прах  и  пепел: Может быть,  до  пятидесяти
праведников не достанет пяти, неужели за  недостатком пяти ты истребишь весь
город? Он сказал: не  истреблю, если найду там  сорок пять" (Бытие глава 18,
стихи 22-28).
     Беседа  продолжается в  том  же  тоне  (стихи 29-32). Авраам  старается
выторговать  все  новые  и новые уступки: с 45 праведников переходит к 40, к
30, к 20. В конце концов бог прекращает уступки и об®являет,  что меньше чем
10 праведников его  уже  не  устраивает. Это его  последнее  слово! "И пошел
господь,  перестав говорить с Авраамом; Авраам  же возвратился в свое место"
(Бытие глава 18, стих 33).

        ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
        СВЯТОЙ ПРАОТЕЦ ЛОТ.
     Бог,  который  только что  хотел сам  все видеть,  не  пошел со  своими
спутниками:  из  дальнейшего  изложения явствует,  что  он  вернулся  к себе
"домой". "И  пришли те два  ангела в  Содом вечером, когда Лот сидел у ворот
Содома. Лот увидел, и встал, чтобы встретить их, и поклонился лицем до земли
и  сказал: государи мои! зайдите в  дом раба вашего и ночуйте, и умойте ноги
ваши,  и встанете  поутру и пойдете в  путь  свой. Но  они сказали:  нет, мы
ночуем на улице.
     Он же  сильно упрашивал их; и они пошли  к нему и  пришли в дом его. Он
сделал им угощение и испек пресные хлебы, и они ели. Еще не легли они спать,
как городские жители, содомляне,  от молодого до старого, весь народ со всех
концов города,  окружили  дом и  вызвали  Лота и  говорили  ему:  где  люди,
пришедшие к тебе на ночь? выведи их к нам; мы познаем их.
     Лот вышел к ним ко входу, и запер за собою дверь, и сказал (им): братья
мои, не делайте зла; вот у меня две дочери, которые не познали мужа; лучше я
выведу их к вам, делайте с ними, что вам угодно, только людям сим не делайте
ничего, так как они пришли под кров дома моего.
     Но они  сказали (ему): пойди  сюда.  И сказали:  вот  пришлец, и  хочет
судить? теперь мы хуже поступим с тобою, нежели с ними. И очень приступали к
человеку сему, к Лоту, и подошли, чтобы выломать дверь.
     Тогда мужи те простерли  руки  свои и ввели  Лота к себе  в дом и дверь
(дома) заперли; а людей, бывших  при  входе в  дом,  поразили  слепотою,  от
малого до  большого, так что они  измучились, искав входа" (Бытие  глава 19,
стихи 1-
     11).
     Было необходимо привести полностью и точно весь этот отрывок из книги
     Бытие:  надо помнить  и не  забывать, что  эти строки были написаны под
диктовку самого "святого духа"!
     С другой  стороны,  небесполезно  привести и комментарии Вольтера: "Это
место библейского текста больше всякого другого смущает  разум человеческий.
Если  эти  два  ангела  или  два  бога  бесплотны, то,  значит, они  приняли
неотразимо прекрасный телесный вид, раз сумели внушить столь ужасное желание
целому народу. Подумать только: старики и дети, юноши, взрослые - все жители
мужского пола,  без  исключения,  толпой сбежались  к дому  для  того, чтобы
совершить  гнусный грех с  этими  двумя  ангелами. Природе  человеческой  не
свойственно делать скопом эту гадость, ради которой обыкновенно ищут полного
уединения. Содомляне же требуют обоих ангелов, как  бунтовщики требуют хлеба
во  время  голода.   В  языческой  мифологии  нет  ничего  похожего  на  эту
непостижимую  гнусность. Богословы, утверждающие,  что три небесных путника,
из коих двое пришли в Содом, были бог-отец, бог-сын и бог-святой дух, делают
преступление содомлян еще  более  отвратительным,  а всю историю  еще  более
непонятной".  Предложение Лота содомлянам взять  двух  его  невинных дочерей
вместо   этих   ангелов  или   этих   богов   не  менее  возмутительно.  Все
свидетельствует  о необычайной  низости святого  праведника,  не  отмеченной
доселе ни одной книгой.
     Богословы находят что-то общее между этим случаем и легендой о Филемоне
и Бавкиде.  Но в этой легенде нет ничего  непристойного;  она  гораздо более
поучительна.   Зевс-Юпитер   и    Гермес-Меркурий   наказывают    город   за
негостеприимство: это напоминает о долге доброты и  человеколюбия; здесь нет
ничего дурного.
     Иные утверждают, что "священный" автор хотел превзойти историю Филемона
и Бавкиды,  дабы внушить больше отвращения к греху, весьма распространенному
в жарких странах. Однако арабы пустыни  содомской утверждают, что проходящие
караваны  предоставляют  им достаточно  зрелых  девушек, и  они  никогда  не
требуют мальчиков.
     Эта история с  двумя ангелами не приведена  здесь как аллегория, отнюдь
нет; все, все, буквально все точно! Впрочем, не видно, какую аллегорию можно
извлечь здесь  в пользу Нового  завета, для которого,  согласно утверждениям
"отцов церкви". Ветхий завет является "прообразом".
     Проследим  дальше "священный"  текст  божественной  книги,  которую  мы
обязаны  считать правдивой под страхом смертного греха. Мы  найдем места еще
почище этого!
     "Сказали  мужи те Логу: кто у тебя есть еще  здесь? зять ли, сыновья ли
твои,
     дочери ли твои, и кто бы ни был  у тебя в  городе, всех выведи из  сего
места"
     (Бытие глава 19, стих 12).
     Зачем эти вопросы? Разве ангелы не знали, из кого состояла семья Лота?
     "Ибо мы истребим сие место, потому что велик вопль на жителей его к
     господу, и господь послал нас истребить его. И вышел Лот, и говорил с
     зятьями своими, которые брали за себя дочерей его, и сказал: встаньте,
     выйдите из сего места, ибо господь истребит сей город. Но зятьям его
     показалось,  что  он шутит. Когда взошла заря,  ангелы начали  торопить
Лота,
     говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя,
     чтобы не погибнуть тебе за беззакония города. И как  он медлил, то мужи
те (ангелы), по милости  к  нему господней, взяли  за руку его и жену его, и
двух дочерей его, и вывели его и поставили его вне города.
     Когда  же вывели их вон, то  один из них сказал:  спасай  душу свою; не
оглядывайся назад  и нигде не останавливайся в окрестности сей;  спасайся на
гору, чтобы тебе не погибнуть. Но Лот сказал им: нет, владыка! вот, раб твой
обрел  благоволение  пред очами твоими, и велика  милость твоя,  которую  ты
сделал со мною,  что спас жизнь мою; но я не могу спасаться на гору, чтоб не
застигла меня беда и мне не  умереть;  вот, ближе бежать  в сей город, он же
мал;  побегу я туда, -  он же мал;  и  сохранится  жизнь моя  (ради тебя). И
сказал  ему: вот, в угодность тебе я сделаю и это: не ниспровергну города, о
котором ты говоришь;  поспешай, спасайся  туда, ибо я не могу  сделать дела,
доколе ты не придешь туда. Потому  и назван город сей: Сигор.  Солнце взошло
над землею, и Лот пришел в Сигор.
     И пролил господь  на Содом и Гоморру дождем серу и огонь  от  господа с
неба, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов
сих,  и (все) произрастания земли. Жена  же Лотова оглянулась позади его,  и
стала соляным столпом.  И  встал Авраам рано  утром  (и пошел) на место, где
стоял пред  лицем  господа,  и  посмотрел  к  Содому  и  Гоморре  и  на  все
пространство окрестности и увидел: вот,  дым поднимается с земли, как дым из
печи" (Бытие глава 19, стихи 13-28).
     Относительно Гоморры богословы изощряются самым любопытным
     образом,  доказывая,  что  грех  этого города  был прямо противоположен
греху  содомскому.  Нигде  в  Библии   нет  ни  малейшего   намека   на  это
обстоятельство. Богословы это просто придумали.
     Теперь  понятно, что за  "вопль" поднялся из Содома и Гоморры до небес,
как  утверждал бог-отец  в разговоре  с Авраамом: в Содоме вопили  покинутые
женщины,   в   Гоморре,   наоборот,   рычали   брошенные  мужья.  Но  тогда,
спрашивается, за  что небесный гнев истребил  содомских женщин  и  почему не
пощадил старик  бог  несчастных  гоморрских мужчин,  уже  и  так  достаточно
одураченных противоестественными склонностями их жен?
     Вместе с  этим ясно, что два господина  из  Содома, которые  собирались
жениться на дочерях Лота, не  были подвержены греху мужеложства; их брак был
настолько  твердо  решен,  настолько  близок  к  осуществлению,  что "святой
человек"  уже  называл  их   своими  зятьями.  "Священный"  автор  нигде  не
указывает, что  зятья Лота  были  хоть  сколько-нибудь подвержены постыдному
греху, из-за  которого  погибли  содомляне  вместе  с  их  городом;  они  не
фигурируют в  толпе содомлян,  которые хотели изнасиловать ангелов.  Библия,
напротив, заставляет думать, что они,  как порядочные люди, сидели дома, ибо
Лот ходил будить  их,  чтобы увести с  собой. Тем  не менее  и  они  погибли
наравне со всеми.
     Что касается жены Лота, то  надо признать, что она дорого  заплатила за
порыв сострадания, который заставил ее оглянуться на родной город. В городе,
возможно, оставались ее родители.
     Обращение  ее  в  соляной столп  подтверждалось некоторыми иудейскими и
христианскими писателями первых веков нашей эры. Иудейский историк
     Иосиф Флавий уверяет в своей книге "Иудейские древности", что он видел
     этот столп и что в его времена этот столп показывали всем желающим.
     Скептики полагают, что местные евреи могли просто вытесать соляную
     фигуру и говорить, что это жена Лота. Немало было найдено скульптур из
     соли, которые просуществовали довольно долго. С другой стороны, святой
     Ириней пошел очень далеко, утверждая следующее: "Жена Лота не есть
     тленная  плоть;  но,  оставаясь  вечно  в  виде  соляного  столпа,  она
продолжает, однако, иметь свои обычные женские очищения". Знаменитый и очень
авторитетный  в католичестве богослов Тертуллиан в  своей "Поэме  о  Содоме"
утверждает то же самое с не меньшей уверенностью.
     Но все  это не было известно  римлянам, когда они  пришли в  Палестину:
когда  они   завоевали  Иерусалим,  у  них  не  было  ни  малейшего  желания
отправиться  взглянуть  на чудесный  соляной  столп, и это  по  той  простой
причине, что никакого такого столпа не было. И ни Помпей, ни Тит, ни  Адриан
никогда  не слышали  ни о  Лоте,  ни  о  жене его, ни о двух дочерях,  ни об
Аврааме  и  вообще  ни  о ком  из  этого благочестивого  семейства.  И  ныне
паломники,   отправляющиеся   на   поклонение   библейским   "святыням",   в
окрестностях Мертвого моря  не находят  никакой - ни соляной, ни  смоляной -
статуи.  Местные  мусульмане   не  догадались  поставить   что-нибудь,   что
удовлетворяло бы паломников. Но они  показывают богомольцам дуб  мамрийский,
под  сенью которого бог  и два  ангела  с®ели  целого теленка  и невероятное
количество хлеба, сыра, масла и сметаны.
     Великий  греческий  географ  Страбон,  живший в  ту  эпоху,  к  которой
христианская легенда относит рождение Иисуса, подробно  изучал Малую Азию, и
в  особенности  Палестину,  которую  описал  самым   тщательным  образом.  В
частности, он изучил область Содома и Мертвого моря. Но он ничего не говорит
ни о каком соляном столпе, который якобы видел Иосиф Флавий  через несколько
лет после него. То, что  описывает  беспристрастный  путешественник Страбон,
очень любопытно.
     Процитируем Страбона: "Есть довольно много оснований заключить, что эта
местность  была  добычей  огня:  обожженные скалы,  многочисленные  трещины,
испепеленная земля, реки, распространяющие отвратительный запах, и повсюду в
окрестностях развалины  человеческих жилищ. Все это  заставляет верить тому,
что  рассказывают жители  этих мест, а именно, что некогда здесь  находилось
тринадцать  городов  со  столицей  Содомом.  Но  вследствие   землетрясения,
извержений  вулканов, а  также  потоков сернистых вод  озеро  поглотило  эту
страну,  и одни лишь скалы сохранились,  как свидетели катастрофы. Некоторые
из  городов были затоплены, другие брошены жителями, которые искали спасения
и  разбежались" (Страбон, "География",  книга 16, глава 2).  Это  совсем  не
похоже на  рассказ книги Бытие: "и  пролил господь на Садом и Гоморру дождем
серу и огонь от господа с неба".
     Достойно быть отмеченным сказанное в  четырнадцатой главе  книги Бытие:
"в долине же Сиддим  было много смоляных ям. И цари  содомский и гоморрский,
обратившись  в бегство, упали в них, а остальные убежали  в горы" (стих 10).
Библия сама признает, что почва здесь была смолистая еще до катастрофы.
     Еще раз ученые имеют случай признать, что "божественный голубь" здорово
посмеялся  над  "священным"  автором.  Вся природа этой пустыни носит  следы
какой-то геологической катастрофы,  от  которой  должно было  пострадать все
живое, если только там что-нибудь жило. Так, Мертвое море, в которое впадает
Иордан, имеет поверхность в 920 квадратных километров, 100  километров длины
и  до  20  километров  в  самом  широком  месте.  Воды  реки  Иордан всецело
поглощаются  бессточным Мертвым морем.  (Арабы называют его  Бахр-Лут.) Вода
эта   испаряется,  ибо   иначе  нельзя  об®яснить,  куда  она  девается  при
неподвижном  уровне  озера.  Он  ниже  уровня  океана  на  392   метра,  при
максимальной  глубине  почти  в  400  метров.  Жаркий  и  сухой  воздух  при
единственном в своем  роде  давлении (793 метра) может поглощать невероятное
количество  водяных  паров.  Болотистые  пласты  в окрестностях,  рассеянные
повсюду массы смолистых веществ, частые землетрясения -  все это показывает,
что данная местность, вероятно, никогда не была обитаема. Органической жизни
в удивительно соленом (до 26% соли) Мертвом  море нет.  Геологи  видят здесь
одну из глубочайших депрессий  суши, провал  земной коры  почти  на километр
относительно прибрежной местности.
     Причина этой депрессии не внешняя, а внутренняя.
     Если  уж очень  желать  верить,  что "голубь"  не  мог  посмеяться  над
"священным" автором книги  Бытие,  если желать во что бы то ни стало считать
верной историю  огненного  дождя, упавшего  с неба  для  истребления  людей,
виновных здесь в  мужеложстве,  а там  в лесбийской любви, то надо  все-таки
признать,  что  бог,  хотя   он  и  неизменяем,   все  же  немного  приврал.
Действительно,  не он ли клялся Ною, что милосердие  его никогда не позволит
ему  истреблять  людей?  Не  он  ли  клялся,   положа  руку  на  радугу,  не
возобновлять потопа? Но клясться в отмене наводнений и  заменять потоки воды
потоками огня - честная ли  это политика со стороны  господа бога? Проследим
дальше  необыкновенный рассказ книги Бытие. "Священный"  автор  говорит, что
Лот,  не впавший в  грех своих сограждан, был спасен от гибели, равно  как и
его  заведомо  непорочные  дочери  -  девицы.  Но  автор  тут же  показывает
прекрасные примеры добродетели в этой "святой семье". Подчеркнем,  что новый
библейский  эпизод  не содержит  ни одного  слова порицания по  адресу  трех
содомских  беглецов.   "Божественный  голубь"  имеет  свою  особенность:  он
повествует  о  самых отвратительных  непристойностях так спокойно, как будто
ничего  проще  нет на свете. Даже  кровосмесительство  кажется  обыкновенным
патриархальным обычаем в изложении "священного" автора.
     Читатель извинит нам еще одну цитату, но она необходима, и необходима в
самом точном виде для того, чтобы показать, что  такое "священное  писание",
самая священная из всех книг, основа и оплот самой благочестивой веры и трех
религий - иудаизма, христианства и ислама.
     "И  вышел Лот из Сигора и стал жить в горе, и с ним две дочери его, ибо
он боялся  жить в Сигоре. И жил в пещере, и с ним две  дочери его. И сказала
старшая младшей:  отец наш стар, и нет человека на земле, который вошел бы к
нам по обычаю всей земли; итак напоим отца нашего вином, и переспим с ним, и
восставим от отца нашего племя.
     И напоили отца своего вином в ту ночь; и вошла старшая и спала с отцом
     своим (в ту ночь);  а он не знал, когда  она легла и когда  встала.  На
другой день старшая сказала младшей: вот, я спала вчера с отцом моим; напоим
его вином и в  эту ночь; и ты войди, спи с  ним, и восставим от отца  нашего
племя. И  напоили отца своего вином и в эту ночь; и  вошла младшая и спала с
ним; и он  не знал,  когда она легла и когда  встала. И сделались обе дочери
Лотовы беременными от отца своего, и родила старшая сына, и нарекла ему имя:
     Моав  (говоря: он от  отца моего). Он  отец  моавитян доныне. И младшая
также родила сына, и нарекла ему имя: Бен-Амми, (говоря: он сын рода моего).
Он отец аммонитян доныне" (Бытие глава 19, стихи 30-38).
     Пусть этот текст был продиктован "святым  духом" свыше, - это не мешает
ему быть гнусным.
     Приключение Лота и его дочерей не  могло избежать справедливой  критики
Вольтера,  которому мы и уступаем здесь место. Мысли этого великого человека
интересны  и  ныне, ибо еще живы  религиозные  предрассудки, правила  веры и
активные приверженцы религии, почитающие Библию как "святое божье слово".
     "Библейский  текст,  - пишет  Вольтер, -  не говорит ничего о  том, что
сделал  Лот,  когда  увидел жену  свою,  обращенную  в соляной столп;  он не
приводит  также  имен  его  дочерей.  Мысль  напоить отца,  для  того  чтобы
"переспать  с  ним"  в  пещере,  довольно оригинальна.  Библия совершенно не
указывает, где они достали вина, но зато мы  узнаем,  что Лот воспользовался
обеими своими дочерьми, совершенно не заметив ни их прихода, ни ухода. Очень
трудно обладать женщиной, в особенности девственницей,  и ничего не знать об
этом. Вот случай, которому мы никак не можем подобрать об®яснения. Непонятно
также,  почему  дочери Лота так  боялись  за  будущее человечества. Ибо  уже
Авраам родил Измаила  от Агари, народы уже были рассеяны, а город  Сигор, из
которого вышли эти девушки, был совсем близко".
     А к кому же обратились они за вином, если не к местным кабатчикам?
     Вольтер обращает внимание  на сходство этой  истории с  историей Мирры,
родившей  Адониса от  своего отца Киниры. "Здесь, - говорит он, - подражание
древней  басне  о Кинире и  Мирре". Но в этой басне Мирра, по крайней  мере,
наказана  за свое  преступление,  в то время  как дочери Лота  вознаграждены
самым  высоким,  с  богословской точки зрения, благословением: они  делаются
матерями многочисленного потомства.

        ГЛАВА ДЕВЯТАЯ.
        ОКОНЧАНИЕ БЛАГОЧЕСТИВОЙ ИСТОРИИ О "СВЯТОМ ДРУГЕ
        БОЖИЕМ" АВРААМЕ.
     Воскурим кадила!  На  сцену  снова  выступает Авраам, патриарх-альфонс,
готовый  к  повторению приема, который помог ему гак  удачно  обогатиться  в
Египте.  "Авраам поднялся оттуда к югу и поселился между Кадесом и между  Су
ром;  и  был на время в Гераре. И  сказал Авраам  о  Сарре, жене  своей: она
сестра моя.  (Ибо он боялся  сказать,  что это жена его, чтобы жители города
того не убили его за нее.) И послал  Авимелех, царь герарский, и взял Сарру.
И пришел бог  к  Авимелеху ночью во  сне  и  сказал  ему: вот,  ты умрешь за
женщину, которую ты  взял, ибо  она  имеет мужа. Авимелех же не прикасался к
ней и  сказал:  владыка! неужели ты погубишь  (не  знавший сего)  и невинный
народ? Не сам ли он сказал мне:  она сестра моя? И она сама сказала: он брат
мой. Я сделал это в простоте сердца моего и в чистоте рук моих. И сказал ему
бог во сне: и я знаю, что ты сделал  сие в простоте сердца твоего, и удержал
тебя от греха  предо мною,  потому  и не  допустил  тебя прикоснуться к ней;
теперь же возврати жену мужу, ибо он пророк и помолится о тебе,  и ты будешь
жив; а если не возвратишь, то знай, что непременно умрешь ты и все твои.
     И встал  Авимелех утром рано,  и призвал всех рабов своих, и пересказал
все слова сии  в уши  их;  и  люди сии (все) весьма  испугались.  И  призвал
Авимелех Авраама и сказал ему:  что  ты с нами сделал? чем согрешил я против
тебя, что ты навел было на меня и на царство мое великий грех?  Ты сделал со
мною  дела,  каких не делают. И сказал Авимелех Аврааму: что ты имел в виду,
когда делал это дело?
     Авраам сказал: я подумал,  что нет на месте  сем  страха божия. и убьют
меня за жену мою; да она и подлинно сестра мне: она дочь  отца моего, только
не  дочь  матери  моей;  и  сделалась  моею  женою;  когда  бог