ось, что фигура  Учителя  Мира  поразительным  образом  сказалась  на
популярности теософии. В 1920 г. слава Кришнамурти помогла  увеличить  число
членов Теософского Общества до тридцати шести тысяч, а в 1928  г.  их  стало
сорок пять тысяч.
   Несмотря на впечатляющий рост,  многие  из  старых  теософов  с  тревогой
наблюдали за  тем,  как  Анни  Безант,  побуждаемая  Ледбитером,  превращает
Общество в своего рода театр  с  пышными  декорациями,  сложными  ритуалами,
яркими  костюмами  и  блестящими  украшениями.  Поэтому,  как  кажется,  они
вздохнули с облегчением, когда в  1914  г.  Ледбитер,  в  ответ  на  нападки
индуистской прессы и не желая подчиниться Анни Безант,  уехал  из  Адьяра  и
обосновался в Австралии. Но вскоре выяснилось, что  его  тлетворное  влияние
распространилось почти на полмира.
   В Сиднее Ледбитер познакомился  с  Джеймсом  Уэджвудом.  Ранее  они  были
врагами, возможно, потому, что Уэджвуд казался пародией на самого Ледбитера,
обладая  тем  же  пристрастием  к  магии,  церемониям  и  юношам,  а   также
необъяснимым воздействием на женщин средних  лет.  Он  родился  в  1883  г.,
получил хорошее образование и стал неугомонным путешественником. Его  обошли
стороной  агностицизм  и  увлечение  спортом,   увлекшие   большинство   его
соотечественников под влиянием Гексли, Дарвина и Арнольдса.  Обратившись  на
некоторое время к официальной церкви, в дальнейшем он вступил  в  Теософское
Общество и в 1911 г. стал секретарем его английского отделения.
   Как и Ледбитер, Уэджвуд восхищался англиканскими  церемониями  и  находил
теософию недостаточно красочной. В 1912 г.  он  постарался  исправить  дело,
учредив Храм Розы и Креста, основанный на  розенкрейцеровских  традициях,  с
ритуалами, вдохновленными образом магистра графа Сен-Жермена.  В  число  его
приверженцев входили леди Эмили Летьенс и старая  подруга  Олькотта,  миссис
Руссак, переехавшая в Лондон. Они посещали церемонии, облачившись в  длинные
атласные платья, сделав  "тамплиерские"  прически  и  препоясавшись  мечами,
зажигая свечи в честь различных богов, - достаточно безобидное занятие, хотя
оно и дало повод Джорджу Арундейлу иронически переосмыслить девиз тамплиеров
"Lux Veritatis" как "Looks Very Silly"(1).
   Поразительно,  насколько  руководителей  Общества   волновали   различные
мелочи. Когда Анни Безант не беседовала с Учителем Мира, она могла посвятить
размышлениям о голубом оттенке ленты для членов Ордена  Звезды  Востока  все
свое время. Прошло восемнадцать месяцев, прежде чем  она  нашла  три  тысячи
---------------------------------------(1) "Выглядит очень глупо" (англ.). -
Прим. пер. ярдов нужной материи в Париже, сообщив об этом событии в письме к
леди Эмили, как нельзя  более  точно  передающем  энтузиазм,  деловитость  и
наивность президента:
   "Пожалуйста,  выделите  достаточное  количество  людей,  чтобы   порезать
материю на  куски  длиной  в  четверть  ярда.  Затем  попросите  Кришнамурти
намагнитизировать их все целиком. Пусть  каждый  секретарь  получит  столько
ярдов, сколько ему нужно, исходя из расчета по 1 ярду на 4 человека. И пусть
они оплатят 25% стоимости ленты, которую  я  сообщу  позже;  членам  же  она
обойдется по доллару за ярд. Эту ленту следует  носить  только  со  значками
трех ступеней".
 
 
   Муж Эмили, Эдвин, немало огорченный тем, что его жена  занимается  такими
пустяками, заявил, что ему не нравятся "намагниченные ленты  -  голубые  или
какого-либо еще цвета" {14}. Его больше не привлекала идея  Храма  Креста  и
Розы. Старейшие представители Теософского Общества тоже были недовольны. Сам
Ледбитер был настроен против Храма - очевидно, потому что его  основали  без
его ведома, хотя и с благословения Анни. В 1914  г.  последовала  неизбежная
развязка; Учитель Кут Хуми приказал закрыть Храм - устами Ледбитера  конечно
же.
   К этому времени Уэджвуд переехал в Австралию  и  стал  членом  Масонского
Ордена, в котором достиг  высокого  положения.  Этот  Орден,  основанный  во
Франции в 1893 году, тоже был дочерней организацией Теософского Общества. Он
позаимствовал оккультные представления и ритуалы у исторического  масонства,
принимая в свои ряды также и женщин. Анни Безант вступила в  него  одной  из
первых,   быстро   достигнув   звания   Очень   Просвещенного   и   Наиболее
Могущественного Великого  Начальника  Британской  Юрисдикции.  Тем  временем
Ледбитер,  продвигаясь  в  чинах   среди   "антиподов",   стал   Генеральным
Администратором Австралии.  Согласно  Ледбитеру,  масонство  тесным  образом
связано с фигурой Учителя Графа.
   Более запутаны отношения Общества со Старокатолической Церковью,  которая
сама по себе является достаточно темным учреждением. Эта небольшая  церковь,
основанная в 1870 г. несогласными с догматом о непогрешимости Папы, принятом
католиками в том же году, нашла  приверженцев  в  Голландии  и  Англии.  Она
претендовала как на автономию, так и  на  апостольскую  преемственность;  по
вине архиепископа Мэтью, согласившегося посвятить в духовный  сан  Уэджвуда,
она вступила в контакт и с теософией. В 1915 г., прочитав правила  Общества,
он решил, что  членство  в  этой  организации  несовместимо  с  членством  в
Старокатолической  Церкви.  Уэджвуд  организовал  переворот,  в   результате
которого  большинство  священников  и  паствы  образовало  новую  церковь  -
Либеральную Католическую, а Мэтью вернулся под юрисдикцию Рима.
   Вскоре по прибытии в Австралию Ледбитер понял,  что  Уэджвуд  -  полезный
союзник и опасный враг. В 1916 г. он стал священником в новой и  независимой
Либеральной Католической Церкви, а спустя  всего  семь  дней,  с  быстротой,
достойной средних веков, его посвятили в епископы. С тех пор он предпочитал,
чтобы его называли "епископ  Ледбитер",  и  стал  носить  пурпурные  одежды,
огромный  нагрудный  крест  и  аметистовый  перстень.  Обо  всем   этом   он
чистосердечно писал Анни Безант:
   "Мой собственный Учитель... сказал: "Ты думал, что оставил все  мечты  об
епископстве, когда тридцать два  года  тому  назад  бросил  свою  церковь  и
последовал за Упасикой(1); но говорю тебе, что ты бы достиг  его  тогда  же,
если бы остался, так что ты ничего не  потерял,  за  исключением  доходов  и
общественного положения, достиг же многого, во многих областях. То есть  кто
нам служит, никогда не проигрывает!" Это меня очень поразило, я  никогда  не
задумывался об этом" {15}.
 
 
   Уэджвуд  предложил  считать  церковь  орудием   Учителя   Мира,   вопреки
возражениям многих теософов, указывавших  на  то,  что  ЕПБ  особо  порицала
апостольскую преемственность как "грубый и очевидный обман"  {16}.  Ледбитер
тем не менее настаивал на своем. Под оккультным руководством  Учителя  Графа
он ---------------------------------------(1) То есть  Блаватской.  -  Прим.
автора. составил сборник гимнов и новую литургию - довольно трудное занятие,
поскольку писать ему  приходилось  на  средневековой  латыни.  Австралийская
паства умножалась. В Сент-Олбене начали строить собор, а в Сиднее  -  здание
совета.  Некоторые  лидеры  теософии,  в  том  числе  и   Джордж   Арундейл,
заинтересовались этой церковью и  после  Первой  мировой  войны  ее  филиалы
появились в Европе. Но Ледбитера Европа уже не интересовала. Однажды он  уже
провозгласил, что новая раса возникнет в Калифорнии, теперь же он  предрекал
это в отношении "антиподов"{17}. Австралии предстояло стать  родиной  нового
поколения, и Либеральная Католическая  Церковь  должна  была  способствовать
этому.
   Однако слава епископа  оказалась  недолгой.  Некоторые  теософы,  призвав
"вернуться назад к Блаватской", сделали его основной мишенью своих  нападок.
Ему припомнили и подпорченную репутацию. Наиболее  активно  выступал  X.  Н.
Стоукс, редактор ведущего теософского журнала "ОЕ Либрари критик".  Особенно
он протестовал против намерения Ледбитера трактовать  ЕПБ  как  своего  рода
Иоанна Крестителя, провозглашавшего приход Христа. Заодно  он  критиковал  и
Анни. Оба они, как писал Стоукс, используют теософию в своих нуждах  -  Анни
занимается социальной пропагандой, а Ледбитер потворствует своим  оккультным
амбициям. Они даже советовали новым членам читать свои собственные сочинения
(а точнее, даже полные собрания своих сочинений), прежде  чем  приступать  к
изучению Блаватской, и посмели "отредактировать" "Тайную доктрину", внеся  в
нее тысячи поправок перед третьим  изданием.  Как  предположил  Стоукс,  три
великих цели теософии "обогатились" тремя новыми задачами:
   "Первое.  Сформировать  ядро  для   разговоров   о   Всемирном   Братстве
человечества, возможность же на практике воплотить его в жизнь  предоставить
другим. Второе. Поощрять изучение работ Анни Безант и Чарльза У. Ледбитера и
отбивать охоту  сравнивать  их  с  другими  религиозными,  философскими  или
научными авторами, включая основателей Общества. Третье. Принимать  на  веру
без  всякой  критики  заявления  ясневидящих  о  существовании  необъяснимых
законов природы и высших сил, которые они приписывают самим себе" {18}.
 
 
   Стоукс был не  единственным  критиком.  Бхагаван  Дас,  бывший  секретарь
Индийского филиала и близкий коллега Анни Безант также высказывал тревогу по
поводу  ее  политических  амбиций,  претензий  Ледбитера   и   обожествления
Кришнамурти.  Предприняв  попытку  лично  поговорить  с  миссис  Безант,  он
обнаружил, что ее невозможно переубедить и что ее былое добродушие сменилось
эгоизмом с тех пор, как она стала президентом  Общества.  Активную  кампанию
против Безант и Ледбитера развернула Элис Клизер. Она уличала  Анну  в  том,
что хотя та и  отреклась  от  своих  взглядов  на  проблему  контролирования
рождаемости при вступлении в Общество, но  вновь  обратилась  к  ним,  чтобы
поддержать Ледбитера с его рассуждениями  о  мастурбации.  Самого  Ледбитера
Элис называла не иначе как "сексуальным  извращенцем  и  псевдооккультистом"
{20}. Она также издевалась над потребностью Анни в  мужском  посреднике  для
общения с Учителями и утверждала, что Ледбитер с его покровительницей просто
вампиры,  которые  одержимы  жаждой  власти  и   питаются   преданностью   и
поклонением, как граф Дракула питался кровью своих жертв.
   Б теософских сражениях заложников  не  брали.  Кэтрин  Тингли  поддержала
боевую кампанию в целом против Адьяра и Ледбитера  в  частности,  разоблачив
некоторых представителей Индийского Общества, ранее связанных с  Ледбитером.
Алекс Фуллертон даже был обвинен ею  в  гомосексуальном  насилии  и  помещен
позже в психиатрическую больницу по  ее  настоятельному  требованию.  Джозеф
Фассел также поддержал войну против епископа Ледбитера.
   Битва еще более разгорелась, когда войска Пурпурной Матери оставили ее  и
перешли на сторону противника; большинство  из  них  устало  от  непрерывной
войны с Адьяром. В 1904 г. она потеряла (или изгнала из  своих  рядов,  если
верить ее собственным  высказываниям)  Роберта  Кросби,  считавшегося  ранее
одним из ее самых преданных сторонников.  В  1909  г.  он  сформировал  свою
собственную  Объединенную  Ложу  теософов.  Устав  этой  организации   особо
предупреждал  о  недопустимости  культа  отдельных  личностей  -   даже   ее
официальная история публиковалась анонимно, и в ней не было иерархии. Вскоре
привлекла сторонников Тингли и перебежчиков из Адьяра. За Кросби последовали
другие.
   Тингли не собиралась терять свои позиции и продолжала жестокие  атаки  на
Безант, начиная с критики ее политики и кончая насмешками над  ее  нарядами.
Среди многих памфлетов, направленных против  миссис  Безант,  можно  назвать
"Эволюцию миссис Безант" Т. М. Нейра и "Неотеософию" Ф. Т.  Брукса.  Критика
строилась по одному и тому же образцу: с одной  стороны,  став  президентом,
Безант внесла в теософию  нелепые  культы,  ритуалы  и  идеи  о  собственном
высоком предназначении, с другой стороны, она использовала Общество в  своих
политических целях, которые, какими бы благими они ни были, не имели  ничего
общего  с  теософией  и  наследием  мадам  Блаватской.   Некоторые   критики
цитировали нелепое заявление Ледбитера: "Я стоял вместе с вашим  президентом
рядом с Верховным Руководителем Эволюции  на  Земле...  планы,  которые  она
претворяет в жизнь, это {Его} планы благоденствия для этого мира..."{21}.
   Но Анни, казалось, не обращала никакого внимания на критику. Она спокойно
отмахивалась от атак и продолжала заниматься своими делами в  Индии,  где  в
ноябре 1913 г. она встретила Учителя Риши  Агастью,  члена  Великого  Белого
Братства, ответственного за Индию.  Он  проводил  ее  в  Шамбалу  и  устроил
встречу с Повелителем  Мира.  Повелитель  просил  миссис  Безант  добиваться
самоуправления для Индии, и  она  согласилась.  Сообщение  об  этой  встрече
только усилило недовольство тех теософов, которые  были  против  руководства
Анни. Вспоминая о том, что ЕПБ последовательно исключала политику  из  сферы
деятельности теософии, Стоукс, Дас и Клизер говорили, что президент Общества
должен уделять более внимания духовному  благу  его  членов  и  менее  своим
грандиозным политическим целям. До них также дошли слухи из Австралии о том,
что Ледбитер снова попал под подозрение в безнравственном поведении -  и  на
этот раз им интересуется полиция.
 
 
 
   Глава 8
   АРИМАН И ЛЮЦИФЕР
 
   Теософский миф повествует о существах,  называемых  Повелителями  Темного
Лика, злых ангелах, роль которых заключается в том, чтобы  сбивать  людей  с
пути истинного. У ранних теософов они были неопределенными "темными силами",
которые безуспешно сражаются с Великим Белым Братством Учителей.  В  работах
теософа  второго  поколения,   австрийского   философа   Рудольфа   Штейнера
(1861-1925) они получили более  конкретное  оформление.  Согласно  Штейнеру,
главные враги человечества - Люцифер и Ариман,  воплощения  духа  гордыни  и
духа материализма {1}. Ариман искушает людей тем,  что  заставляет  отрицать
духовное и предлагает  доверять  лишь  разуму  и  чувствам,  являясь,  таким
образом,  своеобразным   духом,   отрицающим   дух.   Он   покровительствует
современным науке и технике,  в  частности,  тем,  кто  заявляет,  будто  бы
человек ничем не отличается от животных. Люцифер, "несущий свет", еще  более
тонко  уводит  людей  с  истинного  пути,  соблазняя   их   верой   в   свои
исключительные духовные силы и побуждая их приниматься за такие дела,  какие
им не по плечу. Он покровительствует  современным  литературе,  философии  и
искусству.
   Ддя теософов не представляло труда обвинить своих противников в том,  что
те, какими бы благими намерениями они ни  руководствовались,  тем  не  менее
способствуют Темным Силам. Со временем в этом обвинили  и  самого  Штейнера,
когда он отошел от теософии и основал свое общество. Он вовсе не походил  на
бунтовщика: невысокий, тихий, серьезный и аскетичный  философ,  трудолюбивый
ученый, увлеченный немецким идеализмом. Несмотря  на  то  что  он  некоторое
время  возглавлял  Германский  филиал  Всемирного  Теософского  Общества  и,
несомненно, стал бы одним из  ведущих  теософов,  Штейнер  оставил  Общество
сразу, как только осознал, что оно мешает его собственным идеям. Он  был  не
только духовным лидером, но также и художником,  архитектором,  политическим
теоретиком и интеллектуалом, мечтавшим о построении нового мирового порядка,
основанного на идеях, почерпнутых им из мира духовного.
   Но на основании  этой  характеристики  не  следует  думать,  что  он  был
полностью  оторван  от  реальности.  Штейнер  был  не   только   романтиком,
украшавшим свой непритязательный костюм пышным артистическим гал стуком,  но
и  реалистом,  создавшим  своего  рода  империю,  превзошедшую  теософию  по
популярности и могуществу. Его высказывания заострили внимание на проблемах,
существовавших внутри Общества. И хотя он написал множество работ, способных
соперничать по своей  фантастичности  с  тем,  что  писпл  Ледбитер,  нельзя
представить себе более резкого контраста  между  декадентской  фривольностью
круга Ледбитера-Уэджвуда и возвышенной философией Штейнера и его стремлением
к серьезной работе.
   Возможно, единственной чертой, связывающей  Ледбитера  со  Штейнером  (за
исключением членства в Обществе, разумеется), было то, что их отцы  работали
на железной дороге {2}. Штейнер родился в семье  станционного  смотрителя  в
далеких от цивилизации горах Штирии  и  был  воспитан  на  Австро-Венгерской
границе, в деревне, где  не  очень  приветливо  относились  к  чужакам.  Его
родители - крестьяне из поместья Хорн к северу от Вены -  бежали  от  своего
господина, графа фон Хойос Шпринценбурга, запретившего им жениться. Жили они
бедно, и юному Рудольфу приходилось ходить в школу за несколько миль пешком,
часто по глубокому снегу.
   Одинокий, серьезный и задумчивый  ребенок,  Штейнер  с  ранних  лет  стал
"провидцем" - общался с духами, обитавшими на близлежащих холмах.  Позже  он
стал таким  взрослым,  о  котором  мечтал  Вордсворт:  никогда  не  теряющим
ощущения присутствия другого мира, скрытого за  повседневной  реальностью  и
видимого духовным взором. Внутреннее око у многих  закрывается  во  взрослом
возрасте, но у некоторых остается на всю жизнь.  Когда  Штейнер  понял,  что
принадлежит к этому меньшинству, он решил  посвятить  себя  обучению  других
этой способности духовного ясновидения  -  хотя  странно,  что  он  стал  не
поэтом, подобно Вордсворду,  а  философом  в  духе  Канта,  проповедовавшего
рационализм и отстраненный взгляд на объективную реальность.
   Как  мыслитель,  Штейнер  отличался  медлительностью,   тщательностью   и
педантичностью, и эти свойства только усилились  от  знакомства  с  немецкой
академической традицией. Он обожал своего отца,  который  мечтал  об  успехе
сына: желая сделать из него образованного техника, он настоял на том,  чтобы
Рудольф поступил в университет. Но через несколько лет карьера  технического
специалиста  закончилась,  не  успев  начаться,  -  юноша   познакомился   с
классической немецкой литературой и философией. Книги он брал  в  библиотеке
местного доктора - довольно эксцентричного человека,  принимавшего  проезжих
пациентов на железнодорожной платформе.
   Гете, Шиллер и Лессинг - столпы немецкой литературной традиции -  оказали
на него влияние тем, что научили задумываться о высоких моральных идеалах  и
ценить  внутренний  духовный  мир.  Первый   серьезный   урок   он   получил
приблизительно в возрасте пятнадцати лет, когда понял, что  для  большинства
людей "духовный мир" является понятием отвлеченным, связанным  исключительно
с фантазией и  воображением.  Это  открытие  заставило  его  задуматься  над
сравнительной  ценностью  повседневных,  доступных  восприятию   большинства
знаний и своего собственного "провидческого" опыта, который был для него так
же реален, как и обыденный мир. Неужели он все только  воображал,  размышлял
он, или же все-таки есть что-то на самом деле?  Если  да,  то  какие  выводы
следует сделать из этого?
   Задавая себе такие  вопросы,  Штейнер  инстинктивно  подошел  к  древнему
философскому и религиозному противопоставлению видимости и сущности и  нашел
подобные вопросы в работах Канта. Пытаясь опровергнуть Хьюма, заявлявшего  о
неспособности человеческого ума обладать  определенным  знанием  мира,  Кант
говорил, что это в принципе возможно;  но  при  этом  ему  пришлось  создать
теорию двух миров: феноменального и ноуменального. Феноменальный мир  -  это
мир кажущегося, который воздействует на  наши  органы  чувств,  заставляющие
мозг сделать предположение о том, что это и есть настоящая реальность. Но за
этим миром скрывается царство истинной реальности, или ноуменов, - того, что
называется "вещью-в-себе" и никогда не может быть понято нашим разумом.
   Эта формула предлагала Штейнеру решение  его  проблемы.  Кант  был  прав,
постулируя существование ноуменов, но неверно определял их как принципиально
не