у. -  Но  мне  хотелось  бы  понять,  что  на  вас  нашло.
Поверьте, я никогда не причиню вам зла.
   Естественно, умом она сознавала это,  но  страх,  живший  у  нее  внутри,
оказался намного сильней ее. Обняв себя за плечи, Нэнси отвернулась и  слепо
уставилась в окно.
   - Мне.., мне не нравится, когда.., меня обнимают.
   Окажись на ее месте любая другая женщина,  он  бы  разозлился,  но  здесь
что-то подсказывало ему, что это отнюдь не каприз.
   - Я просто поцеловал вас, - тихо сказал он, внимательно глядя на нее. - И
не принуждал ни к чему. Вы ведь тоже ответили на мой поцелуй.
   Да, поцеловала и не отрицает этого. И в какой-то момент забыла  обо  всем
на свете. Потом в нее вселился ужас, раздавивший ее, перехвативший дыхание.
   - Я знаю. Это не из-за вас...
   - Тогда что же произошло? Здесь никого нет, кроме вас и меня.
   Она поморщилась, не желая продолжать разговор.
   - Не все ли равно, - дерзко ответила Нэнси. - Забудьте.  Уже  поздно,  мы
можем опоздать на работу.
   Дональд был не из тех, от кого можно легко отделаться.  Встав  на  пороге
кухни, он загородил ей дорогу.
   - Вы должны мне открыться, Нэнси. И пока не сделаете этого, я  не  выпущу
вас отсюда. Сердце у нее тревожно кольнуло.
   - Мне нечего вам сказать.
   - Правда? Значит, вы всегда так реагируете на мужские поцелуи?
   - Нет, я...
   - А, стало быть, дело во мне. Так что же вас  напугало  в  моем  невинном
желании поцеловать вас? В чем моя вина? Ну, давайте,  Нэнси,  я  имею  право
знать. Ответьте мне!
   - Меня изнасиловали! Она не хотела  говорить,  но  теперь,  когда  правда
вышла наружу, ей не стоило скрывать всей истории. В  отрывистых,  бессвязных
фразах  девушки  слились  воедино  и  боль,  и   унижение,   и   злость,   и
неудовлетворенное чувство  мести,  охватившее  ее,  когда  мерзавцу  удалось
уклониться от наказания.
   - В Атланте.., три года назад. Изнасиловали при свидании.  Берт  Стивене.
Мы вместе работали. Конечно, я сама виновата, нужно было получше узнать его,
- говорила она полуонемевшими губами. - Все случилось так неожиданно быстро.
   Она смотрела на Дона с таким смущением, словно чувствовала вину за ошибку
суда.  Так,  значит,  вот  что!  Какой-то  подонок  изнасиловал  ее!  Воочию
представив себе эту картину, Дон пришел в бешенство. Не удивительно, что она
никому не назначала свиданий и держалась от всех на расстоянии. А теперь, на
свою  беду,  столкнулась  с  новыми  актами  насилия,  которые  вскрыли  еще
незарубцевавшиеся раны. Теперь все встало на свои места, и Дон отлично понял
реакцию девушки, когда обнял ее.
   Нет, схватил, признался он себе, проглотив  подступивший  к  горлу  комок
отчаяния. И, как мужлан, грубо прижался к  ней.  И  напугал.  Не  зная,  как
успокоить несчастную, он прохрипел:
   - Извините. Если бы я только знал! Этого никогда не повторится.
   Нэнси не сомневалась  в  искренности  его  слов.  Да,  такого  больше  не
повторится, с грустью подумала она, подавляя готовые политься из глаз слезы.
Женщина может доверять слову Дональда Конихана. Ну почему они не встретились
раньше, до того как появился Берт Стивене!

Глава 5

   Нэнси самой не верилось, как она выдержала завтрак с Доном и сумела вести
себя, словно ничего не произошло. Сидя за столом напротив,  она  всякий  раз
устремляла на него взгляд, когда отрывалась от тарелки. Она  хотела  его.  В
какой-то безумный момент она забыла о своем  доставлявшем  ей  столько  боли
прошлом и утонула в вихре ощущений  от  его  близости.  Удивительно,  но  он
единственный мужчина,  к  которому,  несмотря  на  случившееся  с  ней,  она
почувствовала физическое влечение. Но этого никогда не будет. Разве  реально
совместить Небеса и Преисподнюю? - подумала Нэнси, подавляя слезы.
   Сколько потрачено сил, злился Дон,  глядя  на  нее  из-под  полуопущенных
ресниц, дабы обуздать свое желание. И вот на тебе! Обнял, поцеловал! Да если
б ему прежде знать, что  заставляло  ее  принимать  неприступно-ледяной  вид
каждый раз, когда мужчина приближался к ней! Теперь он не  мог  смотреть  на
нее без боли, вспоминая, что  какой-то  негодяй  надругался  над  бедняжкой.
Боже, ему больше чем когда-либо хотелось приласкать  ее!  Просто  прижать  к
себе и дать понять, что ничто на свете отныне не причинит ей боли.
   Однако внутренний  голос  настойчиво  предупреждал  его,  что  он  теряет
голову. Мужчина в здравом уме никогда  не  станет  давать  женщине  подобных
обещаний.
   Но она не желает, чтобы к ней прикасались, как огня боится близости. Если
мужчина  настолько  глуп,  что  позволит  себе  захотеть  женщину  в   таком
состоянии, он не получит ничего, кроме неприятностей. Этот вопрос отнюдь  не
из легких. Нет, он не мазохист. Нэнси не только в  беде,  она  сама  того  и
гляди станет ею для него. Нет, уж  лучше  примириться  со  всем  и  оставить
невостребованными  свои  помыслы  и  желания.  Здесь  он   должен   проявить
твердость. И если у него сохранилась хоть капля благоразумия, ему необходимо
как можно скорее подыскать для нее кого-нибудь, кто сможет  проявить  к  ней
чисто отеческую заботу. Пока он не натворил глупостей и,  чего  доброго,  не
влюбился в нее.
   Потеряв аппетит, Дон поставил чашку с кофе и взглянул на часы.
   - Нам пора, иначе мы опоздаем на работу. Быстро поднявшись, Нэнси собрала
тарелки, сложила в раковину, затем сполоснула и выбросила их в мусоропровод.
Высушив руки, она взяла уже заранее приготовленную сумочку.
   - Хорошо. Я готова, пошли.
   Они ехали в его машине, как это делали уже не раз.  Но  теперь  все  было
по-другому. Их можно было принять за давно уже  женатую  пару,  подхваченную
ежедневной рутиной: она убрала со, стола, он проводил ее до машины,  заперев
входную дверь дома, потом, пока она  ловила  последние  известия  по  радио,
принялся разогревать двигатель автомобиля...
   Все было так обыденно и в то же время так.., неожиданно ново.
   Находясь под влиянием случившегося  и  своих  мыслей,  Дон  попытался  не
замечать ни Нэнси,  ни  опьяняющего  запаха  ее  духов.  Чтобы  хоть  как-то
отвлечься, он стал размышлять  о  расследовании.  За  шесть  машин  до  него
водитель грузовика  неожиданно  резко  нажал  на  тормоза.  Началась  цепная
реакция остановки следующих за грузовиком автомобилей. Раздался скрежет шин,
рев сирен. Конихан решил, что ему не избежать столкновения с впереди  идущей
машиной.
   - Кретин, - прорычал  он,  относя  свои  слова  к  водителю  грузовика  и
благополучно избежав аварии, ободренный, уже обращаясь  к  своей  попутчице,
Дон вызывающе дерзко добавил:
   - Вам стоит пересмотреть свое решение по  поводу  подключения  к  горячей
линии. Другого выхода нет.
   Все еще взволнованная инцидентом  на  дороге,  Нэнси  стрельнула  в  него
глазами.
   - Черт возьми, Дон, мы уже дважды говорили об этом! Я  не  изменю  своего
решения.
   - Тогда приготовьтесь еще раз пройти  через  весь  кошмар,  поскольку  он
неизбежен,  дорогая.  И  очень  скоро.  -  Пробка  рассосалась,  и   Конихан
устремился вперед. - Вы, по-моему, не  заметили,  что  полицейские  здесь  -
хорошие ребята. У вас нет необходимости оберегать  от  нас  репутацию  вашей
программы. Мы не угрожаем ей. Как и вам...
   - Но...
   - Никаких "но", - прервал он ее. - Хорошенько подумайте, о чем я  сказал.
Единственно, кто угрожает вам и использует "Криминальную  хронику"  в  своих
целях, - преступник. Отказывая нам в помощи, вы  тем  самым  оказываете  ему
неоценимую услугу. Вы этого добиваетесь?
   - Нет, естественно нет, - возбужденно ответила она.
   Как у него только язык повернулся сказать такое, после того  что  услышал
от нее?
   - Тогда дайте разрешение на  прослушивание  линии.  Не  думайте,  что  мы
станем отслеживать всех  подряд,  -  попытался  упредить  Дон  ее  очередное
возражение.  -  Нас  совершенно  не  интересуют   ваши   информаторы.   Ведь
"Криминальная хроника" создана в помощь полиции, тогда с чего вы взяли,  что
мы можем дискредитировать передачу?  Нам  лишь  необходимо  выловить  звонок
преступника. Уверен, телефонная компания сможет устроить так, что  в  случае
необходимости вы  сами  будете  включать  подслушивающее  устройство.  Таким
образом вся операция окажется под вашим контролем. Никто не узнает об  этом,
кроме вас, меня, Фила и шефа.
   Она посмотрела на него в раздумье, все еще не решаясь.
   - Ладно, я подумаю, - наконец промолвила она. - Но не обещаю.
   Конечно, ему хотелось услышать нечто иное,  но  и  достигнутое  было  уже
победой.
   - Отлично, - сказал он, обрадовавшись, что  они  выскочили  на  свободную
трассу. - Если можно, поскорей сообщите о своем решении.
   Нэнси долго копалась в сумочке в поисках ключа от кабинета и нашла его  в
тот момент, когда зазвонил телефон. Она поспешно открыла дверь и бросилась к
столу. Подняв трубку, она зажала ее между плечом и ухом и,  бросив  сумочку,
потянулась за карандашом и блокнотом.
   - "Криминальная хроника", - запыхавшись проговорила она.
   - Видел, как ты уехала ночью...
   От вкрадчивого голоса с  сильным  акцентом  ее  бросило  в  дрожь.  Нэнси
замерла от ужаса. Нет, больше она  не  позволит  пугать  себя!  -  в  ярости
подумала она. Хватит! Черт возьми, она не доставит ему такого удовольствия.
   Зажав покрепче плечом трубку, она произнесла ледяным голосом:
   - Вы ничего не видели. Просто не могли. Соседская собака...
   - ..Немного вздремнула,  -  насмешливо  закончил  он.  -  Правда,  Нэнси,
неужели ты думаешь, что какая-то собачонка может встать у меня на  пути?  За
кого ты меня принимаешь?
   С отвращением услышав из его уст свое имя, она с вызовом ответила:
   - Ты врешь. - Если бы подонок говорил  правду,  уже  все  бы  знали,  что
собаку усыпили.
   - Я?
   Пальцы, державшие трубку,  задрожали.  В  его  словах  слышалось  столько
уверенности, столько сарказма. Неужели действительно  насильник  из  темноты
следил за ней, когда она открывала дверь и выскакивала на крыльцо?
   - На тебе был розовый халату - неторопливо  произнес  преступник,  словно
читая ее мысли. - А потом, перед отъездом, ты переоделась в свитер и джинсы.
   Положи трубку! - потребовал ее внутренний голос,  но,  не  выдержав,  она
закричала:
   - Оставь меня в покое! Отстань от меня! Послышался едкий смешок.
   - Кто хочет помериться со мной силами, Нэнси? Гм?.. Тот детектив,  с  кем
ты уехала ночью? Не думаю. Никто не сможет спасти тебя,  когда  я  приду  за
тобой, моя прекрасная леди. Никто, - пообещал он и спокойно положил трубку.
   - Нет!
   Испуганная до смерти, Нэнси стояла как изваяние,  не  замечая,  как  мимо
кабинета проходили сотрудники, не слыша их приветствий, не видя, как  кто-то
прикрыл ее  дверь,  потом  она  глубоко  вдохнула  и,  выйдя  из  оцепенения
заметила, что по-прежнему стоит с прижатой к уху трубкой.
   Он видел, как она уехала вместе с Доном!
   В ужасе она всхлипнула. Нет! Он не мог проследить, куда они  поехали.  Он
просто снова ее запугивал!
   И тут ее страх сменился яростью. Какая же она дура! Мерзавец играет с ней
как кошка с мышкой, нагнетая обстановку, намеренно вселяя в нее все  больший
ужас. Черт возьми, она не даст ему уйти! Кто он такой  -  отбросы  общества,
хуже грязи. Она  перестанет  уважать  себя,  если  позволит  такому  негодяю
превратить себя в беспомощную истеричку, которая будет пугаться  собственной
тени!
   Распрямив плечи, Нэнси еще раз сделала глубокий вдох и не выдохнула, пока
пульс  не  пришел  в  норму.  После  чего,  решив,   что   сможет   спокойно
разговаривать, набрала номер Дональда.
   - Конихан.
   Детектив, видимо, не считал нужным тратить время на любезности, но не это
сейчас главное. Она благодарила Бога, что он оказался на месте.
   - Дон, это Нэнси.
   Минуту назад она считала, "что уже совсем успокоилась,  но,  услышав  его
требовательное "что случилось", губы перестали ее  слушаться,  и,  заикаясь,
Нэнси произнесла:
   - Н-ничего. - И сразу замолчала, снова пытаясь взять  себя  в  руки.  Она
звонила ему не для того, чтобы плакаться в жилетку. - Хочу  сообщить  вам  о
своем решении по поводу прослушивания линии. Я согласна.
   Она думала, он обрадуется, но  вместо  этого  Дон  упрямо  повторил  свой
вопрос:
   - Что случилось? И не надо уверять меня, что все в порядке. Мы расстались
всего пять минут назад, Нэнси. Прошло  не  больше  двадцати  минут,  как  мы
спорили и вы никак не соглашались. Что заставило  вас  так  быстро  изменить
решение?
   Она не собиралась скрывать от него звонка, единственно, что ей  хотелось,
- рассказать о нем чуть позже, когда хоть немного уляжется ее волнение.
   - Мне снова звонил насильник.
   - Сейчас я приду.
   - Не надо, в этом нет необходимости...
   Во второй раз за последние пять минут мужчины, разговаривая с ней,  клали
трубки.
   Через пять минут с перекошенным от  бешенства  лицом  он  ворвался  в  ее
кабинет. Его глаза пробежались по ней, изучая, словно он боялся, что  кто-то
мог что-то сделать с ней.
   - Вы уверены, что с вами все в порядке?
   - Да, конечно. Если бы вы  дослушали  меня,  вместо  того  чтобы  бросать
трубку, вам бы стало ясно, что не было  никакой  необходимости  так  спешить
сюда.
   Как она ни храбрилась, но у нее в глазах стоял все тот же испуг,  который
снова вызвал у него острое желание прижать ее к себе, защитить, сказав,  что
ей нечего бояться - он здесь. Но  Конихан  сдержался,  понимая,  что  своими
действиями лишь усложнит ситуацию.
   Опустившись на стул перед столом, Дон спросил:
   - И что он сказал на этот раз?
   - Он все видел. - От воспоминания очередного кошмара ее в который уже раз
за  утро  бросило  в  дрожь,  но,  овладев  собой,  Нэнси  взяла  записи   и
бесстрастным голосом начала читать их. К концу сообщения ее лицо стало белым
как полотно. Дональд был вне себя. Если бы ему  сейчас  попался  этот  сукин
сын, он задушил бы его собственными руками. Не в силах усидеть на месте,  он
вскочил и размашистым шагом подошел к окну.
   - Конечно, я поинтересуюсь у соседей по поводу  их  собаки,  но,  сдается
мне, он не врет, - сказал Конихан, бросив на нее взгляд через плечо. - Он из
тех, кто способен на все, и ни ложь и ни правда не имеют для  него  никакого
значения.
   Нэнси уже и сама  пришла  к  такому  заключению,  но,  несмотря  на  это,
признание Дона все же напугало ее.
   - Как вы думаете, он преследовал нас до вашего дома?
   - Нет, мы тогда бы его заметили, ведь, если вы помните, к тому времени на
улице всякое движение прекратилось. У него не было возможности  узнать,  где
мы остановились. Вы в безопасности.
   Только на данный момент.
   Слова эти он не произнес вслух, но оба понимали, что  преступник,  будучи
по натуре игроком, может принять ее бегство как вызов. Он где-то неподалеку,
следит за ней и ждет, когда она допустит ошибку. Чтобы унять дрожь в  руках,
Нэнси с силой сжала блокнот.
   - Когда можно поставить прослушивающее устройство?
   - Надо получить разрешение департамента, но это не  проблема,  -  ответил
Дон. - К вечеру, думаю, жучок будет на месте. Тогда его следующий звонок  мы
уж точно засечем.
   Как он предполагал, во второй половине дня ее линия  была  уже  готова  к
прослушиванию, а, на столе Нэнси, рядом  с  телефоном,  установлена  кнопка.
Все, что от нее требовалось, нажать на нее в случае звонка маньяка.
   Но преступник, словно почувствовав опасность, молчал. А  она  в  ожидании
замирала от каждого телефонного  звонка.  Вечером,  когда  они  с  Дональдом
встретились в лифте, чтобы вместе ехать домой, ее нервы были на пределе.
   Однако, сев в машину к Дону, она почувствовала  беспокойство  уже  совсем
другого рода. Им предстояло вместе провести уик-энд. Эти два дня ей придется
прожить бок о бок с ним, сходя с ума от сложного чувства  к  нему,  которого
она боялась и с которым никак не могла справиться.
   По молчаливому согласию они старались держаться подальше друг  от  друга,
что не  представляло  особых  трудностей,  учитывая  немалые  размеры  дома.
Сначала это срабатывало. Нэнси закрылась в своей комнате с новой  книгой,  а
Дон нашел дело в гараже. Несколько раз звонила Труди, и  после  разговора  с
ней  он   становился   угрюмым   и   задумчивым.   Нэнси   сделала   попытку
поинтересоваться, что случилось, но он ясно  дал  ей  понять,  что  это  его
проблемы.
   Однако голод все-таки свел их  на  кухне.  Его  поцелуй,  о  котором  она
мечтала в глубине души, повис в воздухе в тот самый миг,  когда  их  взгляды
встретились. Всем сердцем Нэнси рвалась к  нему,  с  трудом  сдерживая  бурю
смешанных и противоречивых чувств. С одной стороны, инстинкт подсказывал ей,
что он не обидит и не причинит зла. Но ведь однажды инстинкт уже подвел  ее.
Если бы кто-нибудь спросил, что она думает  о  Берте  Стивенсе  за  день  до
несчастья, она бы поклялась, что может спокойно доверить ему свою жизнь.
   Бежать и поскорей. От Дона, от тех чувств, что он  вызывает  одним  своим
присутствием, от прошлого, которое, наверное, никогда не стереть из  памяти.
У нее нет другого выхода. Если она  здесь  задержится,  то  неминуемо  снова
окажется в его объятиях. А это ее и пугало и манило одновременно.
   К вечеру в воскресенье страсти понемногу улеглись, и они  оба,  казалось,
обрадовались, что наконец-то уик-энд подходит  к  концу.  Нэнси,  измученная
треволнениями, рано отправилась в постель, уверенная в  том,  что  стоит  ей
только положить голову на подушку, как она сразу заснет. Но ей  не  спалось.
Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней вставал  образ  Дона.  Нет,
это должно когда-то прекратиться! - разозлившись на себя, подумала  она.  Но
измученная бесплодной борьбой с самой собой, она продолжала утопать в потоке
безумных, распаленных ее богатым воображением фантазий. У Нэнси  разболелась
голова, на глаза  навернулись  слезы.  Из  опыта  она  знала  одно  средство
успокоиться - заняться выпечкой хлеба.
   Запах выпекаемого хлеба разбудил  Дона.  Его  манил,  дразнил  аппетитный
аромат, но он глубже зарылся в подушку, решив, что ему это  снится.  Кому  в
голову придет что-то печь посреди ночи? Вдруг он услышал  звук,  похожий  на
грохот упавшей кастрюли. Сон как рукой сняло! Что за чертовщина!
   Дон выскочил из постели, стараясь не шуметь, натянул джинсы и выскользнул
в холл. Отсюда отчетливо доносились  звуки  из  кухни  и  ясно  чувствовался
пьянящий аромат выпекаемого хлеба.  Нахмурившись,  Дон  подошел  к  кухонной
двери и тихонько приоткрыл ее. Там стояла Нэнси, занятая своим делом, словно
сейчас была не глубокая ночь, а субботнее утро.
   - Какого дьявола вы здесь делаете? Форма для выпечки с грохотом выпала  у
нее из рук. Широко распахнутыми глазами она уставилась на возмутителя своего
ночного бдения, стоявшего босиком в дверях, голым по пояс,  в  незастегнутых
джинсах. В горле сразу пересохло, она дважды сглотнула и  только  потом  уже
выдавала:
   - Мне н-не спалось, поэтому, я-я р-решила ч-чем-нибудь заняться.
   - В два часа ночи?
   А ты сам что здесь делаешь? - ехидно подумала она.
   Как видно, у тебя тоже бессонница, и похоже, по  той  же  причине.  Гордо
вздернув подбородок, Нэнси сухо ответила:
   - Это прекрасная терапия. Замешивание теста помогает мне отвлечься.
   Ему не имело смысла спрашивать, от чего  она  пытается  отвлечься.  Ответ
читался на ее лице. Тени прошлых страхов, тревог и волнений  как  в  зеркале
отражались на нем. Дон с горечью  почувствовал,  что  злость  улетучивается,
уступая место бесплодному, но неодолимому  желанию  обнять  ее,  приласкать,
защитить.
   Отправляйся в постель, Конихан, пока у тебя еще есть  силы  справиться  с
собой.
   Прекрасный совет, и любой здравомыслящий мужчина немедленно бы последовал
ему. Поздно, они оба устали от неопределенности, а  благоразумие,  годное  в
свете дня, ночью чертовски шатко. И самое страшное, их полуобнаженный вид не
вносил твердости в его мысли...
   Со своими слегка растрепанными огненно-рыжими волосами,