она  резко  повернулась  к  нему,  допустив  тем  самым
досадную ошибку, поскольку тут же увидела на его лице сардоническую  усмешку
и прочитала в глазах, мол, малышка, как мне нравится смущать тебя!
   - Не будьте смешным, - строго сказала Маргарет, понимая, как важно именно
сейчас поставить его на место.
   - Взамен всего остального, мог  бы  я  хотя  бы  поцеловать  вас  на  сон
грядущий? Мне очень хочется это сделать. Как теперь со мной быть?
   Она знала и Федерико тоже - между  ними  прошлой  ночью  пролетело  нечто
таинственное, магнетическое, похожее  на  сильный  электрический  разряд.  И
произошло это именно в тот момент, когда он прикоснулся к ее губам.  И  если
бы Магги не вскрикнула: "Пустите  меня!"  -  то  неизвестно,  что  могло  бы
случиться в темноте, у бассейна.
   - Итак, вы решили не сдаваться? Ладно...  Удовлетворюсь  ролью  скромного
ухажера. Вам так будет проще. Не хотите знать правду?
   -  Какую  правду?  -   Маргарет   напряглась,   приготовившись   услышать
какую-нибудь гадость.
   - Ту  правду,  какую  ваше  тело  признало  с  первого  момента,  как  мы
встретились. Между нами существует сексуальное притяжение, это  случается  с
очень редкими парами.
   - А мы не пара! - парировала она быстро, щеки ее горели. - И вам придется
согласиться с тем, что все это вы только что придумали. Ведь мы.., мы...
   Она сделала паузу перед тем, как завершить фразу.
   - Мы вместе не спали!
   - А мне очень хочется  проверить  свою  теорию,  -  проговорил  Федерико,
лениво откидываясь на спинку стула и забрасывая ногу за ногу. Его  смеющиеся
глаза смотрели на Маргарет в упор, лицо же оставалось совершенно серьезным.
   Миссис Верн с укором покачала головой.
   - Ах, как это вежливо с вашей стороны.  Только  я  не  хочу  вам  в  этом
помогать.
   Сеньор Бокерия ухмыльнулся, уселся на то место, где раньше  располагалась
Камилла, и оказался лицом к лицу с упрямой гостьей.
   - А вы знаете, у вас очаровательные глаза. Они куда голубее, чем у Карен.
И волосы другие светлее, чем у вашей сестры. Они  почти  серебряные,  словно
вода,  освещенная  луной.  Вы  совершенно  не  похожи  на   свою   ближайшую
родственницу, - сказал он тихо, проникновенно, как будто самому себе.
   Федерико был так близок, что целиком захватил ее в плен собственной ауры,
ей даже стало трудно говорить.
   - Значит, вы нас не перепутаете? Магги не могла не понимать, что с каждой
секундой все больше и больше поддается его магической, завораживающей силе.
   - Конечно.
   Он взял ее за тонкое запястье, как будто у него было такое право, а когда
Маргарет попыталась отнять руку, ладонью накрыл  трепетные  пальцы  и  начал
гладить.
   - Мягкая, нежная, шелковая,  -  урчал  он  себе  под  нос.  -  Ах,  какая
прозрачная кожа.
   Он поднес ее руку к губам и медленно поцеловал. Затем выпрямился,  уселся
поудобнее и стал смотреть на нее, уткнувшись подбородком в ладонь.
   - Завтра пообедаем с тобой вдвоем? Я знаю  одно  местечко  у  моря,  тебе
понравится.
   Он что сумасшедший? И она не ослышалась - без предупреждения  перешел  на
"ты". Нахал.
   - Нет. Благодарю вас.
   Маргарет специально подчеркнула "вас". Пусть знает, что гостья  относится
к нему как к чужому человеку.
   - Почему же? - Он слегка нахмурился. А то сам не знаешь, возмутилась  про
себя Магги, но вслух добавила:
   - Просто.., не хочется и все тут.
   - Это не  ответ.  У  вас  есть  серьезная  причина  для  отказа?  Или  вы
опасаетесь быть вместе со мной, маленькая датская мышка? Думаете, я способен
надругаться над вами? Или,  чего  доброго,  вы  боитесь  самих  себя,  своих
страстей и эмоций? А? Наверное, так оно и есть?
   Он, несомненно,  опытный  человек.  Завлекает  ее  в  сети,  обволакивает
паутиной слов. Хорошо, что на "ты"  не  настаивает...  Маргарет  чувствовала
себя так, будто только что пробежала по раскаленным углям.
   - Я оказалась в вашей стране, в  этом  доме  исключительно  из-за  Карен,
чтобы поддерживать ее в трудной ситуации, а не для того, чтобы  развлекаться
с каждым Томом, Диком или Гарри, - произнесла она механическим голосом. -  И
вам стоит считаться с этим.
   - А давайте забудем и Тома, и Дика, и Гарри. Вы ведь только что  сказали,
что не сможете завтра составить мне компанию именно из-за Карен. Так?
   Вот нахал! Он и не собирается отступать. С какой такой стати  она  должна
все бросать и мчаться с ним в ресторан?
   Напряженную ситуацию разрядил Бартоломео, появившись в освещенном дверном
проеме с бутылкой коллекционного вина. Бокерия-отец протянул ее Федерико.
   - Что? Хороша ночка? Только бы сидеть, любоваться на звезды да потягивать
винцо, решая судьбы мира, а?
   - Превосходная ночь, папа. Но я не могу сидеть с вами и дальше, поскольку
мне нужно ехать.
   Федерико, улыбнувшись, лениво поднялся, взглянул на Маргарет и отца.
   - Опять спешишь... - развел руками Бартоломео.
   - Поеду домой. Мне сегодня вечером надо просмотреть кое-какие  документы.
Поль уже  ждет  у  подъезда.  Я  сказал  ему,  что  мы  отъедем  в  половине
одиннадцатого.
   - Сынок, ты все работаешь? А когда будешь развлекаться? - Камилла секунду
назад вошла в патио и была в  великолепном  настроении.  Чувствовалось,  что
между нею и сыном существует незримая, сильная связь.
   Федерико вздохнул.
   - Да, вот хотел, было, отвести душу, отдохнуть как все люди, но  Маргарет
воспрепятствовала сему благому порыву. Представляете, она наотрез отказалась
посетить Паллини, поскольку вынуждена быть все время рядом с Карен.
   Грязная лживая крыса! Миссис Верн еле сдержала себя, чтобы не  наговорить
лишнего и не обидеть при этом пожилых людей. Все!  Эти  Бокерии  ни  единого
слова из нее не выжмут!
   - Маргарет, да вовсе нет необходимости быть рядом со мной каждую секунду.
И ты прекрасно знаешь это, - раздался голос Карен.
   Оказывается, сестра появилась в патио  вслед  за  свекровью  и  посчитала
необходимым вмешаться в этот бессмысленный разговор.
   Не успела она закончить фразу, как в беседу вновь вступила Камилла.
   - Маргарет, нам, конечно, очень приятно, что вы  вместе  с  нами,  но  не
сковывайте свою свободу, поезжайте, куда  захотите.  Обещаю  -  за  Карен  и
Рикардо мы присмотрим.
   Один Бартоломео сидел молча,  его  темные  глаза  смотрели  на  Федерико,
улыбаясь. И этот его сынок, хитрый, противный интриган, вдруг сказал:
   - Так-то, Маргарет! Ведь вы на отдыхе и  могли  бы  оказать  мне  большую
честь, разрешив продемонстрировать  вам  кусочек  настоящей  Испании.  Прямо
завтра и начнем экскурсию, о'кей?
   Ох, и плут этот Федерико  Бокерия!  Надо  же  так  все  повернуть!  И  не
подкопаешься... Миссис Верн была ошеломлена  и  продолжала  упорно  молчать.
Тогда он повернулся к Карен и приятным медовым голосом произнес:
   -  Конечно,  вы  также  приглашаетесь  мною.  Хотя,  я  думаю,  наверняка
предпочтете остаться дома  на  тот  случай,  если  Рикардо  захочет  с  вами
пообщаться.
   - Это уж точно, - немедленно согласилась Карен.
   Все-то  Бокерия-сын  предусмотрел,  даже  подсказал,  как  Карен   должна
отреагировать на его лживое приглашение. Маргарет в раздумье  уставилась  на
носок своей туфельки.  Как  он  ловко  манипулирует  людьми!  И  где  только
научился этому? Хорош, нечего сказать. Думает, один такой умный!
   А, была не была! Глупо молчать, сейчас он от нее услышит!  И  Магги  чуть
срывающимся голосом весьма ехидно ответила;
   - Хорошо. К которому часу прикажете мне быть готовой? Может быть, к семи?
Голос его был сама любезность.
   - Пожалуй. Только  не  мудрите  с  одеждой,  Маргарет.  Никаких  вечерних
туалетов. Или вы предпочитаете более официальное место, нежели Паллини?
   - Паллини так Паллини.
   Она кивнула... Конечно, куда эффектнее было бы в ответ запустить  в  него
чашкой с остывшим кофе.
   - Все, стороны пришли к соглашению. Тогда до завтра! - Он  улыбнулся  ей,
отцу, поцеловал мать в щеку и пошел прочь, оставив миссис Верн в полушоковом
состоянии. Но его голос еще долго преследовал  ее,  она  даже  услышала  его
темпераментную речь, когда тот уже вышел из дома, о  чем-то  разговаривая  с
Полем. Вскоре раздался приглушенный звук  автомобильного  двигателя  и  визг
покрышек по гравию. Наконец все стихло.
   Хорошо, хорошо, Федерико Бокерия! Будет тебе завтрашний обед, будет  тебе
ночь, будет тебе все, что ты хочешь. Если думаешь, что меня можно скрутить в
бараний рог за одну секунду, то ошибаешься. Кого-нибудь другого или другую -
возможно, но только не меня. Тебя, мой заносчивый  дружок,  ожидает  большое
разочарование! - с едва скрываемым раздражением размышляла миссис Верн.
   Что-то заставило Маргарет поднять глаза. На  нее  смотрел  Бартоломео,  и
глаза его были как у Федерико - прищуренные и умные. Она изобразила  улыбку,
начала вести светскую,  ничего  не  значащую  беседу  -  сделала  комплимент
прекрасному саду, клумбам, и Бартоломео моментально  включился  в  разговор.
Все правильно, он - радушный хозяин дома.
   Через час  все  четверо  поднялись,  отправляясь  на  покой.  Бартоломео,
пропустив вперед себя Камиллу и Карен, взял Маргарет за руку.
   - Надоел он вам?
   Бокерия-старший почему-то даже не  упомянул  имя  сына,  лишь  глаза  его
по-доброму улыбнулись.
   - Да, - ответила она просто. - Есть немного.
   - Вы не расположены отобедать в компании Федерико? Ведь так? А я,  думаю,
вам бы очень понравился визит в Паллини.
   Господи, хочет или не хочет она отобедать с красавцем-мужланом  где-то  в
Паллини, откуда ей знать? Они с Федерико чужие люди...
   Миссис Верн посмотрела в лицо Бокерия-отца и вздрогнула.  По  сути  дела,
перед ней  стоял  Федерико,  но  только  старше  себя  сегодняшнего  лет  на
тридцать.
   - Понимаете,  -  чуть-чуть  подумав,  спокойно  ответила  Маргарет,  -  я
предпочитаю в таких случаях решать проблему сама.
   Это был правильный ответ. Бартоломео кивнул.
   - Я вас понимаю.  Федерико  бывает..,  как  бы  это  помягче..,  чересчур
настойчив, если что-либо взбредет ему в голову.
   Удивительное дело. Отец говорил неприятные вещи о сыне, но в  голосе  его
звучала скрытая похвала. Настойчив! Да если бы Бокерия-старший знал обо всех
выходках своего обожаемого великовозрастного отпрыска!  Однако  от  него  не
укрылось раздраженное выражение ее лица.
   - Знаете, а ведь Федерико будет полезно однажды понять, что далеко не все
ему доступно. Он... - Бартоломео неожиданно остановился, но тут же добавил:
   - Извините меня, Маргарет, могу я говорить честно?
   Она кивнула.
   - Мой сын, как это ни странно, не охотник, а жертва. Не преследователь, а
преследуемый. Он богат, прекрасно выглядит, все это, как магнит, притягивает
некоторых женщин. Точнее - большинство женщин.
   Миссис  Верн  несколько  оторопело  уставилась   на   пожилого   сеньора,
раздумывая, не хочет ли тот  предостеречь  ее  от  пустой  погони  за  столь
замечательным сыном.
   - Все это не очень хорошо для положения Федерико, -  Бартоломео  все  еще
держал ее за руку, - потому что будит в нем чувство пресыщения  и  недоверия
одновременно,   которое   отталкивает   его   от   женщин.   Мой    сын    -
высокоинтеллигентный человек, и все понимает. Он познал женскую  природу,  и
для  него  не  загадка,  что  можно  ожидать  от,  так  сказать,   некоторых
представительниц прекрасной половины человечества.
   Маргарет кивнула, соглашаясь с ним. Потом насупила брови.
   - Не понимаю только, зачем вы мне это  говорите?  У  меня  абсолютно  нет
желания кружить голову вашему сыну.
   Да кем бы он ни был, я не стала бы с ним связываться!..  Правда,  это  не
стоит говорить Бартоломео, все-таки старый человек.
   - Дорогая, я просто объяснил некоторые особенности поведения  моего  сына
сегодняшним вечером. - Бартоломео по-отечески пожал ее руку.
   - Понятно.
   Хотя для Маргарет ничего не было понятно.
   - Но одну вещь, Маргарет, я желаю добавить. В  жизни  Федерико  уже  были
разочарования, сделавшие его поведение несколько циничным. И  все  же  он  -
хороший парень. Хороший, но сложный.
   Да вся семейка такая! Замысловатая настолько, что Маргарет тут  же  вновь
задумалась, стоит ли рисковать, оставляя Карен даже на какое-то время  здесь
одну. Некоторым усилием воли молодая женщина выдавила улыбку.
   - Да уж. Внешность и внутренняя суть людей - веши очень разные. Моя  мама
говорила... - Маргарет сделала паузу: продолжать ей  или  не  продолжать?  В
конце концов этот пожилой господин - отец Федерико...
   - Да? - переспросил Бартоломео. - Что ваша мать говорила?
   Она понимала, что слишком открылась перед Бартоломео, и разговор завел ее
уже далеко.
   - Мама часто повторяла, что мужчины и женщины  могут  быть  самими  собой
только с маленькими детьми. Друг перед другом взрослые постоянно выстраивают
стены.
   - Вы верите в это? - Глаза Бартоломео внимательно изучали лицо гостьи.
   Она пожала плечами.
   - Не совсем. Мой отец плохо поступил со всеми нами. Он  бросил  и  ее,  и
нас. Это было для нее ударом.
   - Печально. - Бокерия-отец низко склонил голову. - Скажу  вам.  Я  всегда
естественно чувствую себя с Камиллой, а она, можно надеяться, со  мной.  Эта
удивительная женщина знает все, что происходит с ее мужем  -  и  хорошее,  и
плохое, да всякое...
   Он улыбнулся. Его последние слова должны  были  как-то  смягчить  тяжелый
разговор, и Маргарет улыбнулась тоже.
   - Да, вы с Камиллой счастливые.
   - Чаще  всего  нужно  собственной  душой,  сердцем  и  великим  терпением
обеспечивать  счастье,  о  котором  все  так  любят  говорить,  -   произнес
Бартоломео. - Понимаешь это особенно отчетливо лишь с возрастом.
   Он взял ее под руку, проводил до дверей.
   Позднее, лежа в теплой темноте своей спальни, Магги обнаружила,  что  все
еще смущена, и душа ее растревожена больше, чем прежде.  И  ее  отношения  с
людьми складываются теперь как-то сами по себе,  без  оглядки  на  привычные
правила.
   Обычно перед сном она успокаивала себя, зажав руку между коленей. Сегодня
ей не захотелось этого делать. Пометавшись на  горячих  простынях,  Маргарет
забылась тяжелым сном.

Глава 6

   Миссис Берн совершенно не выспалась. Невозможно было  вспомнить,  что  ей
снилось. От прошедшей ночи у нее осталось ощущение разбитости, и на  душе  -
неясная тревога. Уже в разгаре было  солнечное  утро.  Она  привела  себя  в
порядок. Приняла душ, сделала легкий массаж плеч, рук и ног, перед  зеркалом
заставила себя несколько раз  улыбнуться:  этот  прием  помогал  ей  поймать
хорошее настроение.
   Ее усилия дали свой  результат.  Завтракая  вместе  с  Карен,  Рикардо  и
родителями  Федерико,   молодая   женщина   буквально   излучала   радостную
беззаботность. После Магги отправилась на прогулку с Рикардо,  они  довольно
далеко ушли от усадьбы Бокерия, любуясь  сказочно  красивыми  окрестностями.
Затем тетя и племянник поиграли в теннис, проведя пару сетов, на большее сил
у них не хватило. А остаток длинного и, что там спорить, великолепного  утра
оба просидели в бассейне. В это время Карен, Камилла  и  Бартоломео  были  в
городе, ходили по магазинам.
   Маргарет и Рикардо могли тоже поехать с ними. Но когда она посмотрела  на
мордашку племянника, то поняла, что тому совершенно не хочется таскаться  по
раскаленным тротуарам чужого города и пялиться на какие-то там  товары.  Для
мальчишки это тоска смертная! Так что они остались развлекаться дома.
   Общий сбор  семьи  предполагался  к  ланчу,  поэтому  Кристина  накормила
Маргарет и Рикардо жареной рыбой и овощами. Трапеза прошла около бассейна.
   Перекусив, Магги настояла, чтобы мальчик,  и  так  уже  перекупавшийся  в
бассейне, отдохнул.  Она  уложила  племянника  в  шезлонг,  стоящий  в  тени
огромного дерева, спасающего  от  палящего  жара,  и  накрыла  его  махровым
полотенцем.
   Все утро Маргарет выглядела спокойной, отдохнувшей. Она уселась в кресло,
отпивая из бокала по глоточку ледяной лимонад и поглядывая на спящего ангела
под махровым полотенцем. Ей хотелось ни  о  чем  не  думать,  ни  о  чем  не
мечтать, ни о чем не вспоминать. Под ярким солнечным светом  в  благоухающем
воздухе, под монотонный звон цикад Магги ощущала себя ребенком. И,  сама  не
желая того, вдруг заснула.
   Когда Бокерия-родители и Карен вернулись, то разбудили и ее, и малыша.  А
потом все вместе замечательно провели время - час или  два,  просто  болтая,
попивая прохладительные  напитки,  наблюдая  за  играющим  в  воде  Рикардо.
Мальчик самозабвенно возился с огромным пластиковым китом.
   Когда стрелки на часах подползли к половине шестого, семейство  вернулось
в дом. Ребенок  снова  отправился  пить  чай  -  уже  с  милой,  добродушной
Кристиной. Взрослые разбрелись по своим  комнатам  отдохнуть  перед  обедом.
Маргарет, войдя в свои апартаменты и скинув у порога туфли, поймала себя  на
том, что.., напевает. К чему бы это?
   Она прошла в ванную, набрала воды, напустила  прекрасной  пены  и  только
хотела погрузиться во все это великолепие, как в дверь постучалась Аинка.
   - Вас спрашивают к телефону. Вы можете подойти?
   - Меня? - удивилась Маргарет. Она тут  же  предположила,  что  звонит  из
Копенгагена секретарь Анна с каким-либо срочным сообщением, которое  вынудит
ее срочно вернуться в Данию.
   Но  в  трубке  раздался  глубокий  завораживающий  голос,   который   мог
принадлежать только одному мужчине на земле. У нее кровь застучала  в  ушах,
как проносящийся мимо экспресс. Не  было  никакой  возможности  бороться  со
своим вторым "я". Она облизнула моментально пересохшие губы и спросила:
   - Федерико?
   - Я звоню, чтобы еще раз уточнить, - семь часов  подойдет?  -  Голос  был
заботлив и предупредителен. - Весь день провозиться  с  Рикардо  -  нелегкий
труд.
   - Нет, семь  мне  как  раз  подходит,  -  произнося  эти  слова,  Маргрет
опасалась, что на том конце провода слышны бешеные удары  ее  сердца.  Целый
день отдыха не принес, оказывается, никакого успокоения.
   -  Отлично,  скоро  увидимся,  пока.  Несколько  секунд  после  окончания
разговора она стояла, держа в руке телефонную трубку, и только  шум  воды  в
ванной комнате вернул  ее  к  действительности.  Стягивая  с  себя  халат  и
забираясь в душистую пену,  Маргарет  думала  о  том,  как  славно  было  бы
сказаться больной и просидеть вечер у себя, не выходя никуда.
   Я не должна паниковать, сказала она себе.
   Просто нужно держать его на дистанции. Стоит сразу показать,  что  он  не
властвует над ее эмоциями, а физическое влечение  к  нему  не  отравляет  ее
существования. Так оно и есть.
   К началу седьмого Маргарет  уже  измучилась,  выбирая,  в  чем  пойти  на
свидание. Она крутилась перед зеркалом и трижды меняла решение.
   Первое платье ей пришлось отложить из-за вызывающего декольте,  поскольку
оно могло вызвать у кавалера мысль о ее  доступности.  Второе  замечательное
платье Магги отбросила из-за того, что оно было слишком уж  цветастым.  Этот
наряд, похоже, придавал ей несколько примитивный и глуповатый вид. А  третье
платье ярко-розового, как земляничная жвачка,  цвета  высасывало  все  живые
оттенки ее собственной кожи.  Ну,  прямо  заморенная  экзаменами  студентка!
Зачем ему связываться с больной девушкой? - вздохнула она.
   Наконец  был  выбран  шоколадного  цвета  топ  с  рисунком,  напоминающим
паутину. Он замечательно смотрелся с черными  джинсами  и  легкими  кожаными
сандалиями. Волосы Маргарет завязала узлом, оставив две пряди,  спускающиеся
на щеки и шею. Затем слегка коснулась тенями век, ресницы подкрасила дорогой
французской тушью, а губы темно-коралловой помадой. Пудрой и кремом  она  не
пользовалась, потому  что  солнце  придало  ее  коже  замечательный  медовый
оттенок, и никакая косметика не смогла бы так подчеркнуть ее достоинства.
   Не подумает ли он, что  леди  чересчур  старалась,  украшая  себя?  А  те
женщины,  которые  его  охмуряли,  они-то  как  одевались?   Увешивали   шеи
бриллиантовыми ожерельями,