
   - "И Господь обратился ко мне, встань,  возглавь  переселение  людей,
которое они должны предпринять, чтобы завладеть землей,  предназначенной
мною еще их отцам и дедам". - Он нахмурился. - Как ты полагаешь, что  бы
это могло значить, Карл? Неужели я должен  вскоре  отправиться  к  новым
землям? - задумчиво произнес он.
   - Над этим надо поразмыслить, - согласился Карл. - А пока  ты  будешь
заниматься этим, прочти вот это. - Он достал из кармана рекламный листок
и протянул его  Мэтту.  Это  была  заметка  о  готовящемся  этой  весной
переходе  в  фургонах  к  Орегону.  Отправление  из  Индепенденса,  штат
Миссури. - Вот именно это я и пришел  сказать  тебе,  друг.  Мы  с  Нелл
решили все продать и двинуться туда,  к  зеленым  пастбищам.  Сэндерсоны
тоже решились, Джейми и Люси Локхарт  раздумывают  над  этим.  Мы  будем
очень рады, если ты решишь поехать с нами, Мэтт. Это  может  решить  все
наши проблемы.
 
Глава 4 
 
Ричмонд, Вирджиния, март 1867 г. 
 
   Резкие  весенние  ветры  продували  улицы  Ричмонда  -  непостоянные,
переменчивые ветры.
   Шла вторая неделя марта, когда сквозь оттаявшую  землю  стали  храбро
пробиваться  первые  цветы  и  на  музыкальный  са