его  стояло  и  висело  еще  несколько  образчиков
холодного оружия.
      Та  же  самая картина и в лавчонке - стена  за  спиной
хозяина  сплошь  завешана разномастными  мечами  и  саблями,
кинжалами и палицами, копьями и пучками стрел. С ходу  Мазур
определил, что имеет дело с дешевкой и рухлядью, -  то,  что
относилось  к  антиквариату, особой редкости не представляло
(да  и  пребывало  в похабнейшем состоянии),  а  новехонькие
клинки, несомненно, гонконгская работа. Он уже видывал нечто
подобное:  через недельку сойдет "позолота" и "никелировка",
а  сами  клинки сделаны из самого бросового железа. В центре
города,    в   хороших   магазинах   Мазур   видел   вещички
поинтереснее.
      Хозяин был точно вьетнамец - лет пятидесяти, пузатый и
лысый,  глаза полуприкрыты тяжелыми веками. Неприятный  тип.
Или  это впечатление от того, что девушка вовремя объяснила,
кто он таков есть?
       Остановившись   перед   узеньким   прилавком,   Мазур
добросовестно  состроил  дурацкую  рожу  праздного   богача,
обремененного   лишними  деньгами,   но   нетонким   вкусом,
оскалился  в глупой ухмылке, громко воскликнул, повернувшись
к спутнице:
     - Манифик! - и ткнул пальцем под самый потолок.
      Улыбаясь  хозяину,  как  заправская  шлюха,  Мэй  Лань
невозмутимо  затрещала на гораздо более скверном английском,
чем тот, на каком общалась с Мазуром:
      -  Эй,  котик, а ну-ка, проснись! У этого типа  зелени
побольше,  чем  в  Центральном парке,  а  мозгов  что-то  не
заметно: Впарь-ка ему во-он ту железяку, с золоченым эфесом,
а  я ему растолкую, что ей лет двести: Только пять процентов
мои, усек? Да ты не хлопай глазами, он по-английски ни хрена
не сечет: Ну, что ты стоишь? Шевелись!
      Хозяин, мгновенно стряхнув и сонную одурь, и некоторую
подозрительность во взоре, моментально повернулся  к  стене,
поднял   руки,  чтобы  снять  с  крючьев  широкую  саблю   в
обшарпанных  ножнах, чей эфес "золочением" был  явно  обязан
прозаической краске:
      В  руке у девушки моментально появился револьвер -  и,
как  тут  же  убедился Мазур, кинув на  него  косой  взгляд,
отличный  револьвер для того, кто понимает.  "Кольт-Лоумен",
"троечка"  -  пружина  из  нержавеющей  стали,  ударник   из
бериллиевой   бронзы,  калибр  357  магнум,  что   в   менее
экзотических  мерах соответствует девяти миллиметрам.  Он  и
сам  от  такого  не  отказался бы, знала  его  последняя  по
времени боевая подруга толк в оружии:
      Не теряя времени, он тут же извлек свою никелированную
страшилу, так что, когда хозяин обернулся с умильной улыбкой
и    занятыми   дешевой   саблей   руками,   в   грудь   ему
многозначительно  уставились два дула. Проявляя  инициативу,
Мазур  быстренько забежал за прилавок, осмотрелся, обнаружил
в   выдвинутом  ящике  здоровенный  кольт  -   двойник   его
собственного, разве что не так богато отделанный. И прилежно
доложил:
     - У него тут пушка!
      -  Задвинь ящик! - распорядилась девушка. - Быстренько
давай его, как договаривались:
      -  Эй,  эй!  -  хмуро воскликнул хозяин,  застыв,  как
самурай  в  витрине, но далеко не в столь бравой позиции.  -
Вы, двое, шустрые: Вон ту ящерку видели?
       Мазур  проследил  за  его  взглядом.  Там  на   стене
красовался   деревянный  дракон,  вырезанный   без   всякого
мастерства и крашенный в ярко-синий цвет.
     - Дай ему по башке, - распорядилась Мэй Лань.
      Мазур  выполнил приказание с превеликой охотой -  этот
сайгонский брюхан олицетворял собою ту падаль, с которой он,
к  его  превеликому  сожалению, не успел  повоевать:  Ударил
ногой  по  щиколотке, метко угодив в ту самую косточку,  что
при  толковом  в  нее  попадании  отзывалась  адской  болью,
добавил обеими запястьями по ушам. Сабля полетела на пол,  а
толстяк  взвыл, согнулся пополам, но Мазур уже выдернул  его
из-за  стойки,  бегом поволок в заднюю  комнатку,  где  было
грязно и вонюче. Швырнул в угол, добавив в полете коленом по
чувствительным  местам. Оглянувшись, увидел,  что  Мэй  Лань
быстро переворачивает другой стороной висевшую на стеклянной
двери табличку с иероглифами.
      Все  было в надлежащей кондиции - толстяк смирнехонько
сидел  в  углу,  шипя сквозь зубы и охая. На  всякий  случай
Lазур  ласково погрозил клиенту пистолетом, и тот запричитал
еще жалобнее, поминая дракона на стене.
      - У него что, бзик с этим драконом? - спросил Мазур  у
энергично ворвавшейся в подсобку Мэй Лань.
      - Да ничего подобного, - отрезала девушка. - Это такой
знак.  Он платит за покровительство "Синим драконам": ну,  в
конце концов, не самая авторитетная в этом городе семья, как
вы  думаете,  господин полковник? - ее английский  волшебным
образом улучшился.
      -  Вам  двоим  хватит,  - угрюмо  процедил  вьетнамец,
настороженно замерев в прежней позе.
      - Сомневаюсь, - серьезно сказала Мэй Лань. - Позвольте
в этом усомниться, дражайший господин Зыонг:
     - Вы меня с кем-то путаете, красотка:
     - Ничего подобного.
     - Говорю вам: Меня зовут Фа Нгуен Зиап:
      -  Последние несколько лет, - сказала Мэй Лань. - А до
того  вас звали как раз Зыонг, у вас была красивая  вилла  в
Сайгоне и еще много всяких хороших и дорогих вещей:  Что  вы
так напряглись? Ну да, кое-что вы все-таки вывезли, у вас же
был  под рукой целый эсминец: Но меня не интересуют ни  ваши
заначки, ни содержимое кассы. Абсолютно не интересуют. - Она
прищурилась.  -  При  вашем богатом  жизненном  опыте  легко
уяснить: если людей с пистолетами в руках не интересуют ваши
деньги,  значит,  они  из  той  категории,  которую  и  ваши
дохленькие  синие дракошки не особо пугают:  Как  называются
такие люди, господин полковник? Уж никак не гангстерами:
      Вот тут толстяка пробило по-настоящему, вот тут, Мазур
мог голову прозакладывать, его захлестнул настоящий ужас.
      -  Слушайте:  - протянул толстяк, лихорадочно  пытаясь
усмотреть  в происходящем какую-то ясность. - Не  знаю,  что
вам  нужно: Ну да, я был офицером: Я служил в военно-морском
флоте и не понимаю, почему этого нужно стыдиться, в чем  тут
грех:
      -  Засранец.  Пидер, - сказала Мэй Лань  с  ангельской
улыбкой. - Поганая черепаха, насравшая на могилу собственной
бабушки:  Ты кого хочешь обмануть, лысая тварь? На флоте  ты
числился для отвода глаз, а трудился в политической полиции.
Впрочем,   и  на  флоте  ты  тоже  трудился,  но  опять-таки
специфически:.  Тебе  напомнить,  кого  вы  тогда   вывозили
подальше  в  море  и  выбрасывали за  борт  с  перерезанными
поджилками?  И сколько их было? - Она мигнула  Мазуру,  стоя
так, чтобы вьетнамец не мог видеть ее лица.
      Тот  мгновенно  подключился, насыщая  свой  английский
высокопробным американским сленгом:
      - Забыл, козел? Мы тебе напомним: И не обязательно мы.
Подумай,  пузатенький,  что  с тобой  будет,  если  мы  тебя
отвезем  сейчас на неприметное суденышко, а потом переправим
куда-нибудь в Хайфон или, чтобы далеко не ездить, в  Сайгон:
точнее, Хошимин.
     Судя по одобрительному взгляду Мэй Лань, он безошибочно
угодил в самую что ни на есть болевую точку. Предложенное им
морское  путешествие  и  было, несомненно,  ночным  кошмаром
бывшего  полковника.  Тот выглядел  столь  растекшимся,  что
Lазур  шумно  понюхал  воздух, но, к  сожалению,  не  уловил
ожидаемого запаха.
      -  Ничего,  он еще обделается, - сказала Мэй  Лань.  -
Обязательно обделается, не по дороге в Хайфон, так  в  самом
Хайфоне.  Этаких  вот  красные  любят  не  расстреливать,  а
вешать.  Согласно  процедуре, после  военного  трибунала:  А
вешаемые частенько обделываются, мне растолковали понимающие
люди:
       -  Господа!  -  воскликнул  полковник  с  неописуемой
надеждой во взоре. - Но вы же не красные?! Если вы говорите:
вы  так  сказали  "красные",  словно  сами  себя  к  ним  не
причисляете:
      -  По-моему, он хочет жить, - задумчиво сказала Мазуру
Мэй Лань. - Тебе не кажется?
      -  Чрезвычайно похоже, - сказал Мазур.  -  Мало  того,
дорогая,  -  он  хочет жить по-прежнему беззаботно,  в  этом
красивом городе, такое у меня создалось впечатление: И еще я
думаю: Эти его желания облегчают нам задачу, а?
      С  полковником произошла некая метаморфоза - явственно
поубавилось  ужаса и обреченности в глазах,  они  таращились
скорее оценивающе, не без хитринки:
      Что,  конечно же, не прошло мимо глаз Мэй  Лань  -  не
только красивых, но и зорких.
     - Вообще-то, у этих орангутангов старой школы есть свои
положительные черты, - громко и непринужденно  поведала  она
Мазуру  так,  словно, кроме них двоих, разумных индивидуумов
более  не  имелось. - Они, в частности, прекрасно  понимают,
когда кончается увертюра и начинается торг:
     - А что, торг начался? - поинтересовался экс-полковник,
так и сверля их глазками из-под тяжелых век. - По-моему,  ни
о чем подобном и не заходила еще речь:
      - Вы ошибаетесь, - сказала Мэй Лань. - Я же обрисовала
вам  перспективу  веселого морского плавания  в  Хошимин  по
свежему воздуху, при прекрасной погоде. Причем вы не сможете
насладиться  ни  тем, ни другим, поскольку будете  лежать  в
трюме  с  циркулирующим  по венам надежным  снотворным:  По-
вашему,  это  не  торг? - Это только одна сторона  торга,  -
вежливо заметил Зыонг.
      -  Пожалуй:  Но  я  и  с ней еще не  закончила.  Итак,
Вьетнам.  Там вас обязательно повесят, если только заполучат
в  руки, согласны? По физиономии вижу, что согласны:  Теперь
возьмем  иное  географическое  направление.  Не  доезжая  до
Хошимина  свернуть на юго-восток и плыть, пока не достигнешь
территорий,    на   которые   распространяется    юрисдикция
Соединенных Штатов: Он правда побледнел или мне показалось?
     - Во всяком случае, он насторожился, - громко поддакнул
ей  Мазур.  - И сообразил, что ты еще не все карты  на  стол
выложила:
      - Ну да, я и сама вижу: - очаровательно улыбнулась Мэй
Лань.  -  Итак:  Господин  полковник,  почему  вы  вслед  за
множеством коллег не рванули в США? Был такой период,  когда
они без разбора, скопом принимали не только полковников,  но
и всех абсолютно беженцев: Что, вы опоздали? Не смешите: Вам
достаточно  было,  представ перед  чиновниками  департамента
(,,(#`  f((, громко и прочувствованно заявить,  что  вы  всю
сознательную  жизнь  были  борцом  с  коммунизмом  и  теперь
всерьез   опасаетесь  за  свою  жизнь:  Отчего  же   вы   не
воспользовались  столь реальными и приятными  перспективами?
Вы  ведь,  по  нашим данным, собрали в норку не  менее  пяти
миллионов  долларов - и, учитывая вашу скупость,  они  и  не
тронуты,  я  думаю:  Нет-нет  вы  меня  не  так  поняли,   -
поторопилась она уточнить, заметив промельк некой  мысли  на
лице  толстяка. - Мы вовсе не покушаемся на ваши  запасы,  у
нас другие цели:
     - Приятно слышать, - напряженно бросил толстяк.
     - А я вообще произвожу на людей приятное впечатление, -
сообщила Мэй Лань. - Ну что же: Почему вы не воспользовались
случаем,  чтобы  осесть в Штатах? Те, кто туда  рванул,  уже
имеют американские паспорта:
      -  Там очень дорого жить, - сказал полковник. -  Здесь
гораздо дешевле, какую статью расходов ни возьми:
      -  Ну, полно вам, полковник! - Мэй Лань погрозила  ему
пальчиком.  - Не нужно переигрывать. Скупость тут совершенно
ни  при чем: Вам попросту нельзя было в Штаты. Вас там могли
в   конце  концов  вспомнить.  Поскольку  именно  вы   имели
несчастье командовать очередной ночной прогулкой в море,  из
которой  целых трое американских граждан так и не вернулись,
потому что им был выписан билет в один конец:
     - Да что вы знаете:
      -  Все или почти все, - резко перебила Мэй Лань. -  Ну
да,   эти   двое  парнишек  и  эта  дама  были  замешаны   в
высокопробной  и  масштабной  контрабанде.  Ну  да,  вы   их
выбросили  в  море  фактически с санкции кое-кого  из  ваших
американских партнеров: Но что от этого изменится, милейший?
Коли  это  вы,  и никто другой, их прикончили?  Полноправных
американских  граждан: Те, в Штатах, с  кем  вы  вели  дела,
давным-давно отошли в сторону. А вот вы засветились.  И  все
неприятности достанутся вам. Причем для этого вам  вовсе  не
обязательно  попадать  в Штаты. Достаточно  будет,  если  мы
передадим  в  американское посольство  кое-какие  показания:
Хотите почитать? У меня есть четкая фотокопия:
      Она  извлекла  из сумочки тоненькую пачку  перетянутых
прозаической  резинкой  листков фотобумаги  и,  не  сходя  с
места,  швырнула их сидевшему на полу толстяку. Тот  схватил
их  на лету, содрал резинку, бегло проглядел листок, второй:
Мазур  увидел крупные капли пота, мгновенно покрывшие  лысую
башку.  Что  бы там ни было, на этих листках,  но  компромат
убойный:
      -  Он  у  нас,  -  сказала Мэй Лань. -  Вам,  надеюсь,
понятно? Отличный живой свидетель, несчастный рядовой моряк,
втянутый в ваши кровавые забавы:
      - "Рядовой моряк"? - передразнил полковник, не отрывая
глаз от третьего листка. - Он же был в действительности:
      - А вы можете это доказать? - прищурилась Мэй Лань.  -
Вряд ли: Кое-какие архивы попали не только к красным и янки,
но  и в третьи руки. Вот так. Он - рядовой моряк, до сих пор
вспоминающий с ужасом и омерзением, как костоломы из  тайной
полиции  топили  в  океане беззащитных  жертв,  американских
#`   &$  -  в  том  числе:  Нет-нет,  фотокопии  можете   не
возвращать,  оставьте себе на память: Ну  что  же,  подведем
итоги?  Теперь вы знаете, чего от нас ожидать. Добавлю  еще:
вы  обложены.  С вас уже не спустят глаз. Смогут  не  только
блокировать ваши счета, но и прикончить без затей:
      -  Не сомневаюсь, - угрюмо сказал полковник. - Замечал
кое-что в последние дни:
     - Ну да?
      -  Замечал.  Серый  "воксхолл", а?  И  эта  парочка  в
гавайских рубашках: Они чуточку переигрывали:
      -  Возможно,  - сказала Мэй Лань. - В  этом  мире  нет
совершенства:  Итак. Дело у меня к вам,  собственно  говоря,
пустяковое.   Пару  недель  назад  вы  плыли  возле   одного
небольшого островка в компании неких господ по имени  Лао  и
Ма.  Только, я вас умоляю, не делайте столь невинного  лица,
не  вопрошайте удивленно: "Кто это такие?" Насчет Ма я точно
не уверена, но Лао вы знаете еще по Сайгону:
     - Предположим.
      -  Вы  заметили красный парашют, под которым  болтался
некий  предмет, - сказала Мэй Лань почти бесстрастным тоном.
-  Повинуясь естественному человеческому любопытству,  взяли
его на борт: Где он?
      - Дорогая моя, - сказал толстяк, зыркая исподлобья.  -
Вы хорошо себе представляете, с кем связываетесь?
      -  Давайте  сразу  внесем  ясность:  эти  нюансы  меня
абсолютно не интересуют. Ни степень значимости данных господ
и  фирмы, которую они представляют, ни возможные последствия
их дурного настроения.
      -  Ах, во-от что: - протянул полковник. - Либо  вы  по
молодости  лет  и юной запальчивости ничего не  боитесь,  не
научились  еще  оценивать опасность, или, что  вероятнее,  -
разведслужба: И солидная.
      -  Это  совершенно  не ваше дело.  Где  капсула?  Если
ответите  на  этот вопрос, можете быть уверены,  что  о  вас
забудут.
      - Серьезно? - Полковник уперся в нее тяжелым взглядом.
- Вы что, хотите сказать, что пришли исключительно ради этой
штуковины?
      -  Могу вас уверить: Судя по вашему пренебрежительному
тону,  вы ее не особенно высоко цените. Тем лучше для  всех.
Где она?
     - Игра очень уж неравная, - сказал полковник. - С одной
стороны - поток угроз:
      -  Реальных и весомых, - с милой улыбкой уточнила  Мэй
Лань.
      - Согласен: Но с другой стороны - не менее серьезная и
весомая  возможность  сыграть в ящик.  Эти  господа  -  люди
серьезные. И не прощают болтовни:
     - Мы им не скажем, - заверила Мэй Лань.
     - И все же: Чаши весов в очень уж неравном положении:
     - Может, вмазать ему пару раз? - шепотом спросил Мазур.
      -  Не мешай: - тихонечко ответила Мэй Лань. Достала из
сумочки   пухлый   конверт,  открыла   и   показала   издали
содержимое,  пухлую пачку зелено-черных  бумажек.  -  Десять
bkaog  долларов.  Какие бы то ни было торги  неуместны.  Мне
выдана именно эта сумма, окончательная, и особо подчеркнуто,
что  никаких торгов касаемо ее увеличения я вести не вправе.
Я  человек маленький, господин Зыонг. Мне заранее поставлены
некие  рамки: Ну вот, все карты на столе. Расскажете все,  и
мы уйдем, оставив конверт:
     - В самом деле? А может быть, оставите мне не деньги, а
дыру в башке?
      - Полковник: - укоризненно протянула Мэй Лань. - Вы же
когда-то   были  неплохим  профессионалом:  Мы   обязательно
оставим  вас  в  живых.  Ведь  если  окажется,  что  вы  нас
обманули,  с  мертвого уже не спросишь: С вас будут  пылинки
сдувать,  пока наши люди отправятся за капсулой и  будут  ее
искать:
     - А потом?
      -  А  потом  мы опять-таки не заинтересованы  в  вашей
смерти.  Это  нерационально. Ну зачем?  Вы  и  сами  никогда
никому не проболтаетесь ни словечком. Я тоже знаю, как  люди
королевы  карают даже за излишнюю болтовню:  Ну,  полковник!
Разговор  начинает  буксовать. Абсолютно  все  сказано,  без
недомолвок.  Вы точно знаете, что нам нужно.  Точно  знаете,
что  можете  приобрести, а что - потерять. К чему  играть  в
словеса?   В   тесной  вонючей  комнатушке  висело   тяжелое
молчание.  Наконец полковник поднял голову и,  к  некоторому
изумлению Мазура, улыбнулся почти весело:
      -  Ну  хорошо: Я, как вы изволили заметить, и в  самом
деле когда-то считался неплохим профессионалом: Что толку  в
бесполезных разговорах? Капсулу забрал Фань Ли. Лао  она  не
заинтересовала, и он охотно уступил ее дядюшке:
     - И где же нам отыскать почтенного Фань Ли?
     - О, нет ничего проще, - сказал толстяк с непроницаемым
лицом,   но  в  его  елейном  голосе  определенно   сквозило
злорадство.   -  Этот  почтенный  господин  -  нечто   вроде
дворецкого в одной из: если можно так выразиться, загородных
резиденций,  где  временами отдыхает от трудов  праведных  и
несовершенства нашего мира некая дама. Дама  эта  отнюдь  не
королевских  кровей,  но  некоторые  все  равно  именуют  ее
королевой,  быть  может,  имея к тому  некоторые  основания.
Уважаемый   господин   Фань  Ли  -  смотритель,   дворецкий,
управляющий  одной  из  резиденций королевы,  именуемой,  по
слухам, Изумрудной Гаванью. Вы ведь понимаете, о ком я  веду
речь, нонья, туан?
     Он так и остался неподвижно сидеть на полу в неуклюжей,
лишенной  всякого достоинства позе, но все  равно  у  Мазура
осталось   впечатление,   что  мысленно   этот   сукин   кот
раскланялся самым шутовским образом.
      Нельзя  сказать,  что  Мэй Лань выглядела  убитой  или
потрясенной,  однако,  судя  по ее  посерьезневшему  личику,
орешек оказался тверже, чем представлялось поначалу:
      -  Учитывая специфику и дамы, и ее род занятий,  и  ее
резиденций,  господин  Фань  Ли  мало  напоминает   обычного
дворецкого,  -  безмятежно  продолжал  толстяк.  -   Это   -
доверенное лицо, пусть и отвечающее за узкий участок:
     - Зачем ему капсула? - резко бросила Мэй Лань.
      -  Откровенно  говоря, не знаю. В том обществе,  среди
коего я тогда находился, не принято задавать лишние вопросы.
Там вообще не принято задавать вопросы, если они не касаются
конкретных  дел,  именно  вам  порученных:  Все,   что   мне
известно, - капсула у Фань Ли.
     - Где находится эта Изумрудная Гавань?
      - Не знаю, - моментально ответил вьетнамец. - Потому и
жив.  Конечно,  я  пытался анализировать и обобщать  скудные
обрывки   информации:   Никогда  не   знаешь,   что   именно
понадобится и кому именно: Мы могли бы:
      -  По-моему,  эта информация как раз  и  входит  в  те
услуги,  которые пославшие меня люди оценили в десять  тысяч
долларов,   -   отрезала  девушка.  -   Никакого   торга   и
дополнительных  выплат.  Если  не  выложите  все,  денег  не
получите. Вы когда-то, по отзывам близко ва