я очень  обяжешь,
если поверишь в это.
   - И именно поэтому ты втянул меня в наш  маленький  спор,  -  я  полагаю,
исключительно с целью освободить меня  от  тяжкого  бремени  избранной  мною
самой карьеры?
   - Это твое дело - верить мне или нет, -  мягко  отвечал  Top,  -  но  все
обстоит именно так. Если же,  к  несчастью,  тебе  удастся  выиграть,  я  не
откажусь от своей части пари. Как, впрочем, надеюсь, поступишь и  ты.  -  Он
снова помолчал, а потом добавил повеселевшим голосом:
   - А теперь, если ты не возражаешь, я распечатаю  бутылку  шампанского  по
случаю своего дня рождения.
   Он повесил трубку, а я до появления сумерек осталась неподвижно сидеть  в
застывшей в белом безмолвии гостиной. А потом, даже не вспомнив о том, что с
самого  утра  крошки  в  рот  не  брала,  отправилась  спать.  Теперь  я  не
сомневалась: что бы ни случилось, я обязательно должна выиграть пари. Хотя и
не представляла,  как  сильно  будет  мне  препятствовать  в  этом  вся  моя
предыдущая жизнь, весь мой прежний опыт и принципы.

***

   С самого раннего утра в мой новый, сверкающий стеклянными стенами офис на
тридцатом этаже заявился Тавиш. Он теребил по привычке свои волосы, а в руке
держал недопитую чашку чая.
   - Я тут придумал одну штуку и хочу знать, как  ты  к  ней  отнесешься,  -
сообщил он. - Если я решил войти в систему компьютера, но  он  не  принимает
предлагаемого мною пароля, после третьей неудачной попытки меня блокируют, а
мой терминал отключат. - И он выжидательно уставился на меня.
   - Верно, - согласилась я, - это самая обычная мера безопасности:  она  не
позволяет неизвестным личностям копаться в нашей компьютерной  сети,  как  у
себя в чулане. И в чем же заключается твоя идея?
   - Ну, а что, если я буду  некоей  известной  личностью,  но  забуду  свой
пароль, что будет тогда?
   - Тебе предложат воспользоваться новым паролем, - отвечала я. - Но я пока
не понимаю, чем это может помочь в нашем конкретном случае. Ведь любой новый
пароль даст тебе доступ лишь к  той  части  информации,  что  и  раньше,  по
"забытому паролю". И уж наверняка он не будет иметь  отношения  к  кодам,  с
помощью которых можно проникнуть в систему безопасности, а именно она нас  и
интересует.
   - Ты права, - ухмыльнулся Тавиш. - Но если бы я был известной персоной из
отдела  безопасности,  новый  пароль  будет  допускать  меня  и  в   систему
безопасности!
   Я непонимающе уставилась на него.
   - Его зовут Лен Мэйс, - продолжал втолковывать мне  Тавиш.  -  Номер  его
терминала: три-один-семь. Это на одиннадцатом этаже. В  прошлую  пятницу  он
умотал на Тахоу и не вернется до конца рождественских каникул.
   - И как ты намерен получить вместо него его новый пароль? - спросила я  с
бьющимся сердцем.
   - Я три раза пытался выйти на его  терминал,  система  меня  вырубила,  и
тогда я позвонил в  отдел  безопасности  от  имени  Лена  Мэйса  и  попросил
снабдить меня  новым  паролем  по  моему  собственному  выбору  -  чтобы  уж
запомнить его наверняка. Чтобы ввести его в систему  компьютера,  необходимо
иметь на руках письменное заявление - с визой вице-президента. А  поскольку,
к несчастью, босс Лена также отсутствует, я имел смелость предположить,  что
ты будешь тем руководителем, который наложит визу на заявление.
   - Послушай, почему бы тебе не позаботиться обо мне и не принести мне тоже
чашку чая? - предложила я. - А заодно, пока готовится чай, можешь попытаться
действовать от имени известной личности. Мне кажется, что Лену Мэйсу  срочно
необходимо обзавестись новым паролем.

***

   Конец года - самая  горячая  пора  в  деятельности  любого  банка.  Девиз
Всемирного банка к тому же гласил: наши  двери  открыты  до  тех  пор,  пока
продолжают поступать деньги.
   В последние дни перед Рождеством мы обычно начинали в изнеможении считать
оставшиеся рабочие часы - и не только из-за желания потратиться на подарки и
сувениры, но и из-за возраставшей активности деятельности  обменных  фондов.
Ведь близился конец финансового года, а это означало лишь  то,  что  разного
сорта налоги в вложения не могут больше ждать своего часа.
   Наши  компьютерные  системы,  работавшие  в  это  время  с  удесятеренной
нагрузкой, каждый час фиксировали перемещение массы  денег  больше,  чем  на
протяжении целых недель в другое время года. И, значит, тем больше я потеряю
денег если не проберусь через ключевые тесты. Ведь я  канун  сочельника  все
тестовые системы перекроют. А любая новая программа -  в  том  числе  и  та,
которую я собиралась ввести, - прежде  чем  начинает  действовать,  проходит
через эти системы. В моем случае это означало необходимость  переместить  на
нужные мне счета деньги из обменных фондов. Во что бы то ни стало  я  должна
была успеть проскочить в эти двери, пока они еще не захлопнулись.
   Но вот уже наступила среда, послезавтра -  сочельник,  а  Тавиш  все  еще
копался с ключевым кодом, хотя и проник уже в систему безопасности. Черт  бы
побрал эту коротенькую программу, которая перекрывала нам доступ к  обменным
фондам, к клирингу наличных, которые мы хотели перевести на фиктивные счета.
   Кстати, по поводу счетов. Мне  будет  очень  трудно,  за  один  день,  не
привлекая внимания, открыть  тридцать  совершенно  новых  счетов  по  тысяче
долларов, да еще и с нулевым балансом. В лучшем случае это  будет  выглядеть
смешно и удивительно.
   Итак, я нервно грызла ногти и с  отчаянием  взирала  на  десятки  видимых
сквозь  стеклянные  стены  офиса  стенных  часов,  чьи   стрелки   неумолимо
отсчитывали безвозвратно уходящее время.
   Утром в четверг, накануне Рождества, Тавиш все  еще  не  сумел  пробиться
сквозь секретные коды. Павел удалился, решив "бежать от городского безумия",
и поэтому, когда зазвонил телефон, я сама сняла трубку.
   - Таракая, - зашелестел в трубке почему-то осипший  голос  Лелии,  -  это
есть вещь крайней важности! Такое несчастье я имею - и  ты  должна  приехать
сегодня, сейчас.
   - Потише, потише, Лелия. Приехать куда? Я думала, что ты в Европе.
   - Да. Я есть в Европе, но теперь я есть здесь - в своей спальне.
   Я как-то забыла, что в минуты волнения для Лелии существовала  лишь  одна
форма глагола.
   - Давай разберемся во всем по порядку,  -  отчеканила  я.  -  Ты  была  в
Европе, но теперь уже  вернулась  домой.  А  где  Джорджиан  с  Тором?  Есть
поблизости кто-нибудь, способный все объяснить?
   - Нет, Базе мой, я так фатик! Зорзион, она уехала в Европу  вместе  меня,
но Золтан - о, он не будет желать говорить со мной. Она оба очень фаше  авек
муа.
   - Это почему же они оба так на тебя сердиты? - всполошилась  я.  -  Зачем
Джорджиан понадобилось ехать вместо тебя в Европу? И почему бы  Тору  самому
не позвонить мне, если у вас трудности?
   - Там нет телефона, где он сейчас есть, - заверила меня Лелия. Ах, даже в
тюрьме и то есть телефоны - где же он может быть?
   - - Так он сейчас не с тобой? - выпытывала я.
   - Ля? Ма нон! Жэ суй данс ма чамбр!
   - Я не имею в виду твою спальню - и имею в виду Нью-Йорк вообще!
   - Он близко, но это невозможно для  него  говорить  с  тобой  самому.  Он
хочет, чтобы ты приезжала в Нью-Йорк ту де сью -  сегодня.  И  уже  заказала
тебе билет в аэропрт - ту еа венир? Жэм'эксплик, когда ты прилетишь.
   - Когда ты собираешься все эксплик, Лелия? - взревела я. - Я занята здесь
и не могу порхать в Нью-Йорк и обратно, когда на носу конец года!  Ты  лучше
передай Тору, что если он хочет со мною поговорить, пусть позвонит сам,  мне
ненавистны подобные мелкопробные интрижки, и если честно, то меня  удивляет,
как ему хватило совести впутать в это дело тебя?
   - Ту ме кревежур! - вскричала Лелия. - Ты не  имеешь  совсем  доверия  ко
мне! Ты приедешь сюда - и я  сделаю  тебе  маленькое  объяснение,  когда  мы
встретимся.
   - Вот что я тебе скажу, - прорычала я, теряя терпение, - я оставлю запись
на автоответчике у Тора, и, если это действительно так уж важно,  он  сможет
перезвонить мне сам и все объяснит на английском языке.
   - Ты не можешь понимать мой англез... - простонала Лелия.
   Чувствуя, что с меня  этих  игр  достаточно,  я  чмокнула  в  микрофон  и
повесила трубку.
   И тот же миг замигала лампочка вызова на другой линии.  Когда  я  узнала,
кто звонит, тут же забыла о разговоре с Лелией. Менее всего я ожидала  нечто
подобное: сам господин Петер Пауль Карп, бывший босс Тавиша и нынешний  босс
Перл, приглашал меня на ленч собственной персоной.
   Перспектива провести целый час в его обществе  казалась  мне  хуже  самой
жестокой епитимьи, но я решилась на это,  -  по  крайней  мере  можно  будет
постараться выяснить, что у него на уме.
   Мы  встретились  в  ресторане,  который  он  выбрал  сам:  заведение   во
французском стиле, чье название переводилось на английский язык примерно как
"потеряй  все,  что  можно".  Блюдя  старые  добрые  французские   традиции,
официанты  в  нем,  видимо,  считали,  что  обслуживать  клиента  -   значит
прогуливаться с небрежным видом мимо его столика не чаще чем раз  в  два-три
часа, для того чтобы удостовериться, что вам еще не надоело ждать  и  вы  не
покинули их заведение. Карп соизволил прийти с пятнадцатиминутным опозданием
и тут же навел шороху на весь обслуживающий персонал с метрдотелем во главе;
тот, заинтересовавшись шумом в заде, выплыл под  конец  из  недр  помещения.
Карп все же добрался до столика, за которым я его поджидала.
   Он наотрез отказался сразу приступить к деловой части нашей встречи и туг
же принялся подробнейшим образом изучать меню и карту вин; когда он  наконец
выбрал, что заказать, я чуть не подвывала от нетерпения.
   - Я только что вернулся из поездки на родину, - сообщил  он.  -  Как  мне
известно, вы по  собственной  инициативе  отказались  от  назначения  в  наш
филиал.
   - Да, и спасибо вам за рекомендации, - съехидничала я,  но  он  предпочел
этого не заметить.
   -  Это  прекрасная  страна,  Бэнкс.  Вам  не   следовало   так   поспешно
отказываться от предоставившейся возможности. Хотя, конечно, между нами есть
разница: я свободно, как и члены моего семейства, владею языком, и  все  мои
предки...
   - На самом деле? - перебила я. - Какое совпадение! Я имею в виду предков.
Вот если бы еще вспомнить, кем они были...
   Наконец-то я задела его за  живое,  но  всего  лишь  на  миг:  он  просто
предпочел переменить тему беседы.
   -  Я  пригласил  вас  сюда,  чтобы  кое  о  чем  предупредить,  Бэнкс,  -
многозначительно скривившись, пробурчал он. -  Просто  перекинуться  с  вами
парой слов как коллега с коллегой. Я  слов  не  нахожу,  чтобы  описать  тот
переполох, какой вы устроили, - весь банк гудит, как потревоженный улей.  На
прошлой неделе мне позвонил Виллингли  и  сказал,  что  желает  срочно  меня
видеть. Пошел к нему. И что он сказал: "Бэнкс больше не играет в наши игры".
Вы  понимаете,  что  за  игры  я  имею  в  виду?  Игры,  в  которые   играют
бизнесмены-мужчины. Будучи немцем,  я  особенно  чутко  улавливаю  имеющиеся
между женщинами и мужчинами различие, вы понимаете?
   - Что вы хотите сказать? - спросила я, чувствуя, что скоро стану  впадать
в бешенство при упоминании об этом издевательстве Матери-Природы.
   - Вы ведь знаете, что он весьма близок с Лоренсом -  вашим  боссом,  этот
Виллингли. Лоренс даже рекомендовал его в члены Вагабонд-клуба! Возможно, он
будет принят уже к концу этого месяца.
   - И что я должна изобразить по этому поводу - удариться в слезы? Это меня
совершенно не касается. Зато Киви счастлив, Лоренс счастлив - все  счастливы
и довольны.
   - Все, кроме меня, - мрачно возразил он.  -  Я  рассказал  вам  все  это,
потому что вы кое-что мне должны.
   - Давайте внесем ясность, Карп. Я не должна вам ничего, кроме потраченных
на ленч денег -  и  то  в  том  случае,  если  вы  за  меня  расплатитесь  с
официантом. И я знаю все, что вы хотели бы мне сообщить. Киви сам  рассказал
мне об этом.
   - Значит, вам известно и о том, что Виллингли получает повышение? Что его
назначают на место Лоренса? И в самом  скором  времени.  Как  только  Лоренс
пересядет на самый верх.
   - Пересядет на самый верх? - машинально переспросила я.
   Я изо всех сил старалась не подать виду, что потрясена до  глубины  души.
Самый верх - но чего? Да неужели же члены Совета директоров - как бы ни было
ограниченно их скудное воображение - наивны настолько, чтобы выбрать  такого
разнузданного мерзавца, как Лоренс, в президенты банка! Да это же все равно,
что посадить лису в курятник!
   - Ну вот, теперь вы должны оказать мне услугу,  -  самодовольно  заключил
он. - Нет сомнения, что ваши дни сочтены. Вы  снова  окажетесь  под  началом
Виллигли, - и наступить его очередь предлагать мяч.
   - Подавать мяч, - машинально поправила я, хотя и так было  ясно,  что  он
имел в виду.
   Меня сожрут целиком - с потрохами, если Киви сможет снова  дотянуться  до
меня. Пожалуй, ссориться сейчас с Карпом не стоило:  он  мог  знать  о  моей
участи больше, чем знала я. Имея Киви  в  качестве  босса,  я  тут  же  буду
вынуждена распрощаться и с  моей  кражей,  и  с  пари,  и  с  работой,  и  с
репутацией.
   - А чего же вы хотите  от  меня?  -  спросила  я  наконец.  -  Вам  лучше
поторопиться с просьбой: похоже, я вскоре просто  буду  не  в  состоянии  ее
исполнить.
   Он перегнулся ко мне через столик и таинственно прошептал:
   - Вы должны избавиться от нее!  Она  хочет  меня  уничтожить!  Она  хочет
заполучить мое место, и об этом  известно  всему  свету.  И  я  не  выдержу,
скончаюсь от кишечной колики, если мне придется дожидаться,  пока  Виллингли
обретет достаточно власти, чтобы избавить меня от нее. Но я  знаю,  что  она
вас слушается. Вы можете заставить ее уйти.
   - Вы говорите о Перл? - переспросила я, стараясь не расхохотаться  ему  в
лицо.
   - Да, - об этой шварц<Черной (нем.)>, -  прошипел  он.  Эти  игрища  надо
немедленно прекратить. Она точно рехнулась - принуждает  меня  целыми  днями
заполнять все  положенные  формы,  выполнять  все  инструкции  из  брошюр  с
красными чернилами, она даже  шпионит  за  мной  у  дверей  отхожего  места!
Прекрасно известно, что никому и в голову не приходит возиться со всей  этой
писаниной, ведь тогда ни на что иное просто не останется времени!  Но  стоит
мне позабыть о какой-нибудь ничтожной мелочи - она тут как тут, тычет меня в
нее носом! О, она капает мне на мозги с утра до вечера! Мне кажется, что она
- настоящая шпионка!
   Посмотрев на его толстый раздувшийся нос, я невольно вспомнила, как Тавиш
рассказал мне про его пристрастие к кокаину. Но кроме этого, я  вспомнила  и
еще  кое-что,  мне  были  известны  его  незаконные  махинации   с   помощью
компьютерных систем.
   - Но чем же нужно заниматься, чтобы заинтересовать какого-нибудь  шпиона?
- как можно более сочувственно поинтересовалась я.
   - Не думаете ли вы, что мне невдомек, как вам  удалось  с  самого  начала
разузнать про Франкфурт и избежать перевода? Как удалось обернуть дело таким
образом, что вы стали работать под крылышком у Лоренса? Не  думаете  ли  вы,
что нам с Киви невдомек, какие цели преследует на самом деле  ваш  избранный
круг? Вам только и надо, что проникнуть в секретные файлы,  чтобы  доказать,
что его система безопасности самая слабая в Бэнкс.
   Боже мой, Карп, потеряв над собой контроль, выболтал  все!  Значит,  Киви
буквально наступает мне на пятки и знает все, к чему мы стремимся.  Остается
лишь надеяться, что он не знает пока, зачем нам это надо. И Карпу самому  ни
за что не удастся это разнюхать - даже если он  высыпет  себе  в  нос  тонну
кокаина.
   Необходимо было что-то предпринять, причем немедленно.
   - Петер Пауль, - с чувством сказала я, - хотя я  не  настолько  близка  с
Перл, как вам кажется, я все же постараюсь найти возможность убедить  ее  от
вас уйти. Как вы отнесетесь к тому, что мне известно место, за  которое  она
вцепится тут же, только о нем услышав?
   - Я буду вам вечно признателен, Бэнкс, - и стану вашим преданным рабом.
   - Подумаю, что сделать для вас, - пообещала я, хотя про себя гадала,  что
здесь можно еще придумать. - И  если  мне  это  удастся,  вы  должны  будете
прекратить строить мне козни в компании с Киви. Давайте прекратим эту  войну
между нашими отделами - по крайней мере до тех пор, пока я не закончу работу
над проектом. И вы,  конечно,  не  получите  назад  Тавиша  -  надеюсь,  это
понятно?
   - Абсолютно, - отвечал он с горячностью.  -  Да  я  и  думать  забыл  про
Тавиша.
   "Ты просто отложил свою месть до поры до времени", - подумала я, вслух же
сказала:
   - Я верю вам.
   Вернувшись с ленча, я тут же вызывала к себе Тавиша. Он  выглядел  весьма
мрачно.
   - Хочу, чтобы ты поменял пароли для всех файлов наших программ, - сказала
я ему. - Каким-то образом Киви и Карпу удалось разнюхать, чем  конкретно  мы
заняты, и что Перл с нами заодно. Если им  удалось  заставить  проговориться
кого-то из членов избранного круга, то они  вполне  могли  докопаться  и  до
наших попыток проникнуть в святая святых системы.
   - Я немедленно сделаю, как ты хочешь, - согласился  Тавиш.  -  Но  прежде
хотел бы сообщить тебе, что Киви сел мне на хвост: он сегодня пригласил меня
на ленч.
   Мысли мои тут же потекли по новому руслу.
   - Похоже, союзнички вступили в конкуренцию, - заметила я. -  Меня  угощал
ленчем твой милый друг Карп. Он хотел от меня получить некую услугу,  а  что
хотел Киви?
   - Он предложил  мне  работу  -  пожалуй,  предложением  это,  правда,  не
назовешь - он принуждал меня.
   - Принуждал тебя? - удивилась я. - Что ты этим хочешь сказать?!
   - Лоренс ожидает, что, как только мы успешно закончим насиловать пароли и
коды секретных файлов и пришлем ему  отчет  о  проделанной  работе,  -  нашу
команду в тот же миг разгонят. Киви сказал, что я могу  перейти  работать  к
нему. Альтернативой может быть лишь мое возвращение к Карпу.
   - А почему ты не хочешь остаться у меня для работы над новым проектом?  -
предложила я, стараясь хоть как-то его приободрить.
   - Дело в том, что никакого твоего нового  проекта  не  предполагается,  -
сообщил он. - Они действительно превзошли на сей раз самих  себя:  намерены,
пользуясь моментом, избавиться от тебя, а заодно и от Перл.
   Грандиозно. Эти два недоумка  всерьез  надеются,  что  я  поднесу  им  на
тарелочке с голубой  каемочкой  мою  подругу  Перл  в  качестве  прощального
презента. И нет никаких сомнений, что  за  всем  этим  стоит  Лоренс.  Ну  и
подонок! Почему же все подлецы и негодяи норовят устроиться банкирами?
   - Если уж быть откровенной, - обратилась я  к  Тавишу,  -  то  могу  тебя
утешить тем, что припасла еще один козырь. Я рассказала тебе о заключенном с
доктором Золтаном Тором пари, но ни словом не обмолвилась о назначенных нами
ставках.
   - Хотел бы я вообще никогда не слышать об этом ужасном пари, -  пробурчал
Тавиш, собираясь уйти. - Какое мне  дело  до  ваших  ставок?  Они  наверняка
недосягаемо высоки. А меня либо упекут  за  решетку,  либо  депортируют  как
нелегального иммигранта - и все потому, что на миг я вообразил себя  рыцарем
без страха и упрека и в качестве первого подвига решил ограбить банк.
   - Ты можешь отказаться от  участия  в  нашей  затее  в  любой  момент,  -
возразила я. - Но я-то не собираюсь отказываться от пари,  а  ставки  в  нем
таковы: если проиграет Тор, он воспользуется своими связями и вернет мне  то
место в ФЭД, от которого отлучил меня  Киви,  бросив  черный  шар.  Но  если
проиграю я, то обязана буду в течение  года  отработать  непосредственно  на
док-гора Тора.
   - Работать на доктора Тора? -  просиял  Тавиш.  -  Что-то  у  меня  такая
перспектива мало вяжется с представлением о проигранном  пари.  Да  доведись
мне хотя бы просто повидаться с ним, пожать руку, о чем-то поговорить,  -  я
бы уже чувствовал себя на седьмом небе от счастья. И я  бы  хотел  попросить
тебя, раз уж ты так хорошо его знаешь, устроить