я
"увеселительной прогулки".
   - Мои эмоции находили применение, - выкрикнула я ему вслед.
   Увидев, что он распахнул  дверцу  машины,  я  заспешила,  проваливаясь  в
сугробах.
   - У меня сейчас возникла одна эмоция, -  заметил  он,  запихивая  меня  в
машину. - Это - гнев, и тебе удалось вызвать его во мне так, что  удивляюсь,
почему до сих пор удержался от сильного желания отхлестать тебя кнутом! -  и
с силой захлопнул дверцу.
   Нервно натягивая перчатки, Тор обошел машину. Затем сел за руль,  включил
зажигание и стал ждать, пока прогреется мотор. Я молча наблюдала за ним,  не
зная, как завести разговор.
   - Мне кажется, это хорошее вложение капитала, - вымолвила я наконец.
   - Ты хочешь сказать, что дать выход эмоциям - хорошее  вложение?  Или  ты
имеешь в виду приобретение пастушьего кнута?
   - Нет, приобретение ледяной лодки, - пояснила я. - Мне кажется,  что  это
хорошая покупка. Он смеялся так, что из глаз брызнули слезы.
   - Ну чего ты хохочешь, Как безумный? Разве не  для  этого  ты  меня  сюда
приволок?
   - Прелестно, ледяная лодка оказалась  превосходным  помещением  капитала.
Банкир года выносит вердикт после того, как сама опробовала ее. Я  рад,  что
ты оценила ее, дорогая, и впредь можешь пользоваться моей лодкой, когда тебе
будет угодно.
   - Перестань паясничать, - как можно более сдержанно пробурчала я и, чтобы
как-то  избавиться  от  неловкости,  занялась  сигаретой.  -   Я   не   могу
пользоваться  ледяной  лодкой,  потому  что  живу  в  Сан-Франциско,  и  там
собираюсь оставаться.
   - Ты живешь  в  мире  фантазий,  -  рявкнул  он  тоном,  который  мне  не
доводилось слышать от него ни разу.
   И рванул машину так, что она буквально выпрыгнула на шоссе, взметая вихри
снежной пыли.
   Мне оставалось лишь созерцать его мрачный профиль. Честно  говоря,  я  не
сразу обрела дар речи.
   - Не могу тебя понять, - наконец промолвила я, - и никогда  не  понимала.
Ты говоришь, что хочешь помочь мне, а сам явно пытаешься  завладеть  мною  и
постоянно стараешься подогнать меня под некий порожденный твоим воображением
идеал. Вот только не понимаю, зачем тебе это надо.
   - Я тоже, - неожиданно спокойно подтвердил он. А потом повторил  шепотом,
словно про себя:
   - тоже. Мы оба замолчали. Прошло довольно много времени,  когда  я  снова
взглянула на него и увидела, что он улыбается.
   - Остается предположить, что я отношусь к тебе примерно так  же,  как  ты
отнеслась к ледяной лодке, - признался Тор. В полутьме салона  он  посмотрел
на меня и загадочно улыбнулся.
   - Вероятно, ты можешь стать хорошим помещением денег и сил, - добавил он.
СКАЧКИ С ПРЕПЯТСТВИЯМИ

   Убежден, что вы поступите  очень  удачно,  если  с  пеной  у  рта  будете
торговаться с крестьянином, пока тот не уступит вам свой товар за  бесценок.
После этого он наверняка проникнется к вам глубочайшим доверием.
   Ясно, как Божий день: коль вы не  удосужились  припасти  меду  в  горшке,
придется источать его устами.
   Бук Уайт. Книга Дэнэла Дру

   Мой самолет кружил  над  аэропортом  Сан-Франциско,  а  я  любовалась  на
сиявший красками небосвод, на не правдоподобно голубой залив, на  игрушечные
домики  пастельных  тонов  по  пологим  склонам  холмов,  на  густые   кроны
эвкалиптов, волновавшиеся под утренним бризом. Проливные дожди,  шедшие  всю
предыдущую неделю, словно дочиста отмыли этот мир.
   Перл и Тавиш поджидали меня в  зеленом  автомобиле,  щеголяя  одинаковыми
футболками с надписью "Всесторонне проверены". Я ведь  даже  не  подумала  о
том, как мы уложим весь мой  багаж  и  сами  сможем  разместиться  втроем  в
малолитражке с открытым верхом.
   - Предоставим разрешать эту проблему Бобби, - воскликнула Перл,  выскочив
из машины и крепко меня обнимая, - у мужиков всегда лучше это получается.
   -  В  Шотландии,  -  пропыхтел  Тавиш,  ворочая  мои  чемоданы,  -  багаж
разгружают женщины, в то же время как мужчины  удаляются  в  уютную  пивную,
чтобы обсудить роль труда в жизни общества.
   И все же нам всем пришлось принять участие в распихивании моих  чемоданов
по  жизненному  пространству  машины,  после  чего  Тавиша  по   возможности
осторожно поместили в оставшиеся между ними щели.
   - Ребята, я должна вам кое в чем сознаться, - заговорила  я,  как  только
Перл устроилась  за  рулем.  -  Я  не  только  собираюсь  проверить  систему
обеспечения безопасности  и  доказать  Киви  свою  правоту,  но  и  намерена
грабануть наш банк.
   - Ну, ты даешь, - криво усмехнулась Перл. - Кто поверит, что ты собралась
отправить коту под хвост  карьеру  ради  того,  чтобы  доказать  свою  точку
зрения.
   - Все оказалось гораздо  сложнее,  чем  я  думала  вначале,  -  принялась
разъяснять я. - И я уже не доказываю свою точку зрения - я  заключила  пари,
что сделаю это.
   - Час от часу не легче, - прохрипел Тавиш из своей  щели,  -  ты  держишь
пари о том, что можешь грабануть банк, зато я держу пари, что все мы  угодим
за решетку, не успев даже чихнуть. Мадам, снимите розовые очки!
   - Ох, черт, - вмешалась Перл, бросая недовольный взгляд в зеркало заднего
обзора. - Похоже, кто-то хочет составить нам компанию.
   Она свернула на обочину, затормозила и  выскочила  из  машины,  не  забыв
предварительно пониже спустить плечи футболки, чтобы были достаточно  хорошо
видны ее "всесторонне проверенные" прелести.
   Я, немыслимым образом изогнувшись  через  собственное  плечо  и  Тавишевы
коленки,  попыталась  получше  разглядеть  рослого,  красивого  -  и  совсем
молоденького - патрульного, который решительно шагал в нашу сторону.
   - Я следовал за вами от самого аэропорта, мэм, -  заговорил  он  с  Перл.
Кивнув на нас с Тавишем, он добавил:
   - В вашей машине слишком много пассажиров, а это небезопасно, и я  должен
ваш оштрафовать. Вы  заскочили  на  встречную  полосу,  превысили  скорость,
позабыли об осторожности: какое-то время вообще ехали на двух колесах,  -  у
вас нет  пристежных  ремней  безопасности  в  салоне...  -  Осуждающе  качая
головой, он с решительным видом приготовил книжку штрафных квитанций.
   - Батюшки!.. Ну что за восхитительный костюмчик, офицер! - пропела  Перл,
теребя ткань его форменной рубашки. - Это что, новая модель?
   Офицер выронил книжку, а она тут же  подхватила  ее  и  с  милой  улыбкой
возвратила. Кажется, мальчишка покраснел, хотя я и не могу утверждать  этого
с уверенностью. В жизни не встречала копа, способного устоять перед Перл.
   - Да, мэм, - отвечал они попытался вернуться к делу:
   - Ну, а теперь вы не могли бы позволить мне взглянуть  на  ваши  права  и
регистрационный номер на машину...
   - Он сидит так чудесно. Вы шили  его  у  портного?  -  Да,  пожалуй,  нам
здорово повезет, если ее не отправят в участок за  неуважение  к  копу  "при
исполнении".  -  Офицер,  я  несомненно  должна  извиниться,  но,  хочу  вам
признаться, временами я просто не в  силах  справиться  с  характером  моего
автомобиля. Время  от  времени  он  начинает  вести  себя,  как  ему  самому
заблагорассудится.
   - Да у вас первоклассная модель, - согласился полицейский. - Я знаю марку
"лотос", но такую модификацию вижу впервые.
   - О, вы, должно быть, прекрасно разбираетесь в автомобилях, - с восторгом
подхватила Перл. - Я сама - член "Лотос-клуба", и у меня не серийная  модель
машины этой марки,  таких  собрали  всего  пятьдесят  штук,  по  спецзаказу.
Немного найдется людей, столь же  проницательных,  как  вы,  чтобы  об  этом
догадаться.
   - В армии я работал механиком, - сказал, приосанившись, он.
   - Ах, так вы служили в вооруженных силах! - разливалась соловьем Перл.  -
Боже, но ведь вы так молоды, а там такие нагрузки, столько обязанностей!  Вы
не могли бы мне подсказать, что я должна  спросить  с  механиков  в  гараже,
когда доставлю туда свое авто на техосмотр - ну,  чтобы  оно  не  выкидывало
больше подобные штуки?
   - Вы позволите мне заглянуть под капот? - галантно предложил свои  услуги
коп. Книжку квитанций, естественно, уже он положил обратно в карман брюк.
   Мы с Тавишем обменялись ехидными улыбками.
   - О, не могу даже выразить, как буду вам благодарна за это, - проговорила
Перл  и  предоставила  офицеру  возможность  блеснуть   своими   инженерными
познаниями.

***

   Наш ленч прошел под кронами  пальм,  осенявших  стеклянные  своды  "Палас
пальм корт", подавали свежайшие яйца под  соусом,  шипучее  вино  и  крепкий
черный  кофе.  Когда  официант  наполнил  наши  бокалы  прохладительным,  мы
приступили к делу.
   - Похоже, ты удачно выбрала себе сообщницу для попытки грабежа, - заметил
Тавиш.  -  Мы  только  что  имели  счастье  наблюдать,  с  каким  искусством
мадемуазель Лоррейн вышла сухой из воды, нарушив не меньше  половины  правил
дорожного  движения  и  чуть  не  совершив   подкуп   полицейского   офицера
посредством собственного тела.
   - Он был всего лишь постовым на шоссе, -  невозмутимо  уточнила  Перл.  -
Калифорнийские постовые - самые тупые во  всей  Америке,  и  мне  доставляет
большое удовольствие водить их за нос.
   Ресторан  был  почти  пуст,  и  его  пушистые  золотисто-розовые   ковры,
мраморные колонны и накрахмаленные белоснежные  скатерти  навевали  на  наши
ублаженные ленчем души чудесную расслабленность.
   - Хочу поговорить с вами по душам, - решилась я разрушить  очарование.  -
Неделю назад я получила предложение занять отличную должность  директора  по
безопасности в ФЭД. Всю жизнь  занималась  тем,  что  осваивала  премудрости
банковского дела  -  по  мере  своих  сил  и  возможностей.  Но  мои  усилия
оказывались напрасными: я уже не могла бы  подняться  выше  того  положения,
которое занимаю сейчас. Конечно, удача для женщины - стать  вице-президентом
банка, но о том, чтобы продвинуться выше, не приходится  и  мечтать.  Однако
десять лет я продолжала искать выход из подобной ситуации и,  мне  казалось,
нашла его - это работа в ФЭД.
   - И что же случилось? - поинтересовался Тавиш.
   - Киви отсоветовал им взять меня на работу, и знаешь почему?
   - Потому что, оказавшись на этом посту, ты намылила бы ему толстую шею  и
заставила  заниматься  всем,  что  он  предпочитал  раньше  игнорировать,  -
догадался Тавиш, - ты бы стала его  учить,  как  надо  трястись  над  каждым
центом, положенным клиентом в наш банк.
   - Так, значит, это вендетта, - заключила Перл с торжествующей улыбкой.  -
И ты призываешь нас вместе грабануть контролируемую им систему  и  доказать,
что он просто невежественный мыльный пузырь.
   - Поначалу именно так и рассуждала, - согласилась я.  -  Но  потом  стало
известно многое другое. Киви - всего лишь верхушка айсберга,  а  таких,  как
он, великое множество. И я решила прижать к ногтю  всю  его  свору,  но  для
этого мне необходима ваша помощь.
   - Постой-постой, - переспросил Тавиш, прихлебывая  кофе.  -  Мы  что  же,
должны вывести на чистую воду всех  недобросовестных  банкиров  на  свете  и
заставить мировое банковское сообщество  играть  по-джентльменски,  грабанув
никому не известную службу безопасности нашего провинциального банка?
   Ох уж эти наглые юнцы! Однако я с удовольствием отметила, что он  говорил
"мы".
   - Не могу не согласиться с этим неотесанным шотландцем, - сказала Перл. -
Наверное, ты уже вступила на эту опасную дорожку, но прошла по  ней  еще  не
так много, чтобы не было возможности вернуться. Прости, но я  еще  вчера  по
телефону должна была предупредить тебя о  том,  что  мы  с  Тавишем  кое-что
предприняли в твое отсутствие. И это может повлиять на наши планы.
   - Ведь и в голову не могло прийти, - подхватил он, - что ты  носишься  со
своей безумной идее насчет кражи. Просто  испугались,  что  тебя  упекут  во
Франкфурт в самый разгар зимних холодов,  а  мы  останемся  здесь  в  полной
власти Киви и Карпа и уже безо всякой надежды на избавление.
   - Да вы что! - воскликнула я,  чувствуя,  как  все  замерло  в  груди.  -
Немедленно выкладывайте, что вы успели вытворить!
   - Мы направили в Совет директоров официальный рапорт, - сказала Перл, - в
котором настоятельно рекомендовали отстранить тебя от курирования избранного
круга...
   В глазах у меня потемнело, и им пришлось  немедленно  заказать  еще  один
коктейль, чтобы привести меня в чувство. После всех треволнений  и  суеты  -
одним росчерком пера -  они  лишили  меня  и  избранного  круга,  и  надежды
выиграть  пари.  У  меня  определенно  не  хватило  бы  гениальности  успеть
составить новый план - за такой короткий срок, да к тому  же  после  полного
провала первой схемы. И если  я  скоро  не  смогу  найти  выхода  из  данной
ситуации, то меньше чем через месяц окажусь в Нью-Йорке и буду  работать  на
Тора.
   Рассыпаясь в извинениях, они упрямо  настаивали  на  том,  что  поступили
мудро. Наконец я сумела овладеть собою настолько, чтобы связно объяснить им,
что же на самом деле они натворили.
   - Мы ведь не настаивали в своем рапорте на том,  что  избранный  крут  не
должен работать именно на тебя, - оправдывалась Перл. - Ты ведь знаешь,  как
Киви мечтает подмять под себя твое создание. Возможно, с целью отдать его  в
лапы Карлу для того, чтобы быть уверенным, что ему с этой стороны  ничто  не
угрожает. Он собирался сослать тебя во Франкфурт. И мы  ничего  не  могли  с
этим поделать.
   - Вот мы стали  говорить  всем  и  каждому,  -  подхватил  Тавиш,  -  что
избранный круг - в свете щекотливости некоторых аспектов его деятельности  -
не должен подчиняться  менеджменту  вообще,  пока  он  занимается  проверкой
надежности работы наших систем. В конце-то концов, он  и  по  этой  чертовой
"Теории Зет" должен быть абсолютно независим и секретен, разве не так?
   - Мы надеялись, что, если нам удастся лишить тебя  влияния  на  избранный
круг, Киви передумает отсылать тебя во Франкфурт, - сказала Перл. - Разве мы
поступили неразумно?
   - Возможно, ты права, - устало отвечала я. Мой гнев утих,  осталось  лишь
чувство отчаяния. Действительно, они действовали из лучших побуждений. -  Ты
случайно не знаешь, куда они намерены переместить вашу команду? Вряд ли  она
достанется Карпу, ведь у него в распоряжении тоже имеются  системы  контроля
за оборотом денег.
   Но стоило мне об этом подумать, как стало ясно, что  ни  один  нормальный
банкир не решится принять на себя  ответственность  за  команду,  которую  я
составила:  разве  что  до  неузнаваемости  извратит   ее   цели   и   стиль
деятельности. Ведь иметь в своем отделе избранный  круг  в  его  изначальной
модификации равносильно сидению на бомбе с часовым механизмом.
   - Нами внесено предложение не передавать нас ни в чье ведение, -  сообщил
Тавиш. - По крайней мере не назначать нам официального менеджера.  Ведь  нам
лучше всего находиться в полной от них независимости.
   - Они обязательно куда-нибудь вас приткнут, - возразила я. - Ведь  вы  не
беглецы с волчьим билетом - у  вас  абсолютно  легальное  положение,  и  оно
одобрено в самых высших сферах.
   Я не могла не отдать  должное  их  изобретательности.  Полное  отсутствие
руководства - в этом что-то есть. Пожалуй, еще не все было потеряно.
   - А что, если я сама стану членом избранного круга - в роли координатора?
- предложила я. Они изумленно воззрились на меня.
   - Милая моя, - Перл сочувственно пожала мне руку,  -  ты  понимаешь,  что
тебя только что смыло на самое дно. Сколько  же  времени  тебе  понадобится,
чтобы опять выкарабкаться  на  поверхность  нашего  болота  при  всех  твоих
замечательных способностях?
   - И ты пойдешь на все эти муки, - добавил Тавиш, - только чтобы доказать,
что способна ограбить банк? Да ты и впрямь рехнулась.
   - Ну я же объяснила тебе, что заключила пари, - не сдавалась  я.  -  И  с
этого момента меня, возможно, больше волнует репутация  хорошего  вора,  чем
репутация  хорошего  банкира.  Джентльмен,  с  которым  я  поспорила,  нагло
утверждает, что явился лучшим вором, чем я. Не могу спустить ему это с рук.
   - Что ж, возможно, рехнулась не только ты,  но  и  весь  свет,  -  сказал
Тавиш. - И подумать только, всего неделю назад  я  считал  Карпа  величайшей
проблемой в своей жизни. - Он  задумчиво  уставился  на  меня,  теребя  свои
белокурые волосы. - Итак, кто же он, утверждающий, что умеет воровать  лучше
тебя?
   - Вы слышали о докторе Золтане Торе? - спросила я.
   Они на мгновение опешили.
   - Ты шутишь, - наконец обрел дар речи Тавиш, хлопая ресницами. - Он  что,
еще жив?
   - Я обедала с ним вчера вечером в Нью-Йорке, - заверила я их. - Мы с  ним
знакомы уже десять лет.
   - Я прочел все книги доктора Тора, - сказал Тавиш, обращаясь к Перл, не в
силах скрыть удивление. - Он не простой гений, он чародей. Именно  увлечение
его трудами побудило  меня  заняться  компьютерами,  когда  я  был  сопливым
мальчишкой. Боже  правый,  я  счел  бы  за  счастье  повстречаться  с  таким
человеком, как он. Наверное, он уже глубокий старик.
   - Не старше тридцати девяти, а выглядит и того моложе, - отчеканила я.  -
Вы интересовались, кто же заключил со мною это пари. Так это доктор Тор.
   Я стала в подробностях рассказывать о том, что же  произошло  со  мною  в
Нью-Йорке. Они внимали в благоговейном  молчании.  Когда  я  закончила  свой
рассказ, Тавиш сиял, как медный самовар у Тора в  кабинете.  Перл  изумленно
всплеснула руками.
   - Да ты просто везунчик, - сказала она. - А я-то  все  эти  годы  считала
тебя тихоней и синим чулком! Беру свои слова назад, ты  оказалась  вовсе  не
запакованной в серую фланель банкиршей, если способна вот  так  отважно  все
поставить на карту.
   - Это не просто отвага, - возразил ей Тавиш.  -  Это  дело  принципа,  и,
положа руку на сердце, признаю, что она права, и  жалею,  что  отправил  это
письмо. Остается лишь надеяться, что оно не окончательно смешало наши  карты
и есть еще пути отхода. Можешь на меня рассчитывать. Верити, я  помогу  тебе
выиграть пари.
   - Возможно, вы поступили правильно, написав письмо, - утешила я его, - во
всяком случае, дело уже сделано, и нам ничего не остается,  как  постараться
использовать его с максимальной  выгодой  для  себя.  Ведь  отныне  мы  одна
команда?
   Они горячо пожали мою руку.

***

   Кабинет Лоренса был  типичным  кабинетом  банкира:  ни  одной  бумаги  на
столах, ни одного  диплома  или  картины  на  стенах,  никаких  поделок  его
обожаемой супруги и фотографий малышей на полках - ничего,  на  чем  бы  мог
отдохнуть  взор.  Эффект  был  такой,  словно  вам  вкатили  изрядную   дозу
препарата, подавляющего всякую активность: вы лишались всего, что  было  вам
доселе более или менее понятно, всего, кроме Лоренса.
   Его фигура бросалась в  глаза  подобно  нестерпимо-ослепительной  вспышке
пламени: абсолютно обособленный от  остального  мира  супермен,  без  личных
вещей, без человеческих эмоций - без всего, что могло бы оказать влияние  на
принятие им бесповоротных гениальных решений. Этот сорокалетний человек  был
прекрасно сложен, красив, обаятелен и смертельно опасен.
   Войдя утром к нему в кабинет, я увидела, что он облачен в серый костюм, а
глаза спрятал под стеклами очков в золотой оправе. Его аккуратнейшим образом
уложенные белокурые волосы,  серебрившиеся  у  висков,  отливали  блеском  в
сиянии, струившемся сквозь стеклянные стены кабинета.  Он  встал  с  кресла,
бесстрастно наблюдая  за  моим  продвижением  по  ковру,  вероятно,  так  же
наблюдает паук за попавшим в его сети насекомым, не придавая значения  тому,
съест он его на обед или на ужин. Лоренс был прирожденным  хищником,  причем
принадлежал к тому редкому виду хищников, который убивает  не  столько  ради
необходимости выжить, сколько для удовольствия.
   -  Верити,  я  должен  извиниться  перед  вами  за  то,  что  послал  вам
приглашение в столь категоричной форме. Очень рад, что  у  вас  нашлась  для
меня минутка времени.
   Лоренс обожал с ходу  обращаться  к  вам  запросто,  по  имени,  так  что
поначалу вы ощущали себя совсем .как дома, но тут же по