помогает.
   - Речь идет о ребенке, Соф. О твоем  ребенке,  да,  но  ведь  это  и  его
ребенок. Речь не о взносах  в  благотворительный  фонд.  Он  может  захотеть
общаться с ребенком, ты знаешь  это,  и  я  знаю.  Посмотри,  как  он  любит
Джейд...
   Да, Софи знала об этом. С какой стороны ни  посмотреть,  у  нее  не  было
возможности скрыться и растить ребенка самой. Она ума  не  могла  приложить,
что ей делать. Хоть и странно звучит, но Алан все-таки  облегчил  ей  жизнь,
бросив ее и исчезнув. Но Грегори не Алан, и ее чувства к нему совсем другие,
не такие, как к бывшему супругу. Она любит Грегори так глубоко  и  страстно,
как вряд ли сможет любить кого-нибудь еще. И теперь, когда внутри нее растет
их общий малыш, Грегори не оставит ее в покое, он будет  неподалеку,  но  не
ради нее, а ради их ребенка. Многие годы ей придется видеть его, общаться  с
ним после того, как его недолгое физическое влечение к ней сойдет на нет.  А
что, если он переедет? Влюбится в кого-нибудь? Женится? Заведет еще детей  и
будет жить с той женщиной, которая их ему подарит? Софи все  равно  придется
его видеть, сознавая при этом, что его жизнь не является частью ее.
   Но объяснить все это Кэт она не могла. Софи  и  сама  не  подозревала  до
последнего момента, как сильны ее чувства.
   Позднее, когда Кэт ушла, Софи легла в кровать  и  прокручивала  в  голове
всевозможные сценарии - обдумывала ситуацию со всех  сторон  и  представляла
разные исходы. Ничего утешительного...
   На следующий день Софи внутренне готовилась к предстоящему сражению.  Они
договорились, что Грегори придет в восемь, когда Джейд ляжет спать. С  одной
стороны, Софи хотела этой встречи - видеть его, слышать его голос, с  другой
- ее окутывал страх. У нее даже появилось искушение  убежать  и  спрятаться,
когда около восьми в дверь позвонили.  Но  она  глубоко  вздохнула,  открыла
входную дверь и оглядела Грегори с головы до ног.
   - Что случилось? - спросил он резко. Он выглядел так,  как  будто  провел
ночь на улице. Лицо осунулось,  волосы  растрепаны,  словно  он  всю  дорогу
взъерошивал их.
   Софи уже решила,  что,  если  она  собирается  порвать  с  ним,  ей  надо
постараться вести себя как обычно, чтобы не вызвать шквал вопросов. По тому,
как Грегори смотрел на нее, изучал ее лицо, было ясно:  он  чувствовал,  что
что-то не в порядке.
   - Я приготовила поесть, -  сказала  Софи,  проигнорировав  его  вопрос  и
направляясь в кухню. Если она не будет сводить с него глаз, это  только  все
ухудшит.
   - Ты не ответила на мой вопрос, Софи, - проговорил он, следуя за ней,  и,
прежде чем она занялась запеканкой в духовке, Грегори  положил  ей  руку  на
плечо и развернул к себе. - Так лучше. - Его рука скользнула с ее  плеча  на
шею, а затем приблизилась к лицу женщины и ласково погладила ей  щеку.  -  Я
скучал без тебя, - проговорил он, улыбнувшись и притянув ее к себе, и сердце
Софи подскочило.
   Она заставила себя думать, что он имел в виду: он соскучился без ее тела.
Он не скучал без нее  так,  как  она  тосковала  без  него  и  всегда  будет
тосковать.
   - Запеканка сгорит, если я не выну ее из духовки, - сказала Софи. Она так
жаждала его поцелуя, что боялась потерять способность мыслить  здраво,  если
сейчас же не отвернется от него.
   - Я люблю подгоревшую запеканку. Она вкуснее. - Но он все же отошел. Софи
подала запеканку на стол, не глядя на него,  но  чувствуя  его  присутствие,
заставлявшее ее кожу пылать.
   - Может, теперь поговорим? - предложил Грегори, когда они уселись за стол
друг против друга. - Ты же хочешь мне что-то сказать.  Ну,  облегчай  скорее
душу. - Принявшись за еду, он смотрел на Софи выжидающе.
   - Я думала о нас, Грегори...
   - Почему?
   - Почему?.. - Она взглянула на него с удивлением, затем,  опустив  глаза,
продолжила:
   - Потому что... - и замолчала.
   - Поправь меня, если я ошибаюсь, но я полагал, мы наслаждаемся  тем,  что
имеем. Или ты превосходная актриса.
   - Нет! Конечно, нет.., и, да, я была...
   - Ты была?.. - Грегори смотрел на  нее  вопросительно,  и  Софи  оставила
бесполезные попытки продолжать еду.
   Пришло время сказать то, что  она  должна  была  сказать,  но  когда  она
взглянула на его лицо, то ощутила взрыв эмоций. Все в нем за столь  короткое
время стало ей хорошо знакомым и дорогим. Что станет с ней, если она лишится
возможности видеть его? Софи глядела на Грегори и представляла его  с  новой
любовницей, с женой, думала о его новой жизни без нее.
   - Скажи просто то, что хочешь сказать. - Грегори  доел  то,  что  было  в
тарелке, и в первый раз  за  все  их  совместные  трапезы  не  положил  себе
добавки.
   Я бы сказала, если  бы  могла,  хотелось  ей  крикнуть.  Вместо  этого  в
наступившей тишине Софи принялась убирать со стола и  складывать  тарелки  в
раковину. Потом предложила Грегори кофе.
   - Я хочу, чтобы ты перестала ходить вокруг да около.
   - Ладно, хорошо. Я не буду больше с тобой встречаться. - Все, она наконец
произнесла это! И мир не перестал существовать в  один  миг,  хотя  она  так
боялась этого.
   Грегори долго молчал, но Софи ощущала на  себе  его  пристальный  взгляд.
Наконец он откинулся назад и скрестил руки на груди.
   - Не понимаю, что вдруг случилось?
   - Ничего не случилось, - Софи достала чашки из шкафа и  налила  им  кофе.
Джин с тоником, конечно, мог бы успокоить ее, но она должна была иметь ясную
голову.
   - Может, ты  перестанешь  суетиться,  сядешь  и  поговоришь  со  мной?  -
взорвался Грегори, когда Софи поставила перед ним чашку с кофе  и  принялась
протирать стол мокрой тряпкой.
   - Говорить здесь особенно не о чем... - Софи, похолодев, замерла там, где
стояла. - Я имею в виду, мы, конечно,  можем  поговорить,  но  наш  разговор
будет плутанием в дремучем лесу.
   - А у меня настроение поплутать в дремучем лесу, - произнес он угрюмо.
   Софи вздохнула и пожала плечами. Грегори сидел, нахмурившись,  и  смотрел
на нее. Он выглядел угрожающе, но Софи не боялась. Она знала его  достаточно
хорошо, чтобы быть уверенной в том, что намеренно он не причинит ей боль. Но
разве непредумышленные обиды не ранят больнее?
   Она пыталась представить себе,  как  бы  он  отреагировал,  если  бы  она
сказала ему о беременности. Сначала шок, потом торопливое бегство,  обещания
материальной  помощи,  извинения  за  то,  что  не  готов  создавать  семью,
растущий, безудержный страх, что она будет вовлекать его в ситуацию, которой
он хочет избежать.
   - Может, пойдем в гостиную? - И Софи поспешила выйти из кухни, прежде чем
он успел отказаться. Ей трудно было вести столь сложный  разговор,  сидя  на
твердом и неуютном кухонном стуле.
   Софи выключила верхний свет и зажгла две боковые лампы, потом  устроилась
в кресле, поджав под себя ноги.
   - Что-то происходит, Софи. Ты что-то скрываешь, и мне  чертовски  хочется
знать, в чем дело.
   - Что-то скрываю? - рассмеялась она. - Не знаю, о чем ты говоришь.
   - У тебя есть кто-нибудь другой? - Это мало походило на вопрос, а  скорее
было приказом, требованием ответа.
   - Конечно, у меня никого нет! - запротестовала она, чувствуя, что  в  ней
поднимается гнев. Он совсем ей не доверяет! - Как тебе это  могло  прийти  в
голову? Ты думаешь, я замуровала себя  здесь  на  годы,  чтобы  потом  вдруг
ощутить потребность переспать со столькими мужчинами, со сколькими сумею?  -
Гнев пошел ей на пользу. Он отвлек ее от страдания  и  смятения.  -  Как  ты
смеешь предполагать такое?
   Грегори некоторое время молчал. Он лишь пристально смотрел на нее,  затем
откинулся в кресле и скрестил ноги. - Если никого нет на  горизонте,  почему
столь неожиданные перемены? - медленно и задумчиво проговорил он.
   Все это просто глупо, сознавала Софи. Кэт верно сказала, что у нее  всего
несколько  месяцев  в  запасе,  прежде  чем  Грегори  сам  поймет,  что  она
беременна. Но она не могла признаться ему. По крайней  мере,  сейчас,  когда
ощущает себя такой уязвимой. Ей нужно немного  времени,  чтобы  вновь  стать
смелой и мужественной.
   - Я просто чувствую... - начала Софи, на ходу  придумывая,  что  сказать,
потому что он не поверит ни  одному  ее  слову  или  поверит,  но  потребует
объяснений. - Я просто чувствую, что такие резкие перемены после того, как я
долгие годы жила спокойно и замкнуто, не очень хороши для меня.
   - А какой выбор? - спросил он холодно и, не дождавшись ответа,  продолжил
неумолимо:
   - Опять вернуться в свою раковину? Жить ради Джейд и, когда она  упорхнет
из гнезда, посвятить остаток своих дней благотворительности?
   - В этом нет ничего плохого...
   - Есть, если ты молодая, красивая и страстная женщина.
   - Значит, молодые, красивые и страстные женщины пропадают  зря,  если  не
находят  себе  мужа  и  не  обзаводятся  семьей?  -  Софи  чувствовала,  как
подступают слезы, потому что мысль  о  том,  что  у  нее  никогда  не  будет
счастливой семейной жизни, была просто невыносимой. - Ты забыл, что когда-то
я уже прошла через это!
   - Подойди и сядь рядом со мной.
   Софи посмотрела на него. Нет, она не может к  нему  подойти,  но  как  ей
хочется свернуться клубочком рядом с ним и ощущать, как  его  руки  обнимают
ее. Хочется, чтобы он тихо шептал ей, что все будет хорошо.
   Но все хорошо бывает только в сказке, повторила она себе  твердо,  а  это
реальность, а в реальной жизни редко все бывает хорошо.
   Что, если она сообщит ему о ребенке? Что он тогда скажет,  чтобы  утешить
ее? Что он только о нем и мечтает? Что не может дождаться, чтобы кинуться  в
море грязных пеленок и бессонных ночей? Что он чрезвычайно  рад  перспективе
потерять свою свободу?
   - Я лучше останусь здесь.
   - Почему? Потому что ты боишься, что твоя сила воли ослабнет? Молчание.
   - Почему ты ничего не говоришь мне? - спросил он наконец.  -  Я  стараюсь
понять, что с тобой творится.
   - Зачем?
   - Что?
   - Зачем ты стараешься понять? Почему так трудно просто смириться?
   - Ради бога, я надеюсь, мы не будем повторять все  эти  избитые  фразы  о
мужской гордости. - Грегори уставился на нее. - Ты позвонила мне и  сказала,
что хочешь поговорить. Ну так давай! Ты  сообщаешь,  что  передумала  насчет
нас. Без причины. Просто женская прихоть!
   - Я думала, - начала Софи, тщательно подбирая слова,  чтобы  не  пришлось
объяснять долго, - я думала, когда начала.., когда решила..,  ну  я  думала,
что ни к чему не обязывающая связь с мужчиной мне подходит, но  ошиблась.  Я
больше не молоденькая девчонка, и, возможно, то, что мне нужно, - это  более
прочные отношения. Брак, обручальное кольцо, обязательства. Вся эта  мелочь,
без которой я надеялась прекрасно обойтись, потому что оставила в прошлом. -
По крайней мере, эти ее слова были правдой. - Я была  глупой,  полагая,  что
Алан отвратил меня навсегда от любых  прочных  отношений,  и  все,  что  мне
нужно, - это связь без всяких обязательств, легкая и никого не  напрягающая.
За прошедшие несколько лет даже мысль о том, чтобы сблизиться с каким-нибудь
мужчиной, вызывала у меня отвращение и заставляла еще глубже забиться в свою
раковину. Я не могла даже думать о том,  чтобы  вновь  испытать  все  это..,
обиду, боль. Я не хотела никаких отношений с мужчинами,  потому  что  знала,
чем они кончаются. - Софи вздохнула. - Я была не права. Сейчас я поняла, что
мне нужно кому-то  принадлежать,  быть  частью  чьей-то  жизни  и  позволить
кому-то войти в мою жизнь. Скучно, правда? Тебе так нравилась  твоя  идея  о
моем стремлении к независимости. Но я хочу выйти замуж и иметь свою семью. -
Подойдя так близко к тому, что было у нее на  душе,  Софи  разгорячилась.  А
что, если задать ему прямой вопрос, подождать, что  он  ответит?  Но  такого
удара она не сможет перенести. Она не сможет жить, увидев, как на  его  лице
появляется отвращение. - Разумеется, не с тобой.
   Лицо Грегори потемнело, и  он  долго  молчал.  Молчание  было  тяжелым  и
напряженным, любой шорох казался грохотом.
   - Конечно, нет, - произнес он  мрачно  и,  встав,  посмотрел  на  женщину
холодно. - Ну что ж, я так понял, что нам больше не  о  чем  говорить.  -  И
направился к двери гостиной, не оглянувшись на нее. Скоро он уйдет  -  прочь
из ее дома, прочь из ее жизни.
   Софи чувствовала непреодолимое желание удержать его,  даже  если  бы  они
обсуждали одно и то же, лишь бы видеть его лицо, слышать его голос.
   Неужели это и есть любовь? Эта острая, пульсирующая боль при мысли о том,
что она не сможет  больше  к  нему  прикоснуться?  Или  не  увидит  забавных
морщинок у его глаз, когда он смеется? С Аланом  она  не  испытывала  ничего
подобного.
   Грегори взял пальто, накинул его и наконец оглянулся, чтобы посмотреть на
нее. Его глаза были холодны.
   - Я советую тебе хорошенько обдумать, чего именно  ты  хочешь  от  жизни,
Софи, потому что, насколько я понимаю, у тебя нет никакой  цели.  Что  будет
через неделю? Ты все еще будешь стремиться к прочной связи или тосковать  по
мимолетному роману?
   - Ты даже не знаешь, сколько  у  меня  целей  в  жизни,  -  сказала  Софи
искренне, глядя на него. - Первый раз в жизни я знаю, чего хочу.
   - И самое главное - чего не хочешь.
   Софи  опустила  глаза,  когда  он  произнес   это,   и   Грегори,   резко
развернувшись, вышел, захлопнув за собой дверь.
   Было начало одиннадцатого. Двух часов  хватило  на  то,  чтобы  завершить
самый тяжелый разговор, который у нее когда-либо был  в  жизни,  и  положить
конец всем мечтам о счастье.
   Софи легла в кровать, мысли вертелись у нее голове, мысли о  безрадостном
будущем, будущем, несущем в себе боль и потерю...
   В течение двух следующих недель странное чувство нереальности не покидало
ее. Переход от счастья к страданию было трудно вынести.
   Софи раздумывала, что ей делать по поводу беременности, следует ли встать
на учет у местного врача. Но потом решила ничего не делать. У  нее  не  было
утренней тошноты, вообще никаких признаков беременности, и она решила  плыть
по течению, размышляя над своими проблемами и ожидая, пока  беременность  не
достигнет трех месяцев. С тех пор, как она вынашивала Джейд, прошли годы, но
Софи знала, что ей не следует откладывать визит  к  врачу  на  более  долгий
срок.
   Слишком многое тревожило Софи, и ее мозг был  не  в  силах  одолеть  всех
масштабов постигшей ее катастрофы. Помимо Джейд и Грегори, размышляла  Софи,
в этой маленькой драме слышны будут голоса  и  перешептывания  всех  жителей
Эшдауна.
   В свободное  время  Софи  неторопливо  бродила  по  деревне,  надеясь  на
случайную встречу с Грегори и страшась ее.
   - Ты не сможешь все время прятаться, - сказала ей как-то Кэт,  когда  они
перекусывали вместе, и Софи уныло кивнула.
   - Я знаю.
   - Кроме того, подумай о Джейд. Ты должна будешь ей все объяснить.
   - Я знаю. - Софи отпила немного чаю, посмотрела с отвращением на  остатки
сыра и бутерброда с копченой свининой и вздохнула.  -  Честно  говоря,  Кэт,
если бы не Джейд, я бы сбежала куда-нибудь подальше.
   - Нет, ты бы этого не сделала. Ты сильнее, чем думаешь.
   - Была. Я была сильной или так думала. На самом деле я  просто  ждала  за
кулисами своей очереди выйти на сцену, чтобы раскрыться во всей красе. - Она
отодвинула тарелку и подперла подбородок рукой.
   Бедная  старушка  Кэт,  подумала  Софи,  с  тех  пор  как  я   узнала   о
беременности, ей приходится переживать со мной вместе. Как будто мои чувства
слишком велики для одного человека. Сейчас  Софи  поняла,  что  сравнительно
легко оправилась после разрыва с Аланом. Хотя тогда случившееся казалось  ей
катастрофой, у нее не было такого  сильного,  безудержного  желания  открыть
свою душу другому человеку, которое она испытывала теперь.
   Софи оглядывалась на себя прежнюю и,  восхищаясь  собственным  мужеством,
вспоминала, как когда-то она собрала свою жизнь  из  кусочков  и  продолжала
жить, будучи уверена, что поступает правильно. Теперь она могла лишь мечтать
о той выдержке  и  целеустремленности,  которыми  обладала  раньше.  Ее  мир
разрушился, и она не могла без ужаса представить себе, что ей  придется  все
налаживать снова.
   - Я все еще думаю...
   - Я знаю, - прервала Софи. Кэт уже не раз  определенно  высказывалась  по
этому поводу. Она считала, что Софи должна еще поговорить  с  Грегори,  мол,
она не может все знать о нем,  о  том,  как  он  поступит  в  той  или  иной
ситуации. Софи уже устала объяснять, что она знает, как поступит Грегори...
   Вечером, когда Кэт позвонила ей, Софи ожидала, что подруга опять  заведет
разговор на ту же тему, но Кэт нервно сказала:
   - Я надеюсь, ты не будешь ненавидеть меня, Соф...
   Сердце Софи подпрыгнуло и тревожно  забилось.  Что-то  в  голосе  подруги
подсказало, что следующая фраза ей не понравится.
   - Ненавидеть тебя за что? - спросила она осторожно.
   Последовало долгое молчание, Софи  уже  думала,  что  их  разъединили,  и
хотела проверить это, но Кэт еле слышно прошептала:
   - За то, что я рассказала Грегори о твоей беременности...
   - Рассказала ему?..
   - Он сейчас едет к  тебе,  Соф...  Я  подумала,  что  будет  лучше,  если
предупрежу тебя. - И она повесила трубку.

Глава 10

   Это было самое худшее,  что  могла  сделать  Кэт.  Теперь  Софи  придется
встретиться с ним лицом к лицу, а она  хотела  отложить  разговор,  спрятала
голову, как страус, в песок. Что она будет делать? Что она  будет  говорить?
Софи услышала, как подъехала машина, и судорожно сглотнула  перед  тем,  как
открыть дверь, не дожидаясь его звонка.
   - Кэт предупредила меня, что ты едешь сюда,  -  сказала  Софи,  удивляясь
тому, как нормально звучит ее голос, в то время  как  в  душе  царит  полное
смятение.
   Увидев гневное  выражение  его  лица,  она  ощутила  немедленное  желание
убежать и спрятаться под ближайшим столом.
   - Я ничего не намерен обсуждать, пока  мы  не  войдем  в  дом,  -  заявил
Грегори, проходя мимо нее в холл. - Ты должна радоваться, что я изо всех сил
сдерживаю себя. - Он снял пальто, повесил его на вешалку и повернулся к ней,
скрестив руки на груди.
   - Не пойму, почему ты должен злиться, - ответила Софи, тоже скрестив руки
на груди, так что теперь они смотрели друг на друга,  как  два  бойца  перед
дракой. - Это не твоя проблема. - Она развернулась на каблуках и направилась
в гостиную, высоко подняв голову.
   Итак, подумала Софи, он злится, ну и что? Она чувствовала, как он идет за
ней, пока  сдерживая  свой  темперамент.  Она  уселась  в  кресло,  и  молча
смотрела, как он устраивался на диване. Наблюдение за ним лишило ее сил.  За
столь короткое время она до  мелочей  запомнила  его  привычки,  его  манеру
держаться, его лицо, фигуру.
   -  Значит,  это  не  моя  проблема,  -  произнес  он  холодно.  Его  тон,
уравновешенный и неторопливый, скрывал в себе неумолимую  силу.  -  И  когда
именно ты собиралась мне сообщить о ситуации?
   Софи покраснела и отвела взгляд. На шее забился пульс.
   - Я бы хотела, чтобы ты постарался понять, что я чувствую, - сказала  она
ясно, но неуверенно.
   - А что ты чувствуешь?
   - Это не входило в условия нашей сделки...
   - Сделки?
   Она посмотрела на него и вцепилась в подлокотники кресла.
   - Этого не должно было случиться, - поправила она себя, понижая голос.  -
Ничего этого не должно было случиться. - Софи почувствовала настоящую тоску,
когда это сказала, потому что говорила искренне. Ничего этого не должно было
случиться. Она не должна была встретить этого человека и влюбиться  в  него,
она  не  хотела  испытывать  эту  боль,  и,  уж  конечно,  не  должна   была
забеременеть.
   Софи несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
   - Но это случилось, - произнес Грегори отрывисто,  и  она  почувствовала,
как к глазам подступили слезы. Это она помнила и по  первой  беременности  -
буйство гормонов, вызывающих бурные эмоции.
   Софи сдержала слезы, пытаясь не пасть духом. Она сможет держать  ситуацию
под контролем,