укой  по
своим густым черным волосам, взъерошив их. - Я кажется никуда не могу деться
от окружающих меня любопытных и настырных женщин. К вашему сведению, я здесь
очень счастлив, никто не заглядывает мне в окна, и я могу мирно  и  спокойно
работать, если только мой секретарь соблаговолит мне это позволить.
   Смущенная, она вскочила со стула, в спешке столкнув  чашку  со  стола  на
пол.
   - Ой, прошу прощения.
   Она наклонилась поднять осколки и, выпрямляясь, сильно стукнулась головой
о столешницу. Он быстро отодвинул стул.
   - С вами все в порядке?
   - Да, спасибо. - Она, сидя на полу, попыталась  встать  и  тут  же  снова
легла на пол. - У меня кровь  пошла  из  носа!  Достаньте  мне,  пожалуйста,
полотенце.
   Сунув ей в руку носовой платок, он поднял ее на руки и понес через холл в
кабинет.
   - Не надо в кабинет, - голос ее через платок звучал глухо. -  Я  там  все
перепачкаю.
   - Значит, потом придется убрать. Не могу же я  оставить  вас  на  полу  в
столовой.
   Он осторожно опустил ее на диван и исчез. Энн лежала, полуопустив веки от
слабости. Открыла она глаза только тогда, когда ей на лицо опустилось мокрое
полотенце. Его руки крепко держали ее за плечи. Она  ощутила  его  близость,
его  теплое  дыхание  на  своей  щеке   и   расслабилась,   не   осмеливаясь
анализировать странное чувство,  заставляющее  ее  тело  дрожать.  Он  ловко
перевернул ее, его рука что-то делала у нее сзади на шее.
   - Пол! - пробормотала она, но робкий шепот  внезапно  оборвался:  большой
кусок льда скользнул по ее спине. - О-о-о! - С воплем она извернулась в  его
руках. - Зачем вы так сделали? - Лед заскользил дальше вниз по коже.  И  она
подскочила. - Холодно же! Ей-Богу, я...
   - Заткнитесь, - невежливо прервал он ее. -  Это  ведь  остановило  кровь?
Правда?
   - Что... - Она не закончила фразу и резко села на  диван.  -  Остановило!
Точно! Он сардонически улыбнулся.
   - А вы что думали, что пытаюсь заняться с вами любовью?
   Его замечание было настолько близко к истине, что она покраснела.
   - Ничего я не думала! И потом вы же сказали, что я не  тот  тип  женщины,
который вам нравится.
   - У меня, наверное, было плохое настроение. По-моему, вы вполне могли  бы
стать моим типом, чопорная мисс Лестер!
   И прежде, чем она смогла ответить ему, он наклонился и коснулся губами ее
губ.
   - Очень даже моим типом, - произнес он у самого ее рта  и,  отодвинувшись
назад, потянул ее за собой, подняв на ноги и заключая в объятья.
   На этот раз поцелуй его  совсем  не  был  ласковым:  он  требовал,  звал,
пробуждал в ней отклик, который она не могла сдержать. Сами  собой  ее  руки
обвивали его шею, ласкали его волосы, нежно гладили лоб  и  щеки.  Отдавшись
внезапно нахлынувшему желанию, она бесстыдно прижималась к нему, всем  телом
отзываясь на его прикосновения. Пол отодвинулся первым.  Около  рта  у  него
быстро билась крохотная жилка, глаза были полуприкрыты.
   - Не такая вы, оказывается, и чопорная, - охрипшим голосом проговорил он.
- Я часто думал, как это будет - поцеловать вас.
   - Думали поцеловать? - прошептала она.  Он  вытащил  из  кармана  носовой
платок и стер со рта губную помаду.
   - Большинство мужчин любопытны, Энн, и я не  видел  причины,  почему  мне
быть  исключением.  По  крайней  мере  я  моложе,  чем  ваш  пожилой  Ромео,
приветствовавший вас вчера в отеле "Дельфин".
   - Пожилой? - Она потрясенно уставилась на него. - Вы хотите сказать,  что
вы за мной следили?
   - Да. После телефонного звонка вы так ужасающе изменились в лице,  что  я
решил узнать, почему.
   - Если бы вы спросили, я бы вам рассказала.
   - Я спросил, но вы не ответили.
   Вспомнив о Сирине, она промолчала, нагнулась и дрожащими руками подобрала
с пола тающий кусок льда. Молча прошла к окну и выбросила его  на  цветочную
клумбу, потом вернулась к письменному столу и села за машинку.
   - Я не хотела  рассказывать  в  присутствии  Сирины...  Это  единственная
причина, почему я уклонилась от ответа. Но  у  вас  не  было  никакой  нужды
шпионить за мной.
   - Неужели? - Он стал ходить по комнате взад-вперед.  -  Вы,  Энн,  всегда
были для меня загадкой. Что-то не складывается в вас, вашей истории.  С  тех
пор как вы начали у меня работать, я очень много думаю о  вас,  но  не  могу
понять, что управляет вашими поступками, что заставляет  вас,  так  сказать,
тикать.
   - Что заставляет меня тикать! - Ее глаза гневно сверкнули. - Вы  ко  всем
людям относитесь как к заводным игрушкам, которые тикают! Вы  не  думаете  о
них как о живых существах из плоти и крови, со своими собственными чувствами
и желаниями.
   - Я не люблю запутываться в чувствах и эмоциях других людей.  Мне  вполне
хватает собственных.
   - У вас нет  чувств!  Вы  просто  автомат,  бесчувственно  регистрирующий
факты.
   - В этом с вами легко согласятся мои критики, - саркастически ответил он.
- Если вам хотелось ударить побольнее, что ж, вам это  удалось,  вы  сказали
именно то, что надо.
   Она мгновенно пришла в себя.
   - Я совсем не хотела ударить вас побольнее, но вы меня загнали в угол. Вы
со своей другой секретаршей тоже так обращаетесь, как со мной?
   -  Поскольку  мисс  Финк  пятьдесят  пять  лет,  и  у  нее  кривые  ноги,
естественно, нет!
   Незваная ямочка появилась и исчезла у нее  на  щеке,  и,  увидев  ее,  он
подошел ближе.
   - Простите меня, Энн, я не имел права целовать вас.., или следить за вами
вчера. - Он отодвинул назад белокурый локон, упавший ей на  лицо.  Но  локон
обвился ему вокруг пальца, как золотое кольцо, и  он  помедлил,  разглядывая
его, и лишь затем убрал руку. - Вы меня простите?
   - Конечно. - Забыв о ссоре, она подняла голову и увидела его лицо  совсем
рядом со своим. Если бы только он рассказал ей о Розали Дональде, признался,
что был не прав, использовав ее как вдохновение"!
   - Пол. - Голос ее зазвучал мягко. - Вы помните, Сирина вчера сказала, что
для своей пьесы вы получили нужную  информацию  от  какой-то  девушки..  Это
правда?
   Вы не должны обращать внимание на все, что  говорит  Сирина,  -  беспечно
ответил он. - Я уже как-то говорил вам раньше, что нахожу  свое  вдохновение
повсюду. А что касается вас... - Он  закурил  сигарету  и  выпустил  облачко
дыма. - Я никогда не мог поверить в вашу историю о том,  что  вы  не  можете
заполучить любого мужчину. Только пальчиком  поманите,  и  за  вами  побежит
любой.
   Только не те, кого хочу я.
   Да, - он совсем понизил голос, - даже те, кого вы хотите.
   Она глядела на него во все глаза, боясь поверить тому, что было  написано
у него на лице.
   Пол, вы считаете, что я скрываю от вас правду?
   - Я не знаю, что и подумать! Единственное, что я знаю точно, это,  что  я
не хочу, чтобы вы оказались лгуньей.
   О, Пол! - Глаза ее наполнились слезами. Я должна вам кое-что рассказать.
   Зазвонил телефон, и она с досадливым восклицаньем сняла трубку.  Это  был
ее отец, и голос ее сразу зазвучал настороженно.
   У телефона секретарь мистера Моллинсона.
   А с вами говорит отец секретаря мистера  Моллинсона!  -  По  голосу  было
слышно, что Лоренса Лэнгема это забавляет.
   Я не выдам тебя, Энн, не бойся, но мне хотелось бы поговорить с Полом.
   Мистер Моллинсон здесь. Подождите, пожалуйста, одну минуту. - С пылающими
щеками она передала трубку через стол. - Вам звонит Лоренс Лэнгем.
   Пол схватил телефон и оживленно заговорил.  Слушая  разговор,  Энн  имела
возможность понять, насколько хорошо Пол был знаком  с  ее  отцом  и  вообще
какие у них отношения. Хотя Лоренс Лэнгем и вырос в  театральной  среде,  но
то, что в течение многих лет он был кумиром публики, придало  ему  некоторую
надменность, манеру  держать  себя  на  определенном  расстоянии  от  людей,
которое лишь немногие могли сократить. Судя по долгой дискуссии и тому,  что
и как во время нее говорилось, Пол явно принадлежал к этим  немногим.  Когда
он, наконец, положил трубку, лицо его раскраснелось и, как всегда, когда  он
нервничал, он закурил сигарету и глубоко затянулся.
   - Что за человек! Гений! Слава Богу, он жив! Он стал ходить по комнате  и
говорить, а Энн слушала как зачарованная. Немногим дочерям, думала она, дано
услышать свободное, от души излагаемое мнение о своем отце. Так, как  сейчас
она слушала Пола.
   - Вам надо было бы видеть  его  в  роли  Карло  из  "В  тисках".  Он  был
великолепен... Я считаю, что он лучший актер века. Если вы еще здесь будете,
- внезапно сказал он, - я как-нибудь вечером приглашу его после того, как он
немного придет в себя, и вы сможете сами убедиться.
   - Все еще буду здесь? - удивилась она. - А куда я могу деться?
   - Мисс Финк не будет болеть вечно.
   -  Понимаю.  -  Энн  попыталась,  чтобы  в  ее   голосе   не   прозвучало
разочарование и, по-видимому, ей это удалось,  потому  что  он  встал  из-за
стола и отвернулся от нее.
   - Так на чем мы остановились, когда позвонил Лори?
   - Вы собрались начать работать. Он потер себе щеку.
   - Нет, не собирался. Я вспомнил. Мы говорили о вас.
   - Я не хочу говорить о себе.
   - Минуту назад  вы  охотно  соглашались  на  это.  А  теперь  что,  снова
сердитесь на меня за что-то?
   - Я совсем не сержусь на вас. Просто не можете же  вы  все  время  менять
свое отношение в к людям, а потом ждать от  них,  чтобы  они  вас  понимали.
Сначала вы разговариваете с ними как с живыми существами, а спустя мгновение
они для вас уже прошлая история.
   - И как же, вы считаете, я отношусь к вам?
   Она тряхнула головой.
   - Половина на половину.
   - И какую половину вы предпочитаете?
   - Деловую, - решительно ответила она. - Я не вижу в вас реального  живого
человека.
   - Ох, я этого не переживу.
   - А правда часто тяжела. - Она постучала по клавишам машинки. - Я  готова
работать.
   И, поймав ее на слове, Пол начал работать в жестком темпе,  и  этот  день
задал ритм всей недели. Она так часто задерживалась сверх рабочих часов, что
не могла видеться  с  отцом  каждый  вечер  и  должна  была  удовлетвориться
телефонными звонками в отель. От матери она узнала, что они решили зимой  не
возвращаться в коттедж, а снимать меблированную квартиру около Гайд-Парка.
   Много раз, сидя с Полом за работой, Энн испытывала желание рассказать ему
правду, но страх потерять его, если она это сделает, заставлял  ее  молчать.
Это свое молчание она не хотела анализировать даже наедине с собой.
   Десять дней спустя после возвращения отца, в пятницу днем Энн задала Полу
вопрос, который мучил ее целую неделю:
   - Почему вы поменяли возраст Фрэнка, и теперь это  не  молодой  юноша,  а
человек средних лет?
   - Потому что два молодых неудачника для одной  пьесы  многовато,  публика
это не проглотит. Она задумалась над этим объяснением.
   - Тогда почему вы сделали такой несчастливый конец? Почему вы  не  дадите
им возможности простить друг друга и начать все сначала?
   - Потому что я имею дело  с  реальной  жизнью,  -  резко  ответил  он.  -
Мэри-Джейн не захочет иметь с Фрэнком ничего общего, когда выяснит,  что  он
тоже врет.
   - Но если она его любит, то простит.
   - Нельзя любить человека, которого не существует на  свете.  А  все,  что
Мэри-Джейн знает о Фрэнке, на самом деле мираж. Он - ничто, по крайней  мере
совсем не тот, за кого себя выдавал.
   - Тогда я считаю, что она его вообще не любит.
   - Вы слишком наивны и простодушны, - ответил Пол и обратился к вошедшей с
чаем Смизи. - Как, по вашему мнению, Смизи, мисс Лестер очень простодушна?
   - Ну и что в этом плохого? - Экономка передала тарелку  с  бисквитами.  -
Пора, чтобы в этом доме появилось хоть немного простодушия!
   В дверь позвонили, и она повернула голову в ту сторону.
   - Это, наверное, миссис Браун, когда я шла сюда, то видела, как подъехало
такси.
   - Могли бы оставить дверь открытой.
   - Ей не повредит немножко подождать! Смизи вышла из комнаты, и Энн налила
чай в две чашки.
   - Я так понимаю, что сегодня днем вы больше работать не будете?
   Пол взял из ее рук чашку.
   - Нет. Не буду. После чая можете уйти. Вошла Сирина и замерла на  пороге,
демонстрируя выход звезды. Ее  голубое,  под  цвет  глаз  платье  так  тесно
облегало фигуру, что были видны все контуры ее тела: тонкая  материя  ничего
не скрывала. На ней были алые туфли на высоченных каблуках. Она обняла Пола,
буквально повиснув у него на шее.
   - Ты плохой мальчишка. Ты обещал днем мне позвонить.
   - Я забыл. - Легко коснувшись губами выдвинутой вперед недовольной губки,
он отодвинул ее от себя. - Хочешь чая?
   - Я лучше выпью чего-нибудь. Он двинулся к  серванту,  но  остановился  с
бутылкой в руке, так как в комнату снова вошла Смизи.
   - Не знаю, ждете ли вы еще  гостей,  мистер  Моллинсон,  но  около  двери
только что остановился старинный автомобиль. Пол нахмурился.
   - Я не знаю никого, кто увлекается старыми автомобилями, - он  глянул  на
Энн. - Посмотрите в моем календаре, должен ли  кто-нибудь  приехать  ко  мне
сегодня?
   Энн склонилась над календарем, прекрасно зная, кто  этот  посетитель.  Не
кто иной, как ее отец. Он сходил с ума по старым машинам и  мечтал  выиграть
пробег Лондон - Брайтон для старых автомобилей. Всем, кто его знал, это было
хорошо известно.
   - В записях ничего нет, -  сказала  она,  собрав  все  самообладание,  на
которое была способна. - Но если к вам еще кто-то пришел, я не буду допивать
чай. Я выйду через заднюю дверь.
   - Ладно, но сначала уберите свой письменный стол.
   Торопливо схватив чехол от машины, она стала ставить его на место, но  он
никак не защелкивался, и ей пришлось снова снять его.  Дверь  отворилась,  и
она  почувствовала,  как  краснеет,  когда  на   пороге   появился   высокий
представительный мужчина.
   - Лори, - воскликнул Пол. - Как замечательно! Я не ожидал увидеть вас так
скоро.
   Лори Лэнгем улыбнулся своей знаменитой улыбкой.
   - Я не помешал?
   - Нет, совсем нет. Я сегодня уже закончил работу.
   Лори посмотрел на Энн, приготовившуюся уйти  через  веранду,  на  Сирину,
изящно облокотившуюся на письменный стол.
   -  А  это,  я  полагаю,  и  есть  ваша  маленькая  секретарша,  -  громко
провозгласил он, направляясь к рыжеволосой актрисе.
   - Это Сирина Браун, - сухо ответил Пел, - с которой несколько  лет  назад
вы играли в одном спектакле. А маленькая секретарша собралась уходить  через
веранду.
   - Надеюсь, не из-за меня, - величественно  произнес  Лори.  -  Вернитесь,
дорогая моя. Вы, наверное, и есть та девочка с прелестным голосом.
   Услышав в мягких словах отца приказ, Энн повернулась лицом к  комнате  со
всей непринужденностью, на какую была способна. Она  почувствовала,  как  ее
руку крепко пожала его  рука,  но  не  решалась  смотреть  ему  в  глаза,  а
уставилась куца-то через плечо.
   - Как поживаете,  мистер  Лэнгем?  -  еле  нашлась  что  сказать  Энн.  -
Встретиться с вами большая радость.
   - Должен сказать, что на вашем личике радости не видно, - пробормотал  ее
отец и пальцем поднял ей подбородок. - Улыбнитесь же наконец, моя дорогая.
   Энн быстро выполнила его приказ и повернулась к столику на колесах.
   - Не хотите ли чая?
   - Конечно. Ни молока,  ни  сливок,  пожалуйста,  но  с  четырьмя  кусками
сахара.
   - И лимоном, - невольно добавила она. Лори улыбнулся.
   - И лимоном.
   Когда Энн вернулась из кухни с лимоном, отец уже сидел на диване рядом  с
Полом, а Сирина на полу напротив них.  Она,  выгнув  спину,  прислонилась  к
стулу.
   - Давно вы не писали комедий, - говорил  отец.  -  Думаете,  благоразумно
делать это сейчас?
   - Я достаточно благоразумен, чтобы сознавать, что ничего другого я сейчас
написать не смогу. Серьезной пьесы мне уже не сделать.
   - Не говорите глупостей. У вас еще  вся  жизнь  впереди,  чтобы  написать
вторую "В тисках".
   - Я недостаточно хочу этого, Лори. Я заглянул в умы людей  и  до  глубины
души проникся отвращением к тому, что увидел.
   - Неужели?
   Глаза, такие зеленые, как  у  Энн,  поглядели  на  нее  из-под  опущенных
ресниц, и она резко положила лимон на  стол.  Пол  раздраженно  посмотрел  в
сторону шума.
   - Единственный способ сохранить рассудок в этом мире - это  смеяться  над
ним. Вот поэтому я и сделал "Брак был устроен".
   - Хорошее название.
   - Единственное, что нравится моему секретарю в этой пьесе!
   - Неужели? - Лори взял чашку из рук  дочери.  -  Это  интересно.  А  что,
собственно, вам не нравится в ней, мисс.., э-э.., не уловил вашего имени.
   - Лестер, - сказала Энн. - Если не возражаете, я лучше не  буду  говорить
на эту тему. Это дело подхода или вкуса, как если бы я любила зеленый  цвет,
а мистер Моллинсон голубой.
   - Интересная аналогия, - начал Лори, наслаждаясь  ситуацией.  -  Я  часто
думал, что у всех пьес есть свои характерные для них цвета.  Так,  например,
"Гамлет" - черный, "Макбет" - красный, а "Ромео и Джульетта"  -  зеленый.  А
как по-вашему, какого цвета эта новая пьеса?
   Я дальтоник, - холодно  ответила  Энн.  Как  дипломатично!  -  прожурчала
Сирина.
   Вы гораздо умнее меня.
   - Красивой женщине нет  никакой  необходимости  быть  умной,  -  галантно
произнес Лори. - За прошедшие несколько лет вы совершенно не постарели!
   Сирина подняла одну бровь.
   - Не так уж много прошло лет, мистер Лэнгем.
   Всего четыре года.
   - Да, да. А мне показалось больше. - Знаменитый профиль  был  повернут  к
публике. - Расскажите мне, чем вы занимались это время? Вы все еще замужем?
   Эдди был убит в Африке, но между нами все  кончилось  задолго  до  этого.
Брак с ним был самой большой ошибкой в моей жизни.
   Хотя Сирина говорила все это Лори, Энн знала, что слова ее были  обращены
к Полу, и она исподтишка глянула  на  него.  Но  он  не  подавал  виду,  что
прислушивается  к  разговору,  и  просто  невозмутимо  сидел  в   кресле   с
безразличным видом.
   Так что теперь вы снова собираетесь играть? - поинтересовался Лори.  -  А
вам никогда не хотелось побездельничать?
   Сирина рассмеялась.
   - Я живу, чтобы играть. Я не смотрю на это как на работу.
   - Кстати, о работе, - прервал их Пол, взглянув на Энн. -  Вам  больше  не
нужно оставаться. Я сегодня больше работать не буду.
   - В таком случае, я отвезу мисс Лестер домой, - Лори поднялся на ноги.  -
Не хочу нарушать ваш тет-а-тет, Пол. Мы можем поговорить в другой раз.
   - Вы сейчас живете в Лондоне?
   - Большую часть зимы.
   - Я думаю, вы захотите отдохнуть после такого ужасного  года,  какой  вам
довелось пережить, - сказала Сирина. -  Или  вы  тоже  умираете  от  желания
вернуться на сцену?
   - Как и вы, я счастлив только когда передо мной зал, полный народа! -  Он
помахал  рукой.  -  Мой  автомобиль  в  вашем  распоряжении,  мисс   Лестер.
Красивейший "роллс" 1930 года! Я купил его вчера, чтобы отметить возвращение
домой.
   Энн молча вышла из дома впереди него. У обочины стоял  старинный  голубой
"ролле". Она влезла  на  высокую  ступеньку,  пока  отец  раскручивал  ручку
мотора. Машина зафыркала, заскрипела, закашляла и ожила. Она  вся  тряслась,
как в лихорадке. Лори забрался на сиденье рядом с  ней,  отпустил  тормоз  и
двинулся вдоль дороги. Только тогда Энн дала волю своему возмущению.
   - Хотела бы я знать, чего ради было устроено это представление? -  сурово
спросила она.
   Отец ее ухмыльнулся, небрежно помахал рукой прохожим, которые обернулись,
глядя им вслед.
   - Лично мне было очень забавно видеть это все.
   "Не ждали" - действие третье, акт второй!
   - Не сомневаюсь! Я еще никогда не  видела  более  наглядного  изображения
пожилого Ромео!
   Я хочу знать зачем?
   - Я хотел посмотреть, как идут дела у вас с Полом.
   - Можно было прийти и вести себя пристойно.
   - Но подумай, как скучно это было бы! А кроме  того,  я  собирался  вести
себя нормально, пока не увидел хозяйскую позу мисс  Браун.  Раздражение  Энн
несколько поутихло.
   - Сирины?
   - Да, Сирины, - подтвердил Лори. - Я знаю, моя маленькая  занозочка  рано