я
изменилась. Допустим, что в какой-то момент я была к тебе  неравнодушна,  но
переспать с тобой не считаю сейчас счастьем. Однажды я чуть было не  сделала
эту ошибку.
   - Хочешь сказать, что больше не испытываешь влечения ко  мне?  -  спросил
Николас, глядя ей в лицо с диким напряжением. - Ты это имела в виду?
   - Вот именно.
   - Но я не верю тебе.
   - Прелестно. И не верь дальше. -  Ли  нагнулась,  чтобы  взять  платье  с
кровати, и почувствовала, что он обнял ее за плечи. - Убери от меня руки!  -
выкрикнула она, быстро выпрямившись. Еще влажные после ванны  волосы  вились
вдоль стройной  шеи  как  водоросли,  а  под  ничтожным  барьером  полотенца
трепетной птицей колотилось сердце.
   - Поцелуй меня, а потом поговорим. - Николас полузакрыл  глаза  и  слегка
прислонился к ней. - Я думал о тебе все эти дни, черт возьми. Ты не выходила
у меня из головы. И сейчас ты не имеешь права вот так просто заявить, что не
хочешь иметь со мной дела. Я этого не допущу.
   - Ты этого не допустишь?
   Подобная дерзость  заставила  ее  поколебаться.  Ей  бы  отойти  от  него
подальше, высоко подняв голову, но он крепко держал ее, как в тисках.
   - Как у тебя получается  мучить  меня  так  долго?  -  взмолился  Николас
хриплым голосом, поглаживая ее пальцами по шее. - Ты навсегда  поселилась  в
моих мыслях. Всякий раз, как я закрываю  глаза,  я  вижу  перед  собой  твое
обнаженное тело. Это сводит меня с ума!
   Его страстное дыхание волновало ее, кровь начинала в ней закипать. Но она
твердо стояла на своем, весьма решительно отталкивая его от себя.
   Как  ты  думаешь,  дорогой  мой,  что  мне  делать,  когда  я  не  только
неравнодушна к тебе, но и люблю тебя? -  хотела  выкрикнуть  Ли.  Но  вместо
этого невыразительно произнесла;
   - Ты относишься ко мне как нельзя хуже, но  при  этом  еще  хочешь  меня.
Очень дурно.
   Николас издал короткий смешок и запустил пальцы в  ее  влажные  спутанные
волосы.
   - Послушай, - сказал он искренним тоном, - я признаю,  что  был  не  прав
относительно тебя. Черт побери, как ты могла сказать, что  хочешь  выбросить
меня из своей жизни? Ты так же притягательна для меня, как и прежде; мы  оба
знаем это. И я собираюсь тебе доказать...
   Его губы плотно прильнули к ее губам, заставив себе подчиниться.  Секунду
Ли сопротивлялась, но вскоре издала слабый стон поражения, когда сил уже  не
осталось.
   Она не могла на равных бороться с Николасом. Он был  намного  сильнее,  и
ему не стоило большого труда одержать верх. Но это еще не значило,  что  она
готова была уступить.
   Девушка ощущала горячее прикосновение его  губ,  а  ее  обнаженное  тело,
казалось, медленно плавилось под воздействием его ласк.  Но  она  продолжала
судорожно держаться  за  спасительное  полотенце  и  оставалась  неподатливо
твердой.
   Эта неподатливость наконец  вразумила  его,  и  ласки  постепенно  начали
терять свой пыл Через минуту он обескураженно отступил в сторону - Ну и  что
ты хочешь этим доказать? - спросил он, отворачиваясь от Ли и отходя к  окну,
засунув руки в карманы.
   - Ничего особенного. Просто все сказанное прошлой ночью, а также то,  что
я говорю сейчас, было сказано не ради шутки. Я не хочу иметь с тобой никаких
дел, и меня нисколько не заботит, что  до  тебя  наконец  дошло,  что  я  не
охочусь за твоими деньгами. Это значения не имеет. Я хочу  только  одного  -
чтобы ты оставил меня в покое. Неужели это так трудно понять?
   Николас покачал головой и нетерпеливо вздохнул.
   - Я не верю во весь этот вздор. - Но голос его прозвучал нетвердо.
   - У тебя нет выбора, - заметила Ли. Это была правда. Он посмотрел на нее,
и по его глазам Ли поняла, что кое-что все-таки  начинает  проникать  в  его
сознание.
   Он не станет говорить мне слова любви, подумала она, поскольку я для него
совершенно ничего не значу. Да, он, конечно,  ее  хочет,  но  не  собирается
сражаться за нее. Он не намерен говорить ей о вечной любви и  просить  выйти
за него замуж, а этого, если уж начистоту, она и хотела.
   Да только зачем ему все это? Леди Джессика всегда наготове и  вернется  к
нему в ту минуту, как только он поманит пальцем. Ему вовсе не пришлось бы ей
что-то обещать, потому что, как Ли уже поняла, леди Джессика была  счастлива
спать с ним и без этого. Возможно, она поссорилась с ним  из-за  уязвленного
самолюбия, но самолюбие ее навсегда умолкнет, как только он  лаской  захочет
добиться этого.
   - Я скоро уеду отсюда, - сказала Ли с оттенком вызова.
   - Когда? - Николас выглядел удивленным, но не так чтобы слишком.
   - Вероятно, в конце этой недели. И могу тебе сообщить, что  твой  дедушка
решил отправиться вместе с нами, со мной и Фредди. Только не  думай,  что  я
рассчитываю что-то получить от сэра  Джона.  Хотя,  говоря  откровенно,  мне
наплевать, что ты думаешь. Ты давно уже решил, что я какая-то авантюристка.
   - Понятно, - холодно  произнес  Николас  и  направился  к  двери.  -  Мне
придется поразмыслить о том, кто займет твое место в моем офисе.
   - Ну, это не проблема.
   - Разумеется. Ведь я плачу хорошие деньги. Он повернул  дверную  ручку  и
спокойно вышел из комнаты. Дождавшись, когда затихнут его шаги, Ли подбежала
к двери, заперла ее и тяжело опустилась на постель.
   Ее тело все еще горело от безумного желания  его  близости.  Может  быть,
уныло подумала она, облегчение принесет холодный душ. Но в таком случае  она
теперь обречена весь остаток безрадостных дней проводить под  душем,  потому
что одной мысли о Николасе было достаточно, чтобы вызвать трепет  страстного
желания.
   Она представила себе сварливую старую деву, проводящую полдня под  струей
холодной воды, а по вечерам бросающую ревнивые и злобные взгляды на парочки,
прогуливающиеся рука об руку под ее окном.  Ну  что  тут  делать?  Смеяться?
Плакать?
   Гнетущая боль все еще снедала ее, когда Ли  явилась  в  офис.  Она  долго
настраивалась на то, чтобы, увидев Николаев, вести себя  так,  словно  между
ними ничего не произошло, но на деле этого не потребовалось.  Он  так  и  не
появился на работе. Как ей сказали, его не следует ожидать до конца недели.
   - Шефу пришлось поехать в Девон, чтобы повидать кого-то из  своих  давних
клиентов, - сообщил старший клерк. - Еще  накануне  он  не  собирался  этого
делать, но внезапно решился в последнюю минуту, ни с того ни с сего. Мы даже
поразились.
   Казалось бы, отъезд Николаев решал все проблемы, но Ли почувствовала, как
у нее все похолодело внутри. Значит, она не увидит его до отъезда! И  у  нее
не будет в запасе той последней недели, когда она могла бы бросать  на  него
искоса жадные взгляды, чтобы сохранить в памяти его волнующий образ, который
она будет лелеять до конца своих дней.
   Ей стоило большого труда сохранять душевное равновесие, и до самого конца
рабочего дня она не замечала, что  происходит  вокруг.  Спасало  то,  что  и
другие сотрудники были очень заняты, так что ее угрюмое молчание не вызывало
любопытства. Считалось само собой разумеющимся, что она слишком погружена  в
работу, чтобы заниматься болтовней.
   А она делала все возможное, чтобы поддерживать  это  впечатление.  Так  и
провела весь день с деловым видом человека, по горло заваленного работой,  а
на самом деле - предаваясь бесконечному потоку мыслей и сожалений.
   Что было бы, если бы ее дедушка не умер? И если бы ее  ветреный  брат  не
столкнулся с законом? Что, если бы их  адвокат  не  сообщил  обо  всем  сэру
Джону? А самое главное, что, если бы она перестала прислушиваться  к  голосу
разума и не покинула бы Йоркшир?..
   К концу рабочего дня Ли была так утомлена  всем  этим,  словно  и  впрямь
провела весь день за тяжелой работой. На  обратном  пути  она  остановилась,
чтобы купить газету. Хватит  расслабляться,  надо  запланировать  как  можно
больше дел на вечер.
   Фредди и сэр Джон, конечно, будут играть  в  свои  любимые  шахматы,  без
которых, казалось, уже не могут  жить.  А  у  нее  останется  слишком  много
свободного времени, чтобы думать о Николасе.
   Девушка медленно брела по  улицам,  останавливаясь,  чтобы  поглазеть  на
витрины магазинов. Все хорошо, лишь бы как-то убить  время  и  отвлечься  от
мыслей о нем.
   Раз или два она  почти  поддалась  сумасшедшему  импульсу  купить  что-то
безумно дорогое и совершенно ненужное, но кто знает, не иссякнет ли источник
ее доходов в ближайшие несколько недель? Она не собиралась садиться  на  шею
сэра Джона вместе с Фредди, пока не найдет подходящую работу в поселке.
   Теперь, когда перспектива никогда больше не видеть Николаев сделалась для
нее, увы, реальностью, все казалось ей постылым; жизнь  как  будто  замерла.
Время тянулось так, словно вечер никогда не кончится.
   Казалось, прошли годы, прежде чем завершился ужин.  Часов  в  восемь  она
наконец-то смогла улечься в постель, развернув свою газету.
   Бегло просмотрев первые колонки, где речь в основном  шла  о  финансах  и
политике. Ли вскоре дошла до страницы, которую не любила читать, хотя все же
иногда и просматривала. Страница сплетен и светской  хроники.  Взгляд  через
замочную скважину на жизнь богачей и знаменитостей.
   Эту статью она увидела  почти  сразу.  Она  бросилась  в  глаза  прямо  с
середины  страницы.  Речь  шла  о   намечающейся   женитьбе   преуспевающего
лондонского адвоката на одной из самых красивых лондонских девиц на выданье.
Золотая молодежь, идеальная пара: Николас Рейнольдс и леди Джессика.
   Ли почувствовала, как лицо ее вспыхнуло, а руки словно закоченели. Пальцы
не могли ни перевернуть страницу, ни как следует удержать ее перед глазами.
   Свадьба. Бракосочетание леди Джессики и  Николаса.  Как  же  Ли  ошиблась
насчет этой особы: она-то думала, что эта  холодная  красавица  готова  была
спать с Николасом и без брачных уз, но  та,  вне  сомнения,  строила  другие
планы. Возможно, это и было причиной их  ссоры.  Она  поставила  ультиматум:
женитьба или полный разрыв. Ну, и добилась своего.
   Леди Джессика "поймала золотую рыбку",  игриво  говорилось  в  статье,  и
многие соискательницы брачных уз могли бы ей позавидовать.  Там  была  и  ее
фотография - улыбающаяся, откинув голову  перед  объективом,  леди  Джессика
выглядела чрезвычайно эффектно.
   Ли безжалостно смяла газету и  отшвырнула  ее  прочь.  Потом  вскочила  с
постели и, вытащив из шкафа дорожный чемодан, начала без разбору  бросать  в
него свои вещи. Платья, косметика, шампунь,  бижутерия  -  все  летело  туда
беспорядочной грудой.
   К черту! Это ее не заботило. Ничто  больше  не  имело  значения.  Бежать,
поскорее бежать из Лондона, и плевать, что Николас или кто-нибудь другой  об
этом подумает!..
   Было почти девять часов. Она может успеть вернуться в поселок рано утром.
Доставляло какое-то злобное удовлетворение сознавать, что она  покидает  его
дом с такой безумной скоростью.
   Газетная статья душила сознание, сводила с ума.  В  Йоркшире  по  крайней
мере она хоть сможет дышать  свободно,  без  этого  ужасного  ощущения,  что
вот-вот задохнется.
   Она ворвалась в гостиную и с ходу  объявила  сэру  Джону  и  Фредди,  что
собирается уехать, в тот самый момент, когда  они  готовились  начать  новую
партию. Увидев их ошарашенные лица, она  чуть  было  не  рассмеялась,  но  в
глубине души чувствовала, что  если  хоть  чуть-чуть  расслабится,  то  смех
тотчас же перейдет в рыдания, которые ей никак не удастся объяснить.
   - Ты хоть представляешь, сколько сейчас времени? -  заплетающимся  языком
спросил брат, видя упрямую решимость на ее лице.
   - Конечно, знаю, - отрезала Ли и тут же изобразила  извиняющуюся  улыбку,
предназначенную сэру Джону. - Кстати, я так рада, что вы остановитесь у нас,
сэр Джон. Йоркширский воздух будет вам очень полезен.
   Боже, подумала между тем она, какую чушь я несу!..
   - Но мы ведь решили уехать в  следующие  выходные,  -  осторожно  заметил
Фредди, украдкой взглянув на сэра Джона.
   - Вот и отлично, - сказала  Ли,  поднимая  свой  чемодан  и  давая  таким
образом понять, что беседа закончена. Она  повернулась  к  сэру  Джону,  чье
мягкое выражение лица заставляло ее чувствовать себя куда более неловко, чем
откровенное  любопытство   Фредди,   и   искренне   поблагодарила   его   за
гостеприимство. - Прекрасно, что я скоро вновь  увижу  вас  в  Йоркшире.  Я,
знаете ли, решила, что мне лучше всего отправиться туда прямо сейчас,  чтобы
привести наш дом в порядок к вашему приезду.
   Я и впрямь несу чепуху, снова мелькнуло в голове.
   Сэр Джон нахмурился.
   - Твой неожиданный отъезд не связан каким-то образом  с  моим  внуком?  -
спросил он напрямик.
   - С Николасом? О нет! Нет, нет. Нет, конечно. - Она криво усмехнулась.  -
Что за нелепая мысль?
   Если я не уеду прямо сейчас,  подумала  она,  то  определенно  окажусь  в
сумасшедшем доме к завтрашнему утру.
   Сэр Джон выглядел обеспокоенным. Но Ли надеялась, что он взволновался  не
настолько, чтобы тотчас же уведомить обо всем Николаев. Что касается Фредди,
тот все еще глядел на нее так, будто она внезапно помешалась.
   Еще раз попрощавшись. Ли быстро вышла вон из комнаты. Фредди  семенил  за
ней, как щенок, и все старался  убедить  ее  остаться  в  Лондоне  до  конца
недели. Но Ли торопливо шла дальше, всучив ему один из чемоданов, и  на  все
уговоры решительно отвечала "нет".
   - Счастливо оставаться, - сказала она у входа в метро и крепко поцеловала
брата в щеку. - Позвони мне и дай знать, когда встретить вас на станции. - И
вдруг, непонятно к чему, добавила:
   - Разве жизнь не смешна?
   - Что? - удивленно переспросил Фредди.
   - Так, ничего.
   Когда Ли наконец добралась до платформы, откуда, как объявили  по  радио,
через полтора  часа  должен  был  отойти  нужный  ей  поезд,  там  было  еще
сравнительно мало народу. Она уселась на свой чемодан  и  принялась  скорбно
рассматривать этот разношерстный люд,  в  обществе  которого  ей  предстояло
провести ближайшие несколько часов.
   Никто не показался  ей  хоть  сколько-нибудь  занимательным,  но,  честно
говоря,  и  сама  она  выглядела  едва  ли  интересно  со  стороны:   этакая
неприкаянная фигура  в  выцветшем  ситцевом  платьице,  немодном  мешковатом
жакете и с копной длинных рыжеватых волос.
   Она подтянула колени к  груди,  обхватила  их  руками  и  закрыла  глаза,
пытаясь унять стук в висках. Хуже всего было бы сейчас разрыдаться. Этим она
только разбередила бы свою боль.
   Ей хотелось быть спокойной настолько, насколько  можно,  и  тогда  -  кто
знает? - все будет выглядеть не до такой степени ужасно.
   Услышав чьи-то торопливые шаги, приближающиеся к ней, она даже не подняла
голову. Кто бы там ни был, ей-то что до того?
   Но тут она услышала  знакомый  голос,  мягкий  и  глубокий,  который  так
поразил ее при первой же встрече, заставил замереть в груди ее  сердце.  Она
почувствовала, что голова у нее кружится, и, подняв глаза, встретила  взгляд
Николаев.

Глава 10

   У нее мгновенно пересохло во рту. Несколько секунд она оцепенело смотрела
на него, как на внезапно  появившийся  перед  ней  призрак;  и  эти  секунды
показались ей вечностью.
   Николас тоже молча глядел на нее сверху вниз, и только тени  под  глазами
да взъерошенные волосы  выдавали  его  состояние  -  казалось,  он  не  спал
несколько дней.
   - Что тебе здесь нужно? - сдавленным голосом спросила Ли,  чувствуя  себя
совершенно потерянной под его  холодным,  требовательным  взглядом  на  этой
неуютной вокзальной платформе, где было зябко и темно.  Как  только  у  него
хватает наглости стоять здесь и смотреть  на  нее  своими  каменными  серыми
глазами, когда он сам во всем виноват?
   Николас не ответил. Вместо этого он протянул ей руку. Неужели он в  самом
деле думает, что она такая дурочка, что позволит увести себя  домой,  словно
она была десятилетней шалуньей?
   Ли мрачно взглянула на него и отвернулась.
   - Пойдем, - сказал он твердо. - Здесь не место для разговоров.
   - Конечно, - ответила Ли. - Поэтому я и не намерена  трогаться  с  места.
Нам с тобой больше не о чем говорить.
   Это Фредди наверняка сообщил ему, что она здесь, и, окажись  брат  сейчас
рядом, она готова была бы его придушить собственными руками.
   Николас присел рядом с ней на корточки, так что лицо его очутилось лишь в
нескольких дюймах. Вблизи он казался еще более измученным и усталым;  легкие
морщинки появились вокруг его глаз. Ли собралась было  сострить  насчет  его
внешности  и  прожигания  жизни,  но  почувствовала,  что  разревется,  если
попробует сейчас шутить. Да  и  Николас  был,  похоже,  не  в  самом  лучшем
расположении духа.
   - Не упрямься, Ли, - сказал он резко.
   - А я и не упрямлюсь.
   - Так докажи это. Давай встанем и отправимся в  такое  место,  где  можно
поговорить наедине. Я думаю...
   - Плевать мне, что ты думаешь!
   Уголком  глаза  она  заметила,  как  несколько  человек  на  платформе  с
любопытством взглянули на нее, и поняла, что они  с  Николасом  представляют
для скучающих в ожидании поезда  пассажиров  интересную  сценку  на  пыльной
платформе, где больше ничего интересного не было.
   Любопытные отвернулись, заметив, что она смотрит на них, но было очевидно
- как только ее внимание отвлечется на Николаев, они снова станут коситься в
их сторону.
   - На нас смотрят, - прошептала она сердито. Николас пожал плечами.
   - Ну и пусть смотрят. Меня это совершенно не волнует.
   - Ну так волнует меня!
   - Тогда пойдем отсюда. Прямо за углом есть кафе, оно открыто до полуночи.
   - Мне не хочется в кафе. Я уже сказала тебе: я не собираюсь никуда идти с
тобой. - Она попыталась бросить на него спокойный взгляд, но  выражение  его
глаз заставило ее смешаться.
   Сердце ее гулко стучало, и ей хотелось, чтобы он провалился сквозь землю.
Зачем он пришел сюда?  Чувствовал  ли  он  себя  виноватым  перед  ней?  Или
ответственным за нее?
   В голове промелькнуло неприятное воспоминание о леди Джессике, о том, как
она о лицемерной улыбкой говорила, что  Николас  добр  к  неудачникам.  Или,
может быть, мрачно думала Ли, он приехал,  чтобы  поточнее  разузнать  о  ее
намерениях в связи с тем, что сэр Джон решил уехать в Йоркшир вместе с ними?
Неужели хочет посильнее уязвить ее, обдумав все обвинения на досуге?..
   - Ну что  ж,  -  решительно  сказал  Николас,  устраиваясь  рядом  с  ней
поудобней. - Раз так, будем разговаривать здесь. Но тогда уж не жалуйся, что
люди проявляют интерес к нашей беседе. Ведь  ты  же  знаешь,  как  интригует
окружающих даже малейший намек на ссору.
   - Да не хочу я разговаривать с тобой!  -  выкрикнула  Ли.  -  Отправляйся
туда, откуда приехал!
   - Ну-ну, продолжай выставлять себя на посмешище, - подзадоривал он.
   - Прекрати! - прошипела она. - Уйди, наконец! Я хочу побыть одна.
   - Почему?
   - Потому что... - Она запнулась, пытаясь найти подходящий ответ, но так и
не смогла.
   - Ты просто хочешь скрыться от меня? - спросил он мягко  и  вкрадчиво.  -
Она собирается сбежать от меня! - заявил  он  вдруг  окружающей  публике,  и
несколько голов с любопытством повернулись к ним.
   - Так отпусти ее, - откликнулась со смехом какая-то женщина. -  Она  сама
потом к тебе прибежит.
   Ли ужаснулась. Несколько  человек  подошли  поближе,  восприняв,  видимо,
замечание Николаев  как  приглашение  открыть  на  платформе  дискуссию.  Ли
старалась не смотреть на него, но чувствовала, что он довольно ухмыляется.
   Еще бы! Ведь это же его профессия - работать на публику!..
   Она чувствовала, как щеки ее горят от смущения, и понимала, что поставила
себя в ужасное положение: либо оставаться здесь  и  обсуждать  перед  толпой
свою личную жизнь, либо уступить ему и позволить увести себя в это  дурацкое
кафе, чего она вовсе не желала. Гордость заставляла ее оставаться на  месте.
А эти зеваки, если им больше нечего делать, пусть стоят и слушают.
   Но в то же время она слегка  наклонилась  вперед,  чтобы  длинные  волосы
заслонили лицо, мешая лю