в  своего  шефа  и  страдала  своебразной  экзальтацией.
Увидав Тома, она улыбнулась.
   - Я пришла сегодня пораньше мистер Том.
   - Очень хорошо.
   Он улыбнулся ей и прошел в свой кабинет.  Закрыл  дверь  на  замок,  чего
никогда раньше не делал. И достал из  ящика  стола  свой  "кольт".  Проверил
оружие и, убедившись, что все патроны на месте, положил его  на  стол,  стал
покачиваться в кресле. Рядом с кольтом стоял телефон. Он вдруг подумал,  что
можно прямо отсюда позвонить в Москву и попрощаться с  Иришкой.  А  может  и
впервые поговорить с дочерью, которой уже пятнадцать лет.  Интересно,  какая
он стала? Три года назад ему показали ее  фотографию.  Он  даже  не  решился
попросить  оставить  эту  карточку  у  себя,  понимая,  что  просьба   будет
отвергнута.
   Жаль, что Кемаль не сумеет узнать о его провале. Но любой  звонок  отсюда
будет моментально зафиксирован и тогда они выйдут на "Юджина". А его главная
задача на  протяжении  всех  этих  лет  была  оберегать  "Юджина"  от  любых
неприятностей. Вот и сейчас он собирается  снова  уберечь  Кемаля  от  самой
крупной неприятности, по существу второй раз спасая ему  жизнь.  Он  подумал
вдруг, что всегда ждал именно этого дня. Его  отправили  в  Америку,  как  в
глубокий космос, в экспедицию без возвращения. И  все  его  рваные,  путаные
разговоры с женой были именно из-за  того,  что  оба  ясно  чувствовали  эту
обреченность невозвращения и не знали, что нужно и можно говорить. Он не мог
вернуться из Америки домой,  понял  Том.  Он  не  должен  возвращаться.  Уже
привыкший к комфорту, к сытой обеспеченности американского образа  жизни,  к
благоустроенному  быту,  он  просто  не  впишется  в  современную  советскую
действительность.
   И сейчас у него есть выбор. Или провести всю оставшуюся жизнь  в  тюрьме,
попытавшись облегчить свою участь предательством, выдав "Юджина". Или,  уйти
достойно. Чтобы потом никто не смел сказать Ирине и Лене, что их муж и  отец
оказался предателем. Значит, нужно было выбирать. Он встал и подошел к окну.
Все три преследовавших его машины стояли рядом с офисом. Из них уже выходили
люди, о чем-то спешно переговариваясь.  Через  десять-пятнадцать  минут  они
поднимутся за ним. Если конечно, у него есть эти десять минут. А может,  они
просто ждут местного шерифа, его друга, чтобы  в  присутствии  представителя
власти объявить об аресте Тома Лоренсберга? Где же мы все-таки ошиблись? - в
который раз подумал Том. Это было единственное, что его сейчас действительно
мучило.
   Он открыл дверь и прошел на кухню. Патриция,  той  дело  поправляя  очки,
читала какую-то книгу. Услышав его  шаги,  она  подняла  голову  и  смущенно
улыбнулась.
   - Я думала приготовить вам пирог.
   - Спасибо, Патриция, - он пошарил в карманах пиджака, - у меня  кончились
сигареты. Вы не возьмете для меня две пачки?
   - Конечно, мистер Лоренсберг, - она  сразу  убрала  книгу,  -  какие  вам
взять? Как обычно, "кемал"?
   - Да, если можно.
   Она радостно кивнула и уже собиралась идти, когда он вдруг задержал ее за
руку.
   - Патриция, - сказал мягко, - вы хороший человек. Спасибо вам за все, - и
осторожно поцеловал ее в щеку.
   Девушка чуть не потеряла сознание от радости.
   - Мистер Лоренсберг... - залепетала она, вся пунцовая  от  радости,  -  я
давно... хотела... вам сказать...
   - Потом, потом скажете, - успокоил ее Том, - идите, Патриция.
   Девушка бросилась к дверям, на ходу надевая свою куртку.
   - Звонил Герберт, он сейчас будет, - закричала она уже на ходу.
   Когда она ушла, Том вернулся в кабинет, снова запер дверь. Во второй  раз
посмотрел вниз.
   Там уже стояли две полицейские машины. Кажется,  они  готовы  его  брать,
подумал он. И уверены, что  он  никуда  не  сбежит.  В  принципе,  правильно
уверены. Это ведь только в кино можно,  отстреливаясь,  уйти  по  крышам.  В
жизни такого не бывает.
   На лестнице уже слышались шаги сотрудников ФБР и полиции.
   Он сел в кресло, взял "кольт", приставил его к голове.
   - Вот и все, - мелькнула мысль, и он нажал курок.
   Томас Кэвеноу услышал выстрел еще  на  лестнице.  И  когда  все  побежали
наверх, он махнул рукой и медленно начал спускаться вниз. Кэвеноу  не  любил
смотреть на трупы.
   - Что случилось? - спросил оставшийся внизу Луис.
   - Он все-таки ушел.  -  горько  ответил  Кэвеноу.  -  Вызови  врачей.  Мы
опоздали.

Глава 25

   Первая встреча с новым  связным  должна  была  состояться  в  итальянском
квартале Нью-Йорка. Приехав за полтора часа до назначенного времени,  Кемаль
внимательно осмотрелся. С внезапной грустью он подумал, что  привык  за  эти
годы полагаться на осторожность и мастерство  Тома  и  никогда  не  проверял
предполагаемого места встречи. Они понимали друг друга с полуслова, даже без
слов. Многолетняя совместная работа  позволяла  безусловно  доверять  своему
партнеру, не сомневаясь в его надежности.
   Вспомнив о Томе, он сделал круг, подъехав к телефонному автомату, опустил
сразу несколько монет, набирая привычный код  и  номер  телефона  городского
офиса Тома. По взаимной договоренности он всегда звонил только  в  офис,  не
разрешая себе  набирать  домашний  номер  товарища.  На  этот  раз  он  ждал
достаточно долго, но  никто  но  ответил.  Уходя  из  кабинета,  Том  обычно
переключал свой телефон на секретаря. Кемаль хорошо знал Патрицию.
   Он уже собирался повесить трубку,  когда  послышался  незнакомый  женский
голос:
   - Вас слушает контора мистера Лоренсберга.
   Кто это? - промелькнуло в голове. Если бы  Том  сменил  Патрицию,  он  бы
обязательно предупредил его. Это совершенно точно. Том был очень пунктуален.
   - Говорите, - попросила незнакомка.
   - Мне нужна Патриция, - сумел выдавить  Кемаль,  -  можно  позвать  ее  к
телефону?
   - А кто говорит?
   - Ее друг.
   - Патриция заболела и я ее заменяю. Что-нибудь ей передать?
   - Передайте ей привет.
   - От кого?
   Ему очень не понравилась эта назойливость.
   - От ее техасского друга, - сказал он, повесив трубку.
   Он подумал немного и опустил еще несколько монет, набрал номер  домашнего
телефона Тома. Опять прождал довольно долго, пока,  наконец,  не  послышался
незнакомый голос:
   - Да, квартира мистера Лоренсберга.
   Он быстро повесил трубку. Теперь  не  оставалось  никаких  сомнений.  Том
провалился. Он сделал несколько шагов по улице, забыв, что автомобиль  стоит
в другой стороне. Повернул обратно. Если провалился Том, значит,  ему  нужно
уходить. Быстро уходить. Он посмотрел на часы. Связной будет через час. А он
совсем забыл, что обещал Марте заехать домой. Они должны были показать Марка
в нью-йоркской клинике. И никуда уходить  и  исчезать  он  в  этих  условиях
просто не имеет права. Что все-таки случилось с Томом?
   Отъезжая с этой улицы, он  не  знал,  что  уже  через  пять  минут  здесь
появятся сотрудники ФБР.  Оба  телефона  Тома  прослушивались  и  звонки  из
Нью-Йорка были как раз тем сигналом, который ждали люди Томаса  Кэвеноу.  Но
все их расспросы ни к чему не привели. Они опоздали. Звонивший из  Нью-Йорка
неизвестный друг Патриции, позвонивший затем и домой Тому, исчез  бесследно.
Расспросы о том. кто звонил по этому телефону ни к чему не привели,  а  один
из уличных продавцов воды и сладостей, подтвердил, что к  телефону  подходил
какой-то высокий темнокожий, чем вызвал ярость Кэвеноу, считавшего, что  это
был советский резидент.
   А Кемаль Аслан, отъехав от  телефона,  совсем  забыл  об  этом  автомате,
продолжая беспокоиться о Томе. Приняв решение, он повернул автомобиль в Сохо
и вскоре звонил из уличного  телефонного  автомата  к  сестре  Патриции.  На
всякий случай, еще пять лет назад, когда Патриция поступили работать к Тому,
они вдвоем договорились об этом варианте. При всей подозрительности,  ФБР  и
ЦРУ никогда  не  станут  контролировать  все  телефоны  родственников  обоих
сотрудников Тома. Можно было позвонить и сестре Кэтрин, с которой встречался
в последнее время Том, но это было уже опаснее. Сестра Патриции  знала,  что
мистер Кемаль Аслан был клиентом Тома и в случае провала, могла дать  нужную
информацию непрофильтрованную сотрудниками ФБР.
   Но и этот телефон ничего ему не дал. Сестры, очевидно, не было дома и  он
разочарованно повесил трубку. Посмотрев на часы, он позвонил Марте. На  этот
раз повезло. Она сразу сняла трубку.
   - Марта, - сказал он, стараясь говорить как  можно  мягче,  -  я  немного
задерживаюсь.
   Ожидаемого взрыва эмоций не произошло. Это его даже удивило.
   - Ничего, - сказала она, - я сама отвезу  Марка.  Я  уже  договорилась  с
врачами. Мы заказали такси.
   - Да, конечно, - пробормотал он, - я постараюсь быть дома через два часа.
   - До свидания, - она повесила трубку.
   Что-то  с  ней  происходит.  Или,  его   вдруг   остановило   неожиданное
предположение, это может быть как-то связано,  провал  Тома  и  ее  внезапно
изменившееся поведение? Может, она просто уже все  о  нем  знает?  Нет,  это
полный бред. Такого быть не может, хотя  бы  потому,  что  в  ФБР  сидят  не
идиоты. Нет, это просто совпадение.
   Он пообедал в китайском квартале, выбрав тихий и спокойный ресторанчик  в
самом конце улицы.  Когда  до  встречи  с  новым  связным  оставалось  около
двадцати минут, он сел за руль автомобиля и отправился навстречу. Ехать было
недалеко. Китайский и итальянский кварталы  соседствовали  в  старом  городе
Нью-Йорка. Или, как его, называли сами американцы Даунтауне.
   Кемаль приехал в  ресторан  за  пять  минут  до  встречи.  Устроившись  в
небольшом зале, заказал чашечку кофе и пару бисквитов. После обильного обеда
в китайском ресторане есть не  хотелось.  Он  сел  за  стол  и  мрачно  стал
смотреть на улицу, где играли дети. Связной должен был знать его  в  лицо  и
назвать пароль, который он помнил наизусть. Он успел  выпить  чашечку  кофе,
когда перед ним наконец, возник довольно импозантный полноватый господин  и,
чуть задыхаясь, очевидно от спешки, произнес:
   - Вы обсуждали условия новых поставок по Южной Америке, мистер  Аслан?  Я
насчет поставок из Колорадо.
   - Нет, - ответил Кемаль, вставая и протягивая руку, - я жду  поставок  из
Австралии.
   Он с любопытством разглядывал нового связного. Это  не  Том.  Этот  более
представителен, более элегантен и меньше всего похож на  связного  советской
разведки. Скорее, сам Кемаль должен  был  быть  связным  у  столь  солидного
господина.
   - Кофе, - попросил гость официанта
   - Как вы добрались? - спросил Кемаль у своего нового связного.
   Тот явно смутился.
   - На своем автомобиле, - ответил отправившись. - Я живу в  Нью-Йорке  уже
пять лет.
   - Как, пять лет? - не понял Кемаль, - я думал они готовят вас.
   - Успокойтесь, - улыбнулся связной, - они и готовили меня все это  время,
проверяли, могу ли я быть вашим связным. Мне приказано заменить  Тома.  Меня
зовут Питер Льюис.
   - Очень приятно, - наклонил голову Кемаль, - а, что случилось с Томом?
   Связной нахмурился.
   - У него были неприятности. По нашим сведениям, на него вышли  сотрудники
ФБР. В общем, вы понимаете,  что  ваш  трюк  в  Балтиморе  не  мог  остаться
безнаказанным. Очевидно, американцы как-то сумели вычислить этот ваш фокус и
вышли на Тома.
   - Он арестован? - отрывисто спросил Кемаль.
   Официант принес кофе и поставил на стол. Питер спокойно выждал, пока,  он
не уйдет и только после этого выдавил:
   - Его уже нет, мистер Кемаль.
   Кемаль был готов, казалось, к любой информации,  но  эта  весть  потрясла
его. Он непроизвольно  дернул  рукой,  опрокидывая  чашку.  Послышался  звон
разбитой посуды. На них обернулись. Официант уже бежал на помощь.
   - Извините, - сумел сказать Кемаль, - извините меня.
   Когда ему принесли новую чашечку кофе, он, немного успокоившись, спросил:
   - Как это произошло?
   - Подробностей мы пока не знаем.
   Питер хотел добавить, что с  такими  нервами  лучше  вообще  не  работать
резидентом, но промолчал. Он прочел в  глазах  резидента  нечто  такое,  что
заставило его промолчать. Он выпил свой кофе и начал говорить:
   -  Ваше  предприятие  как-то  связано  с  поставками  электротехнического
оборудования для "Дженерал электрик"?
   - Нет, но мой тесть имеет хорошие связи с этой компанией.
   -  По  нашим  сведениям,  эта  компания  приступает  к  отгрузке   нового
оборудования для ЦРУ. Нам  бы  хотелось  знать,  куда  и  зачем  пойдет  это
оборудование, - пояснил Питер.
   - Вы думаете, это так просто? Заказ наверняка сверхсекретный. А откуда вы
выяснили про это оборудование. Может быть дезинформация.
   - Информация абсолютно точная, - возразил Питер, - это  будет  совместная
акция ЦРУ и АНБ.  Нам  важно  знать,  какое  именно  это  оборудование,  его
параметры, характер применения? Где оно будет использовано.
   - Понимаю, - кивнул Кемаль, - какой срок?
   - Калифорнийские предприятия компании начнут отгрузку через пять дней.  У
вас почти нет времени.
   - Кто официально заказчик этого груза?
   - Оформлено на Министерство Обороны, но получатели,  по  всей  видимости,
представители АНБ.
   - Пять дней очень короткий срок, - он удивлялся самому  себе,  что  может
еще рассуждать после такого известия о смерти Тома.
   - Мы получили эту информацию недавно. Кстати, мне поручено передать,  что
ваша акция по выявлению утечки информации  признана  руководство  не  совсем
продуманной. С чего вы решили, что произошла утечка? Мне  поручили  выяснить
это у вас.
   - Все, что я сообщил по Англии, стало известно другой стороне. Я лично не
верю в подобные совпадения.
   - Я тоже не верю, - улыбнулся Питер, показывая свои крупные зубы, - но  в
Москве все проверили. Им кажется, что вы просто перестраховались.
   - Им, наверное, виднее, - мрачно  произнес  Кемаль,  вспомнив  Тома.  Тот
давно бы  понял  его  состояние  и  никогда  не  позволил,  бы  себе  такого
нравоучительного тона. Но, видимо, и Питер понял по его лицу, как  неприятен
ему дальнейший разговор.
   - Я вас покину, - сообщил он, - вот моя визитная карточка, Можете звонить
в любое время. Я юрисконсульт сразу нескольких крупных компаний,  и  ко  мне
довольно часто звонят и ночью. И еще. Мне поручено передать о вашей маме.
   Кемаль  напрягся.  Второго  печального  известия  он  может   просто   не
выдержать. Но Питер не был таким садистом.
   - С ней все в порядке, - улыбнулся он. - Ей предоставили новую квартиру и
она  живет  теперь  со  своей  сестрой.  Мы  предполагали  организовать  вам
телефонный разговор, но она немного болела  и  ей  было  трудно  выехать  за
рубеж. А в Советский Союз, как вы понимаете, вам звонить нельзя.
   - Чем она болела? - тихо спросил Кемаль?
   -  Ничего  серьезного,  -  успокоил  его  Питер,  -  обычные   старческие
недомогания. Сейчас она здорова и собирается лететь в ГДР  по  туристической
путевке.
   - Почему в ГДР? - он все время думал о Томе, а слова Питера отвлекали его
от этих мыслей.
   - Чтобы вы могли позвонить в Западный Берлин. Она переедет туда  на  один
день, - пояснил Питер, - увидимся через пять  дней.  Я  вам  позвоню,  -  он
кивнул на прощание и вышел.
   Кемаль  прислонился  к  спинке  стула,  закрыл  глаза.  Том  погиб.   Том
Лоренсберг, чьи настоящие имя и фамилию он так и не узнал, погиб. Он даже не
знает, как именно погиб его друг. Как все это глупо, подумал он  с  внезапно
нахлынувшей болью.
   - Вам плохо? - услышал он испуганный голос официанта.
   - Нет, - открыл он глаза, - принесите мне еще кофе.
   Он  вспомнил  улыбку  Тома,  его  светлые  глаза,  его  сильное   мужское
рукопожатие. И даже застонал от нахлынувшей боли. Том был  зримой  ниточкой,
связывающей его с домом, с родиной,  с  друзьями.  Самодовольный,  болтливый
Питер никогда не сможет заменить ему друга. Тогда в Хьюстоне,  он  спас  ему
жизнь.
   Отстреливался от сотрудников ФБР? Это на него непохоже.  Он  не  стал  бы
действовать подобным образом, хорошо зная, чем именно заканчиваются подобные
ковбойские номера. Разведчик, доставший оружие, обречен. Это знали и Кемаль,
и Том. Но тогда как он погиб? И почему вообще погиб? Теперь ясно,  что  и  в
доме, и на работе  у  Тома  сидят  сотрудники  ФБР.  Понятно,  что  там  нет
Патриции,  всегда  по  смешному  влюбленной   в   своего   шефа.   Наверняка
прослушивается и ее телефон. Но вот телефон ее сестры?
   Он подозвал официанта и, не обращая внимание  на  дымящийся  кофе  в  его
руке, заплатил ему по счету, прибавив щедрые чаевые за разбитую чашку. Выйдя
из ресторана он сел и поехал в сторон Гринвич-Виллиджа. И только  там  найдя
на углу телефон, он проехал еще метров триста и оставив на другой улице свою
машину, вернулся к  аппарату.  Теперь  он  действовал  как  профессиональный
разведчик. Опустил монеты, набрал код и номер сестры Патриции.  Кажется,  ее
звали... точно Олимпия. Отец девушек был преподавателем истории и  помешался
на древних именах.
   На этот раз ему повезло. Впервые задень. Трубку сняла сестра Патриции.
   - Олимпия, здравствуйте.
   Говорить следовало очень быстро. Вполне может быть, что все  его  расчеты
неверны и телефон Олимпии так же прослушивается, как и телефон  Патриции.  И
тогда его найдут довольно быстро.
   - Здравствуйте, - успышал он озадаченный голос девушки, - кто говорит?
   Он поколебался. Нужно рисковать, иначе ничего не узнает.
   - Это Кемаль Аслан, - наконец, решился  он,  -  я  искал  или  Тома,  или
Патрицию. А мне сообщили, что их нет на работе.
   - А вы разве ничего не знаете? - спросила Олимпия.
   - Нет, конечно. Я ведь давно уехал из Техаса.
   - Мистер Том Лоренсберг застрелился. Прямо в своем кабинете.  А  бедняжка
Патриция попала в больницу, так это  на  нее  подействовало.  Представляете,
какой ужас, мистер Кемаль. Алло, вы меня слышите?
   - Слышу, - сказал он непослушными губами. - Действительно, какой ужас,  -
произнес он вслед за ней, - извините меня еще раз.
   - Да, весь город  говорит  об  этой  трагедии.  Мистер  Томас  был  такой
порядочный человек. Никто не знает с чего вдруг он стал стреляться.
   - Действительно, непонятно, - он почувствовал, что задыхается и просто не
может продолжать эту игру, - извините меня, Олимпия, я очень тороплюсь,
   - Я понимаю. До свидания, мистер Кемаль.
   - До свидания. Привет вашей сестре. Скажите я ей очень соболезную, - даже
в эту минуту он был  больше  разведчиком,  чем  другом,  с  горечью  подумал
Кемаль, вешая трубку.
   Он вернулся к своему автомобилю и  сел  за  руль.  Но  не  стал  включать
мотора.  Склонившись  над  рулем,  он  вдруг   громко,   почти   истерически
разрыдался. Многолетняя связь с Томом в этот миг позволила ему понять  какие
именно чувства испытывал его связной, перед тем, как  пустить  пулю  себе  в
голову. Видимо, его обложили со всех сторон и  он  не  сумел  найти  выхода,
подумал Кемаль. Или просто уже не захотел его искать. Том сознавал, что срок
его  пребывания  в  стране  закончился.  Впереди  были  почетная  пенсия   и
преподавание в какой-нибудь разведшколе. Или американская тюрьма.  Он  решил
отказаться и от того, и от другого. Ему не нужны были больше ни рай, ни  ад.
Его прохождение чистилища  закончилось  тупиком.  И  он  поступил  так,  как
подсказывала его совесть.

Глава 26

   Он вернулся домой раньше обычного. Дверь открыла Марта. Вопреки всему она
улыбалась.
   - Что случилось? - поинтересовался Кемаль.
   - Врачи говорят, с Марком все будет в порядке.
   Из спальной комнаты выбежал Марк.
   - Папа!
   Каждый раз, обнимая мальчика, он испытывал чувство вины.  Однажды  придет
приказ покинуть страну или, еще хуже, - его разоблачат и арестуют. Что тогда
будет  с  Марком,  сумеет  ли  он  это  пережить?  Если  обычные  американцы
стопроцентные патриоты, то техасцы - патриоты чуточку  больше.  Имел  ли  он
право на своего сына? Может, поэтому он до сих пор не  решился  окончательно
оформить свой развод с Мартой, опасаясь нанести даже такую боль своему сыну.
   - Мы идем в радио-сити-мюзик-холл,