ся это безумие.
   Гриффин же был слишком занят  попытками  собрать  свои  мысли,  чтобы
интересоваться чем-нибудь еще. Сарино платье, распахнутое там,  где  ему
удалось расстегнуть три пуговицы, открывало  шампанскую  пену  белья,  и
желание снова прикоснуться к этому  телу  было  почти  неодолимым.  Боже
правый, что на него нашло, что заставило  лапать  полузнакомую  женщину?
Надо взять себя в руки. Так недолго и вовсе голову потерять.
   - Почему ты это делаешь?  -  прошептала  она,  прерывая  молчание.  -
Почему ты просто подходишь и берешь, что хочешь, не спросив разрешения?
   Он молча покачал головой, совершенно не зная, что ответить.
   Она уронила руки, потом подняла одну, чтобы убрать волосы со лба.
   -  Это..,  то,  что  происходит  между  нами,   должно   прекратиться
немедленно, пока не зашло еще дальше.
   - Почему?
   Сара взглянула на него в недоумении.
   - Почему? - повторила она. Гриффин кивнул.
   - Почему?
   Она издала невнятный возглас возмущения.
   - Да потому что...
   Полоска кремовых кружев  все  притягивала  его;  он  медленно  шагнул
вперед и  протянул  руку.  Сара  не  шевельнулась.  Кончиком  пальца  он
притронулся к третьей пуговке. На ее  шее  бешено  пульсировала  голубая
жилка, и он никогда и ничего на свете  так  не  хотел,  как  расстегнуть
сейчас ее платье донизу и распахнуть, увлекая ее на  пол.  Вместо  этого
Гриффин немалым усилием  заставил  себя  просунуть  пуговицу  обратно  в
петлю, потом повторить это с остальными двумя. Но вот чему  он  не  смог
воспротивиться - это провести большим пальцем по голубой  жилке,  прежде
чем убрать руку.
   - Ответь же, Сара, - пробормотал он. - Я спросил тебя, почему?
   Впервые его губы назвали Сару по имени, и от этого звука с ее сердцем
произошло что-то странное.
   - Потому что я не из тех, кто занимается подобными вещами, -  сказала
она наконец.
   Уголок его рта приподнялся под черными усами - движение, которое, как
она догадалась, должно было означать улыбку.
   - В самом деле? - спросил он.
   - Да, - настаивала она. - Я этим  не  занимаюсь.  Во  всяком  случае,
обычно.  Обычно  я  невероятно  нормальная  представительница   среднего
класса, пригородная клуша,  разведенная  мать  двоих  детей,  чья  жизнь
заполнена самыми прозаическими заботами. Может быть, за последние месяцы
я несколько переутомилась, но не настолько,  чтобы  совершенно  потерять
рассудок и заняться самоуничтожением, связавшись с мужчиной вроде тебя.
   - Мужчиной вроде меня, -  повторил  он.  Заметно  было,  как  у  него
дернулась челюсть. - Это что же за тип такой?
   Она глубоко вздохнула.
   - Ладно, не обращай внимания. Мне нужно идти.
   Сара повернулась, но голос Гриффина остановил ее.
   - Нет, - сказал он тихо. -  Не  уходи  еще.  Так  хорошо...  -  Голос
оборвался на полуслове.
   - Что? - спросила Сара, медленно оборачиваясь.
   - Так хорошо побыть  здесь  с  кем-то  еще  для  разнообразия.  -  Он
беспокойно потер шею и обвел взглядом просторную  комнату.  -  Этот  дом
такой пустой. Здесь так одиноко. Знаешь, это, конечно,  прекрасный  дом,
но я чувствую себя здесь  как-то  не  на  месте.  Не  уверен,  смогу  ли
когда-нибудь назвать его своим домом. Он меня просто не примет.
   Сара проследила за его  взглядом.  Против  воли  она  вынуждена  была
признать, что Гриффин вовсе не выглядит домовладельцем в  своих  линялых
джинсах и футболке. Однако он источал природную силу и властность,  что,
несомненно, было прямым проявлением мерсеровских генов. И хотя бы в этом
отношении Гриффин вполне подходил к данной обстановке.
   - Я слышала о том, что случилось. -  Ей  показалось,  что  эти  тихие
слова прогремели в безмолвной комнате.
   Гриффин перевел взгляд на нее.
   - Ты имеешь в виду, что моя мать  оказалась  последней  из  Мерсеров?
Сара кивнула.
   - Когда Элен сказала, что ты унаследовал этот дом, я подумала, что ты
принадлежишь к неизвестной мне  ветви  Мерсеров.  Но  Меридит  была  его
единственной дочерью, верно?
   Он отвечал без всякого выражения на лице:
   - Она была моей бабушкой, но я даже не знал об этом.
   Сара пыталась определить настроение Гриффина по голосу, но глубокие и
гулкие звуки не отражали никаких чувств. Прежде чем  она  успела  как-то
откликнуться, Гриффин продолжал:
   -  А  узнал  как  раз  перед  Рождеством.  Точнее,  примерно  к   Дню
Благодарения в судье заговорили родственные  чувства  и  совесть,  и  он
решил выказать справедливость по отношению к своему  правнуку,  которого
он никогда и в глаза не видел.
   Он провел рукой по волосам и вздохнул.
   - В том виде, как история дошла до меня, Меридит  Мерсер  было  всего
пятнадцать лет, когда она влюбилась  в  парнишку,  который  после  школы
подрабатывал в доме судьи. Можно не говорить о том, что судью  вовсе  не
обрадовало такое развитие событий, тем более что юнец  не  имел  никаких
перспектив, а он рассчитывал на нечто лучшее для своей дочери. Когда она
забеременела, судья  просто-напросто  запер  ее  и  пригласил  домашнего
учителя, чтобы дело не получило никакой огласки. В шестнадцать  лет  она
родила мою мать, после чего младенец  был  немедленно  увезен,  и  судья
устроил удочерение.
   - Младенец был твоей матерью, - сказала Сара.
   Он кивнул.
   - Ее удочерила супружеская пара из  Цинциннати,  а  когда  она  вышла
замуж за моего  отца,  тот  получил  работу  в  Клементе.  Здесь  судьба
начинает играть свои шутки в этой  истории.  Долгие  годы  дочь  Меридит
прожила всего в нескольких милях отсюда, но никто об этом не знал.
   Гриффин вернулся к креслу, взял сигару и затянулся. Он молча  показал
на кресло напротив, и Сара не заставила  себя  уговаривать.  Похоже,  он
хотел выговориться, а она, надо признать, заинтересовалась  историей.  И
не только  историей,  но  и  его  отношением  к  ней.  Просто  не  могла
справиться с желанием узнать, что же он по этому поводу чувствует. У нее
не хватало воображения представить,  каково  это  -  в  зрелом  возрасте
узнать, что обладаешь семейной историей, дотоле совершенно неведомой.
   После того как она села, Гриффин тоже опустился в кресло.
   - Ты держишь зло на него за все это? - тихо спросила Сара. - Я имею в
виду судью Мерсера. Он задумчиво пригубил бренди.
   - Честно говоря, я до сих пор не разобрался в своих чувствах по этому
поводу. Пожалуй, он был такой же жертвой обстоятельств,  как  Меридит  и
моя мать. Времена, в которые он жил, его роль в  обществе...  Я  пытаюсь
убедить себя, что он поступал из  лучших  побуждений.  В  конце  концов,
старик ведь попытался загладить вину. - Помолчав, он добавил:
   - Однако мне хотелось бы узнать своего деда по материнской  линии.  К
тому времени, когда я родился, мамин приемный отец уже умер.  А  имя  ее
настоящего отца я теперь никогда не узнаю. Может быть, он даже еще жив и
обитает здесь, в Клементе. Странное ощущение. Мои старики умерли, и  вся
моя семья, о которой я никогда не знал, тоже на том свете. Возможно, жив
только человек, которого я мог бы  назвать  "дедушка",  но  мне  никогда
этого не узнать в точности.
   - У тебя нет ни братьев, ни сестер? - спросила она.
   Гриффин покачал головой.
   - Уйма тетушек и дядюшек по всей округе, но ни с кем из них я не  был
близок.
   -  Семья  много  для  тебя  значит,  -  сказала  Сара,  и  получилось
утверждение, а не вопрос, потому что она не сомневалась, что это так.
   - Да, - отозвался Гриффин и посмотрел на нее с любопытством. - А  для
тебя - нет? Сара иронически хмыкнула.
   - Ты говоришь с человеком, чьи родители развелись после двадцати  лет
супружества, сообщив мне и Уолли,  что  ненавидели  друг  друга  большую
часть этого времени и сохраняли семью  только  ради  нас,  детей.  Мы  с
братцем ладим, как кобра с мангустой. Мой собственный  брак  развалился,
не успев толком начаться, так что твой  вопрос  попал,  пожалуй,  не  по
адресу.
   - Но ты любишь сыновей, - заметил он.
   - Конечно, люблю, - искренне ответила Сара. - Но...
   - Выходит, что семья важна и для тебя.
   Она на минуту задумалась, а потом улыбнулась.
   - Да, пожалуй, надо с тобой согласиться. Смешно, я  никогда  об  этом
так не думала.
   Гриффин улыбнулся в ответ, отчего его лицо  совершенно  переменилось.
Привлекательное - конечно. Сексапильное - вне всяких  сомнений.  Но  его
грубоватую внешность нельзя было назвать красивой. Слишком резкие черты.
Слишком он.., слишком крутой.  Но  когда  он  так  улыбается...  Она  не
удержала вздоха. От него просто захватывает дух.
   - А кто же ты? - неожиданно спросил он. - Кобра или мангуста?
   Она озадаченно свела брови.
   - Что?
   - Ты сказала, что вы с братом ладите, как кобра с мангустой. Я просто
поинтересовался, которая из этих зверушек - ты.
   Сара хихикнула.
   - Разумеется, мангуста. Они кровожаднее.
   - Это верно, - согласился Гриффин, улыбнувшись еще шире. А потом  его
лицо потемнело так же неожиданно, как  прежде  прояснилось.  -  Выходит,
твой братец - кобра. Змей, так сказать.
   Она философски пожала плечами.
   - На самом деле Уолли не так  уж  плох.  Вот  только  честолюбия  ему
убавить бы - для его же пользы. Это самое честолюбие в  один  прекрасный
день сломает ему жизнь, чует мое сердце.
   Он снова кивнул, и какое-то мгновение Сара была уверена, что он знает
что-то, неизвестное ей. Глупости, сказала  она  себе.  Он  просто  занят
мыслями о собственном прошлом.
   - Слушай, мне пора идти, - сказала она, вставая. - Моя няня  работает
до шести, а сейчас, по-моему, уже около того.
   Гриффин взглянул на часы.
   - Без десяти, - сообщил он.
   Сара торопливо поднялась, уговаривая себя не задавать вопрос, который
вдруг очень захотелось задать. Она уже намеревалась сказать, что  начнет
опись утром, но на самом деле произнесла:
   - У тебя есть планы насчет обеда?
   - Да вроде нет, - ответил Гриффин, гася сигару.  Он  поднес  к  губам
бокал и выпил остававшийся бренди. - Уж не хотите ли вы, мисс  Грин-лиф,
пригласить меня?
   Она несколько смущенно приподняла плечо, но подтвердила:
   - Да, пожалуй. Не хочешь поехать к нам и пожевать, что найдется?
   - С удовольствием.
   Идя за ней из библиотеки и по холлу до дверей - Господи, привыкнет ли
он когда-нибудь к этому огромному дому? -  Гриффин  не  спускал  глаз  с
изящно покачивающихся бедер и руки, отбрасывающей локоны с  глаз.  Через
час он должен был обедать со Стоуни. Интересно, Сара  не  будет  против,
если он воспользуется ее телефоном?

Глава 4

   Приглашая Гриффина Шального пообедать с ней  и  мальчиками,  Сара  не
вполне  понимала,  почему  это  делает.  И  потом,   дома,   ничуть   не
приблизилась к ответу, глядя, как обрушились на него мальчишки, желающие
знать все о его мотоцикле и о том, каково быть копом. Просто у  Гриффина
был такой несчастный и  тоскливый  вид  там,  в  кресле  в  мерсеровской
библиотеке, вспоминала она. Вот и не удержалась.
   Всегда она подбирала бродячих животных. Пожалуй, именно в таком  виде
он перед ней и предстал. Бродячее животное, толком  не  понимающее,  как
справляться  с  ударами  и  сюрпризами  судьбы.  А  она  знакома  с   ее
коварством. Если ее опыт может помочь Гриффину, то  она  просто  обязана
взять его под крыло, разве не так?
   Единственная проблема заключалась в том, что это конкретное  бродячее
животное гораздо опаснее всех, кого Сара подбирала раньше.  Это  хищник,
самый  настоящий,  самый  натуральный  хищник,  и  у  нее   нет   полной
уверенности, что удастся спастись, если он положит на нее глаз. Стоит ли
брать его под крыло? -  спрашивала  она  себя.  Не  улетит  ли  он  сам,
полакомившись ею?
   - Мам, можно мы покатаемся на мотоцикле Гриффина? - спросил Джек.
   Сара стояла на крыльце, с сомнением разглядывая большой мотоцикл.
   - Не думаю, мой сладкий, - сказала  она  решительно.  -  Может  быть,
когда вы чуть-чуть подрастете.
   - Ну мам...
   - И называйте офицера Шального  "офицер  Шальной",  -  добавила  она,
осознав, с какой непосредственностью мальчики обращаются с Гриффином.
   - А он уже не офицер, - вставил Сэм. - Он нам только что сам сказал.
   - Как это не офицер! - вскинулась  Сара,  пристыженная  тем,  что  не
следила  за  беседой,  полностью  погрузившись  в  размышления  об  этом
человеке. - Он...
   - На самом деле теперь я  -  детектив  Шальной,  -  сообщил  Гриффин,
смущенно улыбнувшись. - Получил повышение пару недель назад. Извини, что
не сказал раньше. Просто к слову не приходилось.
   Она почувствовала мгновенный укол сожаления  при  мысли  о  том,  что
больше не увидит его в мотоциклетной  форме,  но  постаралась  сохранить
философское отношение. Детективы ведь  тоже  носят  с  собой  наручники,
разве нет?
   От этой шальной мысли речь ее стала несколько прерывистой.
   - А, понимаю... Ага,  ну  ладно.  Тогда  называйте  офицера  Шального
"детектив Шальной", - объявила  она  сыновьям,  надеясь,  что  никто  не
замечает краски, заливающей ее с головы  до  пят.  -  То  есть,  я  хочу
сказать, называйте детектива Шального "детектив Шаль...".
   - Слушай, "Гриффин" звучит лучше, - перебил виновник  спора.  -  Чего
ради разводить церемонии?
   Джек  и  Сэм  просияли,  выказывая   все   симптомы   тяжелой   формы
идолопоклонничества. Сара очень  надеялась,  что  не  совершила  ошибки,
приведя Гриффина в дом. Она вовсе не хотела, чтобы сыновья  привыкали  к
нему, как не хотела привыкать к нему сама. Впрочем, теперь уж,  пожалуй,
поздно, сообразила она, наблюдая, как Гриффин усаживает Сэма на  тяжелый
мотоцикл, одной рукой придерживая ее сына, а другой - машину. По крайней
мере для мальчиков уже поздно. С собой-то она, конечно, управится. Разве
нет? Конечно, управится.
   Бросив через плечо последний тревожный взгляд, она вошла в дом.
   - Не  взяться  ли  мне  за  обед?  -  сказала  она  сквозь  дверь  из
проволочной сетки.
   -  Отличная  мысль,  -  ответил  Гриффин  и  улыбнулся,  прежде   чем
обернуться к Джеку, которому понадобилось о чем-то его расспросить.
   Перерывая беспорядочное скопление полуфабрикатов в морозильнике, Сара
думала свою думу, надо  сказать,  неотступную:  достаточно  ли  мужского
внимания получают Джек и Сэм? Майкл после развода не требовал опеки  над
сыновьями, но  ему  было  гарантировано  право  посещений.  Каждое  лето
мальчики проводили с ним месяц - даже теперь, когда у  него  была  новая
жена, - плюс уикенды от случая  к  случаю.  Но  сейчас  Майкл  и  Вивиан
переселились в Пенсильванию, так что его не было поблизости  на  случай,
если мальчикам вдруг позарез понадобится мужская поддержка или совет.
   А эти "зарезы" случались все чаще и чаще, по мере того как Джек и Сэм
росли. У них постоянно  возникали  вопросы,  на  которые,  по  глубокому
Сариному убеждению, лучше ответил бы мужчина,  а  в  ее  жизни  не  было
мужчины, которому можно было настолько доверить мальчиков. Что  касается
Уолли, она и вовсе предпочитала, чтобы он поменьше общался с ними  и  не
заражал своей философией  трудоголика.  Она  хотела,  чтобы  мальчики  в
полной мере насладились детством и получили максимум  от  каждой  минуты
каждого дня, и готова была сделать для этого все, что в ее силах. Но при
этом не могла избавиться от мысли, что мальчишкам нужна сильная  мужская
модель поведения, точно так же, как девочки нуждаются в сильной  женской
модели для лучшего развития своих природных  качеств.  Сара  знала,  что
является хорошей матерью. Но нечего было и пытаться стать  для  Джека  и
Сэма еще и отцом, который им нужен.
   Ее внимание привлек смех Сэма  за  окном.  Сара  улыбнулась.  Гриффин
мгновенно завоевал мальчиков еще на скаутском вечере.  Он  покорил  весь
отряд гораздо сильнее, чем любой другой из  присутствовавших  мужчин.  И
когда сегодня мальчики, выскочив на крыльцо, обнаружили, что мама  снова
привела офицера Шального - точнее, детектива Шального, - они  явно  были
счастливы.
   Сара извлекла из морозильника семейную упаковку куриных грудок, потом
отыскала большой пакет нарезанных для жарки овощей. Если  блюдо  требует
более пятнадцати минут приготовления  в  микроволновой  печи  или  более
двенадцати минут варки, у вас  есть  все  шансы  не  обнаружить  его  на
Сариной кухне.
   Хотела бы она принадлежать к числу тех женщин, что умеют  проработать
весь день, сохранив прическу, заехать на рынок по дороге домой,  влететь
на кухню, пошвырять все в  горшок  и  через  пятнадцать  минут  устроить
праздник желудка.
   - Ха, - проворчала она, борясь с пластиковым мешком, который никак не
желал открываться. - Женщины, которые это умеют, к тридцати  пяти  годам
созревают для психушки.
   Вывалив замороженные продукты  на  кухонный  стол,  Сара  взялась  за
работу. Может быть, она и не самая организованная  женщина  в  мире,  но
моментально приготовить обед из замороженных продуктов - это она умеет.
   Занятая стряпней,  она  снова  раздумывала  над  союзом,  который  ее
сыновья заключили с новоявленным детективом  Шальным.  Наверняка  это  у
Гринлифов в генах, думала она. Потому что  хочешь  не  хочешь,  а  нужно
признать: сама она тоже мгновенно ощутила близость с этим  человеком.  И
если, мальчики закончат тем, - что подружатся с Гриффином на всю  жизнь,
то она не могла не задавать себе вопрос -  тревожный  вопрос,  -  какого
рода отношения сложатся между Гриффином Шальным и Сарой Гринлиф.
   У нее был отличный аппетит. Гриффин с восхищением наблюдал, как  Сара
в третий раз нагрузила свою тарелку. Правда,  она,  помнится,  говорила,
что не ела с утра, но большинство женщин,  впервые  обедая  с  мужчиной,
вряд ли стали бы столь явно показывать, как хорошо умеют расправляться с
едой. А Сара Гринлиф не собиралась  оставаться  голодной.  Гриффину  это
нравилось. Он задавался вопросом о других ее аппетитах и  надеялся,  что
они такие же ненасытные, как этот.
   - А почему вы уже не мотокоп? - с набитым ртом поинтересовался  Джек,
сидевший слева от Гриффина.
   Тот заглянул в янтарные глаза восьмилетнего мальчугана  и  улыбнулся.
Мальчики были цветными негативами друг друга:  темнокудрый  светлоглазый
Джек - и Сэм с его золотыми  волосами  и  карими  глазами.  И  в  других
отношениях,  насколько   он   успел   заметить,   братья   были   полной
противоположностью. Джек весь наружу, умение  подавать  себя  у  него  в
крови. Сэм, наоборот, желая узнать что-нибудь,  не  трубил  об  этом  во
всеуслышание, но, подобно матери, склонен был ждать и наблюдать,  прежде
чем ввязываться.
   И имена у них хорошие, думал Гриффин. Джек и Сэм.  Хорошие,  простые,
немного старомодные; полная противоположность заведенной йиппи <Прозвище
молодых  интеллектуалов  в  США.>  моде  изобретать  детям   изысканные,
претенциозные и часто эксцентричные имена, более подходящие  для  кличек
породистых лошадей или собак. Интересно, сама Сара их  выбирала  или  ее
бывший муж? Наверняка Сара. Она ведь и сама такая: хорошая, простая и  -
да-да - немного старомодная.
   - Я больше не мотокоп, - сказал он, вспомнив, что был  задан  вопрос,
на который надо ответить, - потому  что  работа  детектива  кажется  мне
более интересной. И гораздо более увлекательной.
   - А пистолет вам и теперь положен? - спросил Сэм.
   - Сэм... -  простонала  Сара.  Гриффин  улыбнулся.  Ясно,  она  не  в
восторге от увлечения сына огнестрельным оружием.
   - Да, - сказал он.
   У Сэма засверкали глаза.
   - А сейчас он у вас при себе? Гриффин покачал головой.
   - Нет. Он заперт. Это не игрушка, Сэм. Не из тех вещей,  которые  кто
угодно и куда угодно может таскать  с  собой.  Оружие  следует  доверять
только тем, кто обладает достаточной ответственностью и у  кого  хватает
ума сообразить, когда и как им пользоваться. Боюсь, не очень много людей
удовлетворяет этим условиям. В основном это офицеры,  защищающие  закон.
Ну, и еще очень немногие.
   Мальчик погрустнел.
   - Значит, ты не научишь меня стрелять? Гриффин взглянул на Сару,  уже
зная, как ответит, но желая показать, что уважает е