авлениях, которые тот ему преподал,  -  поразительный
подвиг для  отсталого  шестнадцатилетнего  паренька,  с  трудом  говорившего
по-английски. Объяснить этот факт можно только  участием  сверхъестественных
сил (если, конечно, не знать,  что  большую  часть  книги  написал  за  него
Ледбитер). Как заметил позже  Вуд,  книга  "напоминала  написанное  мистером
Ледбитером по своему стилю" {6}, хотя его бывший начальник  говорил  о  том,
что это довольно естественно - ведь мальчик находился под его руководством -
и что это вовсе  не  умаляет  собственных  заслуг  автора.  Читатели  с  ним
согласились. За очень короткий промежуток времени книжечка "У  ног  Учителя"
пять раз была переиздана по-английски и двадцать два раза на других  языках;
имя Кришнамурти стало известно широкой аудитории.  Она  издается  и  сейчас,
через восемьдесят лет после ее написания.
   Оккультные способности Кришнамурти развивались с поразительной быстротой.
Менее чем через пять месяцев  испытания  он  стал  полноправным  учеником  -
"самый быстрый период испытания, о котором  я  когда-либо  слыхал",  заявлял
Ледбитер  {7}.  Под  бдительным  руководством  своего   наставника,   Кришна
"вспомнил" и описал некоторые  из  визитов  Учителя  специально  для  миссис
Безант, которая предусмотрительно вернулась из  Англии  в  Адьяр  для  того,
чтобы увидеть новую знаменитость. Казалось, оккультные предчувствия вновь не
обманули дорогого брата Ледбитера: перед ними в действительности был Мессия,
Учитель Мира.
   По возвращении в 1909 г. Анни сразу же привязалась как к Кришне, так и  к
его брату Нитье, который жил вместе с ним в Адьяре. Кришна сполна платил  ей
признательностью. Она так давно не видела своих детей,  а  он  потерял  свою
мать  в  возрасте  десяти  лет.  Несмотря  на  дальнейшие   политические   и
идеологические разногласия, оба брата всегда любили Анни Безант,  вплоть  до
самой ее смерти двадцать пять лет спустя.
   Но если Кришнамурти и Нитья смогли найти в Анни вторую мать, то  вряд  ли
это можно сказать про Ледбитера - на роль отца он  совсем  не  годился,  тем
более что у них  был  настоящий  отец.  Новый  образ  жизни  отдалил  их  от
Нарьяньяха. Этот человек,  будучи  членом  Теософского  Общества,  оставался
также и набожным индуистом, и его немало волновали нарушения священных  норм
и  ритуалов,  которые  неминуемо  влекло  за  собой  подобное   образование.
Европейские  представления  об   умывании,   например,   противоречили   как
индуистской традиции, так и естественному чувству стыда.  Нарьяньях  знал  о
скандальной репутации Ледбитера и потому вдвойне беспокоился  от  того,  что
тот руководил жизнью его детей. В  довершение  всего,  чрезмерное  почтение,
оказываемое Кришнамурти теософами по  вине  Ледбитера,  могло  выставить  на
посмешище всю его семью в глазах индусов, которые  лучше  всяких  европейцев
были знакомы со своими богами.
   Серьезные затруднения начались  в  марте  1910  г.,  когда  Анни  убедила
Нарьяньяха отказаться от опеки над Кришной и его  братом.  Нарьяньяха  почти
сразу же пожалел о содеянном и принялся жаловаться на чрезмерную зависимость
своих детей от Ледбитера.. Анни не обратила внимания на его жалобы и  увезла
детей в Шанти Кунья, в свой дом возле Бенареса, где их окружили  заботой  ее
избранные  компаньоны.  Их  обучали  такие  учителя,  как  Ледбитер,  Джордж
Арундейл, ставший ректором  Центрального  индуистского  колледжа,  и  А.  Е.
Вудхауз, брат П. Дж. Вудхауза, преподаватель английского языка в колледже. В
свободное от занятий время мальчики играли в  теннис  и  крикет,  ездили  на
велосипедах и читали Киплинга, Шекспира и  баронессу  Орси.  За  исключением
оккультных дисциплин их образование строилось по  образцу  английских  школ:
много развивающих игр, немного классики и легкого развлекательного чтения.
   Верная своей склонности к основанию новых организаций,  Анни  основала  в
Бенаресе "Группу Желтой Шали", а в ее  составе  -  "Пурпурный  Орден".  Роль
руководителя обеих организаций исполнял  Кришна.  Каждый  член  носил  знаки
отличия - желтую шаль и пурпурную  ленту,  что  давало  немало  поводов  для
насмешек  со  стороны.  Предполагалось,  что  в  них  входят   те   немногие
посвященные, которые должны  способствовать  Кришнамурти  в  выполнении  его
миссии на Земле в качестве Учителя Мира. В 1911 г.  был  основан  еще  более
претенциозный "Орден Восходящего  Солнца",  который  позже  переименовали  в
"Орден Звезды Востока" (ОЗВ). В него посвящались  те,  кто  верил  в  особое
предназначение Кришнамурти - необязательно члены Теософского Общества, хотя,
как правило, они входили в ряды обеих организаций.
   Для более успешного выполнения миссии Анни  решила  отвезти  мальчиков  в
Лондон. Для этого требовалось разрешение их  отца.  Легко  себе  представить
чувства Нарьяньяха, когда Анни обратилась к нему с подобной  просьбой.  Мало
того что у него отобрали сыновей и воспитывали в традициях чужой культуры  -
теперь их собирались увезти на другой конец света, то есть навсегда отдалить
от него. Однако им предоставлялся шанс преуспеть в жизни, и потому Нарьяньях
хоть и неохотно, но дал согласие на две поездки в 1911 и 1912 гг.,  поставив
условие, что их будут держать как  можно  дальше  от  сомнительного  влияния
Ледбитера. Анни  Безант  согласилась  на  его  условия,  чтобы  почти  сразу
нарушить их.
   Ледбитер  взял  Кришнамурти  и  его  брата  под  свою   опеку,   стараясь
осуществлять свое руководство практически  в  любой  стороне  их  жизни.  Он
предписывал  им  диету,  распределял  дневные  обязанности,  учил  плаванию.
Когда-то было обнаружено, что они страдают  от  недоедания;  тогда  диета  и
определенный образ жизни помогли им. Но теперь, когда их здоровье и  внешний
вид, в общем, улучшились, не все перемены оказались благотворными. Безант  и
Ледбитер старались давать им "укрепляющую" пищу  (по  английским  меркам)  -
овсяную кашу, яйца и  много  молока.  В  результате  у  мальчиков  появились
симптомы несварения желудка, поскольку они не привыкли к такой плотной пище.
Вездесущий Ледбитер также наблюдал и за их гигиеной. Принимая  во  внимание,
что  инициируемые  должны  быть  абсолютно  чисты,  Ледбитер  следил  за  их
физической и духовной чистотой. Он требовал,  чтобы  они  как  можно  меньше
общались с лицами  женского  пола,  и  даже  сам  следил  за  их  умыванием.
Неудивительно, что Нарьяньях жаловался.
   Все эти события достигли критической точки, когда мальчики  вернулись  из
первой поездки в Англию. На собрании "Ордена Звезды Востока" в декабре  1911
г. было объявлено, что Кришнамурти как первый председатель  Общества  должен
вручать присутствовавшим  свидетельства  о  членстве  в  Обществе.  Согласно
Ледбитеру, собравшиеся были  свидетелями  чудесной  трансформации,  подобной
сошествию Святого Духа на апостолов в день Пятидесятницы; и  обычное  земное
собрание стало причастным к Божественным  таинствам.  Многие  члены,  в  том
числе и Нитья, пали ниц перед стопами Кришнамурти, осознав случившееся, хотя
нашлись и такие, которые просто смотрели на  "смущенного  индийского  юношу,
протягивающего бумажки странно ведущим себя людям"  {8},  а  некоторые  даже
заметили, как миссис Безант жестами призывала других пасть  ниц,  тогда  как
сами они с Ледбитером продолжали сидеть на своих местах.
   В феврале 1912 г. Анни Безант и мальчики отправились во вторую поездку по
Англии - с еще более неохотного согласия Нарьяньяха; к фарсу, разыгравшемуся
на собрании нового Общества  -  а  Нарьяньях  был  свидетелем  -  добавились
укрепившиеся подозрения в том, что Ледбитер по-прежнему  контролирует  жизнь
его сыновей. Отец решил действовать. К этому его  подстрекали  экстремистски
настроенные  индийские  националисты,  которые   теперь   выступали   против
Теософии, воспринимая  ее  как  очередное  средство  культурного  угнетения.
Некоторые  из  них  рассматривали  политическую  кампанию  Анни  Безант  как
компромиссную и чересчур покровительственную. Со своей точки зрения они были
правы.  Пылкие  мечты  об  автономии  Индии  умерялись  в   ней   британским
патриотизмом  и  упорным  стремлением  поступать  по-своему.  Поддерживаемый
националистической газетой "Пионер", Нарьяньях решил  снова  добиться  опеки
над сыновьями. Последовало странное и безуспешное судебное  разбирательство,
в котором фигурировали такие  обвинения,  как  "обожествление"  и  содомский
грех.
   Анни  Безант,  всегда  питавшая  уважение  к  законным  формам  выяснения
отношений, с удовольствием взялась  за  дело.  Она  знала  законы,  обладала
опытом, да и к тому же немалые средства Общества были на ее стороне. Она  ни
на мгновение не задумалась о том, можно ли отбирать детей у отца; она верила
в свою правоту и  потому  не  задумывалась  о  нормах  морали.  Несмотря  на
действительно прочувствованные заявления о  приверженности  идее  всемирного
братства  и  искренние  признания  в  любви  к  индийскому  населению,   она
оставалась в душе верной патриоткой, полагавшей, что центром  мира  является
Лондон, что бы там ни говорило Гималайское Братство  Учителей.  Хотя  она  и
обладала нестандартными взглядами и познаниями, при всем при том она мыслила
довольно обыденно - ей хотелось, чтобы Кришнамурти закончил  Оксфорд  и  мог
считать себя образованным европейцем -  несколько  странные  требования  для
будущего мессии. Готовя его к выполнению своей роли,  она  отрывала  его  от
родных корней.
   Но отрыв не был полным - да и не мог бы быть таковым. Кришнамурти суждено
было стать одним из миллионов, лишенных своего привычного образа  жизни,  но
не привязавшегося ни к какому другому. В детстве он потерял мать; теперь ему
предстояло потерять отца, семью и родину. Впоследствии он  станет  свободным
человеком,  не  испытывающим  никаких  особых  привязанностей  или   чувства
ответственности  перед  другими.  Такие  условия  якобы  должны  были  стать
источником его огромного морального и духовного авторитета. Они же  стали  и
источником его ошибок и безмерных душевных переживаний.
 
 
   Приемным матерям суждено было играть особую  роль  в  жизни  Кришнамурти.
Когда  Анни  со  своими  подопечными  в  мае  1911  г.  прибыла  на   вокзал
Чаринг-Кросс,  среди  встречающих  стояла  и  леди  Эмили,  жена  известного
архитектора Эдвина Летьснса. Леди Эмили родилась в 1874 г., она была дочерью
первого графа Литтона,  вице-короля  Индии,  и  правнучкой  Бульвер-Литтона,
романы которого вдохновляли  в  свое  время  саму  мадам  Блаватскую.  Таким
образом, она заранее была  готова  стать  последовательницей  оккультизма  с
индийским оттенком.
   Застенчивая, некрасивая и неловкая женщина, презиравшая  свое  окружение,
она была также по-своему - по-аристократичному  -  некоторым  подобием  Анни
Безант. В детстве она отличалась набожностью и верила, что Второе Пришествие
произойдет при ее жизни; она даже переписывалась с неким церковным  деятелем
по этому поводу и эти письма были позднее опубликованы. Став  взрослой,  она
находила семейные  обязанности,  уход  за  Детьми  и  работу  мужа  довольно
скучными  и  потому   увлеклась   социальными   проблемами   -   сексуальным
просвещением, законом о проституции, посещениями  венерологических  больниц.
Она была членом Фабианского Общества и рьяной суфражисткой, как и ее сестра,
леди Констанция Литтон, которую даже задержали  и  судили  за  то,  что  она
швырялась камнями в окна во время  демонстрации  протеста  против  ущемления
прав женщин.
   Именно в Фабианском Обществе  в  1910  г.  леди  Эмили  впервые  услышала
выступление Анни Безант. В том же году она вступила в  Теософское  Общество,
но ее разочаровала прозаическая атмосфера собраний, на  которых  обсуждались
текущие вопросы, тогда  как  ее  душа  жаждала  откровения.  Миссис  Безант,
облаченная в белоснежные  одеяния,  так  удивительно  гармонировавшие  с  ее
светлыми волосами, а также ее пламенная речь возродили утраченный было  леди
Эмили энтузиазм. С этого момента в  течение  почти  двадцати  лет  она  была
предана теософии душой и телом.
   Ее внимание привлек  также  и  Кришнамурти.  Встречу  тридцатишестилетней
женщины и шестнадцатилетнего подростка, происшедшую на вокзале Чаринг-Кросс,
можно смело назвать случаем любви "с первого  взгляда".  В  ней  пробудились
материнские чувства при виде хрупкой, экзотической фигуры, несущей на  своих
плечах духовное бремя всего мира - в том числе и ее.  Несмотря  на  то,  что
любовь эта  по  большей  части  была  материнской  и  романтической,  в  ней
присутствовали и эротические элементы, хотя прошло несколько лет, прежде чем
Эмили призналась себе в этом.  Она  не  была  счастлива  со  своим  мужем  -
очаровательным, остроумным, светским и  таким  обычным  человеком,  рядом  с
которым ей предстояло играть роль всего лишь преданной жены. Кришнамурти  же
был  темнокожим,  экзотическим,  ранимым,  красивым,   властным,   требующим
почитания и одновременно благословляющим.
   В такой любви женщины могли чувствовать себя в безопасности. Кришнамурти,
как потенциальный Учитель поклялся воздерживаться от  чувственных  страстей,
ведь нельзя представить себе, что Учитель Мира любит кого-то или  собирается
жениться. Поэтому женщины безо  всякого  риска  могли  показывать  ему  свою
преданность - или, по крайней мере, так казалось. Ему предстояло  возбуждать
различные чувства - смесь поклонения,  зависимости  и  покровительства  -  в
разных женщинах на протяжении  шестидесяти  лет.  Первой  их  испытала  Анни
Безант, второй - Эмили Летьенс.
   Чувство было взаимным. Кришнамурти однажды показал леди  Эмили  страницу,
вырезанную из "Дейли миррор". На картинке был изображен  маленький  мальчик,
сидящий на скамейке в парке  и  воображающий,  что  находится  у  матери  на
коленях. Кришнамурти ощущал себя именно  таким  мальчиком.  Ему  тогда  было
почти семнадцать лет.
   Несмотря на настороженное отношение Ледбитера, немолодые женщины с самого
начала играли важную роль в теософском воспитании Кришнамурти. В  юности  за
ним присматривали не только Анни и  леди  Эмили,  но  и  две  новообращенные
подруги Эмили.  Леди  Мюриел  Брасси,  еще  одна  "теософская  леди",  давно
рассталась со своим мужем, лордом Де Ла Барром и питала пристрастие к  тому,
чтобы, как писала Эмили, "устраивать жизнь окружающих". Кришнамурти  не  был
исключением. Проявляя радушие, она тем не  менее  заставляла  его  соблюдать
диету и не терпела возражений.
   Американская подруга леди Де Ла  Варр  -  весьма  богатая  мисс  Додж,  с
которой они жили вместе на  Сент-Джеймс-Плейс  и  в  Уимблдоне,  была  менее
строга. Она отличалась щедростью, которую вполне могла себе позволить  {10}.
Ходили слухи, что ее годовой доход  достигает  миллиона  долларов  в  год  -
наследство, доставшееся от отца, железнодорожного магната. В те времена даже
десятая  часть  подобной  суммы  считалась  целым  состоянием.   Мисс   Додж
поддерживала теософские издания,  предоставляла  средства  на  осуществление
проектов Общества и лично Кришнамурти, включая годовое содержание,  делавшее
его независимым от Общества. К другим пожертвованиям  мисс  Додж  относилась
менее внимательно, хотя  ей  случалось  даже  покупать  шелковое  белье  для
служащих-мужчин в одной из дочерних организаций Общества.
   Она была самой  щедрой  из  покровительниц,  хотя  и  другие  не  намного
отставали от нее. В 1927 г. Анни Безант лично внесла 25 тысяч  долларов.  Ее
приятельницы и знакомые светские дамы  тоже  оказывали  всяческую  помощь  -
Эстер Брайт, у которой мальчики останавливались  в  Лондоне;  тетка  Джорджа
Арундейла Франческа, домоправительница Кришнамурти во время  Первой  мировой
войны; д-р Мария Роке, врач.
   Не все эти женщины обладали проницательным умом, зато у всех была сильная
воля, побуждавшая их принимать близко к сердцу образование Кришнамурти и его
быт. Большинство из них были не замужем, разведены  или  вдовы.  Они  искали
себе цель в жизни  и  готовы  были  даже  заплатить  за  нее.  Но  некоторые
надеялись на личные и духовные достижения в обмен на щедрость. Каждая из них
ревностно относилась к общему любимцу и  пыталась  отстоять  свое  право  на
него. Сейчас довольно забавно читать описания их ссор и конфликтов,  но  для
молодого человека, приехавшего  из  другой  части  света,  чтобы  возглавить
местное духовное движение, их борьба должна была выглядеть довольно странно,
если не неприятно. Неудивительно, что он часто жаловался:  "Почему  во  всем
свете они выбрали именно  меня?"  -  если  попадался  кто-нибудь,  способный
выслушать его.
   Властные  покровительницы  решили,  что  их  подопечный  должен  получить
академическое образование, приличествующее европейскому джентльмену. Никакое
почтение перед восточной  религиозной  мыслью  не  могло  искоренить  в  них
предубеждения в превосходстве западной цивилизации.  Что  касается  внешнего
образа  жизни,  то  перенять  его  не  составляло  особого  труда.   Гарольд
Бейли-Уивер, пожилой адвокат, объяснял мальчикам, как следует вести себя,  и
покупал им одежду на Севиль-роу и Джермин-стрит.  Обувь  они  приобретали  у
Лобба,  костюмы  у  "Мейера  и  Мортимера"  (впоследствии  Кришнамурти  стал
клиентом Хантсмана), рубашки у "Бейла и Инмана",  а  галстуки  в  "Либерти".
Само собой разумеется, что стриглись они в "Трамперс". Кришнамурти всю  свою
последующую жизнь относился  к  одежде  с  особым  вниманием;  особенно  его
заботили туфли, доставлявшие беспокойство его изящным,  узким  стопам.  Леди
Эмили, естественно,  сразу  оценила  контраст  между  его  аристократической
манерой  одеваться  и  пристрастием  к  твиду  и   сандалиям,   свойственным
большинству теософов.
   В общем, юные индийцы  вели  образ  жизни,  типичный  для  представителей
высшего слоя среднего класса того времени. Бейли-Уивер водил  Кришнамурти  с
братом в театр - и это им нравилось, особенно  музыкальные  пьесы  и  легкие
комедии. В парке они сначала ездили верхом, а затем на мотоциклах; играли  в
гольф, крокет и теннис; мило беседовали с девицами, которые влюблялись в них
точно так же, как и более зрелые  матроны.  Кришнамурти,  как  и  его  брат,
отвечал определенной любезностью на обожание, но, поскольку не могло быть  и
речи о женитьбе Кришнамурти - в свете  его  инициации  -  эти  отношения  не
выходили за рамки обычного легкого флирта, тем более что вокруг него  всегда
было много зрелых женщин, и их любовь была более безопасной.
   С  образованием  же  возникли  некоторые  трудности.  Братья   продолжали
посещать уроки арифметики, алгебры, санскрита  и  английского  языка.  Нитья
обладал  хорошими  способностями  и  потому  легко   сдавал   экзамены,   но
Кришнамурти, сколь он ни старался,  не  мог  их  сдать,  поэтому  вопрос  об
университетском образовании отпал сам собой. Возможно, это и к лучшему.  Как
заметила Мэри Летьенс, дочь леди Эмили, в 1920-х  годах  Оксфорд  мог  бы  и
отказать в приеме человеку с темной  кожей,  которого  к  тому  же  называли
Мессией, а собственный отец подозревал в содомии.
 
 
   Тем временем Ледбитер и Анни Безант продолжали  организовывать  поддержку
Кришнамурти, необходимую для выполнения его миссии. Эзотерический филиал уже
до этого  укрепил  свои  позиции,  и  его  члены  должны  были  отчитываться
непосредственно перед президентом  и  таким  образом  готовиться  к  приходу
Учителя Мира. Раньше цели Филиала  конкретно  не  разъяснялись,  но  теперь,
когда  стало  известно,  кто  является  этим  Учителем,  Филиал  должен  был
посвятить свою работу именно ему; для чего были разработаны  соответствующие
стадии посвящения со своими знаками отличия  -  лентами  и  медалями.  Орден
Звезды Востока стал  более  многочисленным,  а  в  целом  количество  членов
Общества увеличилось с тринадцати тысяч в 1907 г.  до  шестнадцати  тысяч  в
1911-м когда  в  него  каждую  неделю  принимали  новых  кандидатов.  Вскоре
выяснил