воем здравом смысле... Но здравый  смысл,  казалось,  покинул  ее
навеки.
   Задержав дыхание, она смотрела, как его губы приближаются к ее губам,  но
смогла издать лишь слабый стон отказа, прежде чем они слились  воедино.  Его
поцелуй был нежным и уверенным, вызывая ее на невольный ответ. Она  послушно
разомкнула  губы,  чтобы  принять  его,  и  Николас  поцеловал  ее   гораздо
настойчивее, мягко опрокинув на диван.
   Рассудок полностью отключился; пальцы запутались в его темных волосах,  а
поцелуй длился так долго, что она  словно  бы  утонула  в  нем.  Возбужденно
скользнув рукой по его  спине,  она  почувствовала  очертания  мощных  плеч,
напряжение мускулов под тонкой рубашкой, горячую упругую кожу.
   Николас целовал  ее  страстно,  требовательно;  его  рука  двигалась  под
джемпером,  гладя  ее  грудь.  Ли  чувствовала  себя  так,  словно   вот-вот
взорвется. Она еще  никогда  в  жизни  не  испытывала  такого  беспримерного
чувства свободы и возбуждения, которого всем своим существом ожидала  с  тех
самых пор, как он впервые коснулся ее.
   Мужская рука настойчиво двинулась ниже по ее брюкам и ловко стянула их  к
бедрам, потом скользнула под кружевные трусики, добравшись до самых интимных
мест.
   Ли слышала, как он хрипло дышит, остро чувствовала, как его тело жжет ее.
   Что же это такое? Он собирается заняться со мной любовью прямо  здесь,  в
этой комнате, подумала она, и уже решил, что и  я  готова...  А  ведь  всего
несколько минут назад она была твердо намерена бороться с ним, защищать себя
всей силой, какой обладала... Что же с ней происходит?
   Она безрассудна! Так опрометчиво поддаться своей страсти! Однако  еще  не
поздно взять себя в руки и не позволить случиться непоправимому.  Ничего  не
могло быть для нее ужаснее сознания, что она отдалась мужчине,  уступив  его
минутной прихоти, без любви, без глубокого чувства с его стороны. Это был бы
просто секс, случайное соитие, во время которого ему пришлось бы заглушить в
себе отвращение, лишь бы утолить животную похоть...
   Ли понимала, что не сможет после этого жить.
   Осознание  всего,  что  сейчас  произойдет,  заняло  какую-то  мимолетную
секунду, но тело Ли тут же ослабло, а руки, которыми она только  что  крепко
обнимала его за шею, безвольно опустились.
   Высвободившись, она натянула брюки и  привела  себя  в  более  или  менее
пристойный вид, хотя сердце все еще бешено колотилось в груди.
   - В чем дело? - спросил Николас  искаженным  от  страсти  голосом,  и  Ли
поспешно отвернулась.
   - Это отвратительно, - сказала она. - Я не могу поверить,  что  настолько
сошла с ума, что позволила тебе зайти так далеко.
   - Так далеко? - Теперь в его голосе слышался еле  сдерживаемый  гнев.  Он
приподнялся и сел на диване. - Позволила мне зайти так далеко? Однако  я  бы
не сказал, что мне пришлось преодолевать твое сопротивление!
   - Это потому, что я, должно быть, рехнулась!  Ли  встала,  но  Николас  с
силой потянул ее обратно на диван.
   - Мне не нравятся любительницы подразнить, - раздраженно сказал он.
   - А мне не слишком нравятся мужчины, которые тащат женщину в  постель  из
чистого вожделения! Ты, может быть, думаешь, что я дичь, на  которую  открыт
сезон охоты? - Ее гнев подпитывался отвращением как к себе самой,  так  и  к
Николасу. - Ты, кажется, забыл, что у тебя есть подруга, и очень ревнивая  к
тому же. Не стоит ли тебе хорошенько  подумать,  прежде  чем..,  прежде  чем
пробовать свои силы где-то еще?
   Теперь одежда была в порядке, но Ли  все  равно  понимала,  что  картина,
которую  она  собой  представляет,   далека   от   благопристойной.   Волосы
растрепаны, губы вспухли. И не надо смотреться в зеркало, чтобы  догадаться,
что все лицо пылает лихорадочно ярким румянцем.
   Да, прекрасное  зрелище,  ничего  не  скажешь,  с  горечью  подумала  Ли.
Блестящий пример женщины, умеющей властвовать собой! Ей хотелось плакать.
   - Джессика не жена мне, - проговорил Николас  веским  тоном.  -  Мы  друг
другу ничем не обязаны.
   На сей раз Ли нашла в себе силы повернуться к нему. Глаза ее вспыхнули.
   - Ясно, - холодно сказала она. - Тем не менее, признаюсь, я не приучена к
такого рода легким отношениям, такого рода любовным связям. И тебе  придется
извинить  меня,  но  я  не  согласна  заниматься  постельными   делами   как
развлечением, от нечего делать.
   - Ты не понимаешь, - угрюмо пробормотал Николас.
   - Я понимаю лучше, чем ты думаешь! Я, конечно, приехала из глуши, но  это
еще не значит, что у меня вата в ушах и шоры на глазах! О, я  прекрасно  все
понимаю - так что, пожалуйста, не надо до меня снисходить!
   Это было гораздо больше того,  что  она  хотела  сказать,  но  слова  так
вертелись у нее на языке, складываясь в язвительные  фразы,  что  сдержаться
она не могла.
   - Я и не собирался...
   - Разве? Но в таком случае ты просто принимал меня за дуру? Дуру, которая
ляжет с тобой в постель потому, что у нее нет принципов и она жаждет  что-то
получить от тебя.
   Голос ее поднялся до истерической нотки, но она была слишком разгневана и
унижена, чтобы обращать внимание на подобные пустяки.
   - И, пожалуйста, заруби себе на носу, что меня не интересуют твои деньги!
И дамочки, с которыми.., с которыми ты... - Задохнувшись, она умолкла.
   - Не боишься, что я могу ударить тебя? - грубо рявкнул Николас.
   - И что этим докажешь? Что ты сильнее?
   - Не зли меня, - предупредил он зловеще. - И не пытайся делать  вид,  что
только что не хотела меня так же точно, как я тебя.
   - Может, хватит топтать мое достоинство?
   - А разве ты сама не растоптала бы его с большой охотой, если  бы  ставки
были достаточно высоки? - Николас поиграл желваками. - Если бы на карту было
поставлено что-то гораздо более весомое? Моя женитьба на тебе, например?
   Последовало долгое молчание, в течение которого выражение  лица  Николаев
постепенно менялось. Наконец он медленно произнес:
   - Понятно. Хочешь заставить меня поверить, что ты не авантюристка, и  все
же не можешь отрицать того, что я только что сказал, не так ли?
   Вопрос повис в воздухе и остался без ответа.
   Мысленно Ли молила, чтобы Господь помог ей  найти  нужные  слова,  научил
сказать что-то такое, что помогло бы уничтожить холодную язвительность в его
глазах. Да, она никогда ни с кем не спала, но не из-за того, как  он  думал,
что берегла себя для более выгодного жениха, а потому, что  спать  с  кем-то
без чувства разделенной любви было бы для  нее  отвратительно  и  совершенно
неприемлемо.
   Она встала и с высоко поднятой головой вышла из комнаты. Но едва  закрыла
за собой дверь, как опрометью бросилась вверх по лестнице в свою  спальню  и
упала там на постель, колотясь головой о подушку до тех пор, пока не хлынули
спасительные слезы.
   Так вот какой бывает душевная боль, в  отчаянии  думала  она.  И  как  же
теперь провести целый уик-энд в его присутствии?

Глава 7

   Поездка за город длилась гораздо дольше,  чем  Ли  ожидала.  Дороги  были
забиты. Стоило только набрать скорость после очередной остановки, как тут же
снова случалась пробка.
   Пару раз Николас ругнулся вполголоса, раздраженный бесконечными  заторами
на автостраде. Все попытки  леди  Джессики  завязать  разговор  оканчивались
неудачей - он упорно отмалчивался.
   Бедная леди Джессика. Ли даже почувствовала к  ней  жалость.  Неужели  не
понимает, что втянуть Николаев в разговор так же  бесполезно,  как  пытаться
выжать сок из камня?
   Определенно он был в скверном расположении духа и не прикладывал  усилий,
чтобы скрыть это от своих спутниц.
   А может, подумала Ли, он заболел? Было бы  неплохо.  Несварение  желудка,
например, свинка, желтуха, в общем, что-то, что заставило бы его чувствовать
себя так же омерзительно, как она в этот момент в тесноте машины.
   Хотя нет, вылечить физический недуг  достаточно  легко.  Душевный  же,  к
несчастью,  гораздо  более  устойчив  к  антибиотикам  и   нескольким   дням
постельного режима.
   Сама же Ли в душевном плане ощущала себя так, словно ее пропустили  через
мясорубку или расплющили дорожным катком.
   Воспоминание о его ласках не давало уснуть до самого  утра,  а  смесь  из
терзаний совести и  головной  боли  довела  все  это  глупое  приключение  в
гостиной до размеров кошмара.
   Единственное, что несколько утешало, - это то, что утром он ни словом  не
обмолвился о  происшедшем.  Ни  сарказма,  ни  ехидных  намеков,  ни  колких
замечаний, в которых она, несомненно, ему проиграла бы.
   А вообще-то, если быть до конца честной, причина была  в  другом,  думала
Ли, глядя в  окно.  Просто  она  ему  совершенно  безразлична,  вот  и  все.
Проснулся, встряхнул плечами - и все забыл.
   Если бы только она сама могла так же  стряхнуть  с  себя  воспоминания  и
продолжать жить, словно ничего не случилось!..
   Господи,  но  как  она  могла  позволить  себе  зайти  так   далеко?   Ли
содрогнулась при  мысли  о  собственном  поведении.  Какой  ужас!  Ведь  она
буквально  бросилась  в  его  объятия,  забыв   всю   свою   стыдливость   и
осторожность. Кто знает, что могло бы случиться, не опомнись она вовремя?
   Украдкой посмотрев на  Николаев  из-под  ресниц,  Ли  встретилась  с  его
взглядом в зеркальце заднего вида.
   - Нет никакой необходимости без конца проверять, здесь ли я  все  еще,  -
сказала она раздраженно. - Можешь мне поверить, я не  собираюсь  выброситься
на ходу из автомобиля.
   - Благодарю за ценную информацию,  -  сухо  отозвался  Николас.  -  Прямо
камень сняла с моей души.
   Ли увидела, что леди Джессика слегка придвинулась к Николасу  и  положила
руку на его бедро.
   Ах, как трогательно!  -  подумала  она.  Очевидно,  автомобиль  для  леди
Джессики не просто средство передвижения. Кто знает, чем бы они тут занялись
и где была бы сейчас ее рука, не сиди она, Ли, у них за спиной?
   - Еще полчаса, - коротко бросил Николас, - и,  благодарение  Богу,  мы  у
цели.
   - О, дорогой, - проворковала леди Джессика, - сегодня невообразимо трудно
вести машину. Но  не  беспокойся,  я  помогу  тебе  расслабиться,  когда  мы
прибудем в Фербэнкс. - Она обольстительно засмеялась и поймала взгляд  Ли  с
выражением торжества.
   Ли  подавила  желание  заскрежетать  зубами  и  вместо  этого  безмятежно
зевнула.
   - Устала?  -  услышала  она  вопрос  Николаев,  прервавший  ее  мысли,  и
вспыхнула. Ничего не упускает, все время следит за ней!..
   - Хотелось бы  вытянуть  ноги,  -  спокойно  сказала  она.  -  Хотя  твой
автомобиль и удобен, все-таки неплохо бы размяться после двух часов дороги.
   - По-моему, тебе мешает что-то другое, -  пробормотал  он  вполголоса.  -
Напряжение может возникнуть по разным причинам.
   Ли нахмурилась. Он явно намекал на вчерашнее, и девушка  решила  попросту
не отвечать.
   - Дорогая моя! - воскликнула леди Джессика, почувствовав, что между  ними
что-то происходит, но  не  понимая,  в  чем,  собственно,  дело.  -  У  вас,
очевидно, не много опыта дальних поездок! Вы когда-нибудь были за границей?
   - Только во Франции, - коротко ответила Ли.
   - На самолете?
   - Нет, на пароме.
   - О, это огромная разница! Никакого сравнения с самолетом.  Попробуйте-ка
слетать в Вест-Индию! Ужасная теснота, даже в первом классе!
   Бедная ты, бедная, едва не сорвалось с языка Ли, выдержать такие  мучения
и неудобства в самолетном  салоне  только  для  того,  чтобы  провести  пару
недель, нежась на теплом солнечном берегу и потягивая коктейли. Какая  мука!
Вместо этого она сухо произнесла:
   - Благодарю. Непременно воспользуюсь вашим советом, когда в следующий раз
окажусь в туристическом агентстве, чтобы выбросить на ветер несколько  тысяч
фунтов.
   Услышав приглушенный смешок Николаев, Ли не удержалась и тоже улыбнулась.
   Еще через двадцать  минут,  миновав  бесчисленное  количество  поворотов,
автомобиль   медленно   проехал   между   двумя   внушительными   колоннами,
возвышающимися у въезда во внутренний двор,  и  остановился  перед  солидным
широким фасадом с окнами, увитыми нежным плющом.
   Шумный город остался далеко позади, и теперь их со всех  сторон  окружала
мирная сельская идиллия. Но едва Ли вышла из машины, как смутно ощутила, что
цивилизация не слишком отступила и лишь ожидала подходящего момента,  чтобы,
подобно  прожорливому  хищному  чудовищу,  вторгнуться  в   этот   тщательно
охраняемый уголок первозданной природы.
   И все же как прекрасно здесь, за пределами Лондона!  Гораздо  лучше,  чем
она воображала, хоть уже почти  притерпелась  к  уличной  суматохе  и  шуму.
Сейчас  деревенская  тишина  и  чистый  воздух,  заполнивший  легкие,  сразу
напомнили ей обаяние прежней жизни.
   Она с удовольствием прошлась по траве, разминая затекшие в  автомобильной
тесноте ноги. Потом вытащила из багажника свою дорожную сумку.
   - Оставь, - поморщился Николас. - Дворецкий сам отнесет  ее  наверх.  Нет
нужды исполнять чужую работу.
   - Конечно. Вот глупая, - пробормотала Ли с шутливым упреком в собственный
адрес. - Когда же я научусь использовать других для того, что прекрасно могу
сделать сама?
   - Что-что? - якобы не расслышал Николас.
   - Ничего интересного. Просто разговариваю сама с собой.
   Из  дверей  выскочил  Джерри.  На  нем  были  шорты,  украшенные   яркими
изображениями тропических птиц, и белая рубашка с короткими  рукавами.  Леди
Джессика тут же защебетала,  рассказывая  о  пробках  на  автостраде,  и  ее
громкий голос доносился через двор, туда, где все еще стояли Ли и Николас.
   - Наш бедный дорогой Николас совершенно выдохся, - с  манерными  ужимками
пожаловалась леди Джессика, всплеснув руками.
   Ли невольно хмыкнула, а когда они с Никола-сом двинулись по направлению к
входной двери, спросила таким же, как у леди Джессики, приторным голоском:
   - Так бедный дорогой Николас действительно выдохся?
   Он лениво посмотрел на нее сверху вниз и буркнул:
   - Не больше, чем ты, я полагаю.
   Серые глаза сверлили девушку, словно призывая прочесть  нечто  скрытое  в
его словах, но она предпочла ответить вежливым взглядом.
   - Действительно, я немного устала от  поездки,  но  чувствую,  что  здесь
прекрасно отдохну, - без напора произнесла она. - Воздух тут  намного  чище,
чем в Лондоне.
   - Но все же не такой чистый, как в Йоркшире?
   - О да, безусловно, - сказала она серьезным тоном.  -  Нет  ничего  более
свежего и здорового, чем тамошний воздух. В ясное утро даже не верится,  что
на свете существуют такие вещи, как кислотные дожди или парниковый эффект.
   Метнув на них подозрительный взгляд, леди Джессика решительно  подошла  и
взяла Николаев под руку.
   - Мы с тобой в зеленой комнате, - шепнула она ему интимным тоном.
   Ли сделала над  собой  усилие,  чтобы  сохранить  безмятежное  выражение.
Однако мысленно тут же представила  Николаев  и  леди  Джессику  на  большой
кровати посреди зеленой спальни.
   Подойдя к Джерри, она хотела небрежно чмокнуть его в щеку,  но  он  вдруг
притянул ее к себе и, наклонив голову,  неожиданно  поцеловал  в  губы.  Она
инстинктивно отпрянула, но  Джерри,  словно  не  замечая  этого,  мягко,  но
достаточно уверенно обнял ее сзади за плечи.
   Ли сознавала, что Николас стоит совсем рядом и внимательно  наблюдает  за
происходящим,  но,  повинуясь  какому-то  дьявольскому   импульсу,   коротко
ответила на поцелуй Джерри, прежде чем освободиться из его объятий.
   - Какая теплая встреча! - Ли удалось спрятать растерянность под усмешкой.
Откинув с лица волосы, она поинтересовалась:
   - Ты всегда подобным образом приветствуешь гостей женского пола?
   Джерри разразился довольным смехом.
   - Нет, только избранных, - ответил он озорным тоном. Как бы то ни было, а
на Джерри невозможно сердиться. Парень вел себя  так  трогательно  просто  и
мило, что ему многое прощалось.
   - И представительницы прекрасного  пола  появляются  здесь  регулярно,  -
понимающе произнес Николас.
   - А вот и нет - с тех пор как я встретил это потрясающее создание, нет, -
возразил Джерри и, взяв за руку, повел ее в дом.
   У Ли глаза разбежались от роскоши  и  изящества  обстановки.  Со  времени
переезда в Лондон она достаточно поднаторела, чтобы оценить столь изысканный
стиль. Приглушенные, великолепно подобранные тона драпировок придавали  дому
благородный вид воспитанного человека, каких теперь осталось так мало. У нее
появилось странное ощущение: подумалось, что, если бы дом умел говорить,  то
подсказал бы молодому хозяину, что ему следует вести себя респектабельней  и
не носить столь кричащие, попугайские шорты. Ведь именно  Джерри,  оживленно
жестикулирующий рядом, должен в один прекрасный день унаследовать  поместье.
Хотя к тому времени он, надо полагать, станет  гораздо  более  сдержанным  и
консервативным в выборе одежды.
   Николас и леди Джессика оставались с ними недолго. По всей видимости, они
довольно хорошо знали расположение дома и вскоре исчезли  в  своей  спальне.
Все верно, подумала Ли, ведь леди Джессика обещала помочь ему  расслабиться,
а где найдешь место лучше, чем в интимной обстановке?
   Прогнав  от  себя  эту  мысль,  она  последовала  за  Джерри   вверх   по
величественной лестнице, расспрашивая о доме  и  о  портретах  его  предков,
украшавших стены. Этот дом переходил по наследству из поколения в поколение,
и теперь люди, в то или иное время жившие тут, смотрели на  гостью,  вежливо
прислушиваясь к их разговору.
   - Когда-нибудь и я буду владеть всем этим, - горделиво  произнес  Джерри,
делая широкий, уверенный жест рукой.
   Ли криво улыбнулась.
   - И сделаешься самым настоящим феодальным владыкой, - пошутила она. -  Но
тебе будет трудно заниматься уборкой. В этом доме, наверное, тысяча комнат.
   - О, у нас есть люди, которые регулярно приходят убираться.
   - В самом деле? - Ли взглянула на него с притворным недоверием. - Никогда
бы не подумала!
   Он засмеялся и, придвинувшись ближе, положил руку ей на плечо.
   - Ты когда-нибудь бываешь серьезна? - шепнул он ей на ухо.
   - Конечно, да, но  сейчас  мне  тесно,  -  запротестовала  она,  неловким
движением стараясь сбросить его руку.
   - А как относишься к мужчинам? Принимаешь их всерьез?
   Образ Николаев вспыхнул в ее сознании.  Высокий,  темноволосый,  с  этими
мрачноватыми глазами, которые, казалось, видели все, но не реагировали ни на
что.
   - Иногда, - смущенно сказала Ли.
   - А как насчет меня? Меня ты принимаешь всерьез?
   - Ну... - протянула девушка, надеясь как-то вывернуться,  но  Джерри,  не
давая закончить фразу, крепко обнял ее  за  талию.  Голубые  глаза  вплотную
приблизились к ее лицу.
   - А как насчет этого? - живо спросил он. - Это ты принимаешь всерьез?
   Он поцеловал ее, и на этот раз не было ничего беззаботного в  его  губах,
прижавшихся к ее губам, в его языке, с усилием раздвигавшем ее губы,  в  его
руках, захвативших ее в кольцо  и  делавших  всякую  мысль  об  освобождении
бесполезной.
   Ли боролась со страстным, почти паническим желанием убежать. Джерри ей  в
общем-то нравился, было что-то в его мальчишеской натуре, что трогало ее, но
физически ее к нему не влекло, и горячие ищущие губы были ей неприятны.
   Тело ее напряглось; она собрала все свои силы и резким движением толкнула
его в грудь. Это застало его врасплох, и он неохотно разжал руки.
   - Джерри... - мягко начала она. Таким утешительным тоном разговаривают  с
детьми  взрослые,  прежде  чем  поднести  ложку  горького,  но  необходимого
лекарства. Подыскивая подходящие к случаю слова - тактичные, но  твердые,  -
она случайно бросила взгляд на верхнюю  площадку  лестницы.  Сверху  на  них
смотрел Николас. Засунув одну руку в карман брюк, он застыл в позе человека,
мимоходом заглянувшего в кабаре  и  приготовившегося  наслаждаться  забавным
зрелищем.
   Ли почувствовала, как щеки вспыхнули, словно ошпаренные  кипятком,  но  в
это мгновение Николас повернулся на каблуках и исчез.
   Его внезапное появление лишило девушку дара