ас понял: путь навсегда отрезан.

- А, ты снова об иных мирах!.. Значит, сейчас поставил задачу рассказать о
них человечеству?

- Обрадовать его, обнадежить, что не все потеряно. Есть путь, по которому
можно идти, развиваться до бесконечности, а не губить себя.

- Видишь, в чем дело... У нас не запрещено верить. Например, в Бога, в
астрологию, в иные цивилизации. Это нормальная человеческая потребность. И
если бы мы стали признавать невменяемыми всех верующих, мир бы превратился
в общество умалишенных. Верить можно и даже нужно! Но не делать из своей
индивидуальной веры фетиша, навязчивую идею, объявлять себя чуть ли не
пророком. Я вполне допускаю, ты столкнулся с явлениями необъяснимыми - их
на свете достаточно, это поразило твое воображение.

- Предлагаешь мне помалкивать?

- Ну да, пока общество не дозрело до понимания таких тонких вещей, как иные
миры.

- Но ведь это не совсем уж иной мир! - горячо возразил Шабанов. - Люди
живут рядом с нами! Но научились никому не мешать и все время оставаться
незримыми. И не чудесами, не колдовской силой! Технический прогресс на
таком уровне... хотя он не совсем технический. Ну, например, они используют
лес, как естественную защиту, но не под кронами прячутся, как мы привыкли
делать. Старый парк у них - мощная противолокационная станция. И потому их
не видно ни с земли, ни с воздуха, ни прибором, ни глазом. Оказывается,
если суметь подключиться к таинственной жизни дерева, можно спокойно
управлять его энергией и создавать любые поля, не только защитные. Мы же
ничего не знаем о природе! Нет, у нас осталась некая память, вернее, ее
рудименты, и потому нас тянет в лес, под сень деревьев, к воде и огню, на
шашлыки... Они развили именно это направление в науке! Восприятие
целостности мира! Знаешь, как воспринимается он в детстве, пока не
появилось желание сломать игрушку и посмотреть, что внутри...

- Ты как считаешь, - перебил его толстяк. - Случайно к ним попал? По
стечению обстоятельств? Или была закономерность?

- Я понял так, что они изредка... похищают людей из нашего мира, -
неуверенно ответил Шабанов.

- Зачем? Изучать?

- Да нет... У них же замкнутая община, время от времени требуются женихи и
невесты...

- А что, с их уровнем технологии не могут решить демографическую проблему?
Допустим, изменять хромосомный ряд, чтоб брат мог жениться на сестре и
избежать вырождения.

- В том-то и дело! Это наш подход - изменить что-нибудь, переделать,
перестроить... Они считают природу человека божественной, а значит,
неприкасаемой.

- То есть тебя похитили в качестве жениха? - уточнил доктор.

- Не хочу говорить на эту тему, - заявил Шабанов.

- Ну хорошо! Выходит, тебе уже нельзя вернуться назад?

- Нельзя... И все из-за этой дурацкой вонючей "Принцессы"!

- А это еще кто такая? - выпучил заплывшие глазки толстяк.

Разумеется, он не мог ничего знать о приборе и Герман ушел от ответа.

- Она тоже не подлежит обсуждению...

- И ладно! Коль вернуться нельзя, то может будет лучше забыть о них?
Существуют - и пусть существуют себе?

- Тогда нашему миру уготована печальная судьба. Все наши высокие технологии
развиваются по трем порочным направлениям: вооружения, чтоб бить друг друга
или держать в страхе, удобство и сытая жизнь, которая ни к чему, кроме
болезней, не приводит, и тотальный контроль за человеком... Или ты знаешь
еще какое-нибудь?

Лечащий врач посидел в некотором отупении - толстые люди всегда казались
Шабанову туповатыми, чего он сам опасался, будучи склонным к полноте, затем
вдруг встал, тряхнул тремя небритыми подбородками.

- Знаешь что, Шабанов!.. Ты мне испортил все результаты трехдневного
отдыха! Еще вчера я сидел на берегу, пил водку и ел шашлыки!.. Навязался ты
на мою голову! Выпишу я тебя на хрен, сегодня же. И катись ты куда хочешь!

- Выписывай, поеду к родителям, на родную речку, - Шабанов пошел в двери. -
Сейчас там черемуха цветет по берегам. Запах!..

Когда он вернулся в палату, кадета там не оказалось, и вещей его тоже. С
постели его уже сняли белье и остался голый матрац с верблюжьим одеялом и
подушкой без наволочки. Товарищ Жуков умудрился выписаться до обхода,
видимо, по настоянию будущего тестя, и убежал даже не попрощавшись...
Герман лег на свою койку, не снимая тапочек, подобрал ноги и, мечтая о том,
как приедет в родную деревню, попытался уснуть, но тут в коридоре
послышался шум приближающихся шагов и в палату вошли семеро в белых
халатах. Впереди был лечащий врач, сходу начавший докладывать о состоянии
больного маленькому, крючконосому человечку с генеральскими лампасами на
брюках.

Шабанов не встал, лишь открыл глаза и, не шевелясь, слушал какие-то
определения, фразы и медицинские термины, к нему вовсе не относящиеся.

- В настоящее время состояние пациента удовлетворительное, документы
готовятся к выписке, - наконец заключил толстяк и посмотрел так, будто
кулак показал. - По согласованию... Вы в курсе, товарищ генерал...

От глаз генерала не ускользнула надпись на стекле гермошлема...

- Как ваше самочувствие, господин капитан, - он приблизился к Шабанову,
оттянул крючковатым пальцем веки у него и уж совсем как деревенский
фельдшер, заставил показать язык.

Что-то ведь должен был делать, показать как-то свое важное соучастие в
мероприятии...

В проветренной кадетом палате было свежо, и Герман уловил неприятный и
довольно сильный запах, исходящий от важного доктора.

- Удовлетворительное, - повторил он формулировку толстяка.

- Опять готовы штурмовать небесные высоты? - генерал взял историю болезни,
глянул в нее пустыми глазами. Тем временем лечащий уже схватил стул,
изготовился подставить, если начальник захочет присесть.

- Готов, но не хочу, - не меняя положения, отозвался Шабанов. - Поеду на
родину, там черемуха цветет, и запах... А здесь одна вонь.

- И у нас скоро зацветет...

- Что толку?.. А почему от вас "Принцессой" пахнет?

- Чем? - это он услышал, ибо все остальное, про черемуху, он не воспринимал
и отвечал ради словца.

- Да это я так, чтобы привлечь ваше внимание. А то смотрите мимо...

Генерал полистал историю, зацепился взглядом, стал читать, и тут толстяк -
лечащий врач склонился над его плечом, заговорил тихо:

- Я знаю об этом... Но есть распоряжение... Считаю, что да, возможно... И
это не исключено... Не адекватные, да... Был приказ...

- Отдохните у нас еще недельку! - вдруг жизнерадостно заключил медицинский
начальник, отдавая бумаги лечащему. - Такая погода, прекрасное время!..
Кстати, а где же Митрич? Почему пустая коечка?

- Выписан по распоряжению, - шепотом доложил тот. - Вас поставили в
известность...

- Да, да, помню... Нам скучно будет без Митрича!

Это он сказал уже на ходу и, словно маленький гусек, возглавив белую стаю
докторов, повел их на дневную кормежку. Когда дверь за ними закрылась,
Шабанов вскочил и распахнул форточку. На улице действительно начинался
летний день, и под самым окном команда выздоравливающих солдат, раздевшись
до пояса, красила известью бордюры пешеходных дорожек.

- Эй, воины? - окликнул он. - Фруктов хотите?

- Давай! - закричали снизу.

Герман бросал сначала по одному яблоку, и солдатики ловили, сбившись в
тесную кучку и выставив вверх раскрытые руки и веселые глаза. А когда ему
надоело, он просунул в форточку коробку с фруктами и опрокинул ее на головы
парней. Внизу раздался счастливый, мужской рев.

Шабанов не услышал, как открылась дверь и в палату вошел Заховай - увидел
его, когда вытащил голову с улицы...

Начальник особого отдела полка не видел, как вниз летели яблоки, апельсины,
лимоны и бананы, потому принес увесистый пакет фруктов и торжественно
поставил его на стол.

- Это тебе от товарищей! И от меня лично, - засмеялся. - Ешь, набирайся
витаминов!.. Ну, как ты тут? Знаю, слышал про твои подвиги. Что сказать?
Молодцы!

- Про какие подвиги? - не понял Шабанов.

- Как же? Ты ведь летал с Главным Конструктором?.. Пока наши телились,
организовывали поиск обломков, вы провернули такое дело! - Заховай сел,
снял фуражку. - Значит, докладываю самое главное. Магнитозаписи "черных
ящиков" расшифрованы, восстановлена полная картина событий. И сразу все
встало на свои места!

Особиста распирало от удовольствия и какого-то особенного отношения к
Шабанову, что вообще выглядело удивительно. Он спокойно сидеть не мог,
часто менял положение, то и дело переступал ногами, словно застоявшийся
конь, и размахивал своей фуражкой.

- Скажу прямо: все вопросы, касаемые этого неудачного перегона сняты. И
особо отмечены твои заслуги... Ладно, об этом еще будет разговор. Сейчас
могу рассказать по эпизодам, как ты летел и куда.

- Где мыло? - перебил его Герман. - То самое, что нашли в НАЗу? Кусок
земляничного мыла?

- При чем здесь мыло? - слегка опешил Заховай. - Ты послушай сначала...

- Меня интересует, какое заключение вынесла экспертиза?

- Я не знаю. Будет информация - скажу. Так вот, на четырнадцатой минуте
полета ты должен был в первый раз заметить резкое отклонение от нормы
бортовых систем, в том числе, и системы ориентации...

- Ничего не заметил...

- Почему?

- Был занят, грабил НАЗ.

- А "Принцесса" среагировала на внешнее воздействие. И "черный ящик"
записал это на пленку. Ты ничего не видел в это время? Лучей, свечения?..

- Видел... Сначала шар по курсу. Потом он превратился в предмет,
напоминающий спелую тыкву...

- Про тыкву мы потом поговорим, - мягко остановил его особист. - Твою
машину спутник не обнаружил, прибор сработал отлично, но сама "Принцесса"
засекла радиолокацию противника, то есть, слежку за собой. Но приняла это
за луч самонаводящейся ракеты, понимаешь? Мозги у нее такие. Да, забыл
главное. Охота за ней, а значит, и за тобой, была организована грандиозная,
на высшем уровне. Такие силы задействовали!.. Есть, конечно, и наша вина.
Произошла утечка информации. Противник точно знал, что МИГи с "Принцессами"
прибыли и находятся в Пикулино. Возможно, где-то поблизости работает агент
разведки или произошло... прямое предательство кого-то из обслуги. Мы это
выясняем... Короче, над нами повесили спутник-шпион, который и зафиксировал
твой взлет с аэродрома. Потом ты включил прибор невидимости и потерялся.
Тогда спутник стал отслеживать территорию Монголии и снова засек тебя,
когда ты вошел в зону локации Алтупа и выключил "Принцессу". По всей
видимости валить тебя рассчитывали где-то в пустынном районе неподалеку от
аэродрома, пока ты не включил прибор после взлета. Сейчас уже точно
установлено через монгольские спецслужбы: с пассажирского самолета,
следующего чартерным рейсом из Пакистана через Улан-Батор в Японию, был
сброшен десант. И рассчитано было точно! Ты заправлялся на базе Алтупа, а
охотники в это время уже приземлились в двадцати семи километрах и имели с
собой комплекс "Стингер". Но ты слишком рано включил "Принцессу"... Может,
что-то почувствовал?

- Да нет, я косточку догрызал, - просто признался Герман. - Ну, еще джем
доставал из "малямбы"....

- В рубашке родился! Это счастливая случайность! - вместо сурового выговора
восхищенно произнес Заховай. - Короче, операцию в монгольских степях ты им
провалил!.. Но оказался под полным контролем спутника.

- Но "Принцесса" была включена. Такого не может быть.

- Сейчас специалисты выясняют, почему так случилось. Вероятно, на спутнике
имелась какая-то аппаратура слежения за излучением самого прибора. На
всякого мудреца довольно простоты... Да и он сам еще далек от совершенства,
хотя Главный Конструктор дает гарантии... Но ты-то как почувствовал, что
тебя обнаружили?

- Ничего я не почувствовал...

- Хватит прибедняться! Что ты в самом деле? Скрывать-то тут нечего!
Наоборот!.. Почему сделал разворот на сто восемьдесят и пошел на север?

- Решил, что сбился с курса.

- Ну, будет скромничать, Шабанов! "Черные ящики" не обманешь, а они
записали полную исправность системы ориентации, правильность курса и боевой
разворот, выполненный вручную.

- В таком случае, это все проделки неопознанного летающего объекта. -
Герман пожал плечами. - Он как раз и появился после взлета с базы Алтупа.
Впрочем, вполне опознанный объект...

- Он шутит! - сам себе сказал Заховай. - Да ты хоть понимаешь, что сделал?
Своим этим обратным курсом сбил с толку все спецслужбы НАТО! Они остались в
полном заблуждении, кому была продана машина-невидимка, куда ее перегоняли,
и перегоняли ли вообще. И никак не ожидали, что ты объявишься в районе реки
Чаи. Если бы не спутник, все бы осталось в абсолютной тайне. Но
зафиксировали место падения и только через сутки туда выбросили десант из
девяти человек. С чартерного рейса Мюнхен - Токио, с высоты восемь тысяч
метров. Он тебя и преследовал. Трех уложил ты во время перестрелки на реке.
Остальные были ликвидированы в тот день, когда вы обнаружили обломки
самолета. Двое из них захвачены живыми и сейчас дают показания. Все они
были когда-то нашими гражданами, да и не простыми... Твари продажные,
прошли специальную подготовку, великолепно знают обычаи и нравы сибирского
населения.

- Они бы взяли меня. В порогах... Но появилась белая лодка. Вернее, шлюпка.

- Что еще за шлюпка?

- Белая такая, лоцманская. Провела через пороги, а дальше они сунуться не
могли. И никто не может...

- Про лодки тоже потом! Основная версия правильная?

- Похоже, но не так, - заключил Шабанов. - Впрочем все это теперь неважно.

- Не нравится твое настроение! Забудь ты про тыквы, про лодки. Ничего не
было! Чем скорее забудешь - быстрее вернешься в строй.

- Узнайте, что с моим мылом. Результаты экспертизы.

- Нашел о чем просить - мыло!..

- Для меня очень важно. Это единственная вещь, которую я вынес из того
мира. Материальная вещь.

Заховай достал бланк с коротким отпечатанным текстом, дописанным от руки в
свободных строчках, положил перед Шабановым.

- Читай и расписывайся.

Это была подписка о не разглашении обстоятельств, связанных со злополучным
перегоном МИГа с "Принцессой", причин, повлекших катастрофу и ее
местонахождение. На всю оставшуюся жизнь, ни под каким предлогом и ни в
какой форме.

- Такой подписки дать не могу, - сказал Герман.

- Надо, капитан.

- Но вы же не верите тому, что со мной произошло!

- Я не верю. Но есть люди, готовые поверить.

- И хорошо, что они есть.

- А ты подумал о них? Что станет с ними, если они получат реальные факты
существования... иного мира? Ты представляешь, что будет с нашим миром?
Исчезнут последние радости жизни, люди перестанут рожать детей, пахать
землю, защищать Отечество. Знания для сегодняшнего человека - это конец
света, понимаешь? А сможет твой этот иной мир вобрать в себя, вместить наш,
бренный и грешный? Нет! Хуже того, мы его испоганим, выбьем, как скот
пастбище, сожрем все его ценности, как саранча... И ничего не останется ни
здесь, ни там!

Шабанов сел, засунув руки в карманы, скрючился. Особист надел фуражку,
пожал его вялую руку.

- Сиди и думай... Свидетель нашелся, пророк... Сказал бы я тебе, да врачи
предупредили, чтобы не очень тебя волновал... Так что отбываю и жду
скорейшего возвращения, - склонился к его уху, попробовал внушить, должно
быть, по настоянию врачей. - И запомни: ничего не было. Никаких миров,
летающих тарелок... Ничего такого не было!

Как только он ушел, Герман снова забрался на подоконник и высунулся в
форточку. Солдатики красили, нежились на солнце, говорили о дембеле.

- Мужики! - крикнул он. - Лови витамины! И высыпал на их головы принесенное
Заховаем в пакете...

В тот же вечер во время прогулки ему встретилась Алина. Несколько дней
ходил, дежурил возле жилого комплекса - не было, а тут словно из-под земли
выросла и в месте неожиданном - неподалеку от инфекционного отделения, где
и людей-то не бывает и куда Шабанов забрел, чтоб никто не мешал. Вдруг
выступила из-за деревьев на дорожку, будто в засаде сидела, нарядная, в
вечернем платье из тяжелой, скользкой ткани, в бусах и брякающих браслетах,
и туфельки, хотя для этой местности лучше бы подошли сапоги.

- Здравствуй, Герман! - сказала, будто бы удивилась.

Он не сразу узнал ее - видел-то только в халате и колпаке, со скрученной на
затылке фигушкой вместо прически; тут же перед ним оказалась настоящая
дама, разве что с украшениями и макияжем явно переборщила.

- Привет. - Шабанов сунул руки в карманы больничных штанов. - Ты кто?

Она засмеялась, зазвенела украшениями, как новогодняя елка, зашуршала
платьем.

- Ты же искал меня, ждал... Видишь, встретились случайно!

- Откуда ты знаешь, что искал? - безразлично спросил он. - Я никому не
говорил...

- Почувствовала... Ну, пойдем погуляем вместе? - Алина взяла его под руку с
левой стороны.

- Ты ничего, красивая - одобрил он. - С тобой не стыдно будет на люди
показаться.

- А зачем ты искал меня? - Алина явно хотела очаровать, смотрела загадочно,
из-под опущенных ресниц.

- Было желание придушить тебя, как кошку. - Шабанов ощутил, как напряглась
ее рука под мышкой. - Так разозлился... Ты же сама дразнила,
провоцировала... Разодрала руку. А потом заявила, будто я - сексуальный
маньяк. Вот только скажи, что такого не говорила!

- Говорила, - вымолвила Алина, озираясь. - Но меня заставили, вынудили...
Следователь из военной прокуратуры велел написать заявление... Из-под
ногтей взяли соскобы... Я не хотела! Ну, правда!

- Знаю, тогда они думали меня или в тюрьму посадить, или в дурдом упрятать.

- Но я-то не знала!.. Ты мне понравился... И я действительно приходила
ночью к твоей палате. Просто так, поговорить!.. У тебя сидел Митрич...

- Зачем ты начала дразнить?

- Решила отомстить... Лучше бы ты сделал какое-нибудь гнусное предложение,
чем просить денег на бутылку.

- Злопамятная, что ли? Это мне не нравится. Женщина должна уметь прощать и
долго не сердиться.

- Нет... но ты же обидел меня!

- Может, тебя попросили... устроить провокацию? Чтоб я напал?

- Никто не просил! Поцарапала, чтоб знал, и все... Ты же вел себя нахально
и грубо!

- Мне было очень тяжело. - Шабанов услышал ложь, однако промолчал. - От
приступов тоски не знал что делать...

- Теперь стало легче? Прошла тоска?

- Она никогда не пройдет. Ушла вглубь и сидит там, грызет...

- Но ты же не хочешь меня задушить?

- Да что тебя душить? Это я сдуру... Теперь осталось чувство вины.

- Прощаю тебя, - благосклонно проговорила Алина. - Расскажи, что с тобой
случилось? Почему вокруг столько шума, разговоров и страстей? Везде по
углам шепчутся, а толком никто ничего не знает. Ты становишься таким же
известным, как Митрич.

Между тем она вела Шабанова по направлению к жилому комплексу и впереди уже
маячила ограда детской площадки.

- Просто я побывал в другом мире, совсем не похожем на этот. Летал над
землей, как хотел и куда хотел... Но не это главное. Там люди живут одними
чувствами, как дети. И потому их разум высвобожден для созидания. А мы
никогда не сможем ничего путного построить, придумать, изобрести; мы
слишком много думаем, как жить, зачем и сколько это будет стоить. Ты же
видишь, наш мир сошел с ума и не замечает этого. Когда я туда попал,
показалось, они сумасшедшие, но все наоборот!.. Мне сейчас никто не верит.

- Знаешь, тебе нужно встряхнуться! - вдруг заявила она и, прибавив шагу,
потянула за собой. - Оттянуться по полной программе! Идем ко мне! На ужин
все равно опоздал, а я устрою вечер при свечах. И увидишь, что есть радости
и в нашем мире!

- Думаешь, поможет? - невесело усмехнулся Шабанов, однако противиться не
стал.

- Не забывай, кто я по профессии. Анестезия снимает и душевные боли...

Алина жила в общежитии гостиничного типа: маленькая комната, игрушечная
кухня, казенная мебель и повсюду жалкие и бесполезные попытки создать уют.
Однако же был накрыт стол на двоих и осталось лишь зажечь свечи. Она
усадила Шабанова на диван, застеленный мохнатым пледом с изображением
тигровой шкуры, удалилась на пару минут и вернулась уже без вечернего
платья,