впереди.  Все
они скалили зубы в слегка смущенных улыбках, словно ожидая похвалы  за  дело
какой-то особой доблести.
   И вдруг Джин заметил на груди "дай-уи" -  капитана  "красных  беретов"  -
странную гирлянду из... окровавленных человеческих ушей.
   Капитан "красных беретов" сделал два шага вперед и, улыбаясь, произнес на
ломаном английском языке:
   - Сэр, майор обещать пятнадцать долларов за Вьетконг ухо!  Давать  деньги
сейчас!
   Алым огнем полыхнуло перед  глазами  у  Джина.  Прыжок,  удар  кулаком  в
челюсть, и "дай-уи", описав в воздухе полусальто, грохнулся на утрамбованную
землю плаца.
   Лот швырнул прочь куриную ножку, быстрым шагом подошел к нему  и,  рывком
ставя его на ноги и отряхивая сильными шлепками, строго и громко  проговорил
в сторону Джина:
   - Это безобразие, лейтенант Грин! Прошу  помнить,  что  вы  всего-навсего
американский советник. Делаю вам строгий выговор и предупреждаю, что о вашем
недостойном поведении будет доложено командованию Баткэта. Не удивлюсь, если
это задержит ваше производство  в  капитаны.  "Дай-уи"!  -  обратился  он  к
капитану "красных беретов". - Я приношу вам глубокие извинения!
   Джип и сам уже раскаивался в  своей  опрометчивости,  растерянно  потирая
правый кулак.
   - Сколько же у  вас  ушей?  -  дружески  спросил  Лот  капитана  "красных
беретов".
   - Двадцать четыре, - ответил тот, с трудом ворочая челюстью и меча молнии
в сторону Джина, который формально был всего-навсего советником.
   - Значит, - полез за бумажником Лот, -  я  вам  должен  выплатить  триста
шестьдесят долларов, то есть три тысячи шестьсот пиастров. Таких денег  я  с
собой не ношу, извольте получить чек на сайгонский банк.
   - Тэнк ю  вери,  вери  мач!  -  поблагодарил  "дай-уи",  принимая  чек  и
передавая Лоту гирлянду с человеческими ушами.
   Лот спокойно взял гирлянду и кинул ее одному из "викингов".
   - Возьмем с собой, - бросил он - Покажем начальству в Баткэте, а  то  они
перестали верить нашим рапортам о  потерях  противника.  Кстати,  любопытная
штука: вы, ребята, все помните, что и у нас в России было то же  соотношение
оккупационных марок и рейхсмарок - десять к одной.
   Он отошел к Джину, незаметно подмигнул ему и сказал вполголоса:
   - Держи себя в руках, парень!
   Но следом за Лотом двинулась целая свора "красных беретов" и солдат АРВН.
Все они хотели получить пиастры за уши, отрезанные у своих братьев -  убитых
партизан Вьетконга.
   - Кранц! Заприходуй уши Ви-Си и выпиши им чеки. Только смотри, чтобы  они
не обжулили тебя. Я предупредил их, что  оплачиваться  будет  только  правое
ухо!
   - Но, сэр... - начал было Кранц, показывая глазами на гирлянду  "дай-уи",
в которой было явно столько же левых ушей, сколько и правых.
   - Дипломатия, мой дорогой Кранц! - невозмутимо  обронил  Лот.  -  Высокая
дипломатия. Ясно?
   - Яволь, сэр! - неуверенно ответил бывший СС-обершарфюрер. - Да, сэр!
   - Лот! - с дрожью в голосе тихо проговорил  Джин.  -  Неужели  это  ты...
сказал им про уши?
   - Спокойно, малыш! - ответил  Лот  -  Приказ  "фирмы"  для  всех.  Ты  же
проходил Фуллера в Брагге - он учит, что потомок  рыцаря  -  воин-джентльмен
вытеснен теперь  грубым,  необразованным  хамом,  войны  теперь  ведутся  не
по-рыцарски, не  по-джентльменски,  а  по-мужицки.  Полтораста  пиастров  за
убитого вьетконговца не так уж накладно для дяди Сэма, который вообще-то  на
этой войне платит сто пятьдесят тысяч долларов за убийство одного вьетнамца.
В конце концов, людская жадность - главный двигатель всех войн. Еще во время
войны с  индейцами  американское  правительство  платило,  словно  за  шкуру
убитого волка, за каждый скальп индейца. За эти гроши мои  "красные  береты"
дрались как тигры. А в  результате  мы  отстояли  этот  аванпост  последнего
бастиона свободного мира против коммунистической экспансии  в  Юго-Восточной
Азии! Зайдем-ка в твою комнату, мне надо поговорить с тобой с глазу на глаз.
Это будет очень важный мужской разговор.

   Мистер   Збарский   зорко    вглядывался    в    поток    автомашин    на
Пенсильвания-авеню, стоя у намертво закрытого из-за воздушного  кондиционера
окна своего уютного кабинета. Мистер Збарский вот уже больше месяца парил на
седьмом небе - по распоряжению "чифа" его перевели из Нью-Йорка в  столичный
штаб ФБР со значительным повышением в жалованье и соответственным повышением
в должности. Мистер Збарский стал начальником секретного департамента досье.
Шутка сказать! Збарский подчинялся теперь только директору ФБР, а  директор,
как известно, подчинялся одному лишь господу богу!
   Среди почти шестнадцати тысяч штатных работников ФБР Збарский занял место
на верхушке иерархической  пирамиды,  а  ведь  начинал  он  свою  карьеру  в
качестве скромного информатора,  одного  из  десятков  тысяч  осведомителей.
Первое время он был "прикомандирован" к штурмовому отряду графа  Вонсяцкого,
служил ему верой и правдой, верой и правдой доносил на  него  в  ФБР.  Потом
учился в "академии" ФБР в Форт-Куантико, близ Вашингтона...
   Теперь же он, Збарский,  заведовал  специальным  хранилищем,  содержавшим
почти двести миллионов отпечатков пальцев!
   Хейл Гувер! Слава Гуверу! Да здравствует Гувер!
   Один  вашингтонский  телекомментатор  попал  в   самую   точку,   сказав:
"Президент объявил, что он собирается заменить Гувера. Однако Гувер пока  не
сообщил, намерен ли он заменить президента".
   Мистер Збарский поежился,  нервно  поправил  однотонный  темный  галстук.
"Чиф" не терпел полосатых, кричащих галстуков, признавал только  старомодный
консервативный костюм, безукоризненно белую рубашку и темные носки. И еще он
не выносил бегающих глаз, повышенного, нервного голоса при докладе.
   Едет!..  Из  крайнего  ряда  автомашин  к  зданию  министерства   юстиции
скользнул черный бронированный "кадиллак" с голубоватыми  пуленепробиваемыми
стеклами.
   По правде говоря, в машину директора не стрелял  еще  ни  один  гангстер.
Злые языки объясняют это тем, что под благожелательным взором дядюшки Эдгара
гангстерские синдикаты купались  в  золоте.  Благодарные  гангстеры  платили
директору своей монетой: обделывали свои делишки без лишнего шума.
   Мистер Збарский мельком глянул на циферблат  настенных  часов.  Директор,
как всегда, был пунктуален. Не помешал ему и  "траффик"  по  дороге  от  его
особняка у парка Рок-Крик до здания министерства.
   Сейчас директор поднимется на  лифте  к  себе  в  кабинет,  кивнув  низко
кланявшемуся ему секретарю и слуге Сэму. Сэм и его хозяин пережили на  своих
постах пятерых президентов. А Джонсон станет шестым. Сорок лет правит  "чиф"
шпионской империей...
   И вот мистер Збарский не без внутреннего трепета предстал  перед  великим
человеком, перед тем, кто был глазами и ушами антикоммунизма.
   Чтобы казаться выше, Гувер иногда становился  на  подставку,  лежавшую  у
него  под  столом  у  кресла.  "Гроза  коммунистов",   "страж   законности",
"верховный  блюститель  порядка"  был  на  диво  мал  ростом  и  кругл,  как
бильярдный шар.
   Збарский докладывал свои соображения относительно модернизации  хранилища
досье. Гувер уселся поудобнее в кресле и  будто  задремал,  опустив  тяжелые
морщинистые веки - веки  семидесятилетнего  старика,  с  1924  года  подобно
Атласу подпиравшему устои американского образа жизни.
   - В 1957 году, например, - скучно гудел в кабинете голос Збарского, -  по
вашему, сэр, приказу  были  арестованы  семьдесят  пять  вожаков  одного  из
синдикатов Мафии. Архивная проверка, проводившаяся дедовскими методами,  без
помощи электроники, заняла целых два  года.  Оказалось,  что  на  одного  из
гангстеров было в разное время и в разных местах заведено более двухсот дел!
В  1962  году  вы  поручили  мистеру  Роберту  Галлати  обобщить  с  помощью
электроники данные  архивов  3636  основных  полицейских  органов  страны  В
настоящее время опознание внутри штата  Нью-Йорк,  например,  занимает  семь
дней при наличии  десяти  отчетливых  отпечатков  пальцев  арестованного.  С
внедрением  новейшей  техники,   ЭВМ   последних   моделей   для   обработки
дактилоскопических карт, мы повсюду сократили этот срок до  двух  часов  при
наличии одного-двух отпечатков. Такой же переворот будет произведен нами и в
обнаружении украденных автомашин с помощью центрального  компьютера,  десяти
соединенных с ним по  телефонной  сети  анализаторов  и  400  телевизионными
камерами на дорогах... Мы рекомендуем ФБР приобрести новейшее и  надежнейшее
электронное оборудование фирмы  "Поджер  Электроникс"..  Гувер  поднял  свои
черепашьи веки
   - Поджер? - резко переспросил  он.  -  Скажите  Збарский,  вы  знакомы  с
мистером Лотом из ЦРУ?
   У мистера Збарского забегали глаза. Он с трудом взял себя в руки.
   - Да, нам приходилось встречаться...
   - Вам известно, что фирма Поджер  фактически  принадлежит  мистеру  Лоту,
который занимается легальным и нелегальным бизнесом?
   Збарскому стоило огромного усилия воли, чтобы  не  соврать,  не  ответить
отрицательно на проницательный вопрос "чифа".
   - Да, сэр!
   Збарский понимал, что карьера его висит на волоске  тоньше  стариковского
волоса "чифа".
   - Мистер Лот, разумеется, умаслил вас обещанием комиссионных. Какую сумму
он называл?
   С болью и преданностью Збарский умоляюще глядел на директора.
   - Он говорил неопределенно, сэр, о шестизначной цифре...
   Обезоруживающая откровенность, с которой этот Збарский рыл  себе  могилу,
заставила "чифа" сменить гнев на милость.
   - Рано начинаете хапать взятки, - мягче проговорил он. - И  не  по  чину,
мистер, не по чину. Вам приходилось слышать о Саймоне Камероне?
   - Нет, сэр...
   - Жаль. Я давно, лет этак семьдесят тому  назад,  заметил,  что  историей
нашей страны по-настоящему интересуются только стопроцентные американцы,  то
есть американцы белой расы, англосаксонского происхождения и протестанты.  А
ведь  вас,  мистер  Збарский,  не  назовешь  стопроцентным  американцем.  Не
забывайте свое место! Саймон Камерон был  стопроцентным  американцем,  но  и
его, военного министра, прогнал  взашей  президент  Линкольн  за  взятки  от
военных подрядчиков. Однако я ценю вашу преданность, мистер Збарский.  Да  и
не вы один грешны, не у одного вас рыльце в пушку. Вот  в  этом  докладе,  -
"чиф" погладил пухлую папку из зеленой синтетической кожи, - говорится,  что
сегодня около двух тысяч отставных генералов и старших офицеров  служат  как
раз у тех подрядчиков в оборонной промышленности, которых они  обязаны  были
по службе контролировать! Эскалация взяточничества идет семимильными шагами,
на  нем,  можно  сказать,  стоит  весь  так  называемый  военно-промышленный
комплекс. Ежегодно Пентагон заключает  более  двадцати  тысяч  контрактов  с
подрядчиками военной промышленности и берет минимум двадцать  тысяч  взяток!
"Профиты" компаний, производящих ЭВМ, исчисляются  не  сотнями,  а  тысячами
процентов!  Так  что   вы   продешевили,   торгуясь   с   Лотом.   Все   эти
злоупотребления, к сожалению, дают повод таким опасным крикунам, как сенатор
Фулбрайт и Джон Кеннет Голбрайт, призывать  нас  к  национализации,  господи
упаси, оборонной промышленности! Вот к  чему  ведет  ваша  алчность,  мистер
Збарский! Даже в нашей космической программе, увы, процветают взяточничество
и лихоимство, хищники наживают  баснословные  состояния  на  лунной  пыли!..
Словом, я сам займусь мистером Лотом. И, пожалуйста,  не  смотрите  на  меня
рыбьими глазами!..
   Мистер Збарский и впрямь смотрел на "чифа", как смотрит мелкая мурена  на
акулу, сожравшую лакомую сардинку.
   С тоской вспомнил мистер Збарский в  эту  тяжкую  минуту  и  шестизначную
цифру, небрежно названную Лотом, и купленный им на радостях "олдзмобил  Ф-85
делюкс", и слух о том, что "чиф" недавно здорово проиграл на скачках...
   - Кстати, где сейчас витает неутомимый мистер Лот? - осведомился "чиф".
   - На днях мистер Лот вылетел во Вьетнам, сэр.
   - Свяжите его со мной. Благодарю вас У меня все. Мистер Збарский  скакнул
из кабинета "чифа", словно ощипанный куренок, едва не угодивший в суп

   ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
   "МНЕ ОН НУЖЕН ЖИВЫМ!"
   Лот уселся на койку Фрэнка,  над  которой  красовались  фотографии  голых
красоток, и открыл банку холодного пива "Баллэнтайн".
   - Когда я попал впервые  в  эту  страну,  -  сказал  Лот,  одним  глотком
наполовину осушив банку, -  я  был  поражен:  игрушечная  страна,  маленькие
домики французского  провинциального  стиля,  маленькие  экзотические  люди,
похожие на куколок, не мужчины и женщины, а фигурки из дрезденского фарфора.
И они хотят воевать против не лягушатников-французов, а против самой  мощной
державы на свете! Я почувствовал себя Гулливером среди лилипутов - такое  же
чувство было у меня, когда я впервые переступил порог  японского  публичного
дома! Тогда мне было смешно. А  теперь  совсем  не  смешно.  Это  сильный  и
опасный противник. Как они дрались  сегодня!  Шли  в  рост  на  пулеметы!  Я
невольно вспомнил русских партизан. Мы  не  могли  победить  их,  хотя  тоже
намного превосходили их по боевой технике -  с  танками  и  артиллерией  шли
против винтовок и автоматов. Там, в России, я объяснял это тем, что  русских
было вдвое больше, чем нас. А здесь?  У  здешних  партизан  тоже  есть  своя
"Большая земля" - Северный Вьетнам, к тому же за  ними  стоит  международный
коммунизм. Мы чересчур  увлекаемся  "килл  рэйшио"  -  соотношением  убитых.
Чепуха! Немцы убили русских гораздо больше, чем русские немцев, но проиграли
войну немцы! И все же иногда хочется биться головой об  стенку.  Ну  почему,
почему мы никак не можем справиться с  ними?!  Нет,  генерал  Кэртис  Лимэй,
бывший командующий американских ВВС, прав: надо снять лайковые перчатки,  да
так их разбомбить, чтобы они вернулись к каменному веку
   Лот открыл еще одну банку пива, сделал глоток, закурил.
   - А то, откровенно говоря, - сказал он,  глубоко  затянувшись,  -  я  уже
начинаю сомневаться в том, что нам удастся их победить.  Выход  один:  взять
пример  с  вьетнамских  крестьян,  которые,  прежде  чем  изжарить  буйвола,
избивают его до смерти, чтобы сделать мясо мягким и нежным. Так и мы  должны
поступить с Вьетконгом и Северным Вьетнамом, прежде чем сесть с ними за стол
переговоров! Да, Джин, Красная река должна стать красной от крови.
   Лот помолчал, глядя на Джина.
   - Послушай, Джин! - сказал он. -  Сегодня  тебе  не  хотелось  нажать  на
рубильник, взорвать мины Клей-мора. Я все  видел.  Как  говорят  американцы,
твое сердце не в этой войне. В Брагге тебя называли "колледж-бой", а тут  за
глаза называют "чоклет-бой" - "шоколадным мальчиком".  Это  за  то,  что  ты
направо и налево раздаешь вьетнамским детям  шоколад,  словно  какой  нибудь
сенатор перед выборами.
   Джин опустил глаза, стал снимать ремень с подсумками. Лот с беспокойством
смотрел на Джина, у которого был вид изверившегося человека. А извериться во
Вьетнаме, как известно, так же легко, как подцепить тропическую лихорадку
   - Вот и подсумки у тебя полные, - укоризненно произнес  Лот.  -  Мужайся,
парень! Прими бодрящие таблетки! Час мести скоро пробьет. Нас  ждут  большие
дела в России!
   -  Эти  мерзавцы  наверняка  добили  раненых  партизан!   Вы   оцениваете
человеческую жизнь в пятнадцать долларов! - выдавил Джин.
   - Жизнь врага дешевле грязи, - отрезал Лот. Но сейчас не  время  спорить.
Он посмотрел на часы.
   - Скоро за мной прилетит  "чоппер".  Перед  тем  как  улететь,  я  должен
посвятить тебя в одно в высшей степени секретное дело большой важности.
   Джин поднял усталые глаза, насторожился.
   -  В  Америке  и  здесь  есть  влиятельные  люди  и  организации,  сильно
заинтересованные в дальнейшей эскалации этой войны. И это не только капитаны
военной индустрии, заинтересованные в новых заказах на военную технику, хотя
старик Грант тоже имеет отношение к этому делу.  Позавчера  в  Сайгоне  один
источник - А-1 - рассказал мне  о  тайной  операции,  запланированной  одной
международной организацией, которая связана с Грантом и тоже  заинтересована
в том, чтобы раздуть здесь пожар. Недавно в американской  и  мировой  прессе
подняли шумиху как  раз  из-за  этих  самых  ушей  стоимостью  в  пятнадцать
долларов. "Голуби" атаковали "ястребов", завопили о зверствах, на голову ЦРУ
посыпались проклятия со всех сторон. Вот и  было  решено  провести  операцию
"Стрэнглхоулд" - "Мертвая хватка", представить доказательства того,  что  не
американцы, а Вьетконг зверствует и отрезает уши у убитых врагов. А тут наша
агентура установила, что готовится  налет  полка  Вьетконга  на  твой  пост.
Резонно предполагалось, что спасти тебя и твоих людей уже никто  не  сможет,
что Вьетконг всех здесь перебьет  и  уйдет  обратно  в  джунгли.  Сегодня  в
семнадцать ноль-ноль сюда должна прибыть на двух бронетранспортерах  команда
"зеленых беретов". Ей приказано отрезать уши у трупов американцев  и  солдат
АРВН и свалить вину на Ви-Си. А  завтра  утром  сюда  нагрянет  целая  толпа
газетчиков, киношников и телевизионщиков, сопровождающих в турне  по  Южному
Вьетнаму комика Боба Хоупа, кинозвезду Лиз Сазерленд и  Мисс  Америку  1962!
Здесь их ждут трупы американцев с отрезанными  ушами!  Шум,  крик,  скандал!
Тебе понятен замысел сценаристов и режиссеров  этого  спектакля?  Рассуждают
они так: мертвым не больно, зато они убьют  одним  камнем  сразу  нескольких
зайцев, когда в Америку привезут гробы с покойниками без ушей.  Родственники
поднимут неслыханный гвалт,  джентльмены  прессы  подольют  масла  в  огонь,
напечатают леденящие кровь фотографии, "ястребы" заклюют "голубей", конгресс
потребует массированного возмездия, рассвирепевший президент  отдаст  приказ
об эскалации войны, генералы получат новые дивизии, ЦРУ - новые  полномочия,
Грант и его дружки миллиардеры - новые заказы,  прибыли  и  повышения  акций
военной  промышленности  на   нью-йоркской   бирже.   А   некая   закулисная
организация, оставаясь в тени, под клекот "ястребов", под дробь барабанов  и
стрекот телетайпов, под рев воинственных фанфар и шелест долларов  на  бирже
добьется еще большей милитаризации США и еще больше продвинется  к  вершинам
власти. Ибо еще этот солдафон генерал Омар  Брэдли  сказал,  что  для  того,
чтобы выиграть третью мировую, старик, нужно "милитаризовать всю  страну  на
следующие сто - сто пятьдесят лет, а это было бы равносильно поражению!"
   Джин  в  злом,  бессильно-яростном  изумлении  смотрел  на  Лота,   этого
удивительного немца-американца, слушал этого оракула от  цинизма,  поражаясь
остроте его ума и черствости сердца.
   - Послушай, Лот, - нетвердо проговорил он. - А ты что получишь за то, что
сорвал весь этот дьявольский план? Ты меня совсем запутал: то  ты  покупаешь
уши убитых врагов, то ты вставляешь палки в колеса тем, кто задумал всю  эту
торговлю человеческими ушами. У меня голова ходуном идет. С кем ты, на  кого
работаешь?
   - Я - с Лотом, - сухо ответил тот, сверкнув иссеро-голубыми глазами, -  и
на Лота работаю. Меня никто не заводит, я -  самозаводящиеся  часы!  Кстати,
вся эта секретная операция поручена человеку, который собирается с  огромным
удовольствием отрезать уши у хладного трупа лейтенанта Грина.
   - Кто этот человек? -  медленно  спросил  Джин,  затягивая  и  застегивая
ремень с подсумками.
   Лот встал, отшвырнул пустую пивную банку в угол.
   - Чу! Ты слышишь? Крыльями хлопая, летит за мной архангел Гавриил!  -  Он
снова взглянул на ручные часы. - А через  полчаса  сюда  пожалует  во  главе
своей команды "зеленых беретов" твой старый приятель - Чак. Он приедет якобы
для того, чтобы сменить тебя здесь, но рассчитывает найти вас всех мертвыми.
Раненых он добьет. Прекрасный выпал ему случай свести  счеты  с  тобой.  Чак
мчится сюда и уже мечтает о том, как  отправит  тебя  мамочке  в  гробу  под
звездно-полосатым флагом и без ушей.
   - Значит, Чак... - сжав  губы,  прошептал,  вставая,  Д