кий
дьяволенок.
   - Нет! - возразила Эмили, слегка порозовев. Я только хочу знать,  что
происходит! Я уже взрослая. Я не беременна, но могла бы быть!
   - Не вижу логики в подобном аргументе!
   - Вы только пытаетесь отделаться от меня, меняя тему. Почему  бы  вам
ни рассказать мне, что произошло? О том, как вы с папой весело проводили
время. Вы думаете, я была бы шокирована этим? - Выражение лица  у  Эмили
было при этом весьма самодовольное. - Почему вы отпираетесь?
   - О, Господи! - сказала Ребекка утомленно. - Ты зря стараешься.  Если
тебе так интересно, то можешь расспросить отца.
   - Например, о чем?
   - Может, мы прекратим?
   - Ну ладно! - Эмили небрежно пожала плечами и разгладила свою  черную
шерстяную юбку ладонью. Когда она вставала, размер  юбки  уменьшался  до
носового платка. Неудивительно, что Пьер готов был потерять голову рядом
с ней.
   Эмили обладала той же самой небрежной, бессознательной элегантностью,
что  и  ее  отец,  тем  самым  неотразимым  сочетанием  сногсшибательной
внешности и интеллекта. Эти качества еще не вполне сформировались у нее,
но не приходилось сомневаться: еще немного, и она будет  неотразима  для
любого мужчины. Девушка, которая не побоится  высказать  свое  мнение  с
самоуверенностью,    которая    рождается    прирожденной     физической
привлекательностью.
   Как только они вернулись, Ребекка хотела позвонить своей подруге,  но
потом все, что произошло, показалось ей таким  фантастическим,  что  она
отказалась от своей идеи и остаток дня провела в размышлениях.
   Обвиняя кого-то, ничего не  изменишь.  И  Ребекка  подозревала,  что,
начни она откровенничать, в конце концов, не выдержала бы и разрыдалась.
Нельзя же позволить одному и тому же мужчине спустя годы снова причинить
тебе боль. И только потому, что, несмотря ни на что, ее  влечет  к  нему
душой и телом.
   Когда время стало приближаться к обеду, Ребекка почувствовала, что ее
волнение  достигло  предела.  Даже  желудок  сжимал   спазм.   Мелькнула
заманчивая мысль прокрасться в свою спальню и сказаться больной, но  она
подозревала, что Николас способен силой заставить ее  присутствовать  на
обеде. Она нанесла удар по его самолюбию, и он отплатит ей сторицей.
   В семь тридцать она неохотно направилась в гостиную и обнаружила, что
их уже не трое, а, как она и опасалась,  четверо,  Николас  пригласил  к
обеду молодую рыжеволосую красотку, которая  непрерывно  улыбалась.  Она
пришла в некоторое замешательство, когда Николас  представил  ее  Эмили.
Потом ее глаза заскользили с Ребекки на Ника, потом - снова на  Ребекку,
а потом она, видимо, приспособилась к ситуации и непринужденно болтала о
моде и поп-группах, ни об одной из которых Ребекка раньше не слышала. Но
ведь новая подружка отца была ненамного старше Эмили!
   Это был самый неприятный  вечер  в  жизни  Ребекки.  Еда  имела  вкус
картона, она снова чувствовала себя тяжеловесной и неизящной, а мысль  о
Николасе в постели с рыжеволосой малюткой причиняла физическую боль.
   Она с трудом дождалась конца вечера, но,  когда  после  кофе  Ребекка
встала, извинилась и хотела уйти, Николас, который много пил за  обедом,
покачнулся и удержал ее.
   - Куда вы уходите? - спросил он, и в голосе его послышалась угроза.
   Эмили, слегка удивленная, развлекалась отцовским опьянением.
   - Спать, - вежливо ответила Ребекка, перед тем как произнести обычное
"Приятно было познакомиться с вами, Хлоя".
   - Как раз этого и мне хотелось бы, - сказал он громко, посылая  своей
подружке полный вожделения взгляд.
   Ребекка стиснула зубы.
   - Тогда вам нужно следить за тем, сколько вы пьете,  -  заметила  она
холодно. - Боюсь, Хлоя будет очень разочарована, если вы окажетесь не  в
форме. - С этими словами она вышла из комнаты, ее сердце сильно билось в
груди. Как только Ребекка оказалась вне поля зрения, она бегом  кинулась
к себе наверх, не в силах побороть ревность, гнев и страдание.
   На следующее утро  она  прокралась  в  кухню  чуть  позднее  половины
десятого, оставив Эмили ее обычное задание. Николас сидел там с  газетой
и с чашкой кофе. Вид у него был такой, будто он вовсе  не  торопится  на
работу.
   - Вот и ты наконец! - сказал он приветливо, опуская газету и глядя на
нее поверх страниц. Мы с Эмили позавтракали час назад.
   Маленькая предательница. Не сказала ни слова о том,  что  отец  дома,
подумала Ребекка гневно.
   - Я не знала, что обязана и завтракать вместе с вами, -  сказала  она
сухо, доставая чашку и наливая себе кофе. Нет,: она не собиралась искать
на его лице признаки бурно проведенной ночи.
   Что он делает в своей постели и с кем, это его личное дело.
   - Уже ослабили свое рвение. - Он лениво  пожал  плечами.  -  Я  этого
ожидал. Наемные работники, предупредив за  месяц  об  окончании  работы,
стараются не слишком напрягаться в оставшееся время.
   - Я не ослабляла рвения, - гневно возразила Ребекка.
   - Ты можешь сесть за стол вместо  того,  чтобы  слоняться  по  кухне,
будто ты готова в любой момент обратиться в бегство. Я не кусаюсь.
   При  этом  замечании   Ребекка   почувствовала,   что   краснеет,   и
рассердилась на себя, потому что знала, чего добивается Ник. Она подошла
к столу, села, отпила глоток кофе, остывшего и противного.
   - Хорошо себя чувствуешь? - спросил заботливо Николас.  -  Ты  что-то
немного бледная. - Он помолчал, задумчиво  поглаживая  подбородок.  Тебе
надо  позаботиться  о  себе,  прошлым  вечером   ты   выглядела   совсем
измученной.
   - Никогда в жизни не чувствовала себя лучше.
   - И что ты думаешь о Злое? - Он улыбался сам себе, а  Ребекка  готова
была швырнуть в него чашкой. Но она только сжала ее так  крепко,  что  в
какой-то момент чашка слегка треснула - Прелестный мотылек, согласись? И
так скромна, если учесть ее.., физические  достоинства...  -  Его  голос
звучал в полной тишине.
   - Она, кажется, очень молода. Почти подруга для Эмили? - Николас чуть
покраснел, и Ребекка приободрилась.
   - Ей уже двадцать!
   - Такая юная! Что ж, отлично!
   Легкая улыбка сошла с его лица. Ник помрачнел.
   - Но она очень эффектна, - продолжила Ребекка успокаивающим  тоном  и
испытала  садистское  удовольствие,  когда  он  встал,  сунул  газету  в
портфель и буркнул, что должен идти.
   - Но я вернусь вечером к обеду, так что увижу вас  обеих  позднее.  -
Николас щелкнул замком  портфеля  и  вышел  из  кухни,  оставив  Ребекку
гадать, означал ли его побег ее победу.
   Во всяком случае она этого не чувствовала и была смущена,  рассеянна,
и ей приходилось выдавливать улыбку, когда Эмили пристально смотрела  на
нее.
   - Она ничего не значит для него, - шепнула ей  Эмили,  когда  Ребекка
проверяла ее работу. Сказать вам, что я думаю?
   - Нет.
   - Я предполагаю, что он притащил эту пустышку прошлым  вечером,  чтоб
вызвать вашу ревность! Он с вас глаз не спускал, когда вы не смотрели на
него!
   О! Она почувствовала легкое приятное волнение.  В  половине  восьмого
она не без удовольствия  отправилась  в  гостиную  и  нашла  там  только
Николаса с Эмили. Он сиял, она улыбалась, и оба  замолчали,  как  только
вошла Ребекка.
   - Я как раз рассказываю папе...
   - О школах, -  закончил  Николас,  избегая  смотреть  на  Ребекку,  -
дневных школах в округе.
   - Я могу позвонить туда утром, - сказала Ребекка, садясь и  одергивая
юбку. - Может, мы бы  договорились  посмотреть  некоторые  из  них.  Она
улыбнулась Эмили. Выражение лица Николаса оставалось напряженным.
   - Я думаю, я сам пройдусь, посмотрю, - сказал он веско. - Но,  будьте
добры, избавьте меня от головоломок.
   - Я не понимаю...
   -  Папа  в  скверном  настроении,  потому  что  я  сказала  ему,  что
отказываюсь проводить вечера, в обществе пустышек, - заявила  Эмили  как
ни в чем не бывало.
   - Слушайте, я отменил приглашение, - проскрипел  Николас.  -  Давайте
оставим это, а? Я уверен, Ребекка не хочет быть свидетелем многословного
объяснения, кто и что сказал и почему. - Он явно волновался и бросал  на
нее мрачные, тяжелые взгляды. - К тому же  Лолли  -  не  пустышка.  Она,
оказывается, очень талантливый консультант по финансам.
   - Лолли? - переспросила Ребекка.
   - Это ее прозвище. Не спрашивай меня, почему. - Он  пожал  плечами  и
зло усмехнулся.
   Сначала Хлоя,  потом  Лолли.  Он  что,  решил  устроить  парад  своих
красоток, чтобы доказать Ребекке, что  она  была  лишь  одной  в  череде
многих?
   Отдавая  должное  вкусным  блюдам,  поданным  миссис  Данн,   которая
недовольно поджимала губы и покачивала  головой  при  виде  несъеденного
кусочка, Ребекка про себя изливалась по адресу  отсутствующей  Лолли.  К
тому времени, когда подали кофе, она почти  сожалела,  что  таинственная
Лолли не появилась. Возможно, увидев ее, Ребекка страдала бы меньше.
   Но угроза появления Лолли была недолгой.  В  течение  следующих  трех
недель  им  представили  нескольких  девушек.  Все  они   были   молоды,
прелестны, изящны. Единственное,  что  радовало  Ребекку,  это  то,  что
Николас  с  Эмили  явно  преодолели  некий  барьер  и   теперь   подолгу
разговаривали друг с другом Лед, наконец, растаял, они беседовали даже о
прошлом, которое сильнее всего разделяло их.
   И школа была найдена. Три оказались не очень подходящими,  выбор  пал
на последнюю.
   Эмили должна была начать заниматься с летнего семестра.
   Сейчас, в преддверии отъезда, до которого оставалось  меньше  недели,
Ребекка сидела на кровати, обдумывая свое будущее. Она  заверила  Эмили,
что они будут продолжать общаться, разумеется, в отсутствие Николаса. За
последние три недели она поняла, что  взаимоотношения  с  этим  мужчиной
явно вредны для ее здоровья.
   Ему  достаточно  быть  поблизости,  чтобы  привести  ее  в  состояние
болезненной неуверенности.
   Николас по-прежнему был  с  ней  внимателен,  но  его  глаза  хранили
беспощадное выражение. Он опять окунулся с головой в  свою  работу,  как
будто Ребекка была чем-то вроде ряби на поверхности воды, пробежавшей от
случайного ветерка.
   Она  извлекла  свой  чемодан  из  стенного  шкафа  и  грустно  начала
собираться.
   Туда, откуда пришла.

Глава 10

   А откуда она пришла?
   Разлука была мучительной. Эмили изо всех сил старалась сделать бодрое
лицо, но в ее глазах блестели слезы, когда она махала Ребекке,  сидевшей
в такси. Ребекка понимала, что отчасти Эмили грустит потому,  что  в  ее
сознании  учительница,  исчезновение  ненавистной   Фионы,   налаживание
отношений с отцом слились воедино.
   - Вы будете звонить, правда? - спросила она.
   Ребекка пообещала и сдержала слово. Они  разговаривали  с  Эмили  два
раза в неделю, и ей стоило неимоверных усилий не  обращать  внимания  на
упоминания девочки об отце и не реагировать  на  каверзные  вопросы,  не
скучает ли она.
   Нет, она не скучает.
   В утро отъезда Ребекка даже не видела его.
   Накануне вечером Николас поблагодарил ее за  все,  что  она  сделала.
Разговор получился вполне нейтральным. Их короткий роман не  упоминался.
Словно и не было целого куска ее жизни. У Ребекки возникло  впечатление,
что все его  слова  были  просто  данью  вежливости,  чем-то,  что  надо
произнести перед тем, как заняться более важными делами.
   Несмотря на все ее протесты, Ник настоял на полной  оплате  срока  ее
контракта, и сейчас  Ребекка  понимала,  что  это  многое  упрощает.  Ее
квартира в пансионе была занята, но она могла позволить себе  арендовать
дом, а последние две недели вела переговоры с агентами по  недвижимости,
намереваясь купить собственное жилье.
   Ей  не  хотелось  возвращаться  в  пансион,  даже  когда   ее   место
освободится. Она чувствовала, что  слишком  долго  ее  жизнь  напоминала
стоячее болото. Сейчас все  годы  учительства  казались  ей  бесполезной
тратой времени. Николас Найт ворвался в ее жизнь, и без него все  словно
утратило смысл.
   Ничего,  скоро  все  устроится,  утешала  себя  Ребекка.  Она  начнет
временно работать в местной школе и займется поисками дома.
   Вглядываясь в сгущающиеся сумерки и замечая первые признаки  весны  в
садике, она уверяла себя, что ее будущее выглядит положительно блестяще.
Жизнь  продолжается,  и  она  не  станет  зацикливаться  на  Николасе  и
постарается освободиться от мыслей о нем. Она  будет  настолько  занята,
что ей просто будет некогда. Преподавание в новой школе и  покупка  дома
отвлекут ее.
   Она позвонила Эмили, надеясь, что Николаса не будет дома,  и  все  же
страстно желая услышать его голос.
   - Привет, Эмили, это Ребекка.
   - Не нужно говорить так грустно. - Эмили было слышно так,  будто  она
находилась в соседней комнате.
   - Как твоя новая школа?
   - Классно. Форма жуткая, но школа довольно хорошая. Разумеется, я уже
отметила пару учителей, которые могли бы быть менее старательными, но не
волнуйтесь, я не собираюсь устраивать им испытание, - засмеялась она.  -
Вы можете вернуться сюда и преподавать. В Лондоне гораздо веселее.  Папа
говорит...
   - Папа говорит.., что? -  Ребекка  сама  заметила,  как  напрягся  ее
голос, и почувствовала раздражение, потому что Эмили засмеялась.
   - Ничего.
   - Выкладывай.
   - Ну, он говорит, что  вы  запутаетесь  в  паутине,  если  не  будете
осторожны и выйдет замуж за банковского служащего, который в одно  и  то
же время любит  и  впадает  в  панику,  если  нарушается  его  привычный
порядок.
   - Передай своему отцу большое спасибо за то,  что  он  беспокоится  о
моей жизни, - сказала сухо Ребекка.  -  Просто  удивляюсь,  что  у  него
остается на это время, при том, как он загружен.
   - О, это все прекратилось. Я  не  видела  пустышку  по  крайней  мере
неделю.
   - Он, возможно, отдыхает. В промежутках между  делами,  -  язвительно
засмеялась Ребекка.
   - У вас есть что-нибудь новое?  -  спросила  непринужденно  Эмили,  и
Ребекка могла бы поклясться, что в ее голосе звучало удовольствие.
   - Действительно, все складывается счастливо  для  меня,  -  покривила
душой Ребекка. - На следующей неделе я начинаю работать на новом месте в
ожидании, пока  освободится  старое.  И  я  присмотрела  парочку  домов.
Собираюсь стать домовладельцем. Один из  домов  мне  особенно  нравится.
Немного дорого, но как раз то, что мне надо. Это коттедж в пригороде.
   Она в деталях описала Эмили, где находится дом.  Рассказывая  о  нем,
Ребекка думала, насколько соответствует ее описание тому месту, которое,
согласно  проспекту,  нуждалось  в  некоторых  незначительных  ремонтных
работах.
   Правда, нужно было проверить, не течет ли крыша, а палисадник  слегка
напоминал дикий лес.
   - Поэтому цена низкая! - бодро сообщил ей агент  по  недвижимости.  -
Это выгодная покупка.
   - О, все это звучит грандиозно, - сказала Эмили огорченно.
   - Как бы то ни было, моя дорогая, если я все-таки перееду, в чем я не
совсем уверена, потому что для меня  дом  дороговат,  ты  будешь  первым
гостем. Ну, все, мне пора. У меня планы на этот вечер,  -  добавила  она
многозначительно.
   - Какие планы?
   О, обычные. Обед с подругой. Потом телевизор, роман на ночь  и  затем
долгие часы в мыслях о твоем отце. - Похвастаюсь! Он красивый  и  совсем
не банковский служащий,  -  весело  сказала  она  вслух.  ,  Эмили  явно
приуныла, но, если она передаст это Николасу, он по крайней мере услышит
эту выдуманную версию ее жизни. Ребекка даже пожалела, что  не  сообщила
побольше деталей о прекрасном незнакомце, но обман, даже  невинный,  был
так чужд ей, что она не решилась.
   Банковский служащий, видите ли. Скучный, видите ли.  Паутина,  видите
ли. Да как он  посмел?  Как  он  смеет,  сидя  в  своем  красивом  доме,
окруженный обществом очаровательных женщин, судить о стиле ее жизни?  Да
еще делиться с Эмили своими соображениями!
   Работа, которую она нашла, обещала  быть  более  напряженной,  чем  в
пансионе. Это должно было отвлечь ее от домашней работы,  от  телефонных
разговоров с друзьями, от двухчасового вечернего сидения у телевизора  и
от  многих  хозяйственных  мелочей.  Но   этого,   к   несчастью,   было
недостаточно, чтобы отвлечь ее от мыслей о Николасе.
   Она подумала, что ей интересно было бы мнение Николаса о некоторых ее
учениках и коллегах. Она вообще слишком часто думает о том,  как  бы  он
улыбнулся, что бы сказал остроумное или веселое и затем притянул бы ее к
себе, зарывшись лицом в ее волосы.
   Даже не  посмотрев  дом,  Ребекка  решила  купить  его.  У  нее  было
достаточно сбережений, и, хотя залог казался,  великоват,  она  привыкла
затягивать поясок потуже. Ребекка  лелеяла  неясные  мечты  о  том,  как
устраивает комнату за комнатой, подбирая для каждой свои любимые цвета.
   Вечером, накануне предполагаемого осмотра,  она  сидела  с  маленьким
планом расположения внутренних помещений  дома,  прикидывая,  что  будет
делать. Это  выгодная  покупка.  И  в  превосходном  месте.  В  половине
десятого позвонил агент по  недвижимости  и  после  обмена  любезностями
смущенно сказал:
   - Боюсь, у меня неважные новости для вас.
   Появился  покупатель,  который  готов  заплатить   полную   стоимость
наличными.
   - Но это невозможно, - сказала Ребекка хладнокровно. Она возлагала на
дом слишком большие надежды, которые сейчас словно  исчезали  в  тумане.
Она была настроена решительно настаивать на своем.
   - Боюсь, это так. Удивительно. Дом выставлен на  продажу  уже  четыре
месяца. Им многие интересовались, но никто не был  готов  купить  его  и
въехать. А тут сразу два  человека  готовы  купить  не  глядя.  -  Агент
помолчал. - Я не сказал вам, что этого джентльмена вы увидите там завтра
в девять утра. Он хотел, чтобы вы  пришли  первой.  Может,  вам  удастся
договориться, и он уступит.
   - Но это же странно. Человек предлагает полную цену за ветхий коттедж
непонятно где, потом говорит, что я  могу  приобрести  его,  если  сумею
предложить более высокую цену.  Вам  не  кажется,  что  такое  поведение
несколько необычно?
   Может, это какой-то сумасшедший? Зачем платить полную цену за дом,  а
затем уступать его?
   - Вероятно, это второй дом для него, поэтому не так  уж  существенно,
достанется ли он ему. Я объяснил, что вы очень заинтересованы в  покупке
и что вы снимаете жилье, поэтому дом вам нужнее, чем ему.
   -  Я  уверена  он  будет  очень  великодушен,   -   сказала   Ребекка
саркастически. Коттедж, который она уже считала своим, исчезал, а с  ним
и надежда вычеркнуть Николаса Найта из ее жизни.
   - Если вы хотите отменить осмотр... Я уверен,  кое-что  еще  найдется
очень скоро. У меня есть три новых  места  в  пределах  вашей  суммы,  в
трубке послышалось шуршание бумаг. -  Более  современные  владения,  так
что, может быть, все к лучшему.
   Мне нужно место, которое требовало бы приведения в порядок,  подумала
Ребекка в отчаянии. Мне не нужно современное строение.
   - Я приеду, как мы договорились.
   - Хорошо. В таком случае я встречу вас там утром. В девять часов.
   Но когда Ребекка приехала туда на следующее утро, место показалось ей
лишенным своего обаяния. Она не могла купить его. Она не могла заплатить
полную стоимость, и она не сомневалась, что ее конкурент знает об  этом.
Ее финансовые возможности  были  уже  на  пределе.  Сознавать  это  было
невероятно горько, тем более что коттедж, который уютно устроился  среди
зарослей сорняков и не  подстриженного  кустарника,  показался  ей  даже
более очаровательным, чем на цветной фотографии. В нем  было  что-то  от
волшебной сказки. И действительно, цена была завышена.
   Потрепанный "лэндровер" стоял на дорожке.
   Значит, Джерри, ее агент по недвижимости, был  уже  внутри.  Она  без
стука  открыла  входную  дверь,  которая  вела  в  маленький  коридор  с
комнатушками по обеим сторонам. Паутина свисала с оконных рам, некоторые
стекла были разбиты.
   - Привет! - громко произнесла Ребекка. Мистер Хакман? Вы здесь?
   - Наверху! - донесся приглушенный голос, и она стала  подниматься  по
ступенькам, останавли