глава 34, стихи 25-29).
     Все это, говоря  не  по-библейски, а по-человечески,  ужасно  подло.  И
сыновья, и люди Иакова повели  себя в отношении  к столь братски приютившему
их  народу,  принявшему  из  дружбы  даже  обрезание,  самый  нелепый из  их
религиозных обрядов, как разбойники и негодяи. Ни един убийца никогда не был
ни более вероломен, ни более подл, ни более кровожаден. Но ужас преступления
смягчается неправдоподобностью и чудовищностью его. Здесь  еще раз  скептики
усматривают мистификацию  со стороны  блаженного  "голубя".  Симеон и Левий,
учинившие эту отвратительную бойню,  -  два мальчика, едва-едва вышедшие  из
сопливого возраста: Симеон  родился  в  девятый  год жизни Иакова  у Лавана,
Левий на  десятом  году; следовательно, им  было  десять и одиннадцать  лет,
когда, согласно Библии, они одни изрубили мечами царя Еммора, князя Сихема и
всех их подданных мужского пола. Впрочем, Симеон и Левий имели в своих жилах
кровь  человека,  который  сумел  всыпать  и  самому  всевышнему!  Это были,
вероятно, здоровенные парни. С таким закалом они могли сделать и больше.
     Глава  тридцать  пятая  книги  Бытие  повествует,  что Иаков,  внезапно
огорчившись  тем, что жены  его были идолопоклонницами,  и  подумав, что это
может принести ему несчастье,  "сказал  дому  своему и всем  бывшим  с  ним:
бросьте богов  чужих, находящихся у вас,  и очиститесь,  и перемените одежду
вашу".
     Сказано -  сделано. Рахиль,  Лия,  Зелфа,  Валла и  другие отдали своих
идолов  Иакову, который  закопал  их  под  дубом в  окрестностях только  что
разрушенного  города.  Бог Яхве,  очарованный этим  великолепным  поступком,
смутил разум жителей страны, и они не преследовали сынов Иаковлевых.
     В этой главе  мы еще  раз имеем явление бога с  разговором,  но это все
пережевывание  старой скучной жвачки. Затем, уже весной, Иаков выбирается на
большую дорогу, ведущую в Ефрафу. Здесь Рахиль родила и  умерла от родов. "И
когда выходила из нее душа, ибо она умирала, то нарекла ему имя: Бенони (сын
моего страдания. -  Л.  Таксиль). Но Иаков назвал  его Вениамин"  (сын моего
правого бедра. - Л. Таксиль).
     Иаков похоронил свою дорогую  Рахиль  и  положил на гробницу ее камень,
который мусульмане показывают и доныне. А покуда Иаков оплакивал
     Рахиль,  молодой   Рувим,  старший  сын  его  от   Лии,  воспользовался
удрученным состоянием отца  и забрался к одной из жен патриарха: ему удалось
соблазнить  Валлу. Когда Иаков узнал, что его родной сын наставил ему  рога,
он закрыл глаза и не рассердился, по крайней мере не показал виду ("и принял
то с огорчением"). Наконец Иаков пришел в долину Мамрийскую и нашел там отца
своего  Исаака.  Этот последний  умер ста восьмидесяти лет  от роду.  Исав и
Иаков похоронили его, кратко отмечает Библия.
     Итак, Иаков стоял во главе большого  семейства,  да и Исав также. Глава
тридцать  шестая книги Бытие  дает  в  высшей  степени  важные  и  требующие
"глубокого  изучения"  богословами  сведения о родословной этого последнего.
Это громадный список самых неожиданных и неслыханных имен.
     Критики отмечают  в этой главе,  равно как  и в  предыдущей, два стиха,
которые еще и еще раз свидетельствуют, что первые пять книг Библии ни в коем
случае  нельзя  приписывать авторству Моисея. Стих  19 главы  тридцать пятой
говорит: Рахиль "погребена на дороге в Ефрафу, то есть Вифлеем". Но город, о
котором идет речь, не мог называться Ефрафой во времена Моисея: название это
было дано  городу некиим Халебом, который назвал так маленький заложенный им
городок в честь жены его  Ефрафы,  а Халеб был современник Иисуса, преемника
Моисеева. Следовательно, Моисею город Ефрафа не мог быть известен. Тем более
не мог быть известен Моисею  город Вифлеем,  ибо это  новое название  города
Ефрафы появилось еще несколько веков спустя.
     Стих  31 тридцать шестой  главы книги Бытие  с  очевидностью показывает
полную лживость  богословских  утверждений об  авторстве Моисея.  Этот стих,
перечисляя  потомство  Исава,  отмечает:  "вот  цари, царствовавшие в  земле
Едома, прежде царствования  царей  у сынов израилевых". Вполне очевидно, что
строки  эти могли быть  написаны лишь после хотя бы первого еврейского царя,
то есть  после  Саула.  Допустим,  что  в  каком-нибудь  документе  было  бы
обнаружено такое место:  "упомянутые князья управляли задолго  до  того, как
Франция  стала  республикой".  Никто,  очевидно, не  сомневался бы, что  эта
запись появилась  во всяком случае после того, как во Франции была свергнута
королевская власть.

        ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.
        ГОЛОВОКРУЖИТЕЛЬНАЯ КАРЬЕРА СВЯТОГО ИОСИФА ПРЕКРАСНОГО".
     МЫ переходим  теперь  к истории Иосифа, начало которой изложено в главе
тридцать седьмой книги Бытие. Любимым из детей Иакова был Иосиф, которому он
подарил очень красивое платье. Иосиф оставил по себе благочестивую репутацию
толкователя снов. Он очень рано ступил  на этот путь: уже в  семнадцать  лет
Иосиф изумлял  этим  своих  родных. К  несчастью  для  самого себя, он  имел
наивность  толковать  вслух свои собственные  сны,  а  по  этим  снам всегда
выходило, что судьба должна была возвеличить его  и унизить  его одиннадцать
братьев. Однажды ему приснилось, что,  когда  в поле вязали  снопы, его сноп
поднялся и продолжал стоять, а снопы его братьев упали перед ним. Другой раз
солнце, луна и одиннадцать звезд пришли во сне засвидетельствовать ему  свое
нижайшее почтение.
     Эта мания Иосифа начала в конце концов злить братьев.  И  когда в  одно
прекрасное утро Иаков послал его к ним, в долину Дофан, где  они пасли скот,
девять  его   братьев  задумали  покончить  с   хвастуном.   Рувим,  однако,
воспротивился  убийству. Поэтому  Иосифа  только раздели и  бросили  на  дно
высохшего рва. В это время приблизился караван купцов. "Священный" автор, по
библейскому обыкновению,  путает, называя их вперемежку то измаильтянами, то
мадианитянами,  что  далеко  не  одно  и  то  же,  но на  этом  мы не  будем
задерживаться. Иуда, почувствовав  угрызения  совести при  мысли,  что юноша
может  умереть  от  голода  на  дне  колодца,  предложил  братьям  совершить
маленькую  коммерческую сделку,  предметом которой  явился бы Иосиф: продать
несносного  болтуна  в  рабство.  Это было бы  сравнительно человеколюбиво и
выгодно.  Идет!  Измаильтяне, или  мадианитяне,  купили  юношу  за  двадцать
серебряных монет. Иосифа извлекли из колодца, и купцы, получив товар, увезли
его с собой.
     Рувим и  Вениамин не участвовали  в этой  сделке. Вениамин по молодости
лет сидел дома, а что касается Рувима, то он  удалился от братьев - автор не
говорит почему, - как только Иосиф был спущен в ров, и его  не было во время
заключения сделки с проезжими купцами. Рассказ позволяет даже заключить, что
у  Рувима было тайное намерение вызволить  Иосифа из  колодца и возвратить в
отчий дом. Он был  очень огорчен,  найдя ров пустым. Он прибежал к братьям и
сказал им: "отрока нет, а я, куда я денусь?" Но они,  лицемерные  и  хитрые,
как служители религии, уже успели оросить свежей  козлиной кровью прекрасную
разноцветную одежду брата и отправили ее к Иакову со словами: "мы это нашли;
посмотри, сына ли твоего эта одежда или нет?"
     Иаков воскликнул: "это одежда сына моего; хищный зверь с®ел его; верно,
растерзан Иосиф". Старик был  в отчаянии. Первоначально он  порвал  на  себе
одежды, а  затем "возложил  вретище на чресла свои, и оплакивал сына  своего
многие  дни". В  слезах он не  переставал повторять: "с печалью сойду к сыну
моему в преисподнюю" (Бытие глава 37, стихи 33-35).
     А   купцы  увели   Иосифа   далеко   в   Египет  и   там  продали   его
высокопоставленному царедворцу. "Священный" автор именует его так: "Потифар,
царедворец фараона, начальник евнухов". А  далее в  одной из следующих  глав
бытие сообщает, что у этого евнуха были жена и дочь.
     Но не  будем забегать  вперед. Пока Иосиф жил в рабстве  у  Потифара, в
семье Иуды, четвертого  сына Иакова, разыгралась целая серия  очень  важных,
благочестивых,  религиозно-назидательных событий: "В то время Иуда отошел от
братьев своих и поселился близ одного  одолламитянина, которому имя: Хира. И
увидел там Иуда  дочь  одного хананеянина, которому  имя:  Шуа; и взял  ее и
вошел к ней" (Бытие глава 38. Стихи 1-2).
     Обращает на себя  внимание то  обстоятельство, что сколько всевышний ни
запрещал патриархам брать в  жены  идолопоклонниц, и в особенности проклятых
хананеянок, патриархи упорно делают свое. Это никак  не мешает им оставаться
любимцами бога.  Впоследствии  христиане, принимая  все глупости  и  гадости
Библии,  сделали  для родословной Иисуса  самый  ошеломительный  выбор:  они
наполнили перечень его предков язычниками и прелюбодеями.
     "Она  зачала  и родила сына; и он нарек ему имя: Ир.  И зачала опять, и
родила сына, и нарекла ему имя: Онан. И еще родила сына (третьего) и нарекла
ему имя:  Шела. Иуда был в Хезиве, когда она  родила его.  И  взял Иуда жену
Иру, первенцу своему; имя ей  Фамарь. Ир, первенец Иудин, был неугоден  пред
очами  господа, и  умертвил  его  господь"  (Бытие  глава  38,  стихи  3-7).
Богословы долго  изощрялись в проницательности по  поводу  проступков Ира, о
которых Библия и говорит так мало; принимая во внимание конец этой истории и
памятуя,  что бог хотел произвести от Иуды своего "мессию" Христа, богословы
благочестиво  предполагают, что  он  жил  с  женой  своей...  по  содомскому
образцу. Бог убил Ира,  говорят они, потому что он действовал так,  чтобы не
иметь детей. Доказательство этому  - в  самом  тексте "священного  писания":
"неугоден  пред  очами господа". А  это  и  есть то выражение,  которым  бог
пользовался, изливая свой гнев на содомлян.
     Как бы  там ни  было, Фамари  не везло с  мужьями. И сказал Иуда Онану:
войди  к  жене  брата твоего, женись на  ней, как деверь,  и восстанови семя
брату твоему" (Бытие глава 38, стих 8).
     Согласно еврейскому обычаю, дети, родившиеся от этого общения,
     считались бы наследниками умершего, а не действительного отца.
     "Онан знал, что семя будет не ему, и потому, когда входил к жене  брата
своего, изливал (семя) на землю, чтобы не дать семени брату своему. Зло было
пред очами  господа то, что он делал; и он умертвил и  его" (Бытие глава 38,
стихи 9- 10).
     Вот откуда  взято и слово "онанизм".  Основоположником  этого  полового
извращения  является один  из  библейских  героев.  Так говорит господь!  "И
сказал Иуда  Фамари,  невестке  своей (по смерти двух сыновей  своих):  живи
вдовою в доме отца  твоего,  пока подрастет Шела, сын мой. Ибо он сказал  (в
уме своем): не умер бы и он подобно  братьям его. Фамарь пошла, и стала жить
в доме  отца своего.  Прошло много времени, и умерла дочь Шуи, жена  Иудина.
Иуда, утешившись, пошел в Фамну к стригущим скот  его, сам и Хира, друг его,
одолламитянин.
     И  уведомили Фамарь, говоря: вот, свекор твой идет в Фамну, стричь скот
свой. И сняла  она с себя одежду вдовства своего, покрыла себя покрывалом и,
закрывшись, села у ворот Енаима, что на дороге в Фамну. Ибо видела, что Шела
вырос, и она не  дана  ему в жену. И увидел ее  Иуда и почел ее за блудницу,
потому что  она закрыла лице свое. (И  не узнал ее.)  Он поворотил  к  ней и
сказал: войду я к тебе. Ибо не знал, что это невестка его.  Она сказала: что
ты дашь мне, если войдешь ко мне? Он сказал: я пришлю тебе козленка из стада
(моего). Она сказала: дашь ли  ты мне залог, пока пришлешь? Он сказал: какой
дать тебе залог? Она сказала: печать твою, и перевязь  твою,  и трость твою,
которая в руке  твоей. И дал он ей и вошел к ней;  и она зачала  от него. И,
встав,  пошла,  сняла с себя покрывало  свое,  и оделась в  одежду  вдовства
своего. Иуда же послал  козленка  чрез  друга  своего одолламитянина,  чтобы
взять залог  из руки женщины; но  он  не нашел  ее. И  спросил  жителей того
места,  говоря: где  блудница,  которая  была в  Енаиме  при дороге? Но  они
сказали:  здесь  не было блудницы. И  возвратился он к  Иуде, и сказал: я не
нашел  ее;  да  и жители  места  того сказали:  здесь не было блудницы. Иуда
сказал: пусть  она возьмет себе,  чтобы  только не стали над нами  смеяться:
вот, я посылал этого козленка; но ты не нашел ее.
     Прошло  около трех месяцев, и сказали  Иуде, говоря:  Фамарь,  невестка
твоя, впала в блуд, и вот, она беременна от блуда. Иуда сказал: выведите ее,
и  пусть она  будет сожжена. Но когда повели ее, она послала сказать  свекру
своему: я  беременна от того,  чьи  эти вещи.  И  сказала:  узнавай, чья эта
печать и перевязь и трость. Иуда узнал и сказал: она правее меня, потому что
я  не дал ее Шеле, сыну моему.  И  не познавал ее более. Во  время  родов ее
оказалось,  что близнецы  в утробе ее. И во  время родов  ее показалась рука
(одного); и  взяла повивальная бабка  и навязала  ему на  руку красную нить,
сказав: этот вышел первый. Но он возвратил руку свою; и вот, вышел брат его.
И она  сказала:  как  ты расторг себе  преграду?  И наречено ему имя: Фарес.
Потом  вышел  брат  его с  красной нитью на  руке. И наречено ему имя: Зара"
(Бытие глава 38, стихи 11-30).
     Нас  нельзя  обвинить  в  том,  что   под   предлогом   изложения  сути
какого-нибудь  события  мы  ограничиваемся  кратким  пересказом,  искажающим
"святой"  текст.  Наоборот,  найдется, вероятно, немало  читателей,  которые
скажут, что было  бы  лучше рассказать  эпизод  вкратце, в его  существенных
чертах, но зато более широко  развить критику. Однако, принимая  во внимание
самый характер  произведения,  являющегося предметом настоящего  разбора, мы
полагаем, что краткое резюме имеет свой смысл лишь тогда, когда речь идет об
эпизодах,  подробности  которых  не   имеют  большого  значения.   Когда  же
"священное  писание" приводит  случаи  вроде приключения Фамари,  совершенно
необходимо цитировать  его без из®ятия. Сам "святой дух" диктовал все это. И
нужно побольше света  для того, чтобы выявить все перлы "священного" текста.
Критика не может  предоставить богословам возможности внушать читателям, что
их обманывают, искажая "священное писание".
     Все гадости  истории с  Фамарью составляют неот®емлемую  часть "святой"
книги,  и  церковь  не  отвергает  их,  несмотря на  всю  их  отвратительную
невероятность и грязь.
     В  конце  концов  очень  странно,  что  Фамарь, которой так не везло  с
первыми двумя мужьями, захотела бы принадлежать их отцу только за то, что он
забыл ее отдать  своему третьему  сыну,  как обещал. "Она надевает покрывало
для того, чтобы быть похожей на блудницу, - говорит Вольтер, - но, напротив,
именно покрывало было всегда одеждой порядочных женщин. Верно, что в больших
городах, где разврат весьма распространен, проститутки поджидают прохожих на
улицах,  как  это делается  в Лондоне,  в Париже,  в  Венеции,  в  Риме;  но
совершенно  невероятно, чтобы в жалкой и  бедной  стране ханаанской блудницы
поджидали проезжих на перекрестках двух дорог.
     Очень странно, кроме того, чтобы патриарх пошел  на амурное приключение
с блудницей среди бела дня, на большой  дороге,  рискуя быть увиденным всеми
прохожими. И наконец,  совершенно уж невероятно,  чтобы  Иуда,  чужеземец  в
Ханаане,  не имеющий там ни малейшей собственности,  посмел  приказать сжечь
свою невестку за то, что она  в интересном  положении, и чтобы тотчас же, по
его велению, был воздвигнут  костер,  как будто  бы  он судья и  хозяин этой
земли".
     После истории  с Фамарью Библия возвращается  к  Иосифу. Мы встречаемся
здесь с эпизодом, поразительно похожим на историю Тезея,  Федры и  Ипполита.
"Священный"  автор  сообщает,  что  Потифар,  богатый  евнух  и  царедворец,
купивший Иосифа, был  женат и что хотя он и не поклонялся богу Иосифа, но не
преминул  признать, что  этот  бог помогал его рабу  во всех  его делах:  "и
увидел господин  его, что господь с ним, и что всему, что он делает, господь
в руках его дает успех" (Бытие глава 39. стих3).
     Это наблюдение не заставило еще царедворца перейти в еврейскую веру, но
"оставил  он все, что имел, в руках Иосифа и  не знал  при нем ничего, кроме
хлеба, который он ел.
     Иосиф  же был красив станом и красив лицем.  И обратила взоры на Иосифа
жена господина его и сказала: спи со  мною.  Но  он отказался  и сказал жене
господина своего: вот, господин мой не знает при мне ничего  в доме,  и все,
что имеет, отдал  в  мои руки; нет больше меня в доме сем; и он  не запретил
мне ничего, кроме тебя, потому что ты жена  ему; как же сделаю я сие великое
зло и согрешу пред богом?  Когда так она ежедневно говорила Иосифу,  а он не
слушался ее, чтобы спать с нею и быть с  нею, случилось в один  день, что он
вошел в дом сделать дело свое, а никого из домашних тут в доме  не было; она
схватила его за одежду его и сказала: ложись со мной. Но он,  оставив одежду
свою в руках ее, побежал и выбежал вон" (Бытие глава 39, стихи 6-
     12).
     По возвращении Потифара жена рассказала ему всю историю шиворот-
     навыворот:  "раб  еврей, которого  ты  привел  к нам,  приходил  ко мне
ругаться надо мною (и говорил мне: я лягу с тобою); но, когда (услышал, что)
я подняла вопль и  закричала, он оставил  у меня  одежду свою  и убежал  вон
(Бытие глава 39, стихи 17-18).
     Потифар, узнав о мнимом покушении, пришел в такую ярость, что, не желая
выслушивать  никаких об®яснений Иосифа,  тотчас  же приказал  бросить его  в
темницу, где царь  содержал своих заключенных.  Но - о святая воля  божия! -
случилось, что начальник тюрьмы полюбил раба-еврея. Он вскоре смягчил судьбу
Иосифа,  назначив его  начальником над остальными  заключенными,  так  что в
тюрьме ничего не делалось без ведома  Иосифа. Позже, спустя некоторое время,
которого "священный" автор в точности  не определяет,  хлебодар и виночерпий
царя впали в немилость и сделались  товарищами Иосифа  по заключению. В одно
прекрасное утро,  найдя их грустными,  Иосиф  спросил у них, что их тяготит.
Они ответили: "нам виделись сны;  а истолковать их некому.  Иосиф сказал им:
не  от  бога ли  толкование? расскажите  мне. И рассказал главный виночерпий
Иосифу сон свой и сказал ему: мне  снилось, вот виноградная лоза предо мною;
на лозе  три ветви; она развилась,  показался на ней цвет, выросли и созрели
на ней ягоды; и чаша фараонова в  руке  у меня; я взял ягод, выжал их в чашу
фараонову и подал чашу  в руку фараону. И сказал ему Иосиф: вот истолкование
его: три ветви  - это три дня; через  три дня  фараон вознесет главу твою  и
возвратит тебя на место твое, и  ты подашь  чашу  фараонову в руку  его,  по
прежнему  обыкновению,  когда  ты был  у него виночерпием;  вспомни же меня,
когда  хорошо  тебе будет,  и  сделай  мне  благодеяние,  и упомяни обо  мне
фараону, и выведи меня из этого дома, ибо я украден из земли евреев; а также
и здесь ничего не сделал, за что бы бросить меня в темницу.
     Главный хлебодар увидел, что истолкован он хорошо, и сказал Иосифу: мне
также  снилось:  вот на голове  у  меня  три  корзины  решетчатых; в верхней
корзине всякая пища фараонова, изделие пекаря, и птицы (небесные) клевали ее
из корзины на голове моей.
     И отвечал Иосиф, и сказал (ему):  вот истолкование  его: три  корзины -
это три дня; чрез три дня фараон снимет с тебя голову твою и повесит тебя на
дереве,  и птицы небесные будут клевать плоть  твою с тебя" (Бытие глава 40,
стихи 8-19).
     Предсказания Иосифа сбылись полностью, но счастливый  виночерпий о  нем
не вспомнил.
     Прошло два года; "царь египетский"  также увидел  сон, который  страшно
его заинтересовал. Ему приснилось, что он на берегу реки, откуда вышло  семь
тучных коров, а вслед за ними семь коров тощих, и тощие коровы с®ели тучных.
Проснувшись,  он  заснул  снова и видел  семь  прекрасных  колосьев на одном
стебле  и семь других, высохших колосьев, которые  поглотили прежние. Фараон
ломал  голову  над  таинственным  значением  этого  двойного  сновидения. Он
со