- Смотрите, смотрите, там женщины в высоких  сапогах  что-то  собирают  с
кустов! Зачем им такие чудные сапоги?
   - Не забывай, мой мальчик, ты в Испании, это тебе не Дания.  Здесь  полно
ядовитых змей, сапоги предохраняют  сборщиц  плодов  от  укусов,  -  пояснил
Федерико.
   Ты сам чем-то похож на змею, мстительно подумала Маргарет. Ее  раздражало
то, что она постоянно наблюдает за ним, слушает, как он говорит. Сколько  же
ему лет?
   Она в который раз принялась изучать непроницаемое лицо  сеньора  Бокерия,
вглядываясь в его четко очерченные губы, мужественного рисунка скулы, тонкий
прямой нос, черные, вразлет, брови... Ему можно было дать и двадцать лет,  и
сорок. Подобные лица с трудом меняются с годами.
   Маргарет невольно вспомнила покойного зятя. Мануэль за пару лет до смерти
здорово прибавил в весе и полысел. Федерико же отличался от брата,  как  мел
отличается от сыра. Это бывает в некоторых  семействах.  Она,  если  честно,
никогда не могла понять, чем притянул к себе ее сестру  несчастный  Мануэль,
почему та решилась на близкие отношения с ним? Сама Маргарет  не  смогла  бы
пробыть в роли жены Мануэля и часу..
   Федерико перестал отвечать на бесконечные вопросы Рикардо, снова взглянул
на Магги. Она вспыхнула,  сердце  ее  чуть  не  выскочило  из  груди.  Какой
высокомерный,   холодный,   самодовольный   взгляд    любящего    повелевать
господина... Видимо, все они, Бокерия, таковы, в сердцах подумала Маргарет.
   Молодая женщина передернула плечами, воинственно подняла  подбородок,  ее
платиновые волосы разлетелись по плечам. Нет, не зря она приехала в Испанию!
Она не даст этим Бокерия властвовать над  любимой  сестрой!  Ей  лучше,  чем
Карен, известно, как  разбираться  в  подводных  семейных  течениях.  Пускай
Бокерия думают, что мать Рикардо  -  слабая  и  наивная,  они  скоро  узнают
другое, что у Карен, например, есть защита.  А  именно,  -  сильная  сестра,
которой палец в рот не клади. Она, Маргарет Верн, им еще покажет.

Глава 2

   Автомобиль продолжал нестись мимо оливковых рощ и симпатичных селений.
   Федерико предупредил, что до дома его родителей  осталось  полчаса  езды.
Для Магги эти полчаса казались нескончаемыми.
   С того  момента,  как  он  поймал  ее  любопытствующий  взгляд,  Маргарет
избегала смотреть в сторону сеньора Бокерии. Но при этом знала: уж  он-то  с
нее  глаз  не  спускает.  Взгляд  этого  странного  мужчины   заставлял   ее
нервничать, испытывая противоречивые чувства.
   Ранее она не встречала мужчину,  наделенного  таким  совершенным  обликом
самца. Чего только стоили его мягкие повадки сытого  тигра  и  пронзительный
взгляд. Маргарет даже похолодела и вздрогнула, представив великолепие  этого
мужского тела без одежды. Она чувствовала на  расстоянии  животом,  бедрами,
лоном  не  правдоподобную  мужественность  Федерико...   Гнусный,   пещерный
субъект, невольно вызывающий у нее непристойные мысли и желания!
   Маргарет поймала себя на том, что параллельно вспоминает своего покойного
мужа Арнольди. Именно его облик много лет назад очаровал  ее.  У  него  были
прекрасные  густые  волосы,   правильные   черты   лица,   стройная,   почти
мальчишеская, фигура. Арнольди отличался нежностью  и  добротой,  в  нем  не
присутствовало ни капли  агрессивности.  Да,  да,  именно  такие,  неопасные
мужчины ей и нравились. Ах, бедный, добрый Арнольди!
   Автомобиль свернул с основного шоссе и покатил по более  узкой  дороге...
Мысли Маргарет были далеко.
   Арнольди и Маргарет встретились в университете, тогда-то она  и  полюбила
его. Скромный, добрый парень, с ним было легко. Сначала они  перебрасывались
записочками на лекциях, случайно сталкивались в библиотеке, в  кафе,  как-то
оказались на соседних рядах в концертном зале, проходившем в орхусском  Доме
музыки. Маргарет чуть не заплакала, вспомнив, как  Арнольди  после  концерта
поджидал ее под прозрачным стеклянным фронтоном,  как  пошел  дождь,  и  тот
впервые робко притянул ее к себе, стараясь  спасти  от  сверкающих  дождевых
струй.
   Проучившись в университете два года, они поняли,  что  их  чувства  стали
определеннее, обоюдная симпатия переросла в  любовь.  Маргарет  зажмурилась,
воспоминания кружили ей голову. Невозможно была забыть, как  Арнольди  нежно
целовал ее во время прогулки по романтическим орхусским уголкам - в  парках,
под сенью замков, в Латинском квартале... А она все время твердила ему:  "Мы
будем счастливы, если вместе пройдем по маршруту маргариток. Ах, она  дарила
жениху  детскую  радостную  мечту,  их  с  Карен  мечту,  -  путешествие  по
заколдованной тропе, несущей людям удачу и счастье.
   Первые восемь месяцев после свадьбы сохранились в ее памяти как  поистине
прекрасная пора. Арнольди стал ее первым мужчиной, их  ночи  были  наполнены
нежностью и страстью. А потом случилась беда:  он  узнал  о  своем  страшном
диагнозе. Рак легких в два месяца  убил  мужа  Маргарет,  и  она,  не  успев
насладиться семейной жизнью, оказалась вдовой. Горе ее было безутешным.
   Конечно, помогали Карен, друзья, потом работа, в которую  Маргарет  после
окончания университета погрузилась с головой. - И все-таки прошло почти  два
года после смерти Арнольди, прежде чем  Маргарет  почувствовала,  что  жизнь
продолжается.  Она  поняла  -  спасение  в  ней  самой,  и  ей,  сильной   и
самостоятельной,  не  требуются  никакие  подпорки  в  виде   сочувствия   и
финансовой поддержки.
   Сейчас Маргарет могла признаться себе - любовные интрижки были совершенно
неинтересны для нее. Понятное дело, они случались,  но  партнеры  по  сексу,
оказавшиеся  в  ее  постели,  не  оставляли   о   себе   никаких   серьезных
воспоминаний.  Что  ж,  пору  интрижек   она   справедливо   считала   порой
разочарований. Хуже всего было иметь  дело  с  женатыми  мужчинами,  которые
вечно смотрели на часы, чтобы подгадать к ужину, приготовленному  заботливой
женушкой, а в постели постоянно рассказывали  о  своих  домашних  проблемах.
Господи, лежа в объятиях очередного женатого ухажера, она все время  ощущала
себя членом того или иного семейства...
   - Тетя Маргарет!
   Она вздрогнула и поняла,  что  воспоминания  унесли  ее  слишком  далеко.
Автомобиль въезжал в огромные металлические ворота,  вделанные  в  не  менее
грандиозную ограду.
   - Прости, дорогой, я, кажется, задремала! - смущенно пробормотала она.  -
Что ты говоришь?
   Но Рикардо уже  повернулся  к  матери.  Что  интересно,  вместо  высокого
чистого детского голоса Маргарет услышала глубокий голос Федерико.
   - Парнишке любопытно, как это ворота открылись сами собой.
   Спасибо за комментарий,  зло  подумала  она.  Без  этого  типа  теперь  и
вздохнуть спокойно нельзя.
   Поль обернулся и продемонстрировал Рикардо инфракрасный пульт  управления
воротами. Те послушно открылись и закрылись, и автомобиль  двинулся  дальше,
уже по усадьбе Бокерия.
   Маргарет обратила внимание - помимо своей воли - на глаза  Федерико.  Они
были совершенно черными, от серого цвета в них ничего не оставалось. Человек
- хамелеон! Нет никакого сомнения, вся его натура такая же загадочная, как и
внешность. Конечно, она  знает,  есть  на  свете  порода  мужчин,  обожающих
создавать атмосферу тайны.
   Автомобиль  спокойно  катил  мимо  клумб  с  роскошными  цветами,   аллея
кипарисов была просто потрясающа. Чтобы показать свою уверенность, а  отнюдь
не из любопытства, Маргарет спросила:
   - Должно быть, это необыкновенно - существовать среди такой красоты. Ваши
родители всегда жили здесь?
   - Все последние тридцать два года, - ответил Федерико. - А я появился  на
свет через двенадцать месяцев после их свадьбы.
   Ему тридцать один год, мгновенно подсчитала Маргарет. Однако выглядит  он
куда старше.
   Внезапно раздался голос Карен. Чуть ли не  с  благоговейным  страхом  она
произнесла, схватив сестру за руку:
   - С ума сойти, банановые деревья!
   Автомобиль двигался по настоящему ботаническому саду, можно  сказать,  по
растительному раю. С каждым поворотом дорога становилась более живописной.
   Шины шелестели по  камешкам,  справа  и  слева  открывались  изумительные
картины, исполненные живыми красками. Тысячи цветов,  сотни  кустарников  на
фоне серебристых олив,  прорезные  листья  пальм,  выглядели  фантастической
гравировкой на фоне пронзительно голубого неба. Глаз  было  не  оторвать  от
такого великолепия!
   Автомобиль преодолел еще один поворот, показался прекрасный огромный  дом
с белоснежными стенами под темно-красной крышей, окруженный со  всех  сторон
террасой.  Решетки  террасы  и  многочисленных  балкончиков  были   истинным
произведением кузнечного искусства. Огромное количество цветов украшало дом:
они вились по стенам, росли в жардиньерках, сияли, словно  разлитая  радуга,
на клумбах около дома.
   - Вот это да! - Рикардо вытаращил глаза при виде открывшейся картины и  с
детской непосредственностью восторженно спросил:
   - Дядя Федерико, мои дедушка и бабушка - богачи?
   - Рикардо! - резко одернула сына Карен, красная, как черепичная крыша  на
доме. - Разве можно спрашивать о таких вещах, дорогой?
   - Почему нельзя? - искренне удивился Рикардо.
   - Потому что невежливо!
   Вежливо или нет, но  мальчик  трезво  оценил  действительность,  подумала
Маргарет с безразличием.
   Неподалеку от дома, она  видела,  находились  теннисные  корты.  Федерико
хвалился Рикардо огромным бассейном.  Ничего  не  скажешь,  Бокерия  -  люди
весьма состоятельные. Маргарет всегда  думала,  что  покойный  зять  Мануэль
хорошо устроился со своим ресторанным бизнесом и домашнее гнездышко свил для
Карен славное - уютный  домик  в  центре  Орхуса  стоил  немалых  денег.  Но
испанские апартаменты Бокерия... Это было что-то! Почему же Мануэль  никогда
не упоминал о сказочно богатых родителях?
   Карен, похоже, переживала те же ощущения, в  ее  голове  носились  те  же
мысли, что и у сестры. Она повернулась к Федерико и сказала:
   - Мануэль никогда  не  рассказывал  о  своей  семье.  Вы,  конечно,  сами
догадались об этом, заметив наше потрясение. Так что простите  нам  излишние
восторги.
   Федерико промолчал.
   По  его  лицу  было  видно  -  он  принимает  решение.  Затем,  обратился
одновременно к обеим сестрам:
   - Понимаю, Карен. Но прошу - не показывайте своего неведения моей матери.
Мы с отцом другого от Мануэля и не ждали, но мама - ей будет горько  узнать,
что сын никогда не вспоминал и не говорил о ней ни  жене,  ни  ребенку.  Вам
понятна моя просьба?
   - Да, да, конечно! - ответила Карен.
   Федерико вопросительно взглянул  на  Маргарет.  Принимает  ли  она  такую
условность в отношении его семьи?
   Принимает ли?.. В жизни этой семьи  ничего  понятного  и  вразумительного
Маргарет для себя не находила, и тем не менее  она  была  здесь  с  Карен  и
Рикардо. Если родители окажутся такими  же,  как  и  их  заносчивый  отпрыск
Федерико, надо будет срочно думать о билете на обратный рейс, а никак  не  о
паре недель под солнышком. Неужели они с сестрой прибыли в  змеиное  гнездо?
Автомобиль остановился у  подножия  широкой  каменной  лестницы,  ведущей  к
дверям  дома.  Федерико  помог  женщинам  покинуть   автомобиль.   И   вновь
прикосновение горячей жесткой ладони взволновало Маргарет. На мгновение  она
оказалась стоящей рядом с этим типом,  настолько  рядом,  что  почувствовала
жаркую волну, идущую  от  его  крупной  фигуры.  Возбуждающе  пахло  терпким
лосьоном от его свежевыбритых щек. Она сама себе не верила, неужели подобные
мелочи могут ее трогать?
   Двери дома открылись, на пороге появились хозяева  -  родители  покойного
Мануэля и его брата. Было видно, что пожилая пара  старалась  не  показывать
своего волнения.
   - Вот  дедушка  и  бабушка,  Рикардо,  -  сказал  тихо  Федерико,  тронув
племянника за плечо. - Бери-ка маму за руку и пойди поприветствуй их.
   Карен в растерянности повернулась к Магги. Но та успокоила сестру.
   - Да, да, представь Рикардо дедушке и бабушке. Я рядом, не переживай.
   Она  подбадривающе  улыбнулась.  Карен,  поборов  внутренние   колебания,
сделала так, как советовали ей Федерико и  Маргарет:  стала  подниматься  по
лестнице, ведя сына за руку. Легкие тени  скользили  за  ними  по  мраморным
ступеням.
   От внимания Федерико не укрылся короткий  диалог  между  сестрами.  Когда
Карен и Рикардо отошли  настолько,  что  тихий  разговор  не  мог  быть  ими
услышан, тот, не поворачиваясь к Маргарет, едва шепнул ей:
   - Я читал о таком в книжках по  психологии.  Мне  нравится,  когда  пишут
правду.
   - Простите? - Маргарет не отрывала взгляда от  сестры  и  племянника.  Ее
голос прозвучал так же тихо, как и голос ее собеседника.
   Когда  Карен  и  Рикардо  приблизились  к  пожилой  паре,  их  немедленно
заключили в объятия. Мальчика схватил и поднял на руки дед, а  Карен  обняла
свекровь. У Маргарет отлегло от сердца.
   - Близнец доминирующий и близнец подчиненный, - пояснил  свою  предыдущую
мысль Федерико прямо в ухо Маргарет.
   - Одинаково опасно и наивно верить всему прочитанному, сеньор Бокерия,  -
холодно ответила Маргарет. Она продолжала неотрывно  наблюдать  за  семейной
сценкой у дверей особняка. Сейчас ей было  наплевать  на  то,  что  Федерико
стоит за ее плечом.
   - А что, считаете, я сказал не правду? - Он язвительно усмехнулся.
   Маргарет открыла, было, рот, чтобы ответить нахалу отчетливо и резко,  но
в этот момент ее позвала Карен. Пришлось изобразить сияющую улыбку,  выразив
ею небывалый душевный подъем.
   Встреча продолжалась. Пятеро взрослых  и  Рикардо  прошли  в  потрясающий
своими размерами и красотой вестибюль с мраморными  полами  и  картинами  на
стенах.
   Маргарет постоянно наблюдала за присутствующими.  Да,  Федерико  -  копия
отца, которого звали Бартоломео, но ничего в облике старика не напомнило  ей
покойного зятя. Глава семейства был высоким, уверенным в себе  человеком.  А
Камилла,  мать  Мануэля  и  Федерико,   оказалась   красивой   женщиной,   с
выразительными оленьими глазами, трогательным серебряным голосом  и  пышными
волосами. Камилла искренне радовалась внуку  и  невестке,  все  смотрела  на
Рикардо, и счастливые слезы сияли в ее глазах.
   - Как он похож на моего сына в этом же возрасте! Как похож!  -  повторяла
она и поглядывала на мужа, чтобы тот подтвердил ее слова.
   -  Ты  помнишь,  Бартоломео?  Помнишь  кудри  Мануэля?  И  каким  он  был
прелестным ребенком?
   Маргарет заметила, как Федерико обменялся взглядом со своим отцом  поверх
темно-русой с серебряными прядями головы Камиллы.
   Затем все проследовали в гостиную. Камилла сказала:
   - Я не ожидала, что Рикардо настолько похож на своего отца! Буквально как
две капли воды.
   Маргарет  обратила  внимание  на  то,  что  голос  хозяйки  дрогнул.   Ей
показалось,  что  Камилле  слишком  трудно  совладать  с   перевозбужденными
нервами.
   - Представляю, как вы  сейчас  переживаете,  как  вам  трудно!  -  быстро
заговорив, пришла на помощь Маргарет. - Но это вскоре пройдет. Ваши волнения
понятны и предсказуемы. Карен, когда мы летели в самолете, чувствовала  себя
точно так же, Рикардо тоже сильно беспокоился.
   Карен бросила на сестру благодарный  взгляд,  затем  взяла  в  свои  руки
пальцы Камиллы и нежно сжала их.
   - Мы бы хотели оправдать ваши надежды, Камилла. Ваше горе  -  наше  общее
горе. И пусть Рикардо всегда радует  бабушку  с  дедушкой,  напоминая  им  о
Мануэле, вашем сыне и моем дорогом муже.
   - Да, да, конечно! - Слезы текли по лицу Камиллы, она обняла Карен, и обе
на несколько мгновений отрешились от всех окружающих.
   Федерико прокашлялся, потом обратился к Рикардо.
   - Как насчет того, чтобы посмотреть бассейн?  Ты  не  против?  Кстати,  у
твоего деда в гараже  есть  нечто  такое,  что  тебе  точно  понравится.  Ты
когда-нибудь сидел в "ламборджини"?
   - "Ламборджини"?! Не может  быть!  -  Мальчик  был  на  седьмом  небе  от
счастья.
   - А еще там есть "мерседес". Кстати, твоего любимого цвета.
   Рикардо влюбленно пожирал глазами дядю и готов был сорваться с  места  по
первому же его знаку.
   Федерико продолжал заговорщицким шепотом:
   - Только не говори деду, что я сообщил тебе о машинах. Тайна должна  быть
тайной. А теперь ты и твоя тетя пойдете и посмотрите на  все  это.  И  потом
выпьем чего-нибудь прохладительного у бассейна.
   Таким образом, Федерико Бокерия решил уберечь ребенка  от  бури  взрослых
чувств. Но Маргарет не могла оставить Карен наедине с родителями  Мануэля  и
решила возразить Федерико.
   - К сожалению, я не могу пойти с вами, сейчас не время...
   Неожиданно, к своему удивлению  и  отчаянию,  миссис  Верн  почувствовала
четкое жесткое движение сильной руки, взявшей ее  за  локоть.  И,  не  найдя
возможности для  сопротивления,  она,  увлекаемая  Федерико,  устремилась  к
двери.
   - Идемте, идемте, Маргарет! Федерико улыбался. Его голос звучал  мягко  и
нежно, глаза же оставались бесстрастными.
   - Горничная приготовит нам у бассейна прохладительные напитки, я  попрошу
ее об этом. В это время дня у воды замечательно.
   Она опять попыталась вырваться, но Федерико продолжал одновременно  нежно
и уверенно тащить ее за локоть к дверям. Счастливый Рикардо  бежал  рядом  с
ними.
   Когда они втроем  оказались  в  холле,  сеньор  Бокерия  закрыл  двери  в
гостиную, указал Рикардо, куда идти дальше, и разжал наконец пальцы.  Локоть
Маргарет оказался на свободе. Взбешенная, она мало-помалу пришла  в  себя  и
прошипела:
   - Что вы себе позволяете? Никогда больше не хватайте меня.
   Низким спокойным голосом Федерико ответил:
   - Вашей сестре и моим родителям надо побыть наедине. Понятно?  Это  очень
важно для них.
   - Мне понятно только то, что меня насильно куда-то волокут,  в  то  время
как Карен осталась одна в самое трудное для  нее  время.  Да  кто,  в  конце
концов, вы такой, советчик чертов?! - выпалила она гневно.
   - Сын моих родителей, - мгновенно отозвался Федерико.
   - А я - сестра Карен!
   - Что плохого могут сделать вашей  сестре  мои  родственники?  -  спросил
Федерико и помахал рукой Рикардо. Мальчик добежал до конца  холла  и  теперь
дожидался их. Стоял в потоке ослепительного солнца, льющегося из дверей.
   - А уж этого я не знаю! - выпалила Маргарет. - Ни я, ни Карен сто лет  не
знали вашего семейства! Мы располагали лишь единственной информацией о  том,
что отец и мать расстались с Мануэлем много лет назад. Разве так поступают в
порядочных семьях?
   - Не надо вешать напраслину на моих родителей. Мама, когда Мануэль  уехал
в Данию, не пожелав сделать и полшага к примирению, была безутешна. Так  что
не думайте, будто  мы.  Бокерия,  такие  ужасные.  Запомните,  брат  покинул
Испанию исключительно потому, что сам этого захотел. И не родители, а он сам
выбросил из своей жизни семью и воспоминания о ней. Желание мужчины в  нашем
роду - закон.
   - Карен и Рикардо - вот кто был в последние годы его настоящей семьей!  -
парировала Маргарет. - И я могу догадаться почему. Сам факт, что он  женился
на моей сестре, оказался последней каплей в истории разрыва с могущественным
кланом Бокерия. Хочу к тому же добавить - Мануэлю повезло с  Карен.  Да  ему
просто счастье привалило! Моя сестра одна  стоит  всех  девушек  из  высшего
общества, которых могли бы подсунуть Мануэлю ваши родители!
   - Позвольте!
   - Не позволю, сеньор Бокерия! Карен дорогого стоит. И  скажу  вам  сейчас
без обиняков - я люблю мою сестру и племянника Рикардо.  А  вот  вы  мне  не
нравитесь. Никто из вас. Уверяю, также будет думать и Карен.  Ваш  закон  из
учебника  про  близнеца  доминирующего  и  близнеца  подчиненного  здесь  не
действует. Кстати, вы обещали Рикардо показать бассейн и автомобили. Так что
давайте, выполняйте свои обещания. Хватит мне морочить голову!
   Она окинула его победоносным взглядом, ее глаза испускали голубые молнии.
Сколько нервов она потратила на этого мужлана Бокерия! Прежде чем обернутьс