е нет.  Она  поднялась  на  чердак,
открыла дверь и зажгла единственную лампочку.  Огляделась  -  и  вздрогнула.
После дома Тора это место выглядит весьма убогим. И еще  более  заброшенным,
чем раньше.
   Твердо решив не поддаваться жалости к себе, она подошла к  плитке,  чтобы
вскипятить воду для кофе. Взяла термос и потрясла его. Пуст. Не в  силах  от
страха спуститься вниз за водой, она упала на кровать.  Она  не  заслуживает
чашки чая. Она не заслуживает  даже  простого  глотка  воды.  Поделом  ей  -
укладываться в постель с пересохшим ртом.
   Сбросив одежду, она быстро надела свою красно-белую ночную рубашку. Потом
храбро подошла к выключателю,  погасила  свет  -  и  опрометью  бросилась  в
кровать, под  одеяло.  Через  секунду  откинула  одеяло  и  снова  вскочила.
Подбежала к двери и стала шарить рукой у стены.
   Пальцы  ее  сомкнулись  вокруг  тяжелого  металлического  прута.  Готово!
Метнувшись обратно, в безопасное  тепло  постели,  она  сунула  кочергу  под
подушку и укрылась с толовой. Теперь, если кто-нибудь к ней  заберется,  ему
несдобровать!
   В течение следующего часа она ожидала самого худшего и  прислушивалась  к
каждому скрипу и шороху старого здания. Наконец и она,  и  дом  успокоились.
Спать. Ей необходим сон. Хоть чуть-чуть покоя...
   Громкий стук внизу заставил ее снова подпрыгнуть, и она села, прижимая  к
груди кочергу. Сердце бешено заколотилось.
   Это всего лишь Вилли, уговаривала она  себя.  Он  беспокоится.  Он  хочет
убедиться, что все в порядке. Бояться нечего.
   На лестнице послышались шаги. Мерная  поступь  глухо  отдавалась  уже  на
площадке второго этажа, потом все выше...
   Еще шесть шагов к ее двери. Она попыталась сглотнуть, но обнаружила,  что
рот у нее совсем пересох. Если это Вилли, то почему он ее не окликает?
   Глаза ее в ужасе расширились. Наверно, это не он.
   Пять шагов до двери. Закрыла ли она ее? Она не могла вспомнить.
   Четыре шага. Ее ноги коснулись холодных деревянных половиц.
   Три шага. Она бросилась к двери.
   Два шага. Дотронулась до ручки. Та с легкостью повернулась.
   Один шаг. Она в отчаянии схватилась за засов.
   Дверь с грохотом распахнулась, отбросив ее к  стене,  и  огромная  темная
фигура заполнила проем. Она в ужасе завизжала и изо всей  силы  размахнулась
кочергой.
   Удар не достиг цели. Огромная рука остановила кочергу на полпути.
   - Что ты, черт возьми, делаешь, сумасшедшая?!
   - Top! - выдохнула она и свалилась в глубоком обмороке.

Глава 8

   Андреа очнулась и обнаружила себя на кровати, окруженной Вилли,  Марко  и
Тором. На первых двух лицах проступала обеспокоенность. На третьем была явно
написана ярость.
   - Ты в порядке? - Вопрос, кажется, задал третий..
   Тот факт,  что  разъяренное  лицо  принадлежало  ее  мужу,  заставило  ее
почувствовать себя совсем уже несчастной.
   - Кажется, да. - Она с обидой нахмурилась. - Ты меня напугал.
   - Считай, что тебе повезло, если я на этом ограничусь. Зачем ты здесь?
   Она села и, съежившись с жалким видом, натянула на колени рубашку.
   - Чтобы.., э-э.., отдохнуть.
   - Лишь на одну ночь, она так сказала, - пробормотал Вилли, качая головой.
- Я подумал, маленькая размолвка. Не помешает, подумал я, позвонить брату  и
упомянуть, где некий муж может найти некую жену. Если захочет, конечно.
   - Он хотел, - дал разъяснения Марко.
   - Да еще как.
   - Вы нас, пожалуйста, извините, - пробормотал Тор, прерывая их диалог.  -
Нам с женой необходимо побыть вдвоем. Очень необходимо. Позарез необходимо.
   Вилли попятился назад, к двери.
   - Время проверки. Я пошел.
   - Аналогично, - сказал Марко, следом за ним поднимаясь на ноги. Дверь  за
ними захлопнулась, поспешные их шаги утихли внизу.
   - Ну, кто начнет?
   Только не она. И не подумает!
   - Только не я. И не подумаю!
   Должно быть, улыбку Тору одолжила акула.
   - Прекрасно. Значит, я первый.
   - Послушай, - сделала над собой усилие Андреа. - Все не  так  плохо,  как
кажется. Я устала от мотеля, поэтому и  вернулась  сюда.  Это  не  навсегда,
всего на полгода или около того. Я обязательно найду другое жилье.  Тебе  не
нужно волноваться. Я в абсолютной безопасности. Вилли меня охраняет  и...  -
Она запнулась, красноречие испарилось, как дождь над Сахарой.
   Он выглядел.., очень злым.
   - Ты жила здесь? Сколько? - Тор просто бил наотмашь своими вопросами. Она
съежилась.
   - Недолго.
   - Сколько?
   Ей потребовалось не больше двух секунд, чтобы сдаться под  его  холодным,
пронизывающим взглядом.
   - Если не считать ночи у твоих родителей, субботы и воскресенья у тебя  и
двух недель в мотеле, то... - она быстро подсчитала на пальцах,  -  тридцать
два дня, восемнадцать часов и сорок шесть минут. Я не знаю, сколько  секунд.
Честно - не знаю!
   - Ты меня запутала. Хотя ничего удивительного, ты в своем  репертуаре.  -
Он запустил руку в волосы. - Попытаемся еще раз. Почему ты здесь живешь?
   - Потому что я продала дом Ника.
   Он наклонился к ней, голос его стал глуше:
   - Почему?
   Она схватила подушку и прижала ее к себе.
   Нельзя сказать, чтобы это была надежная защита. Перья не устоят перед его
пронизывающим взглядом.
   - Мне нужно было заплатить пару долгов. Иначе Рынок Константина не выплыл
бы.
   - Чертов сукин... - Он потер ладонью подбородок. - Давай начнем сначала.
   - Давай не будем.
   Его глаза предупреждающе сверкнули.
   - Я не настроен играть в игры, любовь моя. Поэтому лучше отвечай  на  мои
вопросы. Ник  оставил  невероятные  долги,  верно?  У  тебя  не  было  денег
выплатить их, поэтому ты продала дом. Не имея жилья, ты переехала сюда.
   Ее подбородок вздернулся до опасного уровня.
   - Если ты все знаешь - зачем спрашиваешь? Он  встал  и,  уворачиваясь  от
подвесок, прошел по комнате в самый дальний угол.
   - Каково нынешнее положение с этими долгами? Они выплачены?
   - Не совсем.
   - Что значит "не совсем"?
   - Остался еще один, последний долг в банке. Он очень  большой.  -  Будучи
настроен столь воинственно, он наверняка спросит, что значит "большой". -  Я
не сумею полностью расплатиться еще какое-то время, но месячные проценты  мы
можем платить без проблем.
   - Ты можешь платить проценты...  -  Стараясь  не  сорваться,  он  прикрыл
глаза. - Но ты не можешь позволить себе нормальную крышу над головой. Так?
   - Так, - неохотно признала она.
   - Я предупреждал тебя, что случится, если  ты  возьмешь  слишком  большой
разбег. - Он стал шаг за шагом приближаться  к  ней.  -  Ты  сама  виновата,
любовь моя. Вставай и одевайся. Мы уезжаем.
   - Сейчас?
   - Да, сейчас.
   Не смея спорить, она покорно натянула одежду прямо на ночную рубашку.
   - Ну вот, я одета.
   Он скрестил руки на груди.
   - Возьми с собой еще  что-нибудь,  чтобы  завтра  переодеться.  Тебе  это
понадобится. Она повернулась к нему.
   - Нет, не понадобится. Я могу переодеться и здесь.
   Оказывается, она еще не полностью осознала,  насколько  он  рассержен,  и
сейчас ей пришлось в этом  убедиться.  Он  пересек  комнату  и  остановился,
возвышаясь над ней как скала, сжав руки в кулаки. Он смотрел на  нее  сверху
вниз  глазами,  полными  едва  сдерживаемой  ярости.  Она  не   смела   даже
пошевелиться.
   - Эта комната через час будет закрыта и опечатана, -  произнес  он  таким
голосом, что она задрожала. - Ноги твоей здесь больше не будет -  во  всяком
случае, пока ты считаешься моей женой!
   - Ты не можешь так поступить, - запротестовала она. - С тобой  это  никак
не связано.
   - А я говорю, связано!
   - Ты не имеешь права диктовать мне, где жить!  -  Обида  взяла  верх  над
осмотрительностью, и слова хлынули из нее:
   - Ты на самом деле мне не муж.  Мы  поженились  только  для  того,  чтобы
спасти твой драгоценный контракт с Милане. Ты вовсе не волнуешься обо мне  и
все такое.
   - Не волнуюсь? - Он схватил ее. На мгновение ей  показалось,  что  он  ее
начнет трясти. Вместо этого он ее обнял и крепко прижал  к  себе.  Казалось,
ярость его улетучилась. -  О  Боже  милостивый,  у  тебя  что,  нет  разума?
Конечно, я волнуюсь. Ты что, не понимаешь,  что  сделали  бы  с  тобой  люди
Хартсуорта, если бы обнаружили тебя здесь?
   Одну?
   - Ты ведь все уладил, - пробормотала  она,  спрятавшись  под  защиту  его
объятий и не имея никакого желания вырываться из них. - Ты сказал,  что  они
больше меня не тронут.
   - Они и не тронут. Потому что ты  поедешь  со  мной.  На  время.  Никаких
компромиссов. Никаких переговоров. Никаких споров. Ты останешься там, где  я
смогу присматривать за тобой, там, где я смогу тебя защитить.
   Защитить ее, а не их дело, так он сказал. У нее появилась надежда.  Может
быть, он и в самом деле волнуется? Немножко.
   - Хорошо. - Она сдалась очень достойно, стараясь не  выглядеть  такой  уж
счастливой. - Но спальня у меня будет своя собственная.
   - Прекрасно.  Комната  в  твоем  распоряжении.  Мы  будем  делить  только
постель. Ее глаза широко раскрылись.
   - Минуточку...
   - Похоже, ты засорила себе голову  сомнениями  насчет  истинности  нашего
брака. - Он сухо улыбнулся.  -  Я  подумал,  что  смогу  покончить  с  этими
сомнениями раз и навсегда.
   Она поперхнулась.
   - Я больше не сомневаюсь. Честно - нет! Он проигнорировал ее заверения.
   - Что ты там такое говорила? - Он свел брови. - Насчет  того,  что  я  на
самом деле тебе не муж?
   - Ты, наверное, не так  меня  понял,  -  вскинулась  она  в  отчаянии.  -
Акустика здесь ужасная. Он ее не слушал.
   - Я подумал, что следует доказать тебе, насколько я настоящий муж.
   - В этом нет необходимости.
   - Поверь мне, я сделаю это с удовольствием. Она вывернулась из его рук.
   - Черта с два ты это сделаешь!
   - Не точно выражаешься, любовь моя, - поправил он ее хриплым  голосом.  -
Полагаю, это скорее будет напоминать о небесах, чем о чертях!
   Не обращая внимания на ее протесты, он  взял  ее  за  руку  и  потащил  с
чердака. Внизу она заметила Марко и  Вилли,  выглядывавших  из-за  ящиков  с
апельсинами.  Она  потерла  поясницу  пониже  спины  и  поморщилась,  весьма
довольная полными ужаса взглядами, которыми обменялись ее служащие. Так им и
надо, незачем было жаловаться на нее.
   -  Прекрати,  -  прорычал  Top.  -  Нечего  выставлять  меня   чудовищем,
избивающим собственную жену. - Он внезапно остановился и  поцеловал  ее,  не
ослабив объятий до тех пор, пока она к нему не прильнула всем телом.  -  Вот
так. Теперь они смогут представить себе что-нибудь другое.
   - Это нечестно!
   - Ничего не поделаешь.
   Он втолкнул ее в машину и выехал из города... Через  двадцать  минут  они
были уже на месте. Вид его дома наполнил ее в  равной  степени  восторгом  и
облегчением. Ей не хотелось возвращаться на чердак. Если бы не принципы, она
осталась бы здесь с самой первой ночи. Компромисс - это хорошо. Но в  данном
случае почетная сдача - еще прекрасней.
   Он открыл дверь и втолкнул ее внутрь.
   - Ты знаешь, куда идти. Уже поздно, а нам обоим завтра работать. Так  что
я предлагаю сразу завалиться в постель.
   Она остановилась в коридоре, не желая проходить дальше. Он что,  серьезно
ожидает, что она будет с ним спать? Она может вынести  совместную  работу  с
ним. Она может даже жить с ним в одном доме. Но она не может спать с  ним  в
одной постели. Этот вопрос нужно как-то решить.
   Он взглянул на нее, взгляд его смягчился.
   - Что-то не так?
   - Я.., а-а... - Она изучала паркет. - Я не буду спать с тобой.
   Его туфли приблизились к ней. Потом его рука приподняла ей  подбородок  и
взгляд его вонзился в нее.
   - Нет, будешь, - спокойно сообщил он ей. И прежде, чем она смогла сказать
хоть слово, добавил:
   - Не сегодня.  И  не  завтра.  Я  сомневаюсь  и  насчет  послезавтра.  Но
когда-нибудь ты станешь моей женой по-настоящему, а не формально.
   - Это ты так думаешь, - пробормотала она, не найдя более умного ответа.
   - Это я так думаю. А теперь - отправляйся в постель.  Ты  выглядишь  так,
как будто вот-вот упадешь.
   И на том все было решено. Чувствуя себя в разладе с ним, с Вилли,  Марко,
с самой собой и всем светом, она легла в постель. Только ей не стало лучше.
   Следующие четыре недели оказались самыми тяжелыми в жизни Андреа. Нелегко
ей было отдать себя полностью в руки другого человека. Она  так  долго  жила
под пятой у Ника, что смена власти отца  на  власть  мужа  не  доставила  ей
никакого удовольствия.
   Нет, Тор особенно не давил на  нее,  поспешно  поправляла  она  себя.  Он
просто подробно вникал в дела и  принимал  решения.  К  сожалению,  если  их
решения не совпадали, она  всегда  проигрывала.  Ей  хотелось  взбунтоваться
против столь властного обращения. Она и  взбунтовалась  бы,  если  бы  могла
найти причину.
   Но дела рынка процветали, тут уж ничего не скажешь. Да и  как  она  могла
спорить, когда он был  всегда  прав?  Не  восемь  раз  из  десяти,  даже  не
одиннадцать из двенадцати - а каждый раз!
   Это нечестно. Ее работники его обожали. Она научилась за последние четыре
недели гораздо большему, чем за последние четыре  года.  Качество  продуктов
оставалось на высоте.  А  цены  снизились  до  предела.  Абсолютно  все  шло
настолько  превосходно,  что  ей  хотелось   стукнуть   что-нибудь   -   или
кого-нибудь.
   Но даже и не это больше всего ее расстраивало. Хуже,  что  он  так  и  не
выполнил своего обещания превратить их брак в настоящий.
   Ей попалась на глаза невинная коробка с зеленым перцем, и  она  изо  всех
сил пнула ее ногой. Потом раздраженно  вздохнула.  Только  и  остается,  что
превратить собственный превосходный товар в кашу.
   - О-о! Похоже, в нашем  раю  неприятности!  -  послышался  снаружи  голос
Райнера.
   Андреа хмурилась, пока не увидела, кого он привез с собой.
   - Джордан! - Она счастливо улыбнулась.  -  Не  могу  поверить,  что  твой
супруг позволил тебе приехать!
   Миниатюрная брюнетка подошла к ней, бережно поддерживаемая  Райнером  под
руку.
   - Я не давала ему покоя, пока он не  согласился.  У  него  здесь  дела  с
Тором, так что я смогла присоединиться.
   Райнер задержал ее на ступеньках.
   - Ей позволено пройти к тебе в офис, посидеть, потом вернуться в  машину.
И ее постоянно должен кто-то сопровождать, - безапелляционно приказал он.  -
Никаких прогулок по рынку, никаких исчезновений.
   Поскольку кому-либо из Торсенов  бесполезно  было  противоречить,  Андреа
осталось лишь согласиться.
   - Райнер прав, - сказала она своей беременной подруге.  -  Если  с  тобой
что-нибудь случится - я себе никогда не прощу.
   Джордан скорчила гримасу.
   - Знаю. Но я уже с ума схожу. Мне сейчас не разрешают даже  появляться  в
"Роге изобилия". В моем собственном магазине! Можешь себе такое представить?
- Она просияла. - У тебя есть крыжовник? Умираю без крыжовника! Может  быть,
мы пройдемся по твоему складу.., совсем немножко...
   Райнер встал на пути жены.
   - Ты пойдешь прямо в кабинет. Она хмыкнула.
   - Знаю, знаю. Я буду сидеть. Я не буду  гулять  по  рынку.  Я  никуда  не
исчезну. С тобой теперь совсем не так весело, как раньше, викинг!
   - Верно, потому что я беспокоюсь о безопасности моей жены и ребенка.
   Джордан взглянула на Андреа, в глазах у нее заплясали смешинки.
   - Ты обратила внимание, что он  не  сказал  "сына"?  Он  ни  капельки  не
боится, что я награжу его дочками-близнецами.
   Он обвил рукой ее округлившуюся талию и помог подняться на ступеньки.
   - Я буду в восторге от дочек-близнецов,  -  весело  возразил  он.  -  Они
доставят тебе столько хлопот, что ты больше  не  станешь  волноваться  ни  о
каких делах.
   Андреа следила за ними с завистью и с едва  заметной  улыбкой  на  губах.
Потом подошла к Марко.
   - Проследите, чтобы упаковка крыжовника оказалась в  машине  Райнера.  За
мой счет. Марко засиял.
   - С огромным удовольствием.
   К тому времени, когда она поднялась на второй этаж, дверь в кабинет  Ника
- нет,  Тора!  -  была  уже  плотно  закрыта.  Стараясь  заглушить  ощущение
заброшенности, она прошла к Джордан. Подруга стояла посредине  почти  пустой
комнаты и оглядывалась в полнейшем изумлении.
   - О Господи, - наконец вымолвила она. - Тебя ограбили!
   - Клянусь, что ты даже не догадывалась, какого цвета у  меня  в  кабинете
ковер, не так ли?
   - Я даже не знала, что у тебя вообще есть ковер. Или письменный  стол.  -
Джордан показала на него пальцем. - Или стул.
   - Впечатляюще?
   - Должна признаться, да. Что случилось со всеми твоими бумагами?
   Андреа скривилась и села за стол.
   - А все Тор. Кто же еще? Он как-то отослал меня с поручением, а  когда  я
вернулась  -  вот  какой  обнаружила  свою  комнату.  -  Она  огляделась   с
нескрываемым отвращением. - Ужас, правда?
   - Животное!
   Андреа закрыла лицо руками.
   Джордан опустилась в кресло.
   - Итак, Райнер прав - в этом раю и в самом деле неприятности.
   - Ну, скажем  -  ты  еще  очень  далека  от  того,  чтобы  выиграть  свои
грейпфруты. Тор думает только о бизнесе. - Она с несчастным  видом  покачала
головой. - Я знаю, что мы именно ради этого и поженились,  что  очень  важно
привести Рынок Константина  в  норму.  Но  иногда  мне  этого  недостаточно.
Хочется получить от жизни больше.
   - Я тебя полностью понимаю.
   Андреа заморгала. Наверное, Джордан и в самом деле понимает. Бизнес был и
в ее отношениях с Райнером яблоком раздора. Когда Торсены купили ее магазин,
они чуть не расстались.
   - Почему Торсены всегда думают  только  о  бизнесе?  -  спросила  Андреа.
Джордан вздохнула.
   - Что касается Тора - так это из-за его отца.
   Ее слова поразили Андреа.
   - Из-за отца?
   - Ты не знала? Наверное, нет, - кивнула головой Джордан, отвечая сама  на
свой вопрос. - Не думаю,  что  Тор  об  этом  сильно  распространяется.  Мне
пришлось буквально вытягивать это из Райнера.
   - Что? Что "это"?
   - Тор винит себя в том, что его отец оказался в инвалидном кресле.
   Изумленная, Андреа с минуту молча смотрела на подругу.
   - Но почему? Что произошло?
   - Несчастный случай - около семнадцати лет тому назад.
   Тору было двадцать, вычислила Андреа.
   - Этот несчастный случай - он произошел по вине Тора?
   - По моему мнению - нет. Он приехал летом из  колледжа,  чтобы  помочь  в
работе своим. Как-то его позвал отец. Ему нужна  была  помощь  -  разгрузить
грузовик. У Тора было назначено свидание, которое он не мог отложить,  и  он
пообещал помочь на следующий день. Отец не стал ждать. Огромный контейнер  с
яблоками свалился на него.
   Андреа в ужасе закрыла глаза.
   - И так он оказался в инвалидном кресле?
   - Да. Тор чуть с ума не сошел. Он бросил колледж и взял на себя все дела.
Райнер сказал, что некоторое время дела были совсем плохи. Аларика держали в
больнице больше полугода.  Пока  Тор  вник  в  суть  проблем,  бизнес  очень
пострадал. Но в конце концов он смог поставить дело на  ноги  и  привести  в
нынешнее состояние.
   - И он так и не вернулся в колледж? Джордан покачала головой.
   - Нет. И с тех пор он  всегда  ставит  бизнес  на  первое  место.  Райнер
думает, из-за постоянного страха. Смешно, конечно.  Как  будто  такое  может
повториться.
   Андрея не верила своим ушам.  Это  было  так  похоже  на  ее  собственную
ситуацию. После смерти отца она вынуждена была взвалить  на  себя  все  дела
рынка. Тор тоже пришел в бизнес, как следует не научившись. Оба они боролись
за то, чтобы доказать, на что способны, своим отцам. Почему он не  рассказал
ей об этом?
   Однако это не объясняет нынешнего его поведения, он ее избегает  вот  уже
четыре недели. Он обещал, что они... Андреа оцепенела. Но ведь она не хочет,
чтобы их брак стал настоящим? Не правда, хочет. Она любит этого человека.  И
хочет делить с ним все, не только трудности в делах.
   - Я прямо не знаю, что мне делать, - призналась она. - Не знаю, как мне к
нему пробиться.
   - Просто люби его, - мягко посоветовала Джордан. - Он так долго несет  на
своих плечах всю ответст